Текст книги "Заклятые враги (СИ)"

Автор книги: Альма Либрем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 88 страниц)

– Когда я ничем не затуманиваю свой рассудок, она приходит, – наконец-то промолвил он. – Не то чтобы слишком часто, но… Мне кажется, что еженощно стоит призраком над головой и что-то шепчет. Говорит, что я её предал, посмел…

Кэор запнулся. Разговаривать больше не было никаких сил – даже не то чтобы не хотелось дать ответ на очередной отвратительный, сжимающий горло вопрос. Нет, проблема была в другом – он не мог заставить себя выдохнуть то короткое признание в предательстве перед самим собой. Кэор чувствовал себя потерянным; вот уже сколько дней он был просто придатком к прежнему стражнику короля, обыкновенной, потерявшей всё самое дорогое тенью, которой никогда не светит исправление.

Он схватился за бутылку. Пить – не выход, парень об этом прекрасно знал, но сил сдержаться у него попросту не было. Он устал от бесконечной безысходности и отлично понимал, что ещё несколько таких недель, и даже оболочка превратится в пропитое нечто, но…

Даже война с Торрессой ещё не началась. Хотя Дарнаэл и говорил, что он не станет ждать нападения, а сделает это первым, очевидно, что-то мужчину всё же остановило.

Жидкость была огненной. Кэор, казалось, привык; ему надоел этот горький, сжигающий внутри всё, что можно, привкус, но никуда не денешься. Когда он был пьян – хотя бы немного хлебнул этой отравы, – Марта не корила по ночам. Не приходила с обвинением, что он даже не попытался её спасти. Не смотрела в глаза.

– Это помогает забыться? – спросила Анри. Она смотрела на свой наполненный по венца стакан так, словно пыталась заколдовать его с помощью какого-то хитроумного заклинания, но додумать оное до конца так и не смогла. Волшебства в Сандриэтте не было ни капли, и она всё ещё пыталась разобраться в себе без помощи посторонних, надоедливых и откровенно лишних в жизни большинства людей магов.

– Да, помогает, – кивнул Кэор. – Мне – точно. Пусть лучше болит голова или желудок, чем душа.

Сандриэтта кивнула. Ему-то хоть было на что жаловаться; его супруга мало что изменяла ему направо и налево, так ещё и оказалась отвратительной предательницей. А ей на что? На то, что король поставил её на место и заявил, что нечего маяться глупостями?

Пальцы непроизвольно сжали стакан. В “Двух берёзах” умели хорошо кормить и могли принести лучшее вино, вот только почему-то на это пойло вкус не распространялся – это Анри поняла после первого глотка. Вновь обожгла себе горло, почувствовала, как губы будто бы вспыхивают от странного пламени, но больше никак отреагировать не могла. Это было определённо странно – как пламя спокойно катится внутри тебя и затихает, когда добирается до нужной точки.

Дышать тоже стало трудно. Она попыталась проигнорировать отвратительное ощущение, а после внезапно поняла – воспоминания о прошлом и о собственных выдумках да глупостях немного передёрнулись пеленой, словно планировали и вовсе уйти.

Да, в “Двух берёзах” умели позволять напиваться, да так, чтобы сразу до беспамятства, до полубезумия, чтобы утром можно было только пытаться вспомнить, что происходит.

Кэор выпил свой стакан, наполненный до края, залпом. Его чёрные глаза тоже передёрнуло дымкой, а сам дарниец ещё больше позеленел, будто бы его кожа специально пыталась приобрести тот характерный зеленоватый цвет. Он шумно втянул носом воздух, а после откинулся на спинку стула и внимательно посмотрел на Сандру, будто бы пытался пронзить её этим слишком настойчивым взглядом.

– Ты на неё похожа, – внезапно выдохнул Кэор.

Сандра быстро подняла голову – она не знала, понимать ли это как оскорбление или как комплимент, но так и не успела ответить. Кэор едва заметно покачал головой, будто отрицая то, что уже успел ляпнуть, но больше ни единого слова так и не проронил.

– На Марту?

Королевский стражник кривовато улыбнулся и потянулся за бутылкой. Он вновь плеснул в оба стакана и опустошил свой одним только глотком.

Сандриэтта больше пить не собиралась. Это в прошлый раз она наивно полагала, что расслабится и получит отличный шанс обо всём позабыть. Она могла верить верить в это столько, сколько ей взбредёт в голову, но легче не становилось. И от горячего, отвратительного напитка в прошлый раз только неимоверно жгло в горле, и больше никакого эффекта.

Пожалуй, девушка смогла бы с лёгкостью отмахнуться от всего того, что крутилось у неё в голове, сосредоточиться на разговоре, если б только никто не решил прийти. Если б только вновь не наводнились “Две берёзы” настоящей толпой посетителей, от которых ей хотелось взвыть, спрятаться куда-то под стол и больше не выходить. Ведь Кэор предупреждал, что это больно, ещё вчера, когда они говорили – при нём обсуждали и откровенно осуждали Марту слишком часто, чтобы парень ничего в этом не понимал.

Но нет. Он отчаянно старался бороться, пока не оказался тут, наедине с бутылкой местного ядовитого напитка, способного вышибить весь здравый смысл из головы за считанные секунды. Кошмар, нет разве?

– Очень похожа, – продолжил он. – Только всё равно не такая. Ты… чище?

Анри ничего не сказала. Перед глазами рябило. Больше не было приятных деревянных стен и пола, в который она могла уставиться. Нет, всё вокруг затмили люди – много людей. Они набивались в маленькое заведение, тянулись за алкоголем и все были до такой степени радостными, что Сандриэтта не могла понять даже примерно причину. И только спустя минуты две, когда наконец-то пришло глупое осознаие собственной очередной ошибки, она поняла, почему те настолько весело смотрели друг на друга и были готовы плясать вместе со стульями. Они радовались за короля, пытались отпраздновать конец его безмерного одиночества. Только двое – сама Анри и Кэор, – не могли присоединиться ко всеобщему веселью. И то, второй потому, что ему было слишком больно, а вот первая…

Сандриэтта хотела быть на её месте. Как бы гадко это ни звучало, она бы с огромным удовольствием украла бы у Сэи Дарнаэла, если бы была ему хоть немного нужна. А так – можно и не надеяться на благосклонность короля, ведь она всего лишь бывшая стражница, когда рядом есть столь прекрасная супруга.

– За забвение, – Кэор поднял свой полупустой стакан, будто бы пытался намекнуть на то, что она имеет полное право расслабиться, пусть нынче кто-то нагло отбирает у неё это неземное наслаждение. Отпустить всё и плыть по течению – что может быть лучше? Анри понятия не имела, как отвечать на его тост; она только молча отсалютовала своим и выпила напиток залпом, чтобы не ощутить вкуса.

Горло ольше не обжигало. На самом деле, это получилось почти просто – Сандриэтта, вероятно, пострадала до этого достаточно, чтобы нынче просто не обратить внимания на то, насколько горьким оказался напиток. Есть – и точка, а больше её ничего не интересовало. Только собственное дыхание упрямо сбивалось и не желало восстанавливаться, возвращать свой привычный ритм.

Перед глазами старательно запрыгали цветастые пятна. Их было очень много, даже слишком, и они так нагло появлялись перед нею в непонятной последовательности, что Анри едва ли не протянула руку, дабы коснуться хоть одного. Всё это вызывало странные приступы удивления и страха.

Они выпили ещё раз, хотя девушка не помнила, за что именно. В любом случае, коварная жидкость теперь принсила удовольствие, и Анри мягко улыбнулась Кэору, словно пыталась призвать его к чему-то хорошему – например, к долгой и интересной беседе. Правда, толку-то, но… Почему-то она больше не могла спокойно дышать – ещё с прошлого раза это дивное умение вдруг куда-то пропало и не желало больше возвращаться ни на одну короткую секунду.

– Безумно, – вновь заговорил Кэор. – Ты… Ты только светлее. У неё всегда был грязный оттенок волос, – парень протянул руку, поправляя прядь. Он уже едва-едва мог выстраивать цельные фразы, но Анри предполагала, что и сама не свяжет и трёх слов до кучи. – А у тебя такие… ох, такие…

Она не отпрянула, когда Кэор взял её за руку.

– И глаза, – он зажмурился на мгновение. – Какие красивые глаза. У неё они тоже были… грязными. Как и она сама.

– Ты тоже, – выдохнула Сандриэтта в приступе откровений. – В смысле не… Не грязные, не… Ты тоже похож. На… – девушка запнулась.

– На него?

– Да, – кивнуть было проще простого. – Очень. Ну, не как по национальности, а… – она мотнула головой. Признание было бы лишним, Кэору не обязательно знать о том, в кого она настолько сильно влюблена. Но разве что-то вообще имеет значение?

Стало душно. Он поднялся на ноги, рывком поднял её со стула, повёл куда-то за собой, но Анри уже могла разве что повиноваться.

В шёпоте сумасшествия, когда он тихо именовал её Мартой, Сандриэтта не могла гарантировать, что не назвала его Дарнаэлом.

***

Почему-то было холодно. Сказать, откуда появилось странное впечатление подбирающейся откуда-то снаружи тьмы, было довольно трудно, но ледяное ощущение странного, полуудивлённого равнодушия не оставляло ни на одно мгновение. Может быть, виноватым в этом было открытое окно и ливший за окном дождь, а может, солнце, воспоминания о котором застыли в далёком прошлом, но полумрак, совершенно несовйственный утреннему пробуждению, затопил всё вокруг. Можно было хвататься за будущее или прошлое столько, сколько взбредёт в голову, вот только почему-то от этого так никуда и не делся тот противный холод.

Сначала он только скользил по обнажённой коже. Медленно касался плеч, опускался по позвоночнику, после пропадал и пробирался по ноге. Где-то в районе талии застыл пояс сплошного тепла, и от него холод успешно убегал, старательно скрывался в далёкой пустоте, но вновь стремился вернуться.

Следующая диверсия была уже откуда-то из-под пола. Сначала холод старательно поднялся по кончикам пальцев рук, после перебрался на лодыжки и пополз вверх одной сплошной пеленой. Коснулся шеи, на мгновение вновь отступил, а после мелким порывом капель из открытого окна опрокинулся на обнажённую спину, заставляя сердито ёжиться. Ветер развеял волосы, сгоняя их подальше, на подушку, обнажая шею, и после вновь приступ ледяного дождя промчался по коже, оставляя на ней влажные следы.

Рука сама по себе потянулась куда-то к предположительному расположению одеяла. Анри пошарила где-то справа – там должо оказаться хоть что-то, чем можно укрыться! Ан нет, к её огромному разочарованию, ни следа тепла или способов его получить.

Сандриэтта так и не распахнула глаза. Что же за ветер поднялся на улице, что окно само раскрылось, а дождь так нагло заливает в помещение? Что же делать? Она понимала, что только сумасшедший поставит кровать тут, так близко к окну, но, может быть, комнатушка маленькая? Её собственная обычно стояла далеко, а тут… Или куда она легла вчера спать?

После того отвратительного пьянствования трудно было воскресить хотя бы половину воспоминаний. Казалось, девушка помнила практически каждое слово, что говорила, вот только, к её огромному сожалению, сейчас всё куда-то пропало. Словно неизвестный волшебник – хотя тут кроме Рэя и его помощницы больше никого и нет, – подлил в алкоголь какое-то зелье.

Нет, она больше никогда не будет пить!

Голова болела неимоверно. Сандриэтта почему-то представила себе, какой бардак творится у неё на голове, и раздражённо поёжилась. Холод вновь накатил одной волной, а после мелкие капельки оросили плечи и обнажённую спину. Тут должно быть одеяло! Даже если она не сможет закрыть окно, потому что вставать не хочется, сейчас подвинется ближе к стене и укроется с головой, а вот попозже проснётся… Или ей на работу? Но да кому нужен Рэй? Никто его не тронет, ведь король вчера ничего не говорил о своём наследнике…

Неприятным жжением отозвалась мысль о вчерашнем обращении короля. Он женился. Не просто привёл невесту или решил огласить о собственных намерениях, нет, именно взял её в жёны, повёл под венец, и на его запястье уже красовался венчальный браслет. Интересно, почему тайно? А ведь теперь у них новая королева; конечно, официально ещё не было никакой коронации, но Дарнаэл – не из тех, что будет этого ждать, его распрекрасная Сэя, пожалуй, уже давно получила королевские права, а теперь радуется жизни в новом статусе.

Наконец-то девушка попыталась дотянуться до одеяла со второй стороны, но пальцы скользнули по чему-то тёплому, но тоже влажному от дождя. Анри провела ладонью по неизвестному предмету… И распахнула от ужаса глаза.

Кэор мирно дремал рядом. Одна его рука покоилась на её талии, но парень отвернулся в противоположную сторону, к распахнутому окну. Дождь за окном лил непрерывным потоком, но короткие порывы ветра старательно загоняли холод окружающей среды сюда, внутрь.

Анри хотела подняться, но её немного придержали, утягивая обратно на кровать. Дышать стало немного труднее, и она мотнула головой, старательно отгоняя от себя безумно глупую мысль о том, что совсем скоро могло бы случиться. Всё будет хорошо, она не должна дрожать, успокоиться… Ведь они могли просто уснуть рядом? Ну, снял Кэор рубашку, и… И всё.

…Нет, увы, переубедить себя не получилось. Сандриэтта едва заметно скосила взгляд и моментально отвернулась, чувствуя, как к щекам прилинула волна бесконечного жара. Она закусила губу и зажмурилась, надеясь, что сейчас отвратительное видево рассыплется на куски, и всё окажется просто сном. Но нет – ничего не случилось.

Анри отвернулась и теперь смотрела на пол. Одеяло действительно оказалось там, на досках, валялось бесформенной кучей, куда они его вчера отшвырнули. Или уже во сне. Почему Сандриэтта не смогла его нащупать сквозь сон, она понятия не имела, но это уже не имело значения. На беловато-жёлтой ткани, разрисованной какими-то цветами, которые выбирала эта чёртова Марта Торрэсса, трудно было не увидеть пятнышко; Анри впервые осознала, что до жути боится крови. Или проблема не в ней, а в самом факте, в том, что это случилось, и время назад не вернуть?

Да, и вправду, она даже не солгала. Они действительно похожи; странно представить себе отсутствие сходства у дяди и племянника.

Но то, понял Кэор или нет, о ком она говорила, больше не имело значения.

Голова раскалывалась на маленькие кусочки. Руки дрожали; казалось, её колотило от одной только мысли о том, что случилось, и Сандриэтта никак не могла унять тошноту, подкатывающую к горлу раз за разом. Волны продолжались, а дождь полил ещё сильнее. Сегодня, пожалуй, из дворца не выйдет ни один здравомыслящий человек; там залило всё, что только можно залить.

Кэор шевельнулся и наконец-то открыл глаза. Его взгляд был как минимум удивлённым; он покосился на Анри и шумно, досадливо выдохнул воздух. Пальцы непроизвольно попытались сжать простыню, но та валялась вместе с одеялом далеко от них, на полу, поэтому королевский стражник просто царапнул воздух.

– О Первый… – прохрипел он. – Сандра?

Она ничего не ответила. Хотелось отпихнуть его, но… Сможет ли она вообще на что-то решиться после случившегося? Она вообще хоть что-то может в этой жизни, или теперь есть шанс успешно похоронить себя и поставить свечку у небольшого памятника?

Воспоминания прорезались сквозь сплошную пелену пьяного полубезумия, и ей стало противно от себя самой. От того, что она могла по глупости натворить, и от того, что уже всё-таки сделала. Эта глупая тошнота пробивалась сквозь сплошную пелену забвения, и головная боль уже не могла ей воспрепятствовать. Да и вообще, самокопания – штука странная, они вроде бы и руководимые, а вроде бы и нет; по крайней мере, Анри никак не могла убедить себя в том, что мыслями делу не поможешь.

Было стыдно. Она до сих пор не могла вывернуться из его объятий, да и прикрыться было нечем, потому что Сандриэтта так и не смогла дотянуться до одеяла. Холод стал уже наименьшей проблемой, нет, стыд красным пламенем оттеснил всё, что только мог оттеснить.

– Доброе утро, – наконец-то прошептал он. – Анри, я… – он так и не закончил свою фразу, оборвал на полуслове и отвернулся, глядя в окно. Дождь с каждым мгновением только усиливался и усиливался, и парень заставил себя сесть на кровати и задёрнуть окно.

Сандриэтта зажмурилась. Она старательно пыталась вытолкать из головы те глупые мыслеобразы, что так старательно вспыхивали перед глазами, но не могла даже сосредоточиться на чём-то нейтральном. Нет, взгляд застилали бесконечные вспышки стыда и мысли о Дарнаэле.

И о том, что она натворила.

– Вот, держи, – Кэор протянул ей какое-то полотенце – но Анри смогла понять это только наощупь. Она так и не решилась открыть глаза, поэтому старательно завернулась в кусок ткани и только тогда посмела посмотреть на мужчину, с которым сегодня провела сегодняшнюю ночь.

Племянник короля уже успел натянуть брюки, а теперь отчаянно рыскал по комнате в поисках рубашки. Вчерашняя куда-то пропала, и Сандриэтта справедливо заподозрила, что она могла перекочевать в широко распахнутое окно. Наверное, через него они вчера и попали в помещение, но вспомнить это не получилось. Сандра была даже благодарна очередному приступу забвения, потому что он напрочь лишил её лишних мук совести. Хотя бы что-то набатом не билось в голову и не отражалось бесконечным зудом в висках.

– Спасибо, – наконец-то промолвила она. Кэор выглядел куда свежее, вероятно, у Тьерронов переносимость к алкоголю – семейное. Анри с трудом вспомнила, как когда-то давно, полтора десятка лет назад, вернулась её мать после попойки стражников, когда она первый и последний раз позволила себе лишнее. Потом госпоже Баррэ было очень плохо, а совсем скоро…

Совсем скоро это перестало иметь значение. Баррэ-старшая могла и не вспоминать о том, что она натворила памятной ночью. Смерть стирает всё, что только человек оставляет за собой. И это королям стоит беспокоиться о репутации или о чём-то подобном. Простые люди пропадают и растворяются в потоках истории в тот же отвратительный день, когда наконец-то наступает их…

Их что?

Смерть равняется забвению.

– Ты называл меня Мартой, – просто, как констатацию факта, выдохнула Анри. Это не звучало как обвинение, просто единственный факт, который Сандриэтта сумела вытащить из вороха образов и эмоций, свидетельствовал именно об имени. Кэор только криво улыбнулся и кивнул, будто бы подписываясь под каждым её словом.

– Да, – согласился он. – Прости.

– Всё в порядке, – девушка попыталась сесть, всё ещё прижимая ткань к груди. – Я… Мы оба сглупили, правда? – Кэор кивнул. Возражать он не собирался; в конце концов, как подумалось внезапно Сандриэтте, ей следовало радоваться тому, что она этой ночью оказалась с королевским племянником, а не кем-то вроде бестного библиотекаря. По крайней мере, история о том, какова она в постели, останется между ними двумя, а не превратится в прелестное достояние республики и какого-то крохотного бара вроде “Двух берёз”.

Кэор присел на край кровати, и Сандра интуитивно отшатнулась от него. Думать было трудно, возражать – ещё труднее, но девушка понимала, что просто так подчиниться – значит признать собственное глупое и отвратительное поражение. А ей просто хотелось немного расслабиться и отдохнуть вчера, не думать о том, что Его Величество женился на какой-то отвратительной девушке, и точка. Жаль, ничего не получилось, и всё обернулось самым настоящим позором.

Стражник протянул руку и осторожно коснулся её щеки, словно пытаясь привлечь к себе внимание. Анри на сей раз не стала отодвигаться и даже не оттолкнула его ладонь, напротив, слабо, сквозь сплошную пелену смущения, улыбнулась в ответ.

Его растрёпанные чёрные волосы почему-то вызывали ассоциацию с огромным вороньим гнездом, и Сандра внезапно позволила себе едва заметную, но радостную и почти весёлую улыбку. Стало чуть легче, да и… Он – вдовец, но уж явно не женатый человек, она – точно свободная девушка. В этом нет ничего предосудительного, если вдруг кто-то решит почесать язык на тему общения стражников в гарнизоне королевской стражи.

Нет ничего предосудительного, что могло бы привлечь внимание людей и потянуть за собой сплошную молву, но кто сказал, что это так же привычно и нормально для них самих? Ведь это не Торресса и бесконечное спокойствие людей, равнодушие по отношению к изменам, даже если речь идёт о короле и королеве! Это Элвьента, пусть не самая строгая страна на свете, но всё же с некими моральными устоями, и они – тоже не последние развратники на свете. Поэтому и Кэору, и Анри было до ужаса стыдно за вчерашнюю слабость; слабость, последствия которой приходилось разгребать сегодня и уже на трезвую голову.

– Мне уже пора, – вздохнула девушка, пытаясь отыскать взглядом свою одежду. – Я… А где…

– Понятия не имею, – покачал головой Кэор. – Надеюсь, мы не потеряли по пути, – на его вымученном, бледном лице появилась едва заметная улыбка. – Возьми что-то… её. Тебе должно подойти по размеру.

Марта. Конечно.

Если бы Анри была влюблена в Кэора, она, пожалуй, вынуждена была бы приревновать его или потребовать хоть каких-то объяснений. Но она об этом даже не думала никогда, поэтому сегодня всё получилось как-то само собой.

Прощение пришло даже без особых возмущений и препирательств, девушка отреагировал ана упоминание госпожи Торрэсса так, как отреагировал бы Кэор на упоминание того, в кого она была влюблена – спокойно, без удивления, напротив, с предельным пониманием.

И всё же, что-то было не так. Кэор смотрел на неё пристально, будто бы ждал очередного признания, и девушка упрямо пыталась подавить глупое ощущение тяжести его взгляда. Казалось, парень отчаянно пытался пригвоздить её к кровати.

Даже когда он отвернулся, позволяя Анри самой и без особого смущения выбрать наряд из гардероба Марты, ощущение никуда не исчезло. Она всё ещё была под удивительным прицелом и понятия не имела, откуда только появилось предчувствие.

Она тоже что-то натворила.

Уже совсем скоро, спустя несколько минут, она почти окончательно поняла, что именно это было.

– Анри, ты… – парень запнулся. – Я могу повернуться?

– Да, – Баррэ уже застегнула последние пуговицы чужой блузы и испуганно, почти чуждо смотрела на Кэора. – Да, конечно. Ты хотел что-то сказать? Что-то случилось?

Разыгрывать спокойствие стало ещё труднее. Напряжение повисло между ними невидимой, но всё же очень ощутимой нитью. Девушка чувствовала, что раздражение тоже разгоралось – оно сначала было незаметным, тянулось, словно какая-то отвратительная временная лента, а после что-то лопнуло и раскололось на мелкие кусочки, оставляя по себе только следы былого понимания, растворившегося в вечерней глупости. Не стоило вчера даже брать алкоголь в рот, она же знала, что опьянеет! А самое противное, знала, что в таком состоянии не сможет себя контролировать, но только предвкушала это, радовалась тому, что наконец-то сможет позабыть о невзгодах и порадоваться жизни хотя бы пару минут. Порадовалась?! Счастлива?!

– Ты называла меня вчера… – Кэор запнулся. Он смотрел на неё пристально, и чёрные глаза, казалось, пытались просверлить в Сандриэтте глубокую дыру, чтобы он мог увидеть что-нибудь сквозь неё.

– Я… – она запнулась.

– Даром, – кивнул парень.

Можно было солгать. Дар – имя не такое уж редкостное; это полную, королевскую версию мало кто решится использовать, но и Дарнаэлы встречаются на улицах Лэвье и на просторах Элвьенты. Мало ли, сколько сумасшедших мам желают детям королевской судьбы? И Шэйранов да Эрл великое множество, хотя никто не знает, что это дети короля – ведь выбирали произвольно. Тут не сохранялось правило наследования имени, и именно потому за долгие века Дарнаэл оказался всего лишь Вторым, после первого.

После Многоликого.

Да, Кэор знал, что он похож на мужчину, в которого влюбилась Анри. Вот только мало ли в мире дарнийцев? Они все похожи – чёрные волосы и чёрные глаза. Может быть, есть даже что-то общее в чертах лица, не следует этому удивляться.

Она могла солгать. Могла сказать, что это совершенно другой человек, могла просто помолчать.

– Это Дарнаэл, да? – Кэор смотрел на неё почти осуждающе, вот только Сандриэтте показалось почему-то, что во взгляде смешалось странное подобие жалости и чего-то ещё такого же. – Наш король? Анри?

Соври, соври, соври!

– Да, – Сандра опустила голову. – Я не… Никто не должен был знать, я просто выпила вчера лишнего, да и…

Кэор протянул руку, словно пытаясь поманить её к себе, и девушка послушно подошла поближе, сжимая протянутую ладонь.

– Несбыточные мечты, – вздохнул он. – Я понимаю тебя.

Королевский племянник поднялся и рывком притянул её к себе – и Сандриэтта только успела ухватить за осколок удивлённую мысль о том, что почти ни о чём не жалеет. Руки Кэора скользнули на талию, она уткнулась носом ему в плечо и тихонько всхлипнула, то ли провожая мысль о том, что однажды всё наладится, то ли внезапно поверив в неё.

– Тебе уже на пост пора, наверное, – выдохнула она. – Сегодня… Королевский стражник… Ты…

Приходилось стараться, чтобы не захлебнуться слезами. Допустить это нельзя. Сандриэтта знала, что как только первая слезинка скатится по щеке, всё сразу же превратится в руины – особенно её выдержка.

– Если тебе будет нужна моя помощь, – прошептал ей на ухо Кэор, – ты в любое мгновение можешь меня попросить. Ты знаешь, я ни за что и никогда не откажу тебе. Ведь знаешь, правда?

– Знаю, – согласно кивнула Анри. – Я пойду?

Кэор кивнул. Отпускать Сандриэтту упрямо не хотелось; ему внезапно показалось, что так, с её помощью, можно вернуть хотя бы подобие веры в себя. Ведь если он поможет кому-то, то поможет в скором будущем и себе самому, разве нет? Но осознание старательно терялось где-то в пустоте, и хвататься за него было слишком поздно. Парень знал – это не Марта, не её новая ниспосланная с небес ему версия, вот только избавиться от ощущения, что Анри – последняя его ниточка, связывающая с нормальной жизнью, всё равно не мог.

Сандриэтта напоследок выдавила из себя кроткую улыбку и выскользнула за дверь. Ей тоже надо было отправляться на пост, разве что переодеться перед этим, а она всё никак не могла избавиться от дикой мысли, что, может быть, ей и не должно быть стыдно за допущенную слабость. Ничего особенного не случилось. Никто – и Кэор в том числе, – не станет её судить.

Но это потом.

Сейчас она должна отправляться к Шэйрану, оберегать его покой – и его помощницы тоже. Королевский сын нуждается в защите, даже если Дарнаэл ещё не огласил его наследником, и Сандра должна быть на посту.

И узнать, сколько сейчас времени, в принципе, тоже должна.

========== Глава двадцать вторая ==========

Оборачиваться не хотелось. Эрла была уверена, что за спиной её ждал очередной кошмар, что-то вроде Мэллора – вновь зелень, вновь потоки, оплетавшие Эльма, вновь плен. В том, что в этом лесу хватает сумасшедших личностей, девушка даже не сомневалась – скорее наоборот, она была абсолютно уверена, что ничего хорошего среди множества деревьев и стаи кошмаров её не ждёт.

Эльм хрипловато застонал и попытался открыть глаза, но лишь моргнул и вновь провалился в небытие. Кровавое месиво, в которое превратилась его грудь, вздымалось и опускалось с каждым вдохом, но отчего-то Эрле показалось, что долго он не выдержит. Ещё несколько минут, и мужчина обязательно покинет её одну в этом проклятом лесу.

– Ты оглянешься или нет? – мелодичный женский голос вновь прозвучал за спиной, но эрроканская принцесса ринулась к своему спутнику, осторожно касаясь ладонью его лба. Эльм горел – казалось, Марсан решил сам себе послужить погребальным костром, и вряд ли что-то, кроме хорошего целителя-мага, может ему помочь.

Девушке не хотелось сдаваться. Дочь она короля Элвьенты или нет?! В конце концов, ни папа, ни мама никогда не опустили бы руки, соглашаясь со смертью близкого человека, нет. Они умели бороться до последнего, а если Эрла в этом плане беспомощна, то какая с неё к чёрту Высшая? Какая Воительница? Разжаловать и больше не допускать к престолу даже близко, потому что от подобного рода девиц бывают одни только проблемы.

Оглянуться – это не выход. Она должна помочь Эльму любой ценой, но если ради этого вновь надо будет наражаться на опасности…

Может быть, та, что стоит за спиной, поможет?

Нет!

Эрле не хотелось вновь рисковать. Не хотелось смотреть в глаза сумасшедшей вроде Мэллора, или кто там стоял, не хотелось иметь дело с очередным кошмаром собственной жизни. Она пыталась как-то зажать рану Марсана ладонью, вспомнить о том, что способна исцелять, но результата не было – оставался только один шанс попросить о помощи.

И она обернулась.

Незнакомка, стоявшая за спиной, была эльфийкой. В этом у Эрлы не возникло ни единого сомнения – у кого ещё могут быть такие острые ушки и тонкие черты лица, чуть раскосые глаза и… куча зелени вокруг?

Дома за спиной больше не было. Бесконечные зелёные деревья теперь превратились в нормальный участок леса.

– Кто ты? – голос принцессы звучал сипловато, она была напугана, но старательно боролась с собственными ощущениями. поддаваться нельзя, она не имеет никакого права сейчас бросить Эльма в подобном положении!

– Меня зовут Нэмиара, – с едва заметной улыбкой промолвила незнакомка.

Она была неимоверно бледна. Даже слишком, словно лицо кто-то посыпал мелом. К тому же, к этой самой бледности добавились обескровленные губы, светло-голубые глаза и русые, пшеничные даже волосы. Толстая коса была перекинута через плечо – с вплетёнными в неё травами выглядела весьма внушительно и, казалось, тоже напоминала о могуществе чаровницы. Зелёные одеяния с вкраплениями белого напоминали о берёзах – словно незнакомка была деревом, а нынче смогла оказаться на свободе.

Эльфийка?

Эльфов Эрла никогда в своей жизни не видела. Папа рассказывал, что библиотекарь в Лэвье, а по совместительству настоящий советник Его Величества, что приходил на помощь тогда, когда удавалось угомонить вездесущего Вирра, был эльфом на одну восьмую. Сколько ему? Кажется, лет сорок пять, хотя Дарнаэл Второй со смехом заявлял, что Тэр будет выглядеть и думать на двадцать, пока мир не погаснет.

Тэравальда, правда, госпожа Эрроканская всё же встречала. Но его уши были едва заметно остры, так, что под должно отросшими волосами и не разглядеть, а вот у этой девушки, представившейся Нэмиарой, никакого шанса спрятать свою отличительную черту за волосами не было. Казалось, о кончики её ушей можно было уколоться.

Она выпрямилась и улыбнулась уже чуть шире.

– Тебе помочь?

Эрла слабо кивнула. Заявлять, что о потребности в помощи можно было догадаться и так, не повернулся язык – слишком уж сильным был ужас, оставшийся после случившегося с Мэллором.

Нэмиара перемешалась по траве и слою опавших листьев совершенно спокойно. Платье, пышноватое для подобной местности, да ещё и явно неудобное, ей не мешало, серебристый плащ, который только-только рассмотрела Эрла, тем более. Девушка подобрала посох Мэллора и вновь внимательно посмотрела на валяющегося мага.