сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 163 страниц)
Гарри даже потёр кулаками глаза, подумав, что ему это уже чудится, но и после этого, точка «Драко Малфой» продолжала мелко дрожать на том же месте. Кусая губы, он стал поглаживать её на Карте подушечкой указательного пальца, неосознанно желая хоть как-то «успокоить» Драко и «стереть» все его тяжёлые думы. И когда тот, наконец, перестал двигаться, Гарри устало улыбнулся и отложил на тумбочку волшебную палочку, раскрытую Карту и очки.
Взбив подушку, Поттер от души зевнул и потянулся всем телом, блаженно закидывая руки за голову. Вопросы роились в его голове, как пчёлы в улье, и он, нехотя, продолжал мысленно анализировать весь сегодняшний день. Сна, казалось бы, не было ни в одном глазу, и Гарри даже подумывал вновь проверить Карту. Но, вопреки всему, его веки начали постепенно тяжелеть, и не прошло и десяти минут, как он забылся сном.
Ему грезились прекрасные серые глаза. Они были переполнены волнением, но при этом излучали такой таинственный, гипнотизирующий и чистейший свет, будто целили заглянуть прямо ему в душу. И Гарри улыбался во сне, кожей ощущая их пристальный, лунный взгляд, и ни за что не хотел просыпаться…
Лишь на один краткий миг грудь Поттера пронзило тупой болью, а меж бровей закралась глубокая складка. Но боль отступила так же неожиданно быстро, как и возникла. И уже в следующую секунду он снова задышал размеренно и спокойно, так и не узнав, что в это самое время маленькая точка на «Карте Мародёров» с пометкой «Драко Малфой» резко дёрнулась и, помельтешив на месте, стремительно помчалась в сторону Больничного крыла.
//*//*//
Утром Большой зал было не узнать. В воздухе парили пузатые тыквы, с вырезанными на них устрашающими мордами, и сотни зажжённых свечей, наполняя помещение мистическим полумраком. Столы факультетов ломились от устрашающих на вид, но совершенно безобидных, блюд, некоторые из которых слабо шевелились, а иногда даже «вздыхали», раздуваясь и снова оседая. Но особенно активны сегодня были школьные приведения. Сговорившись, они всячески старались испортить ученикам аппетит. Низко пролетая над столами, размахивали своими оторванными конечностями и разыгрывали постановочные сцены убийств друг друга прямо перед носами перепуганных первокурсников. Другими словами, атмосфера самого настоящего Хэллоуина была воссоздана с большим успехом и по всем канонам.
Прекрасно выспавшись, Гарри был необычайно весел и смеялся от души над проделками сэра Николаса вместе с остальными. Он давно не чувствовал себя таким голодным и уплетал «ужасные» вкусности за обе щёки. Гермиона даже не воздержалась от комментария, что у него сегодня аппетит, как у Рона, но, заметив недовольный взгляд своего, вроде как, почти парня, поспешно замахала руками, оправдываясь:
- Хороший аппетит – это нормально для растущего и здорового организма.
Юноши переглянулись между собой и дружно пожали плечами. Снисходительно решив, что с Гермионы пока хватит и ползающих карамельных скарабеев, взрывающихся во рту какой-то кислой и липкой жижей, которых ей любезно прислали в подарок близнецы Уизли и чуть не лишили её чувств, так что парни просто с удвоенным рвением продолжили набивать свои животы праздничной едой.
Позже всех на завтрак прибыли слизеринцы. Без особого энтузиазма, они начали рассаживаться по своим местам и с подозрением посматривали на предложенные яства.
Подняв голову, Гарри заскользил взглядом по их головам и вскоре встретился глазами с Малфоем. По спине его мгновенно пронеслась стая мурашек, как будто кто-то, едва касаясь, щекотно провёл по коже острыми ноготками. Он еле смог сдержаться, чтобы не вздрогнуть, и вместо этого схватил со стола свой кубок чуть резче и порывистей, чем планировал изначально.
Гарри до сих пор слишком явственно помнил, как всю ночь во сне купался в ласкающем взгляде этих серых глаз, но, стоило ему сегодня заглянуть в глаза настоящего Драко, как все его иллюзии разрушились подобно карточному домику.
Этот сосредоточенный, острый взгляд разительно отличался от того, который преследовал его во снах. Он прошивал Гарри насквозь и не отпускал, словно Драко хотел внушить ему какую-то мысль, но в последний момент передумывал и душил её на корню.
Паркинсон настойчиво дёргала Малфоя за рукав его чёрного приталенного пиджака и, строя ему несчастные глазки, о чём-то упрашивала, видимо, пытаясь добиться того, чтобы хотя бы в этот раз Драко с ней согласился. А молчаливые «валуны», Крэбб и Гойл, вечными тенями следовавшие за своим предводителем, тупо переминались где-то сбоку, пожирая глазами праздничный стол, и смиренно ожидая решения Малфоя.
Не сводя с Поттера прицельного взгляда, природу которого Гарри никак не мог понять, Малфой продефилировал к своему обычному месту и с царским, свойственным ему одному великолепием, изящно опустился на скамью.
Гарри краем глаза заметил, как Паркинсон при этом счастливо захлопала в ладоши, но взгляда от глаз Драко не отвёл, ни на йоту не уступая его неожиданной напористости. Он усмехнулся и покачал головой, сочувствуя такой наивности Паркинсон, которая в этот момент, гордо усаживаясь между Малфоем и Миллисентой, была ужасно довольна собой и силой своего влияния на Драко. Ведь даже несмотря на то, что они с Драко так толком и не узнали друг друга, а всё их прежнее общение обычно ограничивалось мелкими словесными перепалками, Гарри бы никогда не стал так откровенно заблуждаться: никто не сможет заставить Малфоя сделать то, чего тот не хочет сам!
Заметив усмешку Поттера, Драко заинтересованно приподнял одну бровь. Всего лишь на секунду Гарри даже показалось, что в уголках его розовых губ появился какой-то намёк на ответную, если не улыбку, то хотя бы такую же усмешку.
Их немое противостояние в этот раз неприлично затянулось, но ни один из них по каким-то необъяснимым причинам не желал прекращать эту игру «в гляделки».
Малфой выглядел куда лучше, и Гарри уже начало казаться, что тот пытается на что-то решиться. На какой-то разговор? Даже, если бы Драко просто перестал от него шарахаться при каждой встрече, Гарри был бы рад и этому. А то, что сегодня тот вновь сел лицом к гриффиндорскому столу, уже было, по его мнению, прогрессом.
- Гарри? – Грейнджер помахала перед его лицом ладонью, и Поттер вынужденно отвернулся. – Ты снова витаешь в облаках?
- Нет. Что ты, - видимо, его усмешка, очень скоро превратившаяся в широченную улыбку, выглядела совсем по-идиотски, потому как Гермиона, хоть и слегка удивилась, но ответила ему такой же открытой улыбкой.
Она качнулась в его сторону и, подозрительно сощурившись, спросила:
- Кого ты там всё это время разглядывал?
Поттер только открыл было рот, как она сама посмотрела вперёд и встретилась взглядом с Малфоем. Драко торопливо отвернул голову к Паркинсон, но было уже поздно. Глаза Грейнджер поражённо распахнулись, и она слегка оторопело зашептала другу:
- Гарри… Ты ведь не…
К великой радости Поттера в этот момент в зал влетели совы с утренней почтой, и Гермиона отвлеклась, ловя на ходу свежий экземпляр «Ежедневного Пророка». Сегодня «почтальонов» было особенно много, так как многие родители старались прислать своим детям сладкие угощения из дома.
- Что сегодня пишут, Герм? – поинтересовался Гарри, мысленно молясь, чтобы подруга не вернулась к своему прерванному вопросу.
Грейнджер развернула сложенный вдвое «Пророк» и, судя по тому, как с её лица медленно сползла улыбка, Поттер понял, что что-то случилось. Он заглянул в газету поверх плеча подруги и, отбросив вилку, вырвал её из рук Гермионы.
На первой странице «Ежедневного Пророка» красовался Люциус Малфой. Он растягивал губы в приторно-ядовитой полуулыбке и пожимал руку министру магии. Заголовок свежего номера гласил: «Лорд Люциус Абраксас Малфой назначен главой Комитета по образованию». А далее приводилась краткая выдержка из статьи: «Стоит ли ученикам страшиться реорганизации учебного процесса, предложенного новым главой Комитета по образованию? Соответствует ли современная программа образования истинным заветам «традиционного воспитания»? Как достигнуть величия, следуя наставлениям главы одного из древнейших родов магической Британии? Об этом и многом другом в эксклюзивном интервью нам поведал заботливый отец и талантливый политик Люциус…»
Если бы в этот момент кто-то не выхватил у Поттера из рук газету, она выпала бы из них сама.
Гарри почувствовал, как горло перехватывает спазмами, от которых каждый новый вдох казался ещё болезненнее, чем предыдущий. Он сжал затрясшиеся от негодования руки в кулаки и решился взглянуть на Драко.
Слизеринцы наперебой поздравляли Малфоя, со всех сторон протягивая ему ладони для рукопожатия или хотя бы просто норовя вскользь коснуться заострённой линии его плеч.
Вскинув голову, Поттер внимательно следил за «героем сегодняшнего дня», изо всех сил пытаясь прочесть по его лицу: какого Драко мнения о статье Скитер? Но потерпел полное фиаско. Лицо Малфоя оставалось бесстрастной, лживой маской, а едва уловимая улыбка – учтивостью, не более. Он явно не выглядел удивлённым, и Гарри сразу же вспомнил о том, как Люциус прибыл со срочным визитом в Хогвартс, чтобы переговорить с сыном.
Поттер вдруг ощутил, как, закипая в груди, начало нарастать и подниматься изнутри такое жгучее отвращение, что от горечи собственной беспомощности стало сводить скулы. Он уже хотел разочарованно отвернуться, но, будто почувствовав именно Его взгляд, Драко вдруг резко повернул голову и встретился с ним глазами. И от того, КАК Драко на него посмотрел, у Гарри сразу же перехватило дух.
Пространство, разделявшее их столы, казалось, заискрилось сотнями крошечных импульсов, выстраивая никому невидимую связь, словно Вестминстерский мост. Гарри даже не предполагал, что будет так поражён тем, о чём беззвучно «прокричали» ему застывшие от тревоги серебристые глаза Драко. Этот неподвижный взгляд, словно посылал сигналы «SOS», хотя у Поттера отчего-то сложилось стойкое ощущение, что уже в следующее мгновение, Драко испугался даже самой мысли, что он мог бы их «услышать».
Гарри только и смог, что нервно шевельнуть губами, то ли пытаясь сделать очередной вдох, то ли намереваясь что-то произнести. Он-то уже успел надумать всякого. Даже укорил себя за то, что так глупо расчувствовался когда-то, пару раз проследив за тем, как избалованный «папенькин сынок», дал слабину. Ведь ему в последнее время так отчаянно хотелось поверить в то, что Драко вовсе не тот, кем пытается казаться…
Но, видимо, то были ложные тревоги.
Наравне с остальными слизеринцами, которые, позабыв о Хэллоуине, уже вознамерились закатить по поводу неожиданного повышения Люциуса собственный небольшой пир, Малфой пытался казаться довольным жизнью, но вот его глаза... В долю секунды они выдали Драко с головой, но почти мгновенно спрятали его истинные эмоции за невесомой завесой длинных светло-русых ресниц.
Гарри моргнул всего лишь раз, а Малфой уже отвернулся к Паркинсон, и начал что-то рассказывать ей, надев свою привычную обольстительно хладнокровную маску. Паркинсон радостно подпрыгнула на месте и, одарив Драко восхищённым взглядом, подхватила его под руку.
Снедаемый нарастающим гневом, Поттер чересчур порывисто вскочил со своего места и, сославшись на то, что забыл в башне учебник по Зельеварению, грозно чеканя широкий шаг и игнорируя оживлённый гул со стороны слизеринского факультета, стремительно вышел из Большого зала. Ни у кого из его друзей это не вызвало никаких подозрений или лишних вопросов – все были слишком заняты обсуждением последней новости, не сулившей школе и, в особенности директору Дамблдору, ничего хорошего.
Конечно, забытый учебник был всего лишь отговоркой, но Поттер всё равно поднялся на самый верх к башне Гриффиндора и, только огрызнувшись на простое любопытство Полной дамы, стал нехотя спускаться вниз.
Гарри необходимо было проветриться и успокоиться. Потому как вид жмущейся к Драко Паркинсон, навязчивым призраком маячивший "перед глазами", отчего-то взбесил его до дрожи и хруста в костяшках, сжатых со всей мочи, кулаков. Так необъяснимо сильно, что он даже в какой-то момент забыл о назначении Люциуса.
Он предпочёл бы и вовсе не возвращаться, но именно сегодня, видимо, ему вновь несказанно «везло», так как первой парой у них в расписании стояло сдвоенное Зельеварение всё с теми же слизеринцами.
Поттер замедлил шаг, стараясь хоть как-то растянуть свой путь к подземельям, но заметив столпившихся у класса учеников, среди которых ярко выделялась светлая макушка Малфоя, насупился ещё сильнее.
«Уж повезло, так повезло!»
Профессор Снегг сегодня был предельно лаконичен и, даже ни разу не придравшись к умственным способностям гриффиндорцев, в очень краткой форме дал указания относительно зелья, которое ученикам предстояло приготовить на этом уроке.
Оказавшись в паре с Роном, Гарри уже заранее и довольно красочно смог представить свою будущую «Т», размашисто и строго перпендикулярно, выведенную нервной рукой зельевара, напротив своей фамилии в журнале.
Похоже, сегодня, и впрямь, просто был не его день...
Уподобляться Рону и, строя жалостливые мордашки, просить помощи у Гермионы он не собирался, тем более, что Снегг уже неоднократно сделал ей замечание. Провозившись дольше остальных с установкой котла, Поттер решил оставить друга ломать голову над последовательностью пунктов рецепта, а себе строго-настрого приказал заняться вплотную делом и честно заработать хотя бы «Тролля», чем весь урок терзаться невесёлыми мыслями...
Остальные уже вовсю корпели над своими котлами и морщили носы от, поднимающегося над ними, ядовито-зелёного дымка, когда Гарри без особого энтузиазма только побрёл к шкафу с ингредиентами.
Проходя мимо половины слизеринцев, он даже не повернул головы. С него вполне хватало елейного воркования чем-то очень довольной Паркинсон, которая демонстративно и во всеуслышание обращалась к Драко за каждой мелочью.
Открыв широкие створки шкафа, Гарри сначала хмуро уткнулся в листок с собственными каракулями, а затем стал высматривать всё необходимое на полках среди бесчисленного множества стеклянных банок.
Он как раз взял одну из них в руки, изучая содержимое, когда кто-то несильно задел его плечом, становясь рядом. И Поттер тут же обернулся, улавливая в воздухе, будоражащий его кровь, аромат сирени с жасмином.
Драко Малфой. Собственной персоной.
От изумления Гарри даже открыл рот, и, чуть не выронив банку, выглянул из-за дверцы, оценивая ситуацию. Но все были заняты делом и на них, вопреки его ожиданиям, никто даже не обратил внимания.
Малфой неспешно потянулся к ближайшей банке и, напустив на себя, весьма заинтересованный её содержимым, вид, тихо заговорил:
- Ты бы рот прикрыл, Поттер, пока не продуло. А то вдруг заболеешь… Кто же тогда будет спасать наш несчастный Магический мир? - он еле заметно усмехнулся, мельком глянув на Гарри, и вернул банку на место, лениво переходя к следующей.
Незамедлительно захлопнув рот, Поттер даже забыл оскорбиться – настолько неожиданной для него стала эта неприкрытая попытка к… А к чему, собственно? К нормальному разговору? Вряд ли у них с Драко, после незапамятного вечера, остались подходящие темы для «нормальных» разговоров. По крайней мере, Малфой чётко обозначил для него границы своей «нормальности», и Гарри явно в них не вписывался. Но близость Драко волновала его. Он чувствовал тепло его тела даже через несколько слоёв школьной формы, хотя соприкасались только их плечи. И эта близость, вперемешку с запахом Драко, кружила ему голову, заставляя желать большего. Того, чего Малфой дать ему не мог или не хотел.
Но в данный момент Драко добровольно стоял рядом. Так непозволительно и невозможно близко, как Гарри уже и не чаял почувствовать или хотя бы увидеть. Вот же он – только руку протяни. И Гарри прекрасно осознавал, что Драко понадобилось немало отваги, чтобы решиться на подобный шаг, и не мог себе позволить разрушить этот хрупкий момент. Он видел, как напрягаются желваки на заострённых скулах Малфоя. Всем своим существом чувствовал, как тот пытается выглядеть спокойным и непоколебимым, и его собственные ладони вспотели от желания коснуться этой белоснежной кожи или хотя бы разгладить дрожащую меж светло-русых бровей складку. Но Гарри не стал делать ничего из этого, а лишь слабо дёрнул в ответ уголками губ и поглубже сунулся в шкаф, взяв в руки первое, что попалось под руку.
- Неужели ты обо мне беспокоишься, Малфо́й? – ехидно поддел его он, придав лицу самое невинное выражение, на которое только был сейчас способен.
