Текст книги ""Фантастика 2023-159". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Ирина Шевченко

Что за танцы без мужчин, скрепя сердцем пришлось приглашать двести курсантов из спецшколы.

Праздник удался – счастливые мордашки курсанток, тому подтверждение и вели себя в рамках, не прятались по темным углам с парнями.

На другой день многие девчонки разъехались на отдых по родным местам, домой – проезд, естественно, бесплатный, по воинским литерам. Не поехали лишь те, чьи дома находились очень далеко – не укладывались в недельный отпуск. Для них организовали посещения театров и музеев.

Второго января мы вчетвером отбыли в гости к Дарье Лукиничне. Я не оговорился – вчетвером, кроме нас с Семеном в коллективе присутствовали Людмила и Аня.

Аня – подруга Семена, живая и непосредственная девушка с внешностью киноактрисы.

В подарок бабусе купили мешок гречки и десять кило соли. Девушки раскритиковали наш презент, заехали на рынок и приобрели натуральный пуховый платок.

Дарья Лукинична даже всплакнула. Щенята подросли и крутились возле нас, радостно повизгивая.

Посидели, попили чайку, пообщались. Уехали после обеда, забрав двух Скуратовских собачат. Набрали деликатесов и различных напитков в коммерческом магазине, последовали на служебную дачу, выделенную нам с Семеном от Первого Управления. Отдохнули хорошо с размахом, ну дык заслужили, по выражению Семена. Дача оказалась огромным деревянным срубом о восьми комнатах и двух этажах. Она занимала участок не менее двух гектар. В бане, прилепившейся за домом, парились долго и со вкусом.

Эту баньку с санаторской не сравнить, да и что за баня, сложенная из кирпича, так баловство одно. Попарившись березовыми вениками, для контраста ныряли в сугроб – хорошо ешкин кот.

Сидя в предбаннике и потягивая холодный квас, Скуратов глубокомысленно изрекал – ванна, просто издевательство над организмом, примитивное размазывание грязи и больше ничего.

– Согласен, камрад.

После нас, в баню пошли девушки. Пока они мылись, я кратенько посвятил Семена в историю с Людмилой. Заявил что не отстану от нее, пока не выведаю, с помощью каких приемов и методов, она трамбовала нами пол. – Ты с ней осторожней, командир, тебя ждут на Родине.

– Не учи ученого.

Наши дамы, быстро делать ничего не умеют – выкатились из бани через полтора часа.

Мы успели переделать кучу дел – покалякали со сторожем за жизнь, покормили щенков и выпили бутылку коньяка под лимон. Не дав барышням млеть после бани, запрягли в работу – готовить праздничный стол, а сами удалились – порешать важные проблемы.

Мы, завернувшись в тулупы, хорошо подремали с часик, затем нас разбудили разгневанные девчонки, предъявив необоснованные и смехотворные претензии.

Пришлось слегка рыкнуть – угомонились, сели за стол.

Славно посидели, Семен достал гитару и изобразил маленький концерт. Странно, но у девушек глаза на лоб полезли, чего они?

Выяснили, одна таких еще не слышала, другая не успела – у них эти песни давно забыли.

– Значит вам здорово повезло, слушайте и запоминайте – вынес я свой вердикт.

 
   Мы так давно, мы так давно не отдыхали.
   Нам было просто не до отдыха с тобой.
   Мы пол-Европы по-пластунски пропахали,
   И завтра, завтра, наконец последний бой.
 
 
   Еще немного, еще чуть-чуть,
   Последний бой, он трудный самый,
   А я в Россию, домой хочу,
   Я так давно не видел маму.
 
 
   Четвертый год нам нет житья от этих фрицев.
   Четвертый год соленый пот и кровь рекой,
   А мне б в девчонку в хорошую влюбиться,
   А мне б до родины дотронуться рукой.
 

Я закончил песню. Наступило молчание, первой его нарушила Аня:

– Вы так хорошо спели, спасибо вам. – Песня о нашей войне с фашистами?

– Да. Анечка, и закончится она в мае сорок пятого года. Или чуть раньше, но только между нами, государственная тайна – и я приложил палец к губам.

– Семен, бери гитару, спой что-нибудь.

Он не нашел ничего лучшего как провякать песню московских тунеядцев.

 
   В районе бухты Ухты, мля,
   Лежит советская земля,
   Колхозы, мля, совхозы, мля, природа
   И портить эту красоту сюда приехавшие
   Ту, тунеядцы мля, моральные уроды.
 
 
   Спят тунеядцы под кустом
   Не занимаются трудом
   И спортом мля, и спортом мля, и спортом,
   Один рябой пиджак на них
   Одна девчонка на троих
   И шорты мля, и шорты мля, и шорты.
 

Коллектив развеселился, я включил здоровенный ящик под названием «Телефункен», поймал на волне приличную музыку и объявил танцы.

Угомонились под вечер, разбрелись по комнатам, щенята почему-то увязались за нами. Впрочем, они шебуршились недолго, скоро заснули, улегшись на коврик в углу. Пока с ними возился, Колокольчик уже устроилась на кровати, кинув на свое обнаженное тело, кусок одеяла.

– Нет, всякие вопросы подождут, на такое тело невозможно смотреть спокойно – и я, рыча от возбуждения, кинулся к ней, не обращая внимания на притворный писк.

До сих пор удивляюсь, почему не развалилась кровать. Три часа безумного секса вымотали меня, а девчонке хоть бы что.

– Ты устала, милая? – с тайной надеждой спросил я.

– Нет, конечно, только вошла во вкус, с тобой все в порядке, дорогой?

– Вот зараза, ничего ее не берет.

Успокаивающе погладил ненаглядную, вернее сказать неугомонную и, приткнувшись к ее животу, заснул – организм отрубился.

Проснулся рано утром и побрел на кухню попить. В зале обнаружил Семена, забравшегося с ногами на кресло, с фужером в руках.

– Что, старый алкоголик, похмеляешься?

– Никак нет, Ваше Величество. Лимонад-с потребляем-с.

– Хорошее дело, только квас лучше.

Нашел нужную емкость и устроился в кресле напротив. Посидели, попили, поднабрались сил, да разбрелись по своим норкам.

Девушка при моем появлении открыла блестящий карий глаз и спросила:

– Где ты шляешься, бросил меня одну.

– Ты не одна, ты с собачками, а я тебе кваску принес.

Она с подозрением посмотрела на меня:

– Чего это ты такой добрый с утра?

Я несколько фальшиво хихикнул:

– Для тебя, радость моя все сделаю.

– Напрмер.

– Ну могу вдобавок лимонаду принести.

За свои героическое намерения получил подушкой по уху.

– Агрессию нужно срочно подавить в корне.

В тот же миг она оказалась в моих объятиях, раздался писк:

– Это не честно.

– Ага, а подушкой по голове, честно?

Перепирания резко оборвались, да и трудновато их продолжать – губы заняты страстным поцелуем.

Бедра девушки раздвинулись, раскрылся бутон удовольствий и я вошел в него весь, до конца, очнулся от тряски всего организма и пика высочайшего наслаждения, подо мной стонала Людмила. А когда успокоились, вдруг неожиданно заявила:

– Какой ты нехороший человек.

– Окстись, лапочка, неужель я такой?

– Да, нехороший, ты развил у меня идиосинкразию на остальных мужчин.

– Хочешь сказать, никто, кроме меня тебе не нужен?

– Да, и как мне с этим жить?

– Не переживай, время все лечит.

– Ты думаешь?

– Я уверен – и поцеловал ее в красивую грудь. – Все хотел тебя спросить, что за медальон висит на твоей красивой шейке.

– Оптический преобразователь, видишь у него камни в центре с двух сторон?

– Бриллиант и рубин.

– Нажимаешь на бриллиант и прикладываешь медальон к виску. – По твоему воображаемому образу или фотографии, он создает нужный тебе внешний вид.

– А рубин для чего?

– Нажмешь на рубин, станешь невидимым, повторное нажатие отключает аппарат.

– Ух ты, нам в хозяйстве сгодился бы.

– Будешь себя хорошо вести – подарю.

– Да мы завсегда готовы вам-с угодить, салфет ее светлости – пытаясь изобразить поклон, сидя на кровати, протянул девушке полотенце.

– Ну почему ты такой несерьезный. – Между прочим, после окончания трахательно-сексуального секретного эксперимента – ты отправляешься со мной, Орден тобой интересуется.

– Ничего не получится, голубушка, меня в тринадцатом веке ждут, государство бесхозное.

Людмила гневно засверкала глазищами.

– И не надо на меня так смотреть, я тебя тоже очень люблю. – Пойми, мое долгое отсутствие наверняка негативно сказалось на моей стране.

Девушка резко себя осадила, словно знала о моих будущих неприятностях.

– Людочка, за год я разберусь с делами и тогда прошу за мной. – Тем более у вас и месяц не пройдет.

Она обняла меня и посмотрела долгим сочувствующим взглядом.

Ничего конкретного из нее вытрясти не удалось, отговорилась недостаточными историческим данными. По поводу рукопашки, результат такой же – ноль. На все мои попытки узнать правду, ответ один – через год узнаешь.

– Вредина.

Пришлось отстать, тем более угроза с ее стороны прозвучала нешуточная – пообещала, мягко говоря, затрахать до потери пульса.

А она это может, точно знаю. Ну и спрятал язык в одно место, запрыгал перед ней беленьким и пушистым «зайчиком».

– Боишься значит?

– Ой, боюсь, все боятся.

«Колокольчик» рассыпался веселым смехом – слава Богу, у нее есть чувство юмора и доброе сердце, я «ужаснулся» о последствиях, будь все по-другому.

Наконец мы заснули и отдыхали до одиннадцати утра.

К обеду народ собрался в зале, причем девчонки сразу сели рядышком, таинственно зашушукались и сердито поглядывали на нас.

Мы, наоборот, пребывали в благодушном настроении, кушали хорошо приготовленные блюда, изредка разбавляюемую холодной водочкой.

– Ты с клюквой попробуй, Семен.

– Щас попробуем – и посыпал ягоду сахаром.

Девчонки между тем на нас надулись – смотрели как мыши на крупу.

– Девоньки, вы чего такие сердитые?

– А вы что не понимаете?

– В чем дело, девушки, ну-ка выкладывайте – строго сказал я.

– О, господи, – страдальчески задрала головку к потолку моя Людмила. – Вы что слепые? – Не видите, в чем мы одеты?

Мы с Семеном пожали плечами. Я осторожно спросил:

– Милые девушки, мы с Семеном Николаевичем ничего не понимаем, в чем собственно дело?

– На вас новые камуфляжные комбинезончики, сапожки по ноге – нормальная одежда.

Скуратов подтвердил:

– А то.

Девушки возмущенно встали из-за стола:

– Ну почему вы такие тупые, нам же нечего одеть. – Праздник, новый год, а мы в этой шкуре и вся наша одежда на складе, в санатории.

Извечное женское утверждение – нечего одеть – давно перешедшее в анекдоты, неожиданно перешло в реальность.

– Мда…, действительно. – Дорогие девушки, чего раньше молчали, но все поправимо – едем в магазины.

Женская половина радостно запищала и кинулась одеваться.

Сели в машину и поехали в столицу. Большинство магазинов не работало, нам посчастливилось наткнуться на коммерческий.

– Выбирайте, милые дамы.

Сами вышли на крыльцо, ближайший час мы свободны.

– Командир, ты узнал у Людмилы что хотел?

– Нет, к сожалению, в перспективе вроде брезжит. – В общем поживем, увидим.

– Владимир, ты посмотри на них, совсем бабы от тряпья с ума сошли. – Мы с тобой пятый год комбинезоны не снимаем и ничего.

– Женщины, что ты хочешь – я философски пожал плечами.

За время ожидания успели съездить на рынок, купить мяса по дикой цене, выпить по паре кружек пива и сдать прыщавого карманника наряду милиции.

Семен, буквально поймал того за руку, в сумке пожилой женщины. Приехав к магазину ждали около получаса. Наконец нас позвали для оплаты покупок. Ворох свертков закинули в багажник, с облегчением вздохнули и тронулись на дачу.

В Москве стало многолюдно. Был позорный момент для некоторых москвичей, я не имею ввиду простой народ. Многие начальники и партаппаратчики поддались панике – решили смыться из столицы, несмотря на прямой приказ. Разгром немцев под Москвой, остудил многие головы и панику ликвидировали.

На дачу добрались благополучно, девушки моментально оккупировали одну из комнат, устроив из нее ателье по подгонке купленных обнов.

Я включил «Телефункен», поймал Берлин – Геббельс, как всегда ездил слушателям по ушам, пробежал веньером дальше – загадочная радиостанция гоняла латиноамериканские мелодии.

Сыграли несколько партий в шашки, надоело.

Я постучал в дверь:

– Девушки, народ требует хлеба и зрелищ, вы скоро?

Вразумительного ответа не дождался.

– Сеня, бери гитару и пойдем посидим за столом, а то мы с нашими дамами с голоду умрем.

Хорошо посидели, за окном стало смеркаться и, наконец, появились девушки.

В своих нарядах выглядели на миллион.

– О, женщины, из-за такой ерудны отказываться от стола, странные они, что-то не то у них с мозгами.

Свою мысль благоразумно озвучивать не стал. Наговорили им кучу комплиментов и быстренько за трапезу, прерываемую показом новых платьев и туфелек.

Постепенно девушки угомонились – ажиотаж барахолки, почти исчез.

– Предлагаю выпить за нашу победу, дзинь…

Хорошо шаркнули по душе, давно так не отдыхали.

Вдруг среди веселья прозвучал странный Анин вопрос:

– Если не секрет, почему вы постоянно при оружии, вон даже за столом здоровенные пистолеты в кобурах?

На немой вопрос, Семена я кивнул головой. Он ответил:

– Милая, Анечка, мы с командиром шестой год при оружии днем и ночью. Шестой год воюем, а кроме пистолетов приходиться и вот это таскать.

После сей тирады выхватил из ножен нож, что висел скрытно меж лопаток.

Дамы ойкнули. Естественно у них возник следующий вопрос:

– С кем собственно воюете?

– С нехорошими людьми, их всегда хватает.

Людмила, понятливо опустила глаза, Аня кивнула, не представляя, о чем идет речь.

– Закончили вечер вопросов и ответов, выпьем товарищи за Новый 1942 год, дзинь.

Затем короткие танцы и мы с Людочкой уже в постели.

Поспав пару часов и приведя себя в порядок, занялись любовью. Отдыхая от страстей и глядя на Людмилу, машинально произнес вслух одну фразу и получил весьма странный разговор. Фраза в принципе невинная, а вот выводы…

Сказал я вот что – Странно, но в последнее время, мне попадаются исключительно красивые девушки.

Негромко пробормотал, но Людмила услышала.

– Ты в зеркало на себя смотрел?

– Смешной вопрос – я, когда бреюсь, смотрю в него чуть не каждый день, ну и что.

– Дурачок, ты хоть понимаешь, что ты красив, да и Семен тоже.

– Ты издеваешься, мужской красоты вообще не существует – это выдумки извращенцев. – Общеизвестно – мужчина ценится своими поступками, а не сказками о придуманной красоте. – Вот женщины да, тут красота действительно есть, с мозгами правда хуже.

Я прикусил язык, но девушка кажется не заметила.

– Господи, какой ты дремучий, а еще царь всея Руси. – Да ты хоть знаешь что в вас с Семеном все девчонки влюблены и независимо от эксперимента, легли бы под вас, все пятьсот человек.

У меня по моему челюсть до пупа отвалилась. Людмила залилась своим серебристым смехом, упала на спину, аж ножонками дрыгает и все пальчиком в меня тыкает.

– Ничего смешного не вижу, молоденькие девчонки, нафантазировали себе, это бывает.

– Нет ну какой ты чурбан, пойми, женщина всегда хочет здоровое и красивое потомство. – В вас они сразу разглядели достойных отцов и настоящих мужчин, дошло наконец? – и она пальчиком постучала по моему лбу.

Я аккуратно поймал ее руку, поцеловал пальчик, а потом ее всю. Волна любви подняла нас и опустила.

– Разве можно так надо мной издеваться, я ведь чуть сознание не потеряла.

– Ласточка, я ведь не нарочно.

– Я не ругаю, наоборот, с тобой сказочно хорошо, милый, давай немного поспим.

– Хорошо.

Мы спали, а я сквозь сон слышал скрип и треск бревен, от жгучего мороза, где-то в углу завел свою песню сверчок, щенята громко вздыхали во сне – мне было покойно и тепло. Так и уснул окончательно под цвирканье сверчка.

С утра сделали трехкилометровую пробежку. Решили сами приготовить мясо, пусть девчонки отдохнут.

Нарезали, отбили, посолили, обсыпали разными специями. С часок его нужно выдержать до кондиции, а пока разделали селедку под лучком и в слабый раствор уксуса.

Выпили по стопочке под холодное, вот и мясо подошло, на сковородку его.

Пока я жарил отбивные, Семен варил на гарнир картошку.

Накрыли стол, наше угощенье хоть простое, зато вкусное и сытное. Пили не много, так рюмку, другую. Утолив первый голод, сказал Семену – у меня новость, мне давеча сообщили страшную секретную тайну – головы присутствующих повернулись в мою сторону. – Оказывается мы с тобой Сеня – писанные красавцы – сообщил я с самой серьезной мордой лица.

– Ха-ха-ха… Гы-гы-гы.

Людмила презрительно передернула плечиком – что, мол, с убогих взять.

Семен долго не мог успокоиться, все хихикал и мотал головой.

Поступило предложение покататься, высыпали наружу, расселись в машине. Поехали куда глаза глядят, с шоссе свернули на проселочную дорогу и заехали в лес.

Хорошо на природе, воздух чист и прозрачен, ели в шапках снега, цвиркают неугомонные белки. Зачарованные красотой природы не уехали пока не стали подмерзать. На дачу гнал со всей возможной скоростью, приехав, срочно протопил баню – нужно пропариться и согреться.

После бани сидели за большим столом – чаевничали, в углу хрустели костями щенки.

«Телефункен» вполголоса издавал приятную музыку, словом хорошо расслабились, даже язвительная Людмила стала белой и пушистой.

Обрадовал коллектив – завтра возвращаемся в санаторий, у нас поднакопились кое-какие дела. Особого восторга, естественно, никто не высказал.

Разошлись рано.

Людмила была необычно тиха и задумчива. Лежа в кровати спросил – милая, ответь, почему ты со мной резка, постоянно язвишь, разве я тебя чем-нибудь обидел?

Она присела на краешек кровати:

– Глупенький, неужели не понимаешь, я же люблю тебя, вот беда на мою голову.

Обнял ее, прижал:

– Разве любовь беда? – Всегда считал любовь – это радость и счастье.

– Да, а как я без тебя жить буду?

И тихо заплакала на моей груди.

Попробовал ее успокоить:

– Через год буду у вас, встретимся. – Может потом решишь уйти со мной?

Рыдания не прекратились, я знаю только один радикальный метод борьбы с ними.

Быстренько раздел девушку и приступил к решительным действиям. Она не успела опомниться, а ее тело уже описывало известные синусоиды, ну вот на счастливых и затуманенных глазах ни одной слезинки. После взрыва страстей девушка прошептала мне на ухо:

– Если даже не судьба нам быть вместе, я благодарю Всевышнего за то, что познала истинного мужчину.

В пятницу прибыли в санаторий. Все побежали по своим делам, а я поехал в Министерство обороны, к оружейникам. Там заказал техническую документацию на полевые орудия 60 и 80 мм, а также на сотку и двухсотку.

Документация обширная, вплоть до марок стали и технологии их изготовления. Вдогонку заказал приготовить документы на технологию изготовления снарядов и порохов. В тринадцатом век все сгодится.

Вернувшись в санаторий, сел за письмо – послание в семидесятый год, моему сыну.

Ничего особенного, так несколько практических советов, затем зашел к Семену, тот тетешкался с собачатами.

Вручил послание и наказал переписать, объяснив для кого. Неизвестно чей сын придет к власти – я решил подстраховаться.

Остаток дня провел в хозяйственных делах. В своем люксе вечером посмотрел журнал – осталось всего девяносто восемь девушек. Нам работы на восемь-десять дней, а потом сматываемся.

Не забыть, заказать самолет до Казани. Слава Богу, закончится сей дурацкий марафон.

Дня за два до окончания эксперимента позвонил Берии – попросился на прием.

На следующий день сидел в его кабинете. Для начала вручил ему два пакета опечатанных сургучом, с датой вручения – январь 1970 г. Объяснил для кого, затем пошел откровенный разговор – много неприятного о будущем услышал Лаврентий Павлович – идеи компартии бесперспективны и себя не оправдывают, по хорошему в России нужны две крепкие партии и президентское правление, хотя я лично склоняюсь к монархии.

Берия скептически улыбнулся.

– Лаврентий Павлович, зря улыбаетесь, история докажет мою правоту.

Мы распрощались, даже обнялись на прощание.

На утро весь санаторий напоминал муравейник – мы прощались с девичьим коллективом. Актовый зал набился до отказа. Первым выступил Скуратов, за ним я.

Долго говорить – воду в ступе толочь. Сказал о конкретных перспективах для будущих мам, о строящихся для них домах и прочей инфраструктуре. О том, что государство берет их под свое крыло, под конец речи предупредил – детки у вас будут очень талантливые и умные. – Не удивляйтесь, в школу они пойдут в четыре года, их воспитанием займутся лучшие педагоги страны.

После торжественной части, девчонки устроили праздничный концерт. Хохотали над мини-спектаклем, острой сатирической направленности, досталось всем и нам в том числе. Они создали великолепные шаржи. Затем был банкет-банкетище.

За столами сидели все – курсантки, обслуга, администрация во главе с директором и, конечно, мы с Семеном.

На столах рябило от шампанского и сухих вин, а блюда превзошли все ожидания. Глядя на наши столы не скажешь, что идет война.

Повеселились от души.

Утром мы провожали Людмилу. Отъехали на машине за километр от санатория, встали. Она обняла меня, поцеловала.

– Владимир, я не прощаюсь, ровно через год, жди меня в Казани.

– Давай, милая, удачи тебе.

Девушка отошла и встала посреди поляны, мелькнула вспышка, все ушла. Только взбаламученный снег, искрясь, падал на кроны деревьев.

– Поехали, командир, нам пора на аэродром.

– Поехали.

Три часа лета и мы продрогшие, выскочили из транспортника на укатанный снег Казанского военного аэродрома.

К самолету подъехала черная легковушка, из нее вылез капитан МГБ.

– Вы Романов и Скуратов?

Мы предъявили удостоверения.

– Прошу, товарищи, машина в вашем распоряжении, куда ехать?