Текст книги "Мир Дому. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Денис Шабалов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 54 (всего у книги 98 страниц)

Подниматься не хотелось – организм устал смертельно, до отключки, и тянул сознание сорваться в беспамятство. Какая уже разница, право слово… если мелкий попал, то сейчас где‑то там, вверху, должна появиться яйцеобразная голова с ботвой на макушке. Если нет – стальной кулак размажет человека по полу. На этом все и закончится.

Слева в поле зрения вплыл светлый овал. Ботва наличествовала.

– Серег… Ты чо?.. Как?.. – сквозь толстый слой ваты донесся голос научника. – Ты там жив вообще?..

И Сотников, расплывшись в блаженной улыбке, закатил глаза под лоб и медленно сполз в пропасть.

Где‑то через полчаса тронулись в обратный путь. Серега уже малость оклемался – но, пошатываясь, брел полутрупом. Нелегко бой дался… Легкие все еще болели, как будто километров пятьдесят с полной выкладкой рвал, тело было ватное, непослушное, время от времени приходилось останавливаться на передых. Обратный путь обещал затянуться…

Знайка, впрочем, был совсем иного мнения. Шагая рядом, он время от времени с восторгом поглядывал на товарища и, поджимая губы, покачивал головой.

– Ну хватит уже… – прохрипел натруженным горлом Серега, словив очередной взгляд. – Что ты пялишься на меня, как на чудо‑юдо какое…

– Да я все не перестаю удивляться, что с человеком Академия делает… – хмыкнул научник. – И Академия и… сопутствующее, в общем.

Сотников нахмурился.

– Сопутствующее?

– Ну… тренировки, там… подготовка… – кивнул Илья. – Я же… Я же почему стрелять не мог?.. Я вас отследить не успевал. Два пятна мечутся, руки‑ноги‑лапы мелькают… кто кого… чего куда… хрен разберешь. Да еще и башка трещит, в глазах двоится…

– Это извини… – смущенно усмехнулся Серега. – Переборщил я, Илюх. Испугался, вот и пихнул сильнее чем нужно.

– Да уж… – Знайка, шипя и морщась, пощупал здоровенную сиренево‑серую гулю на бритом затылке. – Я и понять ничего не успел… хренак – и темнота.

Серега виновато развел руками.

– Это ладно, заживет, – отмахнулся Илья и снова с восторгом посмотрел на товарища. – Вот рубилово – да! Эпично! Хотя я большую часть и не видел… Я потому и рукопашные соревнования армейцев смотреть не люблю – хрен чо поймешь. Особенно когда Рыков, там, или Шухов стоят… ну или ты… Да и вообще! Я в бою за пацанами тоже не всегда успеваю. Только сообразил, куда стрелять – а цель уже на полу и мозги на стене.

– А иначе не выжить в Джунглях, – ухмыльнулся Серега. Восторги друга, что и говорить, были приятны. – Скорость все решает…

До берлоги Программатора добрались минут за двадцать. Гораздо медленнее, чем топали к люку. Но организм постепенно восстанавливался, и на подходе к дозору Серега уже чувствовал себя сносно. Разве что мышцы гудели да горло поперхивало.

Ночные дозоры сменили, и теперь на точке сидел Медоед. Завидя командира, козырнул, собираясь выдать дежурное «без происшествий» – но Сотников, махнув рукой, доклад тормознул.

– Шум слышали? – спросил он. – Грохот со стороны площади.

– Слыхали, – кивнул Сашка. – Ну как, грохот… так, постукивало что‑то вдали.

– А какого ж хрена… Почему разведки не было? – опешил Серега. Это что, совсем нюх на отдыхе потеряли?..

– Так мы и дернулись… – растерялся Медоед. – А дед такой говорит – не волнуйтесь, типа, это станки заработали, там автоматика, конвеерная линия, пресса… Ну Злодей и дал отбой.

– Станки, значит? – хищно сощурился Серега. – Ладно… Дед‑то где?

– У себя был. Это пока я не заступил… Да не денется никуда, его там пасут, не выпустят.

Серега кивнул. Ну вот и поговорим по душам…

Бойцы уже проснулись и занимались кто во что, своими делами. И вид потрепанного командира, появившегося в комнате, сразу же вызвал вопросы. Игнорируя – отвечать взялся Знайка, сразу забрав на себя всё внимание – Серега подошел к двери в комнату хозяина и дернул за ручку. Заперто.

– Ну а ты как думал? – хихикнуло внутри и в зарешеченном окошечке из темноты выплыла физиономия деда. – Открыл я тебе, ага… И выламывать не пытайся. У меня и здесь тоже лаз. Дернешься – только меня и видали…

Серега не ответил – стоял и молча смотрел на старика. Да, упустил. Обосрался так обосрался. Не добраться теперь до хрыча. Но кроме этой в голове мелькали и другие мысли. Нужно было спешно уходить – дед оказался далеко не прост и давно уже мог вызвать подмогу. Каковы силы и средства – это еще вопрос, но в любом случае организовывать оборону в логове врага – глупо. Ему тут каждый сантиметр знаком, и кто знает, каких сюрпризов еще понатыкано…

– Собираемся! Злодей – срочный сбор! – скомандовал он, не отрывая взгляда от лица Программатора. И, обращаясь к деду, полуутвердительно спросил: – Помощь‑то спешит уже?..

– А то как же. Еще с вечера… – с гаденькой улыбочкой усмехнулся дед

– И четырехсотого ты подослал?

– А то кто же. Командира обоймы надо сразу… того. А здесь такой шанс… Жаль, у меня один КШР при себе и остался. Разукомплектованный. Думал – хватит тебе… А нет, силен оказался. Удивительно даже, столько против машины стоять… Не зря Куратор за вас так держится, ой не зря… Я‑то рассчитывал шлепнуть тебя – и пока суть да дело, пока людишки твои суетятся – там и подмога подойдет. Не судьба… Ну да ничего. Все равно вам скоро край.

Собственно, вопросов у Сереги больше не имелось. Пора валить. Но что делать с объектом? Висящий над Домом, в руках врага, Пункт Управления представлял первостепенную опасность. Пожалуй, гораздо опаснее, чем накаты… Ситуация тупиковая.

Старик через решеточку с понимающей ухмылкой смотрел на него – и как будто даже понимал его мысли. А скорее просто подслушал давешний разговор…

– Вот ведь какая незадача… и идти надо – и Дом в опасности. Так что ли, командир?

Серега молчал. Вот хрен старый, глумится еще…

Впрочем, Программатор и не думал глумиться. Сотников далек был от мысли, что он полон добрых намерений – но для чего‑то ему понадобилось приоткрыть перед гостем еще один вопрос. Может, они так давно толкались в нем, что хотелось ему поделиться. Может, это было желание утереть нос нижним, желание утвердиться, показать свою важность и осведомленность… А может, и другая причина, о которой Серега не подозревал. Но сказанное Программатором снова ставило с ног на голову все представления людей Дома.

– Ладно. Вам все равно не жить, – морда старика исчезла за окошком и теперь слышался только голос из темноты. – Скажу уж, на прощание. Чтоб осозналось… Дом – это полигон, остолопы. На вас тестируют ИИ, его боевую часть. Тестируют, получают новые наработки, осваивают приемы противодействия… На вас тренируются кадавры. Когда стало понятно, что модуль никуда не денется, закрепили его снизу‑то – возник вопрос, что делать с людьми. Это до меня еще было… Сначала выковыривать хотели. Но первый накат отбили, второй тоже. И третий. Крепким орешком община оказалась… Тем более стало ясно, что этот модуль бесполезен, ресурсов с него не поиметь. Еще один модуль уже тогда планировался – а теперь и строится уже, восточнее – и этот решили использовать по‑другому. Вы – подопытные кролики. Соображаешь, командир? А кто все это устроил? Я. Это я сказал, что нет нужды поднимать Дом. Это я подсказал, как его использовать. В благодарность распоряжением с самого верха назначен смотрителем. Так что ты можешь быть спокоен, с модулем ничего не случится – нужен он, полезную функцию выполняет. А вот вам… – в темноте снова хихикнуло, но уже отдаленно, будто дед говорил из дальнего угла, – вам недолго осталось. Крысолов… он уже с вами. Внутри каждого из вас. Крысолов вас убьет. Страшнее твари я не знаю.

Тихонько стукнуло металлическим, и голос оборвался. А Серега как стоял, беспомощно хватая ртом воздух – так стоять и остался.

Глава 9. НАПРОЛОМ

Успели впритык. Тютелька в тютельку. Свернули в узел, откуда Тайные Тропы вели на девяносто седьмой – а вдали уже погромыхивал по рельсам мотовоз. На выручку летела подмога.

Сутки ушли на подъем. Снова узкие коридоры Тайных Троп, длинная труба вентиляции, бетонные стенки, анкера, Дровосек и Гоблин в роли подъемных механизмов… И – разговоры. Много разговоров.

Сказанное Программатором ставило на место очередной кусок паззла. Огромный кусок в самый центр картинки. Это касалось и назначения паутины, и местоположения, и наличия механизмов, и их целей… Да, собственно, всего! Серега был далек от мысли, что деду можно верить безоговорочно – но часть информации вполне гармонично ложилась на уже имеющуюся картину мира, ей не противореча.

Что сильнее всего интересовало Знайку – причины катастрофы. Ведь что ни говори, Программатор обрисовал бедствие именно планетарных масштабов. Вплоть до сдвижки литосферных плит и охладевших недр. Дед не сказал причину – и теперь научник, немилосердно начесывая ирокез, строил гипотезы одну страшнее другой. Взорвавшиеся вулканы? Столкновение с метеоритом? Пришельцы, решившие поработить человечество, в конце‑то концов?.. Или причина гораздо проще и виноват сам человек? Программатор, который мог дать ответы, теперь недоступен – но Знайка надеялся найти их выше. Теперь свернуть его с пути невозможно было и бульдозером.

Касательно же Дома, который оказался полигоном для механизмов… разом становился понятен и триста сороковой горизонт, и особо крупные накаты после Экспедиций, да и просто наличие контроллеров в Джунглях и вечная война. Триста сороковой – это была граница, рубеж, за который подопытным кроликам соваться запрещено. Все что ниже – ваше, бегайте по резервации, выживайте в границах клетки. Выше – ни‑ни. А сумели прорваться – так, наверно, популяция со времен последнего наката подросла?.. Надо проредить. Вот и прореживали. Совмещая одновременно с обучением. Двух зайцев одним выстрелом.

Впрочем… было здесь и некое «но», которое доставляло Сереге мрачное удовлетворение. Бой за боем, накат за накатом, поколение за поколением – община тоже училась. И куда более успешно. В условиях непрекращающейся войны люди вырабатывали новые навыки, приемы, средства противодействия… Это был самый настоящий отбор, где выживал сильнейший. Да так, что оставили врага позади, превзойдя умениями. Так что это поспорить еще, кто здесь эффективнее обучается…

И снова, уж коль коснулось вопроса боеготовности, Серега думал о морфах. Этот вопрос прозвучал только один раз, мельком, а потом из‑за хлынувшей информации не до того стало – и теперь он откровенно жалел. На потом оставил. На завтра. А нужно было давить до последнего! Глядишь – и рассказал бы. Ведь наверняка знал! Уж если научники сумели выловить крохи информации, что имелись в контроллерах – Программатор не мог не вскрыть полностью. Теперь же с морфами становилось вовсе непонятно. Если нижних горизонтов больше не существует – нет больше и морфов? В это Серега верить уж совсем не хотел – до жути хотелось встретить такого, хотя бы одного – и научиться … Он по‑прежнему был уверен, что эти существа стояли на самой вершине пищевой цепочки, на вершине пирамиды совершенства. Поучиться у мастера – какой боец не мечтает об этом?

Наконец‑то стал понятен и Кощей‑Конструктор. В той мере, в какой можно было понять эту обезумевшую машину… Пока он держал нижние горизонты – контроллеры не совались туда. И только теперь начали понемногу осваивать. И первым делом теперь восстанавливали Цех и соседние галереи. Что ж… неглупое решение. В чем в чем – а в рациональности им не откажешь…

И только с Крысоловом все стало еще более запутанным. Непонятным – и пугающим… Старик говорил не о физическом существе – из плоти и крови ли, или из стали и электроники – он явно говорил о чем‑то, что проникало непосредственно в организм. «Внутри каждого из вас…» Что это? Бактерии?.. Вирус?.. Паразиты?.. Мало прорывов – неужели в Джунглях есть еще какая‑то дрянь?.. Но все как один – бойцы чувствовали себя бодро, организм восстановился после Штолен и снова дышал силой и энергией. Знайка, все же осмотрев каждого, никаких внешних признаков болезни не нашел – и буквально с ума сходил, не понимая, как старик смог распознать. Без анализов, без медицинской лаборатории… Диагност хренов! И Серега, понимая, что гадать бесполезно, плюнул. Разве что приказ отдал: при малейшем чихе‑пуке сразу доклад. Тогда и будем разбираться.

Теперь, когда обойма получила этот огромный массив информации, необходимо было сохранить его. Донести до Дома. И хотя Серега был твердо уверен в необходимости продолжать подъем, его снова атаковал Григорий – агитировал за возвращение. Впрочем, Сотников не разделял его уверенности. И он, и Знайка, и Злодей. Соображение тут одно – но железобетонное. Боец, получивший приказ, не посвящен во все замыслы командования. Он не может знать, что известно старшему. И вполне могло статься, что среди закрытой информации под грифом «Абсолютно секретно» имелись и эти сведения. Все или часть – не важно. Но уверенность в том, что они, возвращаясь, несут действительно важные сведения, могла быть ошибочной. Самонадеянной. И значит, повернув назад, они подведут и руководство, и, тем более, общину. Расклад прост. Серега так и вообще считал, что повернуть назад – преступление. МЖЦ‑100 – вот что теперь нужнее прочего. И он догадывался, почему. Если руководство знало подоплеку, то понимало, что именно Гексагон можно использовать как новое жилище общины. Самое подходящее место. И значит приказ должен быть выполнен.

Двести девяносто восьмой, может, и не вылизывали, как трехсотый – но тем не менее он тоже был обитаем. И Серега понимал, что это относится и к остальным техническим: горизонты обеспечения априори не могли остаться без надзора. И надзор осуществлялся. За те полдня, что обойма двигалась к нулевому километру, им встретилось четыре патруля – два поменьше, тройки четырехсотые‑паук, и один побольше, кентавр‑пятисотые. Сравнить интенсивность движения было не с чем, данных о расписании патрулей на горизонте нет, и Серега справедливо полагал, что Программатор уже поднял тревогу.

Четвертый патруль подтвердил, наконец, предположения Знайки о клеще – это кошмарное существо действительно использовалось для ремонтов. Контроллеры торчали посреди транзитной – а под потолком, занимаясь своими делами, висел клещ. Собственной персоной. Укрывшись в ближайшем боковом коридоре, обойма пережидала – а Знайка тем временем привычно строил свои гипотезы.

– Клещ – он наверняка для более тонких работ используется, – аккуратно щупая звиздюлину на затылке, которая поменяла уже цвет с черно‑сиреневого на коричневый с желтизной, раздумывал он. – Паук – осмотры, грубые работы, где нужна физическая сила… Подъем элементов, сварка тюбинга, труб… А клещ – для тонких. Кабель сшить, освещение развести по коробкам… Да хоть даже лампочку поменять. Может, потому и не попадается на наших горизонтах – не нужны там тонкие работы. Там кабелья‑то почти не осталось, не то что освещения…

– И злобные людишки шныряют, – подсказал Серега.

– Это тоже, – кивнул научник. – Его ж на раз шлепнуть…

– А на нижних?

– Может, остались еще с тех времен, когда Дом поднять пытались, – пожал плечами Илья. – Подыхали там – и там же оставались. Они же мумифицированы были. Долго лежали…

Серега кивнул – самое логичное предположение.

Дождавшись, когда работнички закончат и уберутся, тронулись дальше. Шли уже в районе второго километра, постепенно приближаясь к нулевому. На этом горизонте многое было по‑другому. Здесь не имелось заводских цехов и узлов общежитий, отсутствовали подстанции и лаборатории. С самого начала как выбрались в транзитную, через каждые четыре километра в стороны уходили только два типа цехов технического обеспечения: налево – компрессорные, качавшие воздух и раздававшие его на нужды комплекса, направо – цеха по производству, сжижению и распределению азота. Некоторые из них работали. «2В.К.» например. Наткнуться в Джунглях на работающий цех было хоть и непривычно, но вполне ожидаемо – раз эта часть шахты вполне обитаема, значит и системы жизнеобеспечения функционировать должны. Пусть и частично. Опять же чтоб и кролики внизу не задохлись… Впрочем, цех оказался пустынен, всем здесь заправляла автоматика. Она включала компрессора, она открывала заслонки, она же и отключала их в случае необходимости, запускала системы охлаждения или аварийные. Обслуга здесь нужна была только при необходимости – авария, незапланированная остановка, ремонт… Именно тогда наверняка и появлялась.

– Грамотно скомпоновано… – озираясь по сторонам, бормотал Знайка. – Азот – его же в промышленных масштабах из воздуха получают. Компрессорные затягивают – и раздают в азотные. И там уже делят. Да и второй компонент разложения, кислород, конечно, используют – по баллонам его и на технические нужды…

– А где кислородные? – поинтересовался Дровосек. – Нету же здесь…

– Так на остальных, – пожал плечами Илья. – Тут пять горизонтов под техобеспечение отдано. Там не только кислородные, там и прочие… Мотопарки, подстанции, склады, лаборатории, зоны для персонала – общежития и может даже какие‑то центры для развлечений… Здесь же только воздух и азот. Нет, грамотно все же скомпоновано, грамотно…

Серегу эти восторги не слишком интересовали. Куда более – цех номер «1В.К.» и почти четыре километра вертикали. На такую высоту они прежде не поднимались, и он слегка сомневался, смогут ли. Если есть в трубе промежуточные площадки – вполне. Дней за десять поднимутся. А если нет? Если воздух подается специально для компрессорных, так сказать – для целевого использования, напрямую, и потому раздаточные коллектора не предусмотрены, а есть лишь сплошная магистраль? В этом случае задача неимоверно усложнялась.

Добрались к середине дня. Цех с номером «1В.К.» торчал открытый и заброшенный – еще издали стало видно, что одна из воротин плашмя лежит на полу, а вторая, распахнутая настежь, устало привалилась к ребру тюбинга. В принципе Сотников предполагал, что иначе и быть не может – уже в соседнем цеху стало понятно, что означает «комп.агр 5» и «возд.3»: пятый компрессорный агрегат и третий воздуховод. Дед прошел именно так, через воздуховод – и, выбравшись, закрыл дыру из него какой‑то заглушкой. И при работающих агрегатах сделать этого он бы не смог.

И здесь, в цеху, обойму ждала жесточайшая оплеуха. «1В.К.» оказался пуст – компрессоров, этих огромных бандур, больше не существовало. Два ряда бетонных фундаментов пять на пять да вмурованные в пол крепежи. Демонтированы. И воздуховоды замурованы.

– Кардинально проблему решили, суки… – глядя на круглые пятна бетонных заплат на потолке, злобно процедил Серега. Все было настолько хреново – даже ругаться не хотелось.

– Откуда они узнали? – пробасил Дровосек.

– Да уж как‑нибудь… – горько усмехнулся Знайка. – Пасли его, наверняка. Старика‑то. Сообразили, где прошел – и заткнули дыру. Во избежание…

– Что теперь? – спросил Злодей. – Есть варианты?

Серега молчал. Думал.

Первый вариант, который напрашивался – взорвать к чертовой матери пломбу и уйти‑таки этой дырой. Но это был лишь минутный порыв, от досады. Вариант глуп: горизонт обитаем, патрули шастают, и на грохот взрывных работ сбежится столько, что не продохнуть. Кроме того, неизвестна толщина пломбы – изведешь ВВ, а толков не добьешься. И еще соображение: даже если уйдешь здесь, сумеешь оставить преследователя в дураках – на выходе под белы рученьки примут. Поймут ведь, где вошли… Скорее всего так и будет. Теперь, после встречи с Программатором, нужно быть особенно бесшумным и бесплотным… А второй… а второго варианта не существовало. Извольте сто горизонтов вверх, пешком по Джунглям.

Впрочем, помощь пришла откуда не ждал.

Пока Серега, пялясь в Путеводитель, обсасывал этот вариант – скорее даже не обсасывал, а просто решался, понимая, что времени потребуется не месяц и даже не два – Знайка, перетаптываясь с ноги на ногу, маялся рядом. Вытащил коммуникатор, суетился пальцем по экрану, время от времени бросая взгляды на старшего товарища.

– Ну, чего?.. – наконец буркнул Серега – Илюхины подпрыгивания на периферии поднадоели. Да и решение мешали принять – в таком деле полная сосредоточенность нужна…

Знайка немедленно сунул ему в руки планшетник.

– Прежде чем планировать – сюда посмотри. Как раз самое время. Двести пятьдесят километров по западной транзитной – комплекс лифтов. Они тоже ведут на двухсотый – миновать его нельзя, там шлюзы, изолирующие давление верхнего мира от нижнего. И если как‑то незаметно пролезть в одну из лифтовых шахт – может, получится так же незаметно и подняться?.. Лифтом ехать – это, конечно, верх наглости… Но если шахтой влезть?

– Ты где это взял?! – совершенно обалдев, спросил Серега. – Это же…

Знайка хихикнул.

– Вы пока дрыхли – я кабинет Программатора шерстил. Правда, много не нашел, только это – у него бумажных носителей почти нет, а компьютер запаролен. И уж мне с ним в криптографии не тягаться… Все что нашел – поснимал. Там всякие есть. Изучай.

Серега с досадой поскреб щеку. Идиот! Пока он дрых – Илья, получается, и разведку провел, и сведения собрал. Это научник‑то!.. Хотя, можно скидочку сделать – запудрил старикан мозги! Где уж там о деле думать – о другом мысли лезли…

– Надо тебе благодарность объявить, наука, – заглядывая командиру через плечо, поощрительно пробормотал Злодей. – Неплохо. Очень неплохо…

Эта характеристика к данной ситуации совершенно не подходила. Не просто «неплохо» – великолепно! Словно разом включили мощный вентилятор и разогнали туман, что окружал обойму до сих пор. Мир теперь приобрел границы и очертания… и паутина удивила в который раз.

Это было изображение паутины в разрезе, как если б он наблюдал ее с юга. Вид сбоку. Грубая схема без подробностей – но с пометками расстояний. И она показывала все, начиная с триста пятидесятого и выше.

Изучал он долго. И особенно задержался на файле, который показывал комплекс схематично, вид сбоку. Программатор рассказал о строении АКМИ – но в голове уложилось лишь приблизительно. Схема же давала полное представление.

Шахта Дома – слепой ствол, о котором говорил Программатор – венчалась Пунктом Управления. Выше значились горизонты до двести девяносто пятого включительно – а еще выше карта показывала сплошную черноту. Километры породы над головой. И этот слепой ствол залегал далеко в стороне и ниже Гексагона – триста километров восточнее и на двести пятьдесят горизонтов глубже. Фактически модулем можно было назвать не только Дом – понятие «модуль» включало всю эту часть паутины, саму восточную шахту и горизонты, ветвящиеся от слепого ствола. Конгломерат уровней, ходов и переходов, где до сих пор и путешествовала обойма.

Переход к Восьмиугольнику осуществлялся с технических горизонтов. Три транзитных галереи – трехсотая, двести девяносто восьмая и шестая – тонкими нитками среди бескрайней черноты породы тянулись на запад. На двести пятидесятом километре обозначен был первый лифтовый комплекс – ВШ/КЛ‑250 – который поднимался до двухсотого шлюзового. Но галереи тянулись и дальше на запад и заканчивались на трехсотом километре аналогичным лифтовым комплексом – ВШ/КЛ‑300. Различались комплексы только тем, что КЛ‑300 мог поднять сразу в Гексагон, так как находился строго под ним, а КЛ‑250 не доходил до Восьмиугольника пятьдесят километров и вел только на двухсотый шлюзовый.

Впрочем, оба они не могли миновать шлюзовый горизонт. На двухсотом значился схематичный разрыв с надписью: «Перех.тамбуры». И здесь же, мгновенно перечеркивая мелькнувшую шальную мысль – а не рвануть ли прямо до самого верха, пройдя шлюзы именно по КЛ‑300?! – стояли метки: «Пост‑1», «Пост‑2», «Пост‑3»… Шлюзовый горизонт плотно охранялся.

Между двести девяносто пятым и двухсотым сплошь лежала чернота. Порода. Не совсем ясно, почему строители поступили именно так, «забыв» почти о сотне горизонтов – но поразмыслив, Серега предположил, что они, может, и значились в проекте, да так и не были построены. Ждали своего часа… Как бы то ни было – горизонтов с двести девяносто четвертого по двести первый не существовало. Или они просто не помечены из соображений секретности?..

Дальше отсчет начинался с двухсотого. Горизонты до сотого шли не так часто, как в модуле Дома – но от сотого уже чередовались частой елочкой. Как в Доме. Наверно, именно там и находились те самые «Рублевки», о которых говорил Программатор. Да и вообще всё, включая и гигантский склад, упомянутый Хранителем.

Но и на этом интересное не заканчивалось. Пересмотрев карты технических горизонтов восточной шахты – вид сверху, – Серега увидел, что двести девяносто шестой горизонт включен в состав кольца. Огромного кольца, которое на схеме обозначалось как Внешний Диаметр. Южная и северная галерея горизонта являлись ветками этого Диаметра, уводя по огромной наклонной дуге на север и юг, проходили через Пункты Управления северного и южного ДОМов и смыкались в западном. Четыре модуля, хоть и заглублены были на разных горизонтах, соединялись между собой – и получалось, что, выдвинувшись по Внешнему Диаметру, можно попасть в любой из них. Мудрое решение – Диаметр, хоть и кружным путем, обеспечивал запасной выход в случае разрушения технических галерей, ведущих к лифтовым комплексам. Хотя, может так было раньше, и со времен Грохота Внешний Диаметр уже не рабочий?.. Кроме Внешнего Диаметра технические горизонты ВШ‑300 имели два Внутренних. Первый кольцевал двести девяносто восьмой горизонт в районе двухсот пятидесятого километра, проходя таким образом и через КЛ‑250, второй – шел через КЛ‑300 по трехсотому. Тоже умно сделано – на случай аварии или закупорки горизонтов всегда должен быть дублирующий ход.

Именно теперь, рассматривая схемы, видя общую картину, Сотников понял насколько же громадно это сооружение. Невероятно, запредельно огромно. Потому и строили полвека, и на проектную мощность вывели только к пятьдесят второму. Тысячи – а может и десятки тысяч! – погонных километров дорог, тоннелей, коридоров и переходов. И это лишь транзитные, не считая мелких ветвящихся ходов, и уж тем более Тайных Троп. А ведь раньше им вполне хватало десяти домашних горизонтов – и они считали их очень даже протяженными. Но что интересно – Серега отметил это задним умом – и западная галерея домашнего горизонта, и все что выше, уходили далеко за пределы изученных территорий, и заканчивались в районе двухсотого километра. Вот и ответ, как далеко тянутся галереи. Еще сотня сверх изученного – раньше это была нереальная, запредельная даль…

– На, полюбуйся, – отлипнув, наконец от схем, он передал планшетник Злодею. – У нас выхода нет. Только техническими горизонтами прорываться. Вот задали задачку…

– Пожалуй… – пробормотал Пашка. Дернул картинку туда‑сюда, оценивая. Присвистнул… – До упора, под самый Гексагон, и впрямь лезть не стоит – там и охраны наверняка полно. Но даже и двести пятидесятый… это очень долго, мужики. Месяц дороги. И не поохотишься здесь – сразу тревогу сорвём…

– Можно чередовать, – сказал Серега. – Транзитных, которые ведут до лифтов – три штуки. Одна под одной. И есть стандартные лестницы между ними. А ведь есть еще нечетные горизонты и пандусы к ним… Ушли на нечетный, ударили, ощипали добычу – и снова на четный. Либо отлежаться… Но и часто не бить. Иначе дорогу отследят и отрежут.

– Можно пешком. А можно и верхом, – ухмыльнулся Знайка. Забрал у Злодея планшетник, вывел на экран еще одну схему. – Здесь на нулевом километре мотопарк. И если горизонт рабочий – может, и отыщем живой мотовоз. А на нем и двести пятьдесят километров недолго пролететь.

– Так вот почему ты про технические так уверенно вещал… – с усмешкой покивал Серега. – Знал уже. Ну ты жучара, Илюх. Склады, кислородные цеха, мотопарки… Сукин ты кот. Сказал же – инфу не укрывать!

– И не думал даже, – ухмыльнулся Илья. – Как только приперло – сразу и выложил.

Предложение было, пожалуй, дельное. Конечно, есть немалый риск и на засаду нарваться – но в этом случае можно попятиться до ближайшей лестницы, бросить мотовоз и свалить вниз или вверх. И там попытаться раствориться в паутине, пересидеть. Во всяком случае – этот вариант куда лучше, чем идти целый месяц с поминутным риском влететь в огневой контакт и увязнуть в бою. При том, что патрули здесь постоянны… Дело было за малым: мотовоз.

Транспорт нашли без труда. Нулевой километр, куда сходились все четыре транзитных горизонта, представлял собой немаленьких размеров зал, весь изрезанный рельсами. Мотовозов здесь стояло – пруд пруди, десятка полтора разной мощности и степени исправности. Впрочем, остановиться решили не на железнодорожном транспорте, а на тягаче: скорость хоть и меньше, максимум пятьдесят – но мобильнее, от рельс не зависишь. И если приспичит – можно по транспортному пандусу на соседний горизонт уйти. Одноглазый как влез на место мехвода, так и застрял: сидит, развалившись, глаза под лоб закатил, рукояти‑джойстики‑рычаги лапает, словно бабу родную… Соскучился по железу.

Тягач представлял собой открытую платформу с длинной транспортной кабиной с рабочим местом мехвода и скамьями для перевоза людей. Кабина занимала чуть больше половины тягача, вторая половина – собственно грузовой отсек с низкими бортами и стрелой подъемника. Не считая мелких неполадок, он оказался исправен – а мелочь на замену просто поснимали с других тягачей. Пока часть бойцов под чутким руководством Одноглазого занималась техобслугой – остальные работали над тюнингом. В нынешнем своем гражданском варианте платформа – мишень легкая: ни брони, ни вооружения. Нужно было довести до ума.

В итоге получилось неплохо. Не «Калибр», понятно – но все ж мощнее штатного тягача обойм. Не хватало огневой, той же автоматической пушки – зато компенсировали защищенностью. Нарастили впереди лопату‑отбойник, навернули на кабину металла, оставив только узкие бойницы, нарастили борта, на крыше сварили башенку для тяжелого пулемета, развернутую для прикрытия передней полусферы. На корме сделали аналогичную, но только для положения лежа – крышевой‑то пулеметчик весь в кабине торчит и лишь верхней частью туловища в башенке. Но больше всего стали угнали на лоб и тыл – основной удар прогнозировался именно сюда: либо при прорыве – либо во время преследования, каковое Серега не исключал. А борта это уж так, по мере необходимости… Сталь, понятно, не броневая, найти такую негде – пришлось прибавить слоев. Вес, конечно, увеличился изрядно, подойдя к пределу грузоподъемности – однако иных вариантов не предвиделось.

Закончили ближе к полуночи – работать приходилось осторожно, памятуя о шарящихся патрулях. Пару раз и вовсе затихнуть в дальнем углу зала как мышь под веником. Впрочем, обошлось: укрывались в закрытых объемах, кабинах тягачей и мотовозов, и поэтому лазерный сканер видеть их не мог, а для рентгеновского далековато.