Текст книги "Заклятые враги (СИ)"
Автор книги: Альма Либрем
сообщить о нарушении
Текущая страница: 48 (всего у книги 88 страниц)
– Ты находишься во дворце Дарнаэла Второго Тьеррона, – наконец-то начала Анри. – Ты попал сюда, потому что пострадал от… проклятия. И, очевидно, нашему придворному магу, Шэйрану…
– Рэю? – вопрос прозвучал уже вполне осознанно. Рэя Карра помнил – в конце концов, они учились плечом к плечу восемь лет, так что трудно забыть своего друга. – Да, я… Я просил его помочь…
– Ему это удалось, – Кэор нехотя открыл глаза – складывалось такое впечатление, что больной маг его раздражал просто до дрожи в руках. Что-то в Антонио чувствовалось то ли противоестественное, то ли угрожающее, хотя Анри была готова поспорить, что этот холодный, оценивающий взгляд – лишь реакция на сообщение о том, что парень являлся сыном Тэзры. Будь он кем-то другом, то и ответ оказался бы не столь уж жестоким, холодным и равнодушным, наверное. Впрочем, утверждать Сандриэтта не могла, сейчас как-то не до того.
– Да… – Антонио зажмурился.
– Я и Кэор – королевские стражники, – вновь вмешалась Анри, словно молчание для неё было свидетельством какого-то прогрешения. – А это – Кальтэн Фэз, начальник королевской стражи и…
– Твой отец, – сухо, безо всякого сожаления отрезал Кэор, словно в этой стране уже не предусматривалось нормальное обращение с больными.
Карра казался испуганным. Он удивлённо смотрел то на королевского племянника, то на Кальтэна, то на Анри, словно что она, что Кэор могли быть претендентами на роль его отца. То, что Фэз единственный подходил по возрасту, его явно волновало меньше всего на свете, но разве что-то до такой степени мелкое маги вообще в расчёт берут?
Впрочем, Анри видела только хороших магов в своей жизни. Не в том плане, что добрых и пытающихся нести свет в массы – даже Шэйрана таковым назвать не можно, он скорее вздорный мальчишка, как и остальные парни в его возрасте. Словно сама Сандра ушла намного дальше – ведь она младше его на полтора года, в конце концов, чего было удивляться, когда Дарнаэл Второй смотрел на неё, как на ребёнка, на ровесницу своей дочери?
Но она видела сильных магов. Магов, что знали, что делать в том или ином случае, умели бороться и, так или иначе, совершенно спокойно реагировали на вмешательство со стороны. Это всё имело определённое значение – это всё было важным, несомненно. Для магов всё считалось весомым, если это вообще входило в их компетенцию, разумеется.
Антонио был не таким. В нём не чувствовалось уверенности, вообще ничего – словно он оказался банальной выжимкой всего слабого, что есть в волшебниках.
И Анри справедливо подозревала, что он едва-едва выдавит из себя несколько искорок, даже если у него будет очень сильное желание.
– Этого не может быть, – наконец-то запротестовал он. – У меня не может быть отца. Ведь мама сказала, что Богиня…
– Твоя мать просто… – Кальтэн помрачнел, будто бы пытаясь слиться со стеной. – Просто немного преувеличила. Да, это происходило с Её благословения, но… – какое там благословение! Тэзра и так тогда казалась ему нимфой, самым прекрасным существом на свете, но Фэзу хватило бы благородства даже не подойти к ней, а после всё забылось бы, стёрлось.
Но тогда он не был человеком. Тогда Кальтэн ощущал себя самым настоящим глупым животным, зверем, что увидел женщину и не смог отступиться. Она была прелестнее всего на свете, и Фэз мог вспомнить только пьяные губы, светлые волосы и пощёчину с утра, когда Тэзра наконец-то проснулась.
Но Антонио был его сыном. Они ведь даже похожи – мальчишка ничего не получил от собственной матери, только сплошное презрение, в этом Кальтэн не сомневался. Он раз двадцать спрашивал Дара о своём сыне, но ни разу ответ не был вразумительным. Потому что король, разумеется, куда больше думал о своём собственном ребёнке, у него с Шэйраном проблем хватало с головой, да и Кальтэн должен был помнить, что Тэзра редко делилась такой информацией. Но теперь, когда сын оказался рядом, Фэз не понимал – как он мог ничего не знать, как он мог просто не почувствовать, что находится около отца, а не чужого мужчины, отвечающего за безопасность в этом королевстве.
– Моя мама говорила, что я – дар Богини, – упрямо мотнул головой Антонио.
Кэор закатил глаза. Этот жест у него был точно от Дарнаэла – особенно Дар гримасничал вот так в те прелестные мгновения, когда Фэз устраивал очередную лекцию на тему “надо думать о собственной безопасности, Дар, нельзя так запускать себя, Дар, вспомни о королевстве, Дар”.
– Все мы – дар богини или Первого, кто в кого верит, – раздражённо отозвался стражник. – Это не имеет значения. Непорочное зачатие в этом мире ещё не придумали, так что не дури. Он – твой отец.
Антонио попытался сесть. Казалось, вопрос детей и родителей нынче не должен был волновать его вообще, по крайней мере, по той простой и понятной причине, что Карра едва-едва пришёл в себя.
Показалась девушка в белом – очевидно, одна из врачей или медицинского персонала. Она оставила на тумбочке, которую минуту назад в качестве подушки использовал Кэор, графин с водой и стакан.
– Господин маг, – промолвила она, даже не посмотрев на Антонио, – говорил, что во избежание неприятных последствий первые сутки после проклятия надо очень много пить. Это вам на два часа. Если надо будет в уборную, думаю, вас проводят.
Слова казались резкими и сухими. Почему-то за это Кальтэн наградил её мрачным взглядом, но, казалось, девушка не особо-то смутилась и от этого думать о пациенте больше не стала. Она только в притворно уважительном кивке склонила голову, а после поспешила к выходу из комнаты, потому что было ещё множество пациентов и в других отделениях больницы, а уделять время только одному она, само собой, не имела совершенно никакого права.
Антонио выглядел предельно грустным. Он проводил девушку внимательным взглядом, а после посмотрел на Кальтэна.
– Значит, мама врала, – прошептал он, – о том, что это вообще возможно, о том, что она не понимает… – парень запнулся. – Да. Отец. Спасибо. Я… Я пойду, – он поднялся было, и Кальтэн не посмел возразить, одним махом превратившись из властного капитана стражи в прослезившегося родителя, но Анри не собиралась допускать подобный произвол.
– Сидеть! – зло рявкнула она. – Куда направляемся, уважаемый? А кто будет пить воду из графина?
– Сандриэтта, – укоризненно промолвил Фэз, – не стоит так резко. Если молодой человек желает куда-то пойти, то…
– Из-за этого молодого человека Первый знает куда запропастился Его Высочество, а Её Величество умчалась следом, прихватив второго придворного мага. А третий словно сквозь землю провалился, и мы найти его тоже не можем, – Сандра выглядела до ужаса возмущённой. – И вы будете просить меня о том, чтобы я вела себя спокойнее? Нет уж, если его спасают от проклятия, то пусть он старательно выполняет все предписания.
Антонио воззрился на неё таким взглядом, словно впервые заметил, что тут присутствует трое. Анри приказным тоном напомнила ему неожиданно о родной матери – слишком властной женщине. Впрочем, Карра предпочитал властных именно по этой причине, и избавиться от дикого фанатизма по отношению к Эрроке тоже не мог, хотя ему и хотелось этого очень, очень сильно.
– Давай, – повторила Анри. – Давай, возвращаемся в лежачее положение и начинаем пить воду. И немедленно!
Антонио безвольно потянулся за графином. Руки его мелко дрожали, но девушка даже не шевельнулась для того, чтобы ему помочь. А Кальтэну было дальше всего – наклоняться через парня, что и так косился на него с опаской, было бы пределом глупости, даже если в целях помощи.
Карра сделал несколько глотков и едва ли не поперхнулся. Вода была самая обыкновенная, но всё равно отчасти неправильная, хотя пояснить, что именно в ней не так, парень и не смог бы.
– Отец, – вновь ошалело повторил он, словно впервые за всю свою не слишком долгую жизнь вообще услышал это слово.
– Именно, – слабо как-то кивнул Кальтэн. Он выглядел испуганно-потерянным, будто бы впервые в жизни вообще увидел хоть кого-то из своих родственников. – Просто так вышло, что твоя мать была против моего вмешательства, потому мы никогда…
Антонио прервал его коротким жестом. Мать всегда была против, что бы хорошее ни пыталось с ним случиться, и для этого не следовало мямлить и оправдываться. Почему-то Карра упрямо отказывался считать грехом мужскую слабость.
Это для Шэйрана просто переступать через границы. Даже не потому, что он принц, что Лиара воспитывала его всё-таки чуточку иначе, а потому, что ему было к кому обратиться. Если б Рэй захотел, он мог бы броситься к папе, и тот – уж поверьте! – снял бы ради Шэйрана и звезду, и луну с неба, и завоевал бы всю планету.
И теперь Антонио было обидно. Потому что королева Лиара – влиятельнее, чем его мать. И она позволила отцу принимать участие в воспитании своего сына, потому что Дарнаэл Второй ни за что не отступился бы, не сошёл с дороги.
А вот этот мужчина, что называл себя его отцом, отступился. Сдался. Какая ж это Элвьента? Эррока, да и точка.
Карра хотел что-то ещё сказать, но ему помешали. Даже в состоянии болезни он знал, что когда непонятные мужчины явно эльфийской внешности заходят в помещение, то следует закрыть рот на замок и не вмешиваться.
Конечно же, ему было интересно. Потому что Антонио за всю свою жизнь ни разу не встречал живого эльфа, а острые уши этого парня, лет двадцати отроду, пожалуй, явно свидетельствовали о том, что он относился именно к этой расе.
Странно всё как-то в этой стране. Даже Лиррэ казалась роднее и спокойнее, чем всё то, что происходило тут, вот только Антонио свои сомнения высказать ну никак не мог – не появилось ещё такой возможности выражаться в этом государстве.
– Вечер добрый, – холодно кивнул незнакомый эльф. – Кэор, ты тут единственный из королевских наследников, значит, это тебе.
– От кого? – стражник поднял на Тэравальда удивлённый взгляд. – Разве мне кто-то может писать письма? И королевским наследникам вообще?
– Может, может. Но Сэя куда-то отбыла, Шэйрана и вовсе в столице нет, понятия не имею, куда он запропастился, – библиотекарь пожал плечами. – Мне придётся отправляться его искать, завтра утром в дорогу. Но, так или иначе, читай ты. Это о судьбе короля.
– Ты вскрыл! – обвиняюще заявила Анри, посмотрев на парня так, словно тот был самым настоящим сумасшедшим и только что нарушил самое главное правило в жизни.
– Да, у меня не было выбора, – Тэравальд коротко кивнул и быстрым, рваным шагом направился к выходу. – Библиотека закрыта… Но это вас вряд ли будет волновать, вы ж туда не ходите.
Кэор обязан был возмутиться – обычно, в отличие от Кальтэна, что не интересовался книгами и заходил в их царство разве что в качестве королевской стражи, чтобы Дарнаэла никуда не занесло, и Анри, что ещё и не успела заинтересоваться местными книгами, племянник короля навещал сие место раза три на неделю. Но после как-то всё стёрлось, а после заключения в подвалах ему и вовсе не хотелось участвовать ни в чём подобном.
Вот только он не открыл рта – потому что уже открыл письмо и пробежался взглядом по строкам.
Кэор, вопреки тому, что его кожа была довольно смуглой, побледнел, едва ли не слившись со стеной, и поднял взгляд на Кальтэна.
– Его Величество, – выдохнул он. – Дядя там, в Эрроке.
– В Эрроке? – Фэз помрачнел. – Он собирался туда, пожалуй, но… Почему так грустно? Что-то случилось? В Эрроке обычно Дару покушения грозили куда меньше, чем в родной стране.
– Естественно. До тех пор, пока он не попал в плен к безумной ведьме, – Кэор отшвырнул в сторону письмо. – Это пишет та дрянь, Тэзра, и…
– Не смей так говорить о моей матери! – взвился Антонио. – Никто не имеет права…
Анри шикнула – даже Кальтэн не стал возмущаться от того, что его распрекрасную возлюбленную, бросившую его весьма, между прочим, успешно, так нагло обозвали. Она и сама поднялась и заглянула начальнику стражи через плечо.
Нет, это письмо явно не предназначалось для чужих глаз, но они и чужими-то не были. Скорее уж немые наблюдатели того, как успешно катится ко всем чертям – тем самым, змееподобным, – их маленький мирок и довольно крупное королевство.
Тэзра, казалось бы, упивалась тем, что король спасти сам себя не мог, равно как и не имел такой возможности выбраться на свободу. Ей нравилось сообщать о всех его мучениях, нравилось добивать бедного Кальтэна и доводить его до белого каления, нравилось сочными, яркими фразами описывать то, что она делала.
Конечно же, если верить ведьме, то Дарнаэл давно уже сдался, а теперь доживал последние дни. Но Анри не верила.
– Вряд ли, – наконец-то срывающимся голосом промолвила она, – он на самом деле… Так быстро всё отдал. Я думаю… Она просто считает, что Сэя, чтобы спасти своего супруга, обязана отдать всё прямо сейчас, дабы только его отпустили.
Кальтэн кивнул.
– Это на неё похоже, – он уже и не говорил о том, что его прелестная Тэзра была хорошей и никому никогда не причиняла вреда. Сейчас подобные замечания казались предельно лишними, а самое главное, были абсолютно бессмысленными. Конечно же, Тэзра очень даже причиняла вред, и Кальтэн сам бы отправился к праотцам, если б не влияние Дара при дворе – и на Высшую Ведьму, тогда, впрочем, обыкновенную магичку, тоже.
Непорочное зачатие! Чего только стоило то, что эта её выдумка стала реальностью. Да, удивительно, она столько говорила об этом Лиаре, что в преддверии нового ритуала Дар не выдержал, сорвался с места и бросился в столицу. Конечно, Кальтэн узнал о том, что король туда отбыл, уже после, со слов Шэйрана, но он знал, что принцу-то верить можно. Зачем Рэю лгать о судьбе собственного отца? Если б король не желал отдать власть своему сыну, конечно же, у Шэйрана появились бы определённые причины для мести, но сейчас – нет, вряд ли.
Они – не идеал отношений отца и сына, но друг друга определённо ценили и уважали. И любили, разумеется, только не в том сумасшедшем смысле, что вкладывал в это слово излишне глупый Вирр.
– Я должен его оттуда вытащить, – Кэор даже не собирался дочитывать письмо. – Если он ещё жив – а он жив! – я должен его оттуда вытащить.
– Этим следует заниматься кому-то другому, а не наследнику престола, – сухо отозвался Кальтэн. – Пожалуй, я…
Кэор отрицательно покачал головой.
– Во-первых, он мой родной дядя. Во-вторых, я его личный стражник, должен был уследить, – выглядел парень слишком бледным, как на дарнийца, но даже Кальтэн отлично понимал, что это его от Эрроки не спасёт и конспиративности в образ не прибавит. – И… нет, там оставлять его нельзя. А тут есть королева, да и Шэйран – пусть они и правят. Мне-то куда.
– Я тут не останусь! – взвилась Анри.
– А ты почему?
Она не хотела пояснять. Кальтэну и его сыну знать необязательно, а Кэор и так всё прекрасно понимал. В ту ночь она звала его по имени, разумеется – не Кэора, того, кто ей в алкогольном бреду прибредился совсем-совсем рядом.
И, кажется, шёпот “Дарнаэл” обмануть мог мало кого – Дарнаэлов в стране не так уж и много, а особенно тех, что могли бы вызывать у девушек довольно пристальное внимание, чего уж тут удивляться?
– Я должна, – мотнула головой Сандриэтта. – Толку тут с меня? А там, может быть… Может быть, я буду немного полезной.
– Вас попросту не пропустят через границу.
– Пропустят, – Кэор вздохнул. – Она закрыта на королевскую кровь, моя – не так уж и жидка. В любом случае, это не имеет значения. Вы останетесь тут, это я вам сейчас говорю не так подчинённый или стражник, а как наследник престола. Понятно?
Кальтэн осклабился.
Он тоже чувствовал себя виноватым. Тоже порывался выдвинуться в путь – и смотрел на Кэора не менее упрямо. И без того было понятно, что ни один из мужчин не сдастся, хотя присутствие что первого, что второго во дворце имело большое значение.
– Вы ведь ничего не знаете в Эрроке, – внезапно отозвался Антонио. Белый даже на фоне снежных простыней, он протянул руку, пытаясь усадить на место своего отца, которого, впрочем, так и не принял. – А я…
– А ты остаёшься тут и рассказываешь королеве или принцу о том, что случилось, – Анри впихнула в руки ему конверт. – Думаю, этого будет вполне достаточно. Или нет? А мы с Кэором вдвоём прекрасно справимся.
Ей не хотелось бы говорить это странное “мы с Кэором”, но ведь тот не сделал ей ничего плохого, верно? А их общая, сотворённая на двоих пьяная глупость – во-первых, не так уж и неприятно, во-вторых, ничего особенного не случилось.
Сотни, тысячи людей творят подобные ошибки. К тому же, Кэор умеет держать язык за зубами, тема “какова вон та девица в постели” достоянием всей монархии не стала, разумеется.
– Надеюсь, – с нажимом промолвила она, – против моей компании ты ничего не имеешь, королевский наследник?
– Ничего, – отозвался Кэор. – Но я думаю, что отправляться надо чем быстрее, ведь даже если Его Величество всё ещё держится, чем скорее мы там будем…
Анри кивнула. Продолжать мысль не было никакого смысла – они не имели права тянуть. Ведь если Его Величество сдастся, то вся Элвьента погибнет. А живым его оттуда не выпустят.
Будь на месте Дарнаэла наивный молодой король, он, может быть, пошёл бы на попятную, поверил в сладкие речи местных ведьм и запросто отдал бы родную державу, лишь бы его никто больше не трогал, никто не посмел причинить боль.
Но это их король! Мудрый, опытный, способный отличить змею от настоящей женщины, добро от зла. Разумеется, он не будет сдаваться, но это не отменяет возможность отравления, а то и вовсе летального исхода. Дар силён, но не бессмертен – а если он сломается, то Элвьенту, равно как и самого Тьеррона, уже точно ничто не спасёт.
– А вы, – Кэор бросил на Кальтэна внимательный взгляд, – останетесь тут. С сыном. Надеюсь, найдёте общий язык с… выплодком этой… – он запнулся. – С вашим ребёнком, разумеется. Если он пошёл в отца, нам повезло.
Впервые в жизни он говорил так, как полагается королевскому наследнику. И впервые – удивительно! – Сандриэтта действительно почувствовала в нём настоящую силу, а в себе хотя бы несколько оттенков уважения к этому парню. Ведь он не виновен в том, что не желал корону и всё прочее, а если сейчас пытается спасти своего дядю, то она должна ему помочь.
Кэор вышел – быстро, всё так же уверенно, как и говорил. Анри задержалась только для того, чтобы впихнуть Антонио в руки стакан воды, а после направилась следом за королевским племянником, будто бы впервые в жизни поймав себя на мысли, что, может быть, все их отношения до этого не были такой уж и кошмарной ошибкой, как ей, может быть, казалось.
Антонио поднял взгляд на отца. Признать то, что этот мужчина с трёхдневной щетиной на лице приходится ему родственником, более того, папой – слишком странно.
Это Рэю было хорошо. Он видел Дарнаэла так часто, они разговаривали, он мог поделиться с отцом своими проблемами. Мог попросить его о помощи. В конце концов, если б Рэй что-то захотел, Дар мог бы это обеспечить.
Шэйран даже выбрался из Эрроки. Он научился нарушать правила, вопреки тому, что родился мужчиной, и отец сумел установить определённый баланс, не дав ему поверить в то, что мужчины ни на что не способны. Вот только сам Антонио избавиться от этого так и не смог – увы, но у него отца не было, а сейчас капитан Фэз, новообретённый родственник, так просто сдался…
– Нельзя склонить голову и ждать того момента, пока на неё обрушится меч, – не сдержался Антонио. – Может быть, можно их догнать…
– Это приказ наследного принца, – устало вздохнул Кальтэн. – Не то что Его Высочества, разумеется, но Шэйран ещё не признан, Дарнаэла нет, Сэи тоже. Слово наследника – закон.
– Ну и что? – удивился парень. – Ведь они не знают Эрроку. Разве они там когда-то бывали? Или всё-таки бывали?
– Боюсь, что за границей Элвьенты Анри и Кэора ждёт огромное разочарование, – покачал головой Фэз. – Но если они желают спасать Дарнаэла, останавливать их – это всё равно что нарушать собственные заповеди.
– А если догнать и помочь?
Странно было предлагать что-либо. Карра к такому не привык. Склонить голову и согласиться со всем, что от него требуют, значительно проще. Он всегда руководился именно такими понятиями, когда старательно хватался за всё, что будет в будущем, и старался получить желаемое. Больно, разумеется, но… Всё равно очень странно.
Он так хотел отличиться. Доказать отцу, что достоин его – хотелось бы, чтобы отец тоже попытался это доказать.
Даже если всё это лишь ложь.
– Да, – кивнул наконец-то Кальтэн. – Мне действительно следует отправиться за ними и помочь. Я пойду, – он выпрямился и вновь стал всё тем же доверенным лицом короля, богатырём, которого так боялись окружающие. – А ты выздоравливай.
– Нет! – возмущённо воскликнул Антонио. – Я не то имел в виду…
– Ты же сам говорил, что нельзя сдаваться, – удивлённо посмотрел на него отец.
– Да, – кивнул Карра. – Потому… – он должен сделать хоть что-то. Ведь он поверил тогда Лиррэ, а значит, всё, что она натворила, и на его совести тоже. – Потому я думал, что мы пойдём вместе.
Кальтэн облегчённо вздохнул. Его лицо озарила едва заметная улыбка.
– Хорошо, – согласно кивнул он. – Я пойду соберусь, возьму запасы еды, скорее всего, Кэор и Анри на горячую голову об этом не подумали. А ты пей воду. Я зайду.
Это была не мать – поэтому Антонио мог даже пообещать себе, что всё это со стороны практически незнакомого человека не окажется абсолютной ложью.
Его отец. Мужчина, с которым он отправляется спасать короля самого ненавистного ему – его религии и его матери, – государства. Вытаскивать Дарнаэла Второго из лап…
Из лап Тэзры Карра, его родной матери.
========== Глава сорок четвёртая ==========
Рэй отлично помнил о том, где оказался Тэллавар Гартро. Тот постарался повторить далеко не один раз, что он – там, в далёкой Дарне, до которой ехать слишком далеко, утомительно, опасно. Конечно, каждый, кто рискнёт преодолеть такую дорогу, будет вознаграждён шумом моря и красотами местного ландшафта, теплом воздуха, но ведь ещё надо добраться!
Впрочем, Шэйран отлично знал, что Высший отнюдь не станет пользоваться лошадями, каретами или своими ногами. Скорее уж он взберётся на метлу, если такое возможно – но, по правде, мгновенное перемещение должно стать его спасением.
Рэй знал об этом. И Рэй знал, что сделает.
Он сам рискнул впервые. Наверное, горе и силы бабушки помогли ему на тот момент – но когда парень наконец-то открыл глаза, он оказался уже в Дарне.
…Небо над головой было синее-синее. Солнце тут восходило примерно тогда же, что и в Лэвье, поэтому Шэйран подозревал, что без сознания провалялся довольно долго. Интересно, где? На траве в лесу, где так удобно лежать, что вставать не хочется?
Впрочем, стоило скосить глаза, как взгляд скользнул по стенам домов, и Рэй понял, что его состояние незамеченным точно не окажется.
– Эй! – послышалось откуда-то издалека громкое восклицание. – Опять тут эти упились и валяются под домами богатых граждан!
Конечно! Шэйран был в Дарне много раз, но довольно давно, ориентиром он выбирал отнюдь не соседний лес, а родной королевский дворец, из которого когда-то правила династия Дарни, потом надоедливые Флоджи, а потом и Дарнаэл Первый, но он быстро переместил резиденцию в Лэвье, к своей супруге в столицу, а потом и слил государства воедино.
И под богатыми домами валяться не полагалось.
Спина кошмарно болела. Он растянулся прямо на тротуаре, смотрел в синие небеса, а шпага защитника города так отвратительно вписалась в пейзаж, что Рэй едва сдержал магию. Это его на что-то серьёзное не хватало, а вот на то, чтобы остановить обыкновенного, неодарённого человека – весьма много магии. Особенно если учитывать то, что запас Рэя пополнялся очень быстро. Хоть против армии выставляй, главное, чтобы в узком проходе, да и без лучников, тогда можно победить. А то щит он не потянет. Ни такой, ни магический.
– Вставай! – возмутились откуда-то сверху. Стражник был неопрятен, недоволен и явно собирался отправиться уже домой, когда увидел какого-то лежебоку под дворцом. – Сейчас быстро оформим тебя в тюрьму, и…
– Вы уверены, что меня стоит оформлять в тюрьму? – Шэйран мог только представить себе, как он выглядит.
Рубашка наполовину сгорела, он сам раскрашен чёрными пятнами на бледном лице от дыма, да и, наверное, не сможет нормально разогнуться, потому что спина отказала служить верно и медленно отделялась от остального тела. По крайней мере, по ощущениям.
– Уверен, уверен, – стражник спрятал шпагу в ножны. – Ты, парниша, бродяга. Бродяги платят штраф, чтобы доказать, что они таковыми не являются. У тебя деньги есть?
– У отца есть, – абсолютно искренне признался парень. – У меня с собой сейчас нет.
– Хм… – стражник нередко наталкивался на пьяных сынков богатых родителей, так что почти поверил. – И кто ж у тебя отец?
– Дарнаэл Второй, – мирно сообщил Шэйран, а после понял, что зря не прикусил язык. У папы ж официально нет никаких детей, только племянники! Ну, назвался б Кэором… – Вы у бабушки спросите, она подтвердит. У Её Высочества Сандрин.
– О, парень, ты загнул. А мама кто, Лиара Первая? – фыркнул мужчина. – Ты меня, конечно, прости, но кутузка по таким врунам ох как плачет…
– Боюсь, – выпрямляясь и пытаясь хотя бы из волос вытрясти пыль, протянул Шэйран, – вы действительно правы по поводу мамы. Хотя мне очень хотелось бы, чтобы это оказалось выдумкой. Честно-честно.
Стражник рассмеялся.
– Ну, парень, ты даёшь, – присвистнул он. – Мать – королева Лиара… Я б тебя отпустил за хорошую выдумку, но не могу. Давай, вперёд, пойдёшь сам и без сопротивления – мы тебя потом, после выяснения личности, трогать не будем…
– А что, с сопротивлением мне грозит массовое избиение? – язвительно уточнил Шэйран. – Или что похуже, в чём советник Вирр Кэрнисс старательно подозревает па… Его Величество?
Стражник расхохотался.
– Слушай, – он хлопнул его по плечам. – Ты столичный? Да? Раз о слухах в курсе? – Рэй рассеянно кивнул. – Ну, скажи, а тот придворный маг – он вообще как? Хоть есть на что глянуть? Не то чтобы я интересуюсь… – мужчина поспешно убрал руку, – просто у нас новое начальство, может, тоже с наклонностями. По крайней мере, мне так показалось. Он тут всего три дня, его королева назначила, говорит, понравился он ей. Вылетит, конечно. Ну так что, есть на что посмотреть, на придворного мага-то?
– Есть, – Рэй едва сдержался, чтобы не закатить глаза. Стражник развеселился. – По мнению многих, очень даже.
– Хм, ну, у короля губа не дура, – фыркнул мужчина. – А как? Правда то, что о них говорят? Отношения, то да сё? Не, наши-то не верят, но некоторые злые языки судачат о том, что жена у короля тоже только для прикрытия. Правда, что ли?
– Нет, – о, послушал бы отец, что о нём городит собственная стража, схватился бы за голову, – жена не для прикрытия, а как раз для тех целей, для которых служит жена. А с придворным магом у короля тёплые отношения благодаря родственным связям, – Шэйран прищурился. – Понимаете ли, господин стражник, беда в том, что придворный маг – сын Его Величества.
– Парень, ну не городи уже с три короба! – махнул рукой тот. – Что, второй сын?
– Почему второй? – удивился Рэй. – Всё тот же.
И вытянул руку с вспыхнувшим на ней пламенем.
Стражник попятился. Нельзя сказать, что он воспылал верой относительно того, что у короля действительно есть наследник престола, но волшебство его явно убедило в том, что с незнакомым парнем, решившим полежать под дворцом, лучше не связываться.
– Вы… того, – он поперхнулся, – простите меня… Высочество. Ваше. Я ж не знал… Я случайно… Так, посмеяться… Я ничего такого не хотел… Смотрю – лежит парень, отдыхает, я тут решил спросить, всё ли хорошо, ну…
– Ага, – Шэйран взвесил в руках пульсар. – А я так, под руку попался. Случайно. Так что, мы идём в кутузку? Или к королеве?
Стражник посмотрел на него – пристально так, внимательно, – потом отчаянно замотал головой и бросился прочь со всех ног, не собираясь попадаться под горячую руку, ежели что-то случится.
Рэй погасил пульсар и пробормотал знакомое заклинание, восстанавливая приличный вид собственной одежды. Ещё надо было найти какую-то лужицу и старательно умыться, и тогда вообще прекрасно будет. Впрочем, грусть не смоет никакая вода, но ведь он обещал бабушке… Обещал, что будет держаться.
Парень зашагал вперёд – медленно, едва переставляя ноги. Выглядел он уже вполне прилично, так что принимала его стража точно за какого-то богатенького сынка, которого бросила ради друга привередливая любовница.
Перед глазами всё ещё стояла Далла. И её слова – о том, что он должен выдержать. Должен выстоять. Должен стать сильнее ради неё.
Отказываться от обещания он не собирался.
Надо просто немножечко подождать до того момента, пока утихнет боль утраты, а потом, когда будет легче… Впрочем, чего тянуть? Зачем постоянно откладывать мгновение, когда можно будет равнодушно отбросить в сторону все глупости, а потом взяться за дело по-человечески, а не так, как у него обычно это получается. Отчего-то Шэйрану очень хотелось верить в то, что на этот раз попытка стать нормальным магом будет удачной, а бабушка там, на том свете, не разочаруется им. Он ведь обещал – а обещания принято выполнять.
…Солнце светило безумно ярко. в Дарне всегда было жарко, вот только прежде парень умудрялся игнорировать чрезмерно высокую температуру и почти спокойно относился к тому, что происходило на улице. Теперь шум и крики посторонних вызывали раздражение, и Рэй только ускорил шаг.
Стражи больше не было. Нет, они проходили мимо, конечно, но настоящее присутствие – это когда служивые останавливают для личного досмотра едва ли не каждого на первый взгляд не местного человека.
Правда… Шэйран тянул на местного, наверное. Особенно со спины. Конечно, когда-то давно все дарнийцы были черноглазы, черноволосы и смуглы, за редкими исключениями, но теперь в толпе всё чаще и чаще мелькали тёмно-русые и каштановые головы, цвет глаз и вовсе варьировался от светло-серого до жгуче-чёрного, разве что зелень и синева действительно встречались редко.
А вот цвет кожи никуда не пропал. Бледность была вызвана ещё и тем, что Шэйран почти не бывал на солнце. Конечно же, он не стал бы столь смуглым, как Кэор или та же Моника, хотя девушка в Эрроке то ли отчасти… выцвела, или как назвать подобный процесс? в общем, название в любом случае никакого значения не имело, она просто стала бледнее, чем должна быть, и только. Это на Тьеррона не влияла никакая погода.
А Шэйран, благодаря эрроканской крови и постоянным закрытым помещениям с весьма плохим отоплением сначала и вовсе сливался с белыми стенами. Теперь бледность была почти адекватной, но всё равно выделяла.
