Текст книги "Мир Дому. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Денис Шабалов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 98 страниц)

Серега недоверчиво усмехнулся – конечно, не верить Знайке у него причин нет… но слишком уж фантастично звучало. С другой стороны – клеща он собственными глазами видел. Клещ‑модификант. А ведь и морфы наверняка тоже…

– Погоди… – пораженно пробормотал он вдруг. – А вдруг и морфы такие же существа?.. Так вот откуда «сто глаз вокруг головы» и прочие прибамбасы…

– Вполне, – кивнул Илья. – Я с определенного момента времени именно так и думаю… Непонятно одно: если это механизированные боевые единицы – то почему они с машинами схлестнулись? И знаешь… Я уверен, что даже при всей гибкости человеческой психики – такую переделку тяжело выдержать. Если это не добровольно. Съехала крыша – и привет, – он помахал ладонью в воздухе. – Был нормальный – а стал… Потому и воюют, что машины с ними такое сотворили. Но это только гипотеза. Во всяком случае, гадать смысла нет.

– Ладно, – подытожил, поднимаясь, Серега. – Теперь так. Обо всем, что встретим на пути – если есть такая информация! – докладываешь. Немедленно, понял? Вернемся домой – там и будешь секретность соблюдать! Но до того – все выкладывай! Все, что может касаться боеготовности! Я тебя еще тогда предупредил, когда ты про Тайные Тропы инфу зажопил!

Знайка кивнул.

– Хорошо. Но тогда – дашь на дашь. Экспедиция у нас не совсем научная, это я понимаю. Но все же некоторые данные собрать можем. Нам, как я понимаю, до пятидесятого не горит вприпрыжку лететь? В общем, предлагаю: я тебе информацию – а ты мне время. Ты как хочешь, а нам со Страшилой время нужно. Хотя бы сутки. Измерения провести, наблюдения… да и по округе пройтись не помешает. Есть кой‑какие странности, нужно прояснить…

– И далеко собрался? – осведомился Сергей. Шастать по неизвестным горизонтам в отрыве от основной обоймы – идея так себе.

– Далеко не пойдем. Сунемся метров на триста‑пятьсот в стороны, пошерстим. А чтоб тебе спокойнее было – можешь с нами отделение отрядить.

– Да понятно, что одни не пойдете, – фыркнул Серега. – Ладно. Получишь Ставра. И Злодей с Гоблином пойдут. И недолго! Чтоб вечером как штык!

Как бы ни хотелось быстрее уйти с мертвых горизонтов – все ж в Знайкиной просьбе виделся практический смысл. Ведь и вправду не спешат. А если замеры помогут ответить на вопросы – глупо отказывать. И потому сразу после завтрака научники в сопровождении Злодея, Гоблина и отделения три‑три убыли в мини‑экспедицию по окрестностям.

Впрочем, Серега и сам понимал, что долгий лагерь необходим. Накопилась текучка, дела, от которых нужно освободиться перед следующим броском: сделать закладку, перекомпоновать груз, освободив одного из ослов, попробовать связаться с Домом, подлечить Шпиона с Тундрой…

Сразу после ухода научников расширили периметр, выдвинув дозоры в галерею. Иметь немного буфера по расстоянию в данной ситуации только на пользу, если контакт – так ребята какое‑то время еще помурыжат противника, отходя и отстреливаясь. Периметр всегда нужно обеспечивать в строго обязательном порядке – оно и уютнее себя чувствуешь, увереннее, когда знаешь, что бока защищены и никто не вцепится тебе в ребра в самый неподходящий момент. Это давно уже стало инстинктом – на враждебной местности обязательно держи подходы под контролем. Отделение три‑два услал вперед по ходу движения, на юго‑запад, отделение один‑три отодвинулось назад, на северо‑восток. Оба – до первого ветвления.

Оставшиеся бойцы в течение четырех часов оборудовали схрон. Эти три узла оказались и впрямь очень удобны: вроде бы и не в самой галерее – но и недалеко, в дебри лезть не надо. Под схрон выбрали один отсек на втором этаже – чистый, сухой, без вентиляционных выходов. После того, как заперли гермодверь, отрезая комнату от паутины, отсек фактически превратился во временную капсулу – в условиях околонулевых температур и при отсутствии влаги припасы хранятся долго. Получилось что‑то вроде аварийного склада, где можно пополнить запасы перед штурмом сорокового горизонта. Или после, смотря в какую сторону путешествуешь. Здесь оставили почти треть боезапаса, питания и медицины. Оставили и половину воды – нацедить можно по пути, пара источников, мимо которых проходили на этих горизонтах, оказались не радиоактивны. Тяжелую же воду можно отделить от легкой довольно просто – провести несколько циклов замораживания при температуре около нуля и снять первый рыхлый ледок. После этого достаточно прогнать воду через фильтр – таковые имелись у каждого бойца, как индивидуальные НФ‑10, так и фильтры на целую обойму, НФ‑50, большей производительности – и можно употреблять.

Благодаря тому, что в схрон уложили почти шесть центнеров, удалось освободить даже не одного, а двух ишаков. Один пошел под Кирюху и научные трофеи, второго оставили мобильным госпиталем. Теперь весь основной припас сосредотачивался на четверых ослах. Четыре – не шесть, это хоть немного, но прибавило мобильности каравану.

– Надо почаще закладки делать, – прикинув, пришел к заключению Серега. – Как только выйдем на обитаемые горизонты – устроим еще один передых. И охоту. А с охоты там нормально уже пополнимся…

– Быстрей бы… – кивнул Гришка. – Охоту точно надо. У меня куда‑то двадцать процентов из топливника слилось. Ума не приложу… Ты не заряжался от него?

Серега покачал головой – у самого топливник на три четверти полон. И тырить у товарища, когда своего достаточно – стремно. Дурной тон.

– Может, емкость падает? – предположил он. – Старый, наверно, топливник?..

– Да какой там... Года нет.

– Ну значит сам не заметил, как сожрало.

Букаш, склонив голову на бок, согласился. Вполне может быть. Тем более и электроника эти дни работала без перерыва.

Закладка схрона и перекомпоновка груза заняли полдня. Потом еще пару часов пытались связаться с Домом, благо в транзитной по потолку шел целый пук неповрежденных кабелей. Не выгорело. Помехи, статика, шипение, словно в трубке завелась здоровенная змеюка… Лишь один раз откуда‑то из невообразимого далека прорвался неясный обрывок – то ли слово, а то ли просто послышалось… На этом и все. Паутина не хотела помогать людям, цель ее была диаметрально противоположной: запугать, показав оторванность от дома, задавить человечков своей бесконечностью, заставить повернуть назад. И, судя по реакции некоторых членов обоймы, – могло и получиться…

Прервались на обед. Шпион, дежурный по лагерю, отоспался, ночью его не дергали, и сегодня выглядел уже лучше, без той бледной синевы на физиономии, что накануне.

– Как себя чувствуешь? – спросил Серега, принимая тарелку с кашей.

– Твоими стараниями, командир, – криво усмехнулся Антоха. – Башка уже не каруселит, да и тошнить перестало… Этой ночью если опять дашь поспать – буду как огурец.

– Тогда спи, – кивнул Сотников. – Если Злодей будет в смену ставить – скажи, что я освободил.

После обеда каждый занялся своим – а Серега с Гришкой на пару набросали по памяти карту пройденного пути. С лазерным сканером, установленном на научном ишаке специально для целей картографирования, нарисовать ее труда не составило – сканер включался в ключевых точках, фиксируя повороты маршрута, срисовывая комнаты, коридоры и переходы, которые проходила обойма. Был он маломощный, едва пробивал пятьдесят метров – но этого достаточно. Мощнее – сожрет все топливники. Сгрузили в память командирского коммуникатора, синхронизировав с треком пути, которую рисовала программа навигатора – и пару часов сидели бок о бок, добавляя заметки: здесь – бой, здесь ночевали, здесь двести метров вверх, тут на скелет наткнулись…

– Этот коммуникатор теперь – носитель стратегической информации, – сказал Гриша. – Уже не просто вешки – самая настоящая дорога. Ты бы запаролил, что ли…

– От кого паролить? – усмехнулся Сергей. – Контро́ллеры в Дом своими дорогами ходят, им карта без надобности.

– И все же – поставь пароль, – посоветовал друг. – Мало ли… это пока вокруг пусто. А черт его знает, как дальше… Вдруг нарвемся на того, кому этот путь в масть?.. Приведем в Дом врага. Оно надо?

И Сотников, подумав, вынужден был признать его правоту.

Около четырех сменил дозоры – и вернувшееся отделение принесло еще одну странную новость. Серега только вздохнул: чем дальше – тем больше их становилось…

– Мы тут недалеко прошли, метров пятьсот, до следующего ветвления, – шкрябая ложкой по тарелке, поведал Маньяк. – Я‑то не обратил внимания сначала… А Тундра, чингачгук глазастый, сразу приметил. Там пятно плесени на стене… ну как, пятно – остатки. Но только если ее и правда жрали, как Ринат говорит – я бы с этой хреновиной встречаться не стал…

– Подробнее давай, подробнее, – поморщился Серега. – Мань, ты впечатлений поменьше, по делу побольше… Тундра, давай ты. Леху от каши не оторвешь. Что нашли?

– Шайтан‑челюсть! Во‑о‑от такая! – Ринат, отложив тарелку, развел руки в стороны, как рыбак, который хвалится уловом. – Честно, не вру. Метра два! Будто ковшом черпанули… Борозды по бетону – сантиметров десять глубиной! Оно вместе с плесенью еще килограмм пятьдесят бетона содрало! Мы пока там сидели – я все молился, командир, ей‑богу… Если б оно на нас вылезло… не знаю, что и делать.

– И давно? – озаботился Серега.

– Только это и утешает, – кивнул Тундра. – Пятно сухое уже, осыпалось. Даже не пятно, просто след. Очень давно. Годы…

– Вот и клеща не сожрало, – сказал Гришка. – Значит и впрямь давненько.

– Знать бы почему… – пробормотал Серега, у которого от чертовщины мертвых горизонтов уже мозги набекрень съезжали.

– Да… – усмехнулся Маньяк. – Ключевое здесь именно это – знать бы…

И тем не менее получалось, что Знайка прав – вершина пищевой цепочки на этих горизонтах не люди и даже не контро́ллеры. Хозяин метровой челюсти, который мог запросто, за здорово живешь, черпануть бетона – вот кто центровой. И оставался только один, самый животрепещущий вопрос: что это за создание и действительно ли оно ушло с мертвых горизонтов?..

Когда вечером Серега довел эту новость Знайке, тот хоть и обрадовался – ведь таки прав оказался! – но радость была сомнительной. Сам не рад, что угадал. Оставалась только надежда на слова Тундры – следы давнишние и тот, кто их оставил, давно уже свалил. Впрочем, судя по их загадочному виду, Илюхе с Артемом тоже было что рассказать. Пока Прапор раскочегаривал плитку, собираясь заняться вечерней стряпней, Сотников утащил научников наверх, в уже знакомый отсек – получать свежую порцию информации. Прихватил и замов.

– Сходили не то чтоб хорошо – но я лично доволен, – усевшись у стола, начал Знайка. Снял очки, протер стекла чистенькой ветошкой… – Самое главное – есть кой‑какие результаты по исследованиям. Не сказать, что они могут прояснить извечный вопрос, – он покрутил пальцем вокруг головы, имея в виду Джунгли, – но даже минимальный результат – уже результат. Будем отслеживать в динамике, через каждый десяток горизонтов замеры проводить. И уже ближе к концу экспедиции проведем анализ…

– Итак, что мы поимели… – он водрузил очки на переносицу, достал планшетник и запорхал пальцем по сенсорному экрану. – Во‑первых – сила тяготения. Честно сказать, я в недоумении – но величина подросла. Теперь она чуть выше, чем на нашем горизонте… и если вырастет еще – достигнет аккурат земной величины. Что косвенно показывает, что мы все‑таки дома…

– …А не болтаемся черт знает где вокруг своей оси, – усмехнулся Букаш, припомнив давешний разговор.

Знайка кивнул.

– Да. Впрочем, следующая величина – атмосферное давление – опровергает предположение. Давление не меняется. Хотя с подъемом оно должно бы уменьшаться… А это может значить только одно – атмосфера не давит на нас своими миллиметрами ртутного столба.

– Тут и так ясно, почему не повышается, – вмешался Страшила. – Изначально надо исходить из того, что мы внутри искусственного объекта. И значит – изолированы от внешней среды. Потому и давление будет постоянным, привычным для нас.

– Согласен, – склонил голову Знайка. – Но мы же договорились, что будем принимать во внимание любой возможный параметр. Вот я и принимаю.

– То есть мы таки на корабле? – с недоверием спросил Злодей. – Раз это искусственное сооружение…

– Не обязательно, – покачал головой Артем. – Та же шахта может иметь переходные тамбура или клапана давления. Если глубина вовсе уж запредельная…

Серега усмехнулся – Артем был верен своей гипотезе и всякий факт старался примерить как доказательство. Но как в таком случае быть с подросшей силой тяжести?..

– Дальше. Магнитное поле, – продолжал Знайка. – Здесь по‑прежнему непонятки. Мы провели замеры в добром десятке помещений, отстоящих друг от друга на достаточном удалении – данные везде одинаковы. Магнитное поле… – он развел руками, – его нет. Вернее – оно непостоянно. Иголка показывает то на юг, то на восток, а то вовсе крутится без остановки. Вот с этим мы вообще не знаем, что и думать. Даже Мудрый… – он запулил шпильку в сторону своего оппонента, но Артем и бровью не повел.

– Все остальное уже мелочи, – не дождавшись реакции, продолжал Илья. – Температура – постоянна, плюс три‑пять. Вода… – он пожал плечами, – тоже. Кстати, мы на чистый источник набрели, можно набрать. Поморозить только перед употреблением. Ну что еще… состав воздуха не замерял. Нечем. Скажем прямо – не густо у нас возможностей для исследования, совсем не густо.

– То есть – определенности никакой, – подытожил Букаш.

– Ее пока и не будет, – ответил Страшила. – Сказано же – в динамике…

– Пока нет, – кивнул Знайка. И, подтянув поближе свой рюкзак, начал обеими руками шарить внутри. – По исследованиям – нет. Зато нашли кое‑что другое… – он, вытащив наружу странно знакомую прямоугольную металлическую коробку, поставил ее на стол и мерзко ухмыльнулся. – Любуйтесь.

Серега в первый момент не сразу и понял, что это. И лишь приглядевшись – сообразил: в желтом рассеянном свете фонаря на столе чернел процессорный блок четырехсотого. Тот самый, куда монтировались мозги. Вот и посадочные места под объективы тепляка и ПНВ, и даже антенна торчит… С толку сбивал лишь топливный элемент серьезного размера, больше даже, чем сама коробка, намертво приваренный сбоку.

– Что это за изделие? – спросил он. Поднял конструкцию, повертел… точно, процессорный блок. Не один десяток таких перевидал. Только нахрена здесь топливный элемент присобачен?

– Это мы вообще случайно нашли, – сказал Илья. – На коробе вентиляции висело, в одной из комнат. Между прочим, в галерее тоже такие есть – но только спрятаны под самым потолком, за трубами. В темноте если специально не искать – не заметишь. Я и там тоже парочку разглядел. И что‑то мне подсказывает, что этими штуками весь горизонт усыпан. А может, и не только этот…

– Рабочие? – Гриша, взяв конструкцию, тоже принялся разглядывать со всех сторон.

– Уже нет. Топливники сдохли. Судя по габаритам, емкость немалая – но времени много прошло.

– Вскрывали?

– А как же, – усмехнулся Знайка. – Мозгов там уже нет – а есть там лазерный сканер на самой минимальной мощности, передатчик с ретранслятором, и сенсор, который на движение реагирует.

– Реагирует – и включает сканер, – сообразил Серега.

– Точно. Который параметры объекта фиксирует. А передатчик передает. Тот же принцип, что и у контро́ллеров. Только там еще нужно дождаться связи с собратом – а здесь они стоят каждый в пределах дальнобойности соседа. А то и двух‑трех. И по цепочке пуляют…

Серега задумался. Понятно, что используются эти устройства для слежения. Кем? Поди знай… Единственно, что ясно – топливники у всех на нуле. Значит и на вторжение обоймы никто не отреагирует. И то плюс…

– Предположений, конечно, никаких…

– Да все что угодно можно за уши притянуть, – усмехнулся Букаш. – Кому что ближе… В разрезе известных гипотез о паутине – к примеру, если говорить про Эксперимент – это вполне могут быть датчики слежения, которые передают информацию экспериментаторам.

– Или, например, машины тут по‑другому работают, – предположил Злодей. – Расставляют эти штуки… и стоит в паутине появиться цели с нужными параметрами – засекают и атакуют.

– Не, ребят. Всё не так… – покачал головой Знайка. – Мы с Артемом уже перебирали варианты. Ничего из предложенного не подходит. Это – самодел! На коленке склепано. Из вторичных материалов. И значит сделано не машинами. И не строителями паутины.

– Кто‑то неплохо здесь с четырехсотыми воевал… – усмехнулся Пашка. – Столько механизмов покрошить…

– И тем не менее это не приближает нас к объяснению. Предлагаю закрыть тему, – подвел итог Мудрый. – Мы снова начинаем переливать из пустого в порожнее. А судя по запаху с первого этажа – там уже пир горой. У меня кишка кишку точит, жрать охота…

– Закрываем, – согласился Серега. – Завтра выходим с самого утра. Семь километров – и будет следующая точка. А там до триста тридцатого. Пока темп неплохой взяли, надеюсь, и дальше так. Дойти бы без потерь… Почти, – поправился он.

– Вашими бы молитвами, – горько усмехнулся Букаш. – Но и я бы не возражал, если б сплошь до пятидесятого паутина оказалась пустой…

Серега поднялся, подводя черту под совещанием, взял со стола фонарь… и вдруг замер как вкопанный – сверху, с технического этажа, ударил по ушам пронзительный душераздирающий визг. Кричал ребенок.

Кирюха!

Дальнейшее заняло секунды. Рванувшись с места, он выскочил на лестничную клетку. В четыре гигантских шага взлетев на два пролета, хватанул с пояса пистолет – эх, м‑мать, пулемет внизу остался! – и, нырнув в дверной проем перекатом через плечо, ушел влево за колонну. На лестнице уже грохотало по бетону – спешили на помощь Злодей и Букаш. Да и снизу, с первого этажа, шумело. Вывалившись из‑за колонны, Сергей зашарил фонарем – и сразу увидел пацаненка! Кирилл торчал столбом посреди комнаты, продолжая голосить так, что закладывало уши – а у ног его громоздилось, конвульсивно подергиваясь, что‑то пугающе знакомое… И, осветив эту темную груду, Серега, холодея, понял, что на полу лежал Тринадцатый.

– Туда! Туда улезло! – подавившись воплем, крикнул Кирилл, судорожно тыча рукой в темный провал в дальнем углу. – Туда‑а‑а!..

Пропустив мимо Злодея и Гришку, которые с порога рванули к вентиляции, Серега подскочил к раненому бойцу. Упал на колени рядом, судорожно шаря фонарем по замершему телу – и выругался: горло было порвано в клочья, и кровь, пульсирующими толчками вытекая из яремной вены, уже натекла на полу лужицей. Он уже ничем не мог помочь. Тринадцатый был мертв.

Глава 3. ДИКОЕ ПЛЕМЯ

Тринадцатого похоронили так же, как и Бурого с Ажуром – в полном боевом, с оружием, положив на щит и подвесив стальную его плоскость на веревках посреди комнаты. Закрыли и вентиляционный ход – забили железной заплаткой с шестью анкерами, всверленными в бетон. Хотя Серега и сомневался, что это остановит убийцу, вздумай он вернуться. На этот случай имелся другой сюрприз – Маньяк навострил на теле бойца растяжку ММ‑10. Теперь Олег мог постоять за себя и после смерти.

Отстреляли, салютуя, три холостых, постояли, прощаясь… На душе было гадостно.

– Они мертвые не потому, что пусто. А потому что мы троих здесь оставили, – нарушив, наконец, молчание, медленно проговорил Немой – и Серега понял, что он говорит о горизонтах. – С самого начала ты в обойме, Олег… Семь долгих лет вместе. И до того, товарищами… Всегда знал, что могу на тебя положиться. Покойся с миром.

– Погиб при исполнении, – выдавил Серега. Говорить не хотелось – казалось, любых слов будет мало, и лучше проводить молча, чем изрекать благоглупости. Но он как командир не мог промолчать. – Хорошим бойцом был. Надежным…

– Мы еще привыкнем к смертям, – мрачно сказал Букаш. – Попомните мои слова… Скоро это станет для нас обыденным.

– Гриша… умолкни… – сжав челюсти так, что зубы скрипнули, сказал Серега. Сейчас он готов был убить Гришку. Своими руками придушить. И без того погано – а он еще добавляет…

– Вот так же, наверно, и Вторая гибла. Один за другим, один за другим… – продолжал Григорий, словно не слыша командира. – Пока все не улеглись…

– А никто не говорил, что будет легко! – обозлившись вдруг, зарычал Серега. – И хватит тут… распускать! Приказ есть? Работаем! Работаем, братья! Понял меня?!.

Гришка замолчал, набычившись и глядя исподлобья – но Серега, чувствуя, как внутри пухнет, поднимаясь из глубины, багровый ком, уже не мог и не хотел останавливаться.

– Ишь, бля!.. Привык у Большого Папы!.. День‑два – и домой, день‑два – и домой!.. Пошарил по комнатенкам – и доволен!.. Это Джунгли, товарищ капитан! Это война! Это смерти! Отвык?! Забыл, кто ты? Ты, сука, офицер ПСО! Так будь добр соответствовать! Яйца в кулак сжал – и вперед! Я спрашиваю – вы меня поняли, товарищ капитан?!

– Поняли… – отводя взгляд, прохрипел Гриша.

– И чтобы я не слышал больше!

– Есть…

Простившись с бойцом, вышли наружу, закрыв гермодверь – и Дровосек, врубив плазменный резак, прихватил ее по шву, превращая технический этаж в склеп. Мертвым – мертвое, живым – живое.

То, что Олега загрызло нечто из вентиляции, было ясно как день. Откуда еще оно могло вылезти? Это подтверждал Кирюшка, об этом сказал и Тундра, еще с вечера осмотрев воздуховод.

– Здесь оно и шло, – потерев пальцем влагу на бетоне, сказал он. – Я, правда, других следов не вижу – но этого достаточно. Откуда еще воде в вентиляции взяться? Оно принесло…

– Клещ? – спросил Сотников. Он уже объявил по обойме, что научники Дома в курсе – и это вызвало легкое ворчание и упреки в адрес Знайки и Мудрого. Хотя, понятно, в гибели Тринадцатого их никто не винил: пацаны негодовали по тому же поводу, что и сам Сотников – скрывать информацию, которая необходима для успешной работы… это ж надо додуматься?!

– Не думаю… – покачал головой Ринат. – У клеща зубы игольчатые. Такими если рвут – так и ошметки длинные остаются. А тут... – он огляделся беспомощно, пытаясь подобрать сравнение – и взгляд его упал на рюкзачок Кирюхи. – Да вот такие зубищи и есть. Треугольные… Так что не клещ это, точно.

– Что ты видел? – повернулся Сотников к ребенку. – Кирилл, дело серьезное. Вспоминай.

Пацан замер на некоторое время, словно роясь в памяти – а потом жалобно сморщился:

– Не знаю, дядь Карбофос… Оно такое… большое… – он поднялся на цыпочки пытаясь показать размеры. – Вот как вы ростом. И на двух ногах. И вроде руки у него торчали – четыре сразу. А еще глаза – много, по всей голове. И светились они, красным. И попискивало еще… Вот как у вас приборы еле слышно пищат иногда…

Серега буквально обалдел – слишком уж явно прослеживался облик морфа. Это ли не подтверждение, что они живы до сих пор и таки шарятся по вентиляциям‑коллекторам?!.

– …Уверен? – помолчав пару секунд, переспросил он. Вопросы множились и уже кружили в башке хоровод. – Темно ведь было…

Кирюха энергично закивал.

– Фонарь же у меня…

Знайка присвистнул.

– Так что? Морф?

Сотников растерянно молчал. Не сходилось. Вернее – не сходилось в том случае, если продолжать считать морфов союзниками. Но вдруг с тех давних пор поменялось что‑то? Или этот морф просто людей с кадаврами спутал и вылез врага мочить?.. Полная неясность.

– Как он, такой здоровый, в короб‑то пролез?.. – почесал ирокез Илья. – Узковато для него…

– Кто‑то не так давно рассказывал, как Севрюгова через клозет в чьем‑то брюхе пропустили, – проворчал Хенкель. – Ты, Знаич, давай не того… не сбивай с панталыку. Морфа мы ни разу не видали – может, они акробаты через одного, складываются как хотят… Как змеюка вытягивается и проходит. Мы и клеща‑то вот только на днях узрели. И черт его знает, что в этой преисподней еще обитает. С вентиляцией теперь ухо востро нужно держать.

Серега кивнул. С Хенкелем он был абсолютно согласен.

– А еще с пацаном нам повезло, – добавил Леха и, дотянувшись, взъерошил Кирюшкины волосы. – Если б не он…

– Да уж. Если б не он – не только бы Олега сегодня хоронили, – прогудел Дровосек. – Ангел‑хранитель. Талисман обоймы.

С Кириллом в самом деле вышло удачно. Пока Сотников беседовал со Знайкой, подоспел ужин – и Шпион, закончив куховарить, шмякнув в миску положенную порцию, вручил ее крутившемуся у плитки пацану. Наверх отнести. Все равно бездельничает. Если бы пошел сам Антоха – наверняка лег бы и он. Топот ног по лестнице не могли не привлечь существо, а из оружия с собой только пистолет на поясе и поварешка. Забить гада половником… это даже не смешно. К тому же и не совсем еще оправился от контузии. Кирюха же легкий, двигался не слышно – вот и застал врасплох. Светанул фонарем в комнату – а там черная громадина бойца за горло треплет. Ну и заорал, понятно. Получалось и в самом деле талисман, одну жизнь сохранил.

После получения звиздюлей Гриша дулся весь вечер и утро следующего дня. Серега это его состояние игнорировал – получил за дело. Впрочем, к обеду, когда работы по очередному подъему грузов на триста тридцатый окончились – отошел. На дневном привале, когда бойцы расселись вокруг плитки, ожидая своей порции каши, Григорий присел рядом. Толкнул локтем, наклонившись к уху товарища, и протягивая ладонь, прошипел:

– Ты это, Серег… давай без обид, что ли. Мир, дружба, все дела. Нервяк душит… – он ткнул двумя пальцами в кадык. – Чем дальше от Дома – тем сильнее. В первый раз ведь на такое расстояние отошли. Да и раньше мы с Папой не особо углублялись. Ничего, пройдет.

– Понимаю, Гриш, – кивнул Серега, отвечая на рукопожатие. – Как друг – понимаю. У самого так же. А как командир я тебе повторю: держи себя в руках. Твои люди на тебя смотрят. Нельзя расквашиваться.

Григорий согласился – и дружеская атмосфера была восстановлена.

На триста тридцатом Путеводитель выдавал загадочное коленце. До сих пор, начиная с пятидесятого, обойма все время отдалялась от Дома. Теперь же дорога разворачивалась на сто восемьдесят градусов – предстояло пройти двенадцать километров на восток. Где‑то там в транзитной галерее пряталась подсобка, которая давала возможность подняться аж до триста двадцатого, минуя десять горизонтов. Невероятная величина! В который уже раз Серега, проглядывая Путеводитель, удивлялся, насколько же сильно Тайные Тропы сокращали дорогу – для любой обоймы десять горизонтов считались пределом, на них обычно уходила неделя, а то и дней десять‑двенадцать. Теперь же он надеялся, что подъем до двадцатого займет не больше пары суток.

Горизонт триста тридцать встретил их очередной неожиданностью. Да такой, что научники при виде картины, открывшейся в транзитной галерее на тридцатом километре, словно с цепи сорвались: игнор приказов, падение дисциплины куда‑то в район пяток, дрожащие руки и невменяемый взгляд. Пришлось ухватить обоих за шиворот, включить на повышенную мощность «командира» и хорошенько встряхнуть.

– За периметр ни ногой! Работать внутри! – рявкнул Серега, удерживая за петлю на разгрузе злобно сопящего исподлобья Илью. – А то знаю я вас…

– Да пусто же здесь! – завопил научник, пытаясь выдраться из стальной хватки.

– Пусто? Ты, балбес, забыл, что троих уже похоронили?!

Знайка проворчал что‑то непотребное про деревянных по пояс вояк – но вырываться прекратил.

– Ладно, ладно, понял. Давай привал на час. Осмотримся – дальше пойдем.

– Так‑то лучше, – кивнул Сотников. И добавил мстительно: – А «деревянных» я тебе припомню…

Илья только фыркнул.

Впрочем, Серега и сам обалдел до ступора. Оно и немудрено…

Когда‑то здесь был поселок. Даже не поселок – что‑то вроде стойбища, ибо назвать поселком это скопище навесов, шалашей, домиков из листовой жести и приспособленных под жилище вагонов язык не поворачивался. Поселок – это нечто упорядоченное, окультуренное. Стойбище же более подходит дикарям, живущим родоплеменным строем, имеющим минимальный уровень понятия о гигиене и культуре.

Пока научники копались во всем этом безобразии, Серега, поручив Злодею и Букашу организацию периметра, сам с интересом пролез по галерее. Прихватил и Тундру.

Бардак вокруг царил страшенный. И не просто бардак… обитатели не заморачивались даже малейшим подобием организованности и упорядоченности. Жилища громоздились хаотично. Большинство было притерто к стенам галереи, между ребрами, используя их как дополнительную опору – но немалое количество торчало и прямо посреди. Между ними во все стороны вились тропки – по‑другому перемещаться здесь было невозможно: весь пол, сплошь, от одной до другой стены, загажен. Куски проржавевшей жести, в которых с трудом угадывались элементы воздуховодов, кости, позвонки, черепа – как мелкие, крысиные или змеиные, так и более крупные, ящеров, куски бетона, детали агрегатов и станков, шестерни‑вентили‑рукоятки‑кожухи, битое стекло, хрустящее под ногами; обломки мебели и трухлявая, истлевшая обивка… Создавалось впечатление, что обитатели целенаправленно тащили из Джунглей все что под руку попадется. И апофеоз – кучи закаменевших до полной твердости экскрементов, очень похожих на человечьи. Культурный слой, образованный обитавшими здесь некогда аборигенами.

– Люди, – кивнув на каменное дерьмо, определил Тундра. – Это не звериное. Оно и для ящера слишком крупно, а уж для крысы и подавно… Про шайтан‑клеща не скажу, конечно, не видел – но он, похоже, дерьмо не вырабатывает.

– Полностью безотходный… – поморщившись, кивнул Серега.

Следующий вывод, который появился у Тундры спустя полчаса, – поселок бросили без спешки. Словно люди просто собрались и ушли. И уже очень давно. Годы.

– Смотри, командир, – Ринат обвел пальцем галерею. – Здесь все цело. Ни единого домика не развалено, ни единого навеса. Если толпа паникует и бежит – сметает все к чертовой матери. Кого и раздавить может… А черепов и скелетов хомо сапиенсов тут нет, я специально проверил.

Серега задумчиво покивал – Тундра, как следопыт, ошибался чрезвычайно редко. Да что же здесь творится?..

– А еще вот это меня очень интересует, – Ринат поднял фонарь, луч уперся в правую стену, почти под потолок – и в голубоватом свете Серега разглядел на ребрах тюбинга многочисленные вмятины: и на ближнем, и на следующем, и чуть подальше… на каждом. Уходя вглубь галереи, они терялись во тьме, за пределами дальнобойности фонаря – словно тропинка, проложенная по потолку неведомым созданием. Такая же самая тропинка шла и по левой стене.

– Какой‑то огромный паук?.. – пробормотал Серега, вглядываясь в тропку. Других мыслей не возникало – слишком уж характерные следы. Разлапистые. – Размах метров десять… это ж больше, чем у платформы!

Тундра кивнул.

– Какая‑то неведомая дрянь. Может, именно она людей напугала? Но тогда непонятно отсутствие паники…

И то верно. Будь ты хоть трижды дикарем – огромное чудовище, которое наползает на стойбище по потолку, кого хочешь в панику вгонит…