сообщить о нарушении
Текущая страница: 107 (всего у книги 163 страниц)
Сириус и раньше мог позволить себе подобные оговорки. Да и кто Гарри такой, чтобы винить его в этом. Тем более, после стольких лет одиночества в сырой темнице Азкабана?! Встреть он кого-то, столь же похожего на человека, который был бы ему так же дорог, как дорог был Сириусу Джеймс, разве же он сам не чувствовал бы себя так же?! Разве не забывался бы порой? Разве не мечтал бы, чтобы время повернулось вспять? Разве смог бы он отказаться от своих чувств и спокойно реагировать на кого-то, кто был бы так же схож, к примеру, с Драко, как он сам был похож на своего отца?! Гарри и сам чувствовал, что теперь всё равно… - до конца своих дней! - будет искать призрачный след Драко в каждом случайном прохожем: его манерные жесты, его наглый, хитрый взгляд и таинственный лунный блеск в глубине серых глаз…
Гарри тряхнул головой.
«Хватит!» - приказал себе он.
Как вдруг его внезапно кольнула шальная, но жутко неприятная мысль: а вдруг Сириус любил бы его меньше или не любил вовсе, будь он более похож на Лили?
- Конечно же, нет… - тихо ответил он сам себе и запустил обе руки во взъерошенные волосы. - Всё это бред…
Длинно выдохнув, Гарри поднял с пола фоторамку и ласково провёл пальцами по треснувшему стеклу.
Просто…Сириус, видимо, так и не смог до конца принять смерть лучшего друга и отпустить Джеймса. Теперь Гарри прекрасно понимал его чувства и больше не считал себя «тенью своего отца» в жизни крёстного, как казалось ему иногда… Сириус просто слишком рано покинул отчий дом, где его, в общем-то, никогда и никто по-настоящему не понимал. И, по сути, с того самого дня Джеймс стал для него всем: семьёй, другом и даже братом. Трудно судить Сириуса за желание вернуть – хотя бы на мгновение – ощущение крепкого дружеского плеча Джеймса рядом! По крайней мере, рассуждая подобным образом. Кто знает, если бы крёстный не погиб тогда из-за него в Министерстве…может быть Гарри и сам со временем стал бы ему так же бесценно дорог, как был когда-то Джеймс?! Но уже по-своему, как его крёстный и любимый сын…
Хватит! Он больше не будет думать обо всех этих глупостях о его отце и Сириусе! Видимо, эта дрянь, которую наварил ему Снегг, совсем запудрила ему мозги! Довольно и того, что из-за него никого из родных уже нет в живых! И он больше не намерен был терять кого-либо ещё!
Заметно успокоившись, Гарри вздохнул и вернул колдоснимок на прежнее место. Схватив с кровати свою волшебную палочку, шепнул пересохшими губами «Репаро» и стремительно вышел из комнаты.
Едва ступив на неубранную, плохо освещённую лестничную площадку четвёртого этажа, Поттеру в нос ударили уже позабытые запахи дома Блэков: сырости, пыли, чего-то гнилого и сладковатого. Несколько сморщенных голов домовых эльфов, некогда служивших этому семейству, с одинаково вытянутыми носами-рыльцами всё так же располагались на прилегающей стене в ряд на отдельных декоративных пластинах. И так же, как и при первом своём посещении этого дома, Гарри ощутил нарастающее смятение и неприязненное чувство, которое, наверняка, всегда преследовало и Сириуса, что у него не может быть ничего общего с этим домом, который выглядит так, словно принадлежит Темнейшему из волшебников! Но, тем не менее, это было так.
Тут снизу послышался ужасный грохот, и Гарри чуть не оглушил звон бьющейся посуды и вопля пробудившегося портрета Вальбурги Блэк в прихожей.
- Мерзавцы! Отребье! Порождение порока и грязи! – орала она с первого этажа. - Полукровки, грязнокровки, мутанты, уроды! Вон отсюда! Как вы смеете осквернять дом моих предков…
Перескакивая через две-три ступени и не слушая обычный поток оскорблений Вальбурги, Гарри сбежал вниз на первый этаж и на всех парах влетел в кухню с волшебной палочкой в вытянутой руке. Однако обнаружил там только Гермиону, всю заляпанную разбитыми яйцами, и старого, уродливого домовика Блэков, спрятавшегося под длинным кухонным столом и подленько бормочущего себе под крючковатый нос что-то о «дрянной грязнокровке и мерзком новом хозяине-полукровке, которые привели бы в ужас его бедную хозяйку, увидь она, кто нынче господствует на её кухне».
Стоя у древней печки, посреди вытянутого помещения, где, помимо варочной плиты, разделочного стола и раковины, умещался ещё длинный обеденный стол, пара шкафов да большой, но довольно чахлый, очаг, который, к тому же, служил ещё и основным источником света, Грейнджер со страдальческим выражением на лице пыталась очистить свою одежду и волосы от «бомбёжки» сырыми яйцами, но, похоже, даже не собиралась жаловаться на проказы домовика.
- Кикимер! – взревел с порога Поттер, быстро сообразив в чём дело. – Ты что тут творишь!?
Взмахнув волшебной палочкой, так что закачались, позвякивая, все чугунные котелки и сковородки под потолком, Гарри зажёг, расставленные ещё Сириусом по всем шкафам и полкам, восковые свечи. Но даже когда в кухне стало чуть больше света, полное отсутствие в нём окон и каменные, словно в пещере стены, психологически, будто бы сдавливали голову Гарри в тиски. Раньше, когда здесь собирались члены «Ордена Феникса» или частенько засиживался допоздна Сириус, он как-то не заострял на этом особого внимания – его взгляд был прикован к улыбающемуся лицу крёстного, а сейчас…
Схватив эльфа за длинное висячее ухо, Поттер выволок его из-под стола.
- Гарри! – попыталась заступиться за перепуганного домовика Грейнджер. – Не надо! Оставь его.
- Ничего… Ничего, хозяин Гарри! Кикимер ничего такого… - тут же покорно и лживо залепетал домовик. – Эта мисс…была несколько неловка…
- Это неправда! – всё же возмутилась Гермиона, отирая тыльной стороной запястья стекающий с виска испорченный омлет.
- Ох, если бы только моя дорогая хозяйка видела, - тут же стал сварливо бормотать эльф, прикрываясь корявыми ручонками, - что творит эта грязнокр…
- Не смей обижать моих друзей! – со всей мочи встряхивая домовика, заорал Поттер. – И чтобы я больше не слышал, что ты обзываешь Гермиону! Ты понял меня, Кикимер?! – и с силой отпихнул его прочь.
- Конечно, конечно, хозяин… Кикимер всё понял… - послушно попятился в коридор домовик, низко склонив голову и потирая ушибленное ухо, но тут же продолжил ворчать уже значительно тише:
- Мерзкие, отвратительные букашки… Они оскверняют дом моей благороднейшей хозяйки! Моей бедной, бедной…
- Кикимер, перестань сейчас же! И уйми уже портрет своей дражайшей хозяйки, чтобы я её не слышал! – не выдержал Поттер, раздражённо зажимая уши руками и падая на ближайший стул. – Он меня с ума сведёт своим брюзжанием!
- Да ладно тебе, Гарри, - мягко сказала Гермиона, присаживаясь рядом и отирая руки о кухонное полотенце. – Ничего такого уж страшного он не сделал…
- Ничего страшного? – мгновенно взвился Поттер, вскидывая на неё негодующий взгляд. – Ничего…страшного, Герм?! Ты что же…уже забыла?! Да из-за этого…этого… - он взмахивал в воздухе кистью, не зная, какое определение можно найти для того, кто поступил так низко, – погиб Сириус! И ты ещё защищаешь Кикимера?! Сириус был единственным родным мне человеком, с которым мы могли бы стать настоящей семьёй! – из-за переполнявших Гарри эмоций, голос его периодически срывался на задушенный шёпот. – Сириус хотел… Он ведь действительно мог бы… Я был нужен ему, понимаешь?! По-настоящему нужен! И он мне…тоже! Ведь он был моим крёстным отцом! Отцом, понимаешь ты это или нет, Гермиона!? Отцом, которого я никогда не знал по-настоящему… – Гарри сглотнул горечь в горле, пронизывая Грейнджер требовательным взглядом. – Нет, ты не сможешь этого понять! Ты никогда не знала: каково это – расти без родителей! В семье, где предпочли бы, чтобы ты и вовсе никогда не появлялся на свет! А теперь…у меня нет даже…
Поттер резко умолк на полуслове. Поджал и закусил губу. Слишком много в нём скопилось наболевшего, слишком многих он уже потерял и кто знает: скольких ещё потеряет на своём коротком жизненном пути…
На глаза Гермионы навернулись слёзы. Она неистово и протестующе замотала головой, а потом вдруг порывисто обняла друга.
- Не говори так, Гарри! Я знаю, что тебе пришлось нелегко! Я…я…мне… Мне так жаль, Гарри! Так жаль…
Она вцепилась в друга изо всех сил, пряча лицо в изгибе его шеи, и Гарри, наконец, сдавшись, так же крепко обнял её в ответ. Он вовсе не хотел говорить всего этого, выливать все эти эмоции на Гермиону, но уже не мог отмотать всё обратно. И, как ни странно, чувствовал облегчение, что рядом был кто-то, кто действительно переживал за него.
- Прости… Я не хотел тебя обидеть… - Поттер неловко отстранился и, слабо улыбнувшись, достал из слипшихся прядей подруги кусочек яичной скорлупы. – Должно быть…это планировалось, как нечто вкусное? – постарался пошутить он, и Гермиона, засмеявшись сквозь слёзы, наскоро вытерла перемазанные щёки.
- Да, наверное, - подтвердила она, но почти сразу стала серьёзнее и взяла руку друга в свои ладони. – Послушай, Гарри. Я знаю, что тебе сейчас нелегко. Мы все скорбим по Дамблдору и тоже растеряны… И я знаю, что вас с Роном уже достало то, что я всюду лезу со своими советами, и что вы считаете мою идею с Г.А.В.Н.Э. – полным бредом, - Поттер демонстративно закатил глаза, и Грейнджер опять улыбнулась, - но сейчас я очень тебя прошу… Как твоя подруга и как человек, которому ты очень небезразличен… Пожалуйста, прислушайся к моим словам! Гарри… Я прошу тебя, не совершай ту же ошибку, что и Сириус!
Глаза Поттера мгновенно округлились, и он даже резко выпрямился на стуле.
– Пойми, наконец, - ещё мягче продолжала Гермиона, поглаживая его напрягшуюся кисть, - что Сириус тоже был отчасти не прав… Ты думаешь Кикимер просто так хранил колдографию Беллатрисы Лестрейндж? – ноздри Поттера расширились, когда он со свистом втянул воздух, а пальцы начали сжиматься в кулак, но Гермиона постаралась отвлечь его, заговорив напористей и твёрже:
- Гарри, послушай! Взгляни правде в глаза! Этот домовой эльф провёл в одиночестве не один год! А тут появляется Сириус, который видит в нём только то, отчего так отчаянно пытался сбежать, и срывает на нём по поводу и без всю свою озлобленность и ненависть на семью, не сумевшую принять его взгляды на жизнь. Нет, Гарри, не перебивай! Ты же не глухой и не слепой – ты сам не раз был свидетелем этого. И ты знаешь, что это не пустые слова! Можешь не произносить этого вслух, но это так. Ты знаешь это, Гарри! Да, Кикимер – не подарок, согласна…
- Гермиона…
- Я ещё не договорила, Гарри! – с самым, что ни на есть, Гермионистым выражением лица произнесла с нажимом Грейнджер. Это выражение она применяла только в исключительных случаях, когда хотела, чтобы её слова обязательно достигли назначенной цели. А Поттер всегда в такие моменты думал, что из его подруги вышел бы шикарный и победоносный маггловский адвокат!
– Так вот… - вздохнула она. - Можно ли винить Кикимера в том, что он просто любил свою прежнюю хозяйку? Можно ли винить его в том, что он уважал порядки той семьи, в которой прожил большую часть своей жизни? Даже если остальным эти «порядки» казались несколько…жестокими. Можно ли обвинять Кикимера в том, что получая от Сириуса только пинки и слыша сплошные оскорбления, он был рад воспользоваться возможностью сбежать к тем, кто относился бы к нему иначе? Я просто пытаюсь тебе сказать, Гарри, чтобы ты не повторял тех же ошибок… Тебе стоит простить его за желание быть кому-то нужным… - Грейнджер многозначительно выгнула брови и, ближе наклонившись к другу, крепко сжала его пальцы. – Тебе уже давно пора простить себя, Гарри! Ты в силах всё изменить…
В полной тишине они долго смотрели в упор друг на друга. А затем Гарри облизал губы и, нервно усмехнувшись, отошёл к раковине. Медленно выпрямившись на стуле, Гермиона молча смотрела на то, как друг, стоя к ней спиной, опустошает большой стакан с водой и, набрав новый, выпивает и его, а затем с грохотом ставит на столешницу. Грейнджер уже открыла рот, собираясь что-то сказать, как в кухню вразвалочку вошёл заспанный Уизли.
- Доброе утро, Рон! – деланно оживилась она, вскакивая на ноги и откидывая назад слипшиеся пряди.
Уизли окинул её скептическим взглядом с ног до головы, затем посмотрел на разбросанные повсюду, разбитые яйца и тарелки, и саркастически переспросил:
- А «доброе» ли оно?
- Вряд ли, - неожиданно сникла Гермиона. Она и ляпнула-то это чисто автоматически, потому что приход Рона на кухню слегка застал её врасплох. Но ни для кого из них, конечно же, это утро не было добрым. Не после того, что случилось всего несколько часов назад, когда они все разом «осиротели», навсегда потеряв Альбуса Дамблдора…
Наконец, Гермиона кашлянула и робко улыбнулась.
- Ладно…эм… Пожалуй, мне стоит пойти переодеться.
- Во что это ты собралась переодеваться, а? – почёсывая живот, спросил Рон и уселся на соседний стул.
Грейнджер смерила его тяжёлым взглядом и, схватив с кухонной столешницы свою сумочку, на глазах изумлённых парней вывалила из неё прямо на пол чемодан Рона.
- Тебе бы тоже не мешало сменить хотя бы футболку, Рон! – с укоризной произнесла при этом она и, откинув назад слипшиеся волосы, гордо прошествовала к выходу.
Гарри разразился неожиданно громким и весёлым смехом.
- А чего с ней не так-то? – захлопал ресницами Уизли, непонимающе рассматривая свою помятую и грязную одежду и приглаживая её ладонью. – Нормальная же, вроде… - а глянув на свой огромадный чемодан, застонал: - Ну что за… Гермиона! Не могла хотя бы его в моей комнате достать?! Что мне теперь, тащить его на второй этаж?!
- Ты же совершеннолетний волшебник, Рональд! – послышался её ответ уже откуда-то со стороны лестницы. – Вингардиум Левиоса - программа первого курса…
- «Надо “ЛевиО́са”, а не “ЛевиосА́́”!», - полушёпотом передразнил её Уизли, манерно кривляясь, и Поттер вновь согнулся пополам от хохота. Казалось, это было уже так давно…но всё равно каждый раз забавляло их, напоминая о тех беззаботных деньках, когда вся эта история только начиналась…
- Я всё слышала, Рон! – грозно прокричала издалека Грейнджер, и Уизли, смутившись прямо как в детстве, залился краской.
В прихожей вновь разразилась криком Вальбурга Блэк, но никто уже не обращал на неё внимания. За времена собраний здесь «Ордена Феникса», чего уже только не пробовали делать с этим злосчастным и сквернословным портретом, припечатанным к стене заклинанием «Вечного склеивания». Но в итоге смогли только на время завесить его траченными молью бархатными портьерами, которые, впрочем, всё равно раскрывались сами собой от любого громкого звука.
Уже почти плача от смеха, Гарри сел рядом с другом.
- Чего это с ней приключилось тут? – спросил Уизли, кивая вслед Гермионе.
- Да так… - посмеиваясь, пожал плечами Гарри и подтянул до локтей рукава своего свитера. – Я так понимаю… Омлет пока у Гермионы получается немногим лучше, чем вязаные носки и шапочки для домовых эльфов.
Уизли прыснул от смеха, но тут на стол запрыгнул, непонятно когда появившийся вновь, домовик и вцепился в запястье Поттера с визгом:
- Откуда у хозяина Гарри этот браслет?!?
- Что? – отпрянув от неожиданности, растерялся Поттер. – Кикимер, что ты де…
- Браслет! – невероятно живыми глазищами впившись в запястье Поттера, как ненормальный, верещал эльф. – Откуда у вас браслет моего достопочтенного хозяина Регулуса Блэка!?
- Гарри, Рон, что слу…
В дверном проёме появилась уже переодетая Гермиона и застыла, пытаясь понять, в чём дело.
- Этот браслет? – Гарри приподнял руку, которую всё ещё сжимал своими тоненькими, цепкими пальчиками домовик.
- Да, да, - активно закивал Кикимер, глядя на браслет, как на святыню.
- Что-то я ни хрена не понимаю… - опешив, пробормотал Рон.
Грейнджер охнула, с замиранием сердца глядя то на Гарри, то на Кикимера. Поттер оглянулся на подругу, что-то лихорадочно прикидывая в своей голове, и Гермиона ему вкрадчиво кивнула, словно прочитав его мысли.
- Это… - соображая, проговорил Гарри. – Этот браслет Регулус Блэк подарил моему крёстному отцу, Сириусу Блэку, перед своей смертью…
Уродливая мордочка Кикимера вытянулась от выражения глубочайшего удивления и чего-то вроде благоговения, при упоминании его любимого хозяина Регулуса. Гарри уже увереннее взглянул на Гермиону, и проникновенным тоном, преисполненным полнейшего трагизма, произнёс:
- Этих браслетов на самом деле было два. Сириус рассказывал мне об этом… Они, в тайне ото всех, помирились, и Регулус подарил один из браслетов брату. Сириус очень переживал, что Регулус тогда без вести пропал… - Кикимер расстроенно опустил ушки, и Гермиона, чувствуя, что они на правильном пути, ещё раз незаметно кивнула другу, подбадривая его и намекая на их утренний разговор «об исправлении ошибок». – А Сириус, после своей смерти, завещал его мне вместе с этим домом и…тобой…
- Хозяин Регулус…помирился с…предателем своего рода? – недоверчиво покосился на него домовик, щуря свои огромные глазищи.
