сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 163 страниц)
Кивнув, юноша поспешил на выход, но прямо за дверью, нос к носу, столкнулся с Роном, который явно не Снегга поджидал. Гарри едва не застонал вслух от негодования и досады, что теперь-то он уж точно не успеет перехватить Драко.
- Гарри! А я тебя здесь жду, - радостно воскликнул Уизли. – Ты готов?
- К чему? – непонимающе уставился на него Поттер.
- Как «к чему»? К тренировке, конечно! Мне не терпится посмотреть на нашу новую стратегию в действии!
Прибавив шагу, Поттер мысленно хлопнул себя по лбу. Ну, конечно! Как же он мог забыть?! Получается, не так уж глобально он и соврал Снеггу. Что ж, делать нечего… Придётся отложить все разговоры на потом.
И они с Роном поспешили в башню Гриффиндора, чтобы скинуть ненужные сумки и взять всё необходимое для тренировки.
Гарри, как капитану их команды, пришлось потратить добрых десять минут на расстановку игроков и разъяснение придуманных обманных манёвров. Ребята слушали его очень внимательно, но иногда как-то странно переглядывались друг с другом, физически ощущая явное раздражение своего капитана.
Последующие три часа Поттер ошалело гонялся за «перепуганным» снитчем, глядя ему вслед с такой агрессией, будто тот был виновником всех его бед.
Изрядно вымотавшись и отточив все новые приёмы, команда чуть ли не ползком поковыляла в сторону раздевалок.
Наколдовав часы, Гарри понял, что подниматься в башню Гриффиндора смысла уже нет. Наскоро приняв душ, он стал доставать из сумки взятую с собой чистую одежду. Под свежим нижним бельём и футболкой каким-то образом затесалась Мантия-невидимка, и Поттер, не желая оставлять в сумке столь ценный артефакт, сложил её вчетверо и незаметно спрятал в просторном кармане своей школьной мантии.
Попросив Рона отнести его вещи в башню, Поттер взял метлу, которую тоже решил не доверять в чужие, пусть и дружеские руки, и, к тому же, подумывал над тем, чтобы ещё разок полетать перед ужином, раз уж раньше поймать Малфоя ему всё равно не удастся.
Справившись со всем быстрее, чем предполагал, и, не зная, чем ещё себя занять в последние полчаса перед назначенной встречей, Гарри от нечего делать отправился прямиком к директору Дамблдору. Кто знает: может тот уже освободился?
*//*//*
Перебросив через плечо свой «Нимбус-2000», Гарри брёл в сторону директорской башни. Он чувствовал себя довольно уставшим, но значительно поостывшим и менее нервозным, чем до этого. Ему вообще не свойственно было долго ждать. И, после целого дня ожидания хоть какой-нибудь весточки от Малфоя, Гарри уже начал сомневаться: может всё же стоило сказать обо всём лично? Так он хотя бы узнал о мнении Малфоя сразу, а не томился бы сейчас, как девица в башне.
В конце концов, думал Гарри, почему Драко обязан давать ему ответ так быстро? Ведь ему самому понадобилось больше шести лет, чтобы прийти к подобному решению. Между ними столько всего стряслось за это время, что в духе Малфоя вполне нормально было бы отомстить «святоше По́ттеру», наказав его хотя бы днём отмалчивания. Единственное, чего Гарри действительно страшился, так это того, что Малфой вообще оборвёт с ним всякое общение. Пусть не устное, даже не визуальное, но хотя бы такое – в виде банальных, наивных записочек – но оно уже стало неотъемлемой частью той «новой жизни», которой сам Дамблдор великодушно предложил ему воспользоваться.
Услышав пароль, горгульи послушно отъехали в сторону, и Поттер стал неторопливо подниматься вверх по винтовой каменной лестнице. Дверь директорского кабинета почему-то оказалась приоткрытой, и оттуда доносились звуки возмущённого бархатного голоса. Следуя гриффиндорской привычке - «вечно совать нос, куда не просят», - Гарри прильнул к дверной щели и прислушался.
Судя по разговору, в кабинете находилось только два человека: директор Дамблдор и Северус Снегг. Юный шпион чувствовал себя до ужаса неловко, намереваясь подслушать тайком чужой разговор. Он уже хотел было постучаться, как вдруг услышал в одном из обрывков фраз собственную фамилию.
С учётом того, что Дамблдор довольно редко посвящал его в свои планы, а личность угрюмого зельевара вообще была для Поттера загадкой века, в нём взыграло небывалое любопытство. Он даже почувствовал, как в этот момент, увиденное в нём когда-то Распределяющей шляпой и обильно удобренное тайным общением с Драко, маленькое слизеринское зёрнышко, наконец-то, начало проклёвываться из почвы, выталкивая на белый свет худенькие зачатки ростков. Поэтому Гарри запихнул все свои благородные порывы куда подальше и, повинуясь какому-то тревожному предчувствию, продолжил тайком наблюдать за происходящим внутри через щель приоткрытой двери.
-… Я не понимаю, Альбус, почему Вы не хотите сами заниматься с Поттером Окклюменцией? – голос Снегга был чересчур сух и спокоен, выдавая в нём холодную ярость.
- Северус, - почти ласково произнёс директор, словно хотел утешить взбунтовавшееся дитя, - Вам прекрасно известно, что Вы…пожалуй, одарённее меня в этом вопросе!
Гарри был немало поражён подобному откровенному признанию Дамблдора. Хотя в глубине души предполагал, что для освоения и превосходного владения столь Тёмной Магией, нужно и самому быть таким же тёмным и мрачным, а также действительно хотеть познать всю её суть. А Снегг, как раз таки, всем своим бледно-летуче-мышиным-видом, фанател по этой теме больше остальных.
- Да, но… Этот вздорный мальчишка, - Гарри показалось, что он почти услышал, как скрежетнули сцепленные вместе зубы под напряжёнными желваками Снегга, пока тот пытался взять себя в руки, - он совершенно меня не слушает! Он такой же бездарный и несносный, как и его отец!
- Не надо, Северус… Гарри сопротивляется, потому что чувствует Вашу агрессию. Однако, - директор внезапно умолк, и какое-то время Гарри видел только зельевара.
Он, как заворожённый, вглядывался, в нахмуренное, сосредоточенное на каких-то противоречивых мыслях, лицо Снегга и никак не мог понять: за что тот так отчаянно ненавидит Джеймса и его самого? Даже яркие языки пламени камина, отражаясь в аспидно-чёрных глазах Снегга, не могли растопить их странную, таинственную, как в лабиринте, темноту. С нечитаемым, почти отрешённым видом зельевар следил за приближением Дамблдора, сопровождаемым лёгким шелестом его шёлковой мантии.
- Вы обещали, - с непривычным интонационным нажимом сказал директор, и Гарри поражённо отметил, как полыхнули болью и отчаянием, обычно суровые и бесчувственные, глаза Снегга. – Вы ведь помните тот день, не так ли, Северус?
Крылья крючковатого носа зельевара резко расширились, а взгляд приобрёл небывалую остроту отменно заточенного клинка, которым тот готов был убить сейчас любого, кто только посмеет сделать хоть один неверный шаг.
Поттер следил за тем, как оживало и преображалось застывшее лицо Снегга, и невольно задавался вопросом: о чём же таком напомнил ему Дамблдор, чтобы вызвать такие разительные перемены? Он ждал какой-то ответной колкости, но Снегг упорно молчал, обуреваемый своей внутренней борьбой.
Через какое-то время Снегг разомкнул побледневшие губы и обречённо выдохнул, прикрыв на мгновенье глаза. Его спина немного ссутулилась, а покатые плечи опустились ещё ниже. Он сглотнул, а когда, наконец-таки, заговорил, голос его звучал настолько раздавлено и убито, что Гарри даже изумлённо распахнул глаза, впервые смутно сочувствуя этому загадочному человеку. Казалось, что Снегг был действительно расстроен и, хотя не подавал до этого вида, ужасно устал. Устал, по всей видимости, от тяжкой ноши тех воспоминаний, о которых только что напомнил ему Дамблдор.
- Я бы всё отдал, чтобы ТОГО ДНЯ вообще никогда не было…
Гарри просто не мог поверить собственным ушам, что эти дрожащие, надломленные и наполненные вселенскими муками, нотки в голосе могли принадлежать такому «сухарю», как Северус Снегг!
- Ну-ну, Северус, - успокаивающе произнёс Дамблдор. – Прячась в тени прошлого, мы не сможем изменить будущего. А вот Гарри…сможет! А пока… - директор неожиданно дёрнулся, прижимая правую руку к груди, издал какой-то полустон и затих, часто дыша ртом.
- Не шевелите резко рукой, - твёрдо предупредил директора Снегг, мгновенно принимая вид собранного и не теряющего бдительности, даже в самых критических ситуациях, целителя. – Дайте зелью впитаться, а затем выпейте остальное…
Гарри отвлёкся, резко обернувшись на непонятный шорох где-то на лестнице. Он спустился вниз на пару ступеней, но никого не обнаружив, быстро вернулся обратно, жалея, что пропустил уже какую-то часть разговора.
- …Зачем Вы в одиночку гоняетесь за этими крестражами? – продолжал напирать Снегг. – Почему бы не отправить за ними кого-нибудь из Ордена? Почему не говорите мне, что Вы на самом деле, задумали? Сколько их ещё осталось?
- Пять, Северус. Их осталось пять. Но, я предпочёл бы не складывать все свои тайны в одну корзину, Северус, - превозмогая боль, выдохнул Дамблдор и посмотрел прямо в глаза зельевара. – Тем более в корзину, которая большую часть времени болтается на руке Лорда Волан-де-Морта.
- Но я делаю это по Вашему распоряжению! – тут же протестующе воскликнул Снегг.
Гарри обратился в слух, практически внаглую протискивая ухо в приоткрытую дверь, но это оказалось жутко неудобно, поэтому он снова встал в прежнюю наблюдательную позицию.
- Да, и делаете это непревзойдённо. Не думайте, Северус, что я недооцениваю постоянную опасность, которой Вы себя подвергаете. Поставлять Волан-де-Морту информацию, которая кажется ему ценной, и при этом скрывать самое главное – такую работу я не мог бы поручить никому, кроме Вас!
Снегг стремительно отвернулся и подошёл к окну, так что по его лицу теперь было невозможно сказать, о чём тот думал. Он вновь на мгновение ссутулился, а затем так же неожиданно развернулся и, отбрасывая назад полы своей раздвоенной мантии, негодующе заговорил:
- Почему тогда не задействуете в этом хотя бы Поттера? Он бы мог облегчить поиск крестражей. Вы ведь говорили, что из-за их связи с Тёмным Лордом, они отзываются в его присутствии, не так ли? А так мальчишка, похоже, совсем увлёкся и начал забывать, что ситуация далеко не такая радужная, чтобы беззаботно развлекаться со своими дружками.
- Всему своё время, Северус, - мягко улыбнулся директор. – Я много думал, прежде чем принять подобное решение. Дав Гарри возможность побыть обыкновенным подростком и наверстать, если можно так выразиться, хотя бы частично, то утраченное время беззаботного детства…я смотрел, прежде всего, в будущее, Северус. Мальчику стоит набраться сил. Он заслужил это.
Гарри не понял в чём был подвох, но вот, вскинувшийся от этих слов Снегг, по всей видимости, читал между строк. Как бы желая уточнить что-то, Снегг дёрнул кистью с поднятым вверх указательным пальцем, но Дамблдор не позволил ему себя перебить, заговорив громче и настойчивее:
- Все предыдущие годы, Гарри, вместе со всеми членами «Ордена Феникса», усердно пытался предотвратить возвращение Волан-де-Морта. Но это всё же случилось… И теперь, когда Тёмный Лорд возродился… - Дамблдор тяжело вздохнул, и немного ослабил напор, явно выдыхаясь быстрее, чем раньше. - Мы оба знаем, что он затаился лишь на время. Пока он набирает своих сторонников и дожидается восстановления былой мощи, я просто не смог отказать Гарри в этом маленьком, возможно, его последнем подарке… Уверяю Вас, Северус: настанет день, и мальчик исполнит своё предназначение!
- Что Вы хотите этим сказать? – Снегг медленно шагнул ближе, и на его переносице проявились едва заметные неглубокие складки, а чёрные глаза с недопониманием и прищуром сверлили фигуру Дамблдора.
- Только то, что пророчество начертало на Судьбе этого мальчика уже очень давно… И, зря Вы, Северус, так относитесь к бедному Невиллу, - неожиданно сменил тему Дамблдор, и Снегг вновь ощетинился. - Право, Вы ведь сами подслушали когда-то пророчество Сивиллы Трелони!? «Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда… Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его Силы»! Разве наш добродушный Невилл подходит под это описание? – директор кривовато улыбнулся и отрицательно мотнул головой, колыхнув длинными седыми прядями, а затем сам же ответил на собственный вопрос: – Нет, не подходит. Да Вы и сами это понимаете, Северус. А то, что Волан-де-Морт пришёл когда-то к такому же выводу, как и мы с Вами, вовсе не делает беднягу Невилла повинным во всех последующих последствиях...
Снегг промолчал и опустил взгляд, напряжённо буравя глазами пол под ногами.
В тишине круглого, просторного кабинета директора была отчётливо слышна целая гамма странных механических звуков. Гарри уже столько раз бывал в этом интереснейшем помещении, но всё равно никак не мог свыкнуться и налюбоваться тем множеством и разнообразием всех этих таинственных серебряных приборов, стоявших на вращающихся столах. Но сейчас, он не отвлекался на необычное убранство директорского кабинета, а напряжённо рассматривал фигуры, застывших друг напротив друга, мужчин у огромного письменного стола на когтистых лапах в самом центре комнаты, и, затаив дыхание, ожидал продолжения.
- «…Тот, кто достаточно могущественен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца»… - одними губами прошептал Снегг, переведя невидящий взгляд на оживлённый танец пламени в камине.
- Тот факт, что мальчики оба рождены в конце июля, ещё не решает всего. Может…стоит уже простить себя, Северус, а заодно оставить и Долгопупса в покое? Беллатриса Лестрейндж, по-моему, уже и так достаточно постаралась, чтобы испортить мальчику жизнь. Вы так не считаете?
Гарри решительно ничего не понимал. Снегг сделал глубокий вдох, а когда заговорил, то в голосе его послышалась какая-то глухая, скрытая боль:
– Значит, Тёмный Лорд не ошибся… Именно Поттер уничтожит последний осколок души? – он скептически усмехнулся и добавил: - И снова спасёт Мир?
- Нет, Северус, - Альбус выдержал паузу и продолжил твёрдым, бесцветным голосом: - Гарри Поттер и есть тот самый осколок души. Последний крестраж, который тоже должен быть уничтожен! Его могущество, о Силе которого не ведает Тёмный Лорд заключается в…
- ЧТО!?! – дрогнувшим голосом перебил его Снегг, растеряв в одночасье всё своё титаническое самообладание.
Дамблдор хотел было объяснить, но в этот момент Поттер пнул снаружи дверь его кабинета с такой силой, что та с грохотом ударилась о ближайший стеллаж. По стенам закруглённого помещения рябью прокатилась возмущённая волна его стихийной Магии, заставив испуганно ахнуть портреты прежних директоров и директрис, а потёртую, всю латанную-перелатанную, Распределяющую шляпу даже подпрыгнуть на месте.
- Гарри? – оторопело произнёс Дамблдор.
- Поттер? – одновременно с директором изумлённо выдохнул Снегг.
Завидев юношу, феникс Дамблдора приветливо курлыкнул и всплеснул своими золотисто-алыми, словно пламя в камине, крыльями. Чёрные глаза-бусины Фоукса насторожено сощурились, когда его хозяин не проявил такого же радушия к хорошо знакомому гостю, и он нерешительно переступил с лапы на лапу. Но, почувствовав агрессивный настрой, исходящий от разъярённого Поттера, феникс быстро сник и притих на своей жёрдочке.
Перешагнув порог, Гарри выхватил свою волшебную палочку и направил её на директора.
- Как ВЫ могли?! – сходу начал кричать, разъярённый подлым обманом, гриффиндорец, гневно раздувая ноздри. – Вы всё знали! Знали, что мне суждено…умереть? – на последнем слове голос его надломился, взлетев на несколько октав вверх.
- Гарри, мальчик мой, послушай… - постарался смягчить его выпад Дамблдор, но Поттер был явно не в себе, чтобы услышать хоть слово.
Мир вокруг него заволокло алой пеленой, и в голове отчётливо пульсировала мысль, обижено скандировавшая одно и то же: «ЛЖЕЦ! ЛЖЕЦ! ЛЖЕЦ!». Уши закладывало от грохота, жестоко обманутого и преданного, сердца, забившего в набат слишком поздно и доверявшего всецело тому, кто заботливо придерживал перед ним дверь отнюдь не в распрекрасную взрослую жизнь Героя, а к холодному серому надгробию, с выгравированной на нём надписью:
«Здесь лежит Гарри Джеймс Поттер – благороднейший идиот, каких свет ещё не видывал и вряд ли ещё когда-либо увидит!»
- Не хочу я ничего слушать, профессор! ВЫ… Вы мне лгали всё это время! –неконтролируемый всплеск Магии привёл в хаотичное, угрожающее движение все позвякивающие, жужжащие и пыхтящие волшебные предметы в кабинете, и те опасно зашатались на своих столиках.
