сообщить о нарушении
Текущая страница: 57 (всего у книги 65 страниц)
— Знаешь, не назвал бы тебя скромницей, честно, — подметил мужчина, тихо посмеиваясь. — Твоя пылкость сводит с ума. — Он убрал с моего лица спутанные волосы. — Удивительно, уже и позабыл о том, как это приятно.
— Извини за столь долгое ожидание, — попросила я, расплываясь в улыбке.
— Убеждён, что оно того стоило.
И снова мы целовались: сладко и мучительно долго, так, как хотели и грезили в своих тайных желаниях. Подрагивая в руках Бродерика, я смогла, наконец, расслабиться и отдаться на волю собственным эмоциям, поглотившим с головой и даровавшим нереальное наслаждение. По неведомым причинам, внезапно привиделось, будто все тяготы остались позади, в далёкой прошлой жизни, ведь рядом с Риком всегда было так спокойно. С первых дней нашего знакомства я подсознательно знала об этом, и наравне с противоречивыми чувствами испытывала необъяснимое душевное умиротворение. Оно пряталось где-то там, в глубинах подсознания, ну а теперь просто выкарабкалось наружу, предвещая абсолютно новое начало.
— Спокойной ночи, — донеслось откуда-то издалека.
Видимо, я находилась в полудрёме и смогла лишь коротко кивнуть в ответ, а потом уже теснее прижаться к разгорячённой мужской груди. Спокойствие и тишина, обвенчанные полумраком. Они обволокли меня и погрузили в свой невидимый кокон, словно ограждая от покачнувшейся реальности. Уже завтра, на закате, мы отправимся навстречу собственной гибели. Никто не решился заговорить об этом вслух, однако, каждый раздумывал во мраке.
И даже бог не знал, что ожидает впереди. Но, несмотря на это, я была уверена — мы не сдадимся и не позволим Владу вырезать каждого поодиночке. Никто не задумывался о смерти. Хотелось провести долгую и счастливую жизнь вместе с Бродериком, разделить с ним все её тяготы и радости, но у судьбы были заготовлены совсем другие планы, не соответствующие моим сказочным мечтам.
========== Глава 38 «Не убоюсь я зла» ==========
~XXXVIII~
Я сидела за обеденным столом в большом, искусно обставленном зале и заламывала пальцы на руках, с замиранием сердца прислушиваясь к заключительным словам Бродерика. Впервые за шесть лет своего успешного лидерства, он добровольно передал все права на владение общиной моему родному брату, и от этой, пусть и временной меры, стало неспокойно на душе. Разумеется, Рик задумывался над тем, что может не вернуться, поэтому оставить власть Бринейну было самым благоразумным решением, однако, я боялась даже заикнуться об этом. Мы вступили на тропу войны и готовились к худшему.
Стрелки миновали полдень ещё три часа назад, и многие из жителей пещер потихоньку готовились к будущей встрече с Хелдоном и его мастерски обученными солдатами. Они прощались с родными и возлюбленными, уверяли их в своём скором возвращении и уповали на безоговорочную победу над тираном, однако, я сильно сомневалась в успешном разрешении конфликта, впрочем, как и в том, что Влад так легко попадётся нам в руки. Хелдон слишком умён и изощрён в своих изуверских деяниях. Возможно, он уже готовился к атаке, догадывался, что мы вернёмся, иначе как ещё я могла объяснить это странное затишье, будто надвигалась буря, с которой справиться под силу лишь самым ловким и бывалым воинам, познавшим бесчисленное множество беспощадных битв и кровопролитных сражений. Грегор, как ни крути, уже давно мог обнаружить главный лагерь своего врага. Он, точно, как и Рик, был неплохим следопытом и отлично ориентировался не только в глухих лесах, но и на открытой местности, поэтому распознать следы, даже если они и спрятаны под небольшим слоем снега, не составляло для недруга особого труда.
— Расслабься, — мягко попросил Бродерик. Он закончил свою речь и присел рядом, опуская тяжёлую ладонь на мою талию, — и поешь немного.
— Не могу, — шёпотом призналась я, сглатывая ком, вставший в горле. — И кусок в рот не лезет.
— Впереди тяжёлый путь, — напомнил Рик, подвигая к себе тарелку, доверху набитую варёным картофелем, заправленным мясным соусом, — и если не поешь, то останешься в пещерах.
— Возможно, смогу пообедать немного позже, — я посмотрела на возлюбленного с лёгким недовольством, уязвлённая его строгим замечанием, — а сейчас мутит от еды.
— Нет смысла переживать попусту, Тесс, — заметил Бродерик. — Мы не сможем избежать сражения. А эмоции лишь пошатнут всю твою решимость и собьют с верного пути. — Поймав мой настороженный взгляд, он вздохнул и отправил в рот очередную ложку с ароматным картофелем. — Не сомневайся, в бой лучше всего идти с трезвым умом и непоколебимой верой в безоговорочную победу.
— Я знаю!
— Но всё равно терзаешь себя понапрасну.
— Неужели ты не понимаешь, что всем страшно? — спросила я, вновь понизив голос до едва различимого шёпота, недоступного для чужих ушей. — Переживём ли мы эту ночь? Да и как побороть навязчивые страхи?
Я вопрошающе уставилась на мужчину. Задумчиво поглядывая исподлобья, он мельком посмотрел в тарелку, а затем, неохотно опустив ложку, отодвинул еду чуть дальше.
— Тереза, — участливо заговорил Бродерик, впервые обнимая меня на людях и привлекая к себе намного ближе, чем прежде.
— Что? — Взгляд замер на его сосредоточенном и серьёзном лице.
Мы молча смотрели друг на друга, а он так и не ответил. О чём же Рик хотел сказать, а, главное, по какой причине промолчал, не решился сделать это, пока ещё была возможность? Захотелось немедленно обнять его и попросить открыться, наконец, сделать над собой небольшое усилие и прилюдно признать собственные чувства, но он не смог, а я не решилась заговорить об этом первой. Длинные мужские пальцы впились в поясницу сквозь фланелевую ткань, напоминая о былой ночи, а также о неизбежном походе, в который мы отправимся как только стемнеет.
— Добрый день, — послышался лёгкий мелодичный голос совсем рядом. — Можно присесть?
Это была Анне́те. Взглянув на неё, я словно вышла из оцепенения и, выскользнув из объятий Бродерика, оперлась локтями о деревянный стол, пробегая растерянным взглядом по пустым тарелкам и чашкам, собранным неподалёку в таз для посуды.
— Конечно, — ответил Рик после мимолётной паузы. — Не стоит и спрашивать об этом.
— Дорогие, — заговорила мать, прикасаясь тёплой и мягкой ладонью к моему запястью, — как же приятно смотреть и видеть, что вы не только смогли наладить общение, но и обнаружили нечто большее. — Я удивилась словам Анне́те, но виду не подала. — Взаимность — это редкий дар. Не потеряйте его за непримиримыми спорами, — она улыбнулась и, протянув другую ладонь, обхватила руку Рика, крепко сжимая его пальцы. — Вместе, как единое целое, вы всегда будете способны на великие свершения, а в этот решающий час все, что можете, так это оберегать и прислушиваться к мнению друг друга.
— Мы сбережём, — пообещал Рик, и я взглянула на него преданным взглядом, соглашаясь с каждым словом. — Теперь, когда связаны нерушимыми узами выбора ничего не изменить.
— Любите друг друга, мой милый мальчик. — Анне́те заулыбалась ещё шире, обнажая свои ровные и белоснежные зубы. — Любовь — ваша отрада. И только ей под силу победить в этой неравной борьбе между тьмой и светом, а выбор не всегда решает судьбу и приносит истинное счастье.
Я почувствовала, как пальцы матери сильнее сжались на запястье, а потом поднялись чуть выше и обхватили ладонь, вселяя веру не только в настоящее, но и в более туманное будущее.
— Все наладится, — продолжила Анне́те, с непередаваемой любовью поглядывая на меня и Бродерика. — Совсем скоро мы увидим свет, а тьму оставим позади, позабудем о прошлом, как о самом немыслимом кошмаре.
— Так и будет, никто не сомневается в этом, верно, Тесса? Достаточно глупых споров.
— Я желаю вам удачи и сил перед столь отважным походом, — прибавила мать, а потом, выпустив наши пальцы, медленно поднялась из-за стола, шурша юбками лилового платья. — Возвращайтесь вместе, рука об руку с победой.
Мой взгляд застыл на её лучезарном лице. Надо же, с какой уверенностью мать заверяла в будущей победе над врагом, а также не сомневалась в чувствах, которые мы с Бродериком испытывали друг к другу на протяжении многих месяцев... Удивительно, но при мысли об этом я покраснела. Да, никто из нас не привык говорить о чувствах вслух, отчего и было сложно обнажить душу, однако, мягкий взгляд матери и её слова подтолкнули ещё ближе навстречу истине. Я полюбила Рика. И с каждым днём эмоции лишь усиливались, не позволяя сердцу остывать даже на мгновение. А в том, что чувства взаимны никто и не сомневался. Бродерик всегда испытывал нечто похожее. Я знала об этом, ощущала в каждом лёгком прикосновении, улавливала в его бархатном голосе и судила по благородным поступкам.
— Все получится, — заверил Рик, как только Анне́те отдалилась от стола. — Я вытащу нас обоих. — Он сжал свою огромную ладонь на моих подрагивающих пальцах. — Просто доверься.
— Я верю тебе.
***
С первыми сумерками Бродерик собрал всех добровольцев у запасного выхода из пещер. Бегло осмотрев толпу, он подозвал меня к себе и поставил рядом с Джулией и Николасом, а остальных поделил на две вместительные группы. Воодушевлённый надеждами, Рик, как истинный лидер, сохранял стойкость духа и лично подбадривал тех немногих, кто действительно нуждался в этом. Поначалу, когда тренировки только начались, казалось, что никто из мужчин до конца не понимает всей опасности будущего похода, однако, теперь я замечала страх, проскальзывающий в их глазах. Они всегда знали, на что решились, но весь масштаб будущего похода осознали буквально за несколько часов до неминуемого старта. Благо, каждый из мужчин обладал безоговорочной выдержкой и силой духа, поэтому с подготовкой никто не затянул. Облачённые в тёплые одежды и вооружённые не только луками и кинжалами, но и ружьями, которые когда-то принадлежали убитым Хелдоновцам, участники отряда, под предводительством Рика, выстроились друг за другом в несколько шеренг. Наблюдая за ними, я осознала, что огнестрельного оружия и патронов хватит лишь на первые минуты ожесточённого боя с солдатами. Никто не скрывал, что большая часть боеприпасов сгинула вместе с домом советов, ведь именно там Бродерик хранил все ружья, обрезы и двустволки, отнятые у людей Влада перед их непосредственной казнью. Поэтому первым делом, как только удастся проникнуть в «Хелдон», мы решили добраться до караульных и вынести оружие. На этом и сошлись ещё три дня назад, вот только план казался ненадёжным. Я опасалась, что все надежды рухнут, стоит лишь приблизиться к лагерю врага. И даже Бродерик пожимал плечами. Он не знал, получится ли обойти охрану «Хелдона» и, видимо, решил положиться на счастливый случай, чего я открыто не одобряла.
— Ты боишься? — шёпотом спросила Джулия, отвлекая от неуловимых и тревожных мыслей.
— Да, — честно ответила я, поправляя тёплый меховой жилет и выпрямляя спину, кожа на которой по-прежнему саднила. — Но радостно от мысли, что мы сможем, наконец, хотя бы попытаться нанести ответный удар Владу и Грегору.
— Все получится, — уверенно заявила подруга, точно повторяя слова Бродерика, брошенные за обедом. — Кстати, — она улыбнулась и толкнула локтем в плечо, — у меня есть небольшой подарок.
— О чём это ты? — Слова Джулии вынудили повернуться и внимательно взглянуть на неё. — Какой ещё подарок?
— Смотри, — девушка хитро ухмыльнулась и вытащила из-за пазухи длинный кинжал, острие которого блистало в полумраке свечей и казалось невесомым. — Это твоё оружие в награду за старания хоть и в кратком, но усердном обучении.
— Он прекрасен... — Я сжала пальцами тонкую рукоять стилета. — Спасибо! — Благодарности не было предела. — Такой лёгкий.
— К сожалению, не хватило времени, чтобы хорошенько обучиться, но теперь ты владеешь базовыми навыками и, в случае опасности, сможешь постоять за себя, когда стрелы будут бесполезны.
— Увы, на этот раз все, чем вооружена — это холодное оружие, — грустная улыбка тронула губы. — Лук остался на пепелище.
— Я бы не спешила с выводами.
Джулия расплылась в улыбке и посмотрела куда-то вдаль. Различая огоньки в её карих глазах, я заподозрила что-то неладное и поспешила обернуться. Тотчас же рядом появился Бродерик. От неожиданности я невольно вздрогнула и подняла на него свои глаза. Мужчина остановился поблизости и, с доброй улыбкой на губах, протянул тот самый резной лук, который подарил в первый день обучения стрельбе.
— Не может быть... — выдохнула я, хватаясь пальцами за полированную рукоять. — Они же сломали его, оборвали тетиву, растоптали...
— Мы нашли лук вместе с колчаном сразу же после расправы над предателями, — поведал Рик, и его мягкий, грудной голос обдал теплом, таким же нежным, как объятия или поцелуи. — Подумали, что ты обрадуешься, если сможешь получить оружие назад.
— Спасибо! — заулыбалась я, поднимая восторженный и переполненный благодарностью взгляд на своего мужчину. — Ты подумал обо мне. Это бесценно.
— Ладно, — протянул Николас, прерывая затянувшийся разговор, — пора в путь. Все готовы?
Я повернулась к Джулии и, ненадолго прислонив лук ко влажной каменной стене, быстро перебросила через плечо колчан, под завязку набитый новыми стрелами.
— Да, — сообщил высокорослый мужчина, средних лет, по имени Александр, который, по-видимому, проживал в пещерах, поэтому нам и не довелось встретиться раньше. — Я лично проверил. Все вооружены. — Он подошёл к Рику и опустил руку на его плечо, по-братски похлопывая. — Некоторым повезло обзавестись винтовками, но, увы, радоваться они будут недолго.
— Ровно до того момента, пока не закончатся патроны, — подхватил Бродерик, кивая в знак согласия. — Тесса, ты готова? — спросил он как раз вовремя. Я едва разделалась с ремешками.
— Да.
— Не передумала идти с нами? — Рик опустил голову чуть ниже, проверяя наличие патронов, а потом взвешивая двустволку, перекидывая из одной руки в другую.
— Нет, — уверенно ответила я, уже в сотый раз за последнюю неделю. — В борьбе с врагом любая помощь пригодится.
Он не ответил. Просто посмотрел на меня понимающим взглядом, а потом взмахом руки призвал двигаться следом, навстречу собственной гибели, или же чудесному спасению нашего народа.
***
В свете луны, ночной лес выглядел особенно мрачно, а местами и зловеще, всё больше утопая в заснеженных заносах. Стоило лишь оказаться на молочной поляне, как я поспешила осмотреться вокруг и подметить, что видны лишь тёмные стволы деревьев, а кое-где зелёные ветки сосен и елей. Все остальное занесено снегом, однако, это ни чуть не помешало пробираться вперёд через высокие сугробы. Бродерик опасался, что нас могут заметить издалека, поэтому ещё в пещерах проинструктировал мужчин на случай неотвратимой опасности, а также приказал оставить факелы и предложил миновать лесную чащу, поделившись на несколько групп. Первыми прошли мы, вместе с Николасом и Джулией, затем последовала основная часть, состоящая из мужчин, ну а замыкали процессию доверенные лица Рика — люди, которым он позволил надзирать за остальными. Лунный свет стал своеобразным проводником, благодаря которому мы ориентировались среди деревьев и успешно двигались в сторону «Хелдона», приближаясь к пепелищу общины.
Я повела плечами и сильнее сжала кинжал в руке, готовая в любой момент отразить неожиданную атаку. С одной стороны, нам повезло — ночь выдалась звёздной, и снегопад закончился, но с другой, зима вступила в свои бесспорные права и принесла сильные морозы. Лёгкий воздух казался совсем неподвижным, и лишь временами заблудший ветерок пробегал по волосам. Кругом стояла настолько отчаянная тишина, что казалось, будто опасность притаилась поблизости и ожидает наиболее благоприятного момента, для того чтобы выскользнуть и вцепиться в каждого своими «когтистыми» лапами, утащить за собой и лишить жизней. Луна над лесом изливала зловещий, холодный свет, который одинокими лучами с трудом прорывался между частыми деревьями. Я пробиралась по глубокому сухому снегу сквозь чащу, прислушиваясь к беспробудной тишине, лишь изредка прерывающейся голосами ночных животных, которые наполняли лес зловещими звуками. Иногда казалось, словно мрачные тени проскальзывают между деревьями. Вздрагивая, я поглядывала на Джулию, уверенно вышагивающую рядом. Бродерик шёл впереди всех, выдерживая между нами некоторую дистанцию приблизительно в пять-шесть метров. Я наблюдала, подмечая, насколько уверенно он держится, сжимая в руках свою двустволку.
Никто не разговаривал. Все следовали практически бесшумно, ровным строем, и лишь изредка доносился едва различимый шёпот мужчин. Ночной лес пугал, внушал безмолвный ужас, впрочем, как и предстоящее вторжение в «Хелдон». Я старалась не отставать, постоянно выдерживала шаг, и за последние двадцать минут не отводила глаз от коренастой фигуры Бродерика, маячащей среди высоких, безлиственных деревьев.
