Текст книги "Наследница огненных льдов (СИ)"
Автор книги: Антонина Ванина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 62 страниц)
– Вот эту с оленем, – вынес он свой вердикт. – Только в ней готов отправиться на север. Других не предлагать.
Сумка и вправду была симпатичная. Пока Эспин выписывал чек за все покупки, я долго рассматривала аппликацию на сумке и пыталась понять, как же мастерица умудрилась так аккуратно вырезать из светлой замши стилизованную фигурку оленя и пришить к ней фон из тёмной кожи. Тонкая работа.
– А почему не хотите купить пыжиковое нижнее бельё? – внезапно спросил нас продавец. – Без него в походных условиях просто не обойтись.
– А мы про него ничего не знаем, – ответила я. – Кто такой пыжик?
Оказалось, что хлопчатая нижняя рубашка со штанами просто ерунда по сравненью с теми же рубашкой и штанами из меха новорождённых оленят. Хлопчатую ткань тяжело стирать время от времени в ледяной воде. А пыжиковое бельё достаточно вынести на мороз, подождать, когда пот с чешуйками кожи заледенеет, а потом надо просто выбить одежду, и она снова будет чистой. Прекрасная вещь, ведь мыться в походе нам будет негде, а так хоть какое-то соблюдение гигиены.
Что ж, продавец нас уговорил. Мы взяли по два комплекта белья на каждого, а после свернули все покупки в два тюка, чтобы отнести их в дом Рохаган. Но не успели мы покинуть магазин, чтобы снова вернуться в него за продуктами, как возле входа нас встретил уже знакомый до боли пограничник.
– И зачем, интересно знать, улетающим во Флесмер столичным жителям понадобились кухлянки и унты?
Ну всё, мы ещё не успели сбежать из Сульмара, а нас уже поймали с поличным. Хорошо, что Эспин не растерялся и попытался найти отговорку:
– Хотим захватить с собой что-нибудь экзотическое и аутентичное, чтобы оно напоминало нам о Полуночных островах.
– А может, ещё отдадите одежду аборигенов в этнографический музей? – съязвил пограничник.
– Может, и отдадим.
– Тогда живо на выход. Мэр желает с вами переговорить.
В самых тяжких думах мы тащили свои тяжёлые покупки до здания администрации, чтобы сгрузить тюки в приёмной и войти в начальничий кабинет.
Мэр был совершено не в духе, это я поняла по его недовольно шевелящимся кустистым усам.
– Что за нелёгкая принесла вас в мой город? – тут же начал он, сверкая грозным взглядом. – Сегодня уже весь Сульмар в курсе, что вы получили телеграмму от Рудольфа Крога. Безмозглый Андерсен вчера ходил по домам и рассказывал каждому, что экспедиция "Флесмера" жива. И теперь весь город гудит и бурлит, всем интересно знать, как там учёные и когда их будут спасать.
– И вы, конечно, боитесь им сказать, что никогда, – чуть ли не ухмыльнулся Эспин.
– Ну, почему же, – в тон ему ответил мэр и подленько прибавил. – Новые сведения и вскрывшиеся обстоятельства прямо-таки развязывают мне руки. Как же я скажу людям, что учёные прозябают во льдах, и никто не спешит их спасти? Нет, меня не поймут, ещё скажут, что моё место в здешней тюрьме рядом с моим предшественником. Поэтому спасательной экспедиции быть. Где ваши билеты на дирижабль? Покажите их мне.
Эспин нехотя достал билеты из портмоне и передал мэру. Тот бегло осмотрел бланки и положил их в ящик рабочего стола.
– Всё, господин и госпожа Крог, все недоразумения улажены. Ваша депортация отменяется. Вы можете спокойно продолжить свой поход на север.
Неужели? Я не ослышалась? Мэр Сульмара решил нарушить наказ губернатора Лундборга и всё-таки выпустит нас из города? Вот это новость. Просто град хороших новостей падает на наши головы все последние дни.
– А билеты? – хотел было спросить Эспин.
– Переоформим на других пассажиров, – тут же ответил ему мэр.
– Но мы заплатили за них собственные деньги.
– Значит, эти деньги пойдут в счёт штрафа за нарушение пограничного режима. Всё, на этом вы свободны. Вперёд, на спасение экспедиции "Флесмера".
Как-то ехидно это прозвучало, даже слишком.
– А кто ещё будет участвовать в спасательной экспедиции? – спросила я.
– Вы, госпожа Крог, и ваш кузен. А разве этого мало? Вы ведь уже смогли самостоятельно переправиться с одного острова на другой? Тогда дело осталось за малым – ещё две переправы, и вы окажетесь близко к цели. Этого ведь вы хотели, покидая Кваден.
На этом аудиенция была окончена. Уже подходя к дому Рохаган, Эспин не выдержал и тихо ругнулся в адрес мэра.
– Что не так? – не поняла я. – Ты должен радоваться. Теперь нам не придётся убегать из Сульмара под покровом ночи словно преступникам.
– Ты что, правда, не понимаешь?
– Что именно?
– Думаешь, мэр просто так передумал и отменил депортацию? Подумай хорошенько. Вчера радист проговорился на счёт последней телеграммы, а в такой деревне слухи разносятся молниеносно. Весь Сульмар теперь знает, что дядя Рудольф жив, этого мэру не скрыть. Сейчас ему нужно выслужиться перед губернатором, ему жизненно необходимо, чтобы эта информация не ушла дальше Полуночных островов. Те двадцать счастливчиков, что улетят на дирижабле не в счёт. Если они на континенте кому-то и расскажут о телеграмме от экспедиции, об этом поговорят в какой-нибудь небольшой компании и быстро забудут. Другое дело, если в столицу вернёмся мы. Ты молчать о бездействии и халатности местной власти не будешь, я тоже. И мэр это прекрасно понимает. Потому он и забрал наши билеты – это твёрдая гарантия, что в ближайшее время мы на континент не вернёмся. Он вообще рассчитывает, что мы не вернёмся туда никогда.
Никогда? Он что, думает…
– .. мэр думает, что мы погибнем в походе?
– Он на это весьма рассчитывает. В противном случае кресло под ним зашатается, и он рискует отправиться в застенки к тому бедолаге, с которым сидела через стенку.
Вот, значит, как. Мэр Сульмара решил проявить вовсе не добрую волю, а замыслил против нас злодейство. Вернее, никаких активных действий он предпринимать не собирается, просто будет ждать и надеяться, что мы с Эспином замёрзнем в снегах, утонем в море или попадём на зуб медведю. Как мерзко. Теперь мне ещё больше хочется ринуться в путь и пройти его до самого конца, чтобы вернуться вместе с дядей Руди и его командой домой во Флесмер и во всеуслышание заявить, какие на Полуночных островах продажные и некомпетентные власти.
Оставив купленную одежду в доме Рохаган, мы отправились в магазин за консервами, чаем, шоколадом, крупами и галетами. Ну и, конечно же, не забыли про новенький примус. Лёгкие связки юколы и мешочек жира удалось раздобыть у соседей Рохаган за сдельную плату. А когда эти милые люди узнали, что у нас с Эспином на двоих всего один нож, они тут же заохали и заставили меня принять в подарок небольшой нож с костяной ручкой.
Стоило нам вернуться в дом Рохаган, как мы застали там целую делегацию из любопытных горожан. Всем им хотелось посмотреть на отчаянных спасателей пропавшей экспедиции. А ещё людям не терпелось дать пару-тройку советов зелёным юнцам, которые ничего не знают о походной жизни – то есть, нам с Эспином.
Вначале меня шокировало, насколько бесцеремонно один дедок принялся перебирать наши вещи, но когда дело дошло до ружья, он только покачал головой и сказал:
– Непорядок, надо чехол, чтоб снег и влага не попала. Хороший нужен, чтобы сам не промок.
После этого он вышел из дома и вскоре вернулся с пятнистым, расшитым замшевыми квадратиками чехлом из шкурки нерпы на кожаном ремне. Старичок настоял, чтобы Эспин забрал его себе и берёг ружьё, ведь без него в лесу придётся туго.
Другая сердобольная женщина, узнав, что Эспин держит свой нож в рюкзаке, принесла ему пояс с берестяными ножнами, чтобы нож всегда был под рукой, иначе непорядок.
Кто-то подарил нам леску с крючками для ловли рыбы в проруби, силок для добычи дикой птицы, даже амулет из резного медвежьего клыка, который должен будет защитить нас от оборотней, и не важно, верим мы в их существование или нет.
Столько внимания свалилось на наши с Эспином головы, и это было очень неожиданно и трогательно. Было заметно, как сульмарцы переживают за нас и хотят помочь хоть чем-нибудь. Что ж, чем не повод оправдать их надежды и добраться до самой северной оконечности обитаемого мира.
Глава 45
Когда со сборами было покончено, настало время отправиться на охотничью базу, чтобы договориться о снаряжении воздушного шара. Это оказалось на удивление просто. Ответственный за воздушные экскурсии для заезжих охотников просто засветился энтузиазмом, когда Эспин назвал ему сумму, которую готов заплатить за дальний перелёт на Песцовый остров. Я же свершившейся сделке радоваться не спешила и стала расспрашивать воздухоплавателя, в какую погоду лучше лететь, чтобы прорезиненный шар не покрылся ледяной коркой и не рухнул под её тяжестью вниз. Но он успокоил меня и заверил, что сгодится любая погода кроме метели, лишь бы был попутный ветер. И мне очень хотелось ему верить. Он ведь будет вместе с нами на борту все несколько часов полёта, а этот человек не похож на самоубийцу, который поднимет в воздух неисправное судно да ещё в опасную для полётов погоду. Только один вопрос не давал мне покоя: не испугается ли Зоркий полёта на воздушном шаре? Что, если я и вовсе не смогу затащить его в корзину?
Во время переговоров мой пёсик не отходил от меня, тем было удивительней видеть, как он сорвался с места и рванул к одному из домиков охотничьей базы. Стоило ему подбежать к двери, как она открылась, и во двор вышел Вистинг. Зоркий радостно запрыгал и таки добился, чтобы Вистинг его погладил. Но внимание отставного майора было приковано вовсе не к собаке, а к нам, вернее, даже не ко мне, а к Эспину. Вистинг подошёл к нему, чтобы сказать:
– Крог, я в курсе последних событий. Для меня дело чести предложить вам посильную помощь.
Это было неожиданно не только для меня, но и Эспина тоже. Он так и не нашёлся, что сказать, только нерешительно кивнул, после чего Вистинг продолжил:
– Предлагаю отправиться на Песцовый остров вместе. Там я проведу вас по западному побережью через знакомые мне поселения охотников и рыболовов на север. Этот год выдался слишком холодным, так что, думаю, пролив будет прочно скован льдом, и на Тюлений остров получится пройти пешком. А дальше нас ждёт долгий поход через стойбища оленеводов к северной оконечности острова и вечным льдам. Легко не будет, но обещаю сделать всё возможное, чтобы мы туда добрались. Но у меня будет одно условие, Крог. Ваша дражайшая кузина отправится во Флесмер первым же дирижаблем.
– Что? – возмутилась я и твёрдо заявила. – Этого не будет.
– А тебя, принцесса, никто и не спрашивает, – переведя на меня взгляд, припечатал Вистинг, после чего снова обратился к Эспину. – Женщине на севере не место, если только она не островитянка. Вы-то, я надеюсь, это понимаете.
– Я никуда не полечу, – пришлось сказать мне, пока Эспин выжидающе молчал. – Я всегда говорила, что дядю Руди нужно искать, даже когда мне не хотели слушать. А теперь я тем более не имею права всё бросить и вернуться домой, чтобы ждать новостей в тепле и комфорте. Нет, я с ума сойду без вестей об Эспине и дяде Руди.
– Вот поэтому и займи себя чем-нибудь полезным, чтобы не маяться дурью. С твоим кузеном всё будет в порядке, если он не будет всю дорогу отвлекаться на тебя и твои проблемы.
– Какие ещё проблемы?
– Медленная ходьба, недомогания, усталость. Ты будешь только задерживать нас в походе.
– Не буду, – пришлось настоять мне. – Я могу идти так быстро, как понадобится.
Вистинг ничего не ответил, только недовольно скривился и перевёл взгляд на Эспина.
– Крог, ну хоть вы повлияйте на свою родственницу. Учтите, я с ней никуда не пойду. У меня нет ни малейшего желания отвечать за её жизнь. Посадите завтра Шелу на дирижабль, а после отправимся вместе в путь.
– Мэр изъял наши билеты до Флесмера, – не сводя с него глаз, сухо ответил Эспин.
Вистинг недолго думал, чтобы предложить:
– Хорошо, я сам куплю ей другой билет, только отправьте её на континент, подальше отсюда.
– Вы не поняли, майор, – холодно заключил Эспин. – Мы с Шелой не нуждаемся в вашей помощи.
Что? Я не ослышалась? Эспин отвергает предложение Вистинга? Именно сейчас, когда мы узнали, что точной карты Тюленьего острова не существует, а мэр Сульмара желает нам смерти? Отказываться от помощи человека, знающего точный маршрут – да это же просто безумие!
Не успела я озвучить Эспину свой протест, как Вистинг, немного обескураженный его реакцией, примиряюще произнёс:
– Крог, не глупите. Вы же не желаете Шеле смерти. Если она заболеет в дороге, что вы будете с ней делать?
– На этот случай я собирался зайти в здешнюю аптеку и купить всё необходимое в дорогу.
– Бросьте, вы же прекрасно понимаете, что я имею в виду. Два месяца пути как минимум. Это совершенно не женское дело.
– Благодарю за заботу, майор. Но я считаю, что вправе сам решать, что мне делать, с кем и куда идти. И позаботиться о кузине я тоже в состоянии. Пойдём, Шела, у нас ещё много дел.
Я замерла на месте, не зная, что делать и как себя вести. Если бы Эспин не взял меня за руку и не потянул за собой, я бы так и стояла, не зная куда идти. И в следующий миг случилось непредвиденное: Вистинг схватил меня за другую руку и дёрнул на себя. Я пошатнулась, Эспин невольно тоже подался назад. А Вистинг и не думал меня отпускать. Вместо этого он смерил Эспина тяжёлым взглядом, чтобы сказать:
– Будьте благоразумны, Крог. Отпустите Шелу. Не тяните её в пропасть.
Это прозвучало с определённой долей тревоги в голосе, будто он и вправду беспокоится обо мне, будто ему не всё равно, что со мной станется. Откуда вдруг такая забота? Выходит, Вистинг вспомнил о тех муках совести, что преследовали его в горах Собольего острова и теперь не хочет повторения былой ошибки.
Вот только Эспин ничего не знал о нашем с Вистингом разговоре двухдневной давности и потому ответил ему:
– Это нам двоим решать. Не вам.
Рука охотника разжалась сама собой, и я вновь стала свободной. Относительно свободной. Эспин тут уже повёл меня в сторону дома Рохаган. И только отчаянное обвинение прилетело в спину:
– Крог, да вы безумец, такой же, как и ваш дядя, – крикнул нам вслед Вистинг.
Я невольно обернулась на ходу. Он смотрел на меня так, будто это последняя наша встреча, а другой уже может не случиться, а я… я не знала, что мне сделать, как поступить, чтобы больше не заставлять Вистинга чувствовать себя виноватым.
Зоркий нехотя шёл впереди нас и всю дорогу оглядывался, проверяя, поспеваю ли я с Эспином за ним или нет.
– Ты поступаешь неверно, – пришлось сказать мне ему. – Нам нельзя было отказываться от проводника.
– Хочешь пойти на север с Вистингом, а не со мной?
До чего же жёстко и неприязненно прозвучал этот вопрос.
– Ты что? – заволновалась я, – У меня нет желания выбирать из вас двоих. Просто мы должны быть благоразумны и отправиться в полёт все вместе.
– Я не собираюсь делить с ним все походные трудности целых два месяца. И подпускать его близко к тебе тоже не намерен. Или ты уже забыла, как он оскорбил тебя? Хочешь, чтобы это повторилось снова? Или хочешь для себя других неприятностей, более серьёзных?
– Нет, не хочу, – пришлось ответить мне.
– Вот и прекрасно. Значит, завтра улетаем на Песцовый остров.
Как же он уверенно говорит, как будто знает что-то, чего не знаю я.
– Не волнуйся, мы справимся, – внезапно сказал Эспин, и голос его смягчился. – Я тебя не подведу.
Хотелось бы верить, но… Почему же мне так тревожно? Почему беспокойство не покидает меня с того самого момента, как Мортен Вистинг выпал из поля моего зрения?
Когда мы зашли в дом, я долго думала, как бы попытаться уговорить Эспина не рубить с плеча, остыть, хорошенько подумать и только потом принимать окончательное решение. А как мне заставить Вистинга не обижаться на Эспина и всё же взять нас двоих в поход?
– Ты ходил на телеграф? – решила я спросить Эспина.
Мой вопрос его как будто бы удивил, и он ответил:
– Нет, а что?
– Ты должен послать телеграмму отцу…
– И чтобы он прислал мне ответную, полную гнева и негодования, – отрезал он. – Нет уж, не хочу.
– Но ведь дядя Густав наверняка переживает за тебя. Представь, чтобы бы ты чувствовал, если бы дорогой тебе человек уехал очень далеко, и от него долгое время не было бы вестей? Ты бы тоже волновался, верно?
Эспин не ответил, но явно не на шутку призадумался. Наверное, решает, связываться с отцом или нет, говорить ему, куда мы собрались, или не стоит. Ну что ж, чтобы подтолкнуть Эспина к нужному для меня решению, я предложила:
– Ну, хотя бы отправь телеграмму Акселю Аструпу. Помнишь, он просил нас откликнуться, как только мы доберёмся до Энфоса. А мы уже в Сульмаре. Он ведь тоже переживает, наверное, решил, что мы давно погибли.
– В Энфосе у нас просто было мало наличных денег, – начал оправдываться Эспин.
– Ну, а сейчас-то они есть. Пожалуйста, ради меня, сходи на телеграф. Аструп ведь был так добр с нами. Он будет рад узнать, что с нами всё в порядке.
Ура, сопротивление было сломлено. Эспин отправился к зданию почтамта, а я, не теряя ни минуты, дождалась, когда он свернёт с улицы и со всех ног помчалась к охотничьей базе. Может быть, написав Аструпу, Эспин опомнится и захочет отправить телеграмму ещё и дяде Густаву. Тогда у меня будет больше времени, чтобы найти Вистинга и попытаться переговорить с ним.
Я очень надеялась, что смогу убедить его взять меня с собой на север. А ещё я надеялась, что Эспин возьмётся за ум и к утру передумает лететь на Песцовый остров без опытного проводника.
Стоило мне достичь бревенчатого двухэтажного домика, как на ум невольно пришли воспоминания о губернаторской резиденции в Квадене. Нет, история не повторяется, теперь всё совсем не так. Я не стану унижаться перед Вистингом, да и он уже успел признаться, что я ему совсем неинтересна. С этими оправдательными мыслями я и зашла внутрь.
Стены небольшого фойе были плотно увешены головами убитых животных. Толсторог, оскалившийся снежный волк, непомерно отъевшийся лесной медведь, даже рогатый олень. Бедные звери…
Не желая и лишней минуты разглядывать чучела убиенных созданий, я открыла первую попавшуюся дверь и спросила, где остановился майор Вистинг. Видимо, я попала в каморку здешнего коменданта или начальника всей базы. Пока я не назвала себя и не обозначила цель своего визита, он наотрез отказывался пропускать меня к Вистингу. Видимо, порядок на базе поддерживают отменный, раз так насторожено относятся к появлению женщины в этой обители мужских увлечений.
Пришлось сказать, кто я и к какому опасному путешествию готовлюсь, прежде чем комендант сжалился и указал мне на второй этаж, чтобы я смогла проконсультироваться со знатоком Полуночных островов на предмет удачного построения предстоящего маршрута.
Что ж, своей цели я почти добилась, потому не стала медлить и тут же поднялась наверх. Комендант успел сказать что-то про комнату с цифрой "4", и потому я направилась к означенной двери. Удивительно, но она оказалась слегка приоткрытой, а из самой комнаты раздавались рассерженные голоса. Вернее, рассержен был Вистинг, а его собеседник подчёркнуто сдержан, но твёрд.
Я притаилась возле примыкающей к двери стены и решила прислушаться. Их разговор, явно не предназначенный для посторонних ушей, и потому ввёл меня в замешательство.
– … но это же ложь! – восклицал Вистинг. – самая наглая и бессовестная ложь, какую только можно выдумать. Как вы не понимаете, она же просто мстит мне!
– Я понимаю, майор, – ответил ему неизвестный, – вы расстроены, вам сложно это принять, но факт есть факт. В управление контрразведки поступили сведения о вашей неблагонадёжности.
– И кто источник этих сведений? – дерзко вопросил Вистинг. – Хаконайская шпионка, вот кто.
– Именно. И она утверждает, что все последние десять лет вы систематически передавали ей сведения о пропускном режиме на Полуночных островах, о расположении здешних погранзастав, о положении местной власти, настроениях местного населения.
– Что значит "систематически"? – возмутился Вистинг и усмехнулся. – Если вы имеете в виду мои рассказы о ежегодных поездках на острова, то я делюсь ими с половиной своих друзей и сослуживцев. Их тоже объявите коварными шпионами, которые передают разведданные хаконайцам?
– Ежегодные поездки, говорите? – пропустил половину реплики мимо ушей его собеседник и спросил, – А что заставляет вас раз в год все десять лет подряд посещать Полуночные острова?
– Страсть к охоте, очевидно.
– Прекрасное прикрытие для сбора сведений в пользу недружественного империи королевства, не находите?
– Нисколько.
– Что ж, – немного помолчав, заключил неизвестный, чей голос теперь стал казаться мне смутно знакомым, – в таком случае, майор, у меня есть для вас один дельный совет. Если хотите спасти честь семьи, не возвращайтесь на континент. Отправляйтесь на север, на охоту, как и планировали, дойдите до западной оконечности Песцового острова, отыщите свободный ото льдов край Великой полыньи и ждите, когда за вами приплывут хаконайские браконьеры, чтобы отбыть вместе с ними к вашим кураторам. Мы знаем, последние шесть лет браконьеры причаливают к нашим берегам каждую зиму, чтоб поживиться уловом. Удивительное совпадение, именно семь лет назад вы впервые оказались на Песцовом острове, как раз на берегу возле тёплых вод полыньи. Видимо, ваши разведданные хаконайцы приняли к сведению, раз на следующий же год пустили по незамерзающему участку моря целую флотилию рыболовецких шхун.
– Ложь, – гневно процедил Вистинг.
– Разумеется, – с явной издёвкой отрезал его собеседник. – В свою очередь мы тоже обещаем солгать вашим родственникам о вашей истинной судьбе. Когда вы будете под вымышленным именем прожигать жизнь в каком-нибудь небольшом хаконайском городке, мы скажем им, что с вами произошёл несчастный случай и вы, допустим, утонули, когда шли по тонкому льду и провалились в студёную воду. Даже оформим письменные показания свидетелей, и они подтвердят, что вы мучились недолго, околели, а после ваше бездыханное тело сцапала голодная косатка. Вот такая небольшая ложь во спасение. Исключительно из уважения к заслугам вашего отца. Он не для того растил единственного сына, чтобы он привёл в его дом хаконайского связного. Так пусть общественность Флесмера останется в неведении касательно этой грязной истории. Сделайте одолжение отцу – просто исчезните, испаритесь, словно вас никогда и не было. Уверен, он оценит ваш благородный поступок.
Всё, на этом его речь закончилась, а после раздались неспешные шаги в сторону двери, около которой я всё это время и стояла. Я испугалась, что сейчас меня застукают, и потому поспешила как можно тише отбежать к лестнице, чтобы спуститься и спрятаться под ней.
Вскоре и гость Вистинга спустился в фойе. Любопытство заставило меня робко выглянуть, чтобы узнать, кто же это был, но я увидела лишь спину. Когда мужчина покинул базу, выждав немного, я так же тихо подошла к окну, чтобы выглянуть во двор. Всё, теперь я увидела его лицо, его квадратный подбородок. Это был тот самый чиновник из мэрии, что допрашивал меня по прибытии на остров, и собирался обвинить в шпионаже. А ведь тогда он даже спросил, не передавала ли я особо важные сведения Вистингу. Именно Вистингу, а не кому-то другому! Вот значит как, тот допрос не был фарсом, да и губернатор Лундборг тут ни при чём. На островах и вправду ищут хаконайских шпионов. И одного, кажется, нашли.
Подумать только, Вистинг не просто так ездит на охоту по северным островам, а шпионит в пользу хаконайцев, чтобы те воровали полуночного лосося. А может и не в одном только лососе дело. Я ведь слышала не весь разговор. Наверняка свидетельства и обвинения были намного серьёзнее. Какой кошмар, а ведь к этому человеку я хотела обратиться за помощью.
Сверху послышался грохот, будто кто-то запустил чем-то тяжёлым в стену или об пол. Вистинг бушует от злобы, не иначе. Только бы не попасть ему под горячую руку.
Не помня себя, я выбежала из здания базы и рванула к дому Рохаган. Зоркий бежал впереди, и я очень надеялась, что у Вистинга не было возможности увидеть нас в окно, да и комендант не станет рассказывать о моём несостоявшемся визите.
Как же я была наивна, как могла найти оправдание для такого злодея как Вистинг? Случайно застрелили жену в лесу, и это было всего лишь роковым стечением обстоятельств… Нет, теперь я уверена в другом. Бедная женщина каким-то образом узнала об истинном обличии собственного мужа, а он попытался скрыть правду и убил её. Может быть, в том же лесу, может быть, даже с инсценировкой несчастного случая. Но в итоге ничего из этого Вистингу не помогло. Лишь бы он только не узнал, что его тайна не умерла вместе с его женой и теперь её знаю и я. Лишь бы он ничего не заподозрил, иначе мне тоже не поздоровится.
Забежав в дом, я инстинктивно хотела забаррикадироваться, вот только ничего подходящего для этого под руку так и не попалось. Да и вид Эспина, вернувшегося домой слишком быстро, придал мне немного уверенности. Он увлечённо раскладывал на полу наши съестные припасы, будто собирался их пересчитать, и даже не думал набрасываться на меня с неприятными расспросами. Он лишь мимоходом поинтересовался:
– Где ты была?
Пришлось соврать:
– Зоркий опять убежал. Я ходила его искать.
– Нашла?
– Да. А ты, отправил телеграммы?
Эспин отложил кульки с крупами, уселся на нары и, невесело усмехнувшись, покачал головой.
– Ты не поверишь, но почтамт закрыт.
– Да? А когда откроется?
– Видимо, когда мы с тобой покинем Сульмар.
– Как это? – не поняла я.
– А вот так. Мэр распорядился закрыть его, чтобы у нас с тобой не было связи с континентом? Понимаешь, он предусмотрел всё, лишь бы правда о дяде Рудольфе не вылезла наружу. Возле почтамта стоят человек пять, переминаются с ноги на ногу, говорят, что ждут открытия с самого утра. Мэру ведь плевать даже на своих горожан, лишь бы показать свою власть и насолить нам с тобой.
– Что же это получается? – поражённо вопросила я, но так и не смогла договорить, за меня это сделал Эспин.
– Получается, что у нас нет другого пути, как убраться с этого острова на север. Только там мы будем свободны от постоянного надзора властей. Боюсь, если мы останемся в Сульмаре, у мэра могут сдать нервы, и он решит разделаться с нами самым радикальным образом, лишь бы мы не сбежали на континент с неудобной для него правдой.
– Утопит в море, а наши тела съедят голодные косатки, – припомнила я, и всё внутри похолодело.
– Значит, завтра улетаем на Песцовый остров, чтобы этого не случилось.
– Да, летим. Как можно скорее и не оглядываясь
Теперь я уверилась в выводах Эспина и была готова всецело положиться на его волю. Ничего другого нам не остаётся. Только он и я, и больше никого. Тот, на кого я надеялась, оказался предателем, хаконайским шпионом. Значит, север мы будем покорять вдвоём с Эспином – иного не дано, если мы хотим жить. А мы точно хотим.
Глава 46
Поутру я просто измучилась натягивать на себя тяжёлые меха и обувь. Откуда мне было знать, что унты необходимо подвязывать к поясу, чтобы в процессе ходьбы они не слетели с ног? Хорошо, что Минтукав помогла разобраться со всеми этими верёвочками и ремешками. А потом, стоило мне надеть через голову кухлянку, она стала проверять, а нет ли в рукавах тоже шнурочков – ведь к ним просто необходимо привязать рукавицы, чтобы они в дороге не потерялись. Ну уж нет, я же не маленький ребёнок, чтобы так одеваться.
Рохаган помогла Эспину подвязать пояс с ножнами поверх комбинезона, показала, как правильно запахнуть парку. Всё, теперь мы были готовы к полёту по морозному небу меж снеговых туч.
Однако поход к охотничьей базе оказался преждевременным. Воздухоплаватель сказал, что на сегодня полёт отменяется, так как синоптик с материка передаёт неблагоприятный прогноз по нашему маршруту. Пришлось возвращаться домой и ждать нового дня и нового прогноза. Тем было удивительней видеть тень, что накрыла Сульмар к полудню – это дирижабль из Рювелана совершал круговой облёт, прежде чем причалить около аэровокзала. Ладно, допустим, над морем Обилия более благоприятная погода, чем к северу от Сульмара, допустим…
И всё же день простоя мы провели с пользой. Вернее, я провела. Как раз наступил конец недели, и в общественной бане объявили женский день. Шанс помыться напоследок я не упустила, благо здешняя баня оказалась в разы более приличным заведением, чем помывочная энфоского китокомбината.
На следующий день мы вновь отправились к базе, но всё что нам удалось, так это проводить взглядами отлетающий на континент дирижабль – на севере вновь был неблагоприятный прогноз.
В тот же вечер уже и Эспин успел посетить баню, где наступил мужской день, а на следующее утро мы вновь столкнулись с неблагоприятным прогнозом. Эспин уже начал нервничать и задавать воздухоплавателю вопросы:
– Солнце светит, на небе ни тучи. Где этот твой плохой прогноз? Может, ты нас просто дуришь? Тогда, если не хочешь лететь на север, так и скажи.
– Ну, да, – замялся тот, – не в прогнозе дело.
– А в ком? В мэре?
– Да он-то тут при чём? Просто зона полётов на севере закрыта.
– И что это значит? Кто её закрыл?
Воздухоплаватель так многозначительно закатил глаза, будто его спросили полнейшую глупость, о которой должен знать даже маленький ребёнок.
– Слушайте, ну не я же препятствую полёту, – решил оправдаться он. – Я от рейса не отказываюсь, мне ваши деньги не будут лишними, да и вам лучше бы напрямую попасть на Песцовый остров. Но мои руки связаны. Я даже не знаю, когда зона полётов вновь будет открыта.
– Ясно, – заключил Эспин, – всего хорошего.
План перелёта на соседний остров с треком провалился. Уже в доме Рохаган Эспин расстелил на столе карту и принялся её тщательно изучать.
– Как думаешь, – спросила его я, – это всё из-за мэра, да? Он продолжает вставлять нам палки в колёса? Он запретил поднимать воздушный шар в небо?
– Не знаю, – честно признался Эспин. – По логике вещей, ему выгодно, чтобы мы как можно скорее покинули Сульмар. А с шаром это будет и скорее, и быстрее. Не знаю, Шела, в чём тут дело. Всё это очень странно.
Я и сама понимала, что странно. Но кроме мэра других злодеев рядом с нами я не видела. Это не считая Вистинга, но у него сейчас, кажется, совсем другие заботы. Вряд ли он станет после визита контрразведчика строить нам козни. Он ведь не знает, что я знаю про него всё. Ведь не знает?
Весь вечер Эспин корпел над картой, даже посоветовался в Брумом и нашими хозяйками, как лучше наметить маршрут похода на северо-запад вдоль бухты, чтобы потом повернуть на восток и достичь Ясноморья, где нам смогут помочь переправиться на байдаре сначала на Капустный остров, потом на остров Вечной Весны и уже затем на Песцовый остров. Во всяком случае, Рохаган утверждала, что в Ясноморье рыбаки не боятся выходить в море зимой, особенно если нужно добыть капустника и запасти его мясо на целое селенье. Так что звероловы не должны отказать нам в помощи. А по пути вдоль бухты, в медвежьих лесах нам обязательно встретятся кочевники, которых Рохаган, почему-то назвала разрисованными. По её словам, племена оленеводов никогда не обидят путника, особенно нуждающегося, так что приют, тёплый очаг и сытный ужин нам точно гарантированы, стоит только найти стоянку кочевников.
