Текст книги "Заклятые враги (СИ)"
Автор книги: Альма Либрем
сообщить о нарушении
Текущая страница: 30 (всего у книги 88 страниц)
Серо-зелёные глаза сияли отменным недовольством. Казалось, они, такого себе болотистого и немного неприятного цвета, были единственной неприятной деталью в образе Зэльды. Если слухи о связи прелестной управительницы замка и короля Дарнаэла были правдой, то у Дара определённо хороший вкус на женщин – прелестница Лиара, эта вертихвостка…
Среднего роста – даже немного ниже, чем королева, – но всё же стройная, Виэст словно не чувствовала своих годов. Она пропускала мимо себя возраст, как нечто лишнее, ей несвойственное и ненужное. Она оставалась молодой вопреки тому, что время шло, и Тэзра не раз заподозрила её в том, что Зэльда воспользовалась какими-то незаконными способами омоложения, чтобы переплюнуть саму королеву.
Впрочем, на самом деле ей было лет тридцать, на вид – двадцать пять, и Высшая Ведьма Кррэа понятия не имела, как эта девушка, нет, даже женщина могла им помочь с высшей целью – шансом наконец-то привести в этот мир кого-то, кого девушке подарит не мужчина, а великолепная Богиня Эрри, что снизойдёт с небес и оставит свой дар Избранной.
В этот образ вписывалась Эрла – юная, двадцатилетняя принцесса, хороша собой, одарена, родители – прекрасные люди, даже Дарнаэла можно назвать достойным, не говоря уже о Лиаре. К тому же, никогда Эрлу даже не целовал ни один мужчина, и Тэзра могла поклясться – ни человечество, ни Богиня не усомнятся в моральной чистоте и невинности этой девушки.
Но Зэльда!
Мало того, что о ней ходили всевозможные непотребные слухи, она ж даже не пыталась их опровергнуть. Да и разве была такая возможность? Виэст нарушала великое множество правил, а на должности своей она доселе держалась только благодаря хорошему вкусу, и именно поэтому дворец в Кррэа всегда поражал своей пышностью и богатством, хотя и требовал немедленной реставрации.
…Зэльда поправила причёску, заправила локон длинных вьющихся чёрных волос за ухо и мягко улыбнулась королеве, словно и её тоже планировала соблазнить. Выглядело это неимоверно дёшево, и королева испытывала явное отвращение, но ни единого слова управительнице не сказала. Виэст успокаиваться не собиралась – она одёрнула своё простое тёмно-синее платье, словно призванное напоминать столице Эрроки о том, какого цвета глаза у короля Дарнаэла, выпрямилась, коснулась кончиками пальцев приколотой к груди красной розе, что только подчёркивала излишне откровенный вырез, и натянула на лицо улыбку. Её пухлые губы, впрочем, изобразили нечто не приветственное, а скорее презрительное, и королева раздражённо фыркнула.
Они не были похожи. Зэльда казалась выточенной из резких линий, и обязательно прямых. Её формы можно было назвать соблазнительными, но ей не хватало той кошачьей гибкости Лиары. Королева умела быть великолепной, Виэст в те моменты оставалась просто красивой. На месте любого мужчины Тэзра однозначно выбрала бы именно Лиару, вот только госпожа Эрроканская – слишком властная женщина, и справиться с нею может разве что Дарнаэл. А вот Зэльда… Зэльда – игрушка.
Высшая Ведьма Кррэа могла сказать об этом с абсолютной уверенностью. Нет, конечно, хорошенькая. Правильные, пусть и острые черты лица, умение правильно плакать, тонкая талия и вызывающие одежды. Но Лиара и в сорок два оставалась прелестной, и в сорок два выглядела органично, да и, посмотрев на неё, вспоминать о куклах не приходилось. А Зэльда будто бы подписалась в своей предельной неестественности.
Даже противно.
Почти.
Говорили, рыжевизна свидетельствовала о ведьмовстве. Конечно, Тэзра в это не верила. Да, королева Лиара была золотисто-рыжей, а принцесса Эрла унаследовала от неё золото в её каштановых волосах. Но… Моника Лэгаррэ – типичная дарнийка, король Дарнаэл – и не надо врать, что он не имеет магической силы! – тоже брюнет, но бледен, и Рэй унаследовал его черты… Самаранта Тальмрэ соткана из серого, Сэя, дочь, кареглазая шатенка. Сама Тэзра – синеока, да и волосы у неё светлые.
Нет, от цвета волос ничего не зависело. Но если б зависело, то Зэльда Виэст была бы напрочь лишена рыжевизны.
Впрочем, почему “бы”? В её бледно-чёрной фигуре не наблюдалось ничего красного. После искусственных слёз никогда не краснели глаза. Кровь не приливала к щёкам в моменты смущения, ибо Зэльда, естественно, абсолютно не умела смущаться. Зачем? Она привыкла к тому, что её хвалят, и к тому, что ругают, тоже привыкла. Для неё любые порицания или внимание были такими же привычными, как и для всех остальных дыхание или вода. Она пила посторонние взгляды, но никогда не захлёбывалась ими. Её чёрные волосы казались практически неестественными, но в будущем, возможно, они окажутся поразительно седыми, но тоже минуют этап осенней тусклости. На кожу никогда не ляжет загар. В болотистых глазах не мелькнёт ни единой тёплой искорки. В абсолютно бездарной Зэльде от магии и от красного была только пришпиленная к платью вечно алая роза, что никогда не увядала. Роза, что ей вручил Дарнаэл, сотворённая его магией, та, что словно клеймом выделяла Зэльду среди остальных. Роза, которую Лиара так сильно мечтала растоптать. Роза, владелицей которой хотела бы стать каждая женщина этой страны, да и Элвьенты тоже – кроме Лиары, потому что у неё было кое-что большее, кроме Эрлы, потому что Дарнаэл был способен осыпать дочь цветами прекраснее, чем алый осколок волшебства, кроме Даллы, ибо Её Высочество взаимно ненавидела Дара, и кроме… Нет. Это будет лишним.
Тэзра когда-то тоже сильно мечтала о подобном цветке. Просто сейчас это успело в ней выгореть, но вряд ли имело достаточное значение то, что будет дальше.
– Зэльда, – Лиара радостно, открыто улыбнулась, – скажи мне, готова ли ты послужить государству, как клялась мне вчера вечером?
О, да, конечно же, Лиара ревновала. И понимала, что у Зэльды нет никаких шансов на сердце Дарнаэла. Для этого надо быть умной. Королева не опускалась до вырывания волос соперницам, да и, пожалуй, не задела бы Виэст никогда, но той ведь так хотелось продемонстрировать своё преимущество над Её Величеством! Она буквально из кожи вон лезла, чтобы открыть королеве её низость, показать, в чём она оказалась слаба и когда проиграла.
– Вчера вечером? – не удержалась от удивлённого комментария Тэзра. – Ваше Величество, разве…
Да, она привыкла к тому, что знала всё о королеве. Приятно быть доверенным лицом, как ни крути. И если Лиара и вправду старательно скрывала что-то от неё, то назвать сие действо приятным, конечно же, женщина никак не могла. Тэзре хотелось, чтобы все доверительные разговоры происходили на её глазах, и никак иначе.
– Вчера молоденькая волшебница, что прибыла из Вархвы во дворец – я послала за несколькими магичками, потому что нам не хватает новой крови тут, в столице, – определила, куда именно сквозь зачарованный портал в комнате вытащили Эрлу, – Лиара вздохнула. – Удивительно, Тэзра, что столько опытных магов не смогло заметить портал в шкафу, а какая-то жалкая… Как её? А, Мизель, кажется… Так вот, какая-то волшебница, что училась с Шэй… С Моникой на одном курсе, вроде бы была вторая по рейтингу и попала по распределению в Вархву, с лёгкостью отыскала его следы. Она говорит, что учила это заклинание когда-то. Так вот, мы нашли второй, парный шкаф к тому. Следы человека определить было уже слишком трудно, почти всё затёрто, но вот парный шкаф находился прямо в покоях Зэльды. Я вынуждена была провести с нею беседу относительно этого…
Тэзра осклабилась. Ну, конечно же! Почему бы и нет? Ведь Зэльда могла принять от своего любовника и такой странный подарок, как шкаф. Дар действительно имел все шансы помочь своей дочери бежать от матери и её идей, но Тэзра не собиралась позволить ему сделать это напрямую. Вот только элвьентец оказался куда умнее, чем они со своим ведьминским советом, как ни прискорбно это нынче признавать.
– Так вот, мы с Зэльдой мило поговорили, и она сказала, что понятия не имеет, как этот зачарованный шкаф мог оказаться там. Естественно, ни о каких подарках от мужчины и речи не могло идти, – Лиара мягко улыбнулась. Если б Тэзра не знала её, то даже не подумала бы о том, что в этом прекрасном говоре таится такое количество отчаянного яда. – Ведь Зэльде глубоко противны представители мужского пола, и она, конечно же, должна быть девицей сейчас, если это правда. Потому что ни один эрроканец не посмеет взять женщину силой, а элвьентец… Ну, ведь сюда прибывал только король Дарнаэл, а это не в его стиле. Он не стал бы принуждать женщин, в родной стране эти жалкие пародии на богиню Эрри вешаются на него гроздьями… Мы потом займёмся просветительской работой относительно них. Так вот, Зэльда, я сделала логический вывод, что ты девица, верно?
Тэзра едва сдержала короткий смешок. Лиара умела мстить, это да. Конечно же, Зэльда нынче не может ничего отрицать, ведь получится, что она солгала королеве. А значит, замешана в преступлении, и тогда… Конечно, Высшая Ведьма была бы не против избавиться от надоедливой Виэст, может, и Лиара преследует именно такие цели?
– Да, Ваше Величество, – Зэльда осторожно коснулась цветка на своей груди, словно передавала какой-то нерушимый магический сигнал через телепатический мост. Но Дарнаэл подарил ей просто красивый цветок. Лиара прекрасно разбиралась в магии, она посвятила ей почти всю свою жизнь, так что за несколько минут с лёгкостью перерезала все нити связи, что только могли натянуться между Эррокой и Элвьентой. Да и нечего королю делать, сотворять через цветки телепатические мосты, учитывая то, что он колдует очень редко, да и то неохотно.
– Ну вот. А верная невинная девушка – это как раз то, что нам нужно, да, Тэзра? – уточнила Лиара.
– Конечно, Ваше Величество. Это самое лучшее сочетание качеств для связи с Богиней Эрри, которое только можно представить, – согласно кивнула Тэзра.
Они же всё испортят! Нет, Тэзре хотелось буквально закричать о том, что так нельзя, но ведь переубедить Лиару невозможно. Если она задумала месть, значит, она отомстит, и плевать на то, каковыми могут оказаться последствия. Они уж точно не имеют совершенно никакого значения, и важность проблем королеву тоже не беспокоила. А ведь у них так мало шансов было завершить этот ритуал действительно успешно! Неимоверно мало… О Богиня, зачем всё так портить?
Но Высшая Ведьма не могла отрицать. Если она не желает сама стать той, на кого прольётся гнев Богини, точнее, королевы, конечно же. Богиня предрешила, что Лиара взойдёт на трон, и даровала ей свою власть.
– Ну, значит, Зэльда отлично подойдёт для того, чтобы даровать нам новую Высшую Ведьму, – довольно заключила Лиара. – И будет первой, кто сможет привести в свет ребёнка, дарованного Богиней… Это, конечно же, подразумевает то, что она будет причислена в королевский род и получит право на корону по второй линии наследования – сразу же после моей дочери Эрлы, и…
Тэзра понимала, что можно и не слушать. Зэльда тоже это осознавала – такие милости, и она даже не понимает, что от неё требуется.
– Так ты согласна, милая моя? – спросила Лиара. – Согласна на этот прекрасный ритуал? Это великая честь для любой из нас, но нужна именно девица!
Зэльда побелела, если это вообще было возможно в её случае.
– Но… – заикнулась она. Тэзре тоже хотелось вставить свои возражения, но Лиара была непреклонна. – Конечно, Ваше Величество. Это большая честь для меня…
– Прекрасно, моя дорогая, – протянула Лиара. – Тогда ты можешь сейчас идти, а я уж загляну, когда мне это будет нужно. Тогда мы пообщаемся относительно ритуала и выясним ещё несколько интересующих меня вопросов. Или ты хочешь сказать что-то прямо сейчас, Зэльда?
– Нет, Ваше Величество. До встречи, Ваше Величество, – Виэст почтительно поклонилась и последовала к выходу. Там её встретили уже куда приветливее, чем в первый раз, но поскольку королева Лиара не сказала страже ни единого кривого слова, Тэзра сделала вывод, что грубость их была не случайной. Возможно, Её Величество решила отдать короткий приказ, не уточняя, стоит ли быть спокойными и уравновешенными, нежными и культурными с Зэльдой, а может, она и вправду сказала, что надоедливую управительницу дворца следовало бы привести сюда немедленно и не церемонясь. В любом случае, Тэзру нынче волновало кое-что другое. Она смотрела на королеву, словно на сумасшедшую – и имела на это полное право, ведь Лиара только что старательно разрушила всё, что они выстраивали столько времени.
Пока дверь не закрылась достаточно плотно, Высшая Ведьма вынуждена была молчать. Подрывать авторитет Лиары Первой, когда тут столько лишних ушей, она не собиралась, прекрасно осознавая, что для неё же потом такой поступок обернётся проблемами. Вот только молчать и просто наблюдать за всем этим Тэзра тоже спокойно не могла – нет, только не тогда, когда госпожа Эрроканская старательно рушит то, над чем они столько лет трудились!
Тэзра молча изучала взглядом пол. Мраморные прожилки, что сползались к трону, прежде казались ей просто красивым украшением зала, а вот сейчас она внезапно впервые в своей жизни предположила, что и они могли оказаться свидетельством волшебства королевы. Почему-то Высшая Ведьма никогда не акцентировала внимания на том, есть ли тайные, похожие на молнии знаки на мраморных плитах, когда Лиара не в тронном зале, не восседает на своём престоле. Может быть, Тэзра была просто недостаточно внимательной, однако беспокойство от глупого осознания никуда так и не пропало. Спросить, что ли, Лиару?..
Но дверь наконец-то захлопнулась – причём довольно плотно. Лиара, правда, не спешила заводить разговор – она смотрела куда-то в окно.
– Столько проблем, – выдохнула она. – Сначала куда-то запропастилась Эрла, а теперь ещё и мама… Остались только её старые наряды, груда на полу, – королева сложила пальцы в некое подобие пирамиды и теперь смотрела на искорку волшебства, что зародилась между её ладонями. Та билась, словно в клетке, и стремилась выйти на свободу, старательной синевой вырываясь из своего почти добровольного плена.
– Почему ты не сказала мне, что пригласила новую волшебницу из Вархвы? Ведь я Высшая Ведьма, я должна знать, – Тэзра сегодня не была настроена выслушивать пространственные речи Лиары относительно её несчастной судьбы и тяжёлой доли. Казалось, она прямо-таки пылала презрением и раздражением по отношению к королеве. – Я даже не знаю, как её зовут!
– Их, – равнодушно выдохнула Лиара, словно Высшая Ведьма превратилась для неё в банальную служанку, что посмела только что перешагнуть через какую-то черту. – Я пригласила трёх молодых волшебниц.
– И как их зовут? – строго поинтересовалась Тэзра.
– Ты бывала в Вархве, тебе лучше знать, – пожала плечами женщина. – И я никак не могу понять, почему моя же подчинённая отчитывает меня, словно маленького ребёнка, перевернувшего любимый матушкин сервиз. Тебе надо поучиться у молодёжи уважению, Тэзра, иначе это не закончится добром.
…Это началось уже давно. Холодность, равнодушие, попытки поставить её на место или, может быть, банальное презрение, но точно назвать это, увы, Тэзра не могла. Обозначенные черты между подругой и подчинённой внезапно стали наведены двойной линией. Высшая Ведьма всё ещё делала очень многое для государства, да и власти у неё было почти столько же, сколько и у самой королевы, но каждый раз она ловила себя на мысли, что что-то пошло не так. Сказать, что именно это было, женщина не могла, но знала, когда это началось.
Когда Моника Лэгаррэ отправилась по королевскому заданию – и когда пропала принцесса Эрла, естественно. Тогда Тэзра впервые в жизни сказала лишнее и моментально исправила свою ошибку, но… Да, Мон забыла обо всём, что случилось, и у королевы не было ни единого источника, из которого она могла бы узнать об этом, вот только что-то подсказывало Высшей Ведьме Кррэа, что так просто победить не получится. Но она же радеет за общее дело! Даже сама королева не приносит столько пользы государству, как Тэзра.
– Я должна их увидеть, – Высшая Ведьма выпрямилась и двинулась было к выходу.
– Нет, – остановила её коротким возгласом Лиара. – Ты останешься. С молодыми ведьмами можно будет поговорить после того, как мы решим основные государственные проблемы. Или ты считаешь, что нет ничего важнее?
– Как скажешь, – Тэзра вернулась на своё место. Она знала, что Лиару всегда раздражала эта фраза – она всех раздражала, подразумевая под собой что-то большее. “Как тебе будет удобно” – вот ещё один способ отравить отношения с человеком. А Богиня его знает, как будет удобно, но ведь есть польза общего дела, есть задания, есть правила… Никогда – ни с подчинёнными, ни с теми, кого она считала другом, Тэзра не пользовалась этой фразой. Очевидно, сегодня, нарушая внутреннее короткое правило, она подвергала себя опасности, но что поделать, если нет больше методов спорить с Лиарой – да так, чтобы в этом споре потом победить. Она слишком могущественна, слишком сильна, слишком Королева, чтобы люди имели полное право спорить с нею.
– Прелестно, – кивнула Лиара. – Я рада. Спустя несколько минут у меня будет приём, надеюсь, ты останешься тут.
– Да, Ваше Величество, – послушно кивнула Тэзра. Она старалась даже не удивляться тому, что прежде о каком-либо торжественном или не очень приёме, о том, что у неё будут посетители, Лиара и словом не обмолвилась. Королева, конечно же, имела на это право. И, естественно, она могла забыть о том, что о ней думал кто-либо, особенно её подчинённые. Госпожа Эрроканская из тех, кто не станет останавливаться на перепутье из-за глупых чужих людей. Это попросту не имеет для неё значения. И если Тэзра в одно мгновение потеряла её доверие, то сие ставит под вопрос множество её планов – и то, что они должны были совершить вместе, тоже может не произойти. Магия сильна, но не настолько – без помощи королевы множество из задуманного просто нереально будет совершить.
…Вновь пробежалась какая-то волна силы по маленьким прожилкам в мраморе. Тэзра демонстративно отвернулась и уставилась в окно. Смотреть на прекрасную природу столицы было куда приятнее, чем просто дожидаться гостей или посетителей, и женщина даже умудрилась немного отвлечься. Дыхание её тоже успокоилось, и Высшая Ведьма теперь могла отмечать разве что прелесть зелени там, снаружи.
Кто-то вошёл и церемониально представил посетителя, как показалось Тэзре, сегодня единственного. Она даже не расслышала имя, но парня узнала и так – всё тот же безмерно надоедливый посол из Торрессы, который слишком увлёкся использованием гостеприимства Лиары Первой и Эрроки в целом. Впрочем, пусть его внешность осталась неизменной и такой же слащавой, что-то переменилось. Тэзра была готова поклясться, что в его чертах лица застыла грусть, смешанная со страхом, и пояснить её причины она не могла, хотя привыкла быть в курсе всего.
– Ваше Величество, – Бонье на сей раз упал на колени безо всякого театрального представления, не кривлялся, как прежде, а действительно дрожал от ужаса. – Я вынужден просить вас о помощи и…
– Что случилось? – устало спросила Лиара.
– Дарнаэл Второй публично казнил мою сестру, Марту Торрэсса.
Лиара выглядела всё такой же уставшей и отчасти сердитой. Тэзре хотелось, чтобы важную новость первой принесла она, но уж как вышло, так вышло – поздно требовать от всевозможных посетителей, чтобы они сначала докладывали, по какому поводу прибывают. Холодный, мрачный взор женщины можно было сравнить разве что с каким-то льдом, всё таким же неприятным и неприемлемым. Да и вообще, Тэзра не испытывала, конечно, страха, но что-то скользкое, такое же ледяное всё равно скользнуло по её коже, нагло уничтожая всю уверенность в будущем.
– Вероятно, – Лиара сжала руки в кулаки, и волшебство вокруг неё сгустилось практически до видимого состояния, – у Дарнаэла Второго были на это определённые причины, – она казалась сердитой – по крайней мере, частично. – И если это действительно так, то причём тут я?
– Вы… – Бонье захлебнулся своими же словами. – Если… Если Торресса и Эррока – почти союзники, то вы должны поддержать нашу страну в надвигающейся войне! Вы обязаны это сделать!
Прямо выступить против Дарнаэла? Тэзра считала эту идею почти хорошей. Элвьента давно уже подобна бельму в глазу, и если бы был шанс напасть на неё с двух сторон… Сначала Торресса оттянет на себя основные силы, а после Эррока посмотрит, как будет идти игра, и станет на ту сторону, на которой ей будет выгодно. Вот только почему-то королева Лиара не стремилась вступить в политическую игру, не рвалась в бой – для того, чтобы Торресса рискнула, надо пообещать хотя бы на словах поддержку, а она молчала, словно набрала в рот воды.
– Вы сегодня же будете изгнаны из Эрроки, – сухо промолвила она. – Немедленно. Собирайте вещи и отправляйтесь домой. Вам тут не место.
Лицо Бонье перекосила судорога. Он ещё мгновение тому был уверен, что королева Лиара защитит Торрессу и его самого от напасти короля Дарнаэла. Если Элвьента действительно собирает войска, то Торресса ни за что не выстоит. Страна слишком слаба, чтобы сопротивляться гигантской, а самое главное, думающей армии Тьеррона. Да и король сам слишком много земель и сил сконцентрировал в своих руках, чтобы так просто отступиться.
Без магии Эрроки Торресса не выстоит и одного дня против мощи Дарнаэла. С нею… Могла бы победить, если Моника всё-таки сумеет уничтожить тот артефакт, который сдерживает их волшбу.
– Но… Ведь ваша дочь могла бы стать моей женой… – Бонье отступил. – Вы не можете нас бросить. Только не сейчас.
– Моя дочь никогда не станет ничьей женой. А если и станет, то это будет не такой жалкий прихлебатель, решивший завладеть чужим государством таким назойливым путём. Дарнаэл был прав, когда решил вытолкать вас из своего государства, и мне кажется, что пора бы повторить опыт. Надеюсь, вы понимаете, что стража не дремлет, – она совершенно равнодушно смотрела на Бонье. – Уходите. Это приказываю вам я, королева. Если, конечно, вы не желаете, чтобы род Торрэсса почтил своим присутствием ещё и местную виселицу. Это мы уж точно можем устроить.
Тэзра обмерла. Да, конечно, Элвьента – это не та страна, с которой можно ссориться, но зачем Лиаре так открыто выступать на стороне Дарнаэла? Они – извечные враги.
– Ещё минута, и я позову стражу.
Бонье больше не требовалось уговаривать. Услыхав о страже, он сам попятился назад, а после повернулся к королеве спиной, позорно отступая. Руки парня дрожали, да и сам он, казалось, вот-вот собирался разрыдаться прямо у ног правительницы, но она не знала жалости. Может быть, всё это не просто так – сказать точно никто ничего не мог.
Тэзра закусила губу.
– Это был отличный шанс победить Дарнаэла, – протянула она. – Шанс, которым ты могла воспользоваться, Лиара.
Королева поднялась. Казалось, венец со своей головы она снимала очень устало, и во взгляде чего-то тоже не хватало.
– Пока тут была моя мать, мне казалось, что я поступаю правильно, – вздохнула она. – Но Эрла – и его дочь тоже. А Шэйран – мой сын, как бы мне не хотелось отказаться от самого факта его существования. Почему один мой ребёнок Богиня знает куда пропал, а второй предпочитает служить при дворе отца, а не матери, если ты сама говоришь, что распределение было подделано? – Лиара прикрыла глаза только на секунду, а после вновь посмотрела на Тэзру. – Где-то мы совершили ошибку. Если ещё через несколько дней я не увижу ни единого следа Эрлы, я отправлю к Дару официальный запрос. И если он ничего не знает о расположении моей дочери, то…
– Ведь я сказала… – Тэзра запнулась.
– То ты будешь виновата, – равнодушно дополнила Лиара. – Потому что если те магические следы Эрлы в Лэвье, о которых ты мне говорила, должны были свидетельствовать о её присутствии там.
Тэзра сжала зубы. Почему королева Далла так не вовремя пропала? Как она могла оставить своё государство на родную, но такую бестолковую дочку, и что вообще толкнуло её на подобную глупость?
– Думай, Тэзра, – дополнила Лиара.
Её чары, способные задурить голову любому мужчине, действовали всё так же прекрасно. Но если Далла решила отдалиться от дворца, то её волшба, заставлявшая действовать Лиару так, как раньше, тоже постепенно слабела. А Тэзра не могла этого допустить.
========== Глава двадцать четвёртая ==========
Вечер старательно заглядывал в окно, пытаясь своими тусклыми лучами осветить хотя бы что-то в маленькой комнатушке. Впрочем, пожалуй, она была бы куда больше, если б сюда не затащили всю возможную литературу, которую только был шанс впихнуть в помещение, да и ещё огромное количество артефактов. Окошко же оказалось маленьким, и хотя его, естественно, распахнули, впуска в чулан воздух, легче от этого не стало.
Естественно, ни один на свете принц – будь он хоть Шэйран Первый, хоть Густав Пятнадцатый, – не занимается подобной ерундой, то бишь, не проводит инвентаризацию помещения. Но поскольку отец был весьма увлечён своей молодой супругой, а драгоценная матушка – матриархатом и его основными постулатами, то вместо Шэйрана Первого Тьеррона (или Эрроканского, тут как карта ляжет), кронпринца Элвьенты и просто принца Эрроки, на стуле восседал обыкновенный природный маг Рэй, злой на весь мир и на то, что от надоедливого Тэллавара Гартро скрыться было просто-таки неимоверно.
Монику он держал при себе, как говорил, исключительно ради государственной безопасности. Естественно, девушка сейчас помогала ему только потому, что Рэй боялся, дабы наедине с самой собой и огромным количеством всего интересного и опасного во дворце она не принесла вред государству! И тут абсолютно ни при чём было то, что он каждый раз буквально пожирал её взглядом, по ночам она ему снилась в совсем уж непотребном виде, а по примеру девушки ленивый, в принципе, Шэйран был готов даже заниматься изучением волшебства.
– Что дальше? – Моника оторвала взгляд от регистрационной книги, в которой и велась перепись местных артефактов. Запись она вносила под милым таким номером семьсот сорок восемь, посему на книгу смотрела, аки на врага Эрроки, королевы и своего лично, то бишь, с огромной ненавистью. Шэйран, который переставлял артефакты из одной стороны комнаты в другую, устал не меньше – торчали они тут с самого утра и, естественно, пропустили обед, а то уже и ужин.
– Записывай. Шар прорицательный, семьсот сорок девять. Уровень опасности первый, уровень полезности седьмой… восьмой, наверное, толку от этой дряни-то? – он отложил подобие хрусталя в сторону. – Ценность третьего уровня, хрусталь – вещь дорогая. Дальше… инвентаризационный номер семьсот пятьдесят. Название… Так, что это, глянь? Ага, веник самоподметающий. Уровень опасности второй…
– Что опасного в венике? – язвительно уточнила Моника. – Второй уровень – это уже всё-таки какой-то вред!
– Хм, ты просто не была в этом замке в возрасте восьми лет и с жутким любопытством в качестве оружия, – фыркнул Шэйран. – Знаешь, сколько раз этим веником я получал? Так, уровень полезности шестой, подметает хорошо. Ценность второго уровня.
– Веник?!
Рэй вместо комментария продемонстрировал ей рукоятку, украшенную как минимум тремя здоровенными рубинами, а после швырнул его на огромную кучу уже переписанных книг и артефактов так нагло, что Монике аж стало не по себе от того количества, которое Шэйран этим жестом мог разбить.
Она торчала тут уже далеко не первый день и не первую неделю, а самое главное, умудрилась как-то себя убедить, что этот для блага Эрроки. Она просто пытается выяснить, где именно находится тот самый оберегающий страну артефакт, и именно по этой причине занимается переписью каких-то самоподметающих веников и далее по списку. Ну, а что? Почему веник не может оказаться до жути полезным, а самое главное, невероятно опасным предметом? И почему под ним не может лежать то самое, что она так старательно ищет?
Поэтому, занимаясь успешным самовнушением, Моника как-то умудрилась переубедить себя, поверила в то, что нет ничего лучше для Эрроки, чем сидеть в Элвьенте и помогать этому серому троечнику, а самое главное, даже не искала безвременно пропавшую принцессу Эрлу, да и вспоминала о ней раз в несколько дней. Так или иначе, Лэгаррэ тут почему-то нравилось. Сказать, почему именно? Ну, а Богиня его знает! С Шэйраном оказалось так… поразительно легко, что она даже не могла понять, откуда у мужчины могли появиться хотя бы малейшие познания и способность к волшебству.
Она собиралась уезжать уже раз десять. Каждое утро повторяла про себя, что сделает этой ночью то, что уже давно планировала, а потом вернётся в родное государство, но нанести вред Элвьенте – это дело трудное. Короля душить подушкой – глупости, Шэйрана – тем более, даже если он действительно наследный принц. А то, что мужчины ни на что не способны…
Вера Моники гасла с каждым днём. Сначала она была готова отдать душу за Эрроку и её правила, была готова на всё, что угодно, лишь бы доказать собственную предельную верность, а теперь вдруг поняла, что не стоит. Что что-то в этих заявлениях и вечных криках королевы Лиары всё равно не так. Что есть подвох, который она не может отыскать, и…
А потом она нашла тот артефакт.
Это было совершенно случайно. При записывании хрустального шара номер триста пятнадцать Шэйран внезапно отыскал в куче маленький кулончик от ментального влияния – и, будто бы Моника не была подшефным врагом, вручил ей этот предмет.
Предмет, восстановивший ей память.
И рассказ Тэзры с её сомнениями, и… И то, что было в детстве. То, что было правдой. То, что она не придумала бы сама, потому что просто не решилась бы на подобную подлость. А после этого Моника уже не смогла вытащить из глубин своей души ту верность, которая прежде там жила.
– Номер семьсот пятьдесят один, – продолжил Шэйран. – Книга Многоликого, записки. Автор – Дарнаэл Тьеррон Первый. Дата… Ого!
Он присвистнул – записки Дарнаэла Первого на самом деле были большой редкостью, да и искали их уже далеко не первое столетие. А они всё это время просто пылились в Лэвье, и никто даже не удосужился посмотреть, есть ли там хоть что-то.
Моника устало вздохнула и поднялась. Грусть обмана съедала её изнутри вот уже который день, но ведь то, что случилось с её родителями, ещё не повод… Не повод отказываться от доверия королевы, просто так нарушать данное слово, рисковать всем, что у неё было. Она ещё имеет определённые обязанности – просто теперь, когда известно чуть больше фактов, чем прежде, ей стало чуточку труднее. Монике не хотелось так просто проигрывать и сдаваться, не хотелось перебегать на сторону Элвьенты, но… Ведь её мама и папа погибли не просто так. И не во всём виноваты Тьерроны.
