Текст книги "007. Вы живёте только... трижды (СИ)"
Автор книги: Алексей Бурштейн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 31 (всего у книги 86 страниц)
Если только удастся убедить Рона ответить на письмо.
– Ой, смотрите-ка… – Гермиона перевернула страницу. – Так вот что имел в виду Перси!
Целый разворот занимала статья, озаглавленная «Министерство проводит реформу образования. Долорес Амбридж назначена на новую должность генерального инспектора». Огромная фотография заместителя министра занимала место целых трёх колонок; Долорес с приторно-дебильной улыбочкой подмигивала фотографу. С места Джеймса казалось, что толстую низенькую тётку разбил странного вида тик.
Гермиона прочла вслух:
– «Вчера вечером Министерство магии приняло неожиданную меру, издав декрет, предоставляющий ему беспрецедентный контроль над Школой чародейства и волшебства «Хогвартс».
„Последнее время министр с растущим беспокойством следил за деятельностью Хогвартса, – сообщил нам младший помощник министра Перси Уизли. – Нынешнее решение принято в связи с озабоченностью родителей, считающих, что школа движется в нежелательном направлении“.
За последнее время это не первый случай, когда министр Корнелиус Фадж использует новые законы для совершенствования образовательного процесса в Школе волшебства. Не далее как 30 августа был принят Декрет об образовании № 22, согласно которому в случае, если нынешний директор не в состоянии подыскать кандидата на преподавательскую должность, Министерство само подберет подходящего человека.
„Именно так и получила назначение в Хогвартс профессор Амбридж, – заявил вчера вечером Уизли. – Дамблдор никого не нашел, и в результате министр назначил Амбридж. Выбор чрезвычайно удачный…“»
– Так вот как она проникла в школу! – вскричал Рон.
– Ага, Дамблдор её пустил, – скривился Джеймс. – Ты же сам прочитал: «если директор не в состоянии подыскать кандидата». По-твоему, Дамблдор за все каникулы так и не смог никого найти? При том, что он сумел протащить в преподаватели Сивиллу Трелони, Златопуста Локонса и Рубеуса Хагрида?
– Не смей трогать Хагрида! – вспылил Рон. – Он, может, и неказистый, но прямо над его животом бьётся большое сердце! Вот познакомишься с ним поближе, сам поймёшь.
– Да, просто огромное, килограмма на полтора, – согласился Джеймс, уже примерно представляющий размеры пресловутого лесничего по рассказам приятелей. – Но речь-то не об этом. У Хагрида нет права на преподавание, он и школу-то не закончил, уже не говоря о педагогическом факультете, на котором учат правильно преподавать. Кстати, Снегг, очевидно, тоже педагогике не обучался. – Джеймс щёлкнул пальцами, пытаясь привлечь внимание: – В нашей школе преподаёт человек без образования вообще! То есть критерии отбора преподавателей в школе низки настолько, что под них даже плесень подходит! А историю магии вообще приведение преподаёт! Теперь внимание, вопрос: неужели во всей магической Британии не нашлось существа, живого или мёртвого, который мог бы втирать нам очки на протяжении года, рассказывая о борьбе со всякими зверушками, которых Хагрид на следующем уроке покажет в качестве магических существ?
Рон открыл рот, но промолчал. Ответить ему было нечего. Гермиона, насупившись, читала статью.
– Вы Наземникуса Флетчера помните? – развил успех Джеймс. – Помните, как он заливал, что вместе с тринадцатью гномами ходил за сокровищами дракона? Нет, бред, конечно, это он одну книжку пересказывать пытался, на свой лад. И заодно объяснить, почему он стал вором[128]128
В книге «Хоббит, или Туда и обратно» Дж. Р. Р. Толкиена главный герой, Бильбо Сумкинс, был навязан компании из тринадцати гномов в качестве эксперта по взлому, тайному проникновению и воровству.
[Закрыть]. Но рассказывал-то он так, что заслушаться можно было! Неужели, по-вашему, он стал бы отказываться, если бы ему предложили за деньги рассказывать истории детям, живя при этом на всём готовом в замке, набитом ценностями и антиквариатом? Да, я слышал, что должность эта проклята. Но вы ведь помните, кто такой Наземникус? Назначение этого неприятного типа на проклятую должность – это я называю «убить двух зайцев одним выстрелом».
Рон снова открыл рот, и снова промолчал.
– Да Дамблдор мог с улицы любого нищего привести! – кипятился Бонд. – Потрясти старых приятелей, как, по вашим словам, он сделал в прошлом году с Шизоглазом. Обратиться к своим бывшим ученикам. На худой конец, он мог сам встать к доске и годик почитать нам лекции, или дать возможность кому-нибудь из других учителей сменить амплуа, – вон, Снегг на эту должность зубы точит… Но Дамблдор этого всего не делает. Он предпочитает не реагировать, отдаёт ход Министерству. Вы понимаете, что Амбридж появилась в школе только благодаря действиям, а точнее, бездействию Дамблдора?
– Но… Зачем?! – наконец, нашёлся Рон. – Зачем Альбусу вводить в преподавательский состав кого-то из стана своих врагов?
– Пока не знаю, – зловеще прищурился Джеймс. – Дамблдор ведёт какую-то очень хитрую игру. Но на каждую хитрую гайку найдётся свой болт с левой резьбой. Я обязательно выясню, что за игру он затевает.
– Вот это речи настоящего гриффиндорца! – расплылся в улыбке Рон, и Джеймса перекосило.
– Слушайте дальше, – шикнула Гермиона: – „Это очередной решительный шаг министра в его стремлении остановить то, что многие считают упадком Хогвартса, – заявил Уизли. – Инспектор уполномочен инспектировать работу коллег-преподавателей, с тем чтобы поддерживался высокий уровень учебного процесса. Этот пост был предложен профессору Амбридж в дополнение к ее преподавательским обязанностям, и мы рады, что она согласилась“.
– Инспектировать преподавателей, – задумчиво протянул Рон. – Это как спрашивать их, да? Что они умеют, а что не умеют?
– И что она поймёт в их ответах? – презрительно вздёрнула губу Гермиона. – Нет, она будет следить, чтобы на уроках превозносили Фаджа и Министерство, а все остальные получат запись о неполном служебном соответствии и вылетят с работы быстрее, чем произнесут «Корнелиус Фадж – злобный, надутый индюк без капли мозгов и с самомнением размером с планету!»
– Я всё слышала! – проорала Амбридж из-за учительского стола.
– Ладно, пора идти, – Рон залпом допил свой сок. – У нас сейчас «История магии» с Бинсом, может, она уже там и инспектирует его.
Джеймс Бонд взглянул на Долорес Амбридж, сидящую рядом с мадам Помфи и изучающую Большой Зал злобным взглядом крошечных глаз, посмотрел на Рона и тяжело вздохнул.
Амбридж инспектирует профессора Трелони
Северус Снегг коршуном пронёсся по классу, раздавая проверенные работы.
– Я проставил вам такие оценки, какие вы получили бы за свои работы на СОВ, – с самодовольной усмешкой объявил Снегг, раздавая работы. – Дабы у вас было реальное представление о том, чего вам ожидать на экзамене.
Джеймс Бонд взглянул на свою работу. На титульном листе красовалась жирная красная буква «О». Она была зачёркнута, и рядом более тонкими линиями было написано «С». Эта буква тоже была зачёркнута, и под ней красовалась «У». Буква «У» была замарана чернилами крест-накрест так, словно проверяющий пытался отбиться пером от маньяка, доводящего жертву до истощения методом принудительного чтения домашних заданий школьников вслух. Под искалеченной «У» была нарисована маленькая и очень несчастная «В». Рядом с ней была пририсована тоненькими штрихами буковка «П» со знаком вопроса.
Бонд тонко улыбнулся. Магам была известна торговля по каталогам с отправкой приобретений покупателю почтой. Школьные учебники тоже можно было заказать, и «Флориш и Блотс» без каких-либо вопросов высылали посылки на реальные адреса в Лондоне и его пригородах. Там эти посылки обнаруживались людьми, мускулистость которых была значительно выше среднестатистической, а ценность – значительно ниже. Эти ребята собирали посылки в непритязательные спотривные сумки, которые в какой-то момент оказывались под лавочками рядом со спортплощадками, на которых другие мускулистые ребята играли в волейбол. Игра вскоре заканчивалась, и натруженные ладони волейболистов хватались за ручки сумок. Волейболисты «забывали» сумки в специально приготовленных металлических контейнерах, изолирующих большинство известных видов излучения, предусмотрительно размещённых в багажниках такси. Таксисты заезжали на автозаправки, где гопники вскрывали багажники и приделывали контейнерам ноги, пока таксисты точили лясы с кассиршами. Гопники прятали контейнеры в не привлекающие внимания чемоданы и оставляли их в автоматической камере хранения. Посетители камеры хранения… Но к этому моменту самый внимательный следователь потерял бы след. Ни одно звено в цепочке не знало, что они передают и кому, а восьмым-девятым звеном были ребята, подчинённые Биллу Таннеру. Эти аналитики разобрали полученные учебники чуть ли не по атомам. Тексты были загружены в компьютеры, которые начали искать соответствия, закономерности, похожие места, перекрёстные упоминания, ссылки, синонимы и общности в методах, действиях, свойствах и описаниях. Из расширенного контекстного анализа, из оговорок авторов, из иллюстраций, фотографий и комментариев извлекалась информация о магическом мире, заполняя быстро растущую базу данных разведки. Конечно, маглы мало что знали о магии, но систематизирование информации превращает любой набор сведений в науку, а систематизировать аналитики умеют хорошо, в отличие от анализа кучи систематизированной информации.
Побочным эффектом систематизирования этой информации стала необычайная лёгкость в подготовке домашних заданий. Бонд передавал текст задания в Воксхолл и шёл заниматься своими шпионскими делами, – например, в который уже раз пытаться заставить метлу летать. Свойства лунного камня вытаскивались из базы данных при помощи простого запроса, после чего специально нанятый эссеист создавал из сухой кучи сведений связный текст. Затем эссеист уходил с квадратными глазами, а текст проходил две правки, корректуру, литературное ухудшение до уровня пятнадцатилетнего школьника, дополнительное слепое двойное тестирование на аналитиках, утверждался на уровне Билла Таннера и отсылался обратно Бонду. В среднем над каждым домашним заданием работали от сорока до шестидесяти человек, обладающие в сумме не меньше чем семнадцатью докторскими степенями в различных областях наук; на подготовку домашнего задания уходило всего несколько часов. Ещё какое-то время Бонд тратил на то, чтобы переписать готовый результат набело своим почерком, тщательно расставляя кляксы и описки.
Человек-С-Сальными-Волосами бросил свиток Гермионе через два ряда, очевидно, опасаясь приближаться к Поттеру, который демонстрировал опасные признаки разумности. Гермиона развернула своё домашнее задание, увидела букву «В» и скосила глаза в сторону Джеймса, силясь разглядеть, какую оценку получил тот. Джеймс, не желая давать пищу беспочвенным подозрениям насчёт своих учебных талантов, быстро спрятал свиток домашнего задания в сумку.
На сегодня зельевар решил испытать своих учеников в изготовлении Укрепляющего раствора. Джеймс быстро прочёл инструкции. Это целебное зелье было неплохим заживляющим средством, помогающим заживлять лёгкие физические ранения и снимающим эффекты проклятий. К сожалению, названием Укрепляющий раствор был обязан одному своих побочных эффектов, из-за чего его категорически запрещалось принимать в отсутствие касторового масла или отваров из листьев сенны, корня крушины или корня ревеня[129]129
Все они обладают сильным слабительным действием.
[Закрыть]. Суперагент вздохнул; похоже, маги принципиально не придумывали ничего полезного, не снабдив его внушительным набором побочных эффектов, противопоказаний и нежелательных последствий.
Бонд с присущей всем британцам, кроме Невилла Долгопупса, педантичностью начал смешивать ингредиенты. В конце урока его зелье было светло-бирюзовым, хоть и менее прозрачным, чем у Гермионы, но, по крайней мере, не розовым, как у Рона. Снегг собрал зелья, чтобы ученики смогли продолжить работать над ними на следующем уроке.
Кабинет Прорицаний встретил учеников уже привычным запахом благовоний и дешёвого хереса.
– Добрый день, добрый день, мои дорогие, – заунывным речитативом начала Сивилла Трелони и осеклась на полуслове, увидев, как сквозь люк в полу пролазит, отдуваясь, и пыхтя, госпожа Генеральный Инспектор Хогвартса собственной персоной.
– Вам положительно надо установить здесь лифт, – прохрипела Долорес Амбридж, наконец, распрямляясь и хватаясь рукой за мощный пласт жира где-то в районе сердца. – Двести восемьдесят шесть ступенек от Большого Зала, и это не считая последнего верёвочного акробатического недоразумения. Как вы вообще сюда поднимаетесь?
– А я отсюда не спускаюсь, – пожала плечами профессор Трелони. Долорес Амбридж не сразу нашлась с ответом:
– Э-э-э… У вас здесь есть всё необходимое?
– Что есть нужды тела? – с завываниями ответила Сивилла, потихоньку возвращаясь к привычной модели поведения и начиная кружить по комнате. – Пустое, ненужное, никчёмное, суета сует и томление духа!.. Тогда как Третий Глаз, будучи моим проводником в мире будущего и прошлого, открывает мне захватывающие перспективы, раскрывает все тайны, все секреты, ибо нет преград для истинного Зрения!..
Лоб прорицательницы звучно врезался в колонну, иголка воспроизведения соскочила с дорожки мысли, и Сивилла затихла, потирая ушибленное место.
– Нет преград, ага. Очевидно, – Долорес Амбридж уселась на подушку, открыла блокнот и начала что-то в него писать. Сидящая рядом Патил попыталась подсмотреть, но полумрак кабинета не позволял увидеть записываемый текст.
– Д-д-давайте разобьёмся на пары, – предложила профессор Трелони, продолжая растирать лоб, – откроем «Оракул снов», после чего каждый истолкует последнее ночное видение партнёра. Начали!
– Минутку, госпожа профессор Трелони! – вытянул руку Джеймс Бонд. – Мне был вещий сон, и я хотел бы, чтобы его попробовали истолковать вы, потому что – прости, Рон – мой напарник не может считаться специалистом в ониромантии.
Сивилла поправила съехавшие набок очки и покосилась на Амбридж. Та осклабилась.
– Но почему вы так уверены, что ваш сон был вещим, мистер Поттер? – обратилась к Джеймсу провидица.
Этой детали в дневнике снов не было.
– Там в самом начале было написано, – ответил Джеймс, глядя на преподавательницу глазами, которые без сомнения можно было бы принять за эталон честности. – Ма-а-аленькими буквами, в нижней части картинки. «Вещий сон, основан на реальных фактах».
– Ну что ж, давайте попробуем истолковать его, мистер Поттер, – согласилась профессор с неуверенностью в голосе. Очевидно, сны, которые сами себя позиционировали как вещие, в её практике встречались нечасто.
Джеймс Бонд открыл свой дневник сновидений и откашлялся.
– Итак, было мне видение, – начал Бонд с интонациями эсхатологического проповедника. – Я проснулся как бы на берегу прозрачной реки, наполненной слезами человеческими, и был в этой реке как бы остров, покоящийся на шести огранённых рубинах. И услышал я голос громовой, снисходящий с небес, пронизывающий всё сущее и обращающийся ко всему материальному: «Да понизится взвешенная рыночная стоимость акций эмитентов, специализирующихся в области высоких технологий!» И вот, вижу я, индекс NASDAQ начинает падать…
Сивилла поперхнулась чаем. Улыбочка Долорес Амбридж застыла и отстранилась, оставшись словно нарисованной в воздухе прямо перед её лицом. Джеймс Бонд с абсолютно серьёзной миной продолжал декламацию:
– …И явился мне кризис перепроизводства в одеждах бледных, и сказал он: «Не вкладывай средства в минидиски Sony, ибо недолговечным будет продукт сей, и через двадцать лет – кто вспомнит их?» И вот, было явлено мне: поднимается на пол-неба зарево дымное, понеже научились хакеры прожигать диски компактные, и воруют программное обеспечение у правых и неправых, и стон слёзный раздаётся в финансовых отделах корпораций компьютерных… А ещё было явлено мне: красивый монолит OS/2 Warp, системы операционной компьютерной, рассыпается в пыль под пято́й системы новой, глючной, Виндовсом девяносто пятым мастдайным зовущейся…
В подобном ключе Джеймс вещал ещё минут пятнадцать. Поскольку шпионские дела не имели обыкновения основываться на материи столь случайной, как сновидения, записи снов для последующего толкования тоже создавались на Воксхолл. Собранный по крупицам из сообщений экономистов и аналитиков «сон» представлял собой набор фактов с весьма достоверно определёнными последствиями; он должен был проверить способность Сивиллы Трелони к предвидению. Если бы предсказательница будущего оказалась неспособна сделать из представленных фактов правильные заключения, на предвидении как на науке был бы поставлен жирный крест.
– Интересный сон, – заметила Сивилла Трелони, когда Джеймс, наконец, выдохся. – Ну что ж, давайте, попробуем истолковать его. Кто хочет попробовать? Ну же, мальчики и девочки, смелее. Что говорит Иниго Имаго о падении курса NASDAQ?
– А он что-то о нём говорит?! – отвисла челюсть у Джеймса.
– Ох, ну, не прямыми словами, конечно, – улыбнулась Сивилла. – Видите ли, искусство обозревания будущего крайне опасно для непосвящённых. С его помощью можно натворить много бед.
– И без его помощи тоже, – буркнул Рон. Он был, в некотором смысле слова, экспертом по бедам, потому что с рождения жил в одном доме с Фредом и Джорждем.
– В подобных случаях мы должны искать окольные пути, потому что прямые дороги ведут в тупик, – вещала профессор Трелони, порхая по кабинету. – И разве не было сказано: «Нормальные герои всегда идут в обход?» Лаванда, расскажите нам, как бы вы искали в соннике слово NASDAQ.
Лаванда Браун надулась от гордости за возложенную на неё миссию:
– NASDAQ созвучно слову «наждак», это такая бумага с приклеенным к ней алмазным песком, предназначенная для обработки деталей на окончательных стадиях полировки. Алмаз, как мы знаем, является символом смерти и разрушения, но ещё он крайне ценный минерал. Раз это явление было в вещем сне, надо полагать, те высшие силы, которые выбрали Гарри Поттера своим орудием в нашем мире, хотели дать ему какую-то ценную информацию. То есть высокая стоимость подчёркнута уже дважды. Я делаю из этого вывод, что NASDAQ связан с бумагами очень высокой стоимости, с чем-то, что я для простоты назову «ценными бумагами»… Во сне вместе с NASDAQ упоминалось слово «индекс», обозначающее позицию, местонахождение. Но как индекс может падать? Очевидно, только в том случае, если он определяет не абсолютную позицию, а относительную. Скажем, стоимость «ценных бумаг», выраженную в каком-то эталоне, вроде незыблемого золотого галеона. В таком случае «падение» означает, что бумага, которая стоила двадцать галеонов, теперь стоит три. Таким образом, правильное толкование упомянутого во сне движения NASDAQ, то есть изменения стоимости «ценных бумаг», надо искать в разделе сонника, посвящённой деньгам и материальным ценностям, на страницах 327–409…
Класс зашуршал страницами. Джеймс Бонд ошарашенно смотрел на одноклассницу. Пятнадцатилетняя блондинка, щеголяющая розовым бантом в волосах, по своему интеллектуальному развитию немного уступающая пластмассовой кукле Барби, пробиралась сквозь воздвигнутые аналитиками Секретной Службы лабиринты «вещего сна» с уверенностью прирождённого следопыта.
– А вот и ответ: «Деньги снятся к обману, хлопотам, суете. Золотые монеты – к несчастью, горю. Видеть золотые монеты в грязи – сон, предвещающий поклонение и почитание недостойного человека, который ознаменует своё правление безмерным тщеславием и растратами материальных богатств, нажитых многими поколениями»[130]130
Цитируется по сонникам, предоставленным на сайте astromeridian.ru.
[Закрыть].
Лаванда триумфально захлопнула сонник:
– Таким образом, падение индекса NASDAQ сонником Имаго однозначно расшифровывается как первый этап финансового кризиса, который может привести к весьма плачевным последствиям. Рынок «ценных бумаг» зашатается, и многие семьи, вкладывавшие в них деньги, потеряют все свои сбережения и пойдут по миру, будучи вынуждены использовать все свои запасы, накопленные на чёрный день.
– Молодец, Лаванда, – одобрительно кивнула Сивилла. – Пять очков Гриффиндору за правильно истолкованный сон. Мистер Поттер, с остальным вы теперь сможете справиться и сами, верно? Если будут вопросы – обращайтесь. А теперь всё-таки разбейтесь на пары и истолкуйте сны друг друга.
Джеймс Бонд и Рон Уизли посмотрели друг на друга. Долорес Амбридж в углу яростно строчила в уже второй странице блокнотика.
– Клёвые у тебя сны, – завистливо прошептал Рон. – Эх, мне бы так. Теперь моя очередь, да? Ну, скажем… Скажем, что мне приснилось, будто Снегг накрывает моё зелье котлом.
Джеймс безрадостно открыл сонник и пролистал список тем.
– Хмм… Про котлы тут ни слова, зато есть про накрывание медным тазом. Рассказать, как это истолковывается?
Тем временем Амбридж встала и обратилась к порхающей по классу профессору Трелони:
– Так-так. Пока дети заняты, можно вас на минуточку? Скажите, как долго вы занимаете эту должность?
Сивилла Трелони остановилась, повернулась к Инспектору, нахмурилась, скрестила руки на груди, свела плечи, словно хотела как можно лучше закрыться от позорного допроса. Она помолчала, но, видимо решив, что вопрос не слишком унизителен и можно на него ответить, с большим недовольством сказала:
– Преподавателя Прорицаний? Почти шестнадцать лет.
– Изрядный срок, – прокомментировала профессор Амбридж и сделала пометку в блокноте. – И на работу вас взял профессор Дамблдор?
– Разумеется. Он стал директором в 1956-м; каждый, нанятый после этого года, безусловно, был нанят профессором Дамблдором. Уж это-то вы и сами могли сообразить, – и Сивилла Трелони задохнулась от осознания собственной дерзости. Пухлая рука Амбридж дёрнулась, ставя в блокноте очередную пометку.
– И вы праправнучка знаменитой ясновидящей Кассандры Трелони? Той самой, по имени которой был назван синдром Кассандры[131]131
Прорицательница Кассандра была обречена произносить абсолютно точные и правдивые предсказания, которым никто не верил. Правда, было это почти за три тысячелетия до наших лет.
[Закрыть]?
– Да, – подтвердила Трелони, слегка выпрямившись. Ещё одна пометка в блокноте.
– Но, по-моему, – поправьте меня, если ошибаюсь, – после Кассандры вы в семье первая, кто наделён ясновидением?
– Это… М-м… Часто передаётся лишь через три поколения.
Жабья улыбка на лице Амбридж сделалась ещё шире.
– Разумеется, – произнесла она сладким тоном и сделала ещё пометку. – Так, может быть, вы и мне что-нибудь предскажете? – И по-прежнему с улыбкой испытующе уставилась на Трелони.
Губы Сивиллы задрожали. Она оглянулась вокруг в поисках какой-то опоры, поддержки, защиты от безжалостной инспекторши. Джеймс Бонд увидел взгляд затравленного зверька, и жалость, без которой суперагент не может продолжать свою работу, шевельнулась в его душе.
Он поймал взгляд озирающейся Сивиллы своими глазами, улыбнулся ей мягко и тепло, убедился, что женщина зафиксировала своё внимание на его лице, и начал еле слышно шептать.
Базовые техники гипноза изучают в MI6 даже дворники. Сивилла, живущая в полумраке и алкогольных парах так долго, что уже потеряла частичку доверия к своим ушам, разумеется, превосходно умела читать по губам.
– Легко, – улыбнулась Сивилла и вдруг заговорила раскатистым замогильным басом; слова Бонда проходили от её глаз ко рту, лишь издали приветствуя её разум взмахом руки. – Я предвижу… Войну. Попытки Министерства установить контроль над школой лишь отвлекают его от настоящего врага. В отличие от вас, те, чьи глаза открыты, а уши слышат, знают, откуда грядёт настоящая буря. Корнелиус Фадж будет сметён, как пушинка на пути урагана. Он лишится своего поста ещё до того, как Уран снова войдёт в дом Нептуна. Все, кто хранит верность Фаджу сейчас, потеряют богатство, работу, а может, и жизнь. Только те, кто вовремя отстранится от падающего колосса, смогут уцелеть. Делайте свой выбор, Долорес. Подумайте, кто для вас важнее, Фадж или вы сами. Помните, поезд может уйти, и не всем хватит мест в последнем вагоне!
Профессор Амбридж покрылась красными пятнами. Со стороны это выглядело, как инвертированный мухомор. Сивилла Трелони осознала, что только что произошло, и в ужасе прикрыла рот ладонью.
– Простите, мэм… Профессор Амбридж… Кажется, я впала в транс. Простите… Надеюсь, я не предсказала вам ничего дурного? Я не помню предсказаний, сделанных в трансе, но они всегда, всегда сбываются…
Долорес Амбридж яростно захлопнула блокнот и направилась к люку в полу.
