Текст книги "Заклятые враги (СИ)"
Автор книги: Альма Либрем
сообщить о нарушении
Текущая страница: 71 (всего у книги 88 страниц)
– Как нет?! – возмутился Рри. – Тогда принесите мне лучшую парадную мантию Дарнаэла Второго!
Прозвучало это почти визгливо, и Кэрнисс даже уставился на собственные руки – не стали ли вдруг они такими отвратительными, полными, с короткими пальцами и вечно потными ладонями, как было у Вирра. Почему-то с каждым днём – особенно с того момента, как этот прекрасный звездочёт появился в его окружении, – он всё больше и больше чувствовал влияние своего старого лика.
Где-то тут, в дворцовой сокровищнице, был маленький камешек, позволяющий обратить своего владельца в того, в кого он захочет. Конечно, его надо было частенько заряжать чистой силой и детально продумать образ. Была у него и ещё одна особенность, безумно полезная для Рри, как обладателя почти угаснувшего в этом мире дара обращения в иного человека безо всяких иллюзий – даже с подменой сознания. Он очищал разум и позволял стать самим собой. Но Кэрнисс так и не смог отыскать маленький магический камушек, выполненный в виде кулона, по слухам, подаренный Его Величеству Дарнаэлу Второму самой королевой Лиарой. Он носил его – Вирр помнил этот маленький кулон на шее, – почти каждый день, а потом вдруг отдал кому-то или спрятал среди остальных драгоценностей, словно по ненадобности. Очевидно, окончательно разругались – или же Дар передал его кому-то другому. Но он словно и не подозревал об особенностях волшебного украшения, только иногда обращал на него внимание – когда то меняло цвет.
О том, какая связь маленького кулончика с его парой, Рри даже и не догадывался. Его интересовала исключительно возможность очищения собственной души от налёта истеричности и пугливости Вирра, с образом которого он слишком уж сильно сжился.
– Простите, – глаза седого советника как-то странно прищурились, – но у Его Величества никогда не было никаких мантий. Ни парадных, ни обыкновенных.
– А во что же он тогда одевался?
– Разве вы, как его приемник, не помните? Дарнаэл Второй предпочитал выделяться из толпы не алой тряпкой на спине, а тем, что всегда вёл свою армию вперёд. На войне всё это только мешало бы ему, а в столице он и вовсе очень редко пользовался благами королевской гардеробной. Но если вы желаете, мы можем принести его лучшую рубашку – они очень похожи, но у этой расшит воротник, – его камзол и брюки. Только, – советник прищурился, – я не уверен, что вам будет к лицу.
– Почему нет? – Рри вновь осмотрел себя придирчивым взглядом, на сей раз уже в большом зеркале, которое вчера приволокли в тронный зал. Надо же, всего неделю принцесса Эрла провела там, в темницах, а он уже стал заботиться о том, как будет выглядеть на свадьбе!
– Потому что Его Величество был мужчиной высоким и атлетического телосложения, – отметил советник. – Вы же будете ниже – потому брюки его покажутся вам слишком длинными, – а фигура у вас массивнее. Портные, – старик был вообще-то старым звездочётом, но анализ фигуры проводил отменно, словно самолично шил всё, что носил Дарнаэл Второй, – не уверены, что камзолы Его Величества на вас налезут, а расшить их не получится. Поэтому могу предложить только свободные рубашки.
Свободными рубашками Дарнаэла Тьеррона было нечто обыкновенно чёрного или серого цвета и для коронаций совершенно не годилось. Рри об этом, между прочим, отлично знал.
– Хорошо, – вздохнул он. – Тогда я пойду так, пообщаюсь с невестой.
– Ваша невеста, несомненно, будет очень рада вас видеть, – послушно кивнул старик. Рри показалось, что на сей раз в его равнодушном тоне было слишком много язвительности, но он всё-таки промолчал, внезапно осознав, что советник может и не подсказать ничего такого уж разумного или толкового.
Он лишь поправил то, что сейчас именовал мантией – совершенно не парадной, разумеется, – в очередной раз помечтал о кулоне, который очистил бы его сознание от надоедливого Вирра, и уверенно зашагал в направлении лестницы. Подниматься к принцессе было долго, а Кэрнисс до сих пор не решил, действительно ли оно того стоит.
***
Эрла – в красивом пышном платье, отнюдь не повседневном, а скорее бальном, с хорошо уложенными волосами и взглядом дикой кошки или и вовсе тигрицы (Рри оных никогда не видел, но мог себе представить, как именно это будет выглядеть) его почти пугала. По крайней мере, Кэрнисс по пути растерял большую часть собственной уверенности и теперь почти задохнулся от её великолепного облика, подумывая уже нарушить правило о неприступности невесты до первой брачной ночи.
Но стоило только ему вспомнить о том, что на принцессе он женится ради страны, а не ради забавы, как все глупые мысли моментально покинули голову, и он изгнал из себя дух Вирра Кэрнисса, в которого частенько мечтал перевоплотиться обратно. Быть пухлым советником казалось в десятки раз проще, чем мучиться в образе действительно важного, нужного человека, да что там – короля!
– Я надеюсь, – он занял место на мягкой софе, что стояла напротив окна, и провёл рукой по алой бархатной обивке, – что изобилие красного в этой комнате вас не смущает. Конечно, вражеский элвьентский флаг не по душе госпоже принцессе, но я ведь не могу позволить чему-либо из символики Эрроки попасть в этот дом.
– Не стоит волноваться, Рри, – усмехнулась она. – Я привыкла к красным цветам, разве они так плохи? Алые розы, что мне передали вчера, тоже весьма симпатичны.
– Алые розы?
Но она только рассмеялась, не соизволив ответить. Рри попытался вспомнить, что же в его мыслях было связано с этими, несомненно, великолепными цветами, но у него так ничего и не получилось. Казалось, образ неизвестных цветов проходил через воспоминания красной нитью, но… Откуда? Наверное, сейчас, когда воспоминания Вирра о светской жизни и о привычках придворных находились слишком далеко, он и не вытащит нужные фразы на поверхность. Но другого способа избавиться от назойливости поддельного Кэрнисса не существовало, либо так, либо безумие окончательно его поглотит и будет бесконечно требовать возвращения в поддельный лик.
– Так или иначе, – Кэрнисс мотнул головой, – завтра у нас свадьба, Ваше Высочество. А после того, как ваша матушка умрёт от руки моих лучших воинов, мы наконец-то сможем стать полноценными правителями и в Эрроке. Очень надеюсь, что вы вскоре подарите мне сына, что поможет укрепить власть в этой глупой, суеверной стране, да, Эрла?
Она заулыбалась. Откуда в этой девице взялось столько яда, Рри не понимал. Она ещё в тюрьме казалась милой, несчастной девчонкой, пусть и сражающейся за свою свободу. Но теперь, когда враги стали реальными, о опасность такой близкой, всё обратилось в бесконечное проклятие разговорами и её дерзостью. Даже манера держаться – и та теперь до ужаса напоминала о королеве Лиаре.
– И всё же, Ваше Высочество, – продолжил он, – что же заставило вас обратиться с милого ребёнка в такую отвратительную девушку? Мне придётся выбивать из вас это долго и старательно.
– Любовь меняет людей, Ваше Величество, – пожала плечами Эрла, отступая к окну. – Особенно если она не до конца взаимна. Ведь вы думаете, что ещё толкало Дарнаэла Второго на его несметные подвиги? У нас всех это в крови. Но вам не понять, представитель королевской династии, особенно тот, кто творит её, из вас получается отвратительный. Даже эта пудра не способна прикрыть позорные шрамы.
Ведьма!
– Любовь ли? – уточнил он. – Моя милая, вы отсюда убежать не сможете. Возможно, вы уже упустили свой замечательный шанс… Когда решили остаться. Ведь мой советник предложил вам убежать, я уверен. Его вы тоже очаровали, или всё случилось куда раньше?
– Зачем выдавать мои маленькие женские секреты? – рассмеялась Эрла. – Я многое не понимала прежде, когда только попала к вам. Боюсь, то пребывания в тюрьме я действительно была лишь ребёнком, ничего не понимающем в этой жизни. Была уверена в том, что моя судьба предопределена моей матушкой. Но богиня умеет открывать глаза на всё в последнее мгновение. А вам, Рри, не везёт с советниками, однако.
– С новым вполне повезло, – гордо отозвался он, понимая, что заходит слишком далеко.
Эрла только мягко улыбнулась. Бороться – сказала ей Сэя, когда её уводили. Шепнула, совсем тихо. Женщины – те же кошки; Богиня и её драгоценная матушка, Лиара, допускают ошибки, играя с мужчинами по другим правилам. Но ни меч, ни шпага, ни лук со стрелами не могут ничего изменить. Какой бы воинственной не оказалась тигрица, самого большего успеха она порой может добиться тогда, когда притворится ласковым котёнком.
Этого хватило, чтобы вспомнить о том, сколько твердила её мать о женской силе. Хватило, чтобы понять, что у неё нет ни малейшего права оставить собственную страну в таком плачевном положении, позволить кому-либо рушить жизнь её родины. Она не могла уйти. Она впервые в жизни брала на себя ответственность, да и не от того, что хотела доказать кому-то – или даже самой себе, – непередаваемую внутреннюю силу. Просто в тот миг для неё наконец-то перестало быть важным мнение матери или отца. Это её бой, и проиграть – значит похоронить себя преждевременно.
– Я бы так не ручалась, – наконец-то выдохнула она. – Незнакомцы часто играют с нами в злые игры, господин Кэрнисс. Вы – тому доказательство; как лихо отобрали трон Его Величества, сыграв на далёком прошлом. Но вы кто угодно, но не король. Достаточно продемонстрировать народу тень сына Дарнаэла Второго – не говоря уж о самом короле, – и вас выбросят из этого дворца, будто бы ненужную игрушку.
– Неужели людям свойственно так поспешно меняться? – скривился Рри.
– Людям свойственно очень долго скрывать изменения, что с ними случались, отказываться осознавать их. Человек, на чьих руках застыла чужая кровь – нечто совершенно иное, а холод приходит тогда, когда бурые пятна смывает вода, – Эрла поправила юбки своего пышного алого платья, будто бы кровавого на первый взгляд. – Вы недооцениваете своих соперников.
– У Дарнаэла Второго, покойного, к слову, – Кэрнисс довольно усмехнулся, – нет детей. Об этом прекрасно все знают, и даже если какой-то самозванец…
– О! Дарнаэл Второй был королём – не монахом. Красивый, достойный мужчина – неужели вы думаете, что он за свои сорок четыре года ни разу не заводил длительных связей с женщинами? Нельзя быть столь уверенным в результате.
– Подтвердить без короля это невозможно.
– Порой человеческая внешность говорит о большем, чем любые слова, – рассмеялась девушка. – Народ склонен доверять, когда их вырывают из лап тиранов, но никогда не остаётся покорным и наивным в те мгновения, когда его любимого лидера пытаются оттеснить какие-то глупые предатели.
Рри ничего не ответил. На душе стало вдруг как-то неспокойно, и он вспомнил о старом звездочёте, которого так легко принял, стоило ему только убедить новоявленного короля в том, что свыше ему предназначено править долго и счастливо. Разумеется, это могло оказаться ложью, но Кэрнисс ни за что не согласился бы со столь гадким предположением.
Он стал настолько сильно схожим со своим выдуманным образом, дарованным ему природным волшебством, что теперь было трудно отделить Вирра от реальной жизни.
– Мы увидимся с вами завтра, – наконец-то промолвил король. – На нашей брачной церемонии.
Эрла только мягко улыбнулась. Она была готова бороться, а её мать тоже однажды выходила замуж за ненавистного человека.
Только он не смог дожить до первой брачной ночи.
***
Это должен был оказаться довольно торжественный день. По крайней мере, король – всё ещё страдающий раздвоением личности, но уже убедивший себя в том, что иметь довольно странное прошлое вполне нормально, – уверился в этом и повторял раз за разом ежесекундно, что сразу же после смерти королевы Лиары он станет полноправным правителем Эрроки.
Да, конечно, супруг Её Величества – король-консорт всего лишь, но Эрла только внешне, пожалуй, очень удачно копирует свою мать. И Рри был уверен в том, что ему и пары месяцев хватит для того, чтобы её сломить и подчинить собственной воле.
Но в нём стала прорезаться мягкость Вирра Кэрнисса. И, казалось, ничего ужаснее этого не могло случиться – если он окончательно утратит собственную стойкость, то для каждого его замысла следующие шаги безвольного экс-советника могут оказаться губительными.
Ему так и не сшили ничего пристойного. Свадьба с принцессой Эрроки – публичное мероприятие, и очень уж сильно хотелось возмутиться, что он не собирается являться на неё в каком-то глупом, отвратительном наряде, взятым в гардеробе у Дарнаэла Второго – но раз там ему ничего не подошло, довольствоваться пришлось и вовсе обыкновенной одеждой.
Тем не менее, внешний вид – это вновь был пунктик Вирра. Рри пришлось выпить немного вина – и запить его чем-то покрепче, – чтобы унять собственное чрезмерно быстрое биение сердца. Может быть, пройдёт ещё несколько дней, и в его жизни больше не случится ничего столь волнительного. Раньше, когда он был жесток и не позволял и капли любви просочиться в своё сердце, кровь сеять казалось так просто по миру! А теперь Вирр смешался с ним самим и обратил жизнь в ад чрезмерной переживательностью, страхом, прокрадывающимся в душу к ночи.
Он в последний раз поправил корону на своей голове, с которой не желал растворяться и на несколько дней, а после кивнул седовласому звездочёту-советнику, вновь явившемуся к нему.
– Вы готовы, Ваше Величество? Солнце уже скоро будет садиться, так что, нам надо начать церемонию. Ведь вы хотели, чтобы всё произошло на закате.
Рри мотнул головой. Он хотел? Разве? Это звучало довольно странно! В конце концов, он никогда в своей жизни не собирался думать о подобной романтичной ерунде. А вчера, очевидно, он сказал что-то своему пожилому советнику, что отчаянно жаждет узреть закатное солнце в день своей брачной церемонии?
– Готов, – покачал головой он. – И кто же именем Дарнаэла Первого повяжет наши руки?
– Это будет сюрприз, – улыбнулся советник. – Вам обязательно понравится. Вы всё ещё желаете провести открытую церемонию и надеетесь, что на это будет смотреть вся страна?
– Разумеется, – кивнул Рри. – Публичность даст нам возможность сделать всё это максимально законно. И тогда даже если Её Высочество вздумает говорить, что её заставили, у нас будет огромное количество свидетелей того, что выбор она сделала добровольно и в миг бракосочетания сердце её было преисполнено любовью ко своему мужу. Вы подготовили соответствующие брачные клятвы, что будут передавать мне все права на управление её государством и жизнью её?
– Подготовили, – мужчина заправил за ухо седую прядь. – Конечно, в Элвьенте так тоже не принято, а про Эрроку я вообще молчу, но…
– Посмотрите только, что творится! – Кэрнисс закатил глаза. – Женщинам дали слишком много прав, а они пользуются этим излишне ярко. Всё это – глупость! Давно пора избавиться от этого. Пора показать им своё место, как было при старых королях.
Старыми королями считались ещё Флоджи – династия, что была до Тьерронов. Советник нахмурился, поджал губы, но спорить не стал – словно понял, что это не его дело. Рри же весь сгорал от нетерпения – ему страстно хотелось узреть принцессу в свадебном платье, готовой к церемонии и совершенно никакой возможности избежать этого не имеющей. Ему, более того, безумно хотелось настоять на том, чтобы она не смела и шагу ступить без его разрешения – законы не позволяли так сильно повязать вторую половинку узами, но если Эрла продемонстрирует себя как особь неуравновешенная и дикая, то народ обязательно поддержит своего правителя и будет горой за него. А это значило для Рри очень и очень многое; он страстно мечтал о том дне, когда установит абсолютную монархию на всём континенте, уничтожит эту жуткую раздробленность и сделает всё так, как ему будет удобно.
Седой звездочёт – когда ж он запомнит его имя, такое причудливое и странное, что то никак не хотелось откладываться в памяти, – поклонился на прощание и выскользнул за дверь. Король вновь замер у зеркала – ему следовало выходить в окружении стражи, да и народ мог воспринять появление своего правителя достаточно странно, но сейчас опаска ускользнула в сторону и растворилась в пустоте.
Теперь Вирра в нём не было ни капли. Трусливый советник Дарнаэла Второго растворился в воздухе. И Рри не слышал больше немого предупреждения собственного странного предка – в его голове не повторялись слова о проклятии и о том, что этот шрам – будто наказание богов. Обозвать своего короля божеством могли разве что на их сумасшедшем континенте, но он слишком много пережил, чтобы сейчас остановиться. Абсолютная монархия, две объединённые державы – и не имеет значения, на какие жертвы придётся пойти, чтобы всё это действительно было правдой.
Внезапно и собственный внешний вид потерял значение. Рри выпрямился и расправил плечи, а после позволил отвратной бордовой мантии сползти на пол. Так он будет внушать куда больше доверия, ведь и прежний правитель не слишком-то заботился о том, чтобы выглядеть по-королевски.
…Бракосочетание должно было состояться на главной площади – вокруг собралось море народу. Но Кэрнисс не боялся толпы, по крайней мере, та его часть, которая родилась на этот свет, а не была искусственно выкованной из волшебства.
Невесту вывели из дворца под конвоем – король уже стоял в это время у алтаря, выволоченного сюда с огромным трудом, камень, наверное, весил целую тонну. Того, кто повязал бы их судьбы навсегда, ещё не было, но, возможно, неизвестный попросту запаздывал.
Принцесса была и вправду красива. Для того, чтобы с Эррокой нельзя было провести ни единой параллели, её заставили нарядиться во всё такое же алое – пышное платье со шлейфом, казалось, кровавой тенью скользило по земле. Она сама была и вправду очень красивой; неестественно бледная кожа и каштановые кудрявые волосы удачно контрастировали с нарядом, а глаза сияли так, словно она была готова обратить своего будущего мужа в прах.
Она остановилась рядом с Рри, но даже не посмотрела на него – не оценила простого наряда, такого уместного для войны.
– Ещё несколько минут, Ваше Высочество, и от вашей свободы ничего не остаётся.
– Жаль, вы не знали, но король Дарнаэл очень любил розы, особенно тёмные, – отозвалась она. – И Первый, и Второй. Часто использовал их, как сообщение о том, что он скоро вернётся.
– Разве цветы имеют значение?
– Нет, – она покачала головой. – Значение имеют венчальные браслеты.
Рри только усмехнулся. Сегодня ничто – даже надменная принцесса, – не могло испортить ему настроение. Уверенность, которую он излучал, даже заразила толпу – те успокоились и взирали на своего новоявленного короля не как на божество, конечно, но уже с некоторым уважением. Они почти поверили в то, что он и вправду являлся их спасителем.
Пожилой советник остановился на балконе, с которого по обыкновению толкал речи Дарнаэл Второй, и тяжело вздохнул – старость не приносила никому никакой радости.
– Сегодня, – проронил он, – наконец-то наступил тот день, когда эрроканская принцесса должна осчастливить браком элвьентского короля и навеки объединить эти два государства, в далёком прошлом дружные, под эгидой одного правителя. Их бракосочетание свято, и, как обычно, именем Дарнаэла Первого священник обязуется скрепить их судьбы вечными узами, как руки – традиционными венчальными браслетами. И да помолимся мы нашему божеству!
Старик сжал что-то на своей груди – какой-то маленький кулон, – и в почтённом молчании склонил голову. Волосы, теряющие серебристый окрас, спадали ему на глаза, став вдруг длиннее.
Священник встал рядом с алтарём и поднял голову, глядя на народ, будто бы всё это в один миг стало весёлой, забавной игрой.
Последние лучи осветили его лицо – и толпа издала короткий, благоговейный вздох.
***
– Сегодня, – голос его звучал чуть звонче, из него пропали старческие нотки, – мы изменим нашим традициям. Пусть Его Величество решил, что народ его достоин только того, чтобы таскать тяжеленые алтари, потому что он не может повенчаться в церкви, – пальцы сильнее сжали поручни королевского балкона, и по нему поползли зелёные полосы плюща, доселе мирно обвивавшего лишь одну колонну. – И, как видите, наш бог не сумел устоять перед соблазном самолично посмотреть в глаза того, кто когда-то давно собирался занять его трон, а теперь возродился в такой неумелой форме.
Очень хотелось верить, что иллюзия круглых ушей – благо, волосы позволяли спрятать и острые тоже, – у Дарнаэла Первого продержится до конца выступления.
– Что ж, дети мои, – довольно улыбнулся он. – Я не буду святотатствовать и представляться вашим покойным королём. Может быть, – он издал тяжёлый вздох, – вы даже не поверите в то, что я – бог, сошедший к вам с небес, и скажете, что какому-то священнику просто очень повезло с цветом глаз. Но, несомненно, придворного мага и сына Его Величества Дарнаэла Второго вы узнаете.
Рри как-то неуверенно – будто бы ещё не понимая, о чём идёт речь, – покосился на балкон. Сейчас, можно подумать, и бог не стоял у алтаря – Дарнаэл поспешил набросить капюшон обратно, а народ уже больше не интересовался, существует ли первый из Тьерронов нынче на самом деле.
Пожилого королевского советника им было достаточно.
Разгладились морщины, лицо стало молодым, а тусклые глаза готовящегося умереть от старости человека теперь вновь сияли привычной синевой. Ему нельзя было дать больше двадцати трёх-двадцати четырёх лет и, Эрри их подери, больше на Дарнаэла Второго походил разве что его тёзка, первый король, и то никто не мог дать гарантию, что с нынешнего правителя не рисовали портреты основателя династии.
– Теперь в вашей власти, господин Рри, нет никакого смысла, – Рэй усмехнулся. – В конце концов, вы могли бы просто отправить мне письмо, но раз уж так позаботились о том, чтобы держава была в целости и сохранности, то я должен быть благодарен, верно?
Зелень шипела, будто бы легендарные змеи – казалось, балкон был готов полностью обратиться в поток плюща. Волшебство, как у Дарнаэла Второго – привычное и знакомое его стране, – кипело вокруг молодого непризнанного принца вихрями.
Кулону всего лишь надо было питаться волшебством.
Рри обернулся. Дарнаэл Первый? Где? Зачем?
Он потянулся к кинжалу на поясе – у него ещё была принцесса Эрла, в конце концов, и можно бороться. Если народ не готов броситься на него с обвинениями прямо сейчас, то уже через минуту трёпа юного принца он обязательно это сделает. Момента хуже и придумать нельзя для появления власть имущих – ему поверили ещё и потому, что придворного мага видела половина столицы, а Вирр самолично распускал разнообразные слухи о том, как тепло относился к своему волшебнику Дарнаэл.
А теперь вот и причина была понятна.
Рри сжал зубы. Руки больше не дрожали, слабость отступила – он был готов действовать, даже метнуть собственное оружие. Оно должно попасть в цель довольно легко…
– А цирк с Дарнаэлом Первым, – послышалось за спиной у него тихое шипение, – нужен затем, чтобы ты не натворил глупостей, Рри.
Холодное лезвие коснулось горла – только на секунду, но это было достаточно, чтобы понять – священник за тёмной рясой прятал отнюдь не молитвенные чётки и не книгу бракосочетаний, даже не пару венчальных браслетов или тёплую одежду.
– Неужели благородство так легко отступит? – прошипел Кэрнисс в ответ. – Ты вот так возьмёшь и перережешь мне горло?
– Я помню тебя пять сотен лет. Даже если ты этого не знаешь, – Дарнаэл Первый коротко хмыкнул. – И мне абсолютно всё равно, что ты сейчас скажешь. Шэйран нужен там, а твой экс-советник вспомнит о своём герцогском благородстве, которое проповедывают в Ламаде.
– А ты – не вспомнишь?
– Вспомню, – Дарнаэл легонько подтолкнул его, направляя к двери во дворец. – Но моя память куда глубже и содержит множество более далёких моментов из прошлого. Потому пощады можешь не ждать.
***
Эрла так и стояла в своём бордовом платье – ещё до конца не понимая, что случилось, но довольно явственно осознавая, что никакой свадьбы не будет. И нельзя было сказать, чтобы сей факт так уж и сильно её расстроил.
Шэйран всё ещё что-то говорил своему народу, но её тут не ждали. Принцесса Эрроки должна оставаться самой собой до победного конца – она только скрылась в приоткрытой узкой двери в дворцовые подвальные помещения, а Рэй, судя по довольным крикам народа, как раз воспользовался опытом отца и спрыгнул в толпу прямо с балкона.
Коридор, из которого её же и выводили около часа назад, показался излишне тусклым и холодным, но Эрла уверенно двинулась вперёд, понимая, что нет времени на ожидание у неё не осталось. И, к тому же, хотелось узнать наверняка, пришёл ли брат потому, что понял, или его нашли – и предупредили.
Даже если она ничего не продемонстрирует внешне, даже если ей должно быть всё равно – она узнает, а потом уж и примется за отчаянную демонстрацию абсолютного равнодушия ко всему происходящему вокруг.
Она сыграет так, как нужно, только дайте ей возможность перестать дрожать от негодования и страха. И всё будет просто отлично.
…Она плохо ориентировалась во дворце своего отца, потому что в Лэвье бывала всего несколько раз, да и то в раннем детстве. Юбки путались в ногах – и она даже не подозревала, куда неизвестный священник, так напомнивший папу, утащил её несостоявшегося жениха.
Перед глазами всё кружилось – яркие вспышки повторялись едва ли не ежесекундно, но девушка только уверенно и быстро поднималась по ступенькам.
– Ваше Высочество, – тихий голос за спиной был до боли знакомым, и она обернулась, сталкиваясь взглядом с тем, кого искала. – Его увели в тронный зал. Проводить?
Эрле показалось, что она сейчас задохнётся – и не от тугого корсета своего свадебного платья. Эльм выглядел таким же, как и тогда, когда выпрыгнул из злосчастного окна в своих покоях – всё так же бледным и самоуверенным, только теперь длинноватые светлые волосы уже не были причёсаны.
– Проводите, – кивнула она, позволив себе облегчённо улыбнуться. – Значит, это ты, Марсан, привёл их сюда?
– Мы случайно столкнулись в лесу. Изначально твой брат даже порывался меня прирезать, – хмыкнул Эльм, подступая к девушке ближе. – Очевидно, я прервал его крайне интимный разговор с какой-то милой девицей. Но стоило ему услышать, что я – злейший враг вашей матери, как он моментально подобрел и принял меня, аки родного.
Крайне похоже на её брата, между прочим. Скорее на отца, правда, но компания Дарнаэла Второго никогда на Рэя благотворно по отношению к Эрроке не влияла.
– Да, я заметила, что это оказалось успешным, – она позволила себе расслабиться – даже корсет теперь сжимал её тело несравнимо меньше, чем прежде. – И… И я действительно рада, что всё вот так сложилось. Правда, я… Я не думала, что всё может закончиться вот так.
– Тем не менее, ты тут осталась.
– Если б не задумка о свадьбе, он бы отправился на войну со всей армией. Я надеялась, что этого удастся избежать, – девушка побледнела. – Но Кальтэн… Мне всегда казалось, что он верен отцу, но сегодня был не такой день. Так ты проведёшь меня в тронный зал или нет?
Он предложил ей руку, но девушка не воспользовалась предложенной помощью. Она будто бы вновь вспомнила о том, что каждая эрроканка обязана оставаться предельно холодной и спокойной по отношению к мужчинам. Или чувствовала просто, что совсем-совсем скоро ей предстоит встреча с той, кому молилась её мать ночи напролёт.
…В тронном зале действительно уже были все, кроме Шэйрана – тот всё ещё вещал что-то толпе, вновь забравшись на балкон. Или Эрле показалось, и он оттуда не спрыгивал? По крайней мере, перегнулся так, что был готов выпасть – и явно кому-то что-то доказывал. Стража – один или два верных человека, искренне поверивших в смерть Дарнаэла Второго, – всё порывалась вытащить его оттуда за камзол, но они никак не могли рискнуть это совершить.
Эрла не могла оторвать взгляд от Сэи – точнее, богини Эрри. От той прежней девушки, вышедшей замуж за короля Элвьенты, не осталось и следа – в глазах теперь сияла не хитрость, а дикая воинственность, но принцесса Эрроки успела запомнить уже именно этот взор.
Её богиня указала ей путь к действию, пояснила, что надо сделать, чтобы победить – и у Эрлы получилось. Она должна была просто тянуть время.
А Эльм… это чтобы у Рри просто не возникло соблазна сделать с ним что-то. Если он так хотел ей помочь, то рано или поздно совершил бы непоправимую глупость. А так – он жив, цел, а она, как уверовавший в свою религию человек, всё равно не сможет нарушить матушкины заветы.
Дарнаэл Первый избавился от рясы – она валялась грудой чёрного тряпья в стороне, абсолютно бесполезной и совершенно никого не интересующей. И единственным, что действительно серьёзно отличало его от их с Рэем отца – это длинные острые уши.
Эльф.
Что он, что богиня.
Рядом с богиней, немного недовольная, словно её откровенно ущемляли в правах, застыла молодая светловолосая ведьма – Эрла её имени не знала или просто не помнила. Моника – уж её-то забыть оказалось трудно, с такой-то верой в религию и потенциалом в плане использования собственного дара, – тоже была здесь, теперь похожая на дарнийку больше, чем когда-либо.
Рри уже стоял на ногах – пусть Дарнаэл Первый, возложивший руку на шпагу и отобравший у неудачника-короля всё его оружие, и демонстрировал ясно, что сбежать так просто не получится. Кэрнисс будто бы уже и не искал пути к отступлению – в нём вспыхнула уверенность веков.
Столько лет подряд весь его род так и не смог привести проклятие Рри Первого – несложившегося короля, проигравшего Тьерронам в сражении за трон и юную принцессу, – пока не родился этот ребёнок с тёмным, жестоким взглядом. И шрам этот – словно в подтверждение его замысла.
Но Рри возжелал не принадлежавший ему трон уже очень и очень давно. А шрам получил тогда, когда уже успел укрепиться и советником, и…
И в своей лжи.
Единственное, что подводило его – жалкая вторая ипостась, но являться в истинном обличии нельзя. Всюду этот его лик – на картинах из исторических хроник, где Рри пытались запечатлеть, как предателя короны. В конце концов, они могли понять, чего он хочет.
Толстоватого, жалкого Вирра никто и не заподозрил.
– И всё же, – он выпрямился, – народ, сколько б он ни радовался, не примет мою казнь. Я лишь заявлю, что не знал о существовании сына у Дарнаэла Второго, что желал добра его стране – и уйду. И вы не сможете меня убить. Законно – не сможете. А так – вам же не позволит ваша бесконечная честь.
Он покосился на Шэйрана на балконе – тот не слышал этот разговор из-за шума толпы.
– Они, возможно, и не смогут, – кивнул Дарнаэл. – Но я б так не ручался за себя, вот правда.
