Текст книги "Шесть с половиной ударов в минуту (СИ)"

Автор книги: Altegamino

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 81 страниц)

– Вас это, действительно, интересует? Ну, так… кхм. Получше, чем поиск пропавшей берцовой кости святого.

Я мысленно махнула рукой: сомнительно, чтобы занятия моего нового знакомого были чем-то значимым.

– Но вот что странно, – продолжил Спустившийся. – Я искал муудор для монахинь, которые искали… кхм, способ пропустить Вас в эту часть мира. А Вы уже тут. Вот же им теперь мороки меньше.

– Что за монахини?

Я ожидала услышать намёк на Лельпио, или же что этот чудак вообще забудет название. Но он неожиданно чётко проговорил: Веллонри.

– Ты уверен? – как можно сдержаннее спросила я.

Трудно было поверить, что спустя столько времени координаты нужных людей просто сами прыгнут мне в руки. И в то же время… не станет же верный подданный Короля врать ему прямо в глаза? Да и едва ли мой отец – тот, кого легко одурачить.

Веллонри. Ещё один город, в который я никогда не забредала. Настала пора это исправить.

Перемена действия была окутана фиолетовой дымкой, что символизировало умеренность и духовность. Идеальная характеристика места, в которое я направлялась. Монахини, будь они на стороне Церкви или Спустившихся, являли собой жертвенный материал, добровольно отдавший себя на использование высших сил. Смирение и покорность читались в их физических и ментальных чертах. Меланхолия, начавшая медленно погашать мой неистовый порыв исканий, идеально впишется в их атмосферу.

Вот только кто же мог подумать, что на пути невозможной девчонки встанут невозможные обстоятельства? Подобно нежданному снегу в середине жаркого месяца, грянула война. Но не со Спустившимся. Война людей с людьми.

Подобного не случалось более тысячи лет, как поговаривали в народе. Мелкие стычки между королевствами и их населением вспыхивали время от времени, как проснувшиеся в ночи светлячки, но их тут же заглатывал хищник по имени Церковь. Lux Veritatis следил за тем, чтобы люди не смели направлять друг на друга заострённые концы оружия, пока демоны внизу плетут заговоры и придумывают способы раздавить человечество. Ведь стоит разругаться между собой, как страшный враг воспользуется этим и нанесёт свой сокрушительный удар по ослабленным внутренними распрями народам. Конечно, осознание этого не удерживало людей от конфликтов: человеческая природа брала своё. Но гнев Церкви следовал незамедлительно, и головы зазнавшихся королей или наместников летели долой. И не успевшая развязаться война между людьми затухала, задушенная в зародыше.

Но не в этот раз. Что-то пошло не так, потому что Lux Veritatis не успел вовремя отреагировать. И позже, когда всем стало понятно, что наместники двух крупных регионов королевства Хатостро рассорились не понарошку и уже не смогут договориться, кары не последовало. Возможно, правитель Хатостро каким-то образом убедил Lux Veritatis, что разборки внутри королевства – личное дело самого королевства, в которое никто не имеет права вмешиваться. Но маловероятно, что церковников когда-то волновали такие отговорки. Скорее всего, шестерёнка заржавела и не сумела провернуться, из-за чего всегда работавший цельный механизм встал.

Переезжать со станции на станцию стало проблематично. Чем ближе я подбиралась к Веллонри, тем больше воинственных, агрессивно настроенных людей мне встречалось. Жители ограбленных и разрушенных городов спасались бегством и переполняли все тракты. Шпионы наместников шныряли по селениям, допрашивая прохожих и приглашая подозреваемых на приватные беседы. Неясно было, что послужило причиной конфликта, что двигало поддерживавших войну людей и почему … Всё произошло слишком быстро, и окружавший мир затопило смесью сумбура и хаоса. Эта незапланированная война являла собой внезапно выскочившую на сцену куклу, чьё появление не прописано в сценарии, отчего не только зрители в зале удивлены и напуганы, но и ответственные за представление пребывали в смешанных чувствах: они не могли более контролировать то, что творилось во время спектакля.

Так, я застряла по пути к монастырю. Мне было страшно, что кто-нибудь обязательно узнает во мне беглянку, схватит под руки и поведёт к Катрии или, ещё хуже, сразу в Lux Veritatis. Поэтому я старалась вести себя менее приметно, избегала попадаться на глаза доносчикам, пропагандировавшим активные действия хулиганам, священнослужителям… вообще людям. Отсиживалась на одном месте по несколько недель, изучая обстановку и выбирая наименее опасный маршрут. Обходила разворованные и сожжённые деревни. Мои осторожные, выверенные передвижения замедлили меня, и вместо положенных пяти месяцев я добиралась до Веллонри почти десять. Два года на выслеживание улетевшей в небо Птицы… и до сих пор она так и не попалась в сети. Данный факт заставлял задуматься: а были ли в этом мире мятежные души, выступившие против законов человечества? Или Rara Avis придумала сама Церковь, чтобы… не знаю, увеличить влияние, посеять страхи среди неверующего населения, которое меньше пугалось демонов, сваливать ошибки собратьев на призрачных врагов?

Но потом я вспоминала, что Спустившиеся тоже говорили о Rara Avis, и успокаивалась.

И дня не проходило без ощущения уныния и безысходности, которые опустились на страдающие земли, словно свинцовые осадки. Вязкие, сизые, гнетущие, они запорошили души жителей воюющих регионов, превратив их из обычных людей в перепуганных, метавшихся в поисках лучшей доли страдальцев. Непонятная, непредвиденная война. Впервые за последние годы мне захотелось увидеть, как Lux Veritatis железной рукой наводит порядок.

– Выходи за меня замуж! – в отчаянье закричал какой-то парень, перегораживая мне путь.

– Что?

– Ну… ты же… наверняка твоих родителей убили, и тебе некуда идти, – нервно сплетая пальцы, выпалил незнакомый юноша. – И всё, что тебе остаётся, это отправиться в развлекательный дом и ублажать богачей. А так мы… будем держаться вместе. Мы по-быстрому родим ребёнка, да? И если у меня будет семья, меня не заберут воевать. Мы оба окажемся в выигрыше.

Я велела ему идти своей дорогой. Парень являлся ещё одним примером обезумевшего от крови и смертей народа, который не понимал, что делать дальше.

Я пережидала ночь в неуютных комнатушках в дешёвых тавернах, и со временем спина начала ныть из-за жёстких и бугристых матрацев. Проблемы с добычей еды также плохо сказывались на здоровье и физических силах. Я мало спала, скудно питалась, проводила дни и ночи напролёт в трясущихся кибитках или повозках, часто уставала и отрубалась прямо в дороге. Пару раз меня грабили, но пожитки настолько ничтожные, что никогда не жалела об утрате. Два раза у меня поднималась температура, и приходилось отлёживаться в постели, спешно заливая недуг лекарствами. С таким распорядком я совсем забросила тренировки с белым огнём, да и небезопасны они там, где всюду шныряют зеваки и нюхачи.

Никогда ещё мне не приходилось воочию лицезреть последствия крупных ссор, затрагивавших целые поселения. Обездоленные беженцы, брошенные дома, в которых те, кому нечего терять, находили временное пристанище, лежавшие прямо на дорогах трупы. Если бы мне не сказали, что это война среди людей, я бы подумала, что Спустившиеся вновь полезли наверх. Разницы никакой.

Спустя одиннадцать месяцев после первого упоминания о конфликте беспорядки начали затихать. Среди городов всё чаще сновали представители королевской армии, что говорило само за себя: король устал от кровопролития на своей земле, или же на него всё-таки надавили, и отправил людей усмирять оставшихся драчунов. Тут и там поползли слухи, что на самом деле ссора между двумя наместниками утихла почти сразу, а во всём, что творилось после, виноваты осмелевшие разбойники и бунтующие жители, опьяневшие от крови и вседозволенности. Другие шептали, что грабежи деревень были подстроены для отвлечения внимания от какого-то важного события, за которым стоял сам король. Никто не упоминал Церковь, и я задумалась, отчего только меня волнует её невмешательство. В прошлом Lux Veritatis всегда следили за порядком, не стесняясь влезать туда, где святошам, казалось бы, нет места. Неужели их нынешнее влияние настолько мало? Или разгадка в том, что люди подсознательно не хотят сравнивать образ чистой и возвышенной Церкви с ненавистной властью?

Всё это было не так важно, когда я добралась до Веллонри. Отложенный страх о бездарно потраченном времени зазвенел в колокольчик с утроенной силой: возможно, и это путешествие ни к чему не приведёт. Пора было привыкнуть, что Сайтроми всегда ускользал от меня. Постоянно. Он появлялся на короткий промежуток и исчезал, словно волшебник. А я была ребёнком, который на пороге взрослой жизни не мог отпустить детство и силился отыскать его следы тут и там. Оно иногда подмигивало из-за угла, а потом улетучивалось, говоря: «Нет, оставь меня, тебе нужно идти дальше». Возможно, и мне давно пора отпустить Сайтроми. Вот только что мне тогда делать? Отвергнуть вместе с отцом вторую половину, притвориться, что никакие Спустившиеся в прошлом не общались со мной почти на равных, осесть в каком-нибудь городишке, завести собственную семью и просто существовать, как миллион людей? Настоящих людей. Меня воротило от этой мысли, да и пробовала уже – как-то не вышло. Вот чего мне никогда не доводилось сделать, так это, наоборот, примерить роль Спустившегося, притворившись, что человеческой части меня никогда не было.

Как бы то ни было, монастырь нависал надо мной, неприветливо глядя треугольными окнами. Прячась за двойными каменными воротами, он походил на защищённую крепость… или тюрьму.

(1) Священный огонь

========== Глава 19 ==========

Глава 19.1

Протеже

Яркая вспышка осветила землю, и несколько деревьев вырвало с корнем и отбросило к соседним. Нёсшийся со всех ног служитель нырнул под поваленный ствол, собирая грязь и листья. Мужчина надеялся, что Спустившийся не заметил его действия и посчитал противника мёртвым, а сам неслышно нашёптывал молитву и собирал силы для ответного удара. Он надеялся, что враг не умел чувствовать кровь и пот, а иначе импровизированное укрытие не помогло бы служителю. Накалившийся обломок посоха в руке медленно остывал, и мужчина отложил его, мысленно ругая ненадёжный щит из света. Если бы он продержался дольше, его хозяин сейчас не оказался бы в столь затруднительном положении. Оставалось лишь надеяться, что товарищи справлялись лучше.

По влажной почве зашлёпали босые ноги, но почти сразу всё стихло. Демон подпрыгнул на несколько метров и зацепился за сук накренившегося дерева. Служителя нигде не было видно, но Спустившийся ощущал, что тот ещё жив. Неподалёку бродили ищейки из Lux Veritatis, но другие жители Нижнего этажа отвлекали их на себя. Засада, устроенная церковниками, получилась неожиданной и крайне неприятной. Трое Спустившихся сгорело во вспышке света до того, как небольшой отряд «демонов» среагировал, а теперь их разбросало в разные стороны, и никто даже не знал, как обстояли дела у соратников.

На соседней ветке примостился ещё один Спустившийся и жестом указал направление. Его товарищ перевёл взгляд чёрно-красных глаз на поваленное дерево и коротко кивнул. Значит, поганая ищейка Lux Veritatis сейчас там. Нужно было зажать его, пока он не начал действовать.

Заметив, как зашевелились листья на земле, служитель понял, что его вычислили. Ещё секунда – и от поваленного ствола не останется и щепок, поэтому нельзя больше прятаться. Выскочив из укрытия, мужчина наугад выбросил из руки копья света и откатился в сторону. Атака демонов задела его, и служителя протащило по земле. Корни больно поцарапали оголённые участки тела, а прочный ствол дерева встретил его бок неприветливым толчком. Но хотя бы затормозил. Мужчина ещё раз выпустил смертоносные световые иглы наугад, и зашипел от боли: руку свело от кончиков пальцев до локтя, а мышцы стянуло и сжало в тугой комок. Он перестарался. Сил совсем не осталось, и церковная магия стала черпать энергию из самого человека. Если служитель срочно не доберётся до товарищей, его загоняют и убьют, либо он сам прикончит себя, продолжая защищаться.

Одно копьё всё же достигло цели, и проткнутый насквозь Спустившийся завалился на спину. Его товарищ яростно зарычал и бросился вдогонку за противником, рассчитывая прикончить его следующей атакой. Своим чудовищным прыжком, покрывавшим немалые расстояния, он забрался повыше и стал исследовать территорию леса под собой. В ста шагах мерцали вспышки и падали деревья: там тоже шёл бой. Вероятно, выживший служитель кинется туда, надеясь встретить поддержку своих. Спустившийся ловко перескочил на соседние ветки, стараясь отрезать тому путь к отступлению. Люди являлись не столь проворными созданиями, как собратья с Нижнего этажа, а бегали как улитки после пробуждения. Единственную опасность представляла церковная магия, разившая наповал.

Очередной порыв подкинул служителя в воздухе и с силой обрушил его на размякшую после дождя землю. Почва противно зачмокала, расползаясь под ладонями. Мужчина в последний момент успел подхватить увесистую палку и выставить её перед собой, ловя рубящее лезвие ножа. Оружие нависшего демона застряло в древесине, и представитель Lux Veritatis ударил неудачливого убийцу в пах. Спустившийся попятился, покачиваясь на босых пятках. Вот тут бы и добить его, да энергии совсем не оставалось. Служитель вытащил из палки застрявший нож и замахнулся им на рванувшего к нему противника. Возможно, удастся взять демона живым и допросить его позже. В Лангзаме любят устраивать беседы с пытками, а вменяемых и держащихся на ногах обитателей Нижнего этажа уже давненько не приводили к ним.

Но как же опасно это было! Спустившийся мог размазать мужчину по лесному массиву любой своей атакой, в то время как служителю только и оставалось, что размахивать перенятым холодным оружием.

Демон оттолкнул руку человека и с размаху ударил его по лицу. Лежавший на земле мужчина попытался отбросить противника ногами, но тот кидался к нему вновь и вновь. Ветер уже начал собираться вокруг для нового мощного порыва, и, возможно, он станет фатальным для служителя. Последний это прекрасно понимал. Перегруппировавшись, представитель Lux Veritatis перехватил руку демона и, уйдя с пути, позволил его корпусу полететь дальше, легонько подтолкнув для верности. Спустившийся не успел перестроиться в воздухе и угодил макушкой в ствол. Церковник налёг сверху, прижимая противника к земле и поднося нож к его щеке. Он ожидал, что демон успокоит порывы ветра, опасаясь, как бы атака не задела и его, но тот оказался упрямым. Незваный гость на Верхнем этаже перенаправил движения воздуха, так что невидимая сила ударила мимо, лишь слегка задев служителя. Но и этого хватило, чтобы мужчину сшибло с придавленного им Спустившегося и отнесло в сторону. Демон подобрал оброненный нож и с ним помчался на врага, однако церковник всё же решился пожертвовать благосостоянием ради спасения целой жизни. Мужчина собрал в сведённой руке энергию и метнул в Спустившегося. Белоснежное копьё воткнулось в предплечье проклятой твари. Ноги демона подкосились, и он рухнул, ругаясь и стоная от переносимых страданий. Служитель выглядел не лучше: сердце при выбросе энергии пропустило пару ударов и теперь стучало неравномерно, а рука повисла безвольной плетью. Можно было попрощаться с ней. Зато мужчина остался жив.

Даже ошеломлённый внезапным нападением демон вскоре обязан был прийти в себя. Представитель Lux Veritatis не стал терять время, вскочил на ноги и помчался туда, откуда до его слуха доносились грохот и крики. Он уже близко, главное, чтобы в спину не прилетело ничего острого. Как назло, из-за спешки служитель забыл отобрать у Спустившегося нож, а значит, вероятность получить им между позвонков возрастала. Огибая деревья и ломая сухие ветки кустов, мужчина приближался к своим, как он искренне надеялся, живым и здоровым товарищам.

Когда поле битвы было так близко, что стали различимы отдельные слова, сверху на служителя навалилась туша. Демон всё же догнал его, хотя это и не удивительно с их-то поразительными прыжками. Оба покатились в разные стороны. Представитель Церкви свалился в овраг, Спустившемуся повезло больше. Почти сразу нежеланный гость Верхнего этажа прискакал к поваленному противнику, готовясь нанести ему решающий удар, но вместо горла распластавшегося мужчины он встретился с полупрозрачной поверхностью щита. Второй щит, возникший по желанию хозяина рядом с носом демона, оглушил его и откинул назад.

– Рандарелл! – обрадовался пришедший в себя служитель и попытался подняться. Всё тело выворачивало от усталости и боли.

– Не шевелитесь, господин Реттер, – потребовал двадцатилетний юноша, оказываясь рядом с раненым. – Я подлатаю вас.

Рандарелл положил ладонь на лоб мужчины и сосредоточился. Это не излечит товарища, но вернёт ему часть силы и поможет подняться на ноги. Один щит юноша не опускал, верно полагая, что Спустившийся повторит попытки навредить им, а второй временно убрал, намереваясь подставить его под возможную атаку со стороны. Если демон не дурак, он будет метить в мёртвую точку.

– Что, мало тебе? – усмехнулся Рандарелл, бесстрашно глядя на пришедшего в себя Спустившегося. У того страшно кровоточила рука, но упёртая тварь собиралась драться до последней капли.

Новый ветер собрался в густой поток так стремительно, что раненый служитель не успел заметить, когда воздух вокруг них переменился. Но Рандарелл оказался ловчее и вовремя подставил щит под разрушительный удар. Молоденький ясень в нескольких шагах от них вырвало с корнем, а листья и сучки волной отнесло далеко-далеко вперёд.

– Спасибо, Рандарелл. Мой щит скончался полчаса назад, и если бы не ты…

– Не берите в голову. Сейчас подоспеет подкрепление.

Подтверждая слова юноши, к оврагу выскочили люди в синих кафтанах. Спустившийся забегал глазами, ища похожих на себя существ, но таковых не оказалось. Он был в меньшинстве. Но когда демон собрался ретироваться, его опутали по рукам и ногам липкой белой субстанцией, вызванной сразу тремя представителями Лангзама. Ещё двое, потрёпанные на вид, доковыляли до Реттера и помогли ему встать на ноги.

– Мы взяли пленного!

– Подождите командующего. Он решит, что делать дальше.

Рандарелл едва заметно поморщился, не сумев сдержать неодобрение. Командир отряда ему не нравился. Он вообще не хотел понимать, почему в миссии, в которой участвовало равное количество служителей из орденов Лангзам и На-Ла, главным выбрали представителя последнего. Наверняка этот любитель изгонять демонов прикажет какую-нибудь глупость, например, договориться с пленником или даже отпустить его. Спустившиеся представляли немалую опасность в группе, но выживший одиночка едва ли сумеет им навредить. Так, по крайней мере, рассуждают служители из На-Ла. Рандарелл же верил, что даже один демон может натворить немало бед. За примерами далеко ходить не приходилось.

Пленник сквернословил и разбрасывался угрозами, но схватившие его люди понимали, что тот просто храбрился.

– Ты можешь опустить щит, – проговорил Реттер, ухмыльнувшись.

– Да, конечно, – Рандарелл только сейчас заметил, что всё ещё удерживал полупрозрачную основу в воздухе. – Но вдруг кто-то из них прячется в лесу?

– Нет, мы уничтожили весь отряд, – услышав его слова, подтвердил другой служитель. – Этот демон последний.

– А вот и они! – объявил кто-то, и все взгляды устремились к троице.

Новоприбывшие быстро поравнялись с товарищами, и вблизи стали заметны вышитые возле сердца светло-розовые цветы – символ На-Ла. Как повелось, служители данного ордена выглядели непривычно молодо по сравнению с представителями Лангзама. Даже Рандарелл, чувствовавший себя зелёным юнцом, оказался не самым маленьким.

– Приветствую вас, братья, – поздоровался командир отряда, пятнадцатилетний мальчишка, за спиной которого разрослось столько слухов, сколько не распускали о правящих персонах и королевских семьях. Гаррел Лонденол – преуспевающий молодой человек, любимчик старейшин На-Ла и крайне одарённый юноша, если верить россказням служителей. Как бы там ни было на самом деле, Рандарелл не мог поверить, что именно этого сопляка поставили во главу их отряда вместо опытных и авторитетных личностей.

– Опаздываете, – беззлобно бросил какой-то мужчина.

– Мы загоняли в угол шпионившего Пожинателя. Я почувствовал его присутствие на севере и отправился лично встретить неприятеля, – сухо ответил Гаррел, приближаясь к пленнику. – Кто у нас здесь? Управляющий ветрами? И сколько его собратьев вам удалось отловить в лесу?

– Их было семеро. Подозрительно много для тех, кому запрещено бывать на нашей территории. Остальных пришлось добить – уж больно бешеные они.

Спустившийся поёрзал в путах, но вдруг его глаза расширились от удивления. Он изумлённо впился взглядом в нашивку на груди Гаррела и, запинаясь, выпалил:

– Подождите… Вы же… они… те самые… у нас был уговор с Церковью! Мы работали на Церковь! Мы… доставляли сведения о наших Королях вам, людям! Как же наша договорённость?

– Извини, приятель, но я не помню, чтобы Церковь союзничала с тебе подобными, – отрезал юноша и резким движением обнажил меч и рассёк демону глотку. Спустившийся захрипел, захлёбываясь кровью.

– Не поторопился ли ты, Гаррел? – спросил его сопровождавший из На-Ла.

– Нет. Мы не имеем морального права давать поблажек нашим злейшим врагам.

– Но мы могли бы допросить его! – выпалил Рандарелл, крайне недовольный внезапным убийством пленника. – Мы бы узнали, что они вообще делали на этой земле! А вдруг это как-то связано с недавно утихнувшей войной?

– Нет. Если ты забыл, война разгорелась из-за глупости наместников, а не демонов, – снисходительно проговорил Гаррел, изящным движением отирая лезвие об одежду мёртвого Спустившегося и убирая меч в ножны. – И едва ли эти ребята расскажут вам правду о своих истинных планах. Пытки и магия не помогут расколоть настоящих шпионов, а если они таковыми не являлись, то какой тогда к ним вообще интерес?

– Если это был последний, то мы закончили здесь, – вставил служитель Лангзама. – Двое наших погибли. Нужно забрать их тела и вернуться в город.

– Я отправлю письмо старейшинам, – проговорил командир, поправляя плащ за спиной.

Он выглядел несерьёзно, в свои пятнадцать лет распоряжаясь взрослыми людьми и раздавая им указания. Многие это чувствовали и прятали насмешливые улыбки, но идти против воли На-Ла в открытую не решались. Всё же парнишка был настоящим талантом, уважаемым не только в своём ордене, но и за его пределами. За те два года, что Гаррел провёл в стенах Lux Veritatis, он раскрыл столько заговоров и отловил такое количество Спустившихся, что его почти сразу отрядили в ученики старейшин. При этом наследник рода Лонденолов оставался для многих загадкой, потому как мальчик ни с кем близко не сходился и не заводил друзей ни среди сверстников, ни среди старшего поколения. Его подозревали в высокомерии и называли самовлюблённым выродком, который смотрел на товарищей свысока. Другие утверждали, что Гаррел – одиночка, который просто не может найти равного по духу.

Недавняя война внутри одного из Королевств вынудила Lux Veritatis включиться в конфликт. Орден Риндожи взял на себя роль плети, готовой исполосовать зачинщиков конфликта, На-Ла же отправил своих людей для мирного решения проблемы. Среди делегации был Гаррел. Говорили, что мальчик так напоминал правителю его умершего от лихорадки сына, что тот буквально растаял и моментально приструнил отбившихся от рук наместников. Война быстро закончилась, но последствия её ещё долго бушевали на землях государства. Однако после этого случая король пожертвовал немалую сумму из казны Lux Veritatis, в частности ордену На-Ла, а Гаррел стал частым гостем в его замке.

Резкое возвышение одной из трёх главенствующих ветвей Lux Veritatis беспокоило многих, в частности Осветителя Монтоги, интуиции которого Рандарелл привык доверять. Вот только старейшины перестали прислушиваться к Саратоху, и при мысли об этом кулаки его преданного ученика невольно сжимались от тихой ярости. Да, эти упрямые глупцы скорее обратят взоры на талантливого малыша, ещё недавно ходившего за ручку с родителями, чем на умудрённого годами бойца Церкви. И куда катится этот мир? Рандареллу становилось обидно за наставника. И в то же время он не понимал, почему Саратох не отстоит свою честь в стенах Lux Veritatis. Вместо этого мужчина вёл себя так, словно политика ордена его более не волновала, и часто выезжал из резиденции к одной выжившей из ума провидице.

– Неплохой вышел бой, да? – поделился впечатлениями Реттер, которому Рандарелл помогал идти. – Сейчас, прокручивая в голове недавние события, я с удивлением замечаю, что мог раз десять помереть. Однако ещё жив, представляешь?

– Да, нам сегодня повезло, – отозвался юноша. – Судьба порой ведёт себя непредсказуемо. Иногда выпутываешься из страшных переделок, а потом умираешь, споткнувшись на ровном месте. Насмешка какая-то!

А ведь также вышло с Ташефом. Парень, готовый голову сложить в борьбе с демонами, просто сгорел в комнате. Несправедливо и жестоко! Но почему-то даже такая непривлекательная версия гибели друга нравилась Рандареллу куда больше той, которую выдвинул его наставник.

– Ты добрый эгоист, Рандарелл, – мягко говорил господин Монтоги. Он часто журил юношу, но никогда ещё тот не чувствовал себя униженным или оскорблённым после слов наставника. В каком-то смысле, Саратох напоминал Рандареллу дедушку, который ругает внуков лишь из сильной любви к ним. – Ты заботишься о своих друзьях, и они для тебя – личное сокровище, которым ты можешь гордиться. Но именно из-за подобного отношения тебе кажется, что кто-то посторонний, злой и гадкий, пытается украсть у тебя твоих друзей. Причём всех разом.

– Я не вполне понимаю…

– Тебе, правда, не кажется странным, что оба твоих друга пострадали в один день? Причём один погиб, а второй просто пропал. Неужели у тебя появился невидимый могущественный враг? – Саратох покачал головой. – Прямо как у детей, которые верят, что старое бабушкино пальто – чудовище, мечтающее их съесть. Вот только реалисты видят в этой ситуации более простую, но от этого не менее страшную картину.

Рандарелл осознавал, на что намекал его мудрый наставник. Господин Монтоги подозревал, что Ташефа убили, причём злодеем в этой истории могла оказаться внезапно пропавшая Умфи. Как бы юноше ни хотелось зашвырнуть эту ужасную мысль поглубже в отстойную яму, она выглядела не менее логичной, чем идеи о неудачливом стечении обстоятельств.

Ведь, возможно, Умфи тоже была мертва. А если нет, то куда она пропала? Друзей ближе этой девчонки и Зрячего у Рандарелла не было. А теперь они оба потеряны.

Гаррел задумчиво повторял про себя последние слова Спустившегося, поправляя седло лошади. Демоны, которые сотрудничают с Церковью? И откуда такие только выползают? В любом случае, это теперь не имело значения, хотя задать пару вопросов старейшинам не помешало бы. Настоятельница Мимрои не откажет ему в аудиенции. Она всегда добра к мальчику, а после смерти её обожаемого брата-близнеца привязалась к Гаррелу ещё больше.

– Вы едете? – спросил служитель На-Ла, вскочивший на своего скакуна.

– Езжайте. Я догоню вас, – махнул рукой юноша.

Гаррелу хотелось многое обдумать, а тряска в седле обыкновенно путала мысли. Он ненавидел кататься, отдавая предпочтение пешим прогулкам.

Натягивая кожаные перчатки, хрустящие при каждом движении, молодой Лонденол краем глаза заметил подошедшего товарища. Его появление вызывало смешанные чувства тревоги и радости.

– Охота разгорячила вашу холодную кровь, командир? – насмешливо спросил беловолосый парень, сцепляя пальцы в замок за спиной. – Или подкинуть вам ещё парочку целей?

– Много паясничаешь. Не удивительно, что остальные члены ордена тебя не любят.

– Они любят меня далеко не из-за этого, – подошедший пожевал нижнюю губу и начал качаться на месте, как будто разминал спину.

– Ты теперь что, кладовщик? – скосив глаза на вышивку, спросил Гаррел.

– Да как ты можешь? Я взломщик! Пожалуюсь на тебя маме. Всё расскажу, как ты на меня обзываешься!

Молодой Лонденол почти не слушал надоедливого тараторку. Образы в его голове сменяли друг друга с завидной скоростью, однако Гаррел успевал проанализировать каждую деталь, всплывшую в памяти, и обдумать каждую подробность, являвшуюся хоть сколько-нибудь важной. В ордене особенно ценили его аналитический склад ума, даже больше способностей Зрячих, которые проявлялись с переменной удачливостью.

– Надеюсь, следующее дело будет не таким тухлым, как сегодняшняя охота, – перебивая собеседника, проговорил Гаррел. – Мне не терпится проявить себя в чём-то более значимом.

– Если бы ты сказал такое в присутствие раненых служителей, они бы затоптали тебя ногами, – усмехнулся его товарищ, складывая руки на груди. – В смысле, это ужасно бестактно с твоей стороны называть дело, в котором люди отдают свою жизнь, тухлым и бесполезным. Обидно как-то…

– Мне нет дела до чувств исполнителей, – взбираясь в седло, отчеканил молодой Лонденол. – Они всё равно не поймут, насколько важно то или иное задание. Этим пониманием располагает только командир, – помолчав, юноша добавил. – То есть я. Мама будет гордиться мной. А ты не мельтеши перед глазами, а отправляйся на задание.

– Как скажете, ваша светлость, – шутливо поклонился светловолосый парень, провожая скачущую лошадь проницательным взглядом. – Дело взломщика нехитрое.

Глава 19.2

За дверью

Женский монастырь оказался закрытым заведением, попасть в который составляло немалого труда. Пообщавшись со священником в пристроенной к основному зданию церквушке, я узнала, что любая девушка начинает свой путь в некой примонастырской академии, в которой обучали различным навыкам: от банального рукоделия до песнопения. Большее внимание уделялось молитвам, церковным служениям и работам по улучшению «дома». Будущие монахини не покидали территории, огороженной двойным забором, не виделись с родственниками и друзьями, а также с остальным миром, тем самым приобщаясь к духовной жизни и уходя от прошлого греховного существования. Позже, года через полтора-два, девушкам и женщинам разрешали выходить в город на некоторое время. А ещё через полгода-год настоятельница монастыря проводила беседу с каждой из старших учениц академии, проверяя степень их готовности вступить в ряды настоящих монахинь. В общем, это долгий и нудный процесс, нужный для вытачивания из любой представительницы прекрасного пола того образца идеального поведения, которое требует устав.