Текст книги "Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том I (ЛП)"

Автор книги: авторов Коллектив

В Нагарите воцарилось смятение. Никто не знал, кто положил начало насилию, но между еретиками и верными дому Анар солдатами постоянно вспыхивали стычки. Остальные князья недоуменно смотрели, как Нагарит быстро катится к анархии, семьи раскалываются и брат поднимает руку на брата. Среди воцарившегося хаоса Малекит делал все, чтобы восстановить порядок, но даже его войско разделилось на борющиеся за власть фракции.

Начавшиеся в Нагарите беспорядки быстро распространились по всему Ултуану. Почитатели культа выходили из укрытий и нападали на князей. Дворцы горели, жителей городов убивали прямо на улицах. В результате Малекиту пришлось бежать из Анлека с несколькими тысячами верных солдат, и князь обратился к Бел Шанаару с просьбой об убежище.

Вот так и получилось, что осенью Малекит оказался в Тор Анроке и предстал перед Бел Шанааром. Они были в тронном зале наедине.

– Я исправлю свою ошибку, – заявил Малекит, стоя со склоненной головой перед Королем-Фениксом.

– Какую ошибку ты совершил? – спросил Бел Шанаар.

– Меня обуяло желание примириться с последователями запретных богов, и я позволил им снова расползтись по стране. Я наивно поверил, что дом Анара стал моим врагом. А сейчас Нагарит пылает ненавистью, и меня выгнали оттуда.

– И каких действий ты ждешь от меня? Я не могу управлять твоими подданными.

– Я хочу искоренить вражду и восстановить мир. – Малекит встретился глазами с вопросительным взглядом Короля-Феникса.

– Мы все этого хотим, – произнес Бел Шанаар. – Тем не менее одного желания недостаточно. Я снова спрашиваю: каких действий ты ждешь от меня?

– Мы должны объединиться, – выпалил князь. – Культ расцветал, потому что все мы действовали поодиночке. Все князья должны заговорить единым голосом. Все княжества должны собраться воедино, чтобы победить зло.

– Каким образом? – нахмурился король.

– Принесенные много лет назад клятвы противостоять культу еще в силе. Князей Ултуана по-прежнему объединяет общая задача.

– И все же я не понимаю, чего ты у меня просишь.

– Мы должны сражаться одной армией, под командованием одного полководца. – Малекит прошелся вперед, обоими руками стиснул ладонь Бел Шанаара и опустился на колено. – Как во времена моего отца, войско Ултуана должно стать единым. Надо очистить все княжества поочередно и на сей раз не отпускать предателей безнаказанно.

– Я не могу командовать армией всего Ултуана, – медленно произнес Бел Шанаар. – Я пообещал тебе поддержку Тиранока и сдержу свое обещание. Но одно дело – просить несколько тысяч солдат для усмирения бунта еретиков. А объявлять общую мобилизацию, собирать целые армии, тем более накануне зимы, – это гораздо сложнее.

– У нас нет времени, – прорычал Малекит. – За зиму гражданская война поглотит весь остров. Я не могу сейчас объехать всех князей и просить их повторить клятву. Поэтому ты должен созвать правителей княжеств на совет и там решить этот вопрос.

– Вот это в моей власти, – согласился Бел Шанаар. – Но у некоторых князей путешествие в Тор Анрок займет немалое время.

– Тогда созови их в храм Азуриана на острове Пламени, – предложил, вставая, Малекит. – Тридцати дней хватит на сборы и дорогу всем, и мы встретимся в том месте, где боги назначили тебя преемником моего отца. Там мы посоветуемся с оракулами и с их помощью выберем наилучший план действий.

Бел Шанаар молча размышлял о предложении. По давней привычке он поглаживал подбородок, когда погружался в размышления.

– Так тому и быть, – кивнул он наконец. – Через тридцать дней мы будем держать совет князей в храме Азуриана и там решим этот вопрос.

Перед отъездом Каратриля в Лотерн с посланием князю Харадрину капитана позвали в приемную Короля-Феникса. Каратриль оказался наедине с Бел Шанааром.

– Подойди ко мне, Каратриль, – король жестом подозвал его поближе. – Ты уезжаешь в Эатан сегодня, правильно?

– Завтра утром, ваше величество. – Каратриль остановился в шаге от трона. – В Атреаль Аноре меня будет ожидать корабль, и я доберусь из Лотерна до острова Пламени меньше чем за день.

– Ты всегда бы предан мне… – Бел Шанаар помедлил, пальцем поманил капитана ближе и продолжал уже шепотом: – У меня есть для тебя задание. Как сказал князь Малекит, мы должны собрать наши силы. Но я не уверен, что возглавить их стоит именно ему. Хотя он выглядит полным рвения, нельзя считать, что он абсолютно свободен от влияния Морати.

– Он сражался с нею в Эалите, я видел это собственными глазами, – произнес Каратриль. – И по-моему, только если армией будет командовать законный хозяин Нагарита, нас никто не сможет назвать захватчиками.

– Боюсь, что Морати уже давно посеяла в Нагарите ядовитые семена. Нагаритяне всегда держались обособленно от других княжеств и отличались независимостью в делах и мыслях. Многие в Нагарите, и не только Морати, считают, что настоящий наследник Аэнариона – это Малекит, а я всего лишь узурпатор. Если я передам командование армией князю, этот поступок многие расценят как слабость. Меня назовут недееспособным правителем. Армией Ултуана должен командовать кто-то другой, причем от моего имени. Я заставлю Малекита согласиться с таким условием, прежде чем мы отправимся на остров Пламени.

– Понимаю, ваше величество, – ответил Каратриль. – Только мне по-прежнему не ясно, какое поручение вы хотите мне дать.

Король-Феникс достал из складок мантии свиток пергамента и передал капитану.

– Храни его при себе и не спускай с него глаз.

– Что это?

– Лучше тебе не знать, – ответил Бел Шанаар. – Передай этот свиток на совете князю Имрику.

– И это все, ваше величество? – Каратриль недоумевал, что же это за послание, если оно заслуживает такой таинственности.

– Никому его не показывай! – настаивал Бел Шанаар. Он нагнулся вперед и ухватил Каратриля за запястье. – Никто не должен знать, что свиток у тебя!

Король вздохнул и откинулся на троне.

– Я верю в тебя, Каратриль, – улыбнулся он.

Каратриль выехал еще до полудня; послание Короля-Феникса он поместил в кожаный футляр и спрятал под мантией, рядом с сердцем. С капитаном ехали князь Элодир и отряд тиранокских рыцарей – в их задачу входило убедиться, что совет готов к прибытию Короля-Феникса. С точки зрения Каратриля, путешествие протекало обыденно, ведь он проезжал Орлиный перевал уже дюжину раз с тех пор, как стал герольдом Бел Шанаара. Шесть дней они ехали на восток, благополучно пересекли горы и на восточном склоне перевала, к югу от Тор Элира, встретились с князем Финуделом. Оставшиеся два дня пути до Атреаль Анора отряды проехали вместе, а там сели на ожидавшие их корабли. Каратрилю нужно было заехать в Лотерн для встречи с князем Харадрином, в то время как Финудел и Элодир отправились прямиком на остров Пламени – готовить храм Азуриана к совету.

Оба корабля поплыли на юго-восток, затем пересекли вдоль берегов Каледора Внутреннее море. Взятый курс позволил им далеко обойти остров Мертвых, где в вечной мерзлоте ултуанского портала до сих пор пребывал Каледор Укротитель Драконов и его сподвижники. Чтобы не подходить близко к проклятому острову, корабли прошли пролив Каль Эдрас, между Анель Эдрасом и Анель Хабиром, самыми дальними островами отходящего от Каледора архипелага. Наконец, пройдя через врата Каль Эдраса, корабли разошлись.

Залив Шепотов кишел торговыми судами, курсировавшими между прибрежными поселениями Каледора и Сафери. Каратриль переговорил с капитанами некоторых из них и обнаружил, что они даже не подозревают о масштабах охватившей север Ултуана трагедии.

Слухи об изгнании Малекита дошли и сюда, но почти все были уверены, что князь сумеет вернуться в Нагарит.

Порт Лотерна, как обычно, бурлил. Многочисленные торговые суда возвращались из колоний или готовились отбыть туда с товарами из Ултуана. За тысячелетие правления Бел Шанаара Ултуан привык к относительному покою. Войны и кровопролития происходили только в колониях, и эльфы становились все более безмятежными. Теперь же Каратриль видел, что привычка к спокойствию стала благодатной почвой для кровожадного культа наслаждений.

Стража не встретила Каратриля у причала, поскольку его прибытие хранилось в строгой тайне, чтобы еретики Лотерна не проведали о плане Малекита и Бел Шанаара. Капитан ехал по городу, не обращая внимания на толпу. Его охватила такая тревога, такой страх перед будущим, что он даже не испытывал радости от возвращения домой. Погруженный в мрачные мысли капитан поднимался по извивающимся улочкам на холм, где находился дворец.

В отличие от Тор Анрока или Анлека, дворец князя Харадрина строился не как крепость. Он представлял собой комплекс строений, разбросанных в прекрасных садах на вершине Аннуи Лотейл, откуда открывался вид на город и залив.

Каратриль сразу направился к Зимнему флигелю, где проводил холодное время года князь. Часовые у ворот узнали его и без слов уступили дорогу.

Князь Харадрин принял его без промедления.

Каратриль подробно обрисовал положение в Нагарите.

– Бел Шанаар призывает князей Эатана вспомнить принесенные в тронном зале клятвы, – завершил свою речь герольд.

– И чего именно Бел Шанаар ожидает от Эатана? – спросил князь Харадрин.

– Морская гвардия и гвардия Лотерна должны подготовиться к войне, ваше высочество, – ответил Каратриль. – Король призывает князя Харадрина посетить совет на острове Пламени.

– Кто еще приедет на совет? – спросил Харадрин.

– Приглашены все князья Ултуана; они должны поклясться в верности делу Короля-Феникса. – Каратриль невольно поклонился, будто извиняясь.

– Хотя сейчас ты служишь герольдом Бел Шанаара, родился ты в Лотерне. – Харадрин встал с трона и подошел к капитану. – Скажи честно, что задумал Бел Шанаар?

Письмо короля к Имрику прямо обожгло Каратрилю грудь, но он не опустил глаз перед князем.

– Он хочет избавить свой народ от проклятия культов, – ровным тоном произнес Каратриль. – Грядет война, ваше высочество.

Харадрин молча кивнул и повернулся к стоящим возле трона придворным.

– Эатан выступит вместе с Тираноком, – провозгласил он. – Передайте морской гвардии, что им следует вернуться в Лотерн. Пусть патрулируют залив Шепота и докладывают мне о проходящих по Внутреннему морю кораблях. Пока мы не будет проводить мобилизацию, но подготовьте все для этого. Если нас ждет война, Эатан не окажется в стороне.

Каратриль посвятил следующий день прогулке по городу. Он был спокоен от мысли, что свою часть дела выполнил. Скоро он поплывет с князем Харадрином на остров Пламени, доставит письмо Короля-Феникса Имрику и будет ждать прибытия Малекита и Бел Шанаара. Каратриль уже принял решение, что попросит короля освободить его от обязанностей герольда, чтобы вернуться в родной Лотерн. А если разразится война, Каратриль хотел бы сражаться в рядах армии Эатана.

Каратриль, бродя по городу, попытался навести справки о Аэренисе, но никто не знал, что случилось с его другом. Знакомые называли ему совершенно разные места, где, по их мнению, находится лейтенант. Все сходились в том, что после возвращения из Тор Анрока его мало кто видел. Одни полагали, что он несет службу во дворце, другие считали, что его отправили в один из приграничных городов тренировать юных копейщиков. Некоторые же утверждали, что он оставил военную службу и уплыл за море.

Каратриля встревожило отсутствие известий о друге, но он все равно ничего не мог сделать, потому что пришло время отплывать на остров Пламени. Королевская свита приготовилась к отъезду за три дня до назначенного Бел Шанааром срока. Каратрилю досталось место на орлином корабле Харадрина, хотя официально он еще и не вернулся в гвардию Лотерна.

Корабль поднял паруса; с его борта Каратриль оглядывал Лотерн, будто видя его первый раз в жизни. Он рассматривал гигантские изваяния богов на берегу залива: охотник Курноус, мать Иши, кузнец Ваул и праотец Азуриан. Раньше он не обращал на них внимания, ведь он рос в их тени. Но теперь капитан смотрел на их строгие лица и задумывался, какую роль они сыграют в надвигающихся событиях. Еще он гадал, стоят ли где-то в городе спрятанные ото всех глаз изображения темных богов: Нету, Анат Раемы, Хиркита, Элинила и прочих.

Огромные золотые, отделанные рубинами врата Внутреннего моря стояли открытыми, и в них понеслись юркие ястребиные корабли, чтобы очистить фарватер от рыбачьих лодок и купеческих судов. Когда эскадра вышла из ворот Лотерна, капитаны дали полный ход и орлиный флагман заплясал на волнах. Над головой ярко сверкало солнце, блестели голубые воды, и какое-то время Каратриль просто стоял у борта и наслаждался красотой Ултуана. Он с радостью позволил всем горестям и тревогам раствориться в переливах воды и солнца.

Ночью они убрали часть парусов, и в середине следующего утра на горизонте уже показался остров Пламени. Хотя Каратриль проплывал его много раз на пути в Сафери, Котик и Ивресс, храм Азуриана не переставал поражать его. На мощенном мрамором дворе посреди заросшей травой равнины вздымалась огромная белая пирамида.

Стены храма горели отраженным солнечным светом, заливая траву и воду своим величием. По берегам острова протянулись пляжи с белым песком и длинными пирсами. У них уже стояло четыре судна; кто-то из князей их опередил.

За день до назначенного отъезда в Тор Анрок Король-Феникс пригласил князя Нагарита в тронный зал. Малекит тут же откликнулся на зов – привыкший к придворным интригам, он с нетерпением ждал, что скажет ему король.

– Я тщательно обдумал твои слова, – заявил Бел Шанаар.

– Рад слышать это, – ответил Малекит.

– Войну против культа, как ты и хотел, поведет единая армия, собранная со всех княжеств.

– Очень рад, что вы согласились с моими доводами. – Малекит недоумевал, зачем Бел Шанаар сообщает ему то, что и так известно.

– Я также много размышлял о том, кто больше всех достоин возглавить такую армию, – продолжал Бел Шанаар, и сердце князя забилось в предвкушении.

– Почту за честь, – ответил он.

Бел Шанаар открыл было рот, но передумал, а его лоб прорезали морщины.

– Ты не понял меня, – после паузы произнес король. – Я собираюсь назначить главнокомандующим Имрика.

На некоторое время Малекит потерял дар речи.

– Имрика? – наконец выдавил он.

– А почему нет? – ответил король. – Он прекрасный полководец, а Каледор сейчас одно из самых стабильных княжеств. Имрик пользуется уважением других князей. Я считаю, что это хороший выбор.

– И зачем ты мне это говоришь? – отрезал Малекит. – Или ты решил посмеяться надо мной?

– Посмеяться? – недоуменно переспросил Бел Шанаар. – Я сообщаю тебе о своем выборе, чтобы ты поддержал меня на совете. Я знаю, что ты пользуешься немалым влиянием, и твое слово станет решающим доводом в пользу Имрика.

– Так ты предпочтешь внука Каледора сыну Аэнариона? – спросил Малекит. – Разве не я во главе армий создавал по всему миру новые владения? Даже если забыть о родословной, разве мои свершения не ставят меня выше прочих?

– Мне очень жаль, что ты так воспринимаешь мое решение, Малекит. – Бел Шанаар не выказывал раскаяния. – Совет подчинится моему выбору, и тебе лучше поддержать меня.

И тут Малекит окончательно потерял самообладание.

– Поддержать тебя? – прорычал он. – Охотник не поддерживает свою собаку! И хозяин не поддерживает своего слугу!

– Следи за словами, Малекит, – предупредил Король-Феникс. – Помни, к кому ты обращаешься!

Князь Нагарита сумел справиться со своей досадой и прикусил язык.

– Думаю, ты понял, что я не согласен, – с усилием выдавил он. – Я прошу тебя пересмотреть свое решение.

– Ты можешь высказать свое мнение на совете, – ответил Бел Шанаар. – Ты имеешь право оспаривать назначение Имрика и предложить на его место себя. Пусть решают князья.

Без единого слова Малекит напряженно поклонился и вышел в безмолвной ярости. Он не вернулся в свои покои, но направился к тому крылу дворца, где содержалась его мать. Не обращая внимания на стражу у ее дверей, князь постучался и вошел.

Покои пленницы отличались изысканной мебелью и роскошными гобеленами на стенах. Даже в заключении мать не потеряла вкуса к прекрасному и за проведенные во дворце годы сумела собрать впечатляющую коллекцию произведений искусства. Но она терялась на фоне выгравированных на стенах серебряных рун: защитные символы не давали ветрам магии залетать в покои и блокировали волшебную силу Морати. Бел Шанаар лично настоял на этих мерах предосторожности.

Малекит не нашел мать в приемной и прошел в следующую комнату, столовую. Там, у небольшого стола перед блюдом с фруктами, сидела Морати. Она выбрала виноградину, перевела взгляд на мрачного сына и вопросительно подняла бровь.

– Бел Шанаар собирается назначить главнокомандующим Имрика, – проворчал Малекит.

Морати уронила виноградину на тарелку и встала из-за стола.

– Ты думаешь, что он победит при голосовании? – спросила она.

– Конечно победит, – отрезал князь. – В конце концов, он Король-Феникс, а Имрик является лучшим претендентом после меня. Если Имрика назначат командующим армией, то можно считать, что Бел Шанаар выбрал его и своим преемником. Я упущу свой шанс, а Ултуан будет обречен на медленное угасание под правлением вырождающихся королей. Наследие отца затеряется в истории, а его род зачахнет и вымрет. Но я не позволю такому случиться.

– Тогда нельзя позволить Бел Шанаару привести свои доводы на совете, – тихо произнесла Морати. – Время терпеть и строить планы подошло к концу. Пора действовать, и действовать быстро.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Малекит. – Как я могу помешать Бел Шанаару выступить на совете?

– Убей его.

Малекит замолчал; больше всего его поразило, что идея эта не привела его в ужас. Если подумать, то она ему даже нравилась. Он ждал трона Короля-Феникса шестнадцать столетий – слишком долго даже для эльфа. Так зачем же стремиться к должности главнокомандующего и потом ждать еще неизвестно сколько, пока Бел Шанаар умрет естественной смертью? Лучше взять инициативу в свои руки.

– Что же я должен сделать? – твердо спросил Малекит.

– Палтрейн служит мне, – ответила Морати. – Долгое время он был моим шпионом в Тор Анроке. Он спрячет в комнатах Бел Шанаара нужные вещи, которые докажут служение Короля-Феникса темным богам. Ты найдешь эти предметы и отправишься к королю, чтобы потребовать от него объяснений. Но к твоему прибытию он будет уже мертв, потому что предпочтет отравиться, чтобы не встретиться лицом к лицу с подобным позором.

– Завтра он отплывает на остров Пламени, – с досадой прорычал Малекит. – У нас нет времени!

– Нет времени? – засмеялась Морати. – Ты иногда бываешь сильно близорук, мой милый сын. Улики уже на месте, они лежат там многие годы. Я долго думала, как избавиться от этой негодной свиньи, и вот время наконец-то пришло. Найди Палтрейна и забери у него яд. Затем придумай повод навестить узурпатора и напои его отравленным вином. Обо всем остальном я уже позаботилась.

Малекит остановился, обдумывая последствия своего грядущего поступка.

– Если ты говоришь правду, то почему ждала до сегодняшнего дня? – спросил он. – Зачем терпела унижение и неволю, если давно могла избавиться от того, кто мешает нам обоим?

Морати встала и обняла сына.

– Потому что я любящая мать, – тихо сказала она. Затем отступила на шаг и разгладила складки на платье. – Если Бел Шанаар погибнет от руки убийцы, Имрик с готовностью займет его место. Разразится война между Нагаритом и Каледором. Я не хотела вручать тебе чашу с таким ядом. Но сейчас ты сильнее, и одинокий голос Имрика не станет препятствием.

– Но Палтрейну наверняка доверяют больше, чем мне. – Малекит присел на стул с элегантной резьбой. – Ему гораздо легче поднести королю яд.

Морати недовольно покачала головой и скрестила на груди руки.

– Палтрейн не станет Королем-Фениксом, – строго заявила она. – Покажи мне, что у тебя хватит воли унаследовать трон отца. Более того, докажи это себе. Трон нужно только взять, и только ты, своими руками, можешь взять его и сидеть на нем. Бел Шанаар стал правителем по воле других. Настоящие короли берут власть сами.

Малекит молча кивнул; его поразила звучащая в словах матери правда. Если он сможет выполнить такое простое дело, то уже ничто не встанет между ним и мечтой о троне.

– Давай же! – Морати хлопнула в ладоши, будто поторапливала непослушного ребенка. – У тебя будет достаточно времени в путешествии до острова Пламени, чтобы отрепетировать речь перед князьями.

– Я стану Королем-Фениксом, – прошептал Малекит, наслаждаясь этой мыслью.

После визита к матери князь нашел дворецкого. Они с Палтрейном вышли в сад, где Малекит поведал ему о желании последовать заготовленному матерью плану. Палтрейн без вопросов выслушал его и сообщил, что Бел Шанаар привык ужинать на закате. Он согласился встретиться с князем у покоев Короля-Феникса в это время и принести ему отравленное вино.

Остаток дня Малекит провел, расхаживая по своим покоям. Хотя он не сомневался, что поступает ради блага всего народа, князь волновался, что плану могут помешать. Он хотел бы снова поговорить с матерью, но прекрасно понимал, что навестить ее снова – значит возбудить подозрения.

К концу дня Малекита начали одолевать сомнения. Можно ли доверять Палтрейну? Может, сейчас дворецкий последовал долгу и доложил о заговоре Королю-Фениксу? Всякий раз при звуке шагов в коридоре он вздрагивал в ожидании королевской стражи.

Как загнанный зверь метался Малекит по своей комнате и с трудом верил, что успех так близок. Он постоянно подходил к окну и проверял передвижение солнца по небу, будто мог приблизить закат усилием воли.

Прошла, казалось, целая вечность, солнце наконец опустилось к горизонту, и Малекит отправился к Палтрейну. При встречах в коридорах со слугами и стражей он старательно сохранял невозмутимое выражение лица. Затем князь осознал, что такое равнодушие для него, скорее, необычно, и нахмурился – с этим выражением все жители Тор Анрока успели хорошо познакомиться за последнее время.

В коридоре за углом главных покоев Бел Шанаара стоял Палтрейн. В руках он держал поднос с серебряным графином и бокалом, а также блюдо с хлебом и копченым мясом. Дворецкий передал ему поднос, но руки Малекита настолько тряслись, что Палтрейну пришлось тут же забрать его обратно.

Малекит сделал глубокий вдох, будто собирал силы для сложного заклинания. Не обращая внимания на абсолютно невозмутимое лицо Палтрейна, он снова взял у него поднос, но теперь полностью контролировал свои действия.

– Ты уверен, что это сработает? – требовательно спросил князь. – Первый раз должен стать последним!

– Его используют в ритуалах каинитов для притупления чувств, – ответил Палтрейн. – В малых дозах оно приводит жертву в бесчувственное состояние на несколько часов. То количество, которое я положил в вино, должно стать смертельным. Сперва жертву парализует. Затем ему станет трудно дышать, легкие перестанут работать, и он умрет.

– Безболезненно? – спросил Малекит.

– Насколько я знаю, да, ваше высочество.

– Какая жалость.

Нагаритский князь неторопливо прошел к комнатам Бел Шанаара, чтобы не привлекать к себе внимания. Там он постучал в дверь и дождался приглашения войти.

Король-Феникс сидел за письменным столом, – без сомнения, он вносил последние поправки в свою речь на совете.

– Малекит? – удивленно спросил он.

– Простите меня за вторжение, ваше величество, – с низким поклоном произнес князь.

Он прошел к столу и поставил на него поднос.

– Почему ты здесь? И где Палтрейн?

– Я должен извиниться за то, что взял на себя его обязанности. Но я хотел принести вам ужин в качестве примирения.

– Примирения?

– Я желаю принести свои искренние извинения. – Малекит налил в бокал отравленного вина. – Мной руководила злость, и я незаслуженно вас обидел. Причина моей злости не в вашем решении, я буду счастлив его поддержать.

С застывшим на лице выражением вежливости князь передал бокал Бел Шанаару. Король-Феникс на мгновение нахмурился, и Малекит испугался, что тот что-то заподозрил. Затем король взял бокал и поставил его на стол.

– Твои извинения приняты, – произнес Бел Шанаар. – Я верю тебе, друг мой. Я знаю, что у тебя есть личные заботы, которые важнее долга передо мной. Я выбрал Имрика не из-за его способностей, но потому, что тебе в первую очередь следует заняться проблемами своего княжества, не отвлекаясь ни на что другое.

Бокал продолжал стоять на столе.

– Я тронут вашим участием. – Малекит не отрывал глаз от Короля-Феникса, чтобы не бросать на вино предательские взгляды.

– Так ты поддержишь меня на совете? – спросил Бел Шанаар.

Он наконец-то поднес бокал к губам и сделал глоток. Но явно недостаточно для того, чтобы яд сработал, и князь мысленно подтолкнул его выпить еще.

– Когда начнутся дебаты, я буду доказывать свое мнение яростнее всех, – улыбнулся Малекит.

Бел Шанаар кивнул и отпил еще немного вина.

– Если это все, то позволь пожелать тебе доброго вечера и приятного совместного путешествия, – с вежливым кивком сказал Бел Шанаар.

Малекит ждал какого-нибудь признака, что яд начал действовать.

– Что ты так смотришь? – спросил король.

– Разве вам не понравилось вино? – Князь сделал шаг к столу.

– Я не хочу пить, – ответил Бел Шанаар и отставил бокал.

Малекит поднял его и поднес к носу.

– Это чудесное вино, ваше величество.

– Уверен, что так, Малекит. – Бел Шанаар поджал губы. В его голосе появились настойчивые нотки. – Меня почему-то клонит в сон. Я отправлюсь на покой, и мы встретимся утром.

С разочарованным криком Малекит ринулся вперед и схватил короля за горло. Глаза Бел Шанаара в ужасе округлились, а князь силой открыл ему рот и вылил туда содержимое бокала. Под конец бокал выскользнул из его пальцев и покатился по полу, разбрызгивая по выбеленным доскам алые капли.

Малекит одной рукой зажал рот и нос короля, другой за волосы запрокинул ему голову и душил его до тех пор, пока тот не проглотил смертельный напиток. Затем разжал хватку и выжидательно отступил.

– Что ты… – выдохнул Бел Шанаар, хватаясь за горло.

Малекит взял со стола пергамент. Как он и предполагал, это был черновик речи Бел Шанаара перед советом. Князь решил не оставлять доказательств того, что король поддерживает Имрика, поэтому подошел к очагу и кинул в него свиток. Повернувшись, он обнаружил, что в выпученных глазах короля еще теплится жизнь.

Малекит подошел к нему вплотную и пригнулся к уху умирающего эльфа.

– Ты сам виноват, – прошипел князь.

С последним захлебывающимся вздохом Бел Шанаар умер. Малекит рассеянно смотрел на его багровое лицо с вывалившимся языком и не мог поверить, что все кончилось.

– Ну, мне пора, – наконец сказал он и потрепал Короля-Феникса по голове. – Меня ждет трон.