Текст книги "007. Вы живёте только... трижды (СИ)"
Автор книги: Алексей Бурштейн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 86 страниц)
– Гермиона? – воскликнул Бонд. – Рон упоминал её в своём письме, и мисс МакГонагалл говорила, что она моя подруга.
– Не слишком распространённое имя, да и возраст совпадает, – задумчиво произнесла Эм, теребя пальцем нижнюю губу.
– В этом году, по словам родителей, часть лета она провела в Болгарии, – добавил Билл. – У неё есть заграничный паспорт, но служба паспортного контроля не зафиксировала пересечения границы обладателем этого паспорта. Не были приобретены билеты на её имя ни на один вид транспорта, покидающий наш благословленный остров. Более того, по сведениям болгар, она не обращалась за въездной визой и не въезжала в их страну. Но у нас нет оснований не доверять родителям, потому что наш агент, посетивший их семью, видел фотографии девочки, внешне похожей на Гермиону, на фоне Перперикона, в Албатинском скальном монастыре и в Каменном Лесу. Возникает вопрос: как она попала отсюда – туда, а потом оттуда – обратно[16]16
В оригинале эта фраза звучала как «There and back again». Да, Билл Таннер читал Профессора 😊
[Закрыть], умудрившись не пересечь ни одной границы по пути и не воспользовавшись морским или воздушным транспортом?
– Аппарация, – прошептал Бонд.
– Что?
– Аппарация, или трансгрессия, – уже увереннее сказал он. – Мгновенное перемещение из одной точки в другую, не проходя через точки по пути.
– Это соответствует впечатлению группы наружного наблюдения о том, как появилась и как покинула дом Дурслеев женщина в зелёном платье, – напомнила мисс Манипенни.
– То есть можно мгновенно проникнуть куда угодно, – потеребила нижнюю губу Эм. – Поттер, давайте ваше компетентное мнение: вся та чушь, о которой твердила мисс… МакГонагалл, да? Колдовство и управление материальным миром с помощью мидихлориан. Это реально?
Бонд поёрзал на стуле, подбирая слова.
– В принципе, это не противоречит моим знаниям о современной науке, – сказал он. – Но убедило меня не это. Я не знаю, как мисс МакГонагалл это сделала, но она превратила стакан в хомяка. Это был самый настоящий, живой хомяк, он бегал, шевелил носиком и пищал. Он даже пах, как хомяк, понимаете? А когда увидел сову, начал пахнуть ещё сильнее. Невозможно навести столь сложную галлюцинацию за столь короткий срок. Даже если бы меня удалось загипнотизировать и убедить, что я видел летающего по комнате хомяка, – ваши псевдоремонтники на столбе напротив ведь тоже его видели.
– Видели, – задумчиво кивнула Эм. – И снайперы с чердака дома напротив тоже видели. А когерентная подсветка окон зафиксировала попискивание. Людей можно оболванить каким-нибудь газом, но как заставить галлюцинировать проверенную временем технику, я решительно не понимаю. Кью тоже, – упредила она вопрос Поттера.
– Поэтому мы исходим из предположения, что стакан был, затем он превратился в хомяка и отправился летать по комнате, пока его не вернули обратно на стол и не превратили снова в стакан, – добавил Билл.
– То есть волшебство существует, – полуутвердительно прошептал Бонд. – Магия. Не вписывающееся в современные представления физическое воздействие на материальные предметы. Кстати, в книге «Фантастические звери и где их найти» Ньюта Скамандера, которая является официальным учебником для первого курса, рассказывается про драконов, виверн и грифонов.
– Мы можем в него не верить, – задумчиво потёр подбородок Билл, – но Дурсли, какими бы скрягами они ни были, всё-таки решили укрепить стены и дверь твоей комнаты, Поттер. А, ты же этого не знаешь; в тот год, когда ты поступил в среднюю школу, они усилили стены до восьми дюймов армированного железобетона. И что-то мне сомнительно, что они заботились о твоей безопасности. Скорее, они беспокоились о своей. Каким образом десятилетний мальчик, который проводит пять шестых года вне дома, может стать настолько опасным для своей приёмной родни, что они захотят отгородиться от него толстыми стенами и дверью со стальным листом, если не принимать в расчёт огнестрельное оружие и магию?
– Это целый мир, – восхищённо пропищала мисс Манипенни. – Огромный мир, существующий параллельно нашему и не пересекающийся с ним. Мир добрых волшебников, могучих колдунов, великих воинов, прекрасных принцесс и сказочных единорогов.
– Если… Я повторяю, Поттер, если это всё правда, то это ваше волшебство являет собой невообразимую угрозу для нашего мира, – поджала губы Эм, с неприязнью смотря на грезящую о принцах и единорогах секретаршу. – Я не представляю себе, что можно противопоставить человеку, владеющему способностью мгновенно перемещаться по миру, контролировать тело и разум других людей на расстоянии, захватывать любые секреты и любые знания. Тем более если бредни об этом Лорде Волан-де-Морте не выдумка. Мисс Манипенни, прекратите пускать слюни, в конце концов! Билл, дайте ей салфетку. Поттер, вы со мной согласны?
– Так точно, мэм, – кивнул мальчик.
– К счастью, у нас есть вы, – Эм оценила его взглядом. – Парнишка-волшебник, которого настойчиво зовут в центр обучения волшебству. Вот вам ваше задание, Поттер: отправляйтесь в эту школу, станьте там своим, оцените уровень магической угрозы нашему немагическому миру, представьте мне ваш отчёт, – компетентный отчёт, Поттер, свободный от ваших личных рассуждений и предубеждений! – и разработайте план возможного противостояния магам вообще и Лорду Волан-де-Морту в частности. Не забудьте про этого… Дамблдора. Не верю я в могучих людей, добровольно отказывающихся от власти. Поттер, у вас амнезия, это замечательная легенда, не поддающаяся никакой проверке, но наши легендарные специалисты ещё пройдутся с вами по деталям.
– Задание получено, – пятнадцатилетний командор второго ранга встал и молодцевато откозырял. – Я должен вернуться к Дурслям, пока они меня не хватились. Ева, мои документы уже готовы?
– Да, техники должны были оставить их в приёмной, – кивнула мисс Манипенни.
– Гарри Поттер, мы будем поддерживать связь по коду шесть-альфа, – попрощалась Эм. – Идите. Постойте. Как вы вырвались от Дурслей? Ваша спальня выдержит прямое попадание танкового снаряда, а дверь запирается на засов.
– Совершенно верно, – кивнул Бонд. – По счастью, среди старых игрушек моего кузена оказался набор химических реактивов, и я на досуге сварганил окислитель, который проел прутья решётки на окне. Благо, у меня вообще ничего, кроме досуга, сейчас нет… А уж спуститься со второго этажа по стене я мог даже ребёнком.
– И вы это снова убедительно доказали! – не удержалась Эм. – Хорошо, Поттер. Детали, бюджет и технические подробности обговорим позже. Возвращайтесь в Литтл Уининг и приступайте к выполнению задания.
Маги собираются переправить Поттера в безопасное место
Джеймс Бонд лениво потянулся на кровати. Он весь день читал книги и тренировался с карандашом, и чувствовал, что может выполнить любой жест из учебников чароплетения за первые два года обучения. Благодаря выученной ещё в разведшколе методике улучшения памяти, Бонд досконально запоминал каждую прочитанную страницу. А ещё у суперагента было стойкое ощущение, будто бы его тело не учило новые жесты, но вспоминало уже изученные, что соответствовало уже принятой им за основу теории переселения душ.
Его приёмные родственники уехали на шоу «лучший газон года», где им, судя по всему, выпала незавидная доля стать главным посмешищем. Бонд не высказал ни единой нотки сожаления, когда дядя Вернон решил его запереть: он уже уяснил, что Дурсли до полусмерти его боятся. Это, в свою очередь, подтверждало существование магии и служило косвенным доказательством правоты мисс МакГонагалл. Запертой двери Бонд не боялся: во-первых, решётки на окне комнаты теперь крепились к стене пластилином; а во-вторых, в тайнике под половицей лежало несколько устройств, которые помогли бы ему открыть любую дверь с любой стороны. Правда, некоторые из этих устройств можно было применить только один раз, потому что в процессе использования устройство необратимо повреждалось, разнося шрапнелью всё вокруг. А некоторые другие из этих устройств тоже можно было бы применить только один раз, но по совершенно другой причине: в процессе их использования необратимо повреждалась дверь.
За окном становилось всё темней и темней. Бонд лежал на кровати, подбрасывая и ловя карандаш. В пустом доме изредка потрескивало. Булькали трубы. Вдруг он совершенно отчётливо услышал, как в кухне что-то разбилось.
Суперагент, испытывая лёгкую заинтересованность, сунул руку под матрац, нащупал рукоять «Микро Узи», достал пару запасных обойм и с лёгким щелчком снял пистолет-пулемёт с предохранителя. Карандаш беззвучно лёг на шаткий стол. Бонд сел на кровати, удерживая пистолет-пулемёт у уха, и весь превратился в слух.
Несколько секунд стояла полная тишина, потом послышались голоса.
«Взломщики», – подумал Бонд с облегчением. Их он мог просто испепелить своим арсеналом. Было бы хуже, если бы в дом ворвались приспешники Волан-де-Морта; агент не был уверен, что современная техника превосходит по убойной силе современную магию, и не горел желанием проверять это в близком бою.
Нет, рассуждая теоретически, пуля калибра.50 BMG, выпущенная из винтовки «Barrett M90» с расстояния в восемьсот метров, при попадании в череп быстро убеждает клиента пораскинуть мозгами, даже если у него были другие планы на ближайшее будущее. И, если тот заранее не наложил на себя какое-нибудь очень специфичное заклинание, вариантов у него не остаётся. Кусок свинца в медной оболочке весом почти пятьдесят грамм пролетает восемьсот метров за секунду, вдвое быстрее скорости звука; ствол снайперской винтовки оснащён пламегасителем, и у клиента просто нет ни времени отреагировать, ни даже причины это делать.
Кроме того, судя по прочитанным книгам, маги существовали в собственной реальности, с современным миром пересекавшейся лишь эпизодически. Красной нитью сквозь все тексты проходило отношение к маглам – примерно такое же, как к неграм в середине 1930-х в южных штатах. Вроде бы, у них есть все гарантированные законом права, но они всё равно принадлежат ко второму сорту. Ни в одном учебнике не были упомянуты реактивные самолёты, межконтинентальные ракеты или ядерные двигатели. В качестве верха прогресса упоминались дирижабли и пароходы. Возможно, курс магловедения предоставлял более адекватные сведения, но этого учебника у Бонда не было. Поэтому представить себе, что маглы в состоянии изобрести что-нибудь опасное для магов… Исходя из сведений Бонда, для этого маг должен быть очень незаурядным, а такой маг не будет заниматься квартирными кражами.
Но всегда следует предполагать худшее. Как говорил преподаватель в разведшколе, «Постоянная бдительность!» Поэтому Бонд спрятал под поясом «Вальтер ППК», заправил в носок нож, поудобнее взялся за «Микро Узи» и стал ждать развития событий.
Голоса послышались на лестнице, затем замки на двери в спальню громко щёлкнули. Дверь распахнулась. Бонд скользнул в сторону, направив ствол пистолет-пулемёта в тёмный проём.
– Опусти палочку, дружище, а то глаз кому-нибудь выколешь, – произнёс низкий ворчливый голос.
Сердце Бонда застучало как бешеное. Из двух вариантов – взломщики или маги – палочку могли упоминать только вторые.
– Кто вы? – спросил он; ломающийся голос пустил петуха, выдав охватившее Джеймса волнение.
– Я Аластор Грюм, – ответил тот же голос. – Меня ещё называют «Грозный Глаз», уж не знаю, почему.
– И почему я должен вам верить? – поинтересовался Джеймс, не опуская ствол.
– Моя школа! – восхитился Грюм. – Хорошо, я скажу что-нибудь, что гарантированно убедит тебя в моей личности. В конце прошлого ты вместе с Дамблдором нашёл меня в моём сундуке, помнишь?
– Нет, – признался суперагент. – Не помню. А сколько вы выпили и зачем залезли в сундук?
Эта реплика посеяла замешательство среди фигур, столпившихся по ту сторону двери.
– Может, ты вспомнишь меня? – вперёд протолкнулся другой человек. – Я Римус Люпин, учил тебя защите от тёмных искусств весь третий год!
– Простите, сэр, я вас тоже не помню, – с сожалением ответил Джеймс. – Все мои воспоминания начинаются неделю назад.
– И долго мы ещё тут будем стоять, во мраке? – раздался третий голос, женский и совсем незнакомый. – Люмос!
Вспыхнул кончик волшебной палочки, и комната озарилась магическим светом. Бонд в последний момент сообразил опустить «Узи» на кровать и прикрыть его одеялом.
Ближе всех к Джеймсу стоял потрёпанный мужчина в длинном плаще, выглядящий седым, усталым, измождённым и даже больным. Он сердечно улыбался Бонду, и тот из вежливости попытался улыбнуться в ответ.
– О-о-о, да он в точности такой, как я думала! – воскликнула чародейка, которая держала в поднятой руке светящуюся волшебную палочку. Судя по всему, она была самой молодой из всей группы. Бледное, сужающееся книзу лицо, тёмные мерцающие глаза, короткий ёжик волос неистово-фиолетового цвета. – Здорово, Гарри!
– Добрый вечер, – вежливо поздоровался суперагент, маскируя звонким юношеским голосом щелчок предохранителя. – Мы знакомы?
– Пока ещё нет, – задорно подмигнула ему волшебница. – Ты был прав, Римус, он именно такой, каким ты его описывал.
– Он копия Джеймса, – сказал лысый чернокожий колдун, стоявший дальше всех. Говорил он врастяжку, густым басом, и в одном ухе у него была золотая серьга в форме кольца.
– Кроме глаз, – сипло поправил его другой маг из задних рядов. – Глаза как у Лили.
– Я не понял, – поинтересовался Бонд, вынимая руку из-под одеяла, – вы явились сюда, судя по всему, во всеоружии и готовые к схватке с каким-то противником, и даже не потрудились изучить мои фотографии? Вы же основываетесь только на словесном описании моей внешности! А если бы здесь шёл бой, и вы бы захотели меня защитить, вы что – останавливали бы каждого сражающегося и просили его минутку постоять спокойно, чтобы убедиться, что у него овал лица как у Джеймса, а глаза – как у Лили? И что, если нет, вы бы вежливо извинялись и приподнимали шляпу в просьбе простить за потерю времени?
Грозный Глаз Грюм с его длинной пепельной гривой и сильно пострадавшим в предыдущих схватках носом подозрительно оценил Джеймса колючими взглядами своих глаз. Один, маленький и тёмный, походил на бусину. Второй, круглый, большой и ярко-голубой, был закреплён в специальном устройстве поверх глазницы и двигался независимо от первого.
– Люпин, ты уверен, что это он? – пророкотал Аластер Грюм. – Тот, вроде, поглупее был. Очень некстати будет, если мы доставим вместо Поттера какого-нибудь Пожирателя смерти. Надо спросить его о чём-нибудь таком, что знает только настоящий Поттер.
– Алло, гараж! – возмутился Бонд. – Я потерял память! Я не знаю ничего из того, что знает настоящий Поттер!
– Или кто-нибудь прихватил с собой сыворотку правды? – упавшим голосом продолжил Грюм.
– Гарри, какой вид принимает твой Патронус? – спросил Люпин.
– А что такое Патронус? – ответил Бонд.
Воцарилось тягостное молчание.
– Мы не можем тащить его к нам без проверки, – пробормотал Грюм, сжимая свою палочку так, что она захрустела. – А если мы долбанём его Круциатусом, а? Тихонечко. У меня каждый Пожиратель на сороковой минуте сознавался.
– Да, у тебя все сознавались, – почесал в затылке Люпин. – Помнишь тех сантехников? «Конечно, разумеется, мы Пожиратели смерти, только прекрати нас мучить и скажи, наконец, что это такое»…
– Никогда нельзя перебдеть, – потупил один из глаз Грюм, не выглядя, впрочем, слишком виноватым.
– И что мы будем теперь делать? – Волшебница присела на единственный стул, рассматривая клетку совы, которая, как назло, улетела поохотиться. – Вы пока думайте, а я займусь своим внешним видом. Фиолетовый – не мой цвет. Мне кажется, он придаёт мне некоторую болезненность. – Волосы волшебницы мгновенно выпрямились, отросли до плеч и стали розовыми, как жевательная резинка.
– Вау! – восхитился Бонд. – Это как же вам удаётся?
– Я метаморфиня, – отмахнулась та, достала из кармашка зеркальце и начала придирчиво изучать своё изображение. – Это значит, что я могу менять свою внешность так, как мне захочется, – добавила она, увидев в зеркальце озадаченное лицо Джеймса. – Такая вот уродилась. Когда меня готовили на мракоборца, получила высшие баллы по скрытности и маскировке без всякой зубрёжки. Это было замечательно!
Джеймс восхищённо тряхнул головой, с усилием отгоняя мысли о возможном применении сознательного мгновенного изменения внешности в разведывательном деле, и окончательно убрал руку от «Узи»:
– А если бы на моём месте был метаморф? – поинтересовался он у Грюма. – Вы хоть представляете себе, кого вы могли бы тут встретить? Да любой метаморф, который видел бы меня одним глазом, – простите, Аластор, я не ваш глаз имею в виду, – мог бы меня скопировать и поджидать вас, расслабившихся и беззащитных! А всё, чем вы располагаете, чтобы отличить настоящего Гарри Поттера от поддельного, – словесное описание. Вы вообще планировали операцию перед тем, как явиться в этот дом?
– Планировали, – угрюмо ответил Люпин. – Вот она, – кивок в сторону волшебницы, – сварганила фальшивое приглашение на финал конкурса «Лучшая трава Голландии», чтобы выманить твоих родственников из дома.
– «Британии», – беззлобно поправила волшебница, рассматривая собственный локон. – «Лучшая трава Британии».
– Да хоть «Лучший синтетический мескалин с добавкой псилобицина»! – взорвался темнокожий маг из задних рядов. – Мне сказали, что это будет простая конвойная операция! Я оставил защиту магловского премьер-министра на курсанта-второгодника, который не отличает Адское Пламя от Огненного Меча, и оба этих заклинания пытается отразить собственным лбом, как наиболее прочным предметом из имеющихся под рукой! А вместо быстрой и ненапряжной прогулки перед ужином я вынужден торчать в какой-то дыре в Суррее и выслушивать морализаторства пацанёнка, у которого всех достоинств – только шрам на лбу!
– Это Кингсли Брустер, – шепнул Люпин Бонду. – Ты его не слушай, он вообще-то добрый, когда поест. Он у нас самый толковый по части охраны. – Суперагент мысленно закрыл своё лицо ладонью. Если это – самый толковый, то какие все остальные? – На стуле Нимфадора Тонкс, и она требует, чтобы её называли только по фамилии. Вон тот – Дедалус Дингл, это Элфиас Дож, за дверью Стерджис Подмор, а вон та, в зелёной накидке, – Эммелина Вэнс.
– Очень приятно, господа и дамы, – вежливо кивнул каждому суперагент. – Чем обязан вашему визиту?
Маги вытаращились на него.
– Мы должны препроводить тебя в защищённое место, – наконец, сказал Грюм.
– Не далее как четвёртого дня меня посетила Минерва МакГонагалл, – маги синхронно кивнули, – и сказала мне, что в этом здании я в безопасности, из-за жертвы моей матери. Если это действительно так, то зачем меня куда бы то ни было перевозить? Разве может быть более безопасное место?
Маги переглянулись столь же синхронно, как и кивали.
– Заклинание твоей матери защищает тебя от Сам-Знаешь-Кого и от его приспешников, отмеченных Чёрной Меткой, – наконец, высказался Грюм, – но оно бесполезно против обычных людей без Чёрной Метки, поражённых заклятием Империо и находящихся под полным ментальным контролем. А ещё Сам-Знаешь-Кому может прийти в голову мудрая идея поднять в воздух каменюку весом в полтысячи тонн и шлёпнуть её на этот домик. От стихийных бедствий заклинание твоей матушки не защищает.
– Верно, – задумчиво потёр подбородок Бонд, – ведь мои родственники же как-то входят внутрь…
– Это он, Грозный Глаз, – сказал Люпин. – Для Поттера Дурслеи всегда были стихийным бедствием.
– Хорошо, – кивнул Аластер, удовлетворившись экспертным суждением человека, в последний раз разговаривавшего с подростком больше года назад, из-за чего скатился ещё на несколько ступеней в табели о рангах Джеймса Бонда. – Малец, собирай вещи. Нам пора отправляться. Где твоя волшебная палочка?
– Понятия не имею, – честно ответил Бонд. – Я только четыре дня назад узнал, что у меня вообще может быть волшебная палочка.
Грозный Глаз приложился к набедренной фляге. Его волшебный глаз сначала уставился на Бонда, внимательно рассматривая мальчика, а затем зрачок поднялся вверх и ушёл куда-то в сторону затылка. Джеймса слегка затошнило.
– Хорошо, палочки у тебя нет, – наконец, решился Кингсли Брустер, нервно теребя серьгу в ухе, – так как же ты собираешься сам себя защищать?
– У нас, мальчиков, есть свои маленькие тайны, – подмигнул в ответ Джеймс. Кингсли побагровел, предоставляя Бонду редкую возможность понаблюдать за багровеющим негром, и вышел из комнаты.
– Хорош языки чесать, – пробурчал Аластер, опуская флягу и тоже направляясь к двери. – Нам пора двигаться. Малец, пакуй сундук. Вот-вот будет сигнал к отправлению.
Бонд достал свой сундук и начал складывать в него одежду и книги. Между книгами уместился корпус сломанной приставки и несколько коробочек. Затем Бонд вскрыл свой тайник под половицей и начал торопливо перекладывать его содержимое в сундук, благо, откинутая крышка надёжно скрывала процесс от любопытных глаз магов. Тонкс какое-то время смотрела на его согнутую спину с состраданием во взоре, затем взмахнула своей палочкой. Содержимое шкафа с грохотом свалилось внутрь сундука, и тот жадно чавкнул крышкой.
– Особой аккуратности, конечно, нет, – виновато пожала плечами Нимфадора, – но зато быстро. Вот моя матушка умела заставлять даже носки складываться попарно!
– А это тоже возможно?! – восхитился Бонд, мгновенно помещая упомянутое заклинание в список «Выучить в первую очередь».
– А то как же! Правда, цвета носки различать не умеют, у них же глаз нет. Складываются по типу ткани, а не по цвету. И иногда некоторые носки решали, что им приятнее свернуться вон с тем женским подследничком, а не с таким же грубым мужским носком. Такие сцены ревности бывали, когда носок заставал подследничек, с которым сворачивался последние несколько раз, в компании носка с бо́льшим размером… А ещё весной, когда у гольфиков начинался период гона, нужно было разделять самцов, иначе они просто на клочки друг друга рвали.
Бонда передёрнуло, и он мысленно вычеркнул заклинание из списка.
– Спасибо, я уж лучше по старинке…
– Нет проблем, – дипломатично согласилась Тонкс, – зато мой способ быстрее. – Она направила палочку на клетку Хедвиги: – Экскуро! – Помёт и несколько пёрышек исчезли.
– Ну, малец, ты готов? – поинтересовался Грюм, возвращаясь с кухни.
– Вроде бы как да… – ответил Бонд, мучительно пытаясь представить себе, каким будет влияние заклинания «Экскуро» на его рабочий стол. – Котёл где-то в сундуке. Наверное.
– Локомотор, сундук! – сказала между тем Тонкс, и здоровенное дорожное чудовище с окованными медью уголками повисло в воздухе. – Готовы к отправлению. Командуй, шеф!
– А как мы будем перемещаться? – поинтересовался Бонд. – Куда – не спрашиваю, понимаю, секретность. Но можно мне хотя бы узнать, как? А то аппарировать я пока не умею.
– И не надо! – отрезал Грюм, выходя из комнаты. – За мной, команда!
Вся группа тесной компанией направилась на задний двор дома Дурслей.
– Мы подозреваем, – наклонился Римус к уху Бонда, – что агенты Сам-Знаешь-Кого проникли в Министерство. Там всё ещё работает много народу, которые в прошлом симпатизировали Сам-Знаешь-Кому. Некоторые даже на высоких должностях – Макнейр и Малфой, хотя бы… Поэтому мы вынуждены исходить из предположения, что сеть летучего пороха под наблюдением. Аппарацию можно будет отследить, – она создаёт значительные возмущения в ткани реальности. Мы, конечно, могли бы соорудить портключ, но это будет даже хуже, чем с аппарацией, – нас почти наверняка засекут и будут ждать прямо на месте прибытия. Поэтому остаётся только одно.
Джеймс Бонд, упираясь плечом в сундук, лихорадочно заносил новые слова в объёмистую картотеку своей памяти. Сундук, конечно, парил в воздухе, потеряв вес, но масса – а следовательно, и инерция – его никуда не делись, и он норовил ткнуться и раздавить каждую хрупкую вещь, мимо которой пролетал. Бонду приходилось проявлять чудеса ловкости, направляя тяжеленный дорожный аксессуар в обход дорогих Петунии вещиц.
– И что же нам остаётся? – поинтересовался Бонд, выбравшись на заасфальтированную площадку позади дома, отпуская ручку сундука и вытирая пот.
– Давай сюда свою метлу! – рявкнул Аластор Грюм.
– Минутку, – Бонд бросился обратно в дом и спустя короткое время вернулся, бережно держа метлу обеими руками.
– Ух ты, какая шикарная модель! – всплеснула руками Тонкс. – А я всё ещё на «Комете-260», представляешь? Можно посмотреть?
– Конечно, – расплылся в улыбке Бонд и протянул метлу девушке. – Красивая, правда? Тётя Петуния купила её в супермаркете за целых восемь фунтов!
Над задним двором повисло гнетущее молчание.
– Где твоя метла? – прошипел Грюм, делая упор на местоимении принадлежности.
– Вот, – кивнул Джеймс Бонд. – Всё честно, тётя Петуния позволяет мне ей пользоваться. Фактически, даже настаивает. А что, она недостаточно чисто метёт?
– Метёт?! – взорвался Кингсли. – Поттер, клянусь бородой Мерлина, всё, о чём писали про тебя в «Ежедневном Пророке» – чистая правда! Метёт! Метёт она, может, и замечательно, а вот летает, как кирпич! Как ты собираешься лететь на ней до Лондона?!
Суперагент обвёл столпившихся вокруг магов открытым, простодушным взглядом человека, которому нечего скрывать.
– Я думаю, у нас возникло некоторое недопонимание. Вы что, и правда летаете на мётлах?
Грозный Глаз Грюм открыл рот. Грозный Глаз Грюм закрыл рот. Слова, которые лучше всего характеризовали данную ситуацию, никак не могли сойти с языка в присутствии двух дам.
– Гарри, но ты же ловец в гриффиндорской квиддичной команде! – воскликнул Люпин, в ужасе прижимая ладонь ко рту.
– Я кто где в чём? – поинтересовался Джеймс Бонд, забирая метлу из безвольных рук Нимфадоры. – Ничего не помню.
Аластор Грюм и Кингсли Брустер переглянулись.
– Нам срочно нужно что-нибудь придумать! – посетовал Подмор. – Группа обеспечения даст сигнал… Есть!
Небо над головой вспыхнуло и рассыпалось облаком ярко-красных искр.
– Вы ведь планировали скрытную операцию? – подёргал Грюма за рукав Поттер. – И ради скрытности заставили небо над густонаселённой местностью сиять так, словно вот-вот начнётся вторжение инопланетян?
– Уйди, чудовище, и без тебя тошно, – посетовал престарелый аврор. – Аппарировать нельзя. Портключ использовать нельзя. Сеть летучего пороха под наблюдением. Через три минуты начнётся двадцатисекундная проблема с хрустальным шаром в системе диспетчерской службы магического небесного сопровождения, к которой, как мы полагаем, у Сам-Знаешь-Кого есть доступ. Нам надо было использовать эти двадцать секунд, чтобы подняться выше полутора миль, на высоту, которую система наблюдения уже не охватывает. Четыре аврора рискуют своей карьерой и, я не побоюсь сказать, квартальной премией ради того, чтобы навести краткосрочную порчу на хрустальный шар. Если в эти двадцать секунд какой-нибудь ковёр-самолёт решит рухнуть, служба спасения об этом даже не узнает. И тут выясняется, что ты не умеешь летать. Как нам теперь перебросить тебя на площадь Гриммо?
Бонд вздохнул. Вечер предстоял долгий.
