сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 65 страниц)
Я проснулась на рассвете, от громкого стука по деревянному люку. Что это было? Неужели занятия уже начались, и почему София не разбудила вовремя? Веки задрожали и глаза едва заметно приоткрылись. Прошло несколько секунд, прежде чем я вскочила как ошпаренная, и села на соломе, ощущая, что тело болит после отдыха на жёстком полу. Лагерь «других». Значит, это всё-таки не сон! Прошлой ночью меня привели сюда и оставили ночевать в доме на дереве. И снова довольно громкий стук заставил стены небольшой комнаты содрогнуться. Неужели они пришли так рано? Что им нужно? Прилюдно унизить свою новую пленницу? Я отбросила потёртое одеяло и с трудом забрала спутанные волосы в хвост. Руки дрожали от волнения и страха, пальцы не слушались. Интересно, когда одежда высохнет, они позволят носить её? Нет, скорее всего, придётся позабыть об этом. И ещё один стук, намного громче предыдущего. Я вздохнула и отварила задвижку, приготовившись к неизвестности. Практически сразу дверца люка распахнулась и в домике появилась Джулия. Она ловко забралась в моё новое пристанище и стряхнула с рук древесную пыль.
— Доброе утро, — заговорила девушка, и её длинные, блестящие тёмные волосы, рассыпались по плечам. Джулия привела себя в порядок, и теперь лишь мелкие царапины на лице напоминали о заточении в темнице «Хелдона».
— Доброе утро, — сухо ответила я, с опаской посматривая на собеседницу, не имея ни малейшего понятия о том, что произойдёт в следующую минуту.
— Вижу, ты отдохнула, — заметила Джулия, оставляя люк открытым.
— Немного.
Я перевела взгляд с лица девушки на её одежду: серые брюки и бежевая рубашка. Неужели местные женщины действительно одевались как мужчины, разгуливали в лесах по ночам и не придерживались определённых правил и норм поведения? Разумеется, нет. Как я могла позабыть о том, что имею дело с одичавшими людьми. У них свои законы. Несмотря на то что прошлой ночью главарь этой шайки и отчитал Джулию, мне все ещё с трудом верилось в адекватность местных жителей.
— Что-то помешало? — спросила девушка, отвлекая от размышлений.
— Слишком жёстко спать на полу.
Я снова заглянула Джулии в глаза. Теперь они были ясными и не выражали совершенно никаких эмоций.
— Придётся потерпеть.
Слова девушки, несомненно, задели гордость. Я не хотела свыкаться с этим образом жизни. Насколько же пугала эта дикость и неорганизованность. Я любила спать на мягкой постели, укрываясь тёплым одеялом. В конце концов, хотела носить нормальную одежду, а не это застиранное тряпье.
— Нет, не буду привыкать.
— Ты всё ещё мечтаешь вернуться в «Хелдон»? – поинтересовалась девушка, усевшись на пол и поджимая ноги под себя. — Думаешь, они примут обратно?
— Нет, но я бы предпочла жить отдельно от вас.
— Ты слишком глупа и не понимаешь, о чём говоришь! — заметила Джулия, вздыхая так громко, словно вела беседу с маленьким и неопытным ребёнком. — В чаще живут дикие звери. Они разорвут тебя при первой же возможности.
— Хочу напомнить: то же самое говорили и о вас, — отчеканила я, прислонившись к стене и скрестив руки на груди.
— Ты не можешь выбирать, Тесса, — сообщила девушка, закатывая свои карие глаза. — В одиночку не выжить.
— И что же теперь? Неужели вы обрели новую зверушку? Посадите в клетку и станете демонстрировать всем желающим? Что ожидает здесь?
— Спокойная жизнь.
В ответ я рассмеялась и негромко спросила:
— Так что вы собираетесь сделать?
— Ничего. Бродерик велел отвести тебя на работу, — невозмутимо ответила Джулия, пожимая плечами. — С утра все уже давно на ногах.
— И что это значит? — Я приподняла брови.
— Сейчас мы отправимся к лесной опушке. Нужно собрать дрова и сложить на поленницу.
— Значит, я буду прислуживать вам?
— В нашей общине все равны, мы едины и делаем работу вместе.
— Я не стану подчиняться.
Внезапно проснувшаяся гордость не позволила согласиться. Как можно поступиться собственными принципами? Да и ради чего?
— Кстати, Бродерик просил передать: если откажешься выполнять правила, он будет вынужден отправить тебя обратно в «Хелдон», — сообщила Джулия невзначай, будто эта информация не имела особого значения. — Не думаю, что там отнесутся столь же благосклонно, как здесь.
— Ты говоришь так, будто стоит благодарить за то, что вы сделали!
Негодование охватило душу. Я начала злиться. Какие правила и ценности могли существовать среди одичавших людей. Что они знали о благосклонности и великодушии?
— Ты должна подчиниться, — спокойно повторила Джулия, словно не замечая моего недовольства, — иначе придётся сделать так, как велел Бродерик.
Насупившись, я поджала губы. Страх перед главарём этой дикой банды был куда сильнее гордости. Припоминая его холодный, ледяной голос и переполненные ненавистью глаза снова стало не по себе. Переступая через собственные принципы, я стиснула пальцы и негромко произнесла:
— Хорошо.
— Ты сделала правильный выбор. — Джулия улыбнулась и, приподнявшись, ловко, словно пушинка, соскользнула вниз. Всего одно мгновение, и она уже стояла на земле, громко подзывая: — Спускайся, мы не можем терять ни минуты.
Я с опаской посмотрела вниз и почувствовала лёгкое головокружение. До зеленеющей травы оказалось не больше трёх метров, и всё же, страх пересилил разумные доводы.
— Тесса! — позвала девушка. — Отбрось все предубеждения!
И выбора не осталось. С трудом переступая через собственные страхи, я развернулась, а потом медленно опустила ногу вниз. Нащупав ступеньку, удалось вылезти из люка. Ощущая, как дрожат руки, я ухватилась за железные перила, подвешенные под деревянными половицами, и приоткрыла глаза, стараясь не смотреть вниз и медленно спускаться по ступенькам. Прошла целая вечность, прежде чем, наконец, посчастливилось завершить своё небольшое испытание.
Оказавшись на земле, я вздохнула с облегчением и с любопытством осмотрелась по сторонам. Яркое, утреннее солнце едва проскальзывало сквозь сосны, отбрасывая тени на небольшие, полукруглые дома, расположенные неподалёку. Соломенные крыши накрывали деревянные стены, по центру которых выделялись маленькие квадратные окна. С нескрываемым интересом я разглядывала резные рамы, яркие занавески и, к собственному удивлению, заметила, как ткань выдувает за окно, а затем лёгким ветерком заносит обратно. Рамы оказались пусты, в них не было стекла. Я усмехнулась, раздумывая над тем, как же люди спасаются от холода и переживают зимнюю стужу, хотя и ничего удивительного. Наверняка этим дикарям не страшны и самые суровые заморозки. Улыбаясь себе под нос, я скользнула взглядом чуть дальше, подмечая, что все дома были расположены вокруг небольшой поляны, которая, скорее всего, служила местом для общих собраний. Наверное, это было похоже на утренние линейки в «Хелдоне», вот только пейзаж оказался куда более впечатляющим.
Вокруг заиграло множество красок: от зелёных листьев на деревьях до полевых цветов, то и дело выглядывающих из травы. Пение птиц, яркое солнце и свежий воздух настолько заворожили, что на некоторое время даже посчастливилось позабыть о тревогах, поселившихся в душе. Как давно я мечтала об этом. Наконец, серые стены сменились радугой из разноцветных красок. Как жаль, что всему эту великолепию сопутствовали столь удручающие события.
— Идём.
Джулия схватила меня за локоть и повела вперёд по тропе. Неохотно, но пришлось последовать за ней. Разумеется, никакого особого желания работать на дикарей не было, но и выбора не оставалось. Я обязана соблюдать правила, иначе мистер Суровость выставит за пределы лагеря, где и наступит неминуемая смерть от голода, если дикие животные ещё раньше не поживятся неожиданной добычей. Однако стоило подметить, что особой разницы я не замечала. Жить среди «других» означало и самой превратиться в животное. Но всё-таки стоило отдать им должное. Лагерь выглядел совсем не так, как я себе представляла: ухоженные дома и клумбы с цветами, небольшие огороды и вспаханная почва. Где-то неподалёку замычала корова, а из-за забора одного аккуратного домика вышли несколько куриц, склёвывая рассыпанное зерно. Казалось, местная жизнь бьёт ключом. Эти люди знали своё дело. И, скорее всего, их весьма умело направляли.
«Как необычно…» — пронеслось в голове.
Миновав широкую поляну, я обратила внимание на детей, которые бегали вокруг невысокой женщины, раздающей яблоки. Маленький мальчик забрался к ней на колени и обвил тонкую шею своими ручками, нежно прижимаясь губами к щеке. Детский смех заставил задуматься. Никогда прежде я не видела ничего подобного. Глубоко внутри сердце дрогнуло и, внезапно, укол незримой зависти всколыхнул душу. В «Хелдоне» были иные правила. Детей растили отдельно от родителей. Мы никогда не знали материнской нежности и заботы. И вот теперь, наблюдая за трогательной картиной, стало ясно, насколько сильно не хватало человеческой теплоты все эти годы. По телу расползался холод, печаль поселилась в душе, ведь среди счастливых людей я ещё больше ощутила себя чужой. Мы очень отличались друг от друга. Конечно, прежние представления о «других» не имели ничего общего с реальностью, однако, я всё ещё сопротивлялась, отвергала жителей деревни и ненавидела это место. Они так и остались дикарями, безжалостно истребляющими Хелдоновцев.
С этими тревожными мыслями я прошла следом за Джулией к лесу. Странно, но вопреки всем ожиданиям, никто из местных жителей не показывал пальцем и не закидывал гнилыми овощами и фруктами. Каждый занимался своим делом. Люди не расспрашивали о том, кто я такая и откуда взялась на их территории. Скорее всего, мистер Суровость ещё не сообщил о ночном происшествии. Ох уж этот наглый и самоуверенный дикарь. Да, именно таким он предстал прошлой ночью, и только так я его и олицетворяла в своих мыслях. Разумеется, главарь с недоверием отнёсся к появлению девчонки из «Хелдона», и, скорее всего, мечтал побыстрее избавиться от ненужной ноши. И только Джулия была рядом. Несмотря на то, откуда я родом, она старалась относиться с пониманием, а иногда и вовсе проявляла дружелюбие. Это выглядело странно, но не стоило забывать об осторожности. Скорее всего, девушку приставили ко мне с определённой целью, а именно присматривать за одной из Хелдоновцев. Это объяснение показалось самым разумным из всех, что переполняли возбуждённое сознание.
— Мы уже почти на месте, — сообщила девушка, кивая в сторону огромной кучи наколотых дров прямо перед нами.
— И что это значит? — поинтересовалась я, останавливаясь неподалёку от Джулии.
— Нужно перенести дрова на поленницу.
— Всё это? — Мои зрачки расширились.
— Да, стоит успеть к завтраку, поэтому лучше поторопиться.
— Почему женщины должны заниматься мужской работой? — недовольно буркнула я, поглядывая на десятки поленьев, разваленных на траве.
— Они накололи их, Тесса, — спокойно ответила девушка, набирая дрова и крепко прижимая к груди, — а мы должны разложить.
Джулия кивнула и призвала последовать её примеру. В ответ я закатила глаза и попыталась набрать поленья, но в итоге удалось поднять всего лишь несколько из них. Джулия с улыбкой наблюдала, ощущая своё явное превосходство, и тихо посмеивалась. Я хмыкнула, прижимая тяжёлый груз к груди, а затем поспешила спросить:
— Так, где эта поленница?
— Идём, Золушка.
Джулия в голос рассмеялась и двинулась вперёд по тропе, чем пробудила целую бурю из негодования и противоречивых эмоций. Захотелось немедленно ответить, но я промолчала, направляясь следом и испепеляя спину девушки взглядом. Стоило научиться держать язык за зубами. Конечно, «другие» привыкли работать, убираться и таскать поленья. Видимо, мистер Суровость не почитал местных женщин и заставлял слишком много работать. Да и чего же я могла ожидать от дикаря? Скорее всего, он эксплуатировал жителей, которые работали днями напролёт. Бездушный варвар.
Обозлившись на весь мир, я с трудом добрела до поленницы. Путь оказался не близким, а тащить на себе дрова на протяжении пятисот метров было не самой лёгкой и приятной задачей. Сбросив ношу на землю и, следом за Джулией, разложив на поленнице, я прижала руку ко лбу. Солнце поднималось над лесом, и уже довольно сильно припекало.
— Тебе стоит носить косынку, — заметила Джулия, направляясь в обратную сторону, — иначе голову напечет.
— Не думаю, что это необходимо.
Девушка ничего не сказала, просто усмехнулась вслух, но я и не подумала тратить свои силы и злиться попусту. Время, и правда, близилось к завтраку. Женщины собирались в небольшие группы и вместе относили какие-то корзины в сторону поляны, а мужчины таскали питьё из колодца. Надо же, никакого водопровода или электричества. Вместо отопления — костры и печи, а душевую заменял какой-нибудь пруд, или в лучшем случае мелкая речушка.
— Как же вы здесь живете, — заговорила я, когда мы уже возвращались обратно к поленнице, с охапкой дров в руках.
— Счастливой и свободной жизнью, — воодушевлённо ответила Джулия.
— Как всё вокруг ухожено и прибрано.
— А ты ожидала, что мы живём в лесах, как дикие звери? — девушка улыбнулась, взглянув на меня.
— Да, именно так и думала.
Как оказалось, признание ничуть не задело собеседницу. Она только рассмеялась и покачала головой.
— Как видишь, всё иначе, — заметила Джулия. — К тому же мы все очень дружны. Стоим горой друг за друга, никого не контролируем, ни к чему не принуждаем и не запугиваем.
— Да, это заметно, — я качнула головой и, раскладывая поленья, с интересом спросила: — Так вы сами построили деревню? Все эти дома и дороги?
— Когда случилось наводнение, а страшный вирус окутал землю, дед Бродерика по имени Алексей, спроектировал лагерь, и мы подарили этому месту особое название «Золотые поля», — рассказала Джулия, стряхивая с одежды остатки пыли от поленьев. — Он верил в счастливую жизнь среди природы, которая может обеспечить нас всем необходимым. В то время как остальные укрылись за высокими стенами «Хелдона», мои родственники помогали строить этот лагерь. Вскоре у многих выработался иммунитет к болезни, хотя некоторых мы и потеряли. Но сейчас дети уже рождаются с родимым пятном на пояснице. Больше нечего бояться.
— Значит, никто не болеет?
— Верно, мы победили вирус.
— Тогда почему Влад заставляет всех прятаться в «Хелдоне»? — искренне недоумевала я, опираясь ладошкой о поленницу.
— За стенами нет людей с иммунитетом, — поведала Джулия, попутно разъясняя: — Много лет назад все они были изгнаны и уничтожены Александром Громовым.
— Отцом Влада? — я удивилась ещё больше.
— Да.
— Откуда столько жестокости?
— Не могу этого знать, — девушка пожала плечами, и её лицо заметно помрачнело. — Мало кто из свидетелей тех событий дожил до наших дней, а если такие и есть, они предпочитают молчать и не рассказывать об этом.
— Значит, вы живете здесь, и все эти годы неизменно удаётся скрывать местоположение лагеря. Каким образом?
— Мы не подпускаем Хелдоновцев слишком близко к общине. По всему периметру лагерь окружают вязкие болота и глубокая лесная чаща, к тому же у нас есть охрана и ночной патруль. Это и уберегает от нападений со стороны «Хелдона».
Я промолчала, обдумывая всё, о чём только что узнала. Выяснилось, что «другие» самые обыкновенные люди, со своими традициями и обычаями. Все эти годы мы жили в обмане и страхе, в то время как среди лесной чащи кипела настоящая жизнь. Люди приспособились к природе, знали, как разводить костры, чтобы дым не выдавал их местоположения; у них была еда, которую мужчины добывали в лесах, вода для питья и животные для ведения домашнего хозяйства. Но больше всего я позавидовала их сплочённости. Стоило лишь припомнить прошлую ночь, когда мужчины пришли в подземелье «Хелдона». Они бы ни за что не бросили друга в беде. Надо же, дикари оказались куда более дружными, чем мы, люди, воспитанные в культурном и организованном обществе. Насколько же тяжело было осознать это, впрочем, как и то, что у меня нет выбора, придётся до конца своих дней существовать среди «других» людей и наблюдать за их счастливой жизнью, к которой никогда не удастся приспособиться, и уж тем более привыкнуть. Эти люди ни за что не примут девчонку из «Хелдона». Для них я навсегда останусь угрозой.
«Хочешь жить — умей вертеться».
Наверняка, уже через несколько месяцев, я научусь забивать гвозди, прыгать по деревьям и таскать целую кучу дров до поленницы. Выхода нет.
А ведь и правда, несмотря на неумолимые противоречия, Джулия в очередной раз оказалась права: за территорией лагеря мне точно не выстоять в одиночку. Необходимо отбросить в сторону собственные принципы и выживать любой ценой.
========== Глава 8 «Мистер Суровость» ==========
~VIII~
Наверное, прошла целая вечность, прежде чем нам удалось разложить дрова на поленнице. Не чувствуя рук, вся перепачканная в траве и соломе, я выпрямила спину, подставляя лицо яркому летнему солнцу. После долгих лет, проведённых в серых и унылых стенах «Хелдона», тёплые лучи казались глотком свежего воздуха. Прикрыв глаза, я расслабилась, прислонившись спиной к одному из деревьев на опушке леса, стараясь не думать о том, куда завела судьба, ровно до тех пор, пока строгий женский голос внезапно не нарушил идиллию.
— Тесса, нужно идти на завтрак, — позвала меня Джулия, стаскивая со своей головы косынку и протирая ею вспотевшее лицо.
— Неужели время пролетело так быстро?
Я приоткрыла глаза и с волнением посмотрела на девушку, не имея ни малейшего желания идти на поляну.
— Все уже собираются, — сообщила Джулия. Она обхватила пальцами мой локоть и повела в сторону домов. — Пора уже познакомиться с остальными. Бродерик представит тебя.
— Разве есть чему радоваться?
