Текст книги "007. Вы живёте только... трижды (СИ)"
Автор книги: Алексей Бурштейн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 47 (всего у книги 86 страниц)
– То есть мы продолжаем? – Гермиона вновь предпочла прервать откровения рыжеволосого парня.
– Конечно! – воскликнул Рон. – Только… Гарри… Нельзя ли что-нибудь сделать с утренними пробежками?
– Что, например? – поинтересовался Джеймс, наклоняясь к окну и разглядывая затянутое свинцовыми тучами небо.
Полосы дождя перемешивали газон с землёй, превращая шотландский глинозём в полесские болота всюду, куда падал взгляд. Человек, сошедший с гравийной дорожки на пожелтевшую траву, за пару шагов вырастал на шесть дюймов только за счёт грязи, налипшей на подошвы его ботинок. Конечно, как бы тщательно подростки по возвращении с утренней пробежки ни чистили свою обувь, вестибюль всё равно пересекали цепочки грязных следов. Домовые эльфы Хогвартса были в полном восторге от дополнительной работы: по странному выверту психики этих совершенных слуг, дополнительная тяжёлая работа была им в радость. Однако бег по скользкой глине и по мокрой траве улучшал реакцию, координацию и чувство равновесия, а дополнительный груз на подошвах служил утяжелителем для развития мышц, рост которых подстёгивался «Конаном-варваром». Несмотря на небольшой срок работы клуба «Эндорфинная эйфория», конечности участвующих в нём подростков перестали напоминать тростинки с утолщениями в местах расположения суставов, а начали наливаться мышечной массой. Даже Колин Криви, бывший эталон худобы, перестал смахивать на живой скелет. Конечно, до гармоничного развития было ещё далеко, но уже сейчас членов клуба можно было выпускать на улицы Лондона, не опасаясь, что сердобольные старушки накидают им в шапки мелочи.
Пора было подумать о более разнообразных тренировках, чем бег и силовые физкультурные упражнения.
– Я слушаю. Что не так с утренними пробежками? – вернулся из своих эмпиреев Джеймс.
– Ну… – Рон душераздирающе зевнул. – Нельзя ли перенести их на вечер? А?
Маг замечает разведывательный вертолёт MI6 над Хогсмидом
Луна освещала облачный покров, укутавший Шотландию, создавая обманчивое впечатление покоя, безмятежности и защищённости. С высоты пяти тысяч футов низкая тяжёлая облачность была похожа на пушистое одеяло, бережно возложенное на неприветливые скалы и увитые вереском глены[179]179
Глен – характерная черта рельефа Шотландии, узкий овраг с крутыми склонами.
[Закрыть].
Пилоты вертолёта RAH-66 «Команч»[180]180
Хотя характеристики вертолёта приведены верно, но в отношении самого факта существования этого вертолёта я слегка слукавил. Вертолёт RAH-66 «Команч» совершил первый полёт только в 1996 году, так что в 1995-м он летать ещё не мог. Их было произведено всего два, производились они в США по заказу американской армии, и маловероятно, что Эм сумела бы добыть одну из этих пташек, даже если бы они существовали в 1995-м. С другой стороны, я всё-таки не в пример ближе к реальности, чем Том Клэнси, в книге которого «Долг чести» эти «Команчи» в количестве трёх штук наносили удар по Японии.
[Закрыть], оснащённого по последнему слову техники, тщательно следили за тем, чтобы не залезть на территорию маршрутов гражданской авиации: неподалёку от сектора, который им было поручено патрулировать, располагалась посадочная глиссада одной из взлётно-посадочных полос аэропорта Эдинбурга, одного из самых загруженных аэропортов в Великобритании. Второй пилот прослушивал радиопереговоры диспетчерской аэропорта и постоянно вертел головой, следя за навигационными огнями лайнеров. Разумеется, он прекрасно отдавал себе отчёт в бесполезности последнего действия: на скорости снижения в пятьсот километров в час самолёт пролетает по восемь километров за каждую минуту. Даже если удастся заметить самолёт, чьи навигационные огни будут казаться практически неподвижными, что означает сближение с угрозой столкновения, и уйти в сторону, чтобы широкофюзеляжная многотонная махина просто промчалась мимо, – лёгкий вертолёт сдует потоком воздуха, как бабочку. В результате винтокрылая машина превратится в груду обломков, пилоты превратятся в пережаренный шашлык, задание останется невыполненным, и Эм снимет с виновных шкуру, невзирая на жизненные показатели пилотов или на отсутствие таковых. Последнее пугало обоих пилотов «Команча» даже больше перспективы шашлыка.
Положение осложнялось тем, что вертолёт RAH-66 был построен с использованием технологии «стелс», поэтому гражданский радар аэропорта его не видел. Транспондер[181]181
Прибор, сообщающий авиадиспетчерам о положении самолёта.
[Закрыть] был отключён, пилоты общались с базой только по узконаправленному лучу, так что для всего остального мира вертолёта не существовало, и авиадиспетчеры не могли отвести от него самолёты. Но миссия того стоила.
Маленькая деревня, расположенная в глубине прилегающего к Эдинбургу лесопарка, с высоты ничем не отличалась от других деревушек, разбросанных там и тут по холмам. Но конкретно рядом с этой деревушкой пролегала обнаруженная со спутника железнодорожная ветка, которую топтуны службы внешнего наблюдения обнаружить не смогли. Приборы вертолёта подтверждали, что вокруг деревни раскинулся сплошной лиственный лес, – пилоты из-за низкой облачности визуального наблюдения не вели, – но те же самые приборы время от времени засекали движение значительных масс металла на скорости около пятидесяти миль в час прямо сквозь чащобу. Приборы бесстрастно фиксировали эти два противоречащих друг другу факта для последующего анализа. Пилоты, читая этот бред по показаниям приборов, тихо сходили с ума.
– О, смотри-ка, ещё один пошёл, – отметил первый пилот, замечая всплеск на детекторе электромагнитной индукции.
Второй пилот оглядел небо в поисках самолётов и рискнул бросить взгляд вниз:
– Ничего не вижу.
– Разумеется, под нами километр сплошной облачности, – усмехнулся первый пилот. – Ты ж смотри, как прёт! Шестьдесят миль в час делает! И это ещё по бурелому!
– Длинный? – поинтересовался второй пилот и снова начал оглядывать небо.
– Футов шестьсот, не меньше, – первый пилот нажал на кнопку радиопередатчика. Переговоры шли по узконаправленному лучу, и перехватить их было невозможно. – Центр, это «Страус», продолжаю барражирование на высоте пять тысяч футов. Только что засёк ещё одну быстродвижущуюся аномалию. Приём.
Голос Изабеллы Крулл, прошедший через несколько последовательных систем скрэмблирования, звучал сухо и безэмоционально:
– Принято, «Страус». Характеристики обнаруженной аномалия соответствует предыдущим? Приём.
Первый пилот изучил показания приборов, пока второй в очередной раз разглядывал небо:
– «Страус» Центру, да, показания такие же. Если бы меня попросили проанализировать то, что я засёк, я бы сказал, что это поезд. Но стандартная инфраструктура железной дороги остутствует, повторяю, приборы не находят ни просеки, ни насыпи, ни характерного отражения от рельсового полотна. Визуальное подтверждение невозможно из-за низкой облачности. Исходя из показаний приборов, я вынужден заключить, что поезд несётся прямо сквозь лес. Приём.
Короткая заминка.
– Поняла вас, «Страус». Продолжайте наблюдение. Что с объектом альфа-два? Приём.
Первый пилот поднял полётный планшет. В отличие от времён Второй мировой войны, полётные планшеты конца XX века были электронными, сделанными по последнему слову технологии, – с плоским жидкокристаллическим экраном толщиной всего в дюйм и со световым пером в качестве средства ввода. По поводу последнего пилоты были не в восторге, потому что понимали, что в реальном бою перо непременно упадёт на пол кокпита и закатится куда-нибудь под кресло в самый ответственный момент; техники обещали приспособить планшеты к вводу информации пальцем, но пока дальше обещаний не продвинулись.
– Центр, это «Страус». Повышенная воздушная активность вокруг дерев… Пардоннэ муа, вокруг объекта альфа-два. Я получаю немало радарных откликов от быстро перемещающихся объектов на высоте до трёхсот футов, часто меньше.
– «Страус», это могут быть птицы? Приём.
– Центр, только если у нас в Шотландии внезапно образовалась целая колония океанских альбатросов, – покачал головой пилот. – Это здоровенные отклики. Пара метров, не меньше. Перемещения явно носят разумный характер. Полное ощущение, что объекты перемещаются по прямой линии, соединяющей какой-нибудь дом в дере… В объекте альфа-два и один из соседних городков, для каждого объекта свой. Я бы сказал, что это похоже на индивидуальный транспорт, если бы мотоциклы умели летать, мы бы получили примерно такую же картину. Приём.
Изабелла Крулл покачала головой. Мотоциклы, да?
– «Страус», вы заметили какую-нибудь периодичность в перемещениях? Существуют ли строго определённые правила взлёта, набора скорости, захода на посадку? Или каждый летает, как ему вздумается? Приём.
Один из недавно установленных техниками Кью приборов заморгал жёлтой лампочкой. Второй пилот постучал первого по плечу:
– Ал, у нас проблема.
– Барт, отвянь, – отмахнулся первый. – Нет, Центр, это я не вам. Исходя из наблюдения за траекториями полётов, обычно все летящие объекты предоставлены сами себе. Но в случае реальной опасности столкновения – тогда и только тогда, когда траектории объектов сближаются, а скорости таковы, что объекты окажутся в сфере радиусом в тридцать футов одновременно, – один из объектов либо резко меняет траекторию, либо резко меняет скорость.
– Контроль движения… – задумчиво произнесла Изабелла.
– Да, Центр, мы считаем, что существует служба контроля движения, но она реагирует только в таких чрезвычайно опасных случаях, – подтвердил первый пилот. – Весь остальной полёт проходит без вмешательства диспетчерской, включая операции взлёта и посадки. Что интересно, объекты, движущиеся единой группой, не удостаиваются внимания этих диспетчеров, даже если их траектории опасно близки друг к другу. Мы тщательно записываем траектории всех обнаруженных объектов, возможно, наши киберпанки с помощью своих счётных машинок сумеют вытащить что-нибудь ещё. Приём.
– Частоту связи засекли? Приём.
– Никак нет, Центр, никаких радиочастотных сигналов запеленговано не было, – покачал головой первый пилот. – Мы думаем, что наблюдали манёвр уклонения трижды за время патрулирования, и эфир оставался чист. Ну, насколько он может быть чист вблизи города с полумиллионным населением и рядом с самым загруженным в округе аэропортом. Так что либо связь ведётся по узконаправленному лучу, который мы засечь не сможем, либо вне диапазона наших детекторов. Приём.
– Ал, у нас серьёзная проблема! – второй пилот постучал первого по лётному шлему.
– Барт, хватит! – возмутился первый пилот. – Ещё раз так сделаешь, и я тебя катапультирую. Без отстрела лопастей винта.
Вместо ответа Барт схватил первого пилота за лётный шлем и силой заставил его поднять голову и повернуть её налево.
– Блин, – упавшим голосом произнёс Ал.
– Что там у вас, «Страус»? – взволнованно спросила Изабелла.
Ал бросил взгляд на приборную панель. Вертолёт летел по широкой дуге, облетая район патрулирования на скорости около сорока миль в час; автопилот скрупулёзно выдерживал высоту в пять тысяч футов и шаг ротора, соответствующий наиболее тихому полёту. Тем не менее, их сопровождал человек. Ветер от вертолётного ротора трепал его длинный балахон, и трепещущие полы скрывали его средство передвижения, которое выглядело как… Метла?!
– «Страус», вы там что, головы в песок воткнули?! – в голосе Изабеллы Крулл из наушников прорезалась настоящая паника.
– Центр, у нас тут нарисовалось сопровождение, – сглотнул Ал, осторожно уводя вертолёт от летящего человека.
– Чего?!
– Я говорю, тут нас чудак верхом на венике облетает, – первый пилот плюнул на правила безопасности и рванул ручку вправо. Вертолёт накренился, уходя от опасного соседства.
Чудак на метле без труда двинулся следом за вертолётом, во все глаза разглядывая летательный аппарат, словно необычайную диковинку.
– Он нас преследует! – Барт сорвался на визг.
Далеко от Шотландских облаков, в Лондоне, Изабелла Крулл закусила губу. Следующее её решение определит, по какому пути будут развиваться отношения магической и немагической Британий. Если она отдаст приказ вертолёту оторваться от преследователя, в магическом мире появится свидетель повышенного внимания со стороны нормальных людей к волшебникам. Если она отдаст приказ уничтожить волшебника, магический мир может обозлиться и развязать в ответ настоящую бойню, особенно если этот волшебник успел с кем-нибудь связаться и рассказать о вертолёте. И ведь неизвестно, успел ли он связаться; раз «Страусы» не перехватили обращения магических авиадиспетчеров, то и разговоры между отдельными магами они могли не заметить.
А самое главное, – что бы Изабелла ни решила, какой бы приказ ни отдала, её можно будет обвинить в результатах, не соответствующих ожидаемым, и повесить на неё всех собак. Билл в отъезде, пытается заговаривать зубы вампирам; времени советоваться с Эм нет; решение необходимо принять сию секунду.
Изабелла Крулл сосредоточилась, отрешилась от истеричных воплей из наушника, нашла в своей душе очаг невозмутимого спокойствия, погрузилась в него и сделала то, что всегда выручало её в подобных ситуациях: подбросила монетку.
– «Страус», улетайте оттуда! На всех парах! Стряхните этого наблюдателя с хвоста, не вредя ему, и идите запасным маршрутом на нашу базу на Оркнейских островах!
– Принято, Центр! Барт, держись крепче!
Значит, Оркнейские острова… Ал взял ручку на себя, поднимая вертолёт вверх по крутой дуге. Волшебник попытался погнаться за невиданной машиной, но его метла не могла выдержать соревнования с тремя тысячами лошадиных сил, он вскоре отстал и скрылся за кормой.
Никто не увидел, как волшебник завис в воздухе, глядя вслед скрывшейся в ночной тьме механической диковинке, достал из кармана мантии большую плоскую бутылку и со смесью недоверия, восхищения и опасения во взгляде посмотрел на этикетку.
Добби рассказывает Бонду про Выручай-Комнату
Тем временем полутора километрами ниже этой драматической сцены Джеймс Бонд собирался на очередную прогулку. На сей раз ему предстояла операция, намного более опасная, чем проникновение в кабинет директора. Аналитики с Воксхолл запросили, ни много ни мало, образцы высокоактивных магических субстанций из личного склада мастера зельеделия. Джеймсу предстояло обчистить кабинет человека, который его ненавидит, в то время, когда хозяин кабинета спит в соседней комнате. А кто сказал, что работа разведчика – это скучно?
Джеймс разложил на кровати своё снаряжение и начал придирчиво отбирать то, что может пригодиться. Тазер… Светошумовые гранаты… Пакеты для образцов… Суперагент взвесил на ладони свой любимый «Вальтер ППК», пожал плечами и засунул его за поясницу. Комплект одноразовых перчаток… Маска из чёрной ткани, чтобы затруднить опознание… Ещё одна маска, розовая, в виде шлема Дарта Вейдера, чтобы получить преимущество в бою, пока противник будет подбирать челюсть с пола… Карта Мародёров…
– Я, Гарриот Джеймс Поттер, перед лицом своих товарищей торжественно клянусь, что замышляю шалость, только шалость и ничего, кроме шалости!
Карта покрылась коричневыми разводами, сложившимися в изображение стен и переходов замка. Джеймс без труда обнаружил личные покои Северуса Снегга. Зельевар, увы, находился в своей комнате; возможно, спал, а возможно, сидел, сжимая в руке большую дубинку, и поджидал незваных гостей. Работа школьным учителем не способствует излишнему человеколюбию… Ведя пальцем по пересечениям коридоров, суперагент начал прокладывать маршрут, стремясь избежать встреч с патрулями.
Палец суперагента добрался до гостиной Гриффиндора, как вдруг одно из пятнышек рядом с его ногтем зашевелилось и выбросило протуберанец с написанным внутри именем…
– Добби?!
– Гарри Поттер, сэр, не сердитесь на Добби!
Джеймс Бонд глубоко вздохнул, закрыл глаза и начал считать про себя до ста. Этому способу его обучили ещё в академии: если ты хочешь кого-то убить, сначала посчитай до ста. Если желание не пропадёт, по крайней мере, у тебя будет время придумать, куда девать тело.
– Скажите только слово, сэр, и Добби сейчас же накажет себя!
«Восемь», – мысленно произнёс Джеймс и разомкнул губы:
– Добби, ты хоть понимаешь, что был на волосок от смерти?
Домовой эльф с облегчением махнул рукой:
– Добби не боится пустых угроз, сэр. Предыдущий хозяин Добби угрожал убить его столько раз, что если бы Добби получал кнат за каждую угрозу, Добби уже купил бы себе «Гринготтс».
Суперагент покачал головой и опустил пистолет:
– На этот раз, Добби, это была не пустая угроза. Ты правда был на волосок от смерти. Не подкрадывайся ко мне так, а то в какой-то момент я могу не успеть совладать со своими рефлексами.
– Добби накажет себя позже, сэр, – униженно поклонился эльф и помахал длинными пальцами, перевязанными грязными бинтами. – Добби засунет ухо в мясорубку.
Домовик появился напротив суперагента, с другой стороны кровати, но всё ещё в пределах балдахина. Длинные острые уши были просто увешаны чем-то, что издалека походило на вязаные презервативы. Тело домового эльфа было скрыто под старой наволочкой, подпоясанной отрезком бельевой верёвки. Зато на ногах красовалось четыре носка. Суперагент спрятал «Вальтер» и протёр глаза: это и впрямь были четыре носка, а не две пары; три на левой ноге и один на правой.
– Разве тебе не будет больно, если ты засунешь ухо в мясорубку? – поднял бровь Джеймс.
– О, Гарри Поттер такой добрый! – Домовик шумно высморкался в собственную наволочку и начал вытирать кулаком слёзы. – Гарри Поттер беспокоится, что Добби будет больно! А Добби никогда даже и не думал плохо о Гарри! Добби зачаровал бладжер, чтобы тот переломал Гарри все кости, чтобы его отправили в больницу святого Мунго, подальше от школы, где ему грозила опасность! А ещё Добби заколдовал торт с кремом, чтобы Гарри вышибли к чертям из «Хогвартса», сломали его волшебную палочку и выгнали с позором из волшебного мира к мерзким, тупым маглам, исключительно из желания спасти жизнь мистера Поттера, сэр! А Гарри Поттер за это попросил Добби никогда больше не спасать ему жизнь! – Добби захлюпал носом.
Джеймс Бонд рассматривал домовика с выражением лица, которое появляется у энтомолога, обнаружившего новый, особо мерзкий вид насекомых.
– Так ты, говоришь, спасал мне жизнь методом переламывания костей и изгнания из волшебного мира?
– И ещё перлюстрацией писем, сэр, – с широкой улыбкой закивал Добби, радуясь, что Гарри Поттер наконец понял всю гениальность плана.
Джеймс Бонд обдумал открывающиеся перспективы.
– А сейчас ты тоже пришёл меня спасать? И если да, то что ты придумал на этот раз? Отравление? Отрубание головы? Расчленение? Предупреждаю, я буду сопротивляться.
Добби замахал ушами так энергично, что несколько вязаных презервативов слетели со своих мест и разлетелись вокруг кровати:
– Нет, сэр, нет! Гарри Поттер запретил спасать себя, сэр! Теперь никаких переломов, перлюстраций и исключений! Как максимум, гематомы, поверхностные ожоги второй степени и полостные кровотечения, и только в целях продемонстрировать неверующим, насколько героичен Гарри Поттер, и насколько велика сила его воли!
– Обойдёмся без демонстраций, – твёрдо ответил Бонд.
– Гарри Поттер запретил спасать себя, но не запрещал спасать его сову, – и домовик протянул суперагенту Хедвигу.
Джеймс одним прыжком перелетел через кровать. Хедвига добродушно ухнула и, выражая свою радость, ущипнула хозяина за нос.
– Гарри Поттер беспокоится о своей птичке! – прослезился Добби.
Хедвига проявила своё участие попыткой отжевать у домовика кусок уха.
– Что с ней?
– Уже ничего, сэр, – развёл руками домовой эльф, стоически принимая укусы полярной совы. – Добби нашёл её у забора школьной территории. У неё было ранено крыло. Добби отнёс птичку профессору Граббли-Дерг, и та её вылечила.
Джеймс осторожно погладил крылья совы. Хрупкие полые кости, казалось, были в полном порядке. Хедвига поймала взгляд суперагента, сделала вид, будто дёргает шнурок у себя на лапе, и величественно развернула крылья, изображая взрыв.
– Умница ты моя! – расплылся в улыбке Джеймс. – Надеюсь, им хорошо досталось, а?
Хедвига втянула голову в плечи, создавая впечатление пожимания плечами, и помахала крыльями, символизируя, что она убиралась оттуда сломя голову и не интересуясь происходящим позади неё.
– Добби, ты сможешь отнести Хедвигу в совятню? – попросил Джеймс. – Я не могу покидать гостиную после отбоя. И потом, совятня совсем в другой стороне от того места, куда я собираюсь.
– Конечно, сэр! – Добби вытянулся во фрунт и осклабился в довольной улыбке. – Гарри может положиться на Добби, сэр! Добби доставит вашу птичку в лучшем виде! Если Гарри потребуется что-нибудь ещё, ему достаточно только кликнуть Добби, и Добби тут же начнёт отправится помогать ему, сэр!
– Кликнуть? – поднял бровь суперагент.
Добби вздохнул, показал на Карту Мародёров, на облачко с именем «Добби» в одной из спален факультета Гриффиндора:
– Просто быстро щёлкните по моему имени дважды, сэр.
– Я понял, – кивнул Джеймс, сворачивая Карту. – Странно, но я примерно так и представлял себе кликание.
– Я вам больше не нужен, сэр? – осведомился Добби.
– Нет… Хотя постой. Ты ведь домовой эльф, так?
– Наблюдательность Гарри Поттера делает ему честь, – настороженно ответил Добби.
– То есть ты примерно представляешь себе, что есть в этом замке.
– Нет, сэр, Гарри Поттер ошибается. Добби знает абсолютно точно, что есть в этом замке, – поправил домовик, по-прежнему стоя навытяжку.
– Мне нужно место, где подростки… Школьники… Примерно тридцать человек, могли бы заниматься физической подготовкой. Ну, знаешь, турники, тренажёры, штанги, гири, может, пара перекладин, гимнастический конь и всё такое. И желательно, чтобы рядом была душевая, – шмыгнул носом Джеймс.
Добби задумался, но почти сразу подпрыгнул и весело тряхнул ушами. Ещё несколько вязаных презервативов закатились под кровать.
– Добби знает чудесное помещение, сэр! Добби услышал о нем от других эльфов, когда прибыл в «Хогвартс». Оно называется Комната Так-и-Сяк, сэр, иначе – Выручай-комната.
– Почему? – полюбопытствовал Джеймс.
– Потому что в эту комнату можно войти, только когда по-настоящему в ней нуждаешься. Иногда она есть, а иногда её нет, но когда она появляется, то обставлена так, как требуется нуждающемуся. Добби воспользовался ей, – с виноватым видом сказал эльф, понизив голос, – когда моя подружка Винки сильно напилась. Он спрятал её в Выручай-комнате и нашёл там опохмелители от сливочного пива и хорошую кровать размера «эльф кинг-сайз», на которой Винки отсыпалась. И Добби знает, сэр, что мистер Филч нашёл там чистящие средства, когда у него кончился запас, и…
– И если вам очень нужно в туалет, – перебил Джеймс, вспомнив, что рассказывали Рон с Гермионой про речь Дамблдора на прошлогоднем Святочном балу, – она будет уставлена ночными горшками?
– Добби полагает, что да, – серьёзно ответил эльф. – Это весьма удивительная комната.
– Сколько народу о ней знает?
– Очень мало, сэр. Люди натыкаются на неё, когда очень нужно, но потом не могут её найти, – им невдомёк, что она всегда есть и только ждёт, когда её призовут на службу.
– Блестяще, если так. – Сердце у Джеймса забилось учащённо. Значит, волшебная комната, о которой никто не знает, и которая содержит то, в чём открывший её по-настоящему нуждается? – То, что нужно, Добби. Когда ты мне её покажешь?
– В любое время, сэр Гарри Поттер, – сказал Добби, обрадованный его энтузиазмом. – Если хотите, можно пойти сейчас же!
Бонда подмывало так и сделать, но аналитики по-прежнему ждали образцы препаратов из личных запасов Снегга.
– Не сегодня, – сказал он, скрепя сердце. – Это серьёзное дело. Я не хотел бы напортачить. Надо все хорошенько продумать. Слушай, ты можешь для начала сказать мне, где именно находится эта Выручай-комната и как туда попасть?
– О, сэр, это очень просто, – ответил домовик. – На восьмом этаже, напротив гобелена с Варнавой Вздрюченным, которого пялят тролли. Там напротив этого гобелена пустое место, глухая стена, сэр. Вам нужно пройти мимо неё трижды, сосредоточенно думая о том, какая именно обстановка в комнате вам понадобится. На третий раз в стене появится дверь, и комната не исчезнет и не изменится, пока кто-нибудь находится внутри неё, сэр.
– Отлично, Добби, ты очень мне помог, – Джеймс обнял домовика, следя за тем, чтобы не сдавить Хедвигу, и Добби чуть не потерял сознание от счастья:
– Гарри Поттер прикоснулся к Добби и поблагодарил его! О, сегодня замечательный день, сэр! Я буду рад помочь вам, если понадоблюсь, вы знаете, как позвать меня!
– Последний вопрос, – Джеймс поднял ладонь в тщетной попытке заткнуть радостное словоизвержение. – Ты сейчас отнесёшь Хедвигу на совятню, проверишь, чтобы у неё был корм и питьё, а потом пойдёшь на кухню, совать уши в мясорубку?
– Именно так, сэр, – посерьёзнел домовик. – В вопросах самодисциплины домовые эльфы никогда не врут. Если я не накажу себя, как обещал, мне будет очень стыдно, и я не смогу выполнять свою работу, сэр. А свободный эльф, нарушающий договор с работодателем, – это очень, очень плохо, сэр. Поэтому я должен пойти и наказать себя.
– Ты на полном серьёзе собираешься искалечить себя? Но это же будет очень больно, – обескураженно ответил Джеймс.
Домовик тяжело вздохнул, подобно учителю, собирающемуся объяснять непонятливому ученику прописные истины.
– Гарри Поттер не должен волноваться за Добби, сэр. Добби обещал засунуть уши в мясорубку – Добби это сделает. Добби не обещал, что мясорубка при этом будет работать.
