сообщить о нарушении
Текущая страница: 135 (всего у книги 163 страниц)
Лили и Джеймс, его мама и папа, кружились в вихре вальса, в центре весёлой компании, окруживших их друзей. Сириус тоже был там и, с виду, был искренне рад счастью своего…лучшего друга.
Гарри же не мог оторвать глаз от мамы – так прекрасна она была в своём белом свадебном платье… Он так залюбовался видом своих счастливых родителей, что почти забыл, почему вообще здесь находился.
Снегг рядом судорожно вздохнул и издал какой-то звук, похожий на скулёж брошенной собаки. Гарри перевёл на него взгляд.
Чёрные глаза Снегга померкли и, казалось, потемнели ещё на несколько оттенков. В них будто потух тот волшебный огонёк, который скрыто мерцал в глубине всякий раз, когда Снегг смотрел на Лили, а она улыбалась ему в ответ… И Гарри догадался, что с момента последнего воспоминания о Лили, его мать, не простив Снегга и не прислушавшись к его предостережению, так больше ни разу и не взглянула в сторону друга своего детства….
Расстроенный и абсолютно раздавленный чужим радостным событием, Снегг понуро побрёл прочь, и Гарри, бросив последний грустный взгляд на своих танцующих и улыбающихся родителей, поплёлся за ним следом…
Парк исчез, весёлые возгласы гуляющих стихли, однако новая сцена появилась не сразу. Гарри словно летел сквозь сменяющиеся цвета и формы, пока мир вокруг него не озарился неожиданной вспышкой яркого белого света, так что ему даже пришлось загородиться от него рукой. Проморгавшись, Гарри стал оглядываться по сторонам и немного растерялся, не понимая: кому принадлежала эта роскошно обставленная комната?
Повзрослевший, возмужавший и теперь больше похожий на себя в годы преподавания в Хогвартсе, Снегг замер в двустворчатых белых дверях. Он был чем-то взволнован.
- Северус, подойди, - нежно-ласковый и одновременно слабый голос окликнул его из-за собранного в белоснежные, воздушные, словно облака, снопы балдахина.
Гарри слегка нахмурился, пытаясь вспомнить, откуда ему был знаком этот голос.
Снегг подошёл ближе и Гарри пошёл вперёд вместе с ним. А затем с удивлением узнал в уставшей, но неописуемо счастливой, мягко улыбающейся женщине Нарциссу Малфой. Она лежала в расправленной постели, а рядом с ней стоял на коленях Люциус. Сам на себя не похожий, он, впервые на памяти Гарри, действительно искренне и радостно улыбался, то и дело благоговейно и благодарно припадая губами к руке супруги и с нежностью во взгляде отводя с её лба слипшиеся, мокрые волосы.
- Спасибо, Нарси… - задушено шептал он. – Спасибо, моя дорогая, за нашего сына! Ты подарила роду Малфоев чудесного наследника!
Вместо ответа Нарцисса только ласково улыбнулась, погладила мужа по волосам и, слабо сжав свободной рукой его кисть, вновь обратилась к Снеггу:
- Мы хотели тебя кое о чём попросить, Северус… - она с надежной взглянула на Снегга, чёрным пятном выделявшегося на фоне этой светлой комнаты. И голос её при этом был пропитан такой любовью, что Гарри и сам невольно проникся этим трогательным моментом. – Согласишься ли ты, Северус, стать крёстным отцом нашему сыну Драко?
Драко?!
Сердце Гарри отозвалось в груди сладким, тянущим чувством. Ведь сейчас ему предстояло увидеть Драко таким, каким он даже и представить его себе не мог – новорождённым малышом… Снегг же, не проронив ни звука, пошёл куда-то вглубь комнаты, и Гарри, резко развернувшись, поспешил за ним.
Они остановились у детской кроватки. Гарри закусил губу, сдерживая рвущуюся наружу улыбку при виде того, как этот мрачный зельевар медленно склоняется над колыбелькой и осторожно берёт на руки маленький копошащийся свёрток. А как только Снегг выпрямился, лицо его приняло такое откровенно забавное и испуганное выражение, что Гарри тоже стало любопытно – чем же его так поразил новорождённый наследник рода Малфоев?! Он заглянул в ворох пелёнок поверх руки Снегга, и его сердце просто затопило приливом нежности. Гарри улыбнулся ещё шире – крошечным Драко был просто очарователен! Кто бы мог подумать, что из него вырастет такой привередливый и вредный змеёныш!?
Признаться, Гарри никогда прежде не доводилось так близко смотреть на младенцев и, до того, как он взглянул на это маленькое личико, его тоже переполняли смешанные чувства: он не был уверен в собственной реакции, если бы не знал наверняка, кого именно Снегг сейчас очень бережно, почти с опаской, держал на руках. Но, в любом случае, поводов для впадения в ступор Гарри не увидел и просто пришёл к заключению, что Снегг либо просто в априори боялся маленьких детей, либо был совершенно не готов к тому, что именно он будет удостоен чести получить от Малфоев подобное – очень ответственное! - предложение…
Розовощёкий, крепенький младенец заворочался в белоснежных пелёнках, просяще причмокивая пухленькими губками, а, не получив немедленно желаемого, недовольно закряхтел и смешно, совсем по-малфоевски, сморщил свой малюсенький носик. Гарри хихикнул, умиляясь этой картине и подмечая, что Его Драко, оказывается, уже с первых часов жизни был весьма требовательным и привередливым. Мерлин всемогущий, как же он по нему соскучился!
Гарри поднял глаза не Снегга, а затем и вовсе встал по другу сторону колыбельки, чтобы лучше видеть выражение его лица.
Всё ещё храня молчание, Снегг сосредоточенно вглядывался в крошечные черты малыша, видимо, подвергая тщательному анализу все свои непривычные ощущения и впервые задаваясь какими-то глобальными вопросами по этому поводу.
Ну, по крайней мере, чётко проступившие вертикальные морщинки на переносице Снегга подсказывали Гарри именно это. И, хотя он никогда не считал себя знатоком в считывании человеческих эмоций, в этот раз Гарри казалось, что он действительно прав, так как эмоции, как таковые, вообще редко так отчётливо проявлялись на этом бледном лице.
Край пелёнки, в которую, как в «конверт», был завёрнут Драко, упал на маленький лобик и ребёнок снова недовольно поморщился. В какой-то момент Гарри даже показалось, что Драко вот-вот заплачет, но тот лишь упрямо поджал свои яркие губки и, недовольно кряхтя, завозился в своём «коконе» с удвоенным рвением.
- Так что ты нам ответишь, Северус? Ты согласен стать крёстным отцом нашего сына? – сияя от распирающей его гордости и радости, уточнил Люциус.
Нерешительно сдвинув с личика малыша мешавшую ткань, Северус неожиданно для Поттера сдавленно охнул. Гарри, испугавшись уже хотел броситься к Драко, будто действительно смог бы сейчас чем-то ему помочь, но оказалось, что малыш просто на удивление ловко поймал и крепко обхватил крошечными пухленькими пальчиками мизинец ошарашенного Снегга.
Судорожно вдохнув, Снегг неожиданно вскинул голову и, как-то по-новому, с проснувшейся на дне его тёмных глаз теплотой, взглянув на трогательный, румяный «комочек» на своих руках, тихо, но очень твёрдо ответил:
- Да. Я согласен.
Гарри не успел сделать вдох, как сцена снова переменилась. А когда мир вновь приобрёл ясные очертания, он понял, что стоит в темноте на пустынной, холодной вершине холма, где ветер свистел в голых ветвях деревьев.
Снегг тяжело дышал и беспокойно крутился на месте, крепко стискивая волшебную палочку, явно в ожидании чего-то или кого-то. Страх Снегга передался и Гарри, хотя он подсознательно понимал, что бояться ему нечего, но всё же с тревогой огляделся, пытаясь догадаться, чего ждёт здесь Снегг.
В воздухе мелькнула ослепительная вспышка белого света. Гарри отстранённо подумал, что это должно быть молния, как вдруг Снегг упал на колени, и палочка вылетела у него из рук.
- Не убивайте меня! – обречённо проговорил он, мученически возводя глаза к тёмному небу.
- Я и не собирался, - ответил ему спокойный голос.
В этот раз Гарри безошибочно узнал голос Альбуса Дамблдора.
Дамблдор появился внезапно – шум ветра заглушил звук аппарации. Он стоял перед Снеггом в развевающейся светло-серой шёлковой мантии. Лицо Дамблдора, чуть менее морщинистое, чем помнил его Гарри, подсвечивалось снизу светом Люмоса, но он и сам будто бы делал это место не таким тёмным и отталкивающим, озаряя его собой вместо искусственного светила.
- Итак, Северус, что за весть шлёт мне Лорд Волан-де-Морт?
- Нет никакой вести… - подавленно начал Снегг, потупив глаза в землю и заламывая руки. – Я пришёл по собственному желанию! – он гулко сглотнул. Чёрные волосы его развевались на ветру, хлёстко ударяя по бледным щекам, и вид у него был немного безумный. – Я пришёл с предостережением…нет, с просьбой…пожалуйста…
Дамблдор взмахнул палочкой. Листья по-прежнему летели по ветру, но там, где стояли они со Снеггом, всё стихло.
- Какая же просьба ко мне может быть у Пожирателя Смерти?
Снегг скривился, будто кто-то загонял ему под кожу раскалённые иглы, а когда заговорил, то голос его звучал совсем глухо и надломлено:
- Пророчество…предсказание Трелони…
- Ах, да, - откликнулся Дамблдор. – И что из этого вы доложили Лорду Волан-де-Морту?
- Всё…всё, что слышал! – ответил Снегг, не колеблясь, но при этом стал, как будто бы, ещё несчастнее. – И поэтому…из-за этого…он думает, что пророчество относится к Лили Эванс!
- В пророчестве ничего не сказано о женщине, - сказал Дамблдор. – Речь шла о мальчике, который родился в конце июля…
- Да! – в отчаянии воскликнул Снегг. – Но он думает, что речь идёт о её сыне… Он собирается найти её…и убить их всех!
Гарри, наблюдавший за всем этим, сжал кулаки.
Дамблдор нахмурил седовласые брови, а затем сказал:
- Если она так много для вас значит, то Лорд Волан-де-Морт, несомненно, пощадит её. Разве не могли вы попросить его пощадить мать в обмен на сына?
- Я…я просил… - сникнув, признался Снегг и отвёл взгляд, не в силах вынести ожесточённый взор голубых глаз.
- Вы мне отвратительны! - заявил ему в лицо Дамблдор.
Гарри никогда не слышал такого презрения в его голосе. Снегг неожиданно вскинул голову и отпрянул, будто Дамблдор его ударил.
- Значит, вам плевать, что её муж и сын погибнут? Пусть погибнут, лишь бы вы получили то, что хотите?!
Снегг молчал, не спуская глаз с Дамблдора, а после некоторой паузы, сломлено прохрипел:
- Ну так спрячьте их всех! Только спасите её…их. Прошу вас!
- А что я получу взамен, Северус?
Холодный, даже какой-то расчётливый тон Дамблдора резанул Гарри слух, но он смотрел только на растерянное, бледное лицо Снегга и его снова одолевали противоречивые эмоции…
- Взамен? – Снегг ошеломлённо воззрился на Дамблдора, и какое-то мгновение Гарри ожидал, что он будет спорить, однако после недолгого молчания, Снегг покаянно произнёс:
- Всё, что угодно.
Чёрная дымка, означавшая окончание этого обрывка воспоминания, сгустилась и, закружившись, подхватила Гарри. Вершина холма исчезла, и он оказался в кабинете Дамблдора. В нём раздавались странные звуки, похожие на вой раненого животного.
Снегг корчился в кресле, подавшись вперёд, а непоколебимый Дамблдор с мрачным видом стоял над ним. Спустя мгновение Снегг поднял искажённое душевной мукой лицо. Казалось, он прожил сто очень несчастных лет с тех пор, как стоял на вершине холма.
- Вы обещали... что защитите её! - с трудом выговаривая слова и глотая злые слёзы, упрекал он Дамблдора.
- Лили и Джеймс доверились не тому человеку, Северус, - назидательно осадил его Дамблдор, отворачиваясь и отходя к жёрдочке Фоукса. – Так же, как и вы, - он сделал небольшую паузу, и Гарри нахмурился, в первые секунды подумав, что Дамблдор имеет ввиду себя. Но старец заговорил вновь, уточняя: - Вы ведь тоже надеялись, что Лорд Волан-де-Морт её пощадит?
Снегг задыхался.
- Мальчик выжил, - с нажимом проговорил Дамблдор, видя, что Снегг сполз с кресла на пол и забился в глубочайшем отчаянии.
Снегг резко мотнул головой, словно отгоняя назойливую муху. Уперев локти в согнутые колени, он спрятал лицо в ладонях, продолжая отрицательно мотать головой.
Гарри догадался, что без его матери, без Лили, как ключевого движущего фактора, Снегг больше не видел смысла в продолжении их сотрудничества с Дамблдором. Он смотрел на Снегга широко распахнутыми глазами. Гарри и представить себе не мог, что Снегг был насколько сильно привязан к его матери!
Судя по шелесту атласной ткани, Дамблдор переместился, вновь приблизившись к Снеггу – Гарри не мог сказать наверняка, так как всё ещё не сводил глаз с несчастного, сжавшегося, как и тогда в Запретном лесу, в содрогающийся от слёз комок, Снегга.
- У него…её глаза, - понизив голос, произнёс Дамблдор и, «выбросив на стол» свой главный козырь, со знанием дела медленно продолжил «вводить под кожу» Снегга болезненную инъекцию:
– Точно такие же, Северус... Вы ведь помните глаза Лили Эванс?
- ПРЕКРАТИТЕ ЭТО! – вскидываясь и сжимая дрожащие руки в кулаки, выкрикнул Снегг. – Она умерла…навсегда…
- Вас мучает совесть, Северус? – тут же задал вопрос Дамблдор, и Гарри не понравился его тон, словно тот обращался к какому-то подопытному, а не к живому, убитому горем человеку.
Снегг опять осел на пол, запуская пальцы в волосы.
- Лучше бы…лучше бы я умер…
- И какая от этого была бы польза? – холодно спросил Дамблдор, пожимая плечами.
- Не смейте! – глаза Снегга мгновенно вспыхнули гневом. Он вскочил на ноги так стремительно, что Дамблдор едва успел шагнуть назад. – Не смейте говорить так, будто её жизнь ничего не значила! Будто бы от её смерти было пользы больше, чем от жизни!
- Успокойтесь, Северус, - мягко проговорил Дамблдор, настороженно вглядываясь в его, перекошенное гневом и мукой, лицо. – Если вы любили Лили Эванс… - Снегг замер, сильно расширяя глаза и шумно втягивая ноздрями воздух. – Если вы действительно любили её, то ваш дальнейший путь ясен.
Застывшие глаза Снегга затуманились болью, и слова Дамблдора дошли до него не сразу.
- Что…что вы хотите этим сказать?
- Вы знаете, как и почему она погибла. Сделайте так, чтобы это было не зря. Помогите мне защитить сына Лили!
Снегг задрал голову к потолку, часто моргая, и, немо хватая ртом воздух, как выброшенная на берег рыба. Наконец, он в сердцах рассёк ладонью воздух и, будто через силу, выдохнул:
- Ему не нужна защита! Тёмный Лорд ушёл…
- Тёмный Лорд вернётся! – повышая голос, перебил его Дамблдор и многозначительно дернул густыми бровями. – И тогда мальчик окажется в огромной опасности.
Снегг медленно опустил голову, встречаясь с ним взглядом.
Голубые глаза Дамблдора смотрели на поверженного Снегга с такой пылкостью и твёрдой уверенностью в собственной правоте, что Гарри невольно отшатнулся: Дамблдор знал! Знал не только о предстоящем возвращении Волан-де-Морта, но и об истинной причине столь незаслуженной славы полуторагодовалого ребёнка! Уже тогда всё знал, и заранее привлекал сторонников, тщательно выставляя фигуры чужих жизней и ролей на шахматной доске Судьбы…
Молчание затягивалось, но Дамблдор не торопил своего собеседника с решением, своим «всепониманием» заманивая того в сети.
Снегг действительно постепенно брал себя в руки, его дыхание становилось ровнее и спокойнее. А Гарри вдруг живо представил и почти «услышал», как Снегг сам с громким лязгом запер за собой тяжёлую дверь своей новой «клетки». Наконец он предупреждающе поднял указательный палец и с расстановкой произнёс:
- Никто. Не. Должен. Знать! Поклянитесь! Тем более…сын Поттера… Дайте мне слово!
Дамблдор выгнул брови, с неким удивлением глядя в злое, измученное лицо Снегга.
- Дать слово, Северус, что я никому никогда не расскажу о самом лучшем, что в вас есть?! - но видя, что взгляд Снегга нисколечко не смягчился, вздохнул и сдался: - Ну, если вы настаиваете…
Кабинет директора исчез, но тут же вернулся снова в следующем воспоминании…
Снегг ходил взад-вперёд перед столом Дамблдора.
- Бездарный, самовлюблённый, как и его отец, любитель нарушать правила, жадный до славы и внимания, нахальный… Он абсолютно невыносим!
- Вы видите только то, что хотите видеть, Северус, - спокойно проговорил Дамблдор, не отрывая глаз от журнала «Трансфигурация сегодня». – Другие преподаватели говорят, что мальчик скромен, приятен в общении и не лишён дарований. Лично мне, он кажется симпатичным ребёнком.
Дамблдор перевернул страницу и заговорил, всё ещё не поднимая на собеседника глаз:
- И, тем не менее, Вы каждый день рискуете жизнью ради этого мальчика…
Снегг захлопнул рот и насупился. Перед его мысленным взором возникло квиддичное поле, его ревущие трибуны и сам Снегг, как будто со стороны. Он не сводил глаз с Гарри и его взбесившейся метлы, и беззвучно нашёптывал контрзаклятия, чтобы обезвредить Магию Квиррелла.
- Ничего подобного! – неубедительно проговорил Снегг, скорее из принципа отрицая утверждение Дамблдора. – Поттеру просто повезло. Как обычно.
Снова Гарри закружил водоворот воспоминаний, и вот его краски померкли...
