сообщить о нарушении
Текущая страница: 137 (всего у книги 163 страниц)
Снегг неожиданно подобрался, распахивая глаза от своей страшной догадки. Настало долгое молчание, во время которого в кабинете, разгромленном стихийной Магией Гарри, были слышны только приглушённые звуки, издаваемые уцелевшими диковинными приборами, да слабое кряхтение Фоукса, как видно, готовившегося в очередной раз умереть, чтобы после вновь восстать из пепла.
Гарри следил за выражением лица Снегга, но нашёл больше ответов в его горящих глазах. Уже в который раз за этот вечер, Снегг резко вскочил на ноги и стремительно отошёл вглубь кабинета.
Дамблдор медленно поднялся следом, словно предчувствовал какую-то важность этого момента, и молча смотрел в спину зельевару.
- Все эти годы… - глухо начал Снегг, но тут же запнулся, сглатывая ком в горле. – Я думал…я думал…что мы оберегаем его… Я…
Видя, что Снеггу сложно справиться с собственными эмоциями, Дамблдор заговорил сам:
- Мы оберегали мальчика, потому что было очень важно обучить его, вырастить, дать ему испробовать свою Силу. Тем временем связь между ним и Волан-де-Мортом всё крепнет, болезненно разрастается. Порой мне казалось, что Гарри сам это подозревал, только не задумывался над этим основательно. Но попробовать ослабить эту связь мы всё-таки можем: Вы со своей стороны сварите ему надлежащее зелье, а я со своей – займусь с мальчиком изучением Окклюменции и Легилименции, и ещё кое-чего… - деловито говорил он, не замечая, что Снегг уже давно не стоит к нему спиной и лицо его всё больше вытягивается от подобной хладнокровной расчётливости. – Если я не ошибся в этом мальчике, Гарри устроит всё так, что, когда он выйдет навстречу своей смерти, это будет означать настоящий конец Волан-де-Морта!
Дамблдор, наконец, перевёл взгляд на Снегга. Тот смотрел на него с нескрываемым ужасом и омерзением:
- Так Вы… Вы сохраняли ему жизнь, чтобы он мог погибнуть в нужный момент…
- Вас это шокирует, Северус? Сколько людей, мужчин и женщин, погибло на Ваших глазах?
- В последнее время – только те, кого я не смог спасти, - категорично ответил Снегг, сжимая руки в кулаки.
Гарри удивлённо завертел головой, когда перед ним возникла, вклиниваясь в это же воспоминание совершенно другая картинка… Будто в агонии, он почти «плыл», оглушённый горем, по воздуху, следуя за Северусом Снеггом, каким он запомнил его во время свадьбы своих родителей. Судя по обстановке, которую Гарри видел в своём колдоальбоме, они вошли в полуразрушенный дом его родителей в Годриковой впадине и тут же стали, как в тумане, пробираться наверх… Гарри понял, что этот «туман», скорее всего, был обусловлен тем, как сам Снегг воспринимал в тот день случившееся. Его захватило чувство неясной тревоги при взгляде на то, как перепуганный и бледный, как полотно, Снегг на подкашивающихся ногах плетётся по его родному дому… Как, даже не глянув под ноги, переступает через труп его отца, и уверенно, словно притягиваемый на свет мотылёк, устремляется на второй этаж, в одну из комнат с распахнутой настежь дверью…
Выглянув из-за спины Снегга, Гарри понял, что этой комнатой, к которой так целеустремлённо шёл зельевар, оказалась его детская, освещаемая только опрокинутым ночником и вспышками молний за окном. Гарри увидел себя самого, полуторагодовалого малыша, со свежим шрамом в виде молнии на лбу… Он испуганно плакал в детской кроватке, смотря вниз на свою неподвижную маму, но к нему никто не подходил…
Мир под ногами неожиданно накренился, сойдя с привычной оси, и Гарри, хватаясь за ближайшую стену, чуть не упал вместе со взвывшим от горя Снеггом. Поначалу, Гарри даже показалось, что это рушится дом, но дело было в самом Снегге – что-то внутри него надломилось и стало разваливаться на части, когда он увидел на полу в детской бездыханное тело Лили. Гарри застыл на месте, в ужасе глядя на то, как Снегг, хватается за голову и сползает спиной по покосившемуся дверному косяку со страшным, душераздирающим криком боли…
Но тут они вдруг снова оказались в кабинете Дамблдора, где Снегг неверяще, с нарастающей ненавистью, продолжал говорить:
- Я шпионил, лгал, подвергал себя смертельной опасности… И думал, что делаю это всё для того, чтобы сохранить жизнь сыну Лили, а теперь получается… Вы знали, что мальчик должен умереть! Вы растили его, как свинью на убой!
- Это прямо-таки трогательно, Северус, - серьёзно сказал Дамблдор, однако его густые седые брови скептически приподнялись. – Только не говорите мне, что Вы действительно привязались к мальчику!
Побледневшие губы Снегга дрогнули и приоткрылись, впуская в его лёгкие судорожный вдох. Не отводя от Дамблдора застывших чёрных глаз, Снегг взмахнул над головой волшебной палочкой и, вместо прямого ответа, отрывисто произнёс:
- Экспекто Патронум!
Из кончика его палочки вырвалась молодая серебряная лань. Озарив весь кабинет ярким светом, она в один большой прыжок пересекла закруглённую комнату и вылетела в окно.
Гарри и Дамблдор поражённо смотрели ей вслед, когда картинка вдруг вновь на время переменилась, возвращая Снегга обратно в Годрикову впадину…
Гарри ощутил, как его собственные колени, внезапно ослабев, подкосились и он вместе со Снеггом рухнул рядом с бездыханным телом Лили, лежавшей на полу с открытыми и навеки угасшими глазами… Гарри даже боялся представить, что творилось сейчас в душе этого человека. Сам он – пусть и заочно - очень любил и безумно скучал по матери. Но никогда не знал её так, как знал и, судя по всему, тоже любил, Северус Снегг. И почему-то от этого горе, подкосившее Снегга, когда тот беспомощно выл белугой на полу в чужом доме, баюкая в руках тело мертвой возлюбленной, воспринималось сейчас Гарри ещё острее и больнее, чем его собственное.
Когда серебристое свечение Патронуса погасло, директор обернулся к Снеггу, и глаза его блестели от слёз.
- Лили… – неверяще и в то же время ошеломлённо выдохнул он. - После стольких лет?
Снегг всё ещё с горечью смотрел в окно, в котором скрылся его Патронус – Патронус Лили… Медленно опустив руку, он выдохнул, словно молитву:
- Всегда!
У Гарри спёрло дыхание от того, сколько невысказанных, безответных и нерастраченных чувств смог уместить Северус Снегг в этом коротком, но таком ёмком слове… Перед его глазами заплясали и закружились, как в цветном калейдоскопе, сотни коротеньких картинок и звуков: смех Лили, их первая встреча со Снеггом, её первая улыбка, подаренная ему, то, как она ласково произносила его имя, Гарри…Драко…Люциус, помогавший Снеггу во время учёбы в школе…первый урок Гриффиндора и Слизерина в Хогвартсе…Гермиона, вскидывающая вверх руку…снова Драко…ярко-зелёные, смеющиеся глаза Лили…испуганные глаза Гарри, так похожие на…Лили…Лили…Лили…
Сердце Гарри заныло от жалости к этому непонятому и всеми отвергнутому человеку, которому удалось пронести сквозь года столь сильное и нетронутое службой у Тёмного Лорда чувство… Чувство к женщине, для которой он превратился практически в невидимку и которая предпочла ему другого: «задиру и хвастуна» Поттера… Чувство, оказавшееся в итоге намного преданнее и выше прошлых обид и предрассудков… Чувство, которым Снегг – а Гарри больше в этом не сомневался! - как умел, по-своему, поделился даже с ним… Чувство, вынуждавшее Снегга оберегать своего крестника до последнего вздоха, как своего родного сына… Чувство, побудившее Снегга сделать то последнее, что он ещё мог сделать для сына Лили, безропотно приняв страшную смерть от клыков и яда Нагайны…
«Как свинью на убой… Всегда!» - эхом звучало в голове Гарри, пока он пытался поспеть за новой волной разрозненных картинок, в которых то и дело мелькало его лицо.
Как же больно было узнать всё это только теперь, когда Гарри уже ничего не мог изменить…не смог ничем помочь этому человеку… Слёзы хлынули из глаз, и Гарри им не сопротивлялся. Он оплакивал свой упущенный шанс спасти Северуса Снегга…
А между тем, он опять вернулся в кабинет директора, в котором совсем недавно растаял в воздухе эфемерный след Патронуса.
Дамблдор, всё ещё пребывая под впечатлением от увиденного и услышанного, изумлённо смотрел на Снегга. Казалось, он впервые не знал, что сказать.
- Не думал, что Пожиратели Смерти обладают столь светлой Магией, как вызов Патронуса… – наконец, нашёлся он, когда Снегг слабо зашевелился.
- Вы правильно думаете. Тёмные маги ею не обладают, - твёрдо и спокойно заверил его Снегг.
И Дамблдор кивнул, видимо, приходя к тому же выводу, как и Гарри, что дружба Снегга с Лили и его сильные чувства к ней не позволили его душе потерять эту необычную способность.
Но, как оказалось, Снегг не намерен был так просто забывать о словах Дамблдора:
- И что вы намерены рассказать Поттеру о крестраже? Или так же продолжите врать?
Дамблдор мгновенно переменился в лице. От былого сочувствия и скорби не осталось и следа. Весь его облик ожесточился, говоря о том, что он, хоть и болен, но не беззащитен.
- Только не говорите мне, Северус, что сами Вы всегда поступали правильно и по совести! Вы, случайно, не забыли ещё, как третировали несчастного Невилла все эти годы только за то, что ему не посчастливилось, так же как и Гарри, родиться в конце июля?! Сколько раз я пытался доказать Вам, что мальчик не виноват в том, что Волан-де-Морт избрал своей мишенью именно семью Поттеров, а не Долгопупсов?!
- Разве вам требуются толкования подобного поведения, Альбус?! – не менее рьяно ощетинился Снегг. – Да, я не был благосклонен к отпрыску Долгопупсов, - признался он без всякого раскаяния, - но моё негативное отношение к нему ограничивалось только этим! Разве может подобное идти в сравнение с тем, что вы… - губы Снегга сложились в жёсткую линию, но он всё же нашёл в себе смелость договорить, глядя Альбусу Дамблдору прямо в глаза: - …с тем, на что вы обрекаете Поттера?!
- Как бы мне не было жаль Гарри, Северус, таков его долг… - сочувственно закивал Дамблдор. – Не думаю, что Вам имеет теперь смысл идти на попятную, раз уж Вы так прониклись к этому мальчику... – и он отвернулся к своему столу.
Но Снегг, по всей видимости, не считал их разговор оконченным:
- А вам не приходило в голову, Альбус, - с трудом сдерживая собственное раздражение, протянул он, - что, возможно, я больше не захочу всем этим заниматься?!
Дамблдор слишком резко обернулся, и по его лицу пробежала болезненная судорога. Снегг было дёрнулся, собираясь дать ему очередную порцию лекарств, но почти сразу остановился, так как Дамблдор жестом отказался от его помощи. Старческие болезни пустяк по сравнению с проклятьем в руке. Они постояли в молчании, пока Дамблдор перебарывал застарелую боль в пояснице, а Снегг делал вид, что очень заинтересован пламенем в камине.
- У Вас нет Выбора, Северус, - наконец, перетерпев боль, проскрипел Дамблдор. – Ни у кого из нас его уже нет.
- Как никогда и не было, - обречённо пробормотал себе под нос Снегг, но Дамблдор сделал вид, что не расслышал его.
А в следующее мгновение Гарри уже смотрел на то, как Снегг, стоя у бортика Астрономической башни, посылает в темноту Поисковые чары. С конца его волшебной палочки вырвалась светлая «нить». Её путь петлял и вилял над территорией Хогвартса, повторяя запутанный и хаотичный полёт Гарри на метле. В какой-то момент эта «нить» прервалась и, приобретя красный цвет, резко ушла с высоты в сторону берега Чёрного школьного озера.
- Поттер… - выдохнул Снегг побелевшими от беспокойства губами и, послав Патронуса за мадам Помфри и Минервой МакГонагалл, опрометью помчался вниз по ступеням.
Примерно на полпути вниз он столкнулся с МакГонагалл. Она бежала со стороны своей комнаты и торопливо запахивала на ходу клетчатую мантию, наброшенную на ночную сорочку. Вид у неё был чрезвычайно встревоженный.
Без лишних подробностей сообщив ей о возможном происшествии, они уже вместе поспешили к выходу из замка. МакГонагалл торопилась, как могла, но всё равно отстала, не имея такой же прыткости и возможности перепрыгивать сразу через несколько ступеней движущихся лестниц, как это делал Снегг.
Не утруждая себя ответами на сыпавшиеся в его сторону вопросы и обеспокоенные оклики МакГонагалл, Снегг значительно вырвался вперёд и, бросив через плечо только: «Дождитесь мадам Помфри!», первым выбежал во двор.
Гарри едва поспевал за ним, хоть и сам мчал во весь опор, торопясь оказаться на берегу озера. Он уже знал, кого вскоре увидит там и не хотел упустить ни единого мгновения…
Вдали забрезжил яркий всполох платины, подсвеченный взошедшей в небе Луной, и сердце Гарри застучало в груди ещё сильнее. Он безошибочно узнал в двух скомканных и тесно переплетённых друг с другом силуэтах себя и Драко...
Мерлин, чего бы Гарри сейчас только не отдал, чтобы вновь ощутить на своих губах вкус Его поцелуев!
Снегг внезапно застыл, как вкопанный, видимо, тоже разобрав то, что происходило между двумя юношами в темноте сгущающейся ночи. И Гарри мгновенно ощутил, как к его щекам подступает жар неловкости, пока он был вынужден, уже с оглядкой на Снегга, наблюдать за тем, как Драко Малфой, вполне однозначно опустившись на бёдра Гарри Поттера – которого, вроде как, следовало сейчас спасать от неминуемой смерти! - с вкрадчивой, чуть робкой улыбкой перемежает лёгкие, почти робкие поцелуи с более глубокими и смелыми...
Несмотря на смущение, Гарри не мог наглядеться на них с Драко, но также, и не мог не отметить, как гармонично - и, должно быть, в глазах шокированного Снегга, ещё и весьма эффектно! – они смотрелись вместе со стороны уже тогда. Слившись воедино и идеально совпав друг с другом, словно «инь» и «ян», им невероятным образом удалось наглядно воссоединить в своей противоречивой паре вечно непримиримое «чёрное» и «белое», теряющее всю глобальность своего смысла по отдельности.
Они так и замерли со Снеггом, практически плечом к плечу, глядя на то, как двое парней - двое самых заклятых хогвартсовских врага! – не замечая ничего вокруг, милуются и, бесстыдно ёрзая, потираются телами друг о друга прямо на сырой земле.
Гарри поднёс к лицу ладонь, на которой едва виднелся под слоем копоти и грязи его тоненький обручальный шрам. Со вздохом огладив его грустным взглядом, он приник к ладони губами и прижал эту руку к груди, где тоскливо «булькало» его сердце. Без Драко – без своего «ян» - всё было как-то неправильно, совсем не так…
Гарри не мог больше спокойно смотреть на это воспоминание, и, чтобы не теребить душу, стал разглядывать Снегга. Казалось, тот боролся с желанием выхватить волшебную палочку и испепелить наглеца-Поттера, но в то же время… Снегга явно останавливал тот факт, что инициатором этой странной и не укладывающейся ни в какие рамки его понимания близости почему-то выступал Драко! Гарри даже слегка позабавило абсолютно растерянное и почти по-детски раздосадованное выражение лица Снегга, когда тот беззвучно открывал и закрывал рот вплоть до того момента, пока к ним не подоспели мадам Помфри и профессор МакГонагалл…
Яростная чернильная волна смыла, словно цунами, это воспоминание и перенесла Гарри в подземелья Слизерина, где он вновь увидел Драко…
Время было явно позднее, так как Драко был без сумки, а в помещении горели все факелы. В царстве вечного полумрака и отталкивающего холода - кабинете Зельеварения – Малфой мельтешил перед напряжённым и хмурым Северусом Снеггом, недовольно всплёскивая руками и злобно сопя.
- Драко… - с благоговением произнёс Гарри и неожиданно вспомнил, как когда-то давно - казалось бы, целую вечность назад! - он следил за Драко перед сном по «Карте Мародёров» и как раз таки гадал: что тот мог делать в столь поздний час в кабинете Снегга.
Широко улыбнувшись перспективе вскоре разгадать и этот ребус, Гарри подошёл ближе и стал с огромным интересом следить за каждым жестом Драко.
- Я не вижу веских причин, по которым мне следовало бы прислушаться к Вам, профессор, - в своей обычной ядовито-надменной манере выплёвывал каждое слово Малфой.
- Не видите веских причин, мистер Малфой?! – сардонически изумился Снегг, глянув на Драко исподлобья, и облокотился на край своего письменного стола. – Так вот Вам всего лишь несколько – особо веских, если Вам будет угодно! – причин: Поттер – главный враг Тёмного Лорда и связываться с ним банально опасно, если Вы сами так слепы, что не понимаете этого! Неужели Вас самого, мистер Малфой, не настораживает и не кажется подозрительной столь внезапная симпатия со стороны Поттера, который все эти годы выражался на Ваш счёт весьма категорично и далеко не лестно!?
Малфой только демонстративно хмыкнул и скрестил на груди руки, выводя Снегга из себя ещё больше и вынудив его, на правах крёстного, перейти на неофициальный тон:
- Где же твоя фамильная гордость, Драко?! Чем ты вообще думал, бросаясь следом за Поттером с этой драккловой Астрономической башни!?
- О! «Запрещённый приём», крёстный? – хмыкнул Малфой, выгибая аккуратную бровь. Но Снегг не поддержал его игривый тон, всё ещё находясь на взводе:
