Текст книги "Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том I (ЛП)"

Автор книги: авторов Коллектив

Алит открыл было рот, но тут же и закрыл, настолько его ошеломило внезапное обвинение. Он быстро собрался с мыслями.

– Разве вы не читали письмо моего деда?

– Ко мне следует обращаться «ваше величество», – спокойно сказал Бел Шанаар. – Даже если ты князь – я твой король.

– Конечно, ваше величество, приношу глубокие извинения, – поспешно поправился Алит.

– Письмо действительно написано Эолораном Анаром, в этом я уверен. – Король-Феникс вытащил из складок мантии пергамент. – Оно заверяет личность и надежность доставившего его и просит оказать ему посильную помощь. И больше оно не говорит мне ни о чем. Ни о твоих намерениях, ни о политических симпатиях твоего деда. Я давно знаю Эолорана Анара и очень уважаю его, но, по всей видимости, он не питает ко мне ответной симпатии. Я не видел Эолорана при дворе уже семь сотен лет. Как ты можешь объяснить это?

И снова Алит не знал, что сказать.

– Я не могу говорить за деда, ваше величество, равно как и отвечать за его поступки или их отсутствие, – выдавил он. – Мне известно только, что он не любит анлекский двор и отстранился от светской жизни, чтобы наслаждаться покоем и уютом Эланардриса.

– Да, это похоже на того Эолорана, с которым я сражался под Бричан Тор. – Король-Феникс засунул письмо обратно в карман мантии и жестом пригласил Алита присесть в кресло напротив. – Нагарит остается для меня загадкой, Алит, и я не могу сказать, что полностью тебе доверяю. Ты тайно проник в мой дворец и выдаешь себя за слугу. Ты застал врасплох моего главного герольда и выпросил аудиенцию со мной. Меня успокаивает лишь то, что мои покои охраняются заклинаниями, и никому не удастся пересечь порог с оружием и не поднять тревогу. Так что можно считать, что я в безопасности. Что тебе нужно от меня?

– Я и сам точно не знаю, – признался Алит. – Мне известно только, что анарцы, верный Нагариту и Ултуану род, стали жертвами некой политической игры или вендетты, и мы не сможем выбраться из нее без посторонней помощи.

– Рассказывай.

Алит пересказал все случившееся с недавних пор в Эланардрисе, начиная с возвращения Малекита и угроз Морати – и до обвинения в поддержке культов и домашнего ареста. Князь не отличался даром рассказчика и частенько путал порядок событий, от чего Королю-Фениксу приходилось постоянно задавать вопросы или заставлять его возвращаться к моментам, которые он пропустил. Тем не менее Алит старался сохранить в тайне содействие Эльтириора, и когда Бел Шанаар спрашивал его, откуда взялись те или иные сведения, он давал расплывчатые ответы.

– Ты сам понимаешь, что я не имею особой власти в землях за пределами Тиранока, – произнес Бел Шанаар, когда рассказ подошел к концу. – Жители других княжеств отвечают перед своими правителями, а князья отвечают передо мной. Возможно, если бы речь шла не о Нагарите, я бы и сумел вмешаться, но между троном феникса и Анлеком всегда существовали крайне натянутые отношения.

Король встал и подошел к высокому, узкому окну; полуденное солнце залило лицо Бел Шанаара. Он продолжал говорить, не поворачиваясь, будто не хотел встречаться взглядом с Алитом в тот момент, когда тому предстояло услышать о его решении.

– Я не смогу ничего сделать, пока твой дед не обратится ко мне напрямую. Или ваш князь, Малекит, хотя последнее кажется мне маловероятным. Ваши противники сплели сети лжи с завидным умением, и в то же время никак не затронули мой авторитет.

Бел Шанаар повернулся, и юный князь увидел на его лице сочувствие.

– Все, что я могу предложить, – это убежище в Тор Анроке. Я сохраню твой секрет и сделаю все, что смогу, чтобы твоя жизнь во дворце протекала приятно, не выдавая твоего имени и не привлекая к тебе внимания.

Конечно, ты сможешь вернуться в Нагарит, когда пожелаешь, и я предоставлю документы и эскорт, который проводит тебя до границы. Я также наведу справки у Малекита о его планах, но не буду упоминать дом Анар. Если пожелаешь, я могу отослать твоему деду сообщение – может, он решит приехать в Тиранок и открыто поговорить со мной о ваших проблемах. Я приведу в дело все рычаги давления, но не могу ничего обещать.

Для Алита зима тянулась медленно, хотя все же оказалась отмечена некоторыми событиями. Бел Шанаар приложил усилия, чтобы не привлекать к нему внимания и, не вызывая подозрений, взять его под свою опеку. По дворцу прошел слух, будто Король-Феникс решил, что новый работник весьма сообразителен, и из кухонного работника Алита повысили до личного слуги правителя Тиранока и королевской семьи. В частности, в его обязанности входила забота о Юрианате, старшем племяннике Бел Шанаара. Новая должность позволяла князю носить печать Короля-Феникса, и его возможности по изучению дворца значительно возросли.

Какое-то время другие слуги обсуждали это повышение, но уже не в первый раз Бел Шанаар выделял кого-то из прислуги, и большинство сходилось во мнении, что звезда Алита скоро закатится. Хотя все отмечали, что юноша ловок и прилежен, его находили несколько неотесанным для дальнейшей карьеры при дворе. Завистники списывали неожиданную милость на эксцентричность Короля-Феникса и его добродушную симпатию к деревенским манерам Алита.

После повышения Алит заметил, что их отношения с Миландит изменились. Носитель печати Бел Шанаара получил доступ к тем частям дворца, куда девушка не могла попасть, и теперь она часто, выпытывала у него последние сплетни о королевской семье. Алит понимал, что связывающая их страсть угасает, и если раньше Миландит относилась к нему как к источнику удовольствия, то сейчас рассматривала в качестве бездонного колодца слухов. Он также не мог упустить иронию того, что их ожидания друг от друга поменялись местами. Постоянные расспросы девушки сильно расстраивали князя; они шли вразрез как с его врожденным чувством такта, так и с растущим убеждением, что любые сплетни – проявление предательства по отношению к семье Бел Шанаара.

Алит старался не привлекать к себе лишнего внимания и не поссориться с Миландит и ее друзьями, поэтому в течение зимы виделся с ней все реже и начал делать вид, будто безразличен к ее заигрываниям. Как и следовало ожидать, к середине зимы до него дошел слух, что девушка решила оставить его в покое, и ее внимание привлек один из дворцовых стражников. За кувшином ивресского вина оба сошлись на том, что хорошо провели вместе время, а дальше каждый пойдет своей дорогой, не тая обиды.

Хотя теперь Алит чувствовал себя в безопасности, его начало одолевать одиночество. Дворец казался ему клеткой, и он скучал по дому. Тиранокские горы находились в нескольких днях пути от столицы, и хотя зимы здесь стояли более мягкие, чем в Нагарите, у него не оставалось времени на охоту.

Одиночество только усугублялось тем, что с севера не доходило никаких известий. Бел Шанаар заверил юношу, что отправил в Эланардрис гонца, но Алит боялся, что герольд не добрался до цели, либо что его семья не смогла переслать ответную весточку. Сведения из Нагарита поступали крайне скупо, и в долгие зимние месяцы Алиту начало казаться, что родное княжество отделяют от Тиранока не ледяные воды Наганата, а широкий океан.

Поэтому расстроенный и одинокий Алит часто бродил по коридорам королевского дворца или поднимался на рассвете на стены Тор Анрока и смотрел на север. Некоторых из его новых друзей тревожило подобное поведение. Алит заверял их, что просто устал и скучает по дому, и обещал, что с приходом весны оживет. Но весной его тревоги отнюдь не рассеялись. Когда купцы пытались проехать в Нагарит, их заворачивали на границе без объяснений. Те скудные новости, что доходили до столицы, вызывали недоумение. Снова завязались стычки между армией Анлека и культами удовольствия, и казалось, будто князь Малекит с трудом держится за свой трон. Некоторые князья выступили против него и поддерживали культы, другие сохраняли нейтралитет и выжидали, чем закончится для Нагарита борьба за власть. Алит становился все возбужденнее и при любом удобном случае старался выяснить, какие семьи замешаны в противостоянии – но он ни разу не услышал упоминания о доме Анар.

Поскольку тревожные новости продолжали поступать в столицу, Алит принял решение вернуться в Эланардрис. При помощи Каратриля он сообщил Бел Шанаару о своем намерении, и в ответ его снова позвали в покои Короля-Феникса.

Бел Шанаар с мрачным выражением на лице стоял у высокой арки окна и оглядывал южные окрестности Тор Анрока. Он повернулся на звук закрываемой двери.

– Я не могу позволить тебе покинуть Тор Анрок, – сказал король.

– Что? – выпалил Алит, совершенно позабыв о манерах. – Что вы хотите сказать?

– Я имею в виду, что сейчас будет глупо отпустить тебя из-под моей защиты. И я не думаю, что такое решение принесет тебе пользу.

– Но я нужен моей семье…

– Нужен? – строго переспросил Бел Шанаар. – Ты что, великий воин, и, если дойдет до сражения, твое появление перевесит чашу весов?

– Я не это хотел сказать, ваше величество, – юноша постарался взять себя в руки.

– Тогда, может, они считают, что здесь, вдали от кровавых споров, тебе угрожает опасность, и в Нагарите тебя будут охранять лучше?

Алит в недоумении покачал головой. Он знал, что должен вернуться в Эланардрис, но Бел Шанаар сбивал его с мысли своими вопросами.

– Уверен, мои родные считают, что я в безопасности, – произнес юноша. – Но если дому Анар грозит беда, мой долг помочь им.

– А мне кажется, что твой долг сохранить в живых будущее своего дома, – с непреклонным видом заявил Бел Шанаар. – Хотя мне больно говорить это, но может статься, что ты последний из анарцев. Ты позволишь умереть своему роду, чтобы удовлетворить любопытство? Ты поставишь под угрозу будущие поколения анарцев, потому что боишься неопределенности?

Алит промолчал, хотя на лице юноши ясно читался ответ – да, он бы поступил именно так. Бел Шанаар нахмурился.

– Позволь мне высказаться откровенно, Алит, – произнес Король-Феникс. – Я не разрешаю тебе покидать дворец, пока ситуация не прояснится. Я взял тебя под опеку, но происходящее в Нагарите, а именно сражения между отрядами Малекита и еретиками, сильно меня беспокоит, и я собираюсь не спускать с тебя глаз.

Алит без труда догадался о том, о чем король умолчал.

– Ты собираешься держать меня заложником, на случай, если анарцы окажутся предателями.

Бел Шанаар пожал плечами.

– Я должен принять в расчет все возможности, – ответил он. – Хотя на данный момент я верю, что ты и твоя семья соблюдаете принесенные клятвы верности, в первую очередь вы храните верность Анлеку и Нагариту. А куда повернет это княжество, мне пока неизвестно. Будет довольно глупо позволить возможному шпиону, который хорошо изучил Тор Анрок, вернуться в Нагарит. И будет еще глупее упустить преимущество при переговорах с твоим домом. Твой дом решил вовлечь меня в эту игру, так что теперь наши судьбы сплетены. Я использую все фигуры, что есть в моем распоряжении.

Алит пораженно смотрел на короля: он не мог поверить своим ушам.

– Я требую обещания, что ты не будешь предпринимать попыток покинуть мой дворец. Если ты откажешься его дать, я заключу тебя под стражу. – Тут лицо Бел Шанаара смягчилось, и он подошел к юноше. – Я не желаю тебе зла, Алит, и я молю богов о том, чтобы твоя семья выжила и смятение в Нагарите закончилось как можно быстрее.

Алит отчетливо понимал, что у него нет выбора. Если он откажется дать слово, его бросят в темницу в подземельях дворца. Он не только лишится свободы, но даже в такое неспокойное время скандал не пройдет незамеченным, и многие будут задаваться вопросом, кто он такой. Излишнее внимание – это угроза его жизни и безопасности семьи. Князь сделал глубокий вдох и собрался с мыслями.

– Именем богов, что нас слышат, я клянусь честью князя Нагарита и Ултуана оставаться под защитой Бел Шанаара и не делать попыток покинуть Тор Анрок без разрешения короля или до изменения обстоятельств.

Бел Шанаар кивнул.

– Мне жаль, что так получилось, Алит. Когда ты станешь правителем дома Анар, ты поймешь, что власть вынуждает нас принимать тяжелые решения. Если я что-нибудь узнаю, то сообщу тебе, и ты должен пообещать поступить так же.

– Обещаю, ваше величество, – с церемонным поклоном ответил Алит. – Я могу что-то сделать для вас, пока я здесь?

Бел Шанаар покачал головой.

– Нет, это все.

Лето слабеющими пальцами еще пыталось удержаться в Тор Анроке, когда до Алита начали доходить слухи о донесениях командиров с северной границы. В них говорилось, что в небе над Нагаритом стоит дым. Высланные через реку разведчики находили сгоревшие до основания деревни и множество трупов на улицах. Провидцы предвещали, что с севера идет тьма, и вскоре всю столицу охватила волна тревожных пересудов.

Князья через своих герольдов присылали известия, что культы снова набирают силу. Двадцать лет они провели в укрытии, завлекали последователей и плели заговоры. А сейчас по чьему-то приказу начали нападать на войска правителей Ултуана, осквернять храмы и похищать неосторожных эльфов.

Даже в Тор Анроке подняли головы малые секты, которые поклонялись Атарте и Эрет Кхиали, и фанатики предпочитали сражаться до смерти, чем сдаться в плен. При возрождении культов во дворце воцарилась всеобщая подозрительность, и несколько сотен солдат было отозвано с границы для охраны цитадели и города.

Через пятнадцать дней после начала беспорядков Алит получил послание, где говорилось, что Король-Феникс желает его видеть. Следуя указаниям, юноша заторопился в южный зал. Там уже собралось огромное множество князей Тиранока с семьями, а также небольшая армия советников и слуг. Алит не мог разглядеть, что происходит, поэтому начал незаметно протискиваться в передние ряды.

Бел Шанаар и его сын Элодир стояли рядом с троном в дальнем конце зала. Возле них Алит увидел Каратриля. Но его взгляд привлек высокий эльф в золотом доспехе с изображением свернувшегося дракона на нагрудной пластине и пурпурном плаще до пят. На поясе у воина висел длинный меч, что само по себе было крайне необычно, поскольку посетителям дворца не разрешалось носить оружие в присутствии короля, а под мышкой он держал украшенный серебристо-серой короной боевой шлем. Лицо эльфа отличалось суровыми, резкими чертами, а черные глаза и волосы блестели темным светом. Алит сразу узнал князя Малекита.

– Со мной пришло три тысячи солдат и рыцарей, и им нужен постой, – говорил князь. – Снова обстоятельства сложились таким образом, что насущные нужды отодвигают гордость на второй план, и я вынужден просить убежища в Тор Анроке.

Бел Шанаар спокойно, с каменным лицом разглядывал Малекита.

– Это тяжелая ситуация, Малекит, – произнес Король-Феникс. – Без сомнения, постигшие Тиранок беды не идут в сравнение с бедствиями Нагарита, но даже в столице фанатики пытаются подорвать законную власть. Боюсь, что сейчас я не смогу предоставить такую же помощь, какую оказывал в прошлом.

– Мне ничего не нужно от Короля-Феникса, кроме понимания и терпения. – Малекит едва заметно склонил голову. – Те, кто стремится лишить меня власти, уже выдали себя, и на сей раз, когда я нанесу ответный удар, он не пощадит никого. Многие в Нагарите готовы сражаться за менй, но сейчас дорога в Анлек для меня закрыта. Мне нужно убежище, чтобы собрать верные мне силы. Вскоре я начну новую кампанию за освобождение Нагарита от укоренившейся там заразы, и избавлюсь от нее навсегда.

Суровое лицо Малекита пылало гневом: щеки подергивались, а глаза горели глубокой яростью. Длит уже видел похожее выражение – тогда Малекит говорил о том, что идет повидаться с матерью после прорыва в ворота Анлека.

– Хотя благодаря неожиданности враги сумели одержать несколько побед, у них не хватит смелости и ресурсов для ведения длительной войны, продолжал князь. – Ранее я предлагал им милость. Теперь я обещаю лишь скорую расправу.

– Быстрое восстановление стабильности в Нагарите послужит интересам всего Ултуана, – сказал Бел Шанаар. – Я не могу отказать тебе в праве получить убежище, но сразу предупреждаю, что больше никто из наггароттов не пересечет границу без моего разрешения. Это понятно?

– Согласен, – ответил Малекит. – В такие времена трудно отличить друзей от врагов, так что я воздаю должное твоей осторожности. А теперь прошу прощения, мне необходимо повидаться с матерью.

Бел Шанаар ответил не сразу. Алит знал, что Малекит уже несколько раз навещал мать после ее заточения, и сейчас его просьба казалась вполне резонной, учитывая бедствия в Нагарите. Но даже в таком случае при упоминании Королевы-Ведьмы по спине Алита пробежал холодок страха, к которому примешивалась глубоко сидящая ненависть. Зал охватила тишина – эльфы ожидали ответа Короля-Феникса.

– Конечно, – наконец вымолвил Бел Шанаар. – Хоть я не питаю особой любви к Морати, я не могу отказать тебе.

Малекит снова поклонился и в сопровождении Элодира покинул зал. Бел Шанаар и Карагриль вышли через другую арку, и как только Король-Феникс скрылся из вида, толпа оживленно загомонила.

– Что случилось? – Алит ухватил за руку ближайшего эльфа, пажа.

Тот в изумлении уставился на него.

– Еретики захватили Анлек и свергли князя Малекита, – ответил паж. Судя по напыщенному виду, он считал себя очень важной персоной, поскольку ему довелось узнать новости раньше других. – Похоже на то, что нагаритские демоны снова дерутся между собой.

Алит прикусил язык и быстро вышел из зала. Он добрался до своей комнаты в крыле для слуг, сел на кровать и уставился в каменный пол. Юный князь ничего не понимал. Каким образом культы сумели снова набрать силу, да так, что никто не заметил? В голове у него было пусто. Он никак не мог осознать случившуюся катастрофу.

Целых три дня во дворце царил хаос. Среди придворных и слуг разносились самые небывалые сплетни. В городе в это время размещали небольшое войско, которое привел с собой князь Малекит, и Алит был постоянно занят поручениями своих господ. Юрианат погрузился в вопросы тиранокской торговли и строил прогнозы о том, как ее может затронуть ситуация в Нагарите, ведь это княжество имело большое влияние в колониях Элтин Арвана. Поэтому он часто не обращал внимания на Алита, что позволило юному князю подслушать немало интересных разговоров, которые обычно велись втайне от него.

Малекит попросил Короля-Феникса созвать князей Ултуана на совет. Его собирались держать в храме Азуриана на острове Пламени, в священном месте, где Аэнарион и Бел Шанаар проходили испытание перед вступлением на трон. Алит видел, как отбывали из дворца

Каратриль и прочие посланники; герольд уезжал с весьма мрачным и задумчивым выражением лица.

Но Алита занимали собственные дела. Он ничего не знал о том, что происходит в Нагарите, и неведение сводило его с ума до того, что юноша не спал ночами, а в голову начали закрадываться мысли, как бы нарушить данную Королю-Фениксу клятву и сбежать из Тор Анрока. Наутро он заново приходил к заключению, что надежда на спасение его семьи лежит ту г, в столице, а не на севере, и князь оставался во дворце.

Шла подготовка к отъезду Короля-Феникса на остров Пламени. Элодир уехал заранее. В отсутствие короля дворцом предстояло управлять Юриапату, как самому старшему совершеннолетнему князю. Подобная ответственность создавала множество дополнительной работы для советников и слуг Юрианата, и они трудились сутками напролет. Несмотря на усталость, Алит по-прежнему не мог спать и сделался настолько нервным, что окружающие начали избегать его.

Постоянное раздражение едва не вылилось в рукоприкладство, когда Алит услышал, как группа придворных говорит гадости о наггароттах и обвиняет их во всех бедах, что свалились на Ултуан за последние столетия. Лишь случайное вмешательство одного из дворецких с посланием от Юрианата отвлекло анарца.

Вся эта сумасшедшая суета достигла довольно спокойного апогея за день до отъезда Короля-Феникса. В редкие минуты покоя Алит выходил в сад и смотрел на мраморный водопад. Скульптура была выполнена в тончайших деталях, но ей не хватало величия настоящего потока. Горные реки Эланардриса отличались бурным характером и мощью, их брызги и поднимающийся над водой туман затягивали склоны. В сравнении с ними нежное журчание фонтана казалось смешным и нелепым.

– Вот ты где.

Алит повернулся и увидел на белой каменной скамье Миландит. Ее волосы каскадом рассыпались по плечам зеленого шелкового платья. В осеннем солнце она выглядела прекраснее, чем когда-либо, и на миг все мысли Алита растворились в ее красоте.

– Зачем ты так волнуешься? – спросила Миландит и провела рукой по лбу юноши, будто хотела разгладить оставленные тревогой складки.

– Тебе не кажется, что наступили темные времена?

– Кажется. – Она взяла правую руку Алита в свою. – Но что мы можем сделать? Князья все решат на совете, а мы поможем им выполнить их решение.

Она рассмеялась, но погруженному в мрачное настроение анарцу смех показался чуждым.

– Я бы не хотела взваливать на себя подобную ответственность. Ты можешь себе представить, как это: попытаться решить, что сейчас делать? Собирать армии и вести войну – нет уж, такое занятие не для меня.

Зато как раз для меня, подумал Алит. Если грядет война, сын дома Анар должен находиться в гуще битвы. Он взглянул на Миландит, впитывая ее свежесть и красоту. Как же просто будет превратить маскарад в реальность, подумалось ему. Он мог спокойно продолжать жить под именем Атенитора из Крейса, слуги князя Юрианата, и не заботиться ни о чем. Он мог снова начать встречаться с Миландит, а потом жениться на ней и завести детей. Кровопролитие и убийство, тьма и отчаяние останутся заботами князей, а он проживет отпущенный ему срок как простой житель Ултуана.

Но не получится. Его будет постоянно мучить вина, да и привитое с детства чувство долга не позволит свернуть с предназначенного пути. Он Алит Анар, наследник княжества в Нагарите, и он не будет выдавать себя за кого-то другого.

– Ты думаешь о своем, – грустно сказала Миландит. – Тебе скучно со мной?

– Прости. – Алит выдавил улыбку. Он легонько погладил девушку по щеке и волосам и коснулся пальцами ее подбородка. – Я думаю о своем, но мои мысли далеки от приятных.

Миландит улыбнулась в ответ, встала и потянула его за руку.

– Думаю, я сумею тебя отвлечь от них, – пообещала она.

Алит дремал, ощущая рядом с собой тепло Миландит. В полусне он слышал беготню и хлопанье дверей в крыле для слуг, но предпочел не обращать внимания на звуки. Расслабление уходило, мир вокруг начинал неумолимо вторгаться в блаженное забвение. В надежде хоть немного отложить болезненное пробуждение, Алит подвинулся на кровати, спрятал лицо в разметавшихся волосах девушки и нежно поцеловал ее в шею. Она что-то пробормотала, не открывая глаз, и погладила его по спине, проведя пальцем по оставшемуся от кнута шраму.

В дверь яростно застучали. Через миг ее силой снесли с петель. Алит и девушка подскочили на постели, и в комнату ворвался Хитрин, Дворецкий Залов. На его лице застыло перепуганное выражение, граничащее с истерикой. Широко распахнутые глаза остановились на Алите.

– Вот ты где! – дворецкий с криком подбежал к кровати и ухватил Алита за руку. – Твой господин срочно созывает всех слуг!

Алит вырвал руку и оттолкнул Хитрина, хоть тот и считался выше его по званию.

– Что такое? – огрызнулся юноша. – Разве нельзя оставить меня в покое хоть ненадолго? Что за спешка?

Хитрин с глупым видом уставился на него. Рог дворецкого беззвучно открывался и закрывался. Наконец он с трудом сглотнул и одним духом выпалил:

– Король-Феникс умер!