Текст книги "Заклятые враги (СИ)"
Автор книги: Альма Либрем
сообщить о нарушении
Текущая страница: 44 (всего у книги 88 страниц)
Конечно! Как он мог не догадаться? Как мог не заподозрить их в этой, несомненно, гнусной и смешной идее? Ведь всё гениальное просто, а Лиара – или Тэзра, – по праву считали себя гениальными.
– Мне кажется, – отозвался равнодушно король, – что эти ступеньки ведут отнюдь не куда-то к народу, перед которым я должен признавать свою беспомощность.
– А вы готовы? – наивно уточнила Мизель. О, да, она до сих пор верит в то, что её чары действуют на всех. Не только волшебство, но и обаяние.
– Я никогда не буду готов. Ваши пыточные этого не изменят.
– Как знать, – Тэзра осклабилась. – Как знать.
…Помещение было довольно светлым – чтобы ведьмы могли видеть всё, что делает пленник. И на удивление пустым – единственным средством, которое они прихватили с собой, оказался какой-то чемодан в руках у палача.
Мужчина выглядел грустным. На его гладко выбритой голове красовалось клеймо – конечно же, он Подчиняется. Подчинение – особая вещь, сопротивляться ведьме, что отдаёт тебе приказы, невозможно. Палач был не так уж и стар, а его дело казалось ему же самому отвратительным, но просто так отказаться от предназначения отнюдь не получалось, сколько б он ни старался. Естественно, это не было простым заданием – то, что загадает ему Тэзра.
После короткого жеста ведьмы его отвели на центр помещения, но даже одна мышца на лице не дрогнула – это не имело значения. Всё, что происходит, попросту не имело значения.
– Ну что же, – промолвила Тэзра. – Я даю тебе ещё один шанс. Это всего лишь несколько слов. Одно публичное выступление, – она улыбнулась. – Всего одно. Короткое. Ты скажешь, что мужчины ничтожны. Что ты тоже ничего не значишь. Отречёшься от престола. Вот и всё. И будешь жить столько, сколько у тебя получится – мы тебя больше не тронем. Нам нужен только отказ.
– Мой отказ ничего тебе не даст. Моя супруга всё равно будет править страной. А потом, – Дарнаэл вздохнул, – будет править мой сын. Даже если я умру.
– Дар, умереть не так уж и просто. Я способна это обеспечить.
– Охотно верю, – кивнул мужчина. – Но я готов рискнуть, поверь мне. Готов попытаться выжить, даже если тебе очень захочется меня убить.
– Я не ставлю целью твою смерть, – повела плечами Тэзра. – Рано или поздно ты всё равно согласишься, драгоценный.
Он ничего не ответил. Оставался только один вопрос – когда Тэзра успела прогнить до такой степени? Когда она с нормальной, в принципе, девушки превратилась в такое вот чудовище? В такое гадкое существо, способное на всё, что угодно, лишь бы доказать собственную правоту… Может быть, винить в этом стоило Лиару, но Дарнаэл отлично знал, что во всех проблемах человека обычно виновен исключительно он сам. Лиара тут ни при чём. Даже если это просто его фантазия, в которую очень и очень хотелось бы поверить, Лиара всё равно ни при чём.
– Ты просто должен отречься, – повторила настойчиво Тэзра. – Подумай. Одно публичное выступление, Дар. И всё закончится.
– Ещё ничего и не началось.
Ей надо было только кивнуть. Кажется, палач испустил грустный вздох и коротким взмахом ножа разрезал на спине рубашку.
Как весело.
Вспомнился маг из подвалов на шестом уровне. Точно та же ситуация – словно Дарнаэл никогда не присутствовал на пытках. Впрочем, для этого он никогда не использовал магию.
Тэзра прищёлкнула пальцами. Рубашка – уже разорванная, наполовину опавшая, загорелась. Вспыхнула, словно спичка – вероятно, ведьма не рассчитала силы, когда использовала заклинание.
Пепел опадал на пол хлопьями – пламя жгло неприятно, но, к счастью, всё длилось не так уж и долго, не настолько, насколько хотелось бы ведьме. Она пыталась продемонстрировать свою силу, напугать – но это лишь фантом. Они не дадут ему сгореть заживо. Для того, чтобы отречься от престола, надо быть не только живым.
Надо быть ещё и поразительно целым.
Чтобы выглядело всё так, будто бы его никто и не ломал. Никто не пытался старательно уничтожить его, выбить это признание. Просто король соседней страны в одно прекрасное мгновение вот так взял и решил сдаться, склонить голову перед правительницей Эрроки. Чтобы это выглядело как можно более органично и естественно. Вот для чего они стараются.
– Можете делать с ним всё, что пожелаете, – Тэзра повернулась к стражникам. – Ну же? Испустить злобу…
Король смотрел на них с едва заметной улыбкой. Конечно, понятно, что она предлагала сделать. Если выжечь ему глаза, к примеру, то придётся придумывать хорошую отговорку, почему это Дарнаэл второй решил ослепнуть. А вот парочку отбитых органов очень даже легко поправить. Для хорошо подготовленной волшебницы не составит труда.
Кто-то из юношей покачал головой – едва заметно отказывался от предназначенной для него миссии. А потом отступил на пару шагов назад, словно отчаянно боялся нарушить то, что преследовало его обязательством и повинностью до конца дней.
Дарнаэл улыбнулся ещё шире. Этого она отобрать у него не могла. Не могла заставить сейчас стражу бояться её сильнее, чем короля соседней державы.
Даже в цепях. Даже без волшебства. Даже с палачом, застывшим за спиной. Даже в таком беспомощном состоянии.
Они знали, что будет, если они повинуются, и знали, что случится, если посмеют воспротивиться. И почему-то второй вариант беспокоил их куда меньше, чем первый. Конечно же, это не было делом принципа. Но для молодёжи даже под страхом какого-то проклятья почему-то страшно толкнуть на камни этой темницы символ. Того, в кого они верили.
Они все давно уже нарисовали себе образ свободы. И если теперь того, кто должен был её принести, и заковали в цепи, это ещё ничего не значило. Ведь он может освободиться, а после принести счастье и им. Если б он смотрел на них умоляющим взглядом, то, пожалуй, было бы всё куда хуже. Они бы рискнули. Разочаровались бы. Но он едва заметно, ободряюще улыбался, и они просто не могли переступить через черту.
Или, впрочем, всё было куда проще и без моральной подоплёки.
Дарнаэл Первый мог повергнуть армию противника на колени одним только весёлым смехом. Его не могли не любить.
Второму же очень не хотелось когда-то в далёком прошлом, чтобы этот дар ему перешёл вместе с внешностью далёкого предка. А теперь… Пожалуй, нет. В искренность и незапятнанность молодёжи верить хотелось чуточку больше, чем в собственные силы, пусть Дарнаэл и знал, что не надо строить в голове иллюзии.
– Проклятье, – прошипела Тэзра. – Ты не понимаешь? Ты не победишь, Дарнаэл. Ты не можешь выиграть!
– Могу.
Она ударила его по лицу – резко, наотмашь, с силой, на которую, казалось бы, не способна женщина, но изменилось только одно – теперь к беззаветной улыбке присоединилось ещё и расплывающееся красное пятно на щеке.
– Убить, – прошипела она. – Я могу тебя убить. Ты думал об этом, Тьеррон? Соглашайся.
– Ты не можешь меня убить, – равнодушно ответил Дарнаэл. – Потому что тогда некому будет отрекаться.
– Покалечить.
– Мне не страшно, – улыбка оставалась издевательски-холодной.
Тэзра уже осознала, что сегодня согласия не будет. Она склонилась над чемоданом и разочарованно вздохнула, едва заметно бросив взгляд на палача. Вот кто ещё сегодня будет страдать. Вот кого она тоже побаивается убить, но зато может выкалывать ему глаза столько, сколько ей будет угодно.
– Что? – холодно поинтересовался Дарнаэл. – Сегодня мои пальцы будут целы, а ногти останутся на положенном им месте?
Она смотрела на скудный арсенал – и понимала, что не сможет ничего изменить. Только баночка с ядовитым веществом, батог и тонкий прут. И больше ничего. А она даже не могла разжечь тут пламя, потому что металл был защищён от влияния волшебства.
Женщина взвесила его в руке, вновь посмотрела на стражу, словно думая, послать или нет. Если всё это делается с разрешения Лиары… Почему она осторожничает? Почему не рискнёт потом наложить иллюзию? Впрочем, всяко бывает. Лиаре, может быть, тоже надо доказать, что он способен сдаться просто так. Может быть, это только хорошо продуманная игра.
Тэзра подошла поближе. Она не могла не замечать внимательный взгляд палача – то, как он смотрел на чужеземного короля, то, как он не мог ему не сочувствовать. Всё это вызывало у неё не просто раздражение, а самую настоящую ненависть, такую сильную, что словами, по крайней мере, обыкновенными, её уж точно не опишешь.
Она сжала ладонями его лицо, посылая волну Силы в тело короля.
Никакие пытки не могли сравниться с этими.
Боль разрывала каждую клеточку тела. Он пытался убедить себя в том, что это всего лишь фантом, но легче не становилось. Пламя прожигало его изнутри, осторожно касалось каждого уголка сознания, оставляя там искру, и она старательно разгоралась, лишая короля шансов на спасение.
Он чувствовал, как боль билась изнутри. Нереальная, несуществующая, на самом деле всего лишь выдумка, которую так старательно распространяла по его телу Тэзра.
Но всё это было внутри. Снаружи ему тоже полагалось вопить от ужаса и неимоверной боли, но он даже не сжимал зубы, а безмятежно, словно тот блаженный, улыбался, то и дело возводя взгляд к пустоте. И это было действительно чуточку страшно – смотреть на будто бы обезумевшего короля. Тэзре, впрочем, было страшнее всего. Потому что она знала, насколько ему больно.
Но не знала, что больно не впервые в жизни.
Дарнаэл сцепил зубы. Не закричать казалось единственным способом заставить её прекратить всё это. Ещё секунда, и улыбка превратится в гримасу, но ведь она-то этого не знает. Она только видит, что он абсолютно безмятежен, и всё. Не кричит, не умоляет о пощаде, не готовится броситься на колени.
Это только в его голове.
В его сознании ему выжигают глаза. Четвертуют. Растаскивают на кусочки. Всё это только в его голове, а сознание не имеет никакого значения. Для него уж точно – ничего. Он борется и кричит тоже мысленно. Он умеет это разделять.
В мыслях, в воображении, на которое воздействует Тэзра, он воет от боли и умоляет о пощаде. Но она этого не видит. Она видит только пустые синие глаза и улыбку, застывшую на губах, а ещё внимательный взгляд палача. Палача, который переживал всё это уже однажды. Умолял прекратить вслух. И получил это клеймо только благодаря тому, что сам дал на него одобрение. Но Дарнаэл не собирался сдаваться. Когда-то давно, когда он только-только собирался отбыть на тот свет, ещё в восемнадцатилетнем возрасте, Мэллор, дабы спасти – тогда ещё друга, а не просто чужого ему короля, – сказал, как это делается. Как отделить своё сознание. Как не выдать мысли – они начинают существовать где-то далеко.
И Тэзра может до них дотянуться. Но они не могут добраться до самого тела. Не могут подчинить себе физическое.
– Богиня! – она наконец-то убрала ладони и вновь толкнула его в плечи, но взгляд оставался таким же отсутствующим. Схватила батог, попыталась ударить сама, но силы в тонких женских руках не хватило на настоящий след. – Двадцать ударов! Верните его на землю!
Синева стала более осознанной. Тут так отстраниться уже не получится. И сдерживаться до самого победного тоже – от мысленной борьбы всегда хуже, чем от физической, а ведь это только первый раз. Она попытается всё повторить.
– Сдавайся, – выдохнула Тэзра. – Немедленно. Сдавайся.
– Никогда, – едва заметно усмехнулся Дарнаэл.
Одного её выражения лица было достаточно для того, чтобы он почти не чувствовал досады, когда от сильного тычка в спину рухнул на колени, а после на спине появилась первая кровавая полоса от удара.
Плеть жгла не сильнее, чем чувство победы.
И пусть Тэзра думала, что победитель безальтернативен, первый бой остался не за нею. Вопреки всему.
========== Глава тридцать восьмая ==========
Шэйран никогда не думал, что будет ненавидеть тронный зал за одно только присутствие Сэи в нём. И вроде бы он сам и не стремился на трон, его мало интересовало то, что он мог бы занять её место сейчас, когда отца не было в стране. Куда больше вопросов вызывал тот факт, что от Дарнаэла Второго до сих пор не было ни единого известия. И именно это отчего-то заставляло Шэйрана даже не просто волноваться, а ненавидеть новую королеву за то, что она отбирала отца у Лиары, за то… За то, что она скорее всего скрывала от него то, что знала о судьбе короля.
И Гартро. Что, во имя Первого, толкнуло его так резко менять решение, терять интерес к обучению молодого мага, вообще всё переворачивать с ног на голову в считанные дни? Можно подумать, Высшие маги – легкоранимые существа, которых так просто выбить из колеи! Если бы! Нет, если в этом замешана Сэя, то она должна пояснить ему всё – или хотя бы частично рассказать, что именно успела натворить, дабы заставить Тэллавара скрыться.
Шэйран на мгновение остановился на пороге тронного зала. Дома ему не позволялось просто так заходить туда, где может происходить важное совещание или что-то в этом роде. Мать старательно ограждала сына от всех дел, потому что считала, что мужчине не место…
Рядом со святынями.
Но тут всё было иначе. Он – придворный маг, а не “никто”, который на самом деле является королевским дитям. Всё это не имело никакого значения. Он узнает о том, что происходит, из первых уст, и плевать, если Сэя не настроена на длительную беседу.
…Шэйран толкнул дверь, не подумав, что можно воспользоваться магией. Стража, естественно, не подумала даже воспротивиться или остановить его. после того случая с пограничниками, которые дружно загремели в тюрьму, подчинённые капитана Фэза и вовсе обходили его десятой дорогой, вовремя осознав, что им же будет дороже сражаться с придворным магом.
Это радовало, но в тот же момент Шэйран никак не мог избавиться от странного ощущения гнилизны или чего-то подобного. Его будто бы грызло изнутри непонятное ощущение – словно он успел уже десять раз проиграть, а теперь только спешил подтвердить собственные опасения.
Сэя была одна. Она сидела на троне, грустно-гордая, и смотрела куда-то вперёд таким непонятным, отсутствующим взглядом, что Шэйрану сначала даже стало не по себе. Он, впрочем, задержался на месте только на несколько секунд, а после уверенно двинулся вперёд.
– Здравствуй, – поприветствовал он королеву. – Вести есть?
– От Дара? – она словно очнулась ото сна и посмотрела на него так, словно впервые узнала о существовании наследного принца. – Да, он… Он доехал. Просто немного устал и вынужден… задержаться.
Шэйран мог бы спросить об Эрле, вот только вряд ли Сэя сможет ответить ему более-менее чётко. Всё это в любом случае выглядело довольно странно – принц не осознавал до конца всего ужаса ситуации, но… А вдруг с Дарнаэлом Вторым и вправду что-то случилось?
– Он хотя бы жив, я надеюсь? – голос Шэйрана не дрогнул, естественно, но это ещё ничего не значило.
– Конечно. Ведь он нам всем нужен живым. Даже Эрроке, – грустно вздохнула Сэя. – Присядь. Наследные принцы не должны стоять столбом…
– Не такой уж я и наследный.
– Это только потому, что отец не желал тебя подставлять, – отмахнулась она.
Шэйран всё-таки занял свободное кресло, магией пододвинув его поближе к себе, чтобы не коситься на Сэю сбоку. Она поднялась и пересела во второе – теперь они сидели друг напротив друга и могли смотреть в глаза безо всякого презрения или страха. Помост с троном возвышался совсем-совсем рядом, но он не имел особого значения теперь, когда сам престол был, считай, пуст.
– В конце концов, – продолжила Сэя, – Дарнаэл всегда надеялся на то, что сможет огласить официально сына тогда, когда всё утихнет. Так что ты не должен его винить. Отец тебя любит.
– Рад это слышать. Но меня нынче интересует то, где он и как себя чувствует.
– Он вернётся не скоро. Я никак не могу посодействовать, – отозвалась Сэя. – Мне нужна твоя консультация… Как мага.
– Как мага? – хмыкнул Рэй. – Будто б ты не знаешь, – он даже забыл о том, что говорит с королевой, а не со старой знакомой из Вархвы, – какое у меня магическое образование! К тому же, теорию магии преподавала твоя мать, я в основном был за дверью.
– Ну, думаю, тут скорее моральная сторона проблемы. Мне уж точно не ответить, у меня вообще нет магического образования, – выглядела Сэя вполне искренне. – Меня интересует… Ведь есть такая возможность – отдать свою любовь в обмен на что-то, во время сделки, правда?
– Любовь? – удивлённо посмотрел на неё Рэй. – Никогда не слышал. Может быть, просто заблокировать…
– Нет. Отдать свою способность любить. Как думаешь, если ты не умеешь любить, разучился делать это… Почему грустишь из-за человека? – она мотнула головой. – Скучаешь, переживаешь за него… Неважно, кто он. Такое бывает?
– Откуда мне знать? – Шэйран вздохнул. – Я, к счастью, никогда не заключал таких сделок. Может быть, сказывается прошлое, просто привязанность. Тут уж всё зависит от характера заклинания… – Сэя заметно приободрилась. – Ну, впрочем, можно поискать.
– Не стоит. Ты что-то хотел? Кроме того, чтобы спросить об отце?
– Да, – спустя несколько секунд более-менее уверенно кивнул Шэйран. – Мне хотелось бы знать, не в курсе ли ты…
– Относительно чего?
– Относительно пропажи Тэллавара Гартро, – Шэйран вздохнул. – Понятия не имею, где носит этого склочного деда, а мне надо задать ему несколько важных вопросов. Он сказал, что отправился в Дарну, но должны же быть какие-то причины.
– Они у него есть, я думаю, – повела плечами Сэя. – Но ведь это не моё дело, чем там занимается кто-то такой, как Тэллавар. Я просто в это не лезу, так что лучше меня и не спрашивать ни о чём подобном, правда… Иди. Мне надо побыть одной.
Шэйран ещё раз удивлённо на неё покосился, но спрашивать что-то ещё было бы уже наглостью. К тому же, после упоминания Тэллавара девушка почему-то заметно расстроилась, будто бы кто-то старательно выпил из неё все жизненные соки и затёр все следы собственного присутствия. Задавать же вопросы относительно этого Рэй тоже не мог, знал, что если Сэе неприятно об этом говорить, то лучше просто не навязываться.
***
Весь день оказался каким-то натянуто-странным. Шэйран знал, что ему следовало бы отыскать Монику, но даже с нею советоваться было бы очень непривычно. В конце концов, кто такая Лэгаррэ? Это всего лишь шпионка, которой на самом-то деле только сумасшедший может доверить свои секреты. Шэйран сумасшедшим не был, ему просто очень хотелось заставить её быть ближе.
Но сегодня и это желание было не таким уж ярким. Мон пропадала где-то в библиотеке, собиралась помочь господину Са с тем, чтобы расставить все его книжки по местам, а придёт она поздно и истощённая.
У них, к тому же, даже не отношения. Два поцелуя и один раз попытка подремать у него на плече – это всего лишь проявления сближения, но отнюдь не чувств. Моника будет его сторониться всю свою жизнь, потому что это-то как раз у неё в крови.
Она не умеет быть спокойной по отношению к мужчинам. И всё остальное не имеет значения. Вера есть вера, от неё так просто не отречься, даже если на самом деле тебе полагается думать о чём-то совершенно другом.
Парень вышел на улицу. Ему казалось, что тут, на свежем воздухе, легче будет не только дышать, а и думать. Иногда отец говорил, что попытки проветриваться помогают.
Ну, не стоило, пожалуй, упоминать, что проветривался Его Величество на войне, а самое главное, обязательно в первых рядах. Почему-то одного присутствия короля было достаточно для того, чтобы противник растерял всю свою уверенность по пути. Но это раньше… когда Элвьента состояла из двух разрозненных кусков – побережья Дарны и самой столицы, разбитой разными кланами после правления королевы Сандрин, – армия была маленькой, и тогда каждый солдат оказался на счету.
Но когда король Дарнаэл завоевал половину тех земель, что были у него в распоряжении сейчас, противники уже поумерили пыл и не нападали сами. Просто Тьеррон методично отвоёвывал то, что принадлежало ему по праву, и остальное уже банально не имело значения.
Он был победителем.
…Шэйран медленно шагал по мостовой. Его не трогали – конечно же, в первую очередь потому, что он никому не был тут нужен, но и немаловажную роль в том, что толпа расступалась, сыграл и замечательный факт чёрной одежды, обозначающей волшебника. Ведьм и магов боялись практически все, единственным, кто мог в этом плане вызывать доверие, был король.
А на Рэе фраза “принц” всё ещё не проявилась, хотя они и были с отцом поразительно похожи.
…Внезапно кто-то налетел на него – едва ли не сбил с ног. Кальтэн, что стоял в нескольких сотнях метров и сегодня замещал привратника, заметно оживился, ощутив опасность, но Шэйран уже успел узнать того, кто так старательно пытался сбить его с ног.
Это был Антонио. Непонятно, что Карра забыл так далеко от родного дома, от Вархвы и от Эрроки вообще, что он делал тут, во вражеском логове, но его присутствие оставалось неоспоримым. Но Шэйрана, впрочем, куда больше взволновал его вид.
– Анио? – сокурсник, казалось, ещё больше вырос или отъелся, потому что поднять его с мостовой оказалось почти невыполнимым заданием. – Что ты тут делаешь? Да вставай, полстраны на тебя смотрит, как на пьяного идиота!
Но Антонио не был пьян. Это Рэй отлично знал – на то он и маг, чтобы разбираться в подобных вещах. Нет, Антонио был проклят.
Его посеревшее лицо выдавало даже само заклинание, только, естественно, не выказывало заклинания. Бледность казалась попросту неимоверной. Казалось, что из парня выпили в одно отвратительное мгновение все силы, что только были в нём, выжали его, словно тот лимон, а после оставшееся вышвырнули на мостовую.
По всему телу шли синие пятна. Ещё немного, и бедный Антонио превратился бы в настоящий ходячий труп. Он хватался за воротник рубашки Шэйрана и отчаянно пытался встать на ноги, но ничего не получалось.
Уверенно шагал в их сторону Кальтэн.
– Пропасть, – прохрипел Антонио. – Ты должен быть у пропасти завтра… Рэй… Завтра… Они будут тебя ждать, – он задыхался, и неведомое заклинание сжимало грудь. – Иначе… иначе… – слова давались неимоверно трудно. Антонио закашлялся, согнулся пополам, едва ли не свалился на мостовую, но Шэйран всё-таки умудрился его удержать. Теперь на руках были уже капли крови – от этого противного кашля, что буквально выворачивал несчастного наизнанку. – У пропасти… Ты знаешь, где она? Спаси… Она… Я думал… Любит…
Шэйрану не требовались объяснения. Он понимал, что ещё пара слов, и Антонио попросту погибнет – прямо у него на руках.
– Время? – спросил он. – Скажи мне время!
– Во время захода… солнца… прошу… – Антонио рухнул на землю – такой же серый, но ещё способный дышать.
Шэйран опустился на колени прямо на мостовой, прижимая раскрытую ладонь к груди своего бывшего сокурсника. Сила полилась в Антонио одним тоненьким потоком, таким, что мог бы поддерживать жизнедеятельность несчастного Карра. Вот только Рэй знал, что это проклятье невозможно снять, пока будет жива та, что его наложила. В том, что это была женщина, Шэйран даже не сомневался.
Наконец-то добежал Кальтэн. Он выглядел обеспокоенным – ведь сейчас принц, пусть и непризнанный до сих пор из-за того, что король не желал стать свидетелем покушения на собственного ребёнка, был в опасности.
– Кто это? – капитан Фэз склонился над несчастным Антонио. – Что с ним случилось? Выглядит, как труп.
– Отнесите его в больницу, – равнодушно промолвил Шэйран. Ему было уже не до сопереживания. – И пусть там попытаются напоить чем-то целебным, это поможет ему протянуть до завтрашней ночи… или послезавтрашнего утра. А там уже всё решится.
– Кто это? – настойчиво повторил Кальтэн, не собираясь тащить в больничное крыло совершенно незнакомого человека.
– Мой сокурсник, – Рэй покосился на капитана стражи. – Сын Тэзры, Высшей Ведьмы Кррэа.
Это должно было означать для порядочного капитана стражи как “враг”. Но Кальтэн в этот вечер вынужден будет отступиться от своего предназначения. Обязательно. Другого выхода у него не будет.
Антонио был его единственным сыном, которого Кальтэн видел впервые в своей жизни. И рисковал не увидеть и вовсе больше никогда.
========== Глава тридцать девятая ==========
Незнакомка, вопреки яркому цвету волос, была какой-то странно-серой. Эльм видел много рыжеволосых, да и Эрлу можно было бы отнести к таковым, но она оказалась скорее шатенкой, вопреки всем ожиданиям, но настолько серую встречал впервые за всю свою жизнь. О, куда там королеве Лиаре, пусть и отчаянно стервозной, но и довольно привлекательной женщине! Нет, эта… Эта никогда не привлечёт мужские взгляды, если, конечно же, не постарается достойно поколдовать.
Среднего роста – как раз такая, что очень легко будет смешаться с толпой. Худенькая, лишённая тех соблазнительных изгибов, что у Эрлы – по крайней мере, не возникало не то что желания вместо убийства и уничтожения принцессы толкнуть её не на плаху, а на мягкую кровать, а и…
Марсан мотнул головой. Все эти физиологические пожелания относительно Эрлы он старался выметать из сознания как можно быстрее, понимая, что ничего хорошего не будет, если он даст волю своей фантазии. В конце концов, девушка не заслужила на такое наглое отношение к себе, и он не должен позволять что-то настолько…
Настолько пошлое. Хватит представлять её в пеньюарах и без них, и так наговорил столько всего, что попробуй оправдайся.
Но незнакомка не была Эрлой. Почти без груди, с талией, но без бёдер, с тусклыми, пусть и рыжими, волосами, но самую главную роль играло лицо. Кожа – не то чтобы разительно бледная, как у короля Дарнаэла, которого Марсан видел мельком, чтобы это было привлекательным, нет, просто серая и бесцветная, с цепочкой сосудов на виске, почти заметной. Серо-зелёные глаза, не болотистые, конечно же, но отнюдь не яркие. Это всё вызывало странную ассоциацию со змеиной кожей – но ведь она и была змеёй. Убившей Мэллора, между прочим.
А ещё губы. Тонкие, будто бы две невидимые полосы, абсолютно некрасивые губы – только сумасшедший может пожелать её поцеловать.
– Кто ты? – удивлённо переспросила Эрла, отступая чуточку назад. Она как-то неожиданно для себя наткнулась на Эльма, но не отодвинулась, а позволила рукам лечь на талию – а Эльм едва подавил отчаянное желание прижать её к себе покрепче. Пора с этим заканчивать. – Что ты за…
– Я жрица богини Эрри, – пожала плечами незнакомка. – Меня зовут Грета Паррия.
– Грета Паррия? – моргнула принцесса. – Какая ж ты жрица! У моего брата была однокурсница с таким именем!
– Это моё временное тело, – ответила девушка. – Временная реальность. И временное имя. Да, мне нужна была легенда. Потому я долгое время оберегала будущего Высшего и находилась в Вархве. Но теперь моя помощь понадобилась Воительнице, и я тут.
Эрла содрогнулась. Эльм буквально чувствовал её страх – физически сильный, непонятно натянутый, будто бы принцесса не только не верила ни единому слову, а ещё и старательно не обращала внимания на всё то, что говорила Грета.
Почему-то ему самому казалось, что слова змеи, ставшей внезапно человеком, нельзя воспринимать серьёзно. Это шутка. Выдумка сумасшедшей девицы, которая каким-то образом научилась превращаться в пресмыкающееся. Просто Грета – или змея, или как там её зовут, – спасла их, и за это следует быть немножечко благодарными. А больше ничего. Нет никакого толку в её существовании, в том, что она смеет идти с ними на контакт, остаётся только одно бессмысленное, но довольно сильное желание поскорее куда-то сбежать.
– Разве богиня существует? – не сдержалась всё-таки Эрла. – Ведь она – это просто глупая выдумка, королева прошлого, которую почему-то возвели в статус богини. Просто людям надо что-то верить…
Эльм закатил глаза – хорошо, что принцесса не могла его видеть. Это говорит символ державы, прелестнейшая дочь королевы, старательно разбивающая всё, во что только верует её прекрасная мать. Да разве так можно? Она как бы должна поддерживать свою родственницу, странно, что не делает этого.
Эрла почти испуганно сжала его ладонь, будто бы надеясь на то, что Эльм никуда не денется.
Марсан ответил таким же коротким жестом, обнимая её за талию чуть крепче, чем прежде. Так или иначе, девушка заслужила на хорошую защиту, а всё остальное не имело никакого значения. Молодой принцессе он доверял не слишком сильно, но уж явно куда больше, чем незнакомке, умеющей превращаться в змею.
– Конечно же, богиня существует! – отозвалась Нэмиара – очень слабо и тихо, всё ещё старательно пытаясь оторваться от травы, и вновь обмякла, зелёное на зелёном. – Ведь Дарнаэл Первый тоже был королём, но это не мешает ему оказаться богом.
– А ты-то откуда знаешь? – фыркнула Эрла. Она успокоилась – Шэ была куда роднее, чем какая-то там Грета, – и направилась к девушке, даже протянула ей руку, пытаясь поднять на ноги. Нэмиара довольно улыбнулась, словно преподавательница, что поймала ученика на неимоверно стандартной ошибке, и кивнула, не собираясь больше тянуть с ответом.
– Она тоже жрица, – успела чуть раньше Грета. – Только я – из Первых. А она – из Прибывших.
– Первых? Прибывших? – Эльм, что направился было к знакомой эльфийке, ведь она явно едва стояла на ногах, обернулся. Паррия выглядела невозмутимой, можно было подумать, что это не она совсем недавно убила безумного мага. – О чём вообще речь?!
– Ну, как же… Мы – созданные Богиней первые существа. Вторыми, собственно говоря, были вы, люди, – пожала плечами Грета. – Я имею в виду, среди разумных. Только Богиня творила своих слуг, а Бог занимался тем, чтобы упорядочить всё в этом мире. Она хорошо лепила, а он – вдыхал жизнь. Взаимосвязь.
– Бог может быть только один, – возразила Эрла.
– Ну, ты же сказала, что не веришь в Богиню Эрри, – казалось, невозмутимую жрицу ничто не могло удивить. – Так вот, Первые – это те, кого создали. Прибывшие… Обычно это эльфы из острова Ньевидд, их куда больше, ведь нас, Змей, всего несколько десятков. Многие из них никогда в своей жизни не видели богов. Если люди, то у них и вовсе проблемы с выживаемостью, но эльфы всё-таки живут дольше.
Нэмиара оттолкнула в сторону руки Эрлы. Стоило только Мэллору погибнуть, она заметно оживилась, а теперь уже вполне твёрдо стояла на ногах.
– И я должна была выполнить определённые функции. Я – одна из верховных Прибывших, потому что я видела Вечных лично. И его, и её, – она улыбнулась.
– Эрри и какого-то мужчину? – переспросила Эрла, вновь отступая поближе к понятному смертному существу – к Эльму, то бишь. – Их?
– Ну… Пусть так. Да, Богиню Эрри и Бога. Их имена тоже Вечны, но они обычно выбирают что-то из того, кем были. Боги часто рождаются, чтобы поправить ситуацию. Но ещё никогда не встречались в одном временном потоке сразу двое. Это уникальный случай. Уникальные наследники, – Нэмиара вздохнула. – Но Ему ещё надо открыть двери. Это она уже давно на этом свете. Впрочем, неважно.
