Текст книги "Шесть с половиной ударов в минуту (СИ)"

Автор книги: Altegamino

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 81 страниц)

Я не защищала Спустившихся, также как не принимала бездумно сторону людей просто потому, что жила среди них. Меня вообще не волновали их конфликты. Всё, что я сейчас видела, – это странную ситуацию, отдававшую скрытым под толстым слоем гнойником. И мне вдруг ужасно захотелось доискаться истины, раз уж служители ордена не хотят этим заниматься. Не потому, что я считала Скууфтов не способными на злодейства, а из-за разгоревшегося любопытства. В моей душе снова запылал огонь, ставший в последнее время таким слабым в этом блёклом и пассивном городе.

Поэтому я так бездумно рванула искать торговца, которого даже толком не разглядела. И теперь, шатаясь по улице Сизых Ветров, пришла к осознанию: зачем мне конкретный человек, если сейчас, когда подсказанные им события начинали сбываться, я могла обратиться за помощью к любому? Что этим длинноносым всезнайкам стоит незаметно вскрыть всю подноготную какого-нибудь господина, узнать любимый цвет его бабушки, а также по какой цене она заложила свой чепчик. Или, что ещё важнее…

– Вы всё ещё продаёте свои фальшивые зубы? – подловив мужчину в зелёном платке, произнесла я.

– Опять ты. – Пробубнил торговец. – Неужели всё-таки испугалась, что я нажалуюсь на тебя служителям ордена? Не бойся, я просто шутил.

Или вовремя понял, что торговаться с представителями Лангзама – неблагодарное дело, в котором можно потерять больше, чем просто деньги.

– Думала купить у вас что-нибудь. Мне рекомендовал вас один ваш товарищ, – упирая руку в бок, проговорила я. – Не запомнила его имени. Такой… м-м… Ему всё время не везёт с покупателями. И у него удивительно плохая память на названия улиц.

А это было несвойственно людям его профессии, из-за чего я думала, что тот неизвестный был вовсе не торговцем. Но попробовать стоило.

– По описанию он полный дурак. Не знаю такого, и хвала Терпящей! Возможно, это кто-то из новеньких, но с такими «талантами» он уже должен был обеднеть и сдохнуть, – презрительно сплюнул торговец.

– Значит, его рекомендация стоит не больше его умений находить клиентов. Жаль.

Это был беспроигрышный ход. Можно вцепиться надоедливым торговцам в волосы или пересчитать им рёбра за назойливость – они простят, ибо привыкли к неожиданным граням своей, казалось бы, нетрудной зазывательской работы. Но стоит намекнуть на их некомпетентность, и проснётся вулкан.

– Сначала скажи, что ты ищешь, уважаемая, а потом уже делай выводы. Ненавижу клиентов, которые оценивают… воздух, – выпалил мужчина, и его лоб покрылся складками недовольства. – Я, конечно, ограничен в товаре и специализируюсь на красивых мелочах…

– Это у вас точно отыщется. В принципе, этот товар есть у любого вашего конкурента и товарища, – как бы между прочим обронила я. – Информация. Чуть больше, чем слухи, чуть меньше, чем учёные знания.

Уверена, он меня почти не переваривал. Но профессиональная гордость не позволила бы махнуть на меня рукой или отослать к другому торговцу.

– В последнее время служители местного и прибывшего орденов носятся по городу в рабочем экстазе, но сегодня, как мне известно, многие из них отправятся в одну безымянную пещеру. Хотелось бы знать её точное местоположение.

Мужчина сложил руки на груди и нахмурился ещё больше, отчего его лицо сделалось похожим на скукоженный фрукт. Он отвёл меня чуть в сторону от основной дороги и понизил голос.

– Предлагаешь мне шпионить за служителями Lux Veritatis? Я похож на выжившего из ума?

– Ни за что в жизни не поверю, что у столь могущественного класса, имеющего связи и уши во всех частях города, не найдётся отмычки для этой «святой» дверки.

– Мы не связываемся со служителями. Особенно из Лангзама.

– Зачем сразу Лангзам? Есть же Фассето.

– Которые отнюдь не идиоты.

– Ладно, – я демонстративно осмотрела собеседника с ног до головы, притворяясь рассерженной. – Я поняла: вы набиваете себе цену. К сожалению, я простой подмастерье и не ношу в кармане золотые горы. Я заготовила кое-что, но больше этого тратить не собираюсь. Если вас не устроит цена, я обращусь к другому торговцу.

На самом деле идти к другому мне не хотелось. Этот мужчина с зелёным платком, следивший за мной аж до дома Шитро Кунатека и осмелившийся на открытый шантаж, казался мне хватким мастером своего дела. Такой расшибётся, но сделает дело ради прибыли. А другие могли не только провалиться, но ещё и продать меня Фассето за большую цену. В принципе, и этот торговец мог, но если он в самом деле был так хорош, как я о нём думала, он не станет рисковать репутацией и сделает всё правильно.

Я назвала ему цену (составлявшую почти все мои нынешние сбережения) и воззрилась на него снизу вверх. Почесав щёку, мужчина дёрнул плечами.

– Нужно просто узнать, в какой пещере они устраивают посиделки?

– Именно. Никаких секретов Церкви или подслушанных разговоров.

– И всё же не любой смельчак отважится следить за служителями одного из орденов. Ладно! – сдался торговец. – Но не жди, что я тут же принесу тебе ответ на блюдечке. На это уйдёт ни один час. Где мне ждать тебя?

Мы договорились встретиться на закате за воротами города. Возможно, к тому времени будет уже поздно, и я потрачу свои деньги зря. Но всё лучше, чем самой бегать по пещерам, коих в округе несметное количество.

У меня не было стройного плана. Я просто хотела знать, чем всё закончится, и не из переполненного преувеличенными подробностями пересказа Рандарелла, а увидев всё своими глазами. Возможно, даже удастся поговорить со Скууфтами, если они не убьют меня сразу же за вторжение на их территорию.

Торговец не обманул, и, хоть я и прождала его на два часа дольше уговоренного, он пришёл с положительными вестями.

– Отведите меня к той пещере, – выслушав его замудрённые объяснения, попросила я. Дело было не в том, что он плохо описывал дорогу. Как раз наоборот: он рассказывал чуть ли не о каждом камне, который помог бы мне выйти в нужное место. Но это отнюдь не проясняло картину, а лишь нагромождало рисующуюся в моей голове карту, так что к середине я забыла больше половины подробностей.

– Я думал, что в мои обязанности входит выяснить, что это за пещера.

– В таком случае, можете оставить эти драгоценные знания себе. Мне они ни к чему, если я не могу добраться до пещеры. А я не могу. Сама, во всяком случае.

– Ладно, – прошипел торговец, гневно откидывая концы платка за спину. – Но ты доплатишь мне за это, поскольку я не нанимался проводником!

Степь в это время почти полностью остывала, сохраняя лишь крохотную часть накопленного за сутки тепла. Днём небо было чистым, но к ночи набежали частые облачка. Мой спутник нёсся со всех ног, мечтая поскорее избавиться от меня. Пещера, к которой он вёл меня, оказалась не так уж близко к городу. Догадаться, что это та самая, едва ли было возможно без точных указаний.

– Вот она. Иди прямо, не промахнёшься, – не доводя меня до входа шагов пятидесяти, сказал торговец. – Я выпишу чек и отправлю его в мастерскую.

Шитро «обрадуется», когда получит его.

Добравшись до входа в пещеру, я едва успела шмыгнуть за камень: стоявший в десяти шагах от меня мужчина лениво посматривал по сторонам. К счастью, он не успел заметить меня. Означает ли это, что охота уже началась? Или служителя оставили приглядывать за пещерой до появления основных сил?

Я подожгла большой куст и, пока он разгорался, перебежала в тень поближе ко входу. Привлечённый внезапным светом, служитель вышел из пещеры, недальновидным образом освободив мне дорогу. На тот момент меня не волновало, успеет ли он заметить, что куст пылал белым огнём.

В пещере было темно, и мне пришлось зажечь карманную свечу. Впереди в стене располагались два угловатых хода, которые, я надеялась, соединялись в единой комнате-зале. Прикрывая белый огонёк ладонью, осторожно, почти на ощупь, двинулась по коридору, настолько узкому, что я тёрлась о стену спиной и грудью, и вскоре вышла в искусственно созданное помещение. О том, что это не результат трудов матушки-природы, свидетельствовали идеально круглые стены. Я быстро затушила свечу, поскольку комната, если можно было её так назвать, освещалась огнями, которые вразнобой плясали в нишах на полу и стенах.

Помещение было крохотным, но из него можно было пройти в «соседнюю» комнату. Такая ли уж эта пещера маленькая, как о ней рассказывал Рандарелл? Снаружи – возможно, но внутри? Меня насторожил тот факт, что вокруг царила непривычная тишина: ни тихого перешёптывания камней, ни плеска подземного источника, ни шебуршания членистоногих – ничего. Пещера казалась абсолютно мёртвой, и это притом, что в ней явно кто-то жил. На это намекали самодельные факелы, раскиданные по полу мешки, одежда и ещё какие-то тряпки. Приблизительно в семи шагах от меня стоят алтарь из камней, древесины и веток. Скууфты явно не гнались за красотой, как некоторые церковники в обителях Терпящей. На алтаре я рассмотрела чьи-то внутренности, вероятнее всего, того маленького пекари, чей труп лежал чуть в стороне. Похоже, тесная связь с природой не исключала того факта, что Скууфты брали себе какую-то долю богатств окружающего мира.

А были ли это Скууфты? Вдруг Спустившиеся на самом деле жили в другой пещере, а тут прятался колдун или ещё кто.

Внезапный панический страх едва не лишил меня возможности дышать. Воздух стал ледяным, и на секунду мне померещилось, будто меня засыпало снегом. Я почти физически ощутила на себе пристальный взгляд, но, когда с замирающим сердцем осмотрелась по сторонам, не увидела никого. И даже ничего было безмолвным и не обращало на меня внимания. Тот, кто созерцал меня в эти секунды, находился где-то за гранью. Я покрылась испариной, и когда отбившийся от рук страх готов был переполнить сознание, приступ прекратился. Я снова стояла в окружении полнейшей пустоты и тишины, слушая стук сердца. А колотилось оно так, что уши закладывало.

Я опустилась на корточки и просидела так минут пятнадцать. Свеча в сжатой с силой ладони превратилась в раздавленную массу. Придя в себя, я вошла в комнатку и прошагала её от угла до угла. Кое-где свет совсем не доставал до стен, поэтому осмелилась зажечь вторую и последнюю карманную свечу. Белый огонь идеально разгонял любую темень, но при этом съедал воск в три раза быстрее обычного пламени.

Увлечённая наблюдением, я совсем перестала смотреть, куда ступала. Пару раз едва не падала, запутавшись в свёртках ткани, в другой раз наступила на что-то твёрдое, а в третий задетый мной комок тряпок зашевелился. Я замерла и даже дышать перестала. Из-под лоскутов высунулась мелкая белесая ручонка и слепо пошарила вокруг. То, что поначалу показалось мне складом, в действительности было спальной комнатой. Теперь ступала аккуратнее и торопливо, а последний участок почти пропрыгала.

Вдруг в стену рядом с моей головой воткнулась костяная палка с острым концом. Я резко подалась назад и едва не упала в груду тряпья. Возле меня возникло существо, которое раньше доводилось видеть только на иллюстрациях в книгах. По всем признакам это был Скууфт. Они немного уступали в росте людям, а этот был даже ниже – едва ли его макушка доставала до моего плеча. Телосложением Скууфты тоже походили на людей, разве что казались более костлявыми, а вот лица, вытянутые и морщинистые, напоминали мордочки новорожденных крысят. Одежду они шили, судя по всему, из тех тряпок, что лежали на полу.

Скууфт, косясь на свечу в моей руке прищуренными чёрными глазками с двумя серебристыми зрачками, извлёк из стены палку и в мгновение превратил её в свой нос.

– Люди не могут зайти в эту комнату, – просвистело существо. – Люди не могут зажигать белый огонь.

Полагаю, эта была единственная причина, почему он не нападал повторно.

– Извините, – на всякий случай сказала я, совершенно не представляя, как вести себя с этими созданиями. – Я без приглашения…

Комок справа от меня затрепыхался, и из-под разноцветных тканей на свет вылезла маленькая, едва ли больше моей ладони, головка. Кажется, я забрела в детскую спальню в тихий час.

Удивление Скууфта прошло, и он враждебно оскалился.

– Стой! Я сожгу эту комнату! Сожгу её в белом пламени!

– Люди не могут зажигать белый огонь, – тупо повторил Спустившийся.

Я предостерегающе покачала свечу на руке, с болезненным спазмом выдерживая обжигающий кожу воск. Я увидела сомнение в бусинках-глазках, увидела, как голая крысиная морда кривилась, а четырёхпалые руки хватали воздух.

– Сядем и поговорим, – коротко предложила я.

Сердце стучало где-то в горле. Смерть шаркала совсем рядом со мной. Глупый человеческий страх, самый привычный и первородный из всех, выстраиваемый механизмами машины под названием «чувство самосохранения». Из-за него мне хотелось развернуться и побежать, хотя разум осознавал, насколько глупое это желание.

Скууфт понял мою фразу дословно и послушно опустился на пол. В его взгляде читалось желание порвать мне горло.

– Я… это… – я пожевала губу. – Меня направили жители города. Тот, что поблизости. Хотели… обсудить перемирие. И узнать, за что вы так разозлились на жителей города.

– Что такое город?

– Поселение людей.

– Мы видели людей, – проскрипел Спустившийся. – Мы не видели город.

– Он не очень далеко от вашего дома…

– Мы не видели город.

Его ответы всё больше и больше выбивали у меня почву из-под ног, и я попросту не могла придумать, что ещё спросить. И, что самое важное, как спросить.

Из соседнего «зала» послышались крики, и полыхнула яркая белая вспышка. Стоявшее напротив существо задёргалось на месте.

– Люди! Ещё люди!

Скууфт зычно рыкнул. Попытки воззвать к цивилизованному диалогу, если таковой вообще возможен с живущими в пещерах чудовищами, потерпели крах. Оставалось только приготовиться к смерти, и не возникало сомнений, что Спустившийся без труда убьёт меня. Он удлинил когти и был готов выстрелить ими мне в шею, но я бросила свечу на пол. Не знаю, сколько времени потребовалось бы жёлтому огню, но белый без дополнительных усилий в мгновение ока охватил половину комнаты. Я бросилась к выходу, стараясь не слышать криков и писка убиваемых мною существ.

Выскочив из комнаты, едва не налетела на Рандарелла.

– Умфи? – с покрытого пылью лица на меня смотрели два белых шара-глаза.

– Не останавливайся, нам надо… – сопровождавший юношу служитель в фиолетовом кафтане увидел меня и изумлённо изогнул брови. – А это ещё…

В затылок ему воткнулось лезвие, выраставшее прямо из суставов пальцев Скууфта. Сердито сопя, Спустившийся откинул тряпичное тельце жертвы, но ослепительно яркая вспышка вынудила его (и меня заодно) зажмурить веки. Меня ухватили за локоть и оттащили в сторону.

– Притворись грибом и расти здесь, – нервно усмехнувшись, выпалил Рандарелл, сажая меня за угловатый валун.

Мой друг как будто съёжился и стал меньше ростом, но его глаза блестели жаждой ринуться в бой, хотя ему и нечего было противопоставить магии Скууфтов.

На разговоры не оставалось времени: вокруг шёл бой. Белоснежный свет рассеялся, и я увидела, что это фокус наставника Саратоха: его ладони всё ещё излучали неяркое сияние. В метре от него на каменном полу расползалась лужа. Заметив её, атаковавший нас Скууфт тоскливо завыл и в мгновение ока оказался возле мужчины. Наставник был готов к этому и, несмотря на немолодой возраст, ловко уклонился от удара. Ещё трое Скууфтов, разодетых в разноцветные тряпки, наседали на четырёх безымянных служителей ордена Фассето. Люди, полагаясь на своё боевое умение, отбивались от нападавших. Никаким видом магии они не пользовались.

– Я должен помочь им! – Рандарелл был готов сорваться с места, но я навалилась сзади.

– Не уверена, что твоя смерть стоит тех пары секунд, что ты выиграешь для своих товарищей.

Юноша рассерженно засопел, но зато уже не рвался в бой.

Пещера снова осветилась белоснежным светом, но в этот раз Скууфты были готовы и избежали гибели. Одному из них двуручный меч откусил руку, но Спустившийся от этой потери лишь рассвирепел ещё больше. Он нарастил себе новую конечность из камней, валявшихся под ногами, и прыгнул на безымянного служителя. Мужчина отскочил в сторону, но не достаточно проворно. Под ноги ему полилась слюна, которая тут же превратилась в едкое вещество. Ступни служителя стали плавиться, и он, дико вопя, упал на каменную руку-копьё Скууфта. Его товарищ провёл наступательную атаку и отсёк Спустившемуся голову, но при этом открылся и едва не лишился половины бедра. Из рассечённого бока полилась кровь, и третьему служителю пришлось прикрывать раненного от яростно наседавших противников.

Хотя люди из Фассето держались неплохо, с первого взгляда становилось понятно, что самый опасный враг – это Саратох Монтоги. У него не было оружия в руках, даже посоха или палки. Но энергия, которая сочилась из него, была давящей, словно порывистый ветер. Она обугливала камни и вызывала звон в ушах. Стоило Скууфту зазеваться, и его тельце превратилось во вскрытую тушку с опаленными внутренностями. То же самое сделалось бы и с человеком, попади он случайно под этот разрушительной мощи удар.

Но со временем Саратох начал выдыхаться и отступил в тень. Вот тогда и стали заметны следы возраста и некая телесная беспомощность. Мужчина устало свесил руки, прикрываясь за спинами служителей младшего ордена.

Оставшиеся Скууфты быстро приспособились к атакам противников. Осветитель направлял силу на них – они прятались, он отступал, они вылезали и бросались в бой. Двое искромсанных Спустившихся слили с телами так много окружающих предметов, что походили на воинов в каменных доспехах.

Раненного в бедро мужчину поднесли к Рандареллу и уложили на холодный пол.

– Ты владеешь целительной магией, насколько мне известно, – выпалил служитель. – Помоги ему!

Мой друг присел рядом с раненным и закрыл глаза. Крики и лязг металла о камень отвлекали его, и я ободряюще положила ладонь на его хрупкие мальчишеские плечи. Вспомнив, что я тут, Рандарелл по привычке накинул на себя маску героя и уже не мог позволить себе провалиться прямо у меня на глазах. Засмею же потом.

Последний живой служитель Фассето отмахивался сразу от двух Скууфтов, пока Саратох восстанавливал силы. Выглядел он измятым и постаревшим. Я решила помочь единственным способом, на который была способна: сосредоточилась и внедрилась в сознание Спустившегося, который почти вплотную подобрался к Осветителю. Это оказалось ошибкой. Моя черепушка будто взорвалась изнутри, и я со стоном повалилась на пол. Никогда ещё контакт с чужим сознанием не вызывал у меня такой дикой боли. Но моё вторжение в голову Скууфта длилось от силы полторы секунды, и, разорвав её, я почти моментально пришла в себя. Помог Рандарелл, решивший, что меня задела чья-то атака.

Трудно сказать, сколько продолжался бой. Казалось, этот кровавый спектакль длился и длился, пока в какой-то момент из противоположного коридора не выбежали ещё пятеро представителей Фассето. Некоторые из них были запачканы кровью, что подтверждало мои догадки: бой вёлся одновременно в разных частях пещеры.

Оставшихся низкорослых отшельников просто срезали одним единым замахом. Скууфты кричали, бросаясь на незваных гостей с яростным рыком, падали, дёргались в предсмертных конвульсиях. Последнего Спустившегося добивали сразу трое служителей, забивая обессиленное существо ногами насмерть. Картина парализовала меня, и к этому добавилось тошнотворное чувство, что я внесла свой вклад в эту резню.

В голове из-за неудачной попытки смешать мысли Скууфта произошло сальто, и я плохо соображала, что происходит. Рандарелл под ручку вывел меня из пещеры. Прохладный ночной воздух немного приободрил и вернул ощущение живости и энергии. И вместе с тем я остро ощутила потребность спать.

– А она что здесь делает? – достиг меня вопрос какого-то служителя.

Саратох, изнурённый, но сохранивший свой серьёзный и строгий вид, посмотрел на меня с недовольством.

– Хороший вопрос. В который раз именно ты оказываешься в гуще событий.

Я смахнула испарину со лба и с полным равнодушием посмотрела на недоверчивые лица служителей.

– Просто хотела вас поразить, – ляпнула первое, что пришло в голову.

– Опрометчиво и недальновидно, – мрачно произнёс Осветитель, и я почувствовала, как Рандарелл сжал мою руку. – Я, конечно, не думаю, что ты как-то связана с этими демонами. Но твоё вмешательство было по-детски глупым! – Тоном оскорблённого учителя добавил он. – Скууфты – не люди, им нельзя смешать мысли, особенно на твоём уровне. Уверен, твоя голова сейчас гудит, как медный котелок. И всё же… твоё вмешательство не было лишним. Ты помогла мне. Но я не был впечатлён.

Если бы я чаяла вступить в орден, то умерла бы на месте от суровости этого человека, практически закрывшего возможность податься в служители. Саратох решил, будто своим поступком мне хотелось выбить себе место в ордене, показать, на что я способна, дабы меня приняли. Но тщеславие и поспешность, которые едва не убили юную девицу, – плохая рекомендация.

Однако я не желала вступать в орден, а потому мне было всё равно.

– Скууфты, которых мы допрашивали, признались, что это они насылали проклятья на людей, – доложил безымянный служитель.

– Тогда, господа, спешу обрадовать: угроза устранена, – произнёс Саратох. – Хотел бы я, чтобы это далось нам не с таким трудом и с меньшими жертвами. Скольких мы потеряли?

– Четверых служителей Фассето и одного из Лангзама. Но демонов полегло в три раза больше.

На меня больше не обращали внимания.

– Я отведу тебя домой, – прошептал Рандарелл.

По дороге он ни о чём не говорил и ничего не спрашивал. Я не знала, злился он на меня или просто был подавлен случившимся. Меня всё ещё покачивало от неудачного эксперимента, а фантазии из подступающей дрёмы норовили пролезть в реальность. И тогда я совершенно отчётливо увидела то, что не получалось разглядеть в сумбурной обстановке пещеры.

– Когда придёшь в себя… когда мы оба придём в себя, – сказала я юноше, – спроси меня, почему я считаю Скууфтов невиновными.

========== Глава 7 ==========

Глава 7.1

Рождение ненависти

Почему, ну почему в такой ответственный момент в голове вместо связных размышлений крутился навязчивый детский стишок? Разве так бывает?

Запомни, милое дитя, и впредь почаще повторяй:

Пока подвал на ключ закрыт,

Тебе уж точно не грозит,

Что тени скушают тебя, но ты о них не забывай.

Рандарелл беззвучно захихикал от нелепости собственных мыслей. Вокруг творился настоящий кровавый кошмар, а у него, маленького мальчика, только стишки и бродили в голове. А ещё в висках стучало, да сердце колотилось, как вышедший из строя механизм.

Но если вдруг, в тишайший миг, двенадцать раз шагнув наверх,

Крики почти стихли, только сестра продолжала вопить в соседней комнате так, будто её заживо разделывали. Возможно, так и было. А ещё в сознание пробивался противный жужжащий звук, который так и сверлил череп, сводя с ума.

Сам демон, будто бы любя,

Начнёт ласкать и звать тебя,

Кто-то издал пронзительный зов, на который тут же отозвались. Рандарелл стоял в тени, прижимая руки к груди и неровно дыша. Ещё немного, и они войдут в эту комнату. И там они увидят его.

Не слушай ты его напев, и не проснётся страшный грех.

Родители говорили, что демоны ничего тебе не сделают, если ты ведёшь себя хорошо. Почему же теперь мама и папа остывали на полу, а сестра заканчивала свой душераздирающий хор, готовая присоединиться к их безжизненным манекенам?

Жужжание усиливалось, сдавливая уши мальчика. Рандарелл с трудом мог выносить его. И снова, как будто совершая побег от реальности, разум зарылся в ворох рифмованных строчек.

Кошмар всегда стоит за дверью, готовя инструменты зла,

Сдирает кожу до конца,

Стирает все черты лица,

Съедает внутренности тела, вцепляясь крючьями в глаза.

Рандарелл не мог выкинуть из головы огромный крюк, входящий в спину отца, когда тот метнулся в сторону. Это нападение было таким внезапным и… бессмысленным. Почему они, почему сейчас? Нападавшие, определённо, не были людьми. Таких сгорбленных спин, длинных конечностей и шипящих голосов Рандарелл никогда не слышал.

Прошу, ты дверь не отворяй. Им нет конца, им нет прощенья.

В дверь кто-то издевательски постучался. И тут же послышался хрипловатый смех. Они знали, что мальчик в комнате, но растягивали удовольствие. Истинные чудовища – бездушные, жестокие, безжалостные даже к детям. Хотя почему же? Возможно, они всё же отпустят его, промелькнула слабая надежда. И тут же новый стук, более настойчивый и раздражённый, разбил вдребезги эти предположения. Рандарелл стиснул в руках валявшийся рядом предмет – кажется, это была подушка. Такая мягкая и обнадёживающая, как объятия матери…

Сама Она их прогнала.

И нет там света, тьма одна.

Почему же они не входят, не набрасываются на него, не раздирают его плоть длинными, выгнутыми наружу когтями? Ни одной силы в этом мире не хватит, чтобы сдержать их злобу, так почему же они останавливаются перед банальной деревянной дверью? Или что-то другое не пускает их? Не пускает…?

Рандарелл ухватился за эту идею, как за спасительную соломинку. Его всё ещё трясло от ужаса, но теперь он мог сосредоточиться на чём-то одном, а не только на стишке, так некстати всплывшем в памяти.

Не схоронилось в них тепла, как не осталось в Ней терпенья.

В дверь почти ломились, сердито скрипя и рыча. А потом всё стихло, и только громкое сопение Рандарелла оживляло комнату. Сестра тоже угомонилась, вероятно, устав от собственных криков. Или они устали от неё, а потому закончили с ней побыстрее.

Запомни, милое дитя, и впредь почаще повторяй:

Они есть зло, они – беда.

Вдруг дверь сорвало с петель, и в комнату влетело искорёженное тело человека. Будто тряпичная кукла, оно нелепо свалилось в нескольких шагах от Рандарелла.

Их цель – разбои и война.

Не встретишь – знай, что повезло. А встретишь – сразу убегай.

Кажется, это был его отец. Нет, это определённо был он, точнее, остатки некогда рослого и крепкого мужчины. Теперь осталась лишь туша, окровавленная и исполосованная. А вот и крюк в спине.

Рандарелла приковало это зрелище. Потому он не сразу заметил, как в комнату вползло расплывчатое нечто. Его тело было настолько обтекаемо, что казалось, не содержало в себе никакого каркаса. Мальчик не успел вскрикнуть, как вспыхнул ослепительный свет, от которого сознание ребёнка потекло. Очнулся он уже в совершенно другом доме в совершенно иных условиях. За одну ночь Рандарелл стал бездомным сиротой. За одну ночь он начал ненавидеть всё, что было связано со Спустившимися. Но не открыто, как происходило у многих людей, а где-то на краешке души. Мальчик не жаждал мести и в орден поступил не для кровавой расправы над демонами. Просто ему хотелось помогать людям спасаться, как спасся он в ту ночь благодаря заступничеству безымянного служителя.

Нахиирдо знала эту историю от него самого. Рассказав ей подробности трагедии, её друг показал, что полностью доверяет ей, и в этом было что-то почти интимно-трогательное. Жаль, что Нахиирдо слишком боялась, а потому не могла отплатить ему той же монетой. И это мучило её больше всего.

Глава 7.2

Побег

Утро я встретила под знакомой крышей мастерской. Прошлым вечером пребывала в таком разбитом состоянии, что не хватило сил рассказать Рандареллу о моём переезде, и он привёл меня к Шитро. Тому у меня тоже не получилось ничего объяснить, и я просто завалилась спать, не сказав ему ни слова. Старик был так изумлён моему внезапному появлению посреди ночи, что у него не нашлось возражений. Но утром он сверлил меня возмущённым взглядом. Из-за этого не только сам Шитро стал казаться чужим, будто мы виделись впервые, но и вся мастерская, как если бы я никогда не работала в ней. И ещё неотступно преследовало ощущение, будто за моей спиной кто-то стоит и, выглядывая из-за плеча, наблюдает за миром.

– Не волнуйтесь, я за вещами, – сказала я, глядя в лицо мужчины и видя вместо него плясавшие языки пламени. Белые языки пламени.

– Хорошо, – просто ответил он. – Господин Гтек говорил, что ты так и не заходила к нему ни разу. Где же ты жила всё это время?

– У друзей.

– А почему эту ночь провела здесь?

– Так получилось.

Стены стали давить ещё сильнее, и я заторопилась. Взвалив мешок на плечи, быстрым шагом направилась к двери, но мастер окликнул меня встревоженным голосом.

– Умфи, стой! Это пришло сегодня утром! – Шитро протянул чек с неприятной цифрой. Плата за информацию. – Я ничего не покупал у торговцев на такую сумму, и я подумал…

– Это мне.

Теперь нужно было идти в ближайший банк и переводить деньги на счёт указанного в чеке господина. Шитро нетерпеливо потрясал бумажкой в вытянутой руке, а я почему-то не брала её. Ожоги на моей правой руке были столь красными, что я с тревогой подумала, кажется ли мне или они на самом деле такие.

– Бери же его, – с нажимом проговорил старик.

– Что-то не хочется…

Я увидела промелькнувший в глазах мастера страх. Чек был выписан не на конкретного человека, а на всю мастерскую. Я жила в ней незаконно, что и позволило Шитро так быстро и легко избавиться от меня. Если откажусь платить и покину город в ближайшие пару дней, никто не докажет, что должник – девочка по имени Умфи. Но торговец будет требовать свои честно заработанные – и с кого? С Шитро Кунатека.

– Но ты… но я… ведь такая сумма… – старик вращал глазами в разные стороны, как будто искал поддержки.

– Это шутка, – я почти вырвала бумажку из его рук и отвернулась. Пора покинуть этот опостылевший дом.

Выйдя на улицу, я почувствовала, как смятение и тревога притупляются. Ощущение, будто меня преследуют по пятам, тоже пропало. Зато тут же набросился полуденный зной и дорожная пыль, обволокли с ног до головы и завладели моим пространством.

Город, всегда казавшийся мне безликим, бесцветным, с мутными очертаниями, сегодня померк ещё больше. Изменилось ещё кое-что: я не могла заставить себя смотреть на мир вокруг ясным взглядом. Пыталась, но каждый раз мой взор обращался куда-то внутрь меня, и каждый раз ему открывались одни и те же картины.

В этот раз я знала, где искать Рандарелла. Мы договорились встретиться на городской площади, где в день праздника произошло первое помешательство. Сейчас часть её была отдана под рыночный навес, а часть пустовала.

Рандарелл был… как обычно, в приподнятом состоянии духа. Глядя в его блестящие глаза, на его приветливую улыбку и расслабленную позу, я впервые задумалась над тем, насколько по-разному мы оценивали произошедшее. Что для меня обернулось переломным моментом, для него было… частью обучения в сочетании с приключением. Единственный раз на его лице отразилась подобие тяжких дум, когда я спросила, как он перенёс гибель товарищей.