сообщить о нарушении
Текущая страница: 52 (всего у книги 65 страниц)
Но губы уже не шевелились. Я не могла выдавить из себя ни звука. Просто лежала на его руках, подрагивая от небывалого озноба. С каждой секундой, проведённой в расселине, мне становилось все хуже. Вместе с жаром пришли и лёгкие судороги. Бродерик пытался разговаривать, но голос его доносился до ушей гулким эхом. Я даже не могла разобрать большинство слов, только отдельные фразы.
— Не спи, — без устали просил он с отчаянием в охрипшем голосе. — Тесса…
Я по-прежнему лежала в объятиях Бродерика, но ощущала, как тело поднимается над землёй и порхает в воздухе. Наконец, посчастливилось стать свободной, по-настоящему избавиться от навязчивого страха и безумной боли, без конца проходящей электрическими разрядами сквозь замученное тело.
— Тереза?
Голос звучал всё дальше, пока в один момент вовсе не испарился. Моё сознание опустилось в невиданную тишину, на место которой, вопреки ожиданиям, не пришли странные видения или галлюцинации. Я просто провалилась в пустоту. Потеряла сознание.
Комментарий к Глава 34 «Неоценимая жертва»
Дорогие читатели!
Приношу свои глубочайшие извинения, но продолжение будет только через несколько недель. Дело в том, что я вынуждена по семейным обстоятельствам уехать из города на некоторое время.
Следующая глава выйдет 10.10.2016
Благодарю за понимание.
Ваша Иза.
¹ — Рас-се́-ли-на — глубокая трещина в почве или узкое ущелье в горах/скалах; проход, напоминающий неглубокое ущелье.
========== Глава 35 «История двух братьев» ==========
~XXXV~
«Опять люди… И совершенно незнакомые лица».
Я не помнила ни дороги, ни того, как мы добрались до горных пещер, впрочем, как и не имела никакого понятия о том, кем были все те люди, лица которых то и дело появлялись перед глазами. Иногда я слышала громкий голос Бродерика, в то время как перед подрагивающими веками мелькал заснеженный пейзаж, вскоре сменившийся лесным массивом. Голова, точно, как и в ночь похищения из темницы «Хелдона», болталась в разные стороны; сильные судороги поработили вялое тело до кончиков пальцев на ступнях. В разум тотчас же пробрались жуткие мысли. Казалось, будто я никогда больше не смогу подняться на ноги и самостоятельно передвигаться. Конечности сводило неведомой силой, будто выкручивало в разные стороны. Адская, жгучая боль окутывала тело, собиралась в грудной клетке, и я не только не могла дышать, но и сглатывать слюну.
«Почему ты ушла?»
Огненная вспышка ослепила глаза. Я зажмурилась, а затем, приоткрыв набухшие веки, обнаружила себя в грязной клетке, из которой ещё совсем недавно посчастливилось выбраться. Руки по-прежнему не слушались, а ноги сводило мышечной судорогой. Я больше не была в безопасности, а реальность оказалась всего лишь сном, который сбил с толку и внушил несокрушимую веру во спасение.
— Почему ты ушла, Тесса?
Дёрнувшись, я немедленно подняла голову и увидела перед собой Софию. Она стояла совсем близко, прямо за проржавевшими прутьями. Лицо её было бескровным, а в глазах отражались скорбь и сожаление. Присмотревшись, я обнаружила, что она не шевелит губами, а её голос звучит лишь в голове, пробуждая на душе неконтролируемую панику.
— Ты бросила всех нас.
— Нет... — Губы приоткрылись, но голос пропал.
— Просто сбежала, — продолжала настаивать София, и я, не выдержав презрительного взгляда, опустила голову вниз, из последних сил стараясь проснуться.
«Это все нереально», — упорно твердил разум, тем временем как голос подруги становился более ясным и отчётливым.
— Ты оставила на растерзание Грегору!
«Я старалась помочь, но получила отказ…»
— Даже не пытайся. Предателю никогда не избавиться от чувства вины. Оно будет преследовать вечно.
Неожиданно подземелье закружилось перед глазами, а тело словно подкинули в воздух. Я замахала руками, попыталась прикрыть лицо, но вместо неминуемого удара, вновь ощутила себя в крепких объятиях.
— Расступитесь, живо! — потребовал Рик, и стало ясно, что не всё ещё потеряно. Мы в относительной безопасности.
Он прижимал меня к себе и быстрым шагом нёс куда-то вперёд, будто протискивался сквозь толпу.
— Рик… — едва слышно протянула я, в очередной раз испытывая неестественное покалывание во всём теле.
— Он тебе не поможет.
Реальность исказилась звуками неприятного, грубого голоса, и почудилось, словно разум покидает тело. Меня знобило, каждую мышцу сводило судорогой, ноги не слушались, а пальцы на руках покалывало невидимыми иглами, вслед за которыми сквозь ладони пробегали незримые разряды тока, не позволяющие оказать и малейшего сопротивления.
— Нет! — завопила я, не подпуская к себе расплывчатый образ Грегора. — Не подходи!
— Не кричи, всё будет в порядке.
— Отойди!
Неожиданно тошнота подступила к горлу, и внутренности будто вывернуло наизнанку. Закашлявшись, я резко распахнула глаза, выставляя руку вперёд и не позволяя Грегу подойти ближе. Тело все ещё горело, впрочем, как и саднящее горло. Стирая с подбородка неприятную, вязкую жидкость, я приподнялась на локтях и обнаружила себя обнажённой по самую талию на мягкой шкуре. Не сразу сообразив, что приключилось и где посчастливилось очнуться, я бегло осмотрелась по сторонам, ощущая тепло, исходящее от небольшого камина, выдолбленного в каменной стене. Дрова мирно потрескивали, охваченные пламенем, а вокруг сгущался незнакомый полумрак. Голова нещадно болела. Виски по-прежнему сдавливала неприятная пульсация. Я понятия не имела, куда попала, поэтому попыталась сесть, чтобы лучше рассмотреть небольшое помещение, однако, спокойный голос, раздавшийся за спиной, не позволил подняться.
— Лежи смирно, — попросил Бродерик, в одно мгновение оказавшись рядом и присев на край медвежьей шкуры. — Твои раны обработаны, и теперь нужно время, чтобы они могли немного затянуться.
— Рик? — прошептала я, тихо простонав и уронив голову на мягкую подстилку. — Что происходит? Где мы?
— Все в порядке, тебе не о чем больше волноваться, — заверил он, заботливо убирая сухие, рыжие пряди за плечи. — Мы добрались до пещер.
— Я ничего не помню…
— Ты была без сознания на протяжении всего нашего пути, — коротко рассказал Бродерик, опираясь рукой о каменный пол неподалёку от расстеленной шкуры. — Нам пришлось действовать незамедлительно, ведь тебя лихорадило. Я очень испугался и молил бога о спасении, — признался он, с усталой улыбкой на губах, — но ты родилась под счастливой звездой. Нам удалось достигнуть пещер и с трудом, но всё-таки сбить температуру.
— Спасибо, — сдавленно пробормотала я, испытывая очередной спазм. Лицо исказилось гримасой боли, и Бродерик, обратив на это особое внимание, поспешил предложить лекарство.
— Выпей вот это, — попросил он, протянув чашу с тёплым напитком.
— Что это?
— Отвар, который поможет заснуть и на время снимет боль.
Я отняла голову от мягкой шкуры и безоговорочно позволила Бродерику напоить себя. Тёплая жидкость приятно обволокла горло и спустилась в желудок.
— Теперь поспи немного, — продолжил он, оставляя чашу на невысоком столике у тёмной стены. — Ни о чём не думай. Мы обсудим все, когда ты проснёшься, договорились?
— Да, — быстро согласилась я, прикрывая глаза и покусывая губы, испытывая при этом тянущие и пронизывающие боли в спине.
— Все пройдёт, — пообещал Рик, склонившись надо мной и прижавшись тёплыми губами к щеке. — Главное, лежи на животе, не переворачивайся. Самое страшное уже позади. Ты поправишься.
— Не уходи…
Я испугалась, что если останусь одна, кошмары неминуемо настигнут и захватят в свой плен, из которого точно не удастся самостоятельно выбраться.
— Поспи.
Бродерик улыбнулся и накрыл дрожащую ладонь своей рукой, вместе с тяжестью которой, я испытала и долгожданное успокоение. Мы по-прежнему были рядом, а все безумные и необъяснимые видения оказались очередным кошмаром. Постепенно забывая о них, как и о любом дурном сне, я закрыла глаза и, несмотря на сильную боль, почувствовала себя счастливой. Возможно, Рик был прав, и все самое страшное действительно осталось позади. Ну а пока я медленно погружалась в сон, забывая о невзгодах и проблемах, которые неминуемо повлечёт за собой наш успешный побег из вражеского лагеря.
***
Я понятия не имела, сколько времени прошло, но когда проснулась, прежде всего, почувствовала сильное потягивание от лопаток до поясницы. Показалось, будто всю кожу стянули на спину, и малейшее шевеление только лишь усиливало нестерпимую боль. Вокруг по-прежнему расплывался таинственный полумрак, но на этот раз, в комнате никого не оказалось. Бродерик оставил меня у камина, а сам, должно быть, вернулся к своим непосредственным обязанностям. Возможно, это и к лучшему. Незачем ему наблюдать за чужими страданиями.
Тяжело вздохнув, я отняла голову от подушки и осмотрелась в поисках одежды, но так ничего и не обнаружив, постаралась прикрыться невесомой простынёй, свалявшейся в ногах; с трудом дотянулась до лёгкой ткани, но острая боль не позволила подняться с первого раза. Почудилось, будто с меня попросту содрали скальп, и теперь вместо кожи на спине сплошное кровавое месиво.
— Уф.
Закусывая губу, я поморщилась и предприняла ещё одну попытку. Нельзя сдаваться, даже если ситуация и вышла из-под контроля. Упорство и сила воли помогали вставать с колен, а также переносить тяготы непредсказуемой жизни.
— Сейчас… — протянула я, вновь отнимая голову от подушки. — Все получится.
Опершись одной рукой о мягкую медвежью шкуру, а второй прикрывая обнажённую грудь, я осторожно поднялась и, не сдержав слёз, едва слышно всхлипнула. Тянущая боль сменилась нестерпимым жжением, распространившимся от поясницы по коже, будто прожигая насквозь израненное тело. Не в силах больше выносить нестерпимые муки, я отняла руку от груди и осторожно прикоснулась к спине. Подушечки пальцев нащупали выпуклые раны, смазанные чем-то липким и достаточно вязким, а потом едва ощутимо скользнули чуть выше поясницы, изучая обезображенную кожу, прикосновения к которой вызывали дикую и нестерпимую боль.
— О, боже…
Отнимая руку от спины, я протянула ладонь ближе к огню в камине, чтобы лучше рассмотреть свои пальцы. В тусклом свете, удалось различить темно-алые сгустки крови, смешанные с желтоватой мазью, изготовленной Бродериком. Не прошло и секунды, как вдруг резко замутило от неприятного солоноватого запаха. Я сгорбилась и немедленно вытерла пальцы о простыню, оставляя на голубоватой ткани неприятные разводы, в страхе даже предположить, насколько ужасающее зрелище представляет собой изуродованная спина.
— Тесса! — Неожиданно тяжёлая дверь распахнулась, и на пороге появился Бродерик. — Почему же ты такая непослушная? — спросил он, присаживаясь на корточки рядом с камином. — Нужно лежать и отдыхать.
— Тело затекло, — промямлила я, скрывая заплаканное лицо за россыпью рыжих волос. — Не могу долго находиться в одном положении.
— Однако это необходимо, — настаивал Рик, осторожно опуская меня на медвежью шкуру. — Лежи и отдыхай, пока осматриваю твои раны.
— Это ужасно, не так ли? — Я опустила голову на мягкую подушку и приготовилась к очередной порции незабываемой боли. — Спина сильно изуродована?
— Не стоит думать об этом, — заметил Бродерик, и тело непроизвольно дёрнулось, когда он стал наносить мазь на свежие раны.
— Грегор хорошо постарался.
— Ублюдок ответит за это.
Грозный голос Рика заставил поёжиться, но в то же время я испытала некоторое удовлетворение, осознавая, что он переживает и готов призвать Хелдона к ответу за все истязания, которым тот подверг меня в затхлом подземелье.
— На улице до сих пор идёт снегопад, — рассказал Бродерик, как бы между делом, стараясь сменить тему и поговорить о чем-то более приятном и далёком. — В пещерах достаточно мрачно, ведь здесь практически нет окон, но на самом деле сейчас уже позднее утро.
— Как Джулия и Николас? Как вам удалось дотащить меня до пещер?
— Мы волновались, ведь за передвижениями могли проследить, но за все время, что я пронёс тебя на руках, никто не встретился на пути. Снегопад замёл следы прежде, чем их обнаружили, поэтому беспокоиться не о чем. Мы все в относительной безопасности.
— А твои раны? Тебе досталось не меньше.
Сначала, вместо ответа, я расслышала тихий смех, от которого на душе заметно потеплело, а затем негромкий голос обдал нежностью и заботой.
— Это все такие пустяки, — признался Рик, заправляя мои непослушные волосы за ухо. — И не такое переживал, а шрамы только украшают.
— Но не меня…
— Главное, ты в порядке, Тесс, — напомнил он, не позволяя договорить, — а остальное не имеет значения, по крайней мере, для меня. — Мужчина улыбнулся и наклонился ближе. — Мы живы.
— Да… Жаль, что не всем удалось спастись.
Глаза заслезились, и я попыталась спрятать лицо, уткнувшись в подушку, однако, Бродерик предугадал это и протянул руку, касаясь пальцами осунувшейся щеки.
— Твоя подруга добровольно пожертвовала жизнью, не терзай себя попусту.
— Кажется, что это я виновата в её гибели. — По щекам потекли жгучие слезы. — Мы должны были уговорить Софию уйти.
— Посмотри на меня, пожалуйста. — Вздохнув, ничего не оставалось, как только выполнить его просьбу. — София встала на пути у Грегора, потому что месяцы в его обществе лишили рвения к жизни. Она больше не видела смысла, понимаешь? — Рик наклонился ещё ниже, прикасаясь лбом к моим волосам. — Остаться в подземелье и спасти нас — её выбор.
— Ты не представляешь, как хочется отомстить! — в сердцах выпалила я, всматриваясь в глаза, цвета шоколада. — Грег должен ответить за все, что совершил.
— Обещаю, у нас ещё будет такая возможность, а пока отдыхай. Лежи и восстанавливай силы.
— Хорошо.
Я кивнула и почувствовала, как мягкие мужские губы прижались к белоснежному плечу. Поднимаясь на ноги, Рик бросил мимолётный взгляд на приоткрытую дверь. Казалось, будто он ожидает новостей и постоянно прислушивается к шагам, изредка раздающимся в коридоре, однако, меня волновала совсем другая тема, о которой на некоторое время мы оба невольно позабыли, но теперь, когда опасность миновала, а разум полностью очистился от снотворного, ничто не помешает выяснить правду.
— Можно спросить? — прошептала я, задерживая взгляд на родном лице, а, точнее, на кровоподтёке чуть выше левого виска, рядом с которым сияла небольшая шишка.
— Конечно, — воодушевлённо отозвался Рик, по привычке закатывая рукава рубахи.
— Влад упомянул о нашем родстве…
— И? — Бродерик приподнял брови.
— Так, это правда? Мы связаны кровными узами? — дрожащим голосом уточнила я, испытывая непередаваемое волнение. — Что все это значит, учитывая наш союз?
Реакция мужчины на столь серьёзный вопрос оказалась непредсказуемой. Я увидела, как его выразительные губы расплылись в улыбке, а в глазах промелькнули искорки веселья.
— Нет, — он тихонько рассмеялся, покачивая головой и прикасаясь пальцами к покрытому щетиной подбородку. — Мы не родственники. — Я испытала огромное облегчение, однако, уже через секунду снова напряглась, когда Рик добавил: — Но не стану скрывать, что непродолжительное время думал об этом и сомневался, как и ты.
Сообразив, что к чему, я нахмурилась и, подперев голову рукой, поспешила выяснить всю правду.
— Ты хочешь сказать, что по этой причине бросил меня на растерзание общине и поспешил отправиться в пещеры?
— Отчасти — да. — Рик пожал плечами. — Есть в твоих словах доля правды.
— А ты бы не мог объяснить суть немного подробнее?
Я приподняла брови, в ожидании развязки, которая, наконец, должна положить конец всем тайнам и секретам между нами, однако, у Бродерика были совсем другие планы на этот счёт. Улыбнувшись, он устремился к двери, попутно отвечая на вопрос:
— Будет неправильно, если я начну рассказывать о том, в чём сам осведомлен не больше, чем ты.
— И что это значит?
— В пещерах есть один человек, очень сильно желающий встретиться со своей дочерью.
Бродерик подошёл к двери, и я не успела ничего сообразить, как он уже распахнул её. На мгновение, в комнате повисла глухая тишина, а потом раздался тихий и мелодичный женский голос, при звуках которого, я умудрилась совсем позабыть о жгучей боли и попросту застыть в одной позе, приоткрыв рот в немом изумлении.
— Здравствуй, Тереза.
***
