сообщить о нарушении
Текущая страница: 149 (всего у книги 163 страниц)
Гарри лежал, не шелохнувшись, пока не понял, что лежит совсем неудобно – полубоком, левая рука вывернулась под неправильным углом. Он чувствовал под щекой холодную твёрдую землю, а дужка очков, съехавших набок, впивалась ему в висок.
«Ах, ну конечно, куда же без них!?» - мысленно вздохнул он, едва не улыбнувшись, но пока воздержался от лишних проявлений эмоций.
И вот тогда вернулась боль. Боль, пронизывающая всё тело, а то место, куда ударило Убивающее заклятие, саднило, как ушиб от удара кастетом. Гарри мысленно застонал, боясь пошевелиться. Боль тоже была неотъемлемой частью этого Мира. Но эту цену он готов был заплатить сполна. Ведь в этом мире его ждал Драко… При первом же воспоминании о Драко, пульс Гарри подскочил до максимума, и он едва сумел заставить себя оставаться неподвижным, по крайней мере, пока не поймёт, что происходит.
Он ожидал услышать крики восторга и торжества по случаю своей смерти, но вместо этого слышались торопливые шаги где-то в десятке метров от себя, перешёптывания и встревоженный ропот.
- Господин… Мой Повелитель… - голос Беллатрисы звучал так, будто она обращалась к возлюбленному.
Открыть глаза Гарри не смел и пытался оценить положение с помощью всех остальных чувств. Он знал, что волшебная палочка по-прежнему у него под одеждой, потому что чувствовал её между грудной клеткой и землёй.
- Мой Повелитель… - задохнувшись от облегчения, проскулила Беллатриса, и Гарри услышал хриплое рычание Волан-де-Морта:
- Довольно.
Снова шаги: несколько человек отступают из одного и того же места. Отчаявшись понять, что происходит и почему, Гарри чуть-чуть приоткрыл глаза.
Волан-де-Морт, судя по всему, поднимался на ноги. Несколько Пожирателей Смерти бежали от него прочь, присоединяясь к толпе, окаймлявшей поляну. Только Беллатриса не ушла, а всё также стояла на коленях рядом с Тёмным Лордом и пожирала его глазами.
Гарри снова сомкнул веки, обдумывая то, что увидел. Пожиратели Смерти, видимо, столпились вокруг упавшего Волан-де-Морта. Когда он ударил Гарри Непростительным заклятием, что-то произошло. Может быть, Волан-де-Морт тоже упал замертво? Похоже на то. Они оба лежали некоторое время без сознания, а теперь оба вернулись…
- Повелитель, позвольте мне…
- Я не нуждаюсь в поддержке! – холодно сказал Волан-де-Морт, и Гарри, даже не видя, ясно представил себе, как Беллатриса поспешно отдёргивает протянутую на помощь руку. – Мальчишка мёртв?
На поляне воцарилась тишина. Никто не приблизился к Гарри, но он чувствовал, как все они пристально смотрят на него, словно вдавливая взглядами в землю. Гарри боялся, что от волнения, у него дёрнется палец или веко.
- Ты! – снова раздался голос Волан-де-Морта, а за ним щелчок и чей-то вскрик боли. – Осмотри его. Доложи мне, мёртв он или нет.
Гарри не знал, кого послали его освидетельствовать. Ему ничего не оставалось, кроме как лежать неподвижно, с предательски колотящимся сердцем, и ждать осмотра; и всё же, как ни слабо было это утешение, он отметил, что сам Волан-де-Морт боится приблизиться к нему – подозревает, наверное, что не всё получилось по его замыслу.
А затем на первый план его бешеного пульса прокрались звуки чьей-то мягкой поступи, и Гарри постарался максимально расслабиться, на самом деле, не имея ни малейшего понятия, как ему следует поступить в свете скорого разоблачения…
Кто-то осторожно присел рядом с ним и некоторое время, видимо, просто рассматривал. Но потом этот кто-то непонятно зачем поправил ему очки, а следом его лица коснулась чужая ладонь – неожиданно прохладная и мягкая. Едва ощутимый и до боли знакомый запах сирени с жасмином защекотал Гарри ноздри, и, не сдержавшись, он сделал осторожный вдох, втягивая в себя живительный аромат любимого. Он знал, кто склонился над ним. Его щека полыхнула под чужой замершей ладонью, а губы, будто сами по себе, приоткрылись, и Гарри почти беззвучно выдохнул имя того, о чьей судьбе беспокоился всё это время:
- Драко…
Нарцисса, очень медленно (чтобы никто не заподозрил, как она в действительности была сейчас взволнована) отняла от лица Поттера руку и, уже играя на публику, для убедительности скользнула ладонью под его куртку, отыскивая сердце. Оно стучало мощно и быстро, как сумасшедшее.
Гарри слышал частое дыхание миссис Малфой, её длинные волосы щекотали ему лицо, дополнительно заслоняя от посторонних глаз. Он знал, что она может уничтожить его одним только словом, но всё равно упрямо повторил, еле шевеля губами:
- Драко?! С ним всё хорошо?
- Да, - еле слышно ответила она.
Гарри почувствовал, как пальцы Нарциссы, нащупав его волшебную палочку, сжались у него на груди. Её ногти впились ему в кожу, будто она таким образом пыталась досказать ему всё, чего не осмеливалась озвучить вслух.
- Ну что там? – завуалированный злостью и нетерпением, голос Волан-де-Морта едва уловимо дрогнул, но Гарри знал наверняка: Том боялся! Боялся настолько, что даже не осмеливался подойти сам.
Рука Нарциссы незаметно поправила волшебную палочку Гарри, надёжнее запихивая её во внутренний карман полурасстёгнутой куртки, чтобы та случайно не вывалилась, если его будут перемещать, а затем исчезла.
Миссис Малфой выпрямилась и с невозмутимым видом громко объявила:
- Он мёртв!
Вот тогда-то Пожиратели Смерти зашумели, издавая восторженные крики, затопали ногами, и Гарри видел сквозь опущенные веки отблески красных и серебряных вспышек выпущенного по этому поводу салютов. Он по-прежнему лежал неподвижно и гадал: почему Нарцисса его не выдала? Но от этих мыслей его отвлёк голос Волан-де-Морта, перекрывший шум толпы:
- Вы видели?! Гарри Поттер пал от моей руки, и отныне на земле нет человека, представляющего для меня угрозу! Глядите! Круцио!
Гарри ожидал этого. Он знал, что его тело не оставят неосквернённым в Запретном лесу. Над ним будут издеваться, чтобы доказать победу Волан-де-Морта. Гарри подбросило в воздух, и он собрал всю свою волю, чтобы не дать телу напрячься, но боль, которой он ждал, так и не пришла. Его подкинули второй раз, потом третий. Очки слетели с него, однако волшебная палочка под одеждой осталась на том же месте, куда её предусмотрительно поместила Нарцисса, и сам Гарри не шевельнул ни одним мускулом, вися в воздухе, как тряпичная кукла. Когда он упал на землю в третий раз, поляна огласилась весёлыми криками и взрывами хохота.
- А теперь, - радостно сказал Волан-де-Морт, - мы отправимся в замок и продемонстрируем им, что осталось от их героя. Кто потащит тело? Нет! Подождите…
Раздался новый взрыв хохота, а потом Гарри почувствовал, что земля под ним задрожала.
- Ты понесёшь его, - приказал Волан-де-Морт. – Он будет хорошо смотреться у тебя на руках, да и видно издалека. Ну, подбирай своего маленького дружка, Хагрид. И наденьте на него очки – мальчишка должен быть узнаваем для всех.
Кто-то напялил на Гарри очки, нарочно прихлопнув посильнее, зато огромные руки, поднявшие его в воздух, действовали удивительно нежно. Гарри чувствовал, как дрожат от рыданий плечи Хагрида, крупные слёзы шлёпнулись ему на плечи, когда лесничий приподнял его на руках…а Гарри не смел ни жестом, ни звуком дать Хагриду понять, что ещё не всё потеряно.
- Вперёд! – скомандовал Волан-де-Морт, и Хагрид зашагал через лес, круша на своём пути тесно стоящие деревья. Ветки сыпались на волосы и одежду Гарри, но он лежал неподвижно с закрытыми глазами, и в темноте никто – ни теснящиеся вокруг Пожиратели Смерти, ни рыдающий Хагрид, - не заметил, как уверенно бьётся жилка на обнажённой шее Гарри Поттера…
Два великана шли позади Пожирателей. Гарри слышал, как трещат и падают деревья на их пути. Они подняли такой шум, что птицы с криком взвились в небо, и даже ликующие крики Пожирателей Смерти потонули в треске и топоте. Торжествующая процессия направлялась к опушке, и вскоре по проблескам света над закрытыми веками Гарри понял, что лес становится реже.
- Стой! – скомандовал Волан-де-Морт.
Гарри почувствовал свежее дуновение ветра и догадался, что они уже вышли на опушку. Он подумал было, что Хагрида принуждают исполнить команду, потому что исполин слегка качнулся. Но тут Гарри ощутил пронизывающий холод и услышал хриплое дыхание дементоров, патрулировавших край Запретного леса. Сейчас они ему ничего не смогут сделать. Пылавшее в Гарри сознание, что он жив и что с Драко отныне будет всё в порядке, служило ему талисманом, как будто их общий серебряный Патронус стоял на часах в его сердце.
Кто-то прошёл совсем рядом с Гарри, и он понял, что это был сам Волан-де-Морт, потому что спустя мгновение услышал его усиленный магией голос, разносившийся далеко вокруг и крушащий барабанные перепонки Гарри.
- Гарри Поттер мёртв! Он был убит при попытке к бегству. Он пытался спасти свою жизнь, пока вы тут погибали за него. Мы принесли вам его тело, чтобы вы убедились, что ваш герой мёртв. Битва выиграна. Вы потеряли половину бойцов. Мои Пожиратели Смерти превосходят вас числом, а Мальчика-который-выжил больше нет! Воевать дальше не имеет смысла. Всякий, кто продолжит сопротивление, будь то мужчина, женщина или ребёнок, будет убит, и то же случится с членами его семьи. Выходите из замка, преклоните передо мной колени, и я пощажу вас. Ваши родители и дети, ваши братья и сёстры будут жить, всё будет прощено, и вместе мы приступим к строительству Нового Мира!
Из замка не доносилось ни звука. Волан-де-Морт стоял так близко к Гарри, что тот не решался приоткрыть глаза.
- За мной, - скомандовал Волан-де-Морт, и Гарри услышал, как он первым шагнул вперёд.
Хагриду пришлось следовать за ним. Теперь Гарри чуть приоткрыл глаза и увидел, что Волан-де-Морт идёт впереди, а рядом с ним по воздуху скользит сверкающая сфера с Нагайной. От досады Гарри чуть не скрипнул зубами, ведь он надеялся, что «с его смертью» Волан-де-Морт снимет со своей змеи магическую защиту, но, либо тот был всё ещё настороже, либо просто на радостях не подумал об этом…
- Гарри, - всхлипывал Хагрид. – Гарри… Гарри…
Гарри снова плотно сомкнул веки. Он понял, что они приближаются к замку, и пытался различить сквозь топот и крики Пожирателей Смерти хоть какой-нибудь звук со стороны Хогвартса.
- Стой! – наконец, приказал Волан-де-Морт.
Пожиратели Смерти остановились. Гарри слышал, как они выстраиваются в шеренгу напротив распахнутых дверей школы. Он знал, что вскоре ему предстоит действовать, чтобы пробиться к последнему оставшемуся крестражу - Нагайне, и надеялся, что родителям Драко хватило ума встать куда-нибудь подальше от передовой.
Даже сквозь закрытые веки Гарри видел розовые отблески – свет, падавший из вестибюля. Он ждал. Сейчас те, кто стоял в бою до последнего, но не выдал его Волан-де-Морту, увидят его мёртвым на руках у Хагрида.
*\*\*
Вынырнув из Омута памяти, Гермиона покачнулась и осела на пол. В её голове одновременно «жужжали», словно рой разозлённых пчёл в разворошённом улье, сотни неожиданных ответов на вопросы, которые она не смела, либо даже никогда бы и не подумала задать…
«Мерлин, и когда эти двое умудрились пожениться?!» – недоумевая, спрашивала она сама себя, нервно водя вспотевшими ладонями по джинсам.
Но Гарри тоже хорош… Она ведь всегда считала его своим лучшим другом. Как он мог умолчать о том, что у них с Драко всё настолько далеко зашло?!
«Драко…»
Гермиону удивило то, как легко она, впечатлившись увиденным, произнесла это имя. Пусть пока мысленно, но без всякой обиды или раздражения.
«Драко Малфой. Ну, надо же…»
Гермиона оглянулась назад, на чашу Омута памяти, и нахмурилась. Теперь она знала, почему профессор Снегг так часто придирался к Гарри. Однако корила себя за недальновидность: ей стоило ещё на первом курсе, после той истории с Квирреллом, догадаться, что всё это явно было неспроста…
Она подтянула согнутые в коленях ноги к груди и уткнулась в них подбородком, пытаясь представить, как бедному Снеггу удавалось всё это время жить со своими призраками прошлого, и…жалея его. Столько боли, непонимания, скрытых переживаний и испытаний выпало на долю этого человека, а в целом мире так и не нашлось никого, кому он смог бы излить душу, пока был жив... Дамблдор не в счёт – их бывший директор сделал все выводы сам. И почему-то Гермиона сомневалась, что тот же Люциус Малфой, хоть и был, судя по всему, дружен со Снеггом, но вряд ли знал и половину того, чем «мрачный профессор» решил поделиться с Гарри только на пороге смерти…
Гермиона тихо всхлипнула, сильнее обнимая руками ноги. Она вдруг отчётливо представила, насколько ужасающе одинок и не понят был при жизни этот странный человек, раз сделал смыслом всей своей жизни спасение единственной оставшейся частички той девушки, которая была к нему когда-то по-настоящему добра - сына Лили - Гарри. Насколько, должно быть, Снеггу было тяжко изо дня в день смотреть на почти точную копию Джеймса Поттера и стараться разглядеть в нём отголосок той самой… - по щеке Гермионы покатилась одинокая слезинка - …Лили Эванс… Думал ли Снегг, исподтишка оберегая её сына, о том, что, возможно…если бы всё сложилось иначе, то это мог бы быть их сын? Наверное… Даже после стольких лет…
Горько вздохнув, Гермиона закрыла глаза, вспоминая, как надломлено прозвучал бархатистый голос Снегга, когда он тихо произнёс: «Всегда». Преданностт и искренность чувств Снегга тронули её до глубины души, ведь именно такими ей всегда представлялись истинно подлинные чувства любящего человека.
И неожиданно ей в голову закралась неприятная мысль, что в их с Роном попытке построить отношения, ничего подобного не было… Неудивительно, что эта попытка завершилась провальной неудачей. Гермиону радовало только то, что, даже после всего, им удалось остаться друзьями, как и прежде. Нет, она не считала те несколько неловких свиданий и ещё более неловких и лишённых всякой страсти поцелуев пустой тратой времени – по крайней мере, они попробовали. Гарри был прав, подозревая, что какая-то взаимная симпатия между ними всё-таки была. Но этого было явно недостаточно, чтобы претендовать на настоящие, сильные чувства, о которых столько всего было сказано и написано испокон веков!
Пока они втроём с Гарри и Роном пытались «спасти Мир», балансируя «на лезвии ножа», Гермиона как-то всерьёз не задумывалась обо всём этом. Однако, конечно же, как и любая другая девушка, всегда в тайне мечтала однажды без памяти влюбиться и быть так же горячо и взаимно любимой. Но, увидев воспоминания профессора Снегга и буквально окунувшись в чужие чувства с головой, в ней с небывалой силой всколыхнулось всё то, что она так долго подавляла, старательно прикрываясь своей чрезмерной загруженностью и увлечённостью учёбой.
Было время, когда Гермионе даже казалось странным, что она не влюбилась, как, например Джинни, в своего знаменитого друга. Нет, естественно, она считала Гарри интересным и ярким, как внешне, так и внутренне, а ещё добрым, талантливым, волевым и храбрым. Но почему-то всегда смотрела на него исключительно как на друга, и упорно не замечала в нём расцветающего юношу, даже когда игнорировать очевидное стало невозможным в простых разговорах с сокурсницами. Она и сама не знала почему, но это просто было так. Всё, что интересовало Гермиону в отношении Гарри – это безопасность и благополучие её друга, ну, и иногда…его успеваемость.
Её всегда поражала и восхищала способность Гарри оставаться самим собой в любой ситуации. Особенно, с учётом того, что ему довелось пережить из-за своей повышенной известности в средствах массовой информации и не всегда положительной популярности. Но, несмотря ни на что, её лучший друг – Гарри Джеймс Поттер, Мальчик-который-выжил – до самых кончиков своих вечно растрёпанных и торчащих в разные стороны волос, оставался для Гермионы просто Гарри, без всякой едкой примеси «звёздной пыли» в больших и невероятно искренних зелёных глазах! И она любила его – по-своему - именно таким.
