Текст книги "Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том I (ЛП)"

Автор книги: авторов Коллектив

– Я не шучу, господин Ягер. С тех пор, как вы и Гурниссон докладывали о присутствии боевого подразделения скавенов в канализационных коллекторах, были и другие визуальные наблюдения, даже небольшие стычки с ними. И банды крысолюдей совершили ночной набег на наши доки, похитив провиант и даже баржу с зерном. Повторяю вам, мы в осаде.

– Осада? Не сильно ли сказано? Где же армии, боевые машины, вопящие толпы?

– Это веское слово, господин Ягер, но ситуация, право же, того заслуживает. Убит руководитель тайной полиции. Совершено нападение на граждан. Уничтожен крупнейший арсенал Империи – а теперь ещё и угроза чумы!

– Я…

– Минуточку, господин Ягер. Я знаю, что вы воспримете это со всей серьёзностью. Я знаю, что вы располагаете некоторой информацией на эту тему. У нас есть общий знакомый, который всё мне сообщил о ваших действиях по этой проблеме.

– Общий знакомый?

Оствальд предъявил такую же ладанку, как и та, что висела на шее Феликса. Он поднес её к носу и глубоко вдохнул из неё, прежде чем положить на стол.

– Разумеется, я имел в виду доктора Дрекслера. Он сообщил мне о вашем посещении Садов Морра и о том, что вы там обнаружили. И кроме этого, он лечил вашего оруженосца.

– Откуда вы знаете доктора Дрекслера? – спросил Феликс, чтобы выиграть время.

Он весьма надеялся, что Оствальд никогда не будет упоминать Готрека, как его оруженосца, в пределах слышимости Истребителя.

– Я его пациент и друг. Дрекслер является врачом многих аристократических семейств.

– Но…

– Я вижу, вы предполагаете другую, более тесную связь. Я считаю подобное возможным для человека с вашими способностями.

Феликс хотел спросить: «Но зачем Дрекслер рассказал вам всё это?», – но решил придержать язык и посмотреть, какое хладнокровное и искусное объяснение выскажет сей хладнокровный и умный человек.

– Я рассказываю вам это лишь потому, что ситуация по – настоящему отчаянная, господин Ягер, и мы крайне нуждаемся в вашей помощи.

«Дела, должно быть, действительно плохи, раз уж нужна моя помощь, – подумал Феликс. – Особенно, когда я понятия не имею, о чём идёт речь».

– Дрекслер и я – посвящённые Ордена Молота.

Произнося это, он прочертил у сердца особую разновидность знака молота, противоположную нормальной последовательности налево – направо – по центру – вниз.

– Вы слышали о нас?

– В некотором роде, тайное общество сигмаритов, – предположил Феликс.

Было не сложно сделать такое предположение. Молот был символом Имперского Культа, при котором существовало множество странных закрытых сообществ со своими собственными знаками и паролями.

– Правильно. Орден посвящённых, поклявшихся защищать нашу древнюю цивилизацию от угрозы Хаоса. Мы разделяем много общих целей и весьма древние знания. Доктор сообщил мне, что Альдред сам выбрал вас своим преемником.

– Преемником? – Феликс был приведён в замешательство.

– Вы носите его клинок, господин Ягер. Вы знали этого человека.

– Ммм…

– Мне известно, что господин Альдред был членом нескольких тайных орденов наряду с тем, к которому он номинально относился. Он был благочестивым и бесстрашным человеком, господин Ягер. Также, как и вы, он посвятил себя борьбе с силами Хаоса повсюду, где их обнаружит.

– Я не принадлежу к его ордену.

– Я могу понять, почему вы это отрицаете, господин Ягер. Господин Альдред состоял во многих орденах с ещё более строгими обетами секретности, чем наш собственный. По этой причине я не буду вас принуждать.

«То что надо, – кисло подумал Феликс, – иначе ты бы обнаружил, насколько глубоко моё неведение».

Оствальд на какое – то время остановился, затем продолжил разговор, меняя тему:

– Дрекслер сообщил мне, что вы сами обладаете многими знаниями.

– Я мало чем обладаю.

– Может быть, то немногое, чем вы располагаете, господин Ягер, в действительности гораздо больше. Расскажите мне об этом необычном скавене, который писал вам письма с предупреждениями. Как вы с ним познакомились?

«Итак, вот куда вели все эти разговоры о тайных обществах и смертельных угрозах, – подумал Феликс. – К попытке получить эту информацию». Ему было ясно, что Дрекслер должен быть сообщить Оствальду обо всех их беседах, поэтому не видел смысла утаивать что – либо про письмо.

– Я никогда с ним не встречался, – чистосердечно признался Феликс. – В действительности, я не знаю, почему именно меня он выбрал для общения. А может, и не меня. Может, он выбрал Готрека.

– Это выглядит маловероятным, господин Ягер, принимая во внимание род занятий гнома. Нет, я убеждён, что выбраны именно вы. Почему?

– Возможно потому, что я умею читать.

– Вы можете читать руны скавенов?

– Нет, но читаю имперский алфавит.

– Так письмо было написано имперским алфавитом? – Оствальд выглядел потрясённым.

– Конечно. Как иначе я смог бы его прочесть?

– Эти письма у вас при себе?

– Нет, они превратились в клубы дыма через пять ударов сердца после того, как я их прочёл, – иронически произнёс Феликс.

Он хотел прибавить, что обычно не носит при себе писем, но Оствальд его перебил.

– Несомненно, мощное волшебство! Господин Ягер, вы должны кое – что понять. Я принял на себя обязанности Фрица фон Гальштадта. Безопасность целого государства Нульн находится в моих руках. Как только этот скавен снова свяжется с вами, вы должны незамедлительно сообщить мне.

– С огромным удовольствием, – искренне произнёс Феликс.

– Нет, пожалуйста, отнеситесь к этому серьёзно, господин Ягер. Я чувствую, что вы знаете больше, чем пожелали мне сейчас рассказать. Это справедливо. У нас у всех должны быть свои маленькие тайны. Но я настаиваю, чтобы вы поставили меня в известность. Я более не желаю полуночных вторжений на кладбища. Я понимаю, что вы отважный и изобретательный человек, но некоторые вещи лучше предоставить властям.

– Я полностью согласен.

– Хорошо, господин Ягер. Не пытайтесь меня обмануть в этом деле. У меня длинные руки.

– Я даже не мечтаю об этом. Даю вам слово.

– Хорошо. Тогда вы свободны. Просто запомните…

– Не беспокойтесь, господин Оствальд. Будьте спокойны, я сразу же сообщу вам, если узнаю что – либо о планах скавенов, – сказал Феликс, страстно надеясь вопреки всему, что никогда более не будет располагать подобной информацией.

* * *

Изак Гроттл вылез из своего паланкина и неуклюже поплёлся к большому решётчатому окну. Он тяжело дышал и уже ощущал голод. То было долгое и тяжёлое путешествие через Подземные Пути к этой секретной норе. Скоро настанет время снова перекусить. Он поздравил себя. Было чудом, что наиболее впечатляющие идеи вдохновения возникали из такого банального источника. Весь невероятный успех этой секретной исследовательской лаборатории возник благодаря его собственному голоду. Он сомневался, чтобы какой – нибудь другой скавен даже задумался о чём – либо столь простом и притом столь внушительном. «Пусть другие возвышаются при помощи запутанных и сложных интриг, – думал Гроттл. – Скоро я покажу всем, что простейшие замыслы являются лучшими».

Он поглядел вниз, внутрь огромного искривляющего чана, и увидел чудищ, обретающих форму внутри пузырящейся и светящейся питательной жидкости. Он внимательно осмотрел массивные шары искривляющего камня, которые подпитывали чаны тщательно вымеренными импульсами мутационной энергии, когда смотрители за чанами считали условия оптимальными. Мерзкий запах озона и необычных химикатов подымался наверх и обжигал его ноздри. Для него этот запах был успокаивающим – запахом нор клана, в которых он рос и откуда начал своё долгое восхождение к власти, которой ныне обладает.

Гроттл улыбнулся, обнажив свои большие жёлтые клыки, и снова ощутил болезненные спазмы своего ужасного голода. Все скавены время от времени страдают этим, особенно после сражения или какой – нибудь другой деятельности, связанной с насилием. Они называют это „чёрным голодом“, и для большинства из них он является символом триумфа и признаком того, что они могут пожирать свою жертву. Изак Гроттл страдал от этого постоянно. Он давно подозревал, что продолжительное воздействие порошка искривляющего камня и мутагенные химикаты что – то в нём изменили. Он не был первым из мастеров – погонщиков клана Творцов, получившим признаки некой мутации, и будет не последним. Он также подозревал, что в его случае изменения коснулись и мозга – стимулировали его, сделали его значительно умнее и хитрее, чем другие скавены, наградили удивительной проницательностью. Вот поэтому ему необходимо так много есть – чтобы питать свой невероятный мозг, разумеется.

Гроттл засунул в рот свой собственный хвост, пытаясь контролировать ужасные спазмы голода. Большие порции слюны стекали на луковицеобразное туловище. Он уже сожрал последний кусочек громадной горки сушёного мяса, которое он подготовил себе на время этого визита. Он знал, что в этой алхимической лаборатории не осталось ничего съедобного, кроме его собственных носильщиков, которые, справедливости ради, сегодня ничем не вызвали его недовольства. Окружающие склянки по большей части содержат токсичные химикаты, это не для него. Он глубоко вздохнул и постарался вернуть свой аппетит под контроль.

Скитч нервно следил за ним. Гроттл мог заявить, что маленький горбатый скавен бесполезен. Вероятно, так он думал про всех своих прислужников, которых мастер – погонщик, по слухам, сожрал. Гроттл облизал свои губы длинным розовым языком. И эти слухи весьма правдивы, как он любил повторять всем своим грызунам – исследователям. Свет светильников искривляющего камня освещал толстые линзы из горного хрусталя, которые Скитч использовал для компенсации плохого зрения. Гроттл покачал головой и щёлкнул хвостом, лишь чтобы с удовольствием посмотреть, как Скитч нервно отскочил назад.

Скитч был мал и слаб, и настолько близорук, что без своих очков с трудом видел поднесённую к морде лапу. Во многих других кланах скавенов подобная слабость привела бы к тому, что его убили и съели, но клан Творцов распознал его потенциал и сохранил ему жизнь; и Гроттл знал, что за это мелкий недомерок по – настоящему признателен. И он доказал свою пользу клану Творцов. Вполне возможно, что Скитч – лучший смотритель чанов за долгую и славную историю клана. Когда дело касалось выведения и формирования разнообразных тварей, он был гениален. Сейчас он держал клетку, в которой находилось то, что по всей вероятности станет величайшим триумфом клана Творцов.

Изак Гроттл взял клетку и обследовал её содержимое. Это была огромная, ухоженная, жирная крыса женского пола, судя по виду, уже беременная. «Нетренированный глаз выявил бы немного отличий от обыкновенной крысы», – подумал Гроттл. Они, вероятно, подумали бы, что она немного крупнее и с норовом. Возможно, даже обнаружили бы злобный проблеск какой – то необычной эмоции в глазах. Но никогда они не станут подозревать, что смотрят на одно из наиболее мощных видов оружия, какие только знал мир.

– Она не похожа на остальных, так? – произнёс Гроттл своим медленным, низким и громким голосом. – Так?

Гроттл любил повторяться. Он гордился своим голосом, таким мощным и не похожим на голос обыкновенного скавена. Скитч только того и ждал.

– Скорее нет, хозяин – но внешность обманчива.

Голос смотрителя чанов был необычно высоким для скавена, и его слова обладали необычным свойством вкрадчивого убеждения.

– Эта красотка опустошит целые города, поставит народы на колени, заставит мир склониться перед гениальностью клана Творцов!

Гроттл удовлетворённо и неторопливо покивал. Он знал, что это правда. Ему попросту нравилось слышать эти слова от своего прислужника.

– Ты уверен, что проблем не будет, Скитч? Абсолютно уверен?

– Да, да, хозяин, я убеждён. Мы вывели тысячи этих существ и проверенным способом тестировали многих, пока те не погибли.

– Хорошо! Хорошо! И что вы обнаружили?

– У них огромный аппетит практически на любой материал. Если не будет ничего другого, они будут есть древесину и отходы, но предпочитают отыскивать и пожирать зерно, мясо и другие пищевые продукты.

– Превосходно.

– Менее чем за сотню сердцебиений они могут проглотить вес, равный их собственному, и будут готовы есть снова через несколько часов.

– Впечатляющая работа, Скитч. Впечатляющая.

Горбун чуть не раздувался под действием похвалы.

– И они могут размножаться, принося в помёте до сотни.

– Разумеется, они растут быстро?

– Они полностью достигают взрослого размера в течение суток, при условии что найдут достаточно пропитания.

– А что самки?

– Как вы и предписывали, хозяин, могут давать приплод ежедневно.

Гроттл откинул голову назад и разразился низким и громким хохотом. «Такая простая идея, – думал он. – Когда этих крыс выпустят в городе людей, они за несколько дней сожрут весь провиант».

Весь собранный урожай будет уничтожен. Вся провизия в лавках исчезнет под лавиной мохнатых проглотов. Они будут безостановочно жрать и размножаться, жрать и размножаться. А когда другой пищи не останется, они сожрут людей и их животных. И когда будут исчерпаны все другие источники пропитания, они будут пожирать друг друга. Или сдохнут.

Продолжительность их жизни измеряется лишь днями. Но прежде, чем это произойдёт, люди умрут с голода или покинут свой город, а победа будет принадлежать клану Творцов. Весть об этом вскоре достигнет Совета Тринадцати, и Изак Гроттл получит соответствующее вознаграждение.

– Мы готовы начинать?

– Да, хозяин. Мы почти подготовили захваченную зерновую баржу. Переделка будет завершена за несколько дней. Мы погрузим особей на корабль, где они будут спрятаны. После этого он может быть отправлен, как только пожелаете.

– Превосходно. Превосходно.

Склады людей находятся возле доков. Всё, что им понадобится – это доставить лодку в порт и открыть клетки. С этим вполне справятся несколько из имеющихся в распоряжении военных отрядов клана. Возможно, несколько крысоогров, лишь для спокойствия.

– Сделай это сразу, как завершатся приготовления.

– Конечно, хозяин.

– Ты сказал, у тебя таких тысячи? – спросил Гроттл, открывая клетку и гладя откормленную жирную крысу.

– Да, хозяин. А что?

– А то, что я немного проголодался. Тут Изак Гроттл схватил успокоившуюся крысу и живой запихнул в свою истекающую слюной пасть. Та всё ещё тщетно отбивалась, падая в его глотку. «Хороший вкус, – подумал Гроттл. – Совсем как у победы».

* * *

Феликс прошёл через двустворчатую дверь „Слепой свиньи“, и все присутствующие повернулись в его сторону. Он поначалу удивился, но затем Катка, одна из официанток, подошла принять у него заказ, и ему стало ясно, что причина в том, что его никто не узнал. Он улыбнулся ей, и она засмущалась, пока не увидела, кто это.

– Господи, Феликс, я бы никогда не догадалась, что это ты. Это графиня дала тебе новую одежду?

– Что – то вроде, – прошептал Феликс, взбегая по лестнице, чтобы попасть в свою комнату и сменить одеяние. Он был признателен, обнаружив, что пакет с его старыми вещами уже доставили из магазина мужского платья.

«Хвала Сигмару», – подумал он. Не лезть же ему в потасовку в этом превосходном наряде. Затем его осенило, что он изменился уже от простого обладания этим новым пышным нарядом. Утром у него даже мысли подобной бы не возникло. Возможно потому, что не было такой причины. А что ему делать с полным золота кошельком, что дал ему Отто? Скорее всего, для брата это была так себе сумма, но это было больше, чем Феликс мог получить за целый сезон работы в „Слепой свинье“. Он осторожно поддел шатающуюся доску пола и положил кошелёк туда.

Переодеваясь для работы, он анализировал свою встречу с господином Оствальдом. Походило на то, что власти, в конце концов, восприняли угрозу скавенов всерьёз. В тоже время оказалось, что Оствальд сделал по поводу Феликса несколько весьма необычных предположений. По – видимому, он предположил, что Феликс гораздо смышлёнее и больше вовлечён во все эти дела, чем есть на самом деле. Он предположил, что Оствальд попросту спроецировал собственные свои мировоззрение и ощущение на ту информацию, которую знал про Феликса.

Ладно, Феликс не будет разочаровывать его до тех пор, пока тот не начнёт задавать вопросы про смерть Фрица фон Гальштадта и сожжение колледжа. Мог бы удивить сам факт того, что Оствальд смог дедуктивно вычислить обширный и отлично организованный заговор скавенов на основе нескольких несвязанных событий, в которых участвовали Феликс с Готреком, если бы не одна штука.

Было и так совершенно очевидно, что имеет место обширный и хорошо организованный заговор скавенов. Даже несмотря на то, что фон Гальштадта он убил сам, там присутствовали могущественные крысолюди. Ассасины клана Эшин чуть не сожгли „Слепую свинью“, а как раз перед тем, как пламя уничтожило большую часть Бедного Квартала, заметили чудовищ. Даже несмотря на то, что он и Готрек помешали, техномаги Скрайра разграбили колледж. Даже несмотря на то, что они остановили ритуал чумных монахов, скавены умудрились проникнуть в Сады Морра, и чума продолжала распространяться по городу подобно пожару.

Феликс поспешно одел на шею зачарованную ладанку и глубоко вдохнул запах трав. Оствальд не скрывал, что в канализационных коллекторах и других местах города отмечено присутствие патрулей крысолюдей, скорее всего, разведчиков.

Феликс помнил, что одним из существ, которых Готрек видел в доме фон Гальштадта, был серый провидец, по свидетельству книги Лейбера, один из редчайших и наиболее могущественных крысолюдских волшебников. Существо, которое, в действительности, можно увидеть лишь тогда, когда происходит подготовка крупнейших планов скавенов.

Холодок прошиб Феликса, и причиной тому была не только его одежда из лохмотьев. Он был вынужден признать, что ошибочно трактуя многие из имеющихся у него фактов, основное умозаключение Оствальд, вероятнее всего, сделал правильно. Скавены замышляют в Нульне что – то крупное. Но что?

* * *

Серый провидец Танкуоль взял другую понюшку порошка искривляющего камня и разгладил свои усы. Дела идут неплохо. Он изучил кучу бумаги, лежащей перед ним и порадовался содержащимся в ней сообщениям. Группировка численностью около десяти тысяч скавенов, двигающихся на полной скорости по Подземным Путям, скоро прибудет на позиции вокруг и под городом Нульном.

Столь огромное воинство не собиралось со времени Великого Вторжения Хаоса. Это была крупнейшая группировка, отправленная Советом Тринадцати для нападения на город людей со времени Великой Чумы, когда вся Империя людей кротко лежала под железной пятой правления скавенов. И она находится под его командованием. Когда он отдаст приказ, они пойдут в атаку и с безумной ошеломляющей яростью сокрушат этих ничтожных людей на поверхности.

На короткий миг искривляющий камень вызвал восхитительные видения разрушений и смерти перед покрасневшими глазами Танкуоля. Он представлял горящие здания, людей, изрубленных на куски или ведомых в огромных колоннах рабов. Он видел самого себя, триумфально шествующего сквозь руины. Сама мысль об этом заставила затвердеть его хвост.

Дела действительно шли весьма неплохо. Замыслам Танкуоля способствовали даже его враги. Та злобная пара, Гурниссон и Ягер, ведомая великолепной прозорливостью Танкуоля, обнаружила логово Вилеброта Нуля и походя остановила его замыслы. Аббат возвратился из внешнего мира в одиночестве, а следов Котла Тысячи Болезней не было обнаружено. Последние несколько дней Нуль провёл, ковыляя хромающей походкой по Подземным Путям, еле слышно бормоча про предателей. Танкуоль захихикал. Было в этом определённое поэтическое правосудие – это аббат замышлял предательство по отношению к Танкуолю и, разумеется, всему сообществу скавенов, которое и явилось причиной его неудачи.

Оказалось, что аббат, возможно, даже оказал услугу силам вторжения, так как агенты Танкуоля докладывали о неком ужасном заболевании, обрушившемся на людей. Это, разумеется, означало, что при завоевании Нульна количество рабов окажется меньше, и, возможно, тогда настанет время для наказания аббата. Танкуоль мог сфабриковать обвинения для Совета и дать им разобраться с Нулем. «Да, это правильно, – подумал Танкуоль, – в любой сточной канаве может отыскаться искривляющий камень, если ты только знаешь, как его найти».

Он изучал лежащий перед ним план города. Различные пути вторжения были отмечены красными, голубыми и зелёными чернилами на основе искривляющего камня. Они светились перед его глазами блестящими сплетениями и клубками линий. Тут и там были окружностями отмечены места прорыва, где армия будет выходить на поверхность. Абсолютно запутанный сложный лабиринт всего этого вызывал удовольствие в мозгу Танкуоля. Но наибольшее удовольствие он получал от размышления над тем, что произойдёт затем.

В городе будут размещены войска, на случай попыток людей его отбить. Он организует трудовые лагеря и заставит захваченных в плен людей – рабов выкопать большой ров вокруг города. Потом они могут перегородить реку огромным водяным колесом, которое будет обеспечивать энергией машины скавенов и фабрики с тяжёлыми условиями труда. В каком – нибудь месте они возведут громадную статую своих завоевателей, высотой в сотню хвостов, и Танкуолю казалось справедливым, что моделью для статуи должен быть он, так как именно он представляет собой завоевательный дух скавенов. Это будет время славы, первая из множества побед, в результате которых все земли людей окончательно и бесповоротно перейдут под управление скавенов.

Провидец услышал не особо осторожное сухое покашливание снаружи занавесей своего рабочего кабинета. Сиплый голос произнёс:

– Величайший из генералов, это я, Ларк Стукач, и я принёс весьма срочные новости.

Отвлечённый от своих грез, Танкуоль был раздражён, но Ларк совсем недавно доказал, что он ценный прислужник, и его источники информации превосходны. В настоящее время он выглядел немного нездоровым, но Танкуоль был уверен, что это пройдёт.

– Заходи! Заходи! Быстро! Быстро!

– Да! Да! Стремительнейший из мыслителей!

– Что это за срочные новости?

Ларк щёлкнул хвостом. Для Танкуоля было очевидным, что маленький скавен, несомненно, принёс интересную информацию и намерен насладиться своей минутой славы.

– Однажды я взорвал прислужника, который заставил меня ждать слишком долго. Содрал его плоть с костей.

– Минуточку, терпеливейший из хозяев, я соберусь с мыслями. Потребуются некоторые разъяснения.

– Так объясняй!

– Мой кровный родственник Рузлик служит клану Творцов.

– Допустим. И ты полагаешь, эта информация достойна внимания серого провидца?

– Нет! Нет, проницательнейший из властителей! Дело в том, что он имеет обыкновение становиться болтливым, когда выкушает грибкового винца.

– Понятно. И ты, разумеется, частенько пропускаешь с ним по паре бутылок.

– Да! Да! В действительности, как раз этим утром. Он рассказал мне, что его хозяин, Изак Гроттл, готов к воплощению большого плана. Такого, что поставит город людей на колени и…, я не решаюсь продолжать, самый понимающий из скавенов…

– Не сомневайся более. Быстро! Быстро!

– Он утверждает, что план Гроттла принесёт ему великую славу, сделает его более знаменитым, чем, – это его слова, а не мои, хозяин, – чем серый провидец Танкуоль.

Новости о таком вероломном заявлении Танкуоль воспринял без удивления. Подставы завистливых прислужников всегда были бедствием великих скавенов. Гроттл, несомненно, пытается приобрести уважение в глазах Совета Тринадцати за счёт Танкуоля. Хорошо же, серый провидец знает способы разобраться с этим.

– И каков его план? Говори! Говори!

– Увы, дурень этого не сказал. Он всего лишь слышал разговоры членов клана Творцов между собой. Он знает, что это как – то связано с зерновой лодкой, потому что сам возглавлял набег для похищения одной у людей. Других подробностей у него нет.

– Тогда иди и разыщи их. Сейчас!

– Мне могут понадобиться жетоны искривляющего камня на расходы, щедрейший из хозяев.

– Тебе будет предоставлено требуемое – в пределах разумного.

– Я пошёл, хозяин.

Отступая обратно к занавескам, Ларк кланялся и шаркал лапой.

Танкуоль соскользнул со своего трона. Некоторые вещи начали обретать смысл. Он слышал доклады, что одна из зерновых барж людей была украдена. Он посчитал, что это всего лишь какой – нибудь лидер когтя превысил свои полномочия и организовал грабёж в личных целях. Теперь оказалось, что тут был другой, тайный и злобный мотив. Танкуоль понимал, что его положение не будет безопасным, пока он не выяснит, в чём тут дело.

* * *

– Ты мне не нравишься, – произнёс мужчина, сползая вниз со своего стула. – Ты мне действительно не нравишься.

– Ты пьян, – сказал Феликс. – Ступай домой.

– Это таверна! Мои медяки не хуже, чем у остальных. Я иду домой, когда угодно мне. И не принимаю приказов от кого попало, вроде тебя.

– Логично! – сказал Феликс. – Раз так – оставайся.

– Не трать на меня своё красноречие. Я пойду, если захочу.

Феликсу это стало наскучивать. Он и прежде видал пьяниц, вроде этого, – озлобленных и агрессивных, полных жалости к себе, просто напрашивающихся на неприятности. К сожалению, обычно для этого они выбирали кандидатуру Феликса. Они всегда выбирали его, как лёгкую цель. Он полагал, что они слишком боятся Готрека и остальных вышибал. Однако в этом пьянчуге было что – то знакомое. Его грубые черты лица и коренастая мускулистая фигура выглядели знакомо даже в сумрачном освещении этого угла таверны. Он бывал тут несколько раз за те несколько дней, прошедшие с момента возвращения Феликса со встречи с Оствальдом.

– Элисса – моя девушка, – проговорил пьяный. – Тебе следует оставить её в покое.

Ну конечно же, то был деревенский парень, который раньше встречался с Элиссой. Он вернулся.

– Элисса сама в состоянии решить, кого она желает видеть.

– Нет, она не может. Она слишком добра. Слишком легкоуправляема. Любой сладкоголосый хлыщ в красивом плаще может вскружить ей голову.

Феликс понял, какую роль во всём этом отвели ему. Он был бессердечным обольстителем, сбивающим бедную крестьянскую девушку с истинного пути.

– Ты насмотрелся спектаклей Детлефа Зирка, – заметил он.

– Что? Как ты меня назвал?

– Я вообще тебя не называл!

– Нет, называл. Я тебя слышал.

Феликс за милю бы увидел нанесённый удар кулаком. Мужчина был пьян и медлителен. Феликс поднял руку в блоке. От силы удара его предплечье пронизала острая боль. Мужчина был силён.

– Ублюдок! – заорал Ганс. – Я тебе покажу.

Он внезапно лягнул Феликса, которому удар пришёлся в голень. Резкая боль пронзила Феликса. Повинуясь рефлексу, он ударил своей правой, угодив Гансу в челюсть. Это, вероятно, был самый лучший удар, который он когда – либо наносил человеку, который был не в состоянии что – либо с этим поделать. Ганс рухнул как подкошенный.

Толпа вокруг зааплодировала. Повернувшись, Феликс иронично поклонился и увидел Элиссу, смотревшую на него со страхом в глазах.

– Феликс, ты скотина! – произнесла она, проходя мимо него, чтобы положить на колени голову Ганса.

– О Ганс, что с тобой сделал этот варвар?

Просто посмотрев на неё, Феликс понял, что любые оправдания произошедшего будут бесполезны.

* * *

– Я надеюсь, ты разузнал больше о замыслах Творцов?

Танкуоль позволил ноткам своей ярости и нетерпения проявиться в голосе. За последние несколько дней Ларк потратил внушительные суммы из сокровищницы серого провидца, но пока не достиг никаких результатов. Маленький скавен тяжело закашлялся.

– Да, да, проницательнейший из хозяев. Я разузнал.

– Хорошо! Хорошо! Рассказывай – быстро, быстро!

– Дела плохи, снисходительнейший из хозяев.

– Что? Что?

Танкуоль наклонился вперёд и уставился на маленького крысочеловека, наблюдая, как тот дрожит. Немногие могли вынести пристальный взгляд красных глаз серого провидца, когда тот считал подходящим его использовать.

– К сожалению, мерзкие Творцы могли уже ввести свой план в действие.

Холодная ярость стиснула сердце Танкуоля.

– Продолжай!

– Мой кровный родственник подслушал злорадствование погонщика. Похоже, что сегодня ночью зерновая баржа, несущая на себе секретное оружие клана Творцов, прибывает в город людей. И как только она прибудет, город падёт. Он знает, что нечто произойдёт с городскими запасами зерна, но он не понял, что именно. Клан Творцов очень технологичен, и у них есть свои собственные наименования для многих вещей.

– Да прогрызёт Рогатая Крыса внутренности твоего родственника! Он слышал ещё что – нибудь?

– Лишь то, что баржу выкрасили в чёрный цвет, чтобы замаскировать от людского взора, и что она пристанет в самый разгар ночи. Это могло уже произойти, великолепнейший из хозяев.

Мех Танкуоля встал дыбом. Что ему делать? Он мог мобилизовать свои войска и вмешаться, но это означало открытое противостояние клану Творцов, и всё природное чутье, которым обладал серый провидец, восставало против этого. Что, если он призовёт свои войска, а им не удастся отыскать корабль? Танкуоль попадёт в смешное положение, и это будет невыносимо. Нельзя тратить время попусту. Он понимал, что ситуация требует безотлагательных и отчаянных мер.

Он порывисто дотянулся до пера и пергамента, и быстро написал сообщение.

– Отнеси это в нору, где обитают гном и человек Ягер. Удостоверься, что они это получили – и быстро! Доставь это лично!

– Л – л – лично, наиболее почитаемый из крысолюдей?

– Лично.

Танкуоль ясно дал понять своим тоном, что не потерпит никаких возражений.

– Ступай. Быстро! Быстро! Беги – торопись! Не трать время попусту!

– Незамедлительно, могущественнейший из хозяев!

* * *

Вилеброт Нуль смотрел слезящимися, полными ненависти глазами. Он прокашлялся, но звук его кашля был незаметен в коридорах на фоне сухого кашля другого скавена. Его терпеливость в конце концов была вознаграждена. Долгие часы залегания в ожидании возле логова Танкуоля наконец окупились. Каким – то образом Вилеброт Нуль догадался, что за провалом его тщательно разработанного плана стоит серый провидец. Так куда же отправился в такой час мелкий подхалим Ларк Стукач? Аббат знал, что есть лишь один способ это выяснить.

* * *

– Он это начал! – сказал Феликс, слишком хорошо осознавая, что это смахивает на нытьё.

Он оглядел комнату, которую они делили, и взгляд его остановился на свёртке с одеждой, доставленной из лавки. Он ещё не распаковал его.

– Это ты так говоришь, – жёстко произнесла Элисса. – Я думаю, что ты просто забияка. Тебе нравится избивать людей, таких как бедный Ганс.

– Бедный Ганс поставил мне на голень синяк размером с бифштекс! – злобно парировал Феликс.

– Так тебе и надо за то, что ударил его, – сказала Элисса.

Феликс от досады затряс головой. Он уже почти приготовился поскандалить, когда внезапно разбилось окно. Феликс бросился поверх Элиссы, прикрывая её от осколков разбитого стекла. К счастью, на них попало не так много. Феликс перекатился на ноги и обследовал помещение при свете лампы. Что – то тёмное и увесистое лежало на полу.