сообщить о нарушении
Текущая страница: 48 (всего у книги 163 страниц)
Хмурясь и кусая губы, Гермиона никак не могла решить: стоит ли ей подойти к другу или всё же целесообразнее было бы оставить Гарри сейчас в покое? Даже невооружённым глазом было видно, как тот был вымотан и, совершенно точно, нуждался в отдыхе, и что у него совсем не осталось сил для каких-либо серьёзных разговоров. Но, искренне переживая за Гарри, Гермиона всё же поднялась со своего места и пошла в направлении его кресла – она хотела, чтобы её лучший друг знал о том, что ей действительно не всё равно, и что она не таит на него обиду.
- Гарри… - вкрадчиво обратилась она к нему.
- Мм? – не открывая глаз, отозвался Поттер, и от Грейнджер не ускользнул тот краткий миг, когда на его переносице дрогнула напряжённая складка, которая, впрочем, так же скоро исчезла.
- Ты бы поднялся в спальню? А то, я боюсь, ты уснёшь прямо в этом кресле, - как можно мягче сказала она, мысленно ужасаясь тому, что вблизи Гарри выглядел ещё изнеможённее, чем ей казалось со своего прежнего места.
Медленно приподняв веки, Поттер устало и благодарно посмотрел на подругу покрасневшими, после долгого и тяжёлого дня, глазами и слабо улыбнулся.
- Спасибо, Герми! Ты, как обычно, права…
- Не за что, Гарри… - с тихой нежностью ответила та.
С огромным усилием поднявшись на ноги, Поттер поплёлся в сторону спален. А Грейнджер так и осталась стоять у кресла, провожая его долгим, обеспокоенным взглядом.
Мыслительные процессы в её голове ни на секунду не замедляли свой бег. Она никак не могла прекратить лихорадочно сопоставлять и по-разному складывать вместе все, известные ей, факты. И раздосадовано поджимала губы, когда какая-то, пока непонятная ей, крохотная деталь пазла, вновь и вновь ускользала из вида. Но в том, что эта «деталь» существует, Гермиона уже ни на секунду не сомневалась и знала, что рано или поздно, но она её найдёт!
*\*\*
Рождественские каникулы были уже не за горами, поэтому ученики всех факультетов до поздней ночи корпели в своих гостиных над непосильными и объёмными домашними заданиями и подготовкой к проверочным работам за первое полугодие. Особенно старались те, кому в этом году предстояло сдавать экзамены на уровень С.О.В. и Ж.А.Б.А. Хотя последним повезло чуть больше, так как расписание седьмого курса было построено таким образом, что у учеников могло быть несколько свободных уроков, даже в течение одного дня занятий, для самостоятельной подготовки по предметам.
Во всей этой суматохе, Драко с Гарри виделись всё реже и реже, урывками выхватывая любые свободные минуты в плотном графике друг друга, если не считать того времени, когда они, на законных основаниях, могли остаться наедине в своей персональной секции по Зельеварению. Да и, ко всему прочему, ещё и «Старый маразматик»-Дамблдор, по мнению, Малфоя, обнаглев в конец, вызывал к себе Поттера чаще обычного. Так что об уютной и спокойной обстановке «Выручай-комнаты», им оставалось только мечтать.
Дописав последнее предложение, Малфой отложил перо и внимательно просмотрел всю свою работу по Древним рунам. Содержательно, конструктивно и достоверно. Всё, что требовалось в задании, он тщательно изложил в своём пергаменте, и более ему добавить к этой контрольной было нечего. Да и лень, если уж совсем откровенно, исписывать ещё пару листов о том, что он успел изучить по этим темам дополнительно от общей программы.
До конца урока оставалось ещё минут пятнадцать-двадцать, поэтому Драко с чистой совестью съехал пониже на своём стуле, чтобы вдоволь насладиться заслуженной передышкой.
Обведя взглядом аудиторию, он тоскливо подпёр ладонью голову. Остальные его сокурсники, склонившиеся над партами, были всё ещё всецело поглощены собственными недописанными контрольными работами, а некоторые даже, испытывая удачу на прочность, лелеяли надежду списать хотя бы пару строк из, заранее заготовленных, шпаргалок. А так как профессор Батшеда Баббил рассадила всех по одному, то на помощь соседа надежды не оставалось и вовсе.
Прямо за Малфоем, на самой последней парте в крайнем к дверям ряду, сидела Грейнджер и что-то бешено строчила, впихивая мелкие, сбитые в кучу строчки, в слишком «тесный» для её объёма знаний пергамент.
Обернувшись назад, Малфой беззвучно фыркнул, как обычно внутренне поражаясь подобному усердию Грейнджер, и отвернулся обратно. Вновь съехав по спинке стула, он устремил взгляд куда-то в стену прямо перед собой и стал бесцельно вертеть в тонких пальцах самозаправляющееся перо.
В какой-то момент дверь аудитории с тихим скрипом приоткрылась и многие подняли головы, ожидая увидеть в проёме того смельчака, что осмелился нарушить тишину в классе строгой профессора Баббил. Но никто не вошёл, и ученики стали обмениваться недоумёнными взглядами, отвлекаясь от своих работ, а особо прозорливые тут же аккуратно зашуршали своими шпаргалками.
Недовольно бормоча себе под нос что-то про «сквозняки» и «поганца Пивза», преподаватель Древних рун одним хлёстким движением палочки захлопнула дверь и пригрозила всем «не отвлекаться».
Снова заскучав, Малфой тяжело вздохнул и опять занялся «ничегонеделанием». Скрип и скрежет пера Грейнджер, быстро строчившей что-то в полнейшей тишине прямо за его спиной, уже начинал жутко раздражать, поэтому Драко постарался абстрагироваться и подумать о чём-нибудь, а лучше о ком-нибудь, более приятном… Например, о Гарри… А это всегда удавалось ему без особых усилий! Мысли его омрачало лишь одно неизбежное обстоятельство: с окончанием семестра, завершится и их с Гарри совместный проект по Зельям, и, как следствие, истечёт запас его железного алиби за свои частые отлучки перед остальными слизеринцами.
Конечно, после их последнего неприятного ночного разговора с Панси в гостиной Слизерина, та уже больше не предпринимала особых попыток «достучаться до его чувств». Да и те их сокурсники, невольно становившиеся свидетелями того, как поздним вечером Поттер и Малфой (с весьма деловым видом и до невозможного официальными лицами) одновременно покидают свою секцию в общей лаборатории, уже реагировали спокойно на их «пару», невозмутимо проходя мимо или даже коротко приветствуя.
Но больше всего, после подобных случаев, Поттера забавляло наблюдение за ответной реакцией самого Драко. Ведь, уединившись с ним в каком-нибудь закутке или отойдя на достаточно безопасное расстояние от лаборатории, тот каждый раз так смешно всплёскивал руками и так удивлённо сокрушался, что Гарри просто не мог сдержать широкой улыбки. Малфою было невдомёк: КАК подозрительные и хитрые слизеринцы так скоро смирились с мыслью, что какой-то проект по Зельеварению смог «примирить» и заставить «вечно враждующие стороны» относительно слаженно работать сообща!? Хотя и допускал возможность того, что те просто ещё окончательно не определились с тем, как им теперь стоило относиться к «Золотому мальчику», которого они до это смело именовали «выскочкой». А после случая с гиппогрифом, заметно подрастеряли свой энтузиазм, осознав, что у этого самого «выскочки», оказывается, помимо нелепых очков и знаменитого молниеобразного шрама, имеются ещё и не дюжие способности! Ну, а гриффиндорцы, хоть и не до конца понимали, что тогда «укусило» их Поттера, но, помня то, как заблуждались порой на его счёт на более ранних курсах, приняли ситуацию, как факт, и просто оставили его в покое.
На этом размышления Драко прервало лёгкое дуновение ветерка, едва заметно всколыхнувшее невесомые, пушистые бородки в основании его пера, и он моментально напрягся, прекрасно понимая, что в практически наглухо закрытом помещении, этому «ветерку» абсолютно неоткуда было бы взяться! Чуть резче, чем хотел, Малфой выпрямился на стуле и внимательно заскользил взглядом в пространстве, заранее подозревая, что ничего нового для себя он увидеть не сможет.
Кто-то невидимый неожиданно подпихнул под его ладонь записку, и сердце Драко сбилось с привычного ритма, в разы ускоряя темп. Искоса глянув в сторону профессорского стола, он быстро поднял ладонь и прочитал всего одно слово:
«Выйди!»
Шумно втянув носом воздух, Драко буквально в последний момент успел скомкать записку и сунуть её в правый рукав пиджака, так как к его парте уже стремительно приближалась профессор Баббил.
- Мистер Малфой, я так полагаю, Вы уже всё написали?
- Да, профессор.
Но в это самое мгновение, Невидимка, явно издеваясь над Драко, легонько погладил его по спине, посылая по коже стаи обезумевших мурашек и тем самым давая понять, что если он сейчас же ни на что не решиться, то покоя ему однозначно не будет! Вцепившись пальцами в края парты, Малфой вдохнул поглубже, усмиряя непрошенную дрожь в теле, и на одном дыхании выпалил:
- Я могу выйти, профессор Баббил?
- Идите. Только прежде я заберу Вашу работу.
Чинно поднявшись со своего места, Драко без промедления, не глядя, потянулся, назад за своей сумкой, висевшей на спинке стула, и, коротко хмыкнув на завистливые взгляды остающихся «мучеников», как можно спокойнее прошествовал за дверь.
Отвлечённая его сборами, Гермиона бессмысленно уставилась в свой пергамент и…потеряла недописанную мысль. С досадой тряхнув густой копной каштановых волос, недовольно нахмурилась и, жмурясь, потёрла виски. Как только дверь за Малфоем закрылась, Грейнджер открыла глаза, и её взгляд тут же выхватил светлый бумажный комок на фоне тёмного пола.
«Неужели Малфой списывал!?» - с долей возмущения и самодовольства подумала она. И в то же время ей вдруг стало жутко любопытно: что такого мог написать в своей шпаргалке тот, кто за всё время курса Древних рун, пожалуй, был её единственным достойным для неё соперником!?
Незаметно подтянув бумажку носком туфли поближе к своей парте, Грейнджер выждала момент, когда преподаватель отвлеклась на кого-то в другом конце класса, и с невероятной для самой себя прыткостью и зашкаливающим волнением, молниеносно быстро подняла её с пола. Развернув бумажку, она сунула её под угол своего пергамента и, убедившись в том, что этот манёвр так и остался незамеченным, бегло прочла на ней всего одно слово:
«Выйди!»
В то же мгновение в голове Грейнджер ярко вспыхнуло, словно магловская неоновая вывеска, и запульсировало: «Этого не может быть!», и, широко распахнув глаза, она приросла к стулу, будто только что снова встретилась с убийственным взглядом Василиска.
А всё дело в том, что Гермионе Грейнджер был известен всего лишь один-единственный человек, способный провернуть подобное и при этом остаться незамеченным… И этим человеком был её лучший друг - Гарри!
Но почему-то в это верилось с трудом. Шестерёнки в её голове завертелись с бешеной скоростью и, предчувствуя, что долгожданная истина где-то совсем рядом, она твёрдо решила убедиться в достоверности собственных догадок лично и выяснить всё окончательно!
Скомкано дописав ещё пару абзацев, Гермиона промаялась оставшиеся несколько минут до конца урока, изнывая от нетерпения и любопытства, пока в коридорах Хогвартса не прозвучал, наконец, звон колокола. Как только ученики стали выходить из класса, она ринулась в самую гущу, облегчённо вздыхающей и переговаривающейся, толпы и, растолкав остальных, побежала в противоположный, от движущихся лестниц, конец коридора. Спеша в Большой зал на обед, ученики обсуждали свои шансы на сдачу написанных контрольных работ, и им было совершенно всё равно: кто и куда торопился, лавируя, против общего потока. И воспользовавшись данным преимуществом, Гермиона пробралась в самый дальний, укромный уголок и, спрятавшись в одной из ниш, затаилась за рыцарскими доспехами.
Достав из-за пазухи толстую позолоченную цепочку, Грейнджер поднесла к лицу «Маховик времени», которым в тайне пользовалась, с разрешения профессора Макгонагалл уже второй год, чтобы успевать на «чуть большее» количество предметов, чем все остальные ученики. Подсчитав, что ей вполне должно хватить минут тридцати-сорока для выяснения всех вопросов, она крутанула крошечные песочные часы в Маховике назад всего на пол-оборота. Мир вокруг Гермионы уже привычно завертелся, ускоряясь с каждой секундой и сливаясь в единое, неразличимое пятно красок и приглушённых звуков, пока она не оказалась в выбранном временном отрезке.
Тот же коридор тридцатью-сорока минутами ранее, только сейчас он был пуст и безлюден. В гробовой тишине, не нарушаемой даже школьными привидениями, ученики старших классов, разместившись в разных кабинетах Северного крыла, ломали головы над проверочными работами за первое полугодие.
Грейнджер выбралась из своего укрытия и мелкими перебежками добралась до того самого кабинета, в котором другая она, низко склоня голову над пергаментом и всё ещё пребывая в блаженном неведении, кропотливо строчила свою контрольную работу по Древним рунам.
Спрятавшись за массивными рыцарскими доспехами в нише, прямо напротив входа в кабинет профессора Баббил, преисполненная ожидания и любопытства, Грейнджер, не моргая, уставилась на дверь. Но, спустя несколько минут напряжённого и неподвижного вглядывания в одну и ту же точку, она уже успела и перенервничать от волнения, и порядком заскучать, как вдруг…
Кто-то невидимый тихо-тихо прошёл по коридору, нажал на старинную ручку и дверь послушно приоткрылась, а через пару мгновений, как и ожидала Грейнджер, захлопнулась обратно.
Гермиона закусила губу, неожиданно засомневавшись и терзаясь сомнениями: стоило ли вообще затевать всё это и лезть со своим неудовлетворённым любопытством в дела Малфоя? А может это вовсе и не Гарри подбросил ему записку? Вдруг это просто какой-то его дружок со Слизерина воспользовался Дезиллюминационными чарами? А что, если профессор Макгонагалл каким-то образом узнает о том, что она использует ценнейший «Маховик времени» не для учебных целей?!
Грейнджер стиснула в кулаке золочёный Маховик и, опасливо выглянув из-за угла, нервно пробежалась взглядом по пустынному коридору. Что если, пойдя на поводу у собственной дотошности и любопытства, что-то пойдёт не так и виток времени нарушится? Тогда ей точно не видать успешной сдачи Ж.А.Б.А.!?
Но в этот самый момент порог кабинета Древних рун перешагнула утончённая фигура слизеринца и кто-то невидимый, явно подтолкнув Малфоя в спину, поспешно закрыл за ними дверь.
Грейнджер шагнула в тень, прячась за широченную спину тяжёлых доспехов, и затаилась. Она навострила слух, наблюдая за тем, как кто-то, грубовато развернув Малфоя на сто восемьдесят градусов, толкнул его к ближайшей стене и неожиданно прижал собственным весом так плотно, что тот не мог даже пошевелиться, лишь беспомощно растопыривая пальцы и нервно вертя головой.
- Поттер, ты совсем очумел?! – прошипел в пустоту Малфой, и Грейнджер тихо ахнула, тут же зажав себе рукой рот. – У меня же урок. Да ещё и контрольная!
- Но ты ведь её уже дописал, - промурлыкал ему в ответ, бесспорно очень хорошо знакомый Гермионе, голос Гарри, и она настороженно свела вместе брови, расслышав в интонации своего друга такие несвойственные ему, кокетливые нотки.
- Нас могут увидеть, - продолжал настаивать на своём Малфой, уворачиваясь от напористых прикосновений.
Грейнджер только успела непонимающе моргнуть, как невидимка-Поттер ухватил слизеринца за локоть и поволок его к той самой нише, где пряталась она. Сбросив с себя волшебную Мантию, Гарри вновь шагнул к Драко и вжался в него всем телом, придавливая к боковой стене.
- Ты псих, Поттер! Ты знаешь об этом? – всё ещё возмущённо, но уже как-то сбивчиво и почти довольно, полушёпотом произнёс Малфой.
Словно дикий, совершенно не контролирующий свои природные инстинкты, зверь, Гарри провёл кончиком носа вдоль журавлиной шеи Драко, с наслаждением вдыхая одурманивающий аромат платинового золота его волос. И только после этого встретился взглядом с его, стремительно потемневшими, уже почти графитового оттенка, глазами.
- Как же мне не знать?! Ты ведь сам каждый раз мне об этом напоминаешь, - игриво произнёс Гарри и улыбнулся настолько обольстительно, что у Грейнджер самой вспыхнули щёки и мгновенно вспотели ладони. Странная мысль о том, что Рон никогда не смотрел на неё…ТАК, как Гарри смотрел сейчас на Малфоя…вдруг застала её врасплох и как-то неприятно скрежетнула по сердцу лёгкой завистью…
Широко распахнутыми глазами, по-новому, взглянув на Гарри, Гермиона пребывала в полнейшем замешательстве. Она вдруг поняла, что совершенно не знала о том, что её лучший друг был вообще способен на подобные…чувства в романтическом плане…да ещё и – кто бы мог подумать!? – не просто к…парню, а к Драко Малфою!? А ведь раньше ей казалось, что она знала его практически, как саму себя!
