сообщить о нарушении
Текущая страница: 32 (всего у книги 65 страниц)
— Утрату не восполнить, Тесса, — напомнила Джулия, сворачивая с тропы и пробираясь сквозь широколиственные деревья. — Всё что ты можешь, так это с достоинством выдержать косые взгляды, а также проститься с Элизабет.
— Да, ты права.
Я закивала, соглашаясь со словами подруги, но стоило лишь завидеть траурную процессию, как ноги подкосились, а ком незамедлительно подкатил к горлу. Издалека я узнала Бринейна. Он опустился на колени перед гробом и лбом оперся о деревянную крышку. Лицо молодого мужчины отражало настолько глубокую и непередаваемую боль, что стало трудно дышать. Я прижала руки к груди и остановилась рядом с Джулией. Некоторые из женщин заметили наше появление и поспешили отдалиться, словно опасаясь запятнать себя тем, что просто стоят поблизости. Я могла и не придать их поведению особого значения, если бы внезапно кто-то не высказал своё мнение по этому поводу.
— Надо же, явилась, — прошептала одна из невысоких женщин, столпившихся неподалёку, — и не постыдилась.
— Бесстыжая! — подхватил кто-то за её спиной.
В ответ, я лишь высоко вздёрнула подбородок, не выдавая истинных эмоций. Глаза заслезились, но не от обиды, а от рвущегося на части сердца. Взгляд снова застыл на Бринейне. Молодой мужчина молча ронял слёзы на деревянный гроб, не в силах оторвать своих дрожащих рук. Плечи Бринейна подрагивали, и он не стеснялся выражать подлинные чувства. Внезапно, тяжёлая ладонь опустилась на его руку, и я заметила Бродерика. Мужчина наклонился к брату, о чём-то тихо сообщая на ухо. Бринейн коротко кивнул и, молча поднимаясь, снова уставился на гроб. Рик выпрямился. Всё в его позе выдавало огромное внутреннее напряжение. Губы были плотно сжаты, а брови сведены на переносице. Рик молча наблюдал за братом, поддерживал своим присутствием. И я почувствовала, как грудную клетку одолевает невероятная тоска. Боль потери нашла своё отражение в сердце. И снова появилось безумное желание обнять Бродерика и утешишь, подарить свою ласку. Мужчина всегда был рядом и проявлял заботу, отчего же я, уже настолько ненавистная обществу, не могла открыто выразить сочувствие и оказать поддержку человеку, которого полюбила?
«Любовь».
Впервые за несколько месяцев я всерьёз задумалась над этим, а потом просто призналась в глубоких чувствах к Бродерику и, прежде всего, самой себе. Именно любовь направляла в безудержном стремлении окружить Рика теплом и заботой. Теперь я была уверена в этом.
— Прощай, Элизабет… — заговорил Бринейн, и его голос заметно дрогнул. — Нам всем будет не хватать тебя… А мне в особенности...
Несколько мужчин осторожно опустили гроб на дно свежевырытой могилы. Неподалёку послышался тихий плач. Жители деревни медленно потянулись к членам семьи со своими соболезнованиями, и я не стала исключением. Джулия все ещё держалась рядом, но на этот раз с нами был ещё и Николас. Он сочувственно посмотрел на меня и кивнул в сторону Бринейна, который едва держался на ногах. У парня на лице было написано, с каким отвращением он относится ко всем этим словам, которые не могут утешить и избавить от безумного горя. Неожиданно, в душе проснулась такая жалость к Бринейну, что я даже засомневалась, а стоит ли подходить, однако, Джулия подвела следом за собой. Крепко обнимая друга, она прижалась губами к его щеке и что-то прошептала на ухо. Бринейн слабо кивнул, а потом повернулся ко мне. Слёзы замерцали в его серо-голубых глазах. Вздохнув, я протянула дрожащую ладонь, но, внезапно, чьи-то пальцы крепко ухватились за хрупкое запястье, заставив непроизвольно вздрогнуть. Это был Бродерик. По неясным причинам, он одарил уже привычным отсутствующим взглядом, но на этот раз, недобрые огоньки заплясали в почерневших глазах. Я застыла на месте. Наши взгляды встретились, но мужчина и не думал разжимать пальцы. Тихая боль стянула кожу и напомнила о неприятных прикосновениях Диккенса, но, видимо, Рик не заметил этого. Одним рывком он оттащил меня в сторону и завёл за размашистое дерево, не обращая никакого внимания на изумлённые взгляды не только со стороны Николаса и Джулии, но и остальных жителей общины. Бринейн, казалось, и вовсе никак не отреагировал на странное поведение брата. Выпрямившись, он продолжил принимать соболезнования, а я тем временем в недоумении уставилась на Бродерика.
— Отпусти. Больно!
— Прошу тебя больше не приближаться к моей семье, — грубо заявил мужчина.
— В чём дело, Рик? — тихо просила я, в ужасе наблюдая за тем, как блуждает его взгляд. — Что произошло?
— Тебе не следовало приходить, — прошипел он, и я съёжилась под ледяным взором.
— Всего лишь захотелось поддержать, как и ты в своё время. Помочь.
— Достаточно, или уже позабыла, что натворила? — напомнил Рик, и перед глазами вновь помутнело.
Он действительно только что обвинил в произошедшей трагедии, или я совсем лишилась рассудка? Что происходит? Показалось, будто весь мир сошёл с ума и ополчился против меня. Неужели Бродерик поверил местным сплетницам? Что я сделала не так? На языке вертелось множество вопросов, но выговорить удалось всего лишь два слова:
— За что?
— Просто оставь нас в покое и не приближайся, — попросил Рик, всматриваясь вдаль, куда-то намного выше моей головы. — Ты уже достаточно бед причинила.
С этими словами мужчина грубо разжал пальцы и, выпустив запястье, поспешил к брату. Обнимая Бринейна за плечо, он повёл его в сторону дома. К тому моменту могилу уже закопали, а в сырую землю вонзили высокий деревянный крест. Провожая мужчин растерянным взглядом, я вдруг осознала, что тело покинули последние силы. Предательские слёзы покатились по щекам. Я закуталась в тёплую шаль, в то время как взгляд скользнул по множеству искажённых лиц, мелькающих перед глазами. Столько ненависти... И даже Рик отвернулся! Выставил на посмешище, а затем бросил. Что за цели он преследовал, и по какой причине так жестоко обошёлся со мной?!
Перед глазами потемнело, но это был ещё не конец. Одна из девушек вылезла вперёд и во всеуслышание заявила:
— Ты виновата в смерти Элизабет! Теперь это на твоей совести!
— Не подходите! — воскликнула я. — Все вы!
— Видимо, ты не заметила, что лишилась своего покровителя, — ехидно напомнила девушка, и я почувствовала, — ещё немного, и терпению придёт конец. — Советую быть вежливой, иначе закончишь точно так же, как и Диккенс.
— Не возомнила ли ты себя тем самым карателем, который сделает это? — поинтересовалась я, резко оборачиваясь к светловолосой нахалке, и только сейчас вспомнила, где видела её прежде. Именно эта девчонка была тем летним утром в обществе Бродерика!
— Нет, — рассвирепев, ответила незнакомка, — желающих настолько много, что нам всем придётся встать в очередь!
На мгновение я оторопела и в ужасе осмотрелась по сторонам. И правда, нас окружали лишь ненависть и гнев. Ни одного лица, выражающего тоску, заботу или сочувствие. Слова Рика снова больно ужалили в самое сердце. Что же стряслось? Как он мог так поступить?!
— Разошлись в стороны! — раздался громкий голос, и рядом появился Николас. — Все занимаются своим делом. Что за самосуд вы тут устроили?
— А тебе то что до этой шлюхи? — выкрикнула одна из женщин. — Она и тебя успела обольстить своим очарованием?
— Заткнись! — пригрозила Джулия, обхватывая меня рукой за плечо. — У вас нет ни повода, ни права так отзываться о Тесс!
— А ты лучше следи за своим мужем, — попросила блондинка, отбрасывая волосы за спину, — а то подруга-то змея, нагадит — не отмоешься.
— Амалия, — протянул Николас, заслоняя меня собой, — почему бы не побежать за Бродериком? Ты же следующая в очереди, разве нет?
Насмешливый голос обескуражил девушку. Бескровные щёки вспыхнули алым пламенем, и она поспешила как можно скорее покинуть «поле боя». Остальные одарили меня не одобряющими взглядами, а затем медленно разбрелись по своим делам. Хвала богу! Друзья остались рядом. Выпуская воздух из лёгких, я почувствовала, как колени подкосились. Так вот какой он, женский гнев. Наверняка каждая из них опасалась, как бы я ни совратила всех мужчин в деревне. Бред, да и только! Насколько же смешно и нелепо это выглядело. Сначала все показалось дурным сном, но чем сильнее я пыталась проснуться, тем больше осознавала, в какой ужасной ситуации оказалась. По неведомым причинам Бродерик резко изменил своё отношение; прилюдно попросил держаться подальше, и это после всех долгих и изнурительных дней заботы? Какую игру он вёл, и почему так жестоко поступил?
— Идём, мы проводим до хижины, — позвала Джулия.
— Что происходит? — тихо спросила я, поднимая глаза на Николаса в поисках ответа.
— Знаю лишь о намерениях Бродерика отвезти брата и племянника к пещерам, — рассказал молодой мужчина, вышагивая по левую сторону. — Они забирают с собой урожай, дрова и хворост.
— Перевозят припасы, — объяснила Джулия.
— Значит, мужчины больше не вернутся? — в ужасе уточнила я, осознавая, какое будущее ожидает теперь, после громких заявлений Рика.
— Многие уводят из лагеря своих детей на зимовку в пещеры. Обычно в общине остаются только часовые. Думаю, что Бринейн уже не вернётся, а Бродерик приедет. Возможно, через половину месяца, или немногим больше.
— Рик назначил Николаса главным в его отсутствие, — разъяснила подруга, крепко обнимая за талию. — Можешь не волноваться. Тебе не причинят вреда.
— Спасибо! — в сердцах отблагодарила я, поднимая глаза на Николаса. — Ни за что бы не вышло справиться в одиночку.
— Все самое тяжёлое ещё впереди, — предупредила Джулия, не сводя глаз с тропы. — Нужно дать им отпор. Показать, что тебя не волнуют эти нападки.
— Бродерик успокоится, — продолжил Ник, подбадривая. — Он слишком близко к сердцу воспринимает каждую потерю, переживает за состояние брата.
— Это никак не может оправдать его поведение, — с горечью прошептала я, замирая у крыльца. — Спасибо ещё раз. За все.
— Отоспись хорошенько, — попросила Джулия, напоследок обнимая, — ведь впереди тяжёлая неделя.
— Ладно, — согласилась я, устало приближаясь к двери. — Нужно собраться с мыслями. Теперь буду готова.
========== Глава 24 «Расплата за любовь» ==========
~XXIV~
С приходом осени община, как и природа, будто засыпала, погружалась в медленный сон, и всё вокруг теряло прежние краски, насыщалось ледяным и бесстрастным холодом. Жизнь в деревне стала совершенно невыносимой. Стоило лишь Бродерику публично отстраниться, как нападки посыпались со всех сторон. Лица людей искажались невиданной злобой, напряжение возрастало, и каждый раз, когда я уже была готова выйти из себя, рядом появлялась Джулия. Всего нескольких слов, брошенных невпопад, вполне хватало, чтобы привести в чувство и уберечь от беды. По правде говоря, я уже смирилась со своей участью. Подруга постоянно просила не обращать внимания на женщин, объясняя их поведение банальной ревностью, но было сложно свыкнуться с подобным отношением, ведь я не заслуживала косых взглядов и грязных слов. В голове не укладывалось, как люди в общине могли быть до такой степени жестоки! Внутри скопилось столько боли, что иногда я не понимала, отчего в тот или иной момент сердце предательски сжимается в груди. Возможно, душу терзали воспоминания о зверствах, сотворённых Диккенсом, или это были отголоски ужасного поступка Грегора, а, может, я тосковала по Бродерику, несмотря на его непростительное поведение? Намного проще оказалось отыскать причины радости, которая изредка озаряла поникшее лицо, нежели пытаться разобраться в собственных проблемах и страхах.
Через несколько дней после похорон, многие женщины покинули общину вместе со своими детьми, таким образом, я лишилась единственного занятия, которое отвлекало ото всех тревожных мыслей и дарило временное успокоение. Деревня погрузилась в мрачную тишину. Дни становились короче, а ночи ещё темнее и холоднее. Согревая постель, я долго мучилась без сна, ворочалась с боку на бок, переживая в мыслях весь кошмар снова и снова. Перед глазами всплывало перекошенное вожделением лицо Диккенса, вызывающее в душе незримую панику, сразу же плавно перерастающую в ярость. Веки дрожали, и слёзы медленно стекали по щекам. Единственный человек, ради которого я боролась и пыталась выжить, бросил, оставил одну на растерзание общине!
За всю неделю так и не удалось приблизиться к истине и понять, по какой причине Рик так подло поступил. Я задумалась над этим и внезапно громко рассмеялась. Учитывая мою бесспорную репутацию развратной женщины, неудивительно, что Бродерик захотел уберечь себя и свою семью от лишних пересудов. Справедливо. Теперь, после долгих бессонных ночей, проведённых в бесконечных раздумьях, я согласилась с Риком. Он все сделал правильно.
***
Наступил октябрь. Одним ранним утром, когда первый иней окутал землю, будто белоснежным покрывалом, я покинула хижину и, плотнее запахнув шаль, не спеша направилась в сторону местного кладбища. Белоснежный пар выходил изо рта, обволакивая, словно едва уловимая дымка. На душе, впервые за несколько дней, стало спокойно. Ничто не тревожило, даже страхи оставили на какое-то время, позволяя раствориться в особом, беззвучном великолепии. Наслаждаясь морозным воздухом, я приблизилась к деревьям и, проскользнув мимо покосившихся крестов, остановилась у свежей могилы. Внезапная тоска сдавила грудную клетку и слёзы защипали глаза, но я сдержалась. Грустный взгляд медленно скользнул по деревянному кресту, по промёрзшей земле, обошёл всю поляну, а затем снова застыл на могиле. На улице стало очень холодно. Я поёжилась и задумалась над тем, что же происходит с нами после смерти и больно ли это — умирать? Что испытала Элизабет? Её крик до сих пор стоял в ушах. Она почувствовала жгучую боль, а затем наступило забвение? Лиззи не мучилась слишком долго.
— Прости, — тихо попросила я, хотя, по сути, и сама не знала, за что извинилась.
Хотелось избавиться от груза ответственности за гибель несчастной девушки. И, несмотря на чувство вины, тревога не покидала и постоянно сопровождала, куда бы я ни направилась. Она преследовала, овладевала телом и разумом, но каждый раз душа выскальзывала, без устали стремясь к свету.
Я провела на кладбище не больше четверти часа, а затем решительно направилась к дому. Всматриваясь в густую чащу хвойного леса, мне в голову пришла одна идея. В последнее время я совсем позабыла о своём излюбленном занятии, — стрельбе из лука. Не прошло и тридцати минут, как ноги сами принесли на тренировочное поле. Мишени до сих пор виднелись на противоположной стороне импровизированной арены. Мужчины не приходили сюда с самого лета; никому и в голову не придёт искать «распутницу» здесь.
Выпрямив спину, я вытащила стрелу из колчана и, натянув тетиву, замерла на месте, в напряжении прицеливаясь. Дыхание стихло, а сердце замедлило ритм. Я припомнила наставления Рика, и тяжесть его рук на своих пальцах. И оказалось так сложно сосредоточиться на стрельбе... Внезапно ладони задрожали, и я медленно опустила оружие к промёрзшей земле.
«Не плачь, глупышка. Думаешь, он сожалеет о своём поступке? Нет, только не Бродерик».
Я его совсем не знала. Несмотря на близость, мужчина постоянно относился с презрением. Не было искренности в его словах и поступках. Он заигрался, запутался в собственных чувствах, и я заблуждалась, наивно раздумывая над тем, а не проскальзывает ли в его глазах любовь.
— Ты не имел права так поступать! — в сердцах высказала я.
Хриплый голос эхом разошёлся по арене и растворился в спящем лесу. Резко поднимая лук, я натянула тетиву и, представляя мишень в виде Бродерика, выпустила стрелу. Она со свистом рассекла воздух и угодила точно в цель. Гордости моей не было предела. Надо же, получилось! Стоило лишь распрощаться с иллюзиями, как стрела попала в цель. Я высоко вскинула подбородок, вышагивая к противоположной стороне поляны и, скользнув взглядом по круглой мишени, рассмеялась.
— Вот так-то, мистер Суровость.
И губы снова дрогнули в слабой улыбке. Только я могла додуматься стрелять по мишени, вообразив, будто это лицо Бродерика. Неплохой стимул. Если когда-то потребуется защитить себя от смерти, я непременно повторю этот грандиозный трюк ради своего спасения.
