Текст книги "Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том I (ЛП)"

Автор книги: авторов Коллектив

А тропа всё так же шла через зловонный лес. Грязь становилась гуще, но массивные следы больше не попадались, чему Феликс был крайне признателен. Вместо этого лес становился всё более затронутым порчей: деревья были искривлены сильнее, а мутации животных были заметнее. На глаза попался олень с двумя головами. Над головой сновали пауки размером с кулак мужчины, сверкающие, словно драгоценные камни. Путники перешли вброд поток черноватой воды, в которой были заметны слабо светящиеся частицы. Феликс предположил, что вода отравлена искривляющим камнем. Его опасения подтвердились, когда Теклис произнёс:

– Передайте остальным, чтобы не пили местную воду и не ели ничего, что здесь найдут, каким бы съедобным оно не выглядело.

– Не думаю, что кто – либо нуждается в подобных предупреждениях, – заметил Готрек.

– Дополнительная осторожность никогда не помешает, – парировал эльф.

На сей раз гном возражать не стал. Воздух становился более душным и давящим, вызывая ощущения, часто предвещающие бурю. Феликс внезапно соскучился по чистому воздуху и холодному дождю гор. Через брод он переходил, прыгая с камня на камень, не желая, чтобы заражённая вода касалась даже его сапог. «Чего ты испугался? – спрашивал он себя. – Мутировавших сапог?» Подобная мысль не выглядела очень забавной. Он слышал о странных вещах в населённом призраками Прааге. Феликс проклинал всех богов. Похоже, ему судьбой предназначено посетить все самые отвратительные уголки мира. Он хотел бы, чтобы странствия Готрека хоть раз привели их в гарем арабийского шейха или во дворец императора. «Судя по сопутствующей нам удаче, – подумал он, – они окажутся захваченными мутантами или обиталищами злых магов».

Начался дождь. Он был теплее дождя в горах, и Феликсу не нравились ощущения, вызванные попаданием его капель на кожу. Многие из них просачивались через листья и ветви тех больных узловатых деревьев. Одни боги знают, какой яд они могут содержать.

Он снова огляделся. Ему показалось, что наверху он уловил блеск похожих на блюдце глаз. Феликс присмотрелся внимательнее. Среди зелени он разглядел отвратительное зубастое лицо. Не успел он произнести и слово, как промелькнуло угодившее в лицо копьё, и в хлюпающую грязь свалилось тело гоблина.

– Интересно, сколько ещё вокруг таких, как он? – произнёс Феликс.

Сиобхейн вытащила своё копьё из трупа. Воины Альбиона продолжили путь. Мысленному взору Феликса предстали гоблины с дикими глазами, следящие за ним из тёмного подлеска. От этого его настроение не улучшилось.

Он старался сосредоточиться мыслями на том, что здесь происходит. Похоже, что они не единственные, кого интересует храм Древних. Собираются ли орки занять его для собственных целей, или здесь разворачивается нечто более зловещее?

Теклис покачал головой.

– Посмотрим, смогу ли я снова окутать нас завесой невидимости, – произнёс он.

– Не перенапрягись, эльф, – поддел его Готрек.

Последние избитые выжившие из числа орков Гурага доковыляли до лагеря Заркхула. Тот разглядывал их подавленного предводителя. Того звали Кур.

– Что случилось?

– Гураг убит эльфом. Они прорвались через нас. Они в долине. Они идут к храму.

Заркхул гадал: «Не это ли тот знак, которого я ожидаю? Возможно. Теперь собрались все племена, которые вернулись после захвата кругов камней и подпитки шаманов их энергией. Похоже, для нападения это столь же удобное время, как и любое другое».

– Вытаскивайте мечи! Докажите нам всем свою отвагу. Мы идём в город!

Мощный рёв вознёсся над собравшейся ордой, когда его слова, подобно магии, разошлись по её боевым порядкам. Заркхул был убеждён, что даже самые отдалённые кланы орут в один голос, отвечая на его приказ. В подобные времена орки действуют, как одно тело, их можно направлять, как один меч, и он их предводитель.

Впереди возвышался холм. Феликс, Готрек, Теклис и Мурдо поднялись на его гребень. Они оставались в тени деревьев и передвигались бесшумно, хотя Феликсу было непонятно, кто мог бы их услышать за постоянным шумом дождя. Когда они оказались на гребне холма, их взору открылось лежащее внизу пространство. Оно было диким, открытым и каменистым на протяжении всего пути, ведущего к храму.

Феликс отметил, что ближайший зиккурат огромен, как холм. Храмовый комплекс занимал территорию, сравнимую с территорией многих городов людей. Над ним висела аура значительной древности и необычности. Феликс легко мог поверить, что это место сооружено не людьми и не прочими существами, отдалённо напоминавшими человека, такими, как эльфы или гномы. На сторонах были вырезаны огромные символы: прямоугольные лабиринты, которые каким – то образом притягивали взгляд. Он старался отвести взгляд, продолжая разглядывать узоры. У Феликса возникло ощущение, что если ему удастся дойти взглядом до конца, он может быть вознаграждён необычным пониманием вселенной, но это было не то, что ему хотелось. Он чувствовал, что для постижения этих рун придётся пожертвовать человечностью и рассудком.

Его осенила догадка.

– Карты, – воскликнул он.

– Что, человечий отпрыск? – спросил Готрек.

– Руны – это карты путей или структуры путей, или чего – то что можно сделать с … – сбивчиво закончил он, осознав, что остальным его слова, должно быть, кажутся бреднями сумасшедшего.

– Возможно, ты и прав, – заметил эльф. – Это интересная теория. Или они могут оказаться защитными чарами. Символы способны нести в себе заклинания. Они являются узорами мистической силы. Я полагаю, что подобным образом действует гномья руническая магия.

– Веруй, во что тебе угодно, – заявил Готрек. – Но это не приведёт нас ближе к цели.

И, словно в ответ на его слова, зиккураты сотряслись.

– И время у нас заканчивается, – заметил Теклис. – Содержащаяся внутри энергия начинает выходить из – под контроля.

– Мы идём внутрь? – спросил Феликс.

– Мы идём внутрь, – согласились остальные.

А затем по долине загрохотали барабаны. Похоже, орки тоже приняли решение. Мурдо повернулся и заговорил со своими людьми, Бран – со своими. Девы – стражи подняли свои копья и приготовились.

Почти не раздумывая, все включились в дикую гонку вниз по склону, напрягая все силы, чтобы добежать до камней и укрыться за ними. Феликс не совсем понимал, зачем они это делают. Некий инстинкт побудил их как можно скорее найти укрытие на этом открытом месте. Стены древнего храма не сулили безопасности и надёжного укрытия, но всё – таки выглядели предпочтительнее, чем вариант быть застигнутым на открытой местности.

Одного побежавшего оказалось достаточно, чтобы его примеру последовала вся обеспокоенная команда. Когда они приблизились к огромным каменным сооружениям, у Феликса возникло чувство, что из храма Древних за ним каким – то образом наблюдает некая огромная и безжалостная сущность, и ему сильнее всего хотелось как можно скорее убраться с глаз.

Он почти почувствовал облегчение, когда ступил ногой на первый пандус, ведущий вверх по грани пирамиды. А посмотрев назад, испытал нечто весьма отличное от облегчения. Весь лес на окружающих пирамиду холмах внезапно ожил. Из – за мерзких деревьев, вопя и улюлюкая, тысячами появлялись орки. «Что же мы тут потревожили? – недоумевал Феликс, понимая, что путь назад отрезан. Выстоять против такого числа противников не было шансов. На его глазах орочья орда начала с грохотом спускаться вниз по склону, двигаясь с неудержимой силой лавины. «Возможно, это взгляды орков я почувствовал», – подумал он, понимая, что ошибается.

– Вот твоя погибель, – сказал он Готреку, указывая на могучую орду.

– Моя погибель находится внутри этой пирамиды, – ответил Готрек, глаза которого уставились в спину эльфа.

Феликс был не совсем уверен, что этим хотел сказать гном, но это ободрило его ещё меньше, чем вид всех тех орков.

– Что теперь? – спросил он Теклиса.

– Внутрь, – ответил тот. – Мы близки к средоточию всей этой мощи, я это чувствую. Наши поиски почти завершились.

Позади раздались боевые кличи зеленокожих.

– Так или иначе, думаю, тут ты прав, – подытожил Феликс.

Феликс прикинул размер сводчатого прохода, по которому они шли. Тот был высотой с десятикратный человеческий рост и достаточно широк, чтобы им мог воспользоваться великан из видения Феликса. «Чудесно, – подумал он. – Как будто и без этого забот недостаточно».

Место освещали странные зелёные светильники, установленные в потолке. Они напомнили Феликсу те, что он видел в Путях Древних. Каменная кладка тоже напоминала вход в Пути, хотя её размеры были куда более внушительными. «Зачем таинственным Древним потребовалось соорудить здесь столь огромный проход? Что же настолько огромное они забрали с Альбиона? Или моё воображение слишком уж прозаично воспринимает причину? Возможно, арки сделаны столь огромными для совершенно иной цели. Возможно, в их размере, форме и очертаниях скрывается некий мистический смысл, который я просто не способен уловить? Быть может, они являются частями чего – нибудь похожего на руну, которая может быть прочитана лишь божеством? Вряд ли это имеет значение в настоящий момент, – думал Феликс. – Если мы попадём в лапы тех орков, все подобные домыслы закончатся ничем». Полный тревоги, он прошёл под аркой, оказавшись в протяжённых мрачных коридорах, начинающихся за ней.

Как только все прошли внутрь, стены снова сотряслись.

– Теперь мы должны поторопиться. К Залу тайн!

Окружающие стены сотряслись опять, и светильники в потолке погасли. Несколько человек вскрикнуло в страхе. Тёмный зал внезапно стал угрожающим. Теклис уверенно шёл впереди. Из навершия его посоха исходил свет, освещавший им путь и вынуждавший суетливых существ разбегаться в стороны. Феликс мельком заметил, как нечто похожее на крупную летучую мышь устремилось к погружённому во тьму потолку. И он вновь осознал, какой громадный вес массы камней давит на всё, что их окружает. Феликс находился внутри рукотворной горы, и что – то с ней связанное угнетающе действовало на саму его душу.

С каждым шагом, сделанным в древнюю темноту, он всё больше верил в то, что это место населено привидениями. Он не был уверен, какими именно: быть может, призраками Древних или духами давно почивших существ, но с уверенностью чувствовал – там что – то есть. Слишком уж часто ему казалось, что как только они входили в помещение, какая – то крупная тень ускользала, зависнув как раз за границей видимости, злобным своим интеллектом наблюдая и выжидая, когда они допустят какую – нибудь оплошность или просто потеряют путь в вечном мраке.

Что хуже, в воздухе усиливалась вонь искривляющего камня. Что – то давило на его уши, макушку головы, внутреннюю поверхность щёк, и усиливалось, пока не стало болезненным. Болели даже его зубы. Феликс не сомневался, что эльф был прав. Они приближаются к сердцу самой могущественной магии, с которой только сталкивался Феликс. Он чувствовал, как вокруг них пробуждаются давно спящие силы.

Похоже, это чувствовал даже Готрек. Двигался он осторожно, вертя головой по сторонам и присматриваясь. Феликс заметил, что руны на топоре гнома начали наливаться собственным внутренним светом. По его опыту, это не предвещало ничего хорошего.

Позади он слышал разносимые эхом крики орков. Казалось, звук грохотал в древних залах подобно грому. Животный рёв десятикратно усилился, пока не стал походить на голос рассерженного бога. Воображению Феликса рисовалась огромная армия зеленокожих, движущаяся по коридорам – неторопливый, неумолимый и неотвратимый зелёный прилив, заполняющий всё сооружение.

Феликсу казалось необычным, что они зашли столь далеко, не наткнувшись на какое – либо подобие сопротивления. Его личный опыт показывал, что силы Хаоса никогда не уступали захваченное без боя. Если только всё это не было западнёй. Внезапно возникшая уверенность в этом потрясла его. Не заманивают ли их глубже в пирамиду на погибель? Не будут ли они принесены в жертву каким – нибудь непередаваемым словами способом в ходе некого ужасного ритуала? Может, их уже заживо проглотил огромный тёмный бог, которым является сама пирамида?

Феликс попытался изгнать эти мысли из головы и заметил кое – что ещё. Амулет, отданный ему эльфом, нагрелся достаточно, чтобы Феликс мог почувствовать его тепло на груди. Дотронувшись до амулета пальцами, он удивился, насколько горяч оказался тот, и заметил, что засветились руны, выписанные на амулете плавным и изящным эльфийским письмом. Что – то активировало его защитную силу.

Теперь вдали он расслышал другие звуки: звучные боевые кличи и удары оружия об оружие. Где – то там люди или похожие на людей существа выкрикивали имена тёмных богов. Орки отвечали грубыми воплями на своём зверином языке. Пока что отряду никто не попался на выбранном пути. Это ещё больше походило на западню, словно спускаешься вниз по глотке могучего зверя, который в любой момент мощным глотком может отправить их всех в свой громадный желудок. Феликс покрепче сжал рукоять меча, словно твердостью хватки мог каким – то образом сдержать заодно и свои страхи.

Очередная мысль постепенно проникла в мозг Феликса. Они оказались не в теле какого – то громадного зверя, а внутри некой огромной адской машины – вроде гномьих механизмов, которые перерабатывают руду в металл, – только эта перерабатывает души и производит… что? Он даже предположить не мог. Внезапно Феликс почувствовал сильное желание действовать. Нервы были натянуты, лоб покрывал холодный пот. Ожидание какой – нибудь жуткой смерти, которая вот – вот случится, казалось нестерпимым. Он сопротивлялся позыву броситься в ту отдалённую битву, погрузиться в бездумную резню и утопить своё сознание в приливе кровожадности берсерка.

Талисман на его груди становился горячее. Руны на топоре Готрека ярко сияли. Аура сияния амулетов Теклиса почти ослепляла Феликса. В странном сиянии он мог видеть лица других людей. Все они выглядели необычными и похожими на животных, их тени были тенями сутулых человекообразных обезьян, черты лица выражали неконтролируемую ненависть и жестокость. Кулум злобно таращился на него. Казалось, что лицо Сиобхейн искажено безумной ненавистью. Бран выглядел настороженным, словно опасался, что кто – нибудь из соплеменников вонзит ему в спину копьё, чтобы самому занять его место. Казалось, все они оказались в каком – то безумном сне.

Эльф взглянул на Феликса, и по его ненавистному нечеловеческому лицу пробежало выражение озабоченности.

– Это место, – произнёс он. – Оно корёжит твои мысли. Хаос и магия Древних сплелись между собой, чтобы породить нечто, с чем не приходилось сталкиваться смертным. Успокойся. Сопротивляйся. Скоро мы окажемся там, где нужно.

И, словно насмехаясь над его искренними словами, звуки битвы усилились, и вся пирамида сотряслась, словно от удара громадного молота. Мерцающие светильники снова вспыхнули, и возник необычный пронизывающий, ноющий звук. Феликс и думать не желал, от чего такое внушительное каменное строение могло содрогнуться, словно дрожащий зверь. Он чувствовал, что высвобождаются силы, которые способны расколоть целый мир, словно яйцо. Ему хотелось оказаться где угодно, только не здесь.

Впереди располагалась обширная площадь под открытым небом. О том, что тут некогда была крыша, свидетельствовали разбросанные повсюду огромные расколотые камни. Мощные каменные колонны поднимались вверх, поддерживая потолок, которого более не существовало. На них тоже были заметны признаки эрозии. На их замысловатой резной каменной кладке разросся мох. Охряные пучки подчёркивали некоторые из линий и скрывали прочие.

В небе над головой клубились тёмные тучи, поблёскивая, словно содержали пыль искривляющего камня. Сверкали мощные разряды молний. Должно быть, теперь они ударяли совсем близко. Вид открытого неба усилил клаустрофобию Феликса, вместо того, чтобы её снять. Он напомнил ему, что спустя несколько минут они снова погрузятся в кромешный мрак. Местный воздух не был свежим. В нём чувствовались следы какой – то новой порчи. Теклис пробурчал что – то, что могло быть проклятием на эльфийском, и двинулся в сторону основания одной из колонн.

Оно было сильно разрушено, а из камней высовывалась белая рука. Феликс подошёл ближе и, глядя из – за плеча эльфа, отметил, что это не человеческая рука. Кисть руки оканчивалась только тремя костяными пальцами, которые были шире и длиннее пальцев любого из людей. Эльф постучал по каменной кладке концом посоха, и камни обвалились, обнажив скелет, который лишь отдалённо напоминал человеческий.

Скелет повалился вперёд и клацнул о пол. Должно быть, эльф применил какую – то непонятную силу, ибо скелет не разбился на тысячу частей, как того ожидал Феликс. Вместо этого скелет поднялся в воздух, словно оживлённый. На мгновение Феликс испугался, что существо возвратилось к некоему подобию жизни после смерти, как скелеты и зомби, с которыми он сражался в развалинах Дракенхофа. Остальные тоже отпрянули. Лишь Готрек и эльф остались на месте.

Не заметив непосредственной опасности, Феликс осторожно приблизился. Скелет принадлежал существу, которое было высотой почти с человека, но шире, а форма головы и расположение конечностей наводило на мысли о представителе земноводных. «Если бы человекообразную обезьяну скрестили с жабой, у гибрида мог бы оказаться подобный скелет», – подумал Феликс.

– Сланн, – произнёс Теклис. – Один из Старейшей расы, избранных служителей Древних. Его замуровали внутри колонны. Похожие скелеты можно найти в основании каждой их этих колонн. Они были погребены заживо.

– Но зачем? – спросил Феликс.

– Как часть некого ритуала, предназначенного освятить это место. Их души должны были исполнять роль стражей. А может, они были подношением тому, кому поклонялись Древние. Или же их предназначение слишком чуждо для нашего понимания. Кто знает? Однажды, когда у нас будет больше времени, я хотел бы вернуться и обследовать это место. Кто знает, какие тайны сокрыты здесь?

– Это нас никуда не приведёт, – произнёс Готрек, угрожающе поднимая топор. – Веди, эльф. Доставь нас в сердце этой штуки.

Теклис стряхнул с себя задумчивость, но помедлил, бросив последний любопытный взгляд на скелет. Феликс подумал, что понимает его. Сколько времени минуло с тех пор, как это существо жило, дышало и ходило под светом солнца? По меньшей мере, тысячелетия. Задолго до рождения Империи. Задолго до того, как в древней Нехекхаре возникла первая цивилизация людей. Как выглядел тогда мир? Свидетелем каких необычных феноменов стало это существо? На краткий миг Феликс осознал, чем частично привлекательна некромантия. Способностью заставить подобное существо говорить и выдать свои тайны. Он вздрогнул и отвёл взгляд, недоумевая, откуда у него возникли подобные тёмные мысли. «Это место действительно оказывает на меня воздействие», – подумал он.

Все вместе они пересекли огромный внутренний двор и снова углубились во внутренности храма.

Феликс на ходу осматривал окружающий коридор. В этой точке тот был широк, словно дорога, и защитные ограждения находились в тех местах, где через каждые пятьдесят шагов или около того из стен выступали поддерживающие арки. Если в коридоре и находились входы в какие – нибудь помещения, то они были скрыты настолько искусно, что были неразличимы. Ещё с момента обнаружения скелета в основании колонны, Феликс начал подозревать, что повсюду вокруг них находятся скрытые комнаты с тайнами и скелетами. Слишком легко его воображению рисовались запечатанные залы, в которых лежат легионы тел земноводных, отдавших жизни ради своих извращённых богов, и зловещие механизмы пульсируют энергиями древнего колдовства.

Над головой устрашающе сияли зеленоватые огни. Они обеспечивали тусклое, наводящее жуть освещение, которое скрывало не меньше, чем высвечивало. Тени причудливо выплясывали, когда свет мерцал и колебался. Наряду с дрожащей землёй это говорило о том, что вокруг текут и пульсируют незримые энергии. И снова в мыслях Феликса возник образ некой огромной, сложной и абсолютно непостижимой машины. Но он был готов поверить, что здесь задействованы силы, способные медленно и неумолимо смещать континенты.

Как только его посетила сия мысль, Феликс снова услышал звуки битвы, эхом разносящиеся по огромному строению.

Шум ожесточённого противостояния слышался всё ближе. Феликс, щурясь, вглядывался в сумрак. У следующей развилки яростно сражались орки и зверолюды. Столкнулись две мощные группы чудовищ, и никто не желал уступать. Феликс не мог сказать, кто побеждает, но сие его и не волновало. Он лишь хотел выбраться из этого места и окружающего их вечного сумрака.

Теклис поднял руку и жестом показал всем остановиться. Мужчины и женщины приготовили оружие: нацелили копья, занесли для удара мечи. Феликс не представлял себе, как даже в этих широких коридорах можно использовать столь внушительные клейморы. Он сомневался, что здесь достаточно места, чтобы в одном ряду могло биться более двух или трёх мужчин, вооруженных подобным образом. В ограниченном пространстве они могут представлять для друзей не меньшую угрозу, чем для врагов.

– Нет, – произнёс эльф. – Мы сражаться не станем. Не сейчас. Мы должны найти другой путь.

Они напряжённо ждали, что сражение повернёт в их сторону, но этого не случилось. Вместо этого оно сместилось в сторону и затихло вдали. Маленькая армия людей снова продолжила движение.

Они подошли к другому пандусу, который вёл вниз, в глубину. Оттуда доносился мерзкий запах давнего гниения и стоячей воды, заражённой искривляющим камнем. Здесь стены покрывала плесень, необычная чёрная субстанция, почему – то казавшаяся ядовитой. Она выела древнюю узорную резьбу, образовав новые причудливые очертания, которые напоминали чудищ и гаргулий, хотя и не являлись ими.

Не останавливаясь, Теклис повёл всех вниз, в вечный мрак. Феликс поглядел на гнома, но тот казался поглощённым собственными мрачными думами, и мыслями погружённым в себя, как частенько бывало перед моментами исключительного и взрывного неистовства.

Даже ведущий вниз пандус оказался огромен. Он круто спускался во мрак, который ещё больше сгустился, когда зелёные потолочные огни стали попадаться реже. Феликс шёл во главе колонны, позади эльфа и гнома. Даже здесь он находил их присутствие ободряющим. Затем его глаза уловили нечто, от чего он застыл на месте.

Дальнейший путь был преграждён тем, что выглядело огромной разломанной стеной из кольев. Феликс подошёл ближе и увидел, что это не колья, а кости, которые являются частью другого, гораздо большего скелета. Над ним возвышалась грудная клетка чудовищных размеров. Он прошёл вдоль разбитого позвоночника в сторону явно человекообразного черепа, который был проломлен каким – то титаническим ударом.

Это был скелет великана. Он полностью перегородил коридор. Его размер полностью соответствовал тому существу, образ которого представил себе Феликс, когда увидел огромный отпечаток ноги в лесной грязи.

– Не думаю, что он был похоронен здесь, как часть некого древнего ритуала, – заявил Феликс.

Он осмотрел скелет на предмет признаков мутации и ничего не обнаружил. Кости были огромными, гораздо толще, чем кости обычного человека при сопоставимых размерах, и Феликс предположил, что при жизни великан был значительно шире, если пропорционально сравнивать с человеком. Однако ни рогов, ни когтей не наблюдалось. Недоставало нескольких костей рук и ног, но Феликс видел, что их разбитые и треснувшие останки лежат неподалёку. Это напомнило ему о привычке орков и зверолюдов раскалывать кости, чтобы высосать костный мозг. Он подавил дрожь.

– Что способно убить и сожрать великана? – спросил он, не особо ожидая услышать ответ.

– Другой великан, – мрачно отозвался Готрек.

Он прошёл вперёд, встал под громадной грудной клеткой и на мгновение задумался, словно примеряясь к скелету. Феликс гадал: «Какие мысли проносятся в мозгу гнома?» В сравнении с этим громадным созданием, даже могучий топор Готрека выглядел детской игрушкой. Не очень – то обнадёживающая мысль. Виденный ими снаружи отпечаток был оставлен недавно, и образ великана – каннибала, достаточно сильного, чтобы убить даже своего могучего сородича возник в мыслях Феликса.

По выражению лиц остальных людей, стоящих возле него, Феликс понял, что у них возникла та же мысль. С явной неохотой они продолжили спуск в чрево пирамиды.