Текст книги "007. Вы живёте только... трижды (СИ)"
Автор книги: Алексей Бурштейн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 76 (всего у книги 86 страниц)
Люциус Малфой решает предупредить Поттера о покушении
– Который час, любимая?
Молли провела ладонью по обнажённой спине своего любовника и подняла с тумбочки его часы:
– Восемь минут шестого, Люциус.
Кровать дешёвого мотеля заскрипела, когда Люциус Малфой откинул одеяло и встал. Скрипнули жалюзи, в комнату ворвался свет автомобильных фар. Оставаясь обнажённым, блондин поднял расчёску и начал приводить в порядок свои длинные волосы. Молли, повернувшись на бок, любовалась его силуэтом, чёрным на фоне дальней стены, периодически освещаемой проезжающими по автостраде машинами.
– Чего у маглов не отнять, так это изобретательности, – задумчиво пробормотал Малфой. – У нас в принципе нельзя снять комнату с чужой женой так, чтобы об этом не стало известно всей округе вплоть до Лиона[284]284
Лион – город в восточной части Франции, в предгорьях Альп.
[Закрыть]. А у них всё просто: приходишь, записываешься как «мистер и миссис Смит», платишь их смешными монетками, конфундишь портье, чтобы он не проверял документы, и хоть неделю живи, никто даже не попробует крикнуть тебе «Эй, Смит», чтобы проверить, настоящая это фамилия или нет… Мне пора одеваться, дорогая. Будет лучше, чтобы я к шести был уже у кабинета управляющего шахтой.
Молли села на кровати и закуталась в одеяло, изобразив нечто похожее на египетскую пирамиду, увенчанную медно-рыжим пирамидионом[285]285
Пирамидион – камень пирамидальной формы, устанавливавшийся на вершине египетских пирамид.
[Закрыть].
– Люциус, нам надо что-то решать. Артура завтра выпишут из больницы. Ты можешь продолжать ездить в свои командировки с ночёвкой в Шеффилд, но, по-моему, даже Артур начнёт кое-что подозревать, если его жена, будучи домохозяйкой, вдруг отправится в Шеффилд по служебным делам с ночёвкой.
Малфой отложил свою расчёску, сел на кровать рядом с женщиной и взял её руки в свои:
– Дорогая, мы что-нибудь обязательно придумаем. С тех пор, как Людо Бэгмен ударился в бега, бросив департамент магических игр и спорта, я подбиваю Фаджа назначить Артура главой этого департамента. Конечно, исподволь, аккуратно, через третьих лиц, чтобы никто не подумал, что у меня есть в этом личный интерес… Если назначение всё-таки состоится, тогда ему придётся ездить в частые длительные командировки в другие страны…
– Это будет страшным ударом для Перси, – дёрнула щекой Молли. – Мальчик не переживёт, если отец, которого он презирает, будет назначен главой департамента Министерства.
– Перси придётся взрослеть, – мягко возразил Люциус и потянулся губами к щеке Молли. – Но твой муж сам делает всё, чтобы его карьера пошла коту под хвост. Сейчас Фадж при одном упоминании Артура Уизли шипит, как чайник: «Этот фанат Дамблдора? Я скорее Сами-Знаете-Кого на департамент магических игр поставлю, чем этого рыженького, плюгавенького! Сами-Знаете-Кто, по крайней мере, умел организовать работу своих подчинённых!..»
– Я поговорю с Артуром насчёт его поведения… – ответила Молли, подставляя вторую щёку. – Но, сам понимаешь, даже если его назначат… Он даже из длительных международных командировок будет приходить домой ночевать, – камин-то у нас останется, и аппарировать он не разучился. Надо решать вопрос как-то более кардинально.
– И что ты предлагаешь? Развестись с ним?
– А ты разведёшься с Нарциссой?
Лицо Люциуса вытянулось. Среди последних поколений его предков не было ни одного, расторгнувшего брачный союз. У блондина не возникало никакого желания становиться первым. Кроме того, он знал Нарциссу, а она знала нескольких ушлых адвокатов. Если он инициирует бракоразводный процесс, то к его концу он сможет называть своим только воздух в фамильном сейфе «Гринготтса», потому что всё остальное содержимое сейфа отойдёт Нарциссе или адвокатам. И с поместьем тоже придётся распрощаться…
Молли прочитала тяжёлые мысли на лице своего любовника, словно в открытой книге. Её ситуация была немногим лучше. Однако ревностная сторонница добра и справедливости знала, что разводом варианты расставания не исчерпывались, а условия страхового полиса Артура вселяли некоторые надежды.
– Знаешь… Есть и другой способ. В клятве бракосочетания говорилось «пока смерть не разлучит вас». Имеет смысл задуматься, а? Люмос…
Женщина, по-прежнему придерживая одеяло, встала и подала Люциусу бельё, небрежно сброшенное на пол предыдущим вечером. Малфой принялся облачаться, отодвинувшись к окну: мотель был и правда дешёвым, комнаты – маленькими, и единственное место, где можно было стоять, не нависая над кроватью, находилось перед крошечным колченогим столом у окна. С другой стороны, последнее, чем интересовались любовники при выборе мотеля, это условиями проживания.
– Интересное у тебя мнение о способах расставания, Молли. Ты…
В этот момент окно взорвалось. Осколки стекла разлетелись по всему номеру, и самый крупный из них попал Малфою прямо в лицо. Тот еле успел прикрыть глаза. Но вместо бритвенно-острых стекляшек холёных губ Люциуса коснулись мягкие перья:
– Молли, это сова!
– Сова?! Кто нас тут засёк?
– Молли, Молли, успокойся, положи палочку и верни на место одеяло. Сейчас, всё-таки, январь, а ты стоишь перед разбитым окном в чём мать… Гхм… Ого! Э-э-э… Какие у тебя!.. Это они от холода?..
– Мужчины, – иронично протянула Молли, запахиваясь в одеяло. – Вы такие однозадачные! И вас так легко отвлечь! Так что это за сова?
Люциус сглотнул и не без усилий вернулся к более насущным делам.
– Секундочку… С совой сейчас разберёмся. Но для начала… Репаро! – Он взмахнул своей тростью, чуть не разбив окно вторично. Поток холодного воздуха иссяк. – Так, сова…
Сова сидела на столе, сжимая в когтях небольшой свиток. На лапке поблёскивало кольцо. Малфой взял палочку Молли, на кончике которой по-прежнему светился маленький огонёк, и поднёс его к кольцу:
– Это школьная сова. Отдай свиток… Отдай, я сказал! Смотри-ка, она принесла записку от моего сына. Кстати, нам надо ещё подумать, как объяснить детям, что им больше не надо собачиться друг с другом… Ты, пернатое, посиди здесь пока, авось мне понадобится написать ответ.
Люциус сел на скрипящий, качающийся стул и развернул записку.
– Так… Так. Нарцисса сказала, что я в Шеффилде… Шеффилд большой… Снарядил сову… Умный парнишка, догадался, что сова найдёт меня, где бы я ни был!..
Молли восприняла этот факт с заметным отсутствием энтузиазма. В пылу страсти она как-то упустила тот факт, что совы не знакомы с понятием деликатности, зато система самонаведения у них отлажена на все сто. Люциус тем временем прорывался сквозь торопливо накарябанные строчки:
– Так… Ну, это неинтересно… Это уже интереснее… Ого! Вот это номер!
Блондин наклонился над пергаментом, перечитывая последние абзацы, затем быстро перевернул его в поисках продолжения на обороте, ничего не обнаружил и вернулся к предыдущей стороне:
– Молли, послушай-ка, что твои озорники придумали! Они хотят, чтобы я убил Гарри Поттера!
– Так ему и надо, этому выскочке, – машинально отреагировала миссис Уизли, запаковывая своё тело в сорочку. Её больше интересовал разорванный в порыве страсти шов на плече, и сейчас женщина торопливо пыталась решить, что проще, – по-быстрому залатать его прямо сейчас, с помощью заклинания или магловскими способами, или пока что спрятать, вернуться домой и надеяться успеть сбросить сорочку в грязное до того, как её увидит благоверный. Затем до неё дошло: – Погоди, что значит «убить Гарри Поттера»?!
– Вот то и значит, – пожал плечами Люциус. – Твои младшенькие подкатили к моему и предложили сдать ему Поттера. Мой сынишка Поттера, ты знаешь, ненавидит лютой ненавистью, Дамблдору Поттер тоже больше не нужен, про моих приятелей и рассказывать нечего, а впридачу выяснилось, что он ещё и планам твоих детишек каким-то образом мешает. Они не стали рассказывать, чем именно он их обидел. В общем, все согласны, что Поттера лучше грохнуть. Так что твои ребятишки предлагают мне прислать в Хогсмид какого-нибудь мокрушника, они проведут его в «Хогвартс», тот пришьёт Поттера и незаметно смотается обратно. И все в выигрыше, даже Поттер, которого больше никто не обидит. Как тебе план?
– Очень, очень неплохо, – признала Молли, прихватывая разорванный шов обрывками нитки, чтобы удержать рукав сорочки хотя бы приблизительно на том месте, где он должен был быть. – Хороший план. Кого ты пошлёшь, Макнейра?
– Да что вы привязались к этому Макнейру?! – удивился Малфой. – Как будто кроме него и послать-то некого. Погоди, ты хочешь сказать, что твои сорванцы знают о каком-то способе доступа в «Хогвартс», который неизвестен Дамблдору?
– Ну да, конечно, – ответила Молли, закусывая и обрывая нитку. – Если мне не изменяет память, даже несколько. Подземные ходы из Хогсмида, – ну, технически говоря, из «Хогвартса» в Хогсмид, потому что я не могу представить себе, кто по собственному желанию стал бы рыть ход внутрь школы. А ты разве не пользовался такими потайными ходами в школьные годы?
– Нет… – Люциус отвечал рассеянно, его внимание было занято последним абзацем письма Драко. – На самом деле, я нашёл пару потайных ходов, но выяснилось, что в них стояли сигналки, и всю следующую неделю полироль для трофеев в комнате наград у меня даже из ушей лез. Слушай, ты уверена, что Дамблдор о них не знает?
– О том, который ведёт от Визжащей хижины к дракучей иве, точно знает, – Молли вытянула руки и придирчиво изучила замаскированный разрыв. Конечно, совсем спрятать его не получилось, но если она возьмёт чемодан с вещами ослабевшего Артура, понесёт его к крыльцу, поскользнётся и въедет плечом в косяк, то разорванный рукав не вызовет подозрений. – Этим ходом Римус пользовался во время своего ПЛС. Ну, полнолунного синдрома. Он выл и визжал в Визжащей хижине, а эти три придурка, Поттер, Блэк и Петтигрю, навещали его через подземный ход, нарушая строгий карантин оборотня в активной фазе и рискуя заразиться ликантропией через любой случайный укус или порез и заразить других. Поскольку Дамблдор принимал деятельное участие в обустройстве карантинного домика в Визжащей хижине, про ход от дракучей ивы он точно знает.
– А другие ходы? – Люциус всё ещё перечитывал последний абзац, в котором его сын набросал примерный план изящной, красивой операции… Которая может быть использована для очень многих целей… Конечно, сам Поттер не должен пострадать, особенно если уж он такая заноза для Дамблдора; это если не полностью погасит, то хотя бы уменьшит Долг Крови. Но вот если отправленному в школу убийце подвернётся под руку некий маловажный рыжеволосый сотрудник Министерства, посланный в «Хогвартс», чтобы предотвратить покушение на Мальчика-Который-Выжил… Но всё-таки остаётся вопрос, как убедить отправиться в «Хогвартс» Нарциссу, чтобы она смогла попасться под горячую руку, скажем, тому же Уизли…
– Я не знаю… – женщина откинула волосы на спину и принялась аккуратно надевать сорочку, стараясь не тянуть держащийся на честном слове и на тоненькой ниточке рукав. – Я, конечно, могу спросить, но сомневаюсь, что Дамб… А-ах, проказник, что ты делаешь! Перестань, ты сейчас снова рукав оторвёшь!.. Оох… Как же всё-таки здорово, что я тогда не поехала вместе с муженьком на финал Кубка мира… Прекрати, милый, ты сам говорил, что тебе надо идти!
Люциус бросил взгляд на часы, встал и начал влезать в тяжёлую зимнюю мантию.
– Ты права, мне пора бежать. Пожалуйста, узнай про подземные ходы, ладно? А, и ещё, расплатишься с регистратором? Пожалуйста! Я никак не могу привыкнуть к этим магловским деньгам. Маглы же все поголовно сумасшедшие, и деньги у них безумные: пенсы, фунты, соотношение сто к одному, никаких тебе нормальных простых чисел… Вот, я тут на столе оставил сколько-то магловской валюты, вроде, должно хватить.
– Ты просто не любишь общаться с маглами! – со смешком поддела его Молли.
– Это тоже, – признал Люциус. – У меня от них мурашки по коже. Стоит, главное, передо мной, и я знаю, что в нём нет ни грана волшебной силы, но выглядит он совсем как человек. Как задумаешься об этом, так просто жуть берёт.
– А меня, по-твоему, жуть не берёт?..
– А ты из семьи маглофилов, – Люциус игриво шлёпнул свою подружку, – так что давай, оправдывай характеристику! Ну, как я выгляжу?
– Как всегда, потрясающе, – призналась Уизли. – Только воротник подними, у тебя там засос. Когда мы встретимся в следующий раз? Артуру дадут больничный, так что какое-то время он будет дома, и я не смогу отлучаться… Надолго.
– Пошлёшь громовещатель, как обычно, когда горизонт будет чист?
После множества попыток и неудач любовники изобрели собственный протокол связи. Закон о нежелательных коммерческих объявлениях запрещал использование для этой цели громовещателей на частной территории, но территория за пределами поместья Малфоев или Уизли частной не была, поэтому один из любовников от лица некоей фиктивной фирмы заказывал рекламную рассылку у специализирующегося на такой рекламе агентства – сразу на целое графство, в котором находилось поместье второго любовника. Десятки громовещателей взрывались повсеместно, в том числе у границы поместья, и приглушённые расстоянием объявления тревожили покой обитателей дома, – достаточно, чтобы услышать объявление, но недостаточно, чтобы начать жаловаться или предпринимать что-то по этому поводу. Содержание объявлений было кодом, согласно которому один любовник мог передать второму нужную информацию. Фирма была зарегистрирована совершенно официально, но на подставное лицо; рассылки через долгую серию «чёрных ящиков»[286]286
Термин для банковского счёта, на котором учёт прихода и расхода средств ведётся спустя рукава, лишь бы баланс сходился. Источник и адресат средств, проходящих через два-три десятка «чёрных ящиков», – это задача для хорошего разведывательного агентства на несколько месяцев.
[Закрыть] оплачивались с одного из счетов Министерства, к которому был доступ у одного из приятелей Малфоя, задолжавшего ему услугу; совы, доставлявшие громовещатели, не знали конкретных имён и адресатов; – взломать этот шифр можно было только путём долгого наблюдения и сопоставления содержания объявлений и действий каждого отдельного мага в графстве, на что ни у кого не было ни средств, ни времени. Особую пикантность ситуации придавал тот факт, что любовники договариваются о своих тайных встречах во всеуслышание, не скрываясь, на виду у двух графств и у членов собственной семьи.
– Разумеется, мой милый. Нокс… Ну, иди на работу!
Малфой целомудренно поцеловал Уизли в щёчку и вышел из номера. Уизли целомудренно хихикнула. Это было их первое целомудренное действие с тех пор, как они ворвались в этот номер прошлым вечером. Но сейчас Малфой был не в настроении для игр: Драко поступил правильно, передав ход ему, и теперь надо спланировать ещё более закрученную комбинацию, чем замыслил сам Драко. Если разыграть все карты правильно, то вполне получится увязать в одном столкновении ликвидацию Дамблдора, предложение Беллатрисы по ликвидации Тёмного Лорда, убийство Артура и Нарциссы, серьёзно проредить силы аврората, избавиться от фанатиков пути Пожирателей Смерти… И – чем Мордред не шутит – может быть, захватить власть в Министерстве?..
Но сначала надо отдать долги. Люциус сделал мысленную пометку: послать из Шеффилда Поттеру сову с карточкой Саурмана.
Люциус моргнул, достал часы, щёлкнул крышкой. Пять сорок семь. Где, во имя Мерлина, в без четверти шесть утра, в захолустном магловском мотеле у неизвестно откуда и куда идущей автострады, можно достать шоколадушку с вкладышем Саурмана?
Локатор Отделов Тайн выполняет своё предназначение
Маленькое устройство, прилепившееся к стене круглой комнаты на входе в Отдел Тайн и скрытое камуфляжной пеной, на самом деле было шедевром научного гения Кью и Ар. Они умудрились обойтись без единого электронного прибора, но при этом устройство скрупулёзно регистрировало крошечные изменения давления воздуха, – порывы ветра, которые возникали, когда кто-то проходил мимо крошечного вздутия на стене.
Когда устройство сочло, что мимо него ходят достаточно часто, оно бесшумно открыло миниатюрный клапан и выбросило в воздух значительное количество радиоактивного углерода. Кроме углерода, в баллоне содержался также скатол, – в количествах, которые могли бы вызвать приступ удушья у золотаря. Атмосфера в круглой комнате мгновенно стала невыносимой.
К несчастью, невыразимцы в этот момент как раз возвращались с обеда.
– Фу-у-у! Кто испортил воздух?! – Крокер зажал нос пальцами. Это не помогло, и тогда он зажал его рукавом. Увы, но это тоже не помогло: рукав к этому моменту уже вонял скатолом.
– Это не я! – быстро ответил Юджин Бэйтс, младший научный сотрудник, стараясь не вдыхать. Его соседка по кабинету Филлис Холл тихо и деликатно использовала свою сумочку в качестве гигиенического пакета.
– А я говорил: не есть за обедом консервированные бобы! – прогудел Морис Линдси, высокий и коренастый шотландец, занимавшийся промывкой мозгов. Он стоял ближе всех к двери и поэтому почти не пострадал, но его лицо начало замечательно сочетаться по цвету с тёмно-зелёной мантией. На лбу и щеках проступила шотландская клетка. – Ядрёный запашок!
– А это точно не атака Пожирателей? – с трудом подняла лицо от своей сумочки Холл.
– Абсолютно точно, – ответил ей Августус Роквуд, хватаясь за горло. – Это слишком жестоко даже для нас… В смысле, даже для них. Видимо, бобы с тушёной капустой всё-таки победили чей-то желудок. Никто не хочет признаться?
Холл вернулась к прерванному занятию. Бэйтс вынул свою палочку и попытался колдовать, но безуспешно: запах был настолько едким, что мешал сконцентрироваться на правильном выполнении заклинания.
– Быстро, провентилировать отдел! – скомандовал Крокер. По счастью, на этот случай у невыразимцев была отработанная процедура. Линдси сделал шаг в сторону, сорвал крышку с маленькой коробки на стене и ударом кулака разбил находившийся в ней большой красный кристалл.
Артефакт, заряженный от Арки Смерти и по причине отсутствия дыхательной системы неподвластный действию мерзкого запаха, привёл в действие несколько заранее наложенных заклинаний. Во-первых, в крышах помещений Отдела Тайн открылись входы вентиляционных шахт. Во-вторых, несколько магических активаторов были выпущены из вторичных артефактов на дне этих шахт; слабо опалесцирующие шары голубого света поднялись над устьями шахт и с негромкими хлопками лопнули. Логическая цепь управляющего артефакта сравнила полученные с помощью активаторов показания качества воздуха и выбрала впускные и выпускные вентиляционные шахты, после чего в каждой из шахт сработало ещё одно заклинание, обеспечивающее вдув воздуха внутрь или выдув воздуха из Отдела Тайн.
В комнате поднялся мощный ветер. Аромат скатола мужественно сопротивлялся, но всё-таки не смог устоять против искусственного обмена атмосферы. Вместе со скатолом из помещения был удалён изотоп углерода 11С, период полураспада которого составляет около двадцати минут. Конечно, осталась некоторая наведённая радиоактивность, но поскольку время облучения было небольшим, эффект, по мнению Кью, тоже должен был быть небольшим. Зато вылетевший из вентиляционных шахт углерод осядет на поверхности земли и будет указывать на устья этих самых шахт. После чего докопаться до Отдела Тайн будет всего лишь вопросом времени. Разумеется, это при условии, что воздушные шахты устроены как традиционные дырки в земле, а не как какая-нибудь телепортационная штуковина, – но Кью рассчитывал, что устройство, которое должно работать в аварийных условиях, будет устроено максимально простым способом, и не ошибся.
Бонд грабит Долорес Амбридж
Джеймс натянул чёрный обтягивающий комбинезон, затем надел бронежилет, поверх которого закрепил жилетку со множеством кармашков. На бедро он подвесил кобуру, в которую вложил свой верный «Вальтер ППК». В специальные ячейки на поясе были рассованы наполненные магазины, и пояс сразу же перекосило, потому что магазины оказались зверски тяжёлыми, а Бонд как-то отвык носить с собой крупный арсенал. Силовая кобура для волшебной палочки была пристёгнута к левому предплечью. Затем суперагент взял небольшой флакон аэрозоля с усыпляющим газом и пристегнул его к поясу с левой стороны, после чего аккуратно вставил в нос нейтрализующие фильтры.
Атака на Долорес Амбридж кардинально отличалась от операций по обворовыванию кабинетов Снегга или Дамблдора. Во-первых, на сей раз Бонд точно знал, что он собирается искать, – Гермиона снабдила его подробным описанием Маховика Времени. Конечно, был шанс, что Амбридж пользуется каким-то другим устройством или артефактом, но Джеймс не слишком в это верил: она официальный и высокопоставленный работник Министерства, у Министерства есть контроль над Маховиками Времени, зачем ей пользоваться чем-то другим? Во-вторых, практически наверняка Амбридж носит Маховик постоянно при себе, не снимая даже ночью. Уж слишком опасна эта игрушка. Значит, в данной операции нет шансов обойтись без столкновения; наоборот, если преподавателя ЗоТИ не окажется в её покоях, то придётся искать её по всему замку, чтобы найти и усыпить, хотя бы временно, и без проблем провести обыск.
Джеймс подумал и пристегнул нож к левому плечу рукоятью вниз. Посмотрел на себя в тёмное зеркало, хлопнул себя по лбу и натянул на голову лыжную маску, оставляющую открытыми только глаза. Затем суперагент немного попрыгал, убеждаясь, что вся его аммуниция пристёгнута как следует и не звякает, сверился с Картой Мародёров и закутался в мантию-невидимку.
Стояла глубокая ночь, замок давно спал. Неслышимая и невидимая тень выскользнула из спальни мальчиков и спустилась в гостиную, освещаемую только слабыми отблесками алых углей в камине. Джеймс почти пересёк комнату и был уже в нескольких шагах от портрета Толстой Дамы, когда угли внезапно вспыхнули ярче: в камин упало новое полено.
– А я всё думала, показалось мне или нет, – прошептала Гермиона, сидевшая на потёртом диване прямо перед камином. – Ты собираешься обыскать Розовую Жабу?
Джеймс замер. Он был абсолютно уверен, что Гермиона его не слышала, а свойства мантии-невидимки по отношению к другим ученикам не вызывали сомнений. Неужели мантия дала сбой?..
– Успокойся, я почувствовала дуновение, когда ты проходил мимо, а затем доска, на которую ты наступил, просела, и второй её конец поднялся, – пояснила Гермиона. – Ты по-прежнему невидим, но я рекомендую тебе всё-таки ходить только по каменному полу. Это не гарантирует отсутствие подобных случайностей, но если под тобой просядет каменный пол, то то, что тебя заметят, будет наименьшей из твоих проблем.
Джеймс сбросил мантию с головы и поднял лыжную шапочку на макушку:
– Гермиона! Я думал, ты давно спишь!
– После того, как я узнала, что ты открыл сезон охоты на Розовых Жаб?! – Гермиона встала. – Ты понимаешь, насколько опасно то, что ты собираешься сделать? Ты собираешься нарушить… А, Мордред с ними, со школьными правилами, но она же с тебя шкуру спустит, если поймает!
– Поверь, прекрасно понимаю, и надеюсь, что не поймает, а если поймает, то пожалеет, – Джеймс распахнул свою мантию-невидимку, демонстрируя кобуру и внушительное количество магазинов. – Но выбора нет, мне необходим этот Маховик! Поэтому даже не пытайся меня отговаривать. Будущее зависит от того, заполучу я его или нет!
– Я знаю, что ты не откажешься от своего плана, – ответила Гермиона, – и поэтому я собираюсь тебе помочь. – Девушка встала и подошла к Джеймсу, закинула руки ему за шею: – В конце концов, ты рискуешь; Амбридж – сильный противник. А я не хочу тебя потерять.
– Не надо меня терять, – испугался Джеймс, – я через час вернусь!
– Гарри, послушай, – Гермиона встала на цыпочки, чтобы убедиться, что каждое её слово долетает до уха Джеймса, – я понимаю, что остатки той полупереваренной личности, которую дементоры подсадили в твоё тело, заставляют тебя быть подозрительным и недоверчивым…
– Ты даже не представляешь себе, насколько, – хмыкнул суперагент. – Грюм по сравнению со мной нынешним – просто хиппующий экстраверт, пропагандирующий абсолютное доверие и свободную любовь.
– …Видимо, та душа принадлежала крайне неприятному человеку… Но я в самом деле хочу тебе помочь, в самом деле могу тебе помочь и помогу тебе, – продолжила девушка. – В конце концов, ты не можешь запретить мне идти с тобой.
– Ты не понимаешь, – ответил Джеймс, закутывая Гермиону в мантию-невидимку, чтобы, если какой-нибудь ночной скиталец спустился в гостиную, у него не возникло дурной мысли поинтересоваться, кого обнимает лучшая ученица курса. При этом суперагент старался не думать о том, что он, фактически, обнимается с очень привлекательной особью определённо женского пола, с которой у него развивается романтическая связь, потому что подобные мысли окончательно поставили бы крест на запланированной операции. Близость девушки, которая ему так нравилась, пьянила Джеймса и спутывала его разум. – Я не могу запретить тебе идти со мной, но тогда я буду нести ответственность за нас обоих. Мне придётся отвлекаться на обеспечение твоей безопасности. Ты не умеешь ходить бесшумно, ты не натренирована реагировать на любую опасность…
– А ты, значит, умеешь и натренирован? – улыбнулась Гермиона. – Не волнуйся, Гарри. Я и не собираюсь ходить бесшумно. – Девушка высвободилась из объятий Джеймса и сделала шаг назад. На её мантии сверкнул маленький значок. – Я староста школы, и имею право патрулировать коридоры после отбоя. На самом деле, я не просто имею право, я прямо-таки обязана следить за порядком в коридорах после отбоя. Так вот, если я буду шагать по коридору, производя обычный шум, никто не обратит внимания на тебя, крадущегося в мантии рядом. Если мы на кого-нибудь наткнёмся, я его заболтаю и дам тебе возможность уйти. Когда мы доберёмся до кабинета Амбридж, я буду караулить снаружи и подниму шум, если увижу кого-нибудь постороннего. Со мной ничего не случится, я ведь староста школы, кто посмеет поднять на меня руку? А моё присутствие сильно облегчит твою работу.
Джеймс знал несколько личностей, способных поднять руку на старосту школы, – и возглавлял этот список директор, который простым движением языка мог сделать из старосты школы обычного ученика, которого может обидеть любой, – но сомневался, что они встретят любую из этих личностей по пути к покоям Амбридж.
– Хорошо, идёт, – шепнул он. – Вылезай в коридор и иди к кабинету Амбридж. Схема такая: сразу от выхода налево, на лестницу и оттуда на четвёртый этаж, к Западной башне. Там спускайся на один этаж. По боковому лестничному колодцу иди к переходу к Главной башне, переходи в Змеиный коридор и дальше топай к кабинету ЗоТИ. Там ты останешься патрулировать коридор, а я просочусь в кабинет и дальше в учительские покои[287]287
В книгах покои преподавателя ЗоТИ находились не на третьем этаже, а на втором, но тут я использую информацию из фильмов, а в фильмах покои преподавателя ЗоТИ соединялись кабинетом маленькой внутренней лестницей. Офис Дамблдора устроен так же, – его покои являются продолжением его кабинета. То же самое можно сказать про покои Трелони. Нет никакой причины, почему покои преподавателя ЗоТИ должны быть размещены на другом этаже.
[Закрыть]. Ты остаёшься в радиусе тридцати метров от дверей кабинета, но вне пределов прямой видимости. Если кто-то появляется, ты перехватываешь его и начинаешь на него орать, повернув его спиной к дверям кабинета. Когда я закончу с Амбридж, я коснусь тыльной стороны твоей ладони. Почувствовав касание, ты как можно быстрее бросаешь делать то, что ты делаешь, и идёшь обратно сюда. Для этого ты спускаешься на самый нижний этаж, проходишь по коридору к центральной башне, и оттуда поднимаешься к портрету Толстой Дамы.
– А нельзя просто пройти напрямик? – поинтересовалась Гермиона. – Отсюда до кабинета ЗоТИ ближе, чем до Западной башни.
– Именно поэтому мы пойдём в обход, – пояснил Джеймс. – На месте Амбридж, после того, как я выяснил бы репутацию близнецов Уизли, я бы попросил парочку привидений присматривать за коридором между её кабинетом и башней Гриффиндора. Чисто на всякий случай. А с другой стороны этого коридора расположен спуск в подземелья Слизерина. Мы оба знаем, что слизеринцы бегают ябедничать Долорес, так что в её интересах позаботиться о том, чтобы в той части коридора не было никого, кто мог бы донести Дамблдору. Дамблдор – человек умный, даже слишком; он из простого перечисления ябедников может раздуть слона… А вообще, запоминай: если ты на операции и идёшь к своей цели кратчайшим путём, ты, скорее всего, не дойдёшь до неё. Капканы, ловушки, мины и растяжки… Оно тебе надо, возиться со всем этим барахлом? Поэтому идёшь кругом, держишь глаза открытыми, замечаешь всё необычное и пытаешься думать.
– Всё, я поняла, – прервала агента Гермиона. – Ну что, готов? Я пошла.
– Погоди минутку, – попросил Джеймс и быстро поцеловал девушку. – Вот, теперь действительно всё. Ну, вперёд!
Гермиона откинула портрет Толстой Дамы и вышла в школьный коридор. Джеймс, завернувшись в мантию-невидимку, выскользнул за ней следом и пристроился чуть левее, отставая от девушки на два шага и следя за тем, чтобы ноги касались пола одновременно с шагами Гермионы. Конечно, подошва ботинок агента была из пенорезины, и поэтому его шаги были абсолютно бесшумными, но лучше не рисковать.
Гермиона, не слишком торопясь, добралась до третьего этажа главной башни. Из-за поворота показалась дверь кабинета Защиты от Тёмных Искусств. Джеймс легонько коснулся ладони девушки невидимой рукой и провёл пальцем полукруг по тыльной стороне кисти. Староста кивнула и развернулась, тщательно прислушиваясь к наполняющим ночной за́мок шорохам и пытаясь выявить среди них шаги.
Джеймс бесшумно добрался до двери и, пользуясь уже опробованным световодом, тщательно осмотрел её изнутри и снаружи. В отличие от двери в кабинет Снегга, здесь не было никаких верёвок или альтернативной сигнализации. По крайней мере, ничего, что суперагент сумел бы заметить; не было даже приклеенных к двери ниточек или волосков. Джеймс спрятал световод, залил дверной замок машинным маслом и достал пару отмычек. Подождав несколько минут, в течение которых мимо прошла Гермиона, чтобы проверить второй конец коридора, он запихнул отмычки в замочную скважину, нащупал сувальды и принялся поддевать их остриём отмычки, одновременно пытаясь повернуть замок.
Замки в «Хогвартсе» были старыми, что означало, что их ключи были толстыми, а сувальды – широкими и редкими. Спустя сорок секунд замок негромко щёлкнул. И заблокировался.
– Чёрт побери, – негромко, себе под нос выругался суперагент, – кто бы мог подумать, что в доисторическом замке внутренней двери волшебного замка будет защитная сувальда-блокиратор[288]288
Вообще-то, защитная сувальда-блокиратор присутствовала даже в одном из первых сувальдных замков, построенном в 1818 году.
[Закрыть]!
Теперь вернуть замок в работоспособное состояние можно было только поворотом оригинального ключа в обратную сторону. Разумеется, можно было сделать это и отмычками, но Джеймса начинало поджимать время. Возиться ещё полчаса, чтобы разблокировать замок, а потом потратить ещё кучу времени, чтобы попробовать его снова открыть – без гарантии, что это была единственная сувальда-блокиратор? Эдак дверь будет открыта как раз к тому моменту, когда профессор Амбридж направится завтракать. Придётся отложить операцию до следующей ночи.
Джеймс тяжело вздохнул и в сердцах пнул дверь. Та открылась.
Долорес Амбридж не сочла нужным запираться.
Суперагент пожал плечами и вошёл внутрь.
Профессор Амбридж спала. При этом она издавала такие звуки, словно где-то неподалёку страдающий насморком Хагрид, наевшись консервированных бобов, пытался перепилить очень старое и очень крепкое дерево очень тупой пилой. Джеймс посмотрел на эту картину, достал из своей портупеи усыпляющий баллончик и выпустил струю патентованного аэрозоля, гарантированно усыпляющего любое млекопитающее весом до трёхсот фунтов на срок не менее трёх часов, прямо в приоткрытый рот преподавательницы ЗоТИ.
