Текст книги "Шесть с половиной ударов в минуту (СИ)"

Автор книги: Altegamino

сообщить о нарушении

Текущая страница: 46 (всего у книги 81 страниц)

Служитель вновь бросился в атаку. Энергетический щит он не убирал, полагаясь на его прочность. Рандареллу явно не хотелось махать мечом до вечера. Он планировал добить противника ещё с первой попытки, а потому сейчас торопился. Мой друг не скупился на самые мощные приёмы в своём арсенале, причём на все сразу. В Сайтроми полетела едва уловимая глазом щепотка, после чего пространство вокруг на небольшом радиусе окрасилось в белоснежные цвета. Ослепив противника, служитель с разбегу пал на колени, намереваясь сделать подсечку. Он думал, должно быть, что мужчина едва держался на ногах и испытывал неимоверные боли. Если бы парень дрался с человеком, так бы оно и было, ведь нанесённые телу господина раны не оставляют владельцу ни шанса на ловкое парирование и быстрое перемещение.

Вот только мой друг дрался не с человеком.

Рандарелл рубанул по ногам, и мужчина ожидаемо свалился на землю. Служитель занёс гладиус над его сердцем, но противник откатился в сторону и, встав на колени, упёрся ладонями в поверхность щита, которым служитель намеревался оглушить ускользавшего противника. Кожа от соприкосновения с чистой энергией света запузырилась. Рандарелл прыжком отскочил назад, и в этом резком движении я заметила не попытку перегруппироваться, а… растерянность.

– Человек ли ты? – выпалил он обескуражено.

– Долго же до тебя доходит, – Сайтроми попробовал встать на ноги, но те тряслись и подгибались. – Ты не понял этого, когда твой первый приём, рассчитанный на слабые людские тела, не убил меня?

Мой друг с изумлением осознал, что перед ним ходячий труп. Получив такие повреждения, человек не смог бы столь невозмутимо разговаривать и вообще лежал бы пластом, скуля от боли. А Сайтроми хоть и испытывал трудности, страдальцем не выглядел. Поначалу списав это на выносливость противника, теперь служитель видел, что разгадка крылась в другом.

– Одержимый?! Это так? – Рандарелл повернулся вполоборота ко мне. – Ты разгуливаешь по земле людей с демоном?

Король злобно поджал губы, услышав упоминание о разделении территорий. Служитель опустил меч, но не щит, и стал суетливо шарить по карманам одеяния.

– Я изгоню его!

– Я убью его, если он не уйдёт. У меня кончается терпение, Нахиирдо, – предупредил Сайтроми.

– Теперь я вижу, что они с тобой сделали. Ты околдована! – выпалил мой друг. – Моя Умфи никогда бы не зашла так далеко в общении с демонами!

– Вы точно знакомы не первый день? – поморщился Король, глядя на действия служителя как на возню насекомого. – Он ведёт себя как типичный представитель ордена дуралеев, которых ты так не любишь.

Я с ужасом пялилась на обоих, страдая от бессилия. Внутренний голос вовсю орал: «Давай, сделай что-нибудь! Не стой столбом!». И правильное решение оказывалось таким очевидным, но от этого не менее болезненным. Я в любом случае что-то теряла. Как и всегда, когда речь заходила о превалировании одной из моих половинок.

– Ладно! Я пойду с тобой, только… уйдём прямо сейчас, – взмолилась я, быстрым шагом приближаясь к Сайтроми. – Оставь его! Просто уйдём!

– Умфи! Это ошибка! – вскричал Рандарелл. – Я твой старый друг, я хорошо тебя знаю! Ты не должна так поступать! Прислушайся к своему сердцу! Ты… ты нужна мне.

Он пытался воззвать к ностальгии и тем незабываемым чувствам, что я к нему испытывала. Вот только этого было мало. А ещё он попросту не видел, что умрёт, если продолжит бороться. Получалось, что не он мне, а я ему сейчас спасала жизнь.

– Я… объясню тебе… в другой раз, – слабо выдавила я. Подставила плечо и помогла Королю подняться на ноги. Он почти висел на мне.

– У него такое большое влияние на тебя?

– А ты разве не отдал бы предпочтение родителям? – проговорил Сайтроми. И тут же довольно мурлыкнул. – А, понимаю…

– Хватит! – осадила я его, разглядев тактику Короля. Он намеренно говорил лишнее, проверяя, насколько близок мне друг. Вернее, насколько я доверяю ему и что раскрыла о своём происхождении и окружении. И теперь отчётливо видел, что… ни беса я не доверила Рандареллу. И для Сайтроми это значило не то, что я плохой друг, каким сама себя считала, а что парень не заслуживает правды.

Лицо служителя вытянулось. По нему было заметно, как хочет сорваться с языка вопрос, что разрушит меня полностью. Я смерила Сайтроми таким яростным взглядом, запрещая продолжать разбрасываться моими тайнами, что довольство слетело с его лица. Взгляд мужчины потух.

– Прости, Рандарелл, – невыразительно сказала я. – Мне следует… пойти с ним. Так надо.

– Умфи… – механически произнёс парень. И тут же выхватил что-то из внутреннего кармана одежды и метнулся к нам. Он не планировал сдаваться. Всё ещё полагал, что разум его дорогой подруги затуманен.

На полпути служителя скрутила такая боль, что он с воплем споткнулся и повалился навзничь. Рандарелл впился в правую руку побелевшими пальцами и стал сжимать её, катаясь по земле. Кожа в нескольких местах начала чернеть и слазить, как от близкого жара. Вот только горела она не снаружи.

– Прекрати! – я встала перед Сайтроми, и ему пришлось схватиться за меня двумя руками, дабы не упасть. – Ты покалечишь его!

Этого Король и добивался. На слёзы в моих глазах он глубоко вздохнул и остановил разрушение тела служителя. На повреждённую конечность парня страшно было смотреть. Рандарелл чудом не потерял сознание, но соскальзывал, медленно падал в беспамятство. Одними губами я прошептала ему «прости», только он не увидел.

Оставлять раненного друга в лесу было страшно, но Сайтроми не потерпел бы возиться с неудачливым «героем». Тащить едва волочившего ноги было трудно, и висеть грузом отцу вскоре надоело. Нас более никто не преследовал, и торопиться стало необязательно.

– Тебе нужно найти новую оболочку, – прислоняя его к дереву, сказала я.

Мне не особо хотелось разговаривать с Королём после случившегося, однако притворяться, что его тут нет, было бы нелепостью. Тем более что я же сама и выбрала сторону Сайтроми, если можно так выразиться… Как по мне, это походило на издевательство судьбы.

– Нет, – отец отверг предложение. – Довольно скрываться. Я почти добрался до места встречи с сёстрами. На территории, занятой Хатпрос, мы будем в безопасности. Можно уже не маскироваться.

– На половине людей нигде нельзя быть в безопасности! – я развела руки.

На самом деле мне не хотелось вновь ощущать собственную ничтожность, быть подавленной внутренней мощью Короля и его внушительными габаритами. Впечатлений Байонеля хватило с потрохами.

– Ладно. Пройдём ещё немного, – надсадно сказал Сайтроми и вдруг сполз по стволу на землю. И больше не поднялся.

Комментарий к Глава 29

Глава не особо большая, потому что вместо неё я занималась криворукством и курицелапством. Результат в качестве извинений:

Часть 1: https://pp.vk.me/c637326/v637326255/10e3a/gfp9sXQCuTA.jpg

Часть 2: https://pp.vk.me/c637326/v637326255/10e44/x4SH98A5HiI.jpg

========== Глава 30.1 Переговоры ==========

Белоснежный камень пятнадцатиметровой стены, заливаемый ослепительным светом, казалось, сиял изнутри. Такими же радостными выглядели мостовые и дома, купавшиеся в солнечных лучах почти круглый год. С непривычки хотелось жмуриться. От яркости и обилия света перед глазами плясали разноцветные пятна. Приезжавшим из холодных земель мерещилось, что они очутились в сказке… или в гостях у Терпящей.

Ферра-не-Ролле, старейшина «Света Благородства», вжал голову в плечи и резким движением стёр слезу с уголка глаза. Он уже скучал по родной местности, в которой не было стольких ослепляющих тонов, выжигающего роговицу солнца и, главное, удушающей жары. Впервые кожаный жилет и тяжёлый бордовый плащ, служившие символом мощи и отваги служителей Риндожи, тяготили настолько, что не терпелось сбросить их прямо на дороге. Какой стыд! Шестидесятилетний мужчина никогда бы не подал виду, что акклиматизация проходит тяжело, и упорно притворялся, что не замечает липкого пота и сухого ветра. Бес потянул Антуара объявить войну именно Ролуангэ – материку, славившемуся горами, что подпирали небосвод, живописными равнинами, а также нестерпимым зноем. Снега в этом Королевстве не бывало, а редкие леса, росшие преимущественно в горах, и лесами-то назвать сложно – так, кучка деревьев. А ведь именно по ним приезжий скучал больше всего.

Ферра-не-Ролле высокомерно скривился. Он всю жизнь не покидал пределы Хатостро, где лишь на юге в степной зоне можно было загореть. Остальную часть некрупного материка покрывали леса, а температура три сезона сохраняла умеренную прохладу, а на четвёртый одаривала жителей затяжными снегопадами. Поэтому пережить сначала морское путешествие, а затем поездку верхом по нагретым равнинам было для немолодого мужчины непросто. Посвятить себя борьбе с демонами, чтобы в итоге схлопотать сердечный приступ в чужом Королевстве? Вот уж спасибо, не надо.

Однако выбора не оставалось. Во всяком случае, старейшины Риндожи решили, что если не они поставят точку в разворачивавшейся трагедии, то никто не справится с этим. Из трёх столпов Lux Veritatis лишь они одни сохраняли ясность видения. Лангзам снова переживал смещение лидеров, и война их словно не волновала. А в На-Ла творилась какая-то неразбериха: скрытные и независимые, служители этого ордена отдалялись от собратьев всё больше и теряли доверие. К тому же их вмешательство в политику Королевства не приносило видимых результатов. Старейшины На-Ла наседали на Антуара, и всё же он продолжал планировать военные действия.

В Риндожи видели, как равновесие в человеческом обществе катится под откос. Они так долго жили в мире и согласии, что теперь накопившиеся обиды, сдерживаемые Церковью в прошлом, грозились разорвать их одним мощным наплывом. Вести войны между людьми было непросто ещё и потому, что каждое Королевство располагалось на отдельном материке, и, дабы продемонстрировать соседям военную мощь, следовало преодолеть морскую границу. Похоже, главу Хатостро это больше не останавливало.

Самовлюблённая и горделивая королева Ролуангэ оскорбилась на заявление Антуара, говорившего, что слишком долго его семья и достопочтимые служители Lux Veritatis ютились на самом маленьком материке их половины мира. Пора поделиться территорией и с ними. Ещё он присовокупил несправедливое разделение островов между Королевствами, но то виделось банальным предлогом. Королева Ролуангэ не интересовалась причинами – её разозлил сам факт объявления войны. Воспылав обидой на соседей, она заручилась поддержкой Лотуангэ и отказывалась идти на мирные переговоры.

Значит, Lux Veritatis её заставят, как и самого Антуара, окончательно свихнувшегося на старости лет.

Обмакнув лоб платком, Ферра-не-Ролле слез с коня по просьбе стражей столицы. Узкие улочки окраины не располагали к верховым прогулкам, поэтому преодолеть часть пути на холм к замку мужчине придётся пешком. Ближе к резиденции королевы дороги расширятся, и старейшине обещали выдать другого коня для продолжения пути. А пока он полагался на собственные ноги.

Дорога уходила вверх, и теснившиеся домики с кирпичными крышами вслед за неровностью ландшафта поднимались всё выше и выше. По пути в столицу Ферра-не-Ролле встречал немало похожих поселений, разве что они были не столь крупными и ухоженными. И всюду его преследовал одинаковый сухой воздух, тёплый ветер, затруднявший дыхание, и палящее солнце. В этой части мира оно вообще не знало, что такое утопать в перинах облаков. Небо поражало чистотой голубого оттенка. Говорили, что сумерки в этих краях наступали поздно и так резко, что порой люди и не замечали, когда их светило успевало уплывать за горизонт. Ферра-не-Ролле уже ненавидел это душное Королевство, его природу, его жителей и особенно королеву. Он ещё не виделся с этой чванливой дамой, но уже догадывался, что та впитала в себя все превратности культуры и нрава Ролуангэ. Горячая натура, обитавшая в горячих землях – что может быть хуже? Только то, что королева, очевидно, не доверяла старейшинам и проявлять покорность не намеревалась.

Конечно, на территории Ролуангэ существовали свои церковные ордена, являвшиеся частью Lux Veritatis и отчитывавшиеся перед ним: Гостерри, Паланка, Сафрота. И это лишь малая их часть. Вот только и с ними тоже творилась какая-то ерунда: поклявшись перед Терпящей сохранять равновесие в мире людей, служители не могли призвать свою королеву к степенному и лояльному отношению к ополоумевшему королю Хатостро. Наверняка, они даже втайне поддерживали её гордый порыв. Ферра-не-Ролле всегда чувствовал, что ордена в соседних Королевствах иные, что они не равны по духу истинным служителям Lux Veritatis и ставят нужды правителей выше священного долга. И почти нет никакой возможности контролировать их, сидящих каждый на своём куске земли, что отделяется от других огромными водными массивами. Связь непрочна. Если даже три столпа не способны договориться между собой, что и говорить о людях с разными менталитетом и культурными ценностями? Пускай все они – часть единого целого, разнообразие мировоззрений не даёт Lux Veritatis широту взглядов, а лишь разобщает его служителей.

Вокруг старейшины сновали смуглолицые люди, все в спешке и суетах. Вот к нему вышел мужчина в костюме начальника стражи и вызвался проводить до замка. Подниматься вверх было тяжело, но брошенный назад, на крыши как будто просевших домов, взгляд поднимал в груди трепет. Ферра-не-Ролле не был уверен, что смог бы отыскать истоки этого чувства. То ли осознание пройденного пути, то ли ощущение подъёма над простыми людьми, расселившимися по окраине, внушало такой восторг. Мужчина коснулся розы на груди в знак уважения и тут же отдёрнул руку, заметив изменение в себе. Некогда любоваться красотами: дело не ждёт.

Навязанные телохранители шли с отставанием от хозяина. Помимо них Ферра-не-Ролле взял с собой достойных доверия служителей Риндожи, но они растеклись по Королевству с разными поручениями. Он бы и счастлив, чтобы вместо него поехали двое других старейшин, да те ещё старше и вряд ли перенесли бы поездку с тем же достоинством. Второй глава Риндожи остался в резиденции, а третий составил компанию Гаррелу в поездке к Антуару. У каждого было своё поручение, и Ферра-не-Ролле гордился тем, что ему отводилась одна из важнейших ролей. Пока На-Ла позиционировали себя пряником и пытались остановить войну мирным путём, Риндожи станут кнутом и будут давить на своевольных королей. А Лангзам… чем занят Лангзам? Бесполезный орден!

– Королева не сможет принять вас сегодня, – предупредил провожатый, невольно задерживая внимание на шрамах на лице Ферра-не-Ролле.

– Неужели готовится к войне? – иронично скривился старейшина. – Я думал, этим занимаются более опытные личности. Хотя какой тут опыт… С кем вы воевали в последний раз?

– Ну, у нас много морских вояк. Они сражаются с пиратами, – смутился начальник стражи. – Этих разбойников меньше не становится.

Демонов тоже. И они куда страшнее пиратов, подумал Ферра-не-Ролле. Если бы королева Ролуангэ знала об этом, не спешила бы принимать вызов Антуара. Её вина была не в желании обезопасить своё Королевства от агрессии соседа, а в стремлении раздуть конфликт ещё больше из-за какой-то там обиды и попранной гордости. Кто вообще придумал матриархат? Вот поэтому Риндожи не терпели женщин в «Свете Благородства».

Чем выше они поднимались, тем белее и крупнее становились дома, а улицы – шире и красивее. Ровная кладка и роскошные садики услаждали глаза. Ролуангэ славился гончарными мастерами и лучшими в мире виноделами, и сейчас старейшина встречал множество вывесок с прославленными фамилиями.

– Насколько вы знаете, в нашей столице располагаются резиденции пяти ваших младших орденов, – оповестил провожатый. – Вы уже могли увидеть одну из них ниже. Их представители встретят вас при подходе к замку. Думаю, вам есть, что обсудить с ними.

Горы, к подножьям которых взбирались дома города, казались старейшине уродливым нагромождением камней. На Хатостро, конечно, горы представали сущими коротышками в сравнении с местными великанами, но Ферра-не-Ролле любил их больше высоченных громил. Он знал, что видимые им горы являлись частью тянувшейся через весь материк цепи. На карте она была похожа на расползшийся шрам.

Замок королевы, стоявший немного в стороне, тоже сверкал золотисто-белой архитектурой. Колонны и арки возле парадных дверей восхищали глаз изумительной ровностью, однако на самом деле они таковыми не являлись. Архитектор использовал определённое сочетание геометрических линий и фигур для создания оптической иллюзии. Всё время, пока они приближались к воротам, начальник стражи поглядывал на старейшину и, похоже, ожидал положительной реакции на главную достопримечательность столицы. Но Ферра-не-Ролле оставался равнодушным.

Старейшина вновь сел на коня. Он ехал степенно, следуя за провожатым. Пару раз под копыта норовили броситься дворовые кошки. Ферра-не-Ролле с удивлением отметил обилие этого зверья в городе и задумался, а такой ли выдумкой являлись слухи об обилии мелких грызунов, забегавших в города. Хотя чем последние хуже кошачьих, мужчина не понимал. Все они – прожорливые твари. К мелким животным он относился не лучше камней под подошвами.

Возле ворот их ждали главы четырёх орденов: Сильи, Сафрота, Бугентош и Гостерри. Каждый при параде и с нашивками в виде миддлемистов. В отличие от трёх главных орденов, им не разрешалось брать дополнительные цветочные гербы.

– Добро пожаловать в нашу страну, носитель центифольных роз, – поприветствовал представитель Сильи, облачённый в бело-зелёные одежды. Он выглядел совсем незащищённым и открытым в своих лёгких по погоде тряпках.

– Где потерялся пятый? – спросил Ферра-не-Ролле, не найдя среди них главы ордена Паланка. Мужчина с сожалением подумал, что их духовному объединению не хватало ритуального приветствия, которое своей уникальностью сближало бы даже незнакомых ранее людей. А так чувствовалась разобщённость между орденами.

– Он присоединится к нам позже.

Начальник стражи откланялся и ушёл. Несмотря на мнение, что сентиментальность не поселилась в его душе, старейшина «Света Благородства» почувствовал, что ему приятно стоять в обществе духовных лиц. Собратьев, пускай и территориально таких далёких. Истинно, жара творит немыслимое с людьми!

Главы орденов все как на подбор были младше представителя Риндожи. Ещё из-за этого Ферра-не-Ролле считал себя выше их. Однако он приехал не для того, чтобы отчитывать младшеньких, но чтобы наставлять их. И договариваться о сотрудничестве, более тесном, чем позволяло разделявшее их материки расстояние.

– Вы, случайно, не привезли с собой… как вы их называете? Зрячими? – проводя гостя внутрь замка, спросил глава Бугентоша. У него обнаружился неприятно высокий голос. – У нас людей с даром видения не рождалось уже много поколений, а ваши мастера, по слухам, за километр демонов чуют.

– Зачем ты утомляешь уважаемого старейшину сейчас этими вопросами? – нахмурился шедший по правую руку представитель Гостерри. Орден этот был старше прибывшего старейшины почти в два раза. – У нас и демонов давно не видели, так что не подумайте, будто тут всё так плохо.

– Не подумаю.

В действительности, в результативность Великой чистки, которая якобы навсегда отвадила демонов от Ролуангэ, Ферра-не-Ролле никогда не верил. И хотя сам мужчина, будучи натренированным воином, привык полагаться на опыт и сноровку, не мог отрицать полезность талантов Зрячих. А потому огорчился, услышав, что на Ролуангэ они в дефиците.

– Пока королева не вернулась, мы можем обсудить взаимодействие наших орденов, – предложил глава Гостерри, единственный из представителей Церкви, улыбавшийся во весь рот.

Ферра-не-Ролле жаждал этого даже сильнее заслуженного отдыха. И всё же не счёл нужным пренебрегать здоровьем. Сначала восстановление сил и избавление от мерзкого пота, от которого чесалось всё тело. Затем разговоры.

Гаррел наблюдал, как наползают на мир мрачные времена. Видели это и остальные, да огородиться от беды никто не мог. И исправить, наверное, тоже.

Проблемы росли снежным комом. Сначала обезумевший король объявил о начале войны с соседним Королевством, чему мало кто по-настоящему обрадовался. Попытки переубедить его не привели к миру и спокойствию. В народе бродили слухи, что в конце твердолобого Антуара сместят, посадив на трон более послушного болванчика. Похоже, к этому всё и шло. Но пока оптимисты сохраняли надежду, что король образумится по собственной воле.

Недавно целая делегация, состоявшая из представителей На-Ла, Риндожи и Альели, бесследно исчезла в пределах столицы. Возможно ли такое? Сказать, что церковников этот факт напугал, не сказать ничего. Они пришли в ужас ещё и от новости, что среди пропавших числился один из старейшин Риндожи, семидесятитрёхлетний вояка Рильда-се-Барго. Уважаемый Ферра-не-Ролле уехал в Ролуангэ, и вестей от него пока не поступало. Из трёх старейшин «Света Благородства» в резиденции Lux Veritatis остался только один.

Никто не мог привести в чувства растерявшихся служителей. Лангзам ясно дал понять, что орден поглощён собственными проблемами, а На-Ла… впрочем, что он бы сделал без поддержки двух других столпов?

Гаррел знал, что Ферра-не-Ролле тоже не вернётся. Затеряется в дороге, как и неудачливая делегация. Но вести о пропаже второго старейшины Риндожи дойдут с опозданием, так что паника отсрочена. А вот третий… Нужно, чтобы и он исчез с горизонта. Тогда наиболее сильный на данный момент столп Церкви пошатнётся. Lux Veritatis, конечно, устоит, но начнёт заметно прихрамывать. Это даст дополнительное преимущество бессмертным.

Гаррела тревожило , что в своих поисках он зашёл в тупик. Он добился того, что его избрали старейшиной, то есть вскарабкался на самую верхушку. Теперь и он будет знать все секреты Lux Veritatis, думалось ему тогда. Но вот он здесь, а главная тайна так и скрывалась за семью печатями.

Бродя по пустовавшему в вечернее время крылу, юноша рассеянно поглядывал в окно на внутренний двор и лениво водил пальцем по стеклу с выпиравшими ромбами. И долго скрипел мозгами. Если искомая вещь хранилась не в этих стенах, где же она была? И кто мог сообщить о месте?

От своего отца Гаррел не раз слышал мудрость, что люди, которые боятся потерять бесценную вещь, перестраховываются по десять раз. Иногда доходит до абсурда. Каждый житель Королевства хоть раз да слышал, как бывший король и дядя Антуара прятал фамильные реликвии в стенах, замуровав их так, что, не разобрав часть замка по камешкам, до них не добраться. Так достояние семьи, в самом деле, оставалось в безопасности, только какой в нём смысл? Оно также потеряно и для хозяина.

Вероятно, искомую Гаррелом вещь прятали похожим образом. Чтобы достать её, требовалось что-то сломать, и этот миг оттягивали до последнего, решающего случая. Когда терять будет нечего.

Откуда-то прилетел сквозняк и разгулялся в коридоре. Каким же старым было это огромное сооружение, подумал юноша. Мрачный серый камень из прошлого, такого древнего, что все упоминания о нём покрылись мхом, придавал строгим формам резиденции дополнительную угрюмость. Снаружи это тоже было заметно. Хмурый великан взирал на другие строения города, как обыкновенно смотрит на шумных мальчишек старик, и его молчаливое пристальное разглядывание вселяет в молодняк суеверный страх.

Подобное предстояло испытать и Гаррелу, только в присутствии настоящего старика. Как-никак Сетия-де-Гойяр пребывал в почётном возрасте – семьдесят восемь лет. За ним закрепилась слава мудрейшего старейшины Риндожи, но при этом не поддающегося переучиванию упрямца. Крепко застрял в своих убеждениях.

Гаррел сомневался, что кто-либо из старейшин относился к нему, пятнадцатилетнему юнцу, с должным уважением, несмотря на все заслуги перед Lux Veritatis. Он войдёт в историю как самый молодой старейшина всех времён. И всё же возраст не помешает, а даже поможет ему просить совета старшего. Какой старик удержится от соблазна прочитать лекцию пареньку, который сам об этом просит?

Хотя гордое звание резиденции Lux Veritatis оповещало о сосредоточении всех сил Церкви в одном месте, в действительности всё разнообразие религиозного сообщества в одно здание не влезало, даже такое громадное. Семь павильонов и несколько дополнительных надстроек вмещали в себя не более десяти полноценных орденов, отобранных по значимости, и пятёрку совсем крошечных, в которых наблюдалось не более тридцати человек. Это были новообразованные ветви, за которыми требовался глаз да глаз. Потом уже они становились самостоятельными и могли перебраться в собственную резиденцию в другую часть Королевства. Лидерам не вошедших в список жильцов орденов отводились собственные комнаты, но их редко занимали по назначению. Если весь орден вынужден расселяться на соседних улицах или даже в других городах, руководителю неудобно отрываться от подопечных лишь ради престижа пребывания в сердце Церкви.

Больше всего места забрали себе три столпа. Новобранцы Лангзама, На-Ла и Риндожи жили и обучались прямо в резиденции, и им требовался не один этаж для размещения всех лиц. Чтобы в дальнейшем не возникало глупых ссор из-за деления территории, каждому из трёх главных орденов досталось по павильону.

Гаррел не любил этажи Риндожи. Он чувствовал себя в них неуютно из-за обилия гербов, которыми, словно обоями, завешивали стены коридоров, и ощущаемого там духа повиновения и муштры. Порядки в этом ордене были самыми строгими и местами напоминали военную дисциплину, что по многим причинам странно сочеталось с духовной направленностью всего института. Иногда Гаррелу казалось, что в Риндожи шли не ради служения высшей цели, а потому что кулаки чесались подраться с кем-то посерьёзнее дорожных разбойников. Это же теперь так уважается – бодаться с демонами!

Найти Сетия-де-Гойяра оказалось несложно: старик прозябал в одном из кабинетах. Сидел за столом весь в думах или воспоминаниях, так что не сразу обратил внимание на пришедшего.

– О, старейшина На-Ла. Ты знаешь сюда дорогу? – усмехнулся обладатель вьющейся бороды. Даже в помещении он носил уплотнённую одежду, нужную для защиты от лёгких колотых ран. Стрела, наверное, тоже не убьёт, хотя через ткань пробьётся. – Я думал, ты с остальными отправился в столицу на поиски пропавших.

– Туда поехало Зрячих больше, чем листьев на дереве. А в резиденции должен остаться хотя бы один старейшина.

– Верно.

В кабинете властвовал полумрак, поскольку задёрнутые шторы не пропускали свет внутрь. Лампа горела только одна – та, что стояла на столе. Создавалась атмосфера тёмной берлоги, в которой прячется раненый зверь. Или струсивший.

– У меня есть… некоторые догадки. Думаю, мы сможем понять друг друга, – неуверенно начал Гаррел. – Как боец бойца.

– Боец? И многих демонов ты убил за свою жизнь? – Сетия-де-Гойяр не приглашал юношу сесть и вряд ли ожидал, что их разговор продлится долго. Между возрастом, мировоззрением, ценностями, опытом этих двоих существовала настолько огромная пропасть, что люди в их положении попросту не пытаются проложить мосты. Слишком затратно.

– Я не считал. По сравнению с вами я даже в носильщики оружия не гожусь. Но уверен, что скоро мой опыт резко возрастёт из-за того, что нас ждёт впереди.

– А что нас ждёт впереди? Ещё больше упрямых владык? – старик откинулся на спинку и впервые в упор посмотрел на пришедшего. – Ты пожаловал ко мне. Не пошёл к своим старейшинам, значит, тебя не хотят слушать. Но разве я стану идти тебе на уступки?

– Я пришёл к вам просить совета. Меня не отпускает чувство, что в скором времени нас ждёт война куда страшнее людской. Я чувствую злую волю. И хочу быть уверенным, что Lux Veritatis сумеет перехватить удар. – Гаррел старался говорить с жаром, присущим амбициозным молодым людям. А ещё он делал упор на общность идеалов Церкви, а не только его ордена или Риндожи. Нельзя, чтобы в словах юноши старый воин услышал пренебрежение к одной из ветвей. – При всём уважении к Мимрои, Фельге и другим служителям На-Ла, они выступают на стороне сохранения мира. Они были бы рады избежать крупных потасовок. А если избежать их не получается? Нужно бить в ответ!

Сетия-де-Гойяр указал на стул, заинтересованный словами Гаррела. Юноша сел не напротив, а чуть сбоку, демонстрируя уважение и показывая, что не считает себя равным хозяину комнаты.

– Ты как будто рвёшься в бой.

– Вам с вашим опытом виднее. И всё же я не жажду войны. Я говорю, что если она наступит, то мы должны быть готовы, – и Гаррел поправился. – Весь Lux Veritatis должен быть готов. Вы бывали в сотнях битвах и знаете, что нужно для победы, если… дело дойдёт до войны с демонами и их господами.

– А ты думаешь, до этого дойдёт? – старик лениво водил рукой по воздуху. В свете лампы карие глаза старейшины казались почти янтарными.

– Всё выглядит так, будто наш король по глупости развязал войну. Но Терпящая послала мне видение, – доверительно сообщил Гаррел, а про себя с раздражением пожурил медленно соображавшего старика. – В нём я видел, что короли демонов готовы выступить против нас. Они воспользуются слабостью наших Королевств, которые будут поглощены междоусобицей. Это очевидно даже людям без дара! Священный долг Lux Veritatis – помешать им! И… сейчас удобный случай нанести сокрушительный удар по ним! Добить их окончательно священной реликвией!

Губы Сетия-де-Гойяра поползли в стороны, но резко остановились. Лицо старейшины стало похоже на устрашающее изваяние. Он провёл ладонью по лысой голове и отвёл плечи назад. Понял, к чему клонил его собеседник, и поднятая тема не понравилась ветерану конфликтов с демонами.

– Ты делаешь поспешные выводы, – наконец, вымолвил Сетия-де-Гойяр. – Мне ясно твоё стремление поставить точку и стать народным героем, спасителем мира. Но это только на словах всё так просто.

– Я мало смыслю в этом. И всё же я слышал, что меч собран. Впервые за столько столетий! Зачем древние так старались, если нынешние служители боятся им воспользоваться?

– Тебе так сказали? Что он собран? – покачал головой старик. – А если бы и так, мы всё равно ничего не знаем об этом артефакте. И не от нас зависит, когда им воспользоваться…

– А от кого же тогда? – изумился Гаррел. Вот он и подошёл к главному вопросу. Вся бравада нужна была лишь для плавного подведения к оружию, которым юноша чаял завладеть. Вернее, для начала хотя бы узнать, где хранятся его части. Когда он спрашивал о них у Мимрои и третьего старейшины На-Ла, Фельге, они туманно сказали, что это не в их юрисдикции. Да как такое возможно, что великие мира сего, распоряжавшиеся всеми магическими дарами человечества, не ведали о таком значимом предмете? Кто же тогда следил за попавшими на людскую территорию частями – грекиором и ниральгой? В резиденции их точно не было, иначе Гаррела посвятили бы в эту тайну.