Текст книги "Заклятые враги (СИ)"
Автор книги: Альма Либрем
сообщить о нарушении
Текущая страница: 40 (всего у книги 88 страниц)
– Виновного уже нашли, – он говорил совсем тихо. – Они требуют, чтобы наказание придумала сама королева. Я понимаю, что…
– Я пойду, – упрямо промолвила Розана. – Только завтра утром. Пожалуйста… – она шмыгнула носом. – Я хочу побыть одна. Просто побыть одна.
Рри хотелось вмешаться. Это опасно. Она не имеет права быть наедине с самой собой, ведь у коварного отравителя могут быть сообщники, они обязательно выберутся сюда и попытаются её отравить – чтобы окончательно уничтожить королевскую династию. Это теперь тоже выгодно, хотя бы для того, чтобы банально замести следы. Ей в бокал тоже подлили какую-то гадость.
И спас её не он, Кэрнисс, а проклятый Дарнаэл – у которого самого в руках был бокал с ядом, просто он понял, что это отрава, чуть раньше, чем все остальные.
– Хорошо, – внезапно согласился Дарнаэл. – Это можно. Одиночество до утра. Я прослежу, чтобы никакой стражи рядом не было. Надеюсь, заклинания тебя не постесняют? Для безопасности, совсем немного. Мне потребуется пять минут, чтобы всё сделать, а потом я уйду и вернусь завтра утром. Обещаю.
– Спасибо, – неожиданно облегчённо выдохнула Розана. Казалось, она испугалась за свою жизнь совсем чуть-чуть. – Ох, Богиня… Мой папа… Ох…
Она всхлипнула и неожиданно разрыдалась. Дарнаэл мгновение стоял отдалённо, а после осторожно обнял её за талию, привлекая к себе, и девушка, на которую не действовали его чары, растаяла, буквально повисла на шее проклятого волшебника, всхлипывая, будто бы отчаянно пытаясь ухватиться за то, что однажды станет легче, однажды ей наконец-то станет…
Хорошо или плохо, она понятия не имела, как будет там, за стеной из немых ипостасей будущего, вот только Рри явно уже терял все шансы быть королём. Он мог вмешаться, знал, что должен сделать это прямо сейчас, поэтому вышел из тени, направляясь к королеве.
– Ваше Величество! – начал он, не думая даже умолкать на секунду под укоризненным взглядом Дара. – Ваше Величество, я тоже готов вас охранять! Я уверен в том, что именно этот богопротивный маг, именно он виновен в смерти вашего отца и брата. Он борется за корону и…
Девушка смотрела на него так, словно впервые в жизни увидела что-то действительно настолько отвратительное, как Рри.
– Рри, какая корона? – не сдержался Дарнаэл. – Гори она пропадом, умерли люди! Её отец, в конце концов! Я надеюсь, это достаточный повод для тебя, чтобы отложить гонку и огласить траур хотя бы на несколько дней?
– Но голосование должно было быть завтра! – возмутился Рри. – Я…
Принцесса потянулась к дверной ручке, ещё раз всхлипнула и посмотрела на Дарнаэла.
– Я буду вам очень благодарна, – выдохнула она, – если вы наложите заклинания, что могут меня защитить, и уведёте этого назойливого молодого человека. Ни о каком голосовании завтра не может идти и речи. Пока тело моего отца не предадут земле…
– Разумеется, – кивнул парень. – Отдыхай. Я утром зайду. Завтра будет траур.
Она не смогла выдавить из себя церемониальную благодарную улыбку, и Рри едва сдержал собственное возмущение, но всё-таки не стал ничего говорить, понимая, что от этого станет только хуже. Вместо этого он недовольно фыркнул и ушёл.
Всё равно ничего ему не светит, по крайней мере, в этот день.
***
Совсем скоро приехала королева Элви, супруга покойного короля и мать Розаны. Она не получила трон, потому что дочь была уже почти совершеннолетней, но, кажется, куда больше переживала из-за смерти сына и мужа, чем из-за этого.
Рри не понимал, почему эти люди так легко разбрасывались властью. Словно у них немерено государств, и каждое из них может оказаться нужным в следующее мгновение! Смешные люди, будто бы не понимают, что у них могут совсем скоро всё отобрать, если беспечность не превратится в хотя бы какое-то подобие организованности!
Вот только почему-то никто так и не начал голосовать на следующий день. И траур сроком в две недели был оглашён советом так же легко.
Её Величество Розана требовала этого несколько часов, но её не слушали. А потом Дарнаэл вышел вновь на центр сцены и совершенно спокойно, с немалой дозой аргументов и магии, заявил, что на самом деле следует и вправду позволить Розане и её матери спокойно проводить на тот свет отца и мужа, брата и сына. Позволить им отойти в лучший мир с лёгкостью, без вмешательства посторонних дел. И они согласились! Кэрнисс не понимал, как можно было так просто отдать всё, что было, эти две недели, но…
Но его радовало другое. На супругу покойного короля чары Дарнаэла тоже не действовали. И Рри знал, что она будет на его стороне, когда придёт время голосовать, и убедит дочь в том, что Кэрнисс – лучшая кандидатура.
Но у него оставался ещё один прекрасный вариант. Конечно же, они с Даром не обсуждали эту возможность, да и наивный волшебник со всеми этими глупыми понятиями чести не сможет даже коснуться принцессы, но если… Если на ней жениться, то Дарна станет его в ту же секунду.
Рри это понимал. Но ведь Розана просто так согласия своего не даст. Она обязательно выберет кого-то другого.
Но если её спасти от какой-то опасности, то благодарная дева обязательно подарит ему свою невинность, а после не сможет отказаться от предложения руки и сердца, иначе она попросту будет опозорена. Этой идеей он горел уже много часов, поэтому отыскал нужного человека очень легко и быстро.
…Этот мужчина бывал на каторге, о чём свидетельствовало клеймо на плече, и мечтал умереть. Он вешался вот уже три раза за последние несколько месяцев, но каждый раз клеймо магией вытягивало его с того света и не позволяло пострадать достаточно.
Чтобы после такого наказания погибнуть, следовало наразиться на чужой меч или, может быть, стрелу. На магию, в конце концов. Самоубийством покончить жизнь, впрочем, не удавалось, специально ведь вложили в заклинание кучу сил, чтобы каторжник мучился.
Его убьют с особой жестокостью, если он совершит проступок, но сам он умереть всё равно не может. Как удачно для пыток, как удачно!
Рри предложил ему очень простую сделку. Каторжник притворится, что нападает на королеву Розану, Рри её спасёт, и она бросится ему, радостная, на шею, забудет обо всём остальном и обязательно выйдет замуж за Кэрнисса. А потом он станет королём Дарны, ведь им нужны союзники, а Элви – та страна, которая угрожала прежде Дарне больше всего. И он будет править этим местом долго и счастливо, пока наконец-то не придётся занять его месту кому-то из их с Розаной общих детей.
…Каторжник был неимоверно силён. Он рванулся к Розане, преодолев – магия на него плохо действовала тоже из-за клейма, – все защитные заклинания, и можно было подумать, что он заручился помощью Дарнаэла. Рри скрывался в соседнем ответвлении коридора и ждал нужного момента. Ещё немного – блеснула белая кожа, когда проклятый рванул на себя платье, когда сжал несчастную, столько пережившую Розану в своих отвратительных объятиях, и ещё минута – и он овладеет ею, а она могла только кричать. Ещё полминуты – и Рри выскочит из своего укрытия и отрубит ему голову, и…
Волшебство врезалось в него одной волной. Оно не должно было действовать, но Дарнаэл не выжидал никакие полминуты. Ему не надо было терпеть до паузы. Магия срывалась с его пальцев непрерывным потоком, словно у Бога, в которого верила Дарна, и каторжник плавился от заклинаний, что не должны бы на него действовать, будь они в нормальном количестве.
Вот только происходящее нельзя было назвать нормальным количеством. Сила не прекращалась – поток врезался в каторжника до тех пор, пока он не пал бездыханным.
Ещё можно было выбежать с мечом и обвинить Дарнаэла в жестокости, ведь он продолжает терзать волшебством труп, вот только он остановил волшебство в ту секунду, как только каторжник испустил дух. Оставил труп на том месте, где он был, и моментально бросился к девушке, свернувшейся комком на полу.
Он должен был спрашивать о том, не успел ли каторжник, должен был хватать её за руки и трясти за плечи, интересоваться о потерянной чести, но вместо этого только тихо, вполголоса, что-то успокаивающе бормотал, а волшебство срывалось с пальцев, заживляя места, где должны были появиться синяки.
Конечно же, на этом всё должно было закончиться. Рри больше не на кого было рассчитывать, ведь он столько ошибок уже подстроил для Дарнаэла, а тот упрямо обходил их стороной. Как можно не поцеловать спасённую, не смотреть на неё полным желания взглядом, ведь Розана красавица, а платье разорвано почти полностью и ничего не скрывает!
Может быть, женщины не интересуют Тьеррона?
Было бы неплохим материалом для компромата.
…Впрочем, второй убийца не заставил себя ждать. Откуда он был – большой вопрос, но прежде, чем подоспела стража, чем выскочил замешкавшийся почему-то Рри, знающего, что тут ему ничего под меч подставлять ради лёгкой смерти не будут, Дарнаэл вновь вскинул руку.
Магия на сей раз без садизма, короткой вспышкой отбросила нападавшего в сторону, и хотя той всё ещё был жив, Дарнаэл думал скорее о принцессе.
Рри знал, что этого недостаточно для того, чтобы завоевать Розану. Он завтра утром к ней придёт. Обязательно. Пусть сейчас Дар старательно зализывает её раны и провожает в её покои, пусть трясётся.
Он всё равно не заполучит её. Вряд ли Дара действительно интересуют девушки, если он так спокойно смотрит на почти обнажённую принцессу. А значит, он Рри даже не конкурент, можно подождать следующего утра и пойти на последний шаг, что у него только остался.
***
Рри знал, что это крайние меры. Что, по меньшей мере, он после этого должен быть сам себе противен. Но ведь это корона! А корона стоила и нарушений правил, и многого другого. Если Розана хотя бы однажды станет его, то она больше не сможет отказаться… она станет его женой. Это даже не обсуждается. А после Дарна ещё сотни раз поблагодарит своего короля за то, что он додумался до этого способа и не допустил какого-то жалкого правления до власти.
Поэтому он открыл двери без стука, даже не думая о том, что принцесса может уже не спать или закричать. Хотя она не принцесса, она королева.
И замер.
Розана спала, натянув одеяло на плечи, и это выглядело бы почти милым – если бы за спиной Рри внезапно не показалась закричавшая королева, если бы…
Если бы.
Дарнаэл, кажется, просыпался тоже нехотя, будто бы валялся на сеновале либо в своих королевских покоях, а не в постели принцессы. Розана содрогнулась, распахнула свои карие глаза – равно как и у любой из Дарны, словно она была местной, а не приезжей принцессой… королевой. Королевой, что валялась в объятиях постороннего мужчины до свадьбы, положив голову ему на плечо – и не невинно, в одежде поверх одеяла, тогда всяко бывает, а абсолютно обнажённой и… Нельзя было сказать, особенно если судить по смятым простыням, что красовались на полу, что всё прошло так уж и невинно.
Ненавистный Тьеррон!
Рри даже забыл о том, что он сам планировал сделать с этой девочкой. Забыл о том, что его соперник, по крайней мере, взял её не силой – а его волшебство не действовало на юную королеву. Забыл, что за спиной красовалась пышущая злом мать, что была готова растерзать Дарнаэла на мелкие кусочки.
Он просто не мог с этим смириться.
– Казнить, – прошипел он. – Казнить. Я, как король…
Дар даже не успел проронить ни единого слова в свою защиту. Мать королевы тоже не смогла вмешаться.
Голоса разделились поровну. Ему за преступление полагалась смерть, казнь за соблазнение принцессы, и точка. Вот только почти чёрные глаза королевы Элви пылали невероятным огнём, злым, почти преступным, и она явно не стремилась соглашаться с остальными.
– Голоса разделились поровну? – спросила она совсем тихо. – Я отдаю свой за Дара.
***
– Я протестую! – возмутился Рри, вскакивая со своего места на совете. – Он поступил противозаконно! Соблазнил принцессу…
Розана и Дарнаэл сидели рядом. Остальные члены совета оказались чуть поодаль, а сам Рри стоял на том самом месте, на котором прежде были кандидаты в короли. Тьеррон даже не счёл нужным, оторваться всё-таки от юной королевы и добраться до того места, где должны проводить голосование. Он в последний раз улыбнулся Розане, поцеловал её в щёку, совершенно не стесняясь присутствующих, наконец-то поднялся и двинулся туда, где стоял Рри. Кэрниссу потребовалась вся его сила воли, чтобы не броситься на ненавистного соперника и не задушить его прямо на месте, но, увы, он внезапно ярко осознал, что не имеет даже близко подобных полномочий. Он вообще ничего в этой ненавистной державе не имеет, а скоро потеряет и собственную жизнь.
Зачем он когда-то отправил Дарнаэла воевать? Дар был из малообеспеченной семьи, его отец тяжело болен, да ещё и ветеран предыдущего сражения, молодой сын был единственным, кто мог помочь его матушке удержаться на плаву и не погибнуть от постоянного отсутствия еды. Они работали на Кэрниссов за копейки, Дар трудился на конюшне, а Рри пришла повестка – на войну. На войну, которой он боялся, словно до безумия.
…Чтобы голосование относительно новой династии не вызывало вопросов, результат должен быть единогласным. Иначе, естественно, ещё можно всё оспорить…
Рри заплатил ему. Не так уж и много, просто обещал, что мать и отец не будут голодать. Тьеррон-старший парализован до пояса, он может разве что сидеть и вытёсывать какие-то гадкие ложки, которые даже никто не покупает. Тьеррон-старший едва живёт.
А мать трудилась в поте чела, едва-едва передвигалась к вечеру, хрупкая блондинка безо всякого статуса, а в прошлом ведь, кажется, знатная дворянка. Голубая кровь – чёрт, почему в Дарнаэле оказалось столько от матушки, а не от грубоватого, простого мужика, отца.
…Единогласного результата, конечно же, никогда не будет…
Дарнаэл не должен был отправляться на войну. А тут вот так вышло – так просто, резко. Он согласился, потому что иначе Рри нашёл бы способы испортить ему жизнь, и отправился туда без денег, без коня, без средств выживания. И погиб, родителям, впрочем, так и не пришла похоронка, но Рри-то знал, что он погиб на поле боя, когда Флодж тоже сложил голову, когда они боролись с Эррокой.
А после вернулся. Молодой, прекрасный, цветущий, подобранный там, на поле боя, израненный и умирающий, стариком-магом. Излеченный. Могущественный, с проснувшимся даром, способный растерзать это государство на кусочки одной только своей магией. Как же противно! Как же гадко, что таким, как он, всё, а труженикам вроде Рри остались только крошки с барского стола! Почему настоящие короли не получают свои троны?
– Поднимите руки те, кто голосуют за Дарнаэла Тьеррона.
Почему начали с него?
Почему не с Рри?
Кэрнисс ведь был кандидатом первым, тем, за которого столько людей выступило. Даже если хоть один поднимет за него руку, его статус победит. Весь народ не зачаруешь. Весь народ не победишь.
– Желания есть у каждого, – внезапно тихо протянул Дарнаэл.
И его глаза засветились привычной синевой, улыбка показалась излишне обворожительной, и хотя предназначалась она только для Розаны, сидевшей прямо напротив, только для его прелестной невесты, руки взмыли вверх – и её, естественно, тоже.
– Единогласно!
Рри рухнул на колени.
– Я думаю, – усмехнулся Дар, – первым делом мы пересмотрим закон относительно того, кого можно вместо себя отправлять на войны, да, Рри?
– Во имя Бога, – выдохнул Кэрнисс. – Этого не может быть. Во имя Бога…
– Ну, и Бога тоже пересмотрим, – милостиво признал Дарнаэл. – Думаю, он уже немного устарел. Кто из вас видел Бога?
…А его, всемогущего, видели все.
***
Дарнаэл и Розана стояли на балконе замка в Лэвье и улыбались огромной толпе. Толпа тянула свои руки к королю и королевы Элвьенты, Объединённого государства Дарны и Элви. Они сделали это. Народы наконец-то слились воедино, и эпоха запустения миновала.
Царили золотые годы.
Рри знал, что это ненадолго. Он уже почти отыскал способ победить. Революционеров было множество, все они прятали оружие, но могли немедленно его задействовать. Сначала падёт Дарнаэл, после Кэрнисс женится на Розане и будет править всем этим.
– Да здравствует Первый! – закричал кто-то.
– Да здравствует революция! – отозвались со второго конца те, кто должен был вести борьбу, и камень первый помчался к Дарнаэлу, и, казалось бы, уже всё было предрешено, как вдруг…
Король не звал стражу.
Король не пытался скрыться в замке.
…Он отпустил ладонь своей супруге, дождался её короткого кивка, а после ладони легли на поручни балкона – с которого можно было даже спрыгнуть вниз, в людям.
Улыбнулся.
И волна пробежалась по толпе.
Улыбка застыла в синих глазах – добродушная, весёлая, счастливая. Всколыхнулась молочно-белая полоса, помчалась к границам – как он и обещал, чтобы больше никто не посмел напасть на Элвьенту, пока его кости будут храниться на этой земле, пока его дети правят этой страной, пока мир стоит, Элвьенту никто не тронет. Её можно разрушить только изнутри, и Рри верил в то, что сможет это сделать, Рри уже почти совершил подвиг, но что-то пошло не так.
Он улыбался – так, будто бы не видел революционеров. Будто бы внезапно камни застыли в воздухе и потеряли возможность долететь до его головы, словно не существовало ничего, что могло бы ранить Дарнаэла Тьеррона Первого и его прелестную, кажется, даже беременную супругу.
Ладони сжали поручни крепче.
Камни превратились в пепел. А после первые ряды революции рухнули на колени. Со слепыми взглядами, равнодушно отталкивая от себя прежние идеалы, они все опускались на колени – толпа, вся страна, весь мир, что был под его властью.
И Рри внезапно понял, насколько прекрасен этот мир. Их король не отменил Бога, их король был Богом, их король даровал им просвещение. Он был всем для них – он был всей страной, он превратился в сплошную линию защиты Элвьенты навеки.
Рри не мог бороться. Рри опустился на колени вместе со всеми и радостно улыбался. Потом понял, что только от революционеров требовалось подчинение, а остальные стояли и радостно смотрели на короля, но разве это имело хоть какое-то значение?
Король – вот что главное!
Он снизошёл к ним с небес, он – подарок, которого ждала страна столько лет. Он не отменил Бога, он был Богом. Он был тем, кто создал их народ много лет назад, и в синих глазах отбивались волны Лиггерского моря, и радость лесов, и озёр. И он не был воскресшим, не был узурпатором, и его дар тоже не имел никакого значения.
Они все были счастливы – и это счастье не прошло даже тогда, когда Дарнаэл Первый оторвал ладони от поручней, выпрямился, ещё раз поклонился и поспешил уйти вместе со своей беременной женой.
К Рри рванулись его подельники, словно пытаясь добиться ответа, вот только он лишь досадливо отмахнулся.
– Нельзя, – выдохнул мужчина.
– Что – нельзя?
– Вы разве не видели? – Кэрнисс, Рри Первый, отрекался от своих старых слов. – Вы разве не видели? Ему нельзя сопротивляться. Это Бог. Мы ничего не сделаем. Это Бог…
– Богов не существует, – недоверчиво ляпнул кто-то. – Всего лишь сильный маг…
– Нет, – выдохнул Рри. – Заклинаю всех, кто посмеет напасть на него или его потомков… Это Бог. Нельзя портить жизнь детям Бога и Богу… Пусть… Пусть каждый из тех, кто посмеет против него восстать, из моего рода каждый, пусть он будет награждён клеймом… Клеймом… Как я…
Рри схватил в руки нож и резанул по своему лицу. Через весь глаз прошла тонкая кровавая полоса – он всё ещё видел, потому что не тронул саму глазницу, и всё в порядке, просто через бровь и до шеи, почти до ключицы, тянулась кровавая полоса.
***
Рри Кэрнисс остановился и коснулся своего шрама. Он стоял напротив высокого зеркала, а за спиной красовались портреты – Дарнаэла Первого и Рри… Первого? Нет.
Рри со Шрамом – так звали бы короля, если бы он был королём. Если б он смог победить. И Рри хотелось верить в то, что шансы всё-таки были, если б не эти проклятые чары.
Он коснулся своего шрама. Грубого, гадкого. Как у Рри Первого. Как у того, кто сдался Дарнаэлу, обозвал его богом, возвёл этот отвратительный культ Тьерронов, что портил их стране жизнь уже Эрри знает сколько лет! Но так больше не может продолжаться.
Никаких Тьерронов.
– Я ещё вернусь, – сердито выдохнул Рри. – Я ещё сумею сделать… Ох, вы даже не представляете, что я сумею сделать.
Он отвернулся от своего изображения и подошёл к портрету. Дарнаэл Первый походил на Дарнаэла Второго, как две капли воды – точнее, наоборот. Странно, что Второй не завёл ещё себе наследника рода, но до того, как его посетит эта мысль, надо отобрать трон.
Вирр служил ему верой и правдой. Вирр был всего лишь маской, жалкой и никому не нужной маской, в которую так хорошо умел играть Рри. Но Рри знал, что Вирр остался бы верным до конца, если б только не влияние со стороны первой, настоящей ипостаси.
Он провёл рукой по ёжику светлых волос, пробежался пальцами по шраму, тонкому и ненавистному, моргнул, глядя в пустоте на жутко-чёрные глаза. Он не сможет увидеть их закрытыми не потому, что сквозь веки никто не смотрит, а потому, что никогда их не закроет. Он уже получил клеймо, но это не имело никакого значения.
Рри со шрамом натворил дел, но это больше не имело никакого значения. Он победит. Он сможет сбросить иго Тьерронов.
– Я выиграю, – сообщил Рри отражению – осколочному и уставшему. – Я выиграю обязательно, и никакой Дар не сможет меня остановить.
Он так презирал Вирра. Он не принимал во внимание его советы, не желал ничего слушать, терпеть не мог даже само существование несчастного советника. Того будто бы и не существовало никогда на свете, а остальное толком не имело значения.
Ох, как прелестно!
Как прелестно…
Всё это давно утеряло своё предназначение. Очень давно. Ничто не будет важным. Ничто не будет прекрасным. Ничто не будет настоящим, пока Дар живёт на этом свете.
Но он не продолжил свой род. И не успеет. Ничего уже не успеет. Рри знал, что ему не позволит выжить Эррока, а следов по себе проклятый Тьеррон не оставил.
Шут! Надо же, взять его к себе шутом, эка радость! Помыкать каждый день, издеваться, смеяться в спину, пусть и выдавая себя за прекрасного правителя! Да какой он прекрасный?
Вирр…
Бедный Вирр – но ему больше не вернуться к жизни. Нет больше Вирра Кэрнисса, не было никогда. Он не рождался на свет, он был выдумкой, его природным даром, а артефакт только поддерживал личину и помогал выдержать до прихода настоящего тела. Артефакт был его спасением, а Вирр был шансом немного приблизиться к королю и столько всего узнать.
Конечно, Рри с Шрамом уже допускал эту ошибку, считал Дарнаэла тем, кто предпочитает мужчин, а не женщин.
Розана была готова утверждать противоположное.
Но Рри больше ничего за ним не повторит. И уж точно не сделает эту дурацкую глупость относительно Бога, не станет таким наивным…
А потом… Потом он победит.
Ведь Сэя его так любит. И никогда не откажет ему в маленьком, крохотном кусочке власти. А потом будет поздно что-то менять.
========== Глава тридцать третья ==========
Замок не казался таким уж неприступным местом, до которого никто не может добраться. Напротив, защитники как-то внезапно сникли, перестали трудиться в поте чела, по крайней мере, так показалось Рри. Эх, не может этот замок без вездесущего Вирра Кэрнисса! А совсем скоро Дарнаэл Второй и вовсе пятнами пойдёт, когда на него свалится то, что делал прекрасный, но так мало ценимый Первый Советник.
По правде говоря, Рри не до конца помнил, что именно он творил во второй ипостаси. На самом деле до него доходили только обрывки воспоминаний, отчасти нечёткие, размытые, давно уже забытые в бесконечно быстром временном потоке. И, конечно же, он старательно делал вид, что на сам-то деле всё прекрасно помнил, просто не желал нынче ворошить неприятное прошлое.
Мужчина провёл ладонью по той половине лица, которую украшал – или, напротив, уродовал, – шрам. Он не верил в то, что проклятье несостоявшегося Рри Первого действительно обрушилось на него. Нет, просто кто-то в один момент его жизни слишком сильно ударил его по голове и слишком сильно резанул, оставляя отметину.
Рри ненавидел своё отражение в зеркале. Ему было сорок четыре или сорок пять, он казался куда моложе своего возраста, тянул лет на тридцать, но только благодаря тому, что последние пятнадцать лет провёл в другой ипостаси. И Вирр старел непомерно быстро. Сначала он пришёл во дворец среднего возраста мужчиной, не красавцем, конечно же, но таким, нормальным. Терпимым, как говорится. И Рри искал в Вирре убежище для себя самого, отчаянно надеялся на то, что сможет выкарабкаться из бесконечного перечня подтверждений несправедливости со стороны короля Дарнаэла Второго.
Вирр не знал о существовании Рри. У него было великое множество поддельных фактов из собственного прошлого, и разум сам соткал их из пустоты, эти подтверждения того, что Кэрнисс был реальным человеком. И он пришёл к Дарнаэлу Второму, когда тот только-только взошёл на трон, предложил собственные услуги, оказался принят. Наверное, у Вирра тоже были определённые коварные замыслы, вот только сейчас первой, истинной ипостаси оставалось о них только догадываться. Само собой, Рри понятия не имел, что думала его вторая ипостась.
Он пытался прижиться. Но Дар был сам виноват во всём, что случилось, сам перевернул всё с ног на голову. Никто не просил его возвращаться из Эрроки, а после этого – становиться королём, завоёвывать земли. когда Рри возвращался в своё настоящее состояние, он внезапно сталкивался с осознанием того, чтоб вся мощь Элвьенты по правду должна принадлежать ему. Тьерроны не заслужили всего того, что было у них в руках, они – просто шарлатаны, получившие в далёком прошлом то, что на самом деле не должно бы им принадлежать. К огромному сожалению Рри, Дарнаэл Второй не совершал ошибки. Вирр старательно творил множество глупостей, но те оставались незамеченными, а державе ни на мгновение не стало хуже.
Словно кто-то сотворил волшебный круг. Выйти из него было невозможно, хотя многие пытались, а самое главное, две ипостаси уже через лет пять ненавидели этого “благодетеля” Элвьенты сильнее всего на свете.
Но Рри надо было стать сильнее. Он понимал, что остатки умения любить испортят его, перекрутят всё, что можно, поэтому с лёгкостью пожертвовал ими – с поразительной простотой отдал возможность любить Вирру. Конечно, это сделало вторую ипостась сострадательной. Впрочем, Рри ждал, копил ненависть, и его просто карие глаза постепенно чернели и вспыхивали ещё большей злобой, чем прежде. Вот только в результате всё это одинаково не имело никакого значения. Шансов выбраться из водоворота событий оказалось ноль.
Сейчас уже прошло то время, когда можно было думать о Вирре. За пятнадцать лет своего существования он постарел, наверное, на все сорок, а то и больше, подурнел, стал отвратительно гадким, а самое главное, его попытки уничтожить Дарнаэла Второго только подставили их. Ведь сколько раз Рри был в нескольких сантиметрах у цели, Дарнаэлу просто везло! А когда за дело брался Вирр, то на успех можно было и не рассчитывать.
…Кэрнисс старательно зажмурился, пытаясь сделать вид, что большинство воспоминаний восстановились у него в голове. Теперь, когда он пробрался-таки через тайный ход, надо было понять, куда шагать дальше, и Рри понятия не имел, есть ли у него хотя бы малейший шанс отыскать дорогу.
Был вариант превратиться на время в Вирра, тот обязан найти путь и вывести свою первую ипостась туда, куда ей будет нужно, но Рри не мог гарантировать, что в нужную секунду он окончательно восстановит власть.
К тому же, Вирра искали. Нет, искали и Рри тоже, но Первого Советника короля знала каждая собака. И странно, что сам Дарнаэл ещё не выступил перед народом с восклицанием его убить.
Он ступал по коридорам тихо, мягко касался пальцами стен, словно надеялся на то, что вот-вот выйдет из круга предподвальных помещений. Снизу веяло сыростью и полным отсутствием магии. Того места Рри боялся больше всего. Он знал, что в пыточных продержится не так уж и долго, особенно если за дело возьмутся профессионалы, ведь там не будет магии, способной скрыть всё, что ему только нужно.
Единственный способ спасти данные – это стереть себе память до того мгновения, как окажешься ниже третьего яруса. Там, где не работает магия, уже нет ни единого шанса даже горло перерезать каким-то подвернувшимся под руку ножом, не говоря о конфиденциальности мысли.
Впрочем, до того момента ещё далеко. Рри поднимался всё выше и выше, тюрьмы оставались у него под ногами, и серая мрачность замка смешивалась с алыми вспышками ковров, штор и бесконечных знамён, что свисали с потолков и со стен огромными полотнищами.
Послышалась чёткая хода стражников. За огромным флагом укрыться оказалось легко, и он даже не топорщился, только скрывал узкую нишу в стене.
Рри запрыгнул туда максимально быстро и тихо, вжался в стену, и руки теперь словно специально шарили по пустоте, пытаясь найти тайный рычаг для того, чтобы оказаться в тронном зале. Вероятно, это знамя оказалось точкой для стражи, они тут должны нести свою службу, и Рри уже десять раз проклял судьбу за собственную глупость и за то, что не успел пройти чуточку дальше.
Отходить они тоже не собирались.
– Всё-таки, – первый, кажется, был заместителем начальника стражи, вот только Рри всё равно не смог вытащить точную характеристику из осколочных воспоминаний Вирра, – жаль, что король не взял с собой никого ради защиты. Это может закончиться очень и очень плохо!
– Типун тебе на твой поганый язык! – искренне возмутился второй. – его Величество просто надеялся, что несколько дней его отсутствия обойдутся без излишнего внимания, а то, что задерживается, так Эррока – не близкий свет!
О, да! Как умно – разговаривать об отсутствии короля у знамени, что прикрывает нишу в стене. Вот только за долгими беседами тоже ничего не сделаешь. Есть Дар в замке или нет, действовать надо быстро, пока не подоспел тот проклятый маг. Вирр наивно верил в то, что у Тьеррона с парнем были какие-то там отношения, но настоящий Кэрнисс не допускал такую глупость.
Рри со Шрамом уже сделал однажды что-то подобное – уже предположил, что Дара мало интересуют женщины. Это, впрочем, было о Первом. И что? Он потерял Розану, за которую должен был бороться до последнего, а вместе с королевой Элви и трон. Рри, несостоявшийся Второй или Десятый, или даже Двадцатый, не планировал повторять ошибки своего драгоценного предка.
Но мысли в сторону.
Пальцы внимательно скользили по камням. Тут что-то не так, Рри об этом подсказывала непонятная, неизвестного происхождения мысль, что так настойчиво крутилась в голове. Осталось только найти то местечко, легонько коснуться пучками, нажать…
