Текст книги "Апостол Папуа и другие гуманисты II. Зумбези (СИ)"

Автор книги: Александр Розов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 56 (всего у книги 84 страниц)

63. Киты-оборотни и оккультная эротика.

Та же дата 11 октября, после обеда. Германское Самоа, остров Савайи, Салелолога.

Лйалл Тью, будучи человеком, весьма тактичным от природы, поехал не в ближайший поселок (экуменическую школу-кампус Плайа-Афаноа), а дальше, в Салелолога-сити, расположенный на восточном берегу острова. Он полагал, что «сити» – преувеличение. Новозеландский атлас обозначал Салелолога, как туземную деревню, дополненную в колониальную эру мини-портом, медпунктом, бунгало-отелем, супермаркетом, двумя фастфудами, двумя банковскими офисам, и тремя церквями с начальными школами.

Лйалл и Боудис находились на Савайи лишь третий день, причем старались сохранять инкогнито, поэтому не проверяли на месте актуальность информации из этого атласа. Актуальность оказалась, мягко говоря, невысокой. При въезде в Салелолога, доктору Лйаллу Тью на минуту показалось, будто он случайно телепортирован на свои родные Бермудские острова. Здесь было так похоже на старший из двух тамошних маленьких городов: Сент-Джорджес XVII века (бывшую столицу этого дальнего атлантического форпоста Старой Англии). Такая же 2-3-этажная старо-колониальная застройка. Хотя, в Салелолога это было, разумеется, новоделом – как разноцветный псевдоисторический квартал для туристов в курортном Нассау, Багамы. Под влиянием чувства, похожего (в первом приближении) на ностальгию, Лйалл остановил мотороллер около увиденного знакомого (?) паба – почти как «Hog Penny» на Фронт-стрит в Гамильтоне! И зашел.

Правда, паб назывался не «Hog Penny», а «Feurig Schimmel» (огненная плесень), но на интерьере это мало отразилось, а на дружелюбии обстановки и качестве напитков – не отразилось вовсе. Лйалл взял себе жареных сосисок с китайской капустой, и большую кружку стаута, сделал первый самый вкусный глоток, и вдруг…

… – Доктор Лйалл Тью!

… – Вы ведь док Тью, автор книги «О чем поют киты», точно?

… – И книга «Океан как 3D-планета» тоже ваша, ведь так?

Вот он, груз популярности в огромной стране с малочисленным, но очень мобильным населением. Конкретно сейчас около столика возникли два парня и девушка, в синих футболках с белым силуэтом кита и надписью: «Werewhale». Лйалл предположил, что werewhale аналогично werewolf. Тоже оборотень, только не волк, а кит. Биологически оборотни не существуют, но психологически это (в некотором смысле) возможно. Так берсеркеры, древнескандинавские воины особого рода, СУБЪЕКТВНО превращались в медведей, с некоторыми ОБЪЕКТИВНЫМИ эффектами в рукопашном бою.

Но, медведь – сухопутное животное, близкое к человеку по размерам и биологической геометрии. Другое дело, кит, морское животное, которое радикально больше, и с иной геометрией. Может ли человек субъективно превратиться в кита? Отвечая трем новым знакомым на вопросы о своих книгах, Лйалл, со своей стороны, также задал вопрос: о загадочном «Werewhale». Оказалось, это – название нового американо-меганезийского подводно-геологического совместного предприятия, учрежденного в Паго-Паго.

…

Та же дата 11 октября, вечер. Германское Самоа, остров Савайи, руины Пулемелеи.

К моменту возвращения доктора Тью на «археологическую базу», автожир с тройкой Амели-Оэоуа-Хрю уже улетел. Теперь королева, оставшись в одиночестве, оделась в экстремально-открытый микро-бикини, и устроилась на верхней площадке пирамиды (вероятно VIII века), чтобы ловить кожей лучи заходящего солнца – ласковые, уже не обжигающие. За таким почти медитативным занятием застал ее Лйалл Тью.

– Ты волшебно смотришься, – сообщил он.

– Я смотрюсь, – ответила она, – примерно как скучающая фермерша, решившая, после вдумчивого взгляда на себя в зеркало, попытаться поднять рухнувшую эстетическую самооценку, и немного повести себя, как топ-модель из женского TV-сериала.

– Ты гипертрофированно самокритична! – объявил доктор Тью.

– Я разумно самокритична! – возразила королева, поднимаясь на ноги.

– Нет! – строго сказал он, и внезапно (или почти внезапно) подхватил ее на руки…

…Отчего экстремально-открытый микро-бикини частично соскользнул.

– Теперь, – произнесла королева, – мы узнаем, барражируют ли где-нибудь поблизости шпионские дроны папарацци. Если да, то этот эпизод точно окажется на каком-нибудь отвратительном видео-блоге этих социально-сетевых стервятников.

– Мы здесь инкогнито, – напомнил он, – папарацци считают, что мы в 500 километрах к северу, на атолле Факаофо официально-новозеландского Токелау, где ты пунктуально контролируешь учебу Ее высочества и Его высочества в колледже.

– Лйалл! Это становится забавным! – тут королева пощекотала его за ухом, – Ты всегда называешь моих детей просто Беатрис и Дункан, но вдруг церемониальные формулы.

– Сейчас я, всего лишь, попытался имитировать стиль респектабельных СМИ.

– О!.. – произнесла королева, – …Достопочтенный доктор Тью, ваш стиль прекрасен, и возбуждает научное любопытство. А не затруднит ли вас рассказать о ваших недавних приключениях в диких джунглях острова Савайи, опасности которых вы преодолели с беспримерной доблестью, судя по грузу, привезенному на вашем колесном ослике?

Доктор Тью поставил ее на ноги, а затем, с загадочным видом, сообщил:

– О, Ваше Величество! Вселенная не чужда странным совпадениям: пока тут были три молодых колдуньи, там были три молодых фаната океабитации.

– Лйалл, я слышала это слово, – сказала Боудис, – но я не выясняла его происхождение.

– Ocean abilities for habitation, – ответил океанолог.

– Понятно, – Боудис улыбнулась, – я ожидала чего-то в таком роде. А где «там»?

– Там, это в пабе «Feurig Schimmel», в Салелолога-сити. Такой чудесный городок.

– О! Какая превосходная новость! – отреагировала она, – Мне надо будет купить самые широкие тонированные очки, и в следующий раз мы вместе поедем в Салелолога.

– На это был мой намек, – сказал доктор Тью.

Королева похлопала в ладоши.

– Приятно почувствовать себя догадливой! А что там делали фанаты океабитации?

– В широком смысле, они пили пиво. В узком смысле, они интересовались моей идеей океана, как 3D-планеты, и моим мнением о перспективе дельфинизации или, хотя бы, ондатризации человека. Я был ментально разбомблен вопросами о мермейдингерах и кйоккенмоддингерах, о средневековых японских ама и корейских хенйо, о биофизике фридайвинга и проектах подводных агропромышленных хабов. Я был близок к шоку.

– Лйалл, ты был близок к шоку, а эти ребята-фанаты?..

– Они, – сообщил океанолог, – были не близки к шоку, а глубоко там. Возможно, это я преувеличиваю, но их шокировал массив сложностей того, что казалось простым.

– А откуда эти ребята? – спросила она.

– Они из Сиэтла, переехали в Паго-Паго, и работают в СП «Werewhale».

– Занятно. Они что, превращают людей в китов в полнолуние за сходную цену?

– Вообще-то не совсем. СП «Werewhale» создано для подводной геологии – поиска руд редкоземельных металлов в Тонганском желобе, к юго-востоку отсюда, и организации добычи. Предполагается строительство цепочки обитаемых глубоководных станций, а безопасность работ радикально повысится, если персонал освоит ультра-фридайвинг.

– Лйалл, ты явно шутишь. Какой фридайвинг на километровых глубинах?

– Ультра-фридайвинг, как я сказал. Сленговый термин: мермейдинг. Млекопитающие способны погружаться на глубины до трех километров, это установленный факт.

– Млекопитающие, в смысле: китообразные, – заметила Боудис.

Доктор Тью утвердительно кивнул.

– Да, китообразные, но это значит, что такая глубина с ее давлением 300 атмосфер, не является принципиально опасной для существ, дышащих воздухом. Она опасна лишь потому, что обычно дайверы дышат газовой смесью при давлении, равном внешнему. Происходит избыточное газовое насыщение крови и других биологических тканей, в результате чего уже при 30 атмосферах существенно нарушается биохимия. Добавим необходимость многодневной декомпрессии при возврате назад, и поставим крест на обычном техническом фридайвинге для больших глубин. Иное дело – мермейдинг.

– Лйалл, а тебе не кажется, что это слишком фантастично?

– Боудис, это НЕ слишком фантастично, если внести ряд дополнений в модель.

– Ты даже более мечтателен, чем Дон Кихот! – вынесла вердикт королева.

– Очень может быть, – он улыбнулся, – тау-китяне говорят: самая практичная вещь во Вселенной, это человеческая мечта. Не факт, что они правы, но что если да?

– Что, если да... – немного задумчивым эхом отозвалась королева.

– А что было с магией? – спросил океанолог. И сразу добавил, – если это не тайна.

– Тайна только сама магия, но не рассказ о ней. Хотя, это может шокировать.

– Пусть шокирует, – с юмором отреагировал он, – мне сегодня не привыкать.

– В таком случае, Лйалл, – произнесла королева, – устраивайся поудобнее, в пределах физически возможного на замечательной первобытной каменной плите, и приступим.

Подождав, когда он устроится, она объявила тоном преподавателя Университета.

– Мы начнем с истории вопроса! Ты слышал о вакханках?

– Да, разумеется. Эти древнегреческие дамы, устраивали оргии в честь бога Вакха.

– Верно. А скажи, Лйалл, в чем состояли оргии вакханок?

– Мм… Я точно не знаю, однако, исходя из того, что Вакх, это бог виноделия, рискну предположить, что они выпивали, и чудили, как ирландцы на день святого Патрика.

– Версия логичная, но ошибочная, – сказала Боудис, – согласно мифам, опьянение для вакханок было лишь первой фазой. Далее, на второй они бегали ночью по полям, где встречали сатиров – оккультных существ, спутников Вакха. На третьей фазе вакханки вступали в бессистемные сексуальные контакты с сатирами.

– Мм… Сколько же выпивали эти дамы, чтобы им привиделся акт любви с сатиром?

– Не так много, Лйалл. Только дело в том, что напиток для вакханок делался из плодов, зараженных плесневым грибком – спорыньей.

– LSD? – спросил доктор Тью.

– Совершенно верно! И, даже небольшая доза LSD вызывает у человека реалистичные галлюцинации, соответствующие его осознанным и бессознательным ожиданиям.

Океанолог сосредоточенно соединил ладони и произнес.

– Значит, вакханки употребляли LSD, и получали ожидаемые галлюцинации, включая сексуально-привлекательных сатиров, и полновесный набор эротических ощущений.

– Приблизительно так, – подтвердила Боудис.

– Ладно, – он кивнул, – а какое отношение это имеет к сегодняшнему сеансу магии?

– Вакханки, – пояснила она, – это самый известный случай. Такие женские оргии были практически у всех известных народов, от Древнего Египта до средневековой Европы. Протоколы инквизиции содержат рассказы о шабашах ведьм, начинавшихся с приема специального напитка из психоактивных трав или грибов, продолжавшихся полетом к вершине некой горы, например: Броккен в Германии, и приходившим к кульминации: сексуальным актам с демонами. В ходе этих актов, ведьмы получали экстрасенсорные способности: к знахарству, или к сглазу, или к ясновидению.

– Боудис, верно ли я понимаю, что в период моего отсутствия, вы устроили около этой мегалитической пирамиды нечто наподобие Вальпургиевой ночи?

– Почти верно. Только, не все мы, а одна Оэоуа.

– А! Значит, Амели, Хрю, и ты играли роль трип-бадди, как выражаются психонавты?

– О! Оказывается, ты знаешь толк в подобных вещах!

– У меня была достаточно буйная юность, – признался доктор Тью.

Королева энергично потерла ладони.

– Отлично! Так проще объяснить дальше. Мы расчистили этакую круглую площадку, видишь? Оэоуа уселась обнаженная в центре, и пыхнула колдовской косяк. Согласно инструкции, трое бадди начали отбивать ладонями ритм, а психонавтка, погружаясь в состояние транса, стала танцевать. Это был очень выразительный интуитивный танец сексуального призыва. Примерно четверть часа она танцевала соло, но затем, к ней, по визуальному наблюдению, присоединился невидимый партнер.

– Момент! – тихо перебил доктор Тью, – По визуальному наблюдению, но невидимый?

– Да, – подтвердила Боудис, – представь, что девушка танцует самбу соло, но затем ее движения меняются, как будто появился партнер-мужчина, хотя ты не видишь его.

– Теперь понятно, – сказал Тью.

– Извини, – ответила она, – но я сомневаюсь, что теперь понятно. Надо дополнить. Есть техника танцев латино с воображаемым партнером. Это хороший тренинг, но девушка безусловно осознает, что танцует соло. И любой наблюдатель видит, что она осознает. Совершенно иначе было здесь. Оэоуа верила в реальность партнера. Она видела его, и чувствовала его прикосновения. Иногда мне казалось, будто она танцует с человеком-невидимкой из романа Герберта Уэллса. Иногда она будто опиралась на руку, либо на туловище партнера. Вопрос: как она удерживала равновесие, если партнера не было?

– Знаешь, Боудис, однажды на кубинском сальса-фестивале, я видел нечто похожее.

– Я снова сомневаюсь, – ответила королева, – мне понятно, о чем ты, но тут было иное, необъяснимое просто в терминах пластики и балансировки тела.

Доктор Тью задумался на несколько секунд и предположил:

– Ты намекаешь, что она верила в реальность этого партнера?

– Нет, Лйалл. Как я уже говорила, Оэоуа чувствовала его. Физически чувствовала. Это особенно очевидно проявилось, когда эротический танец плавно перетек в более, чем конкретный сексуальный акт.

– Извини, Боудис, но я не понял: что значит: «более, чем конкретный»?

– Это значит: я испытала ощутимый укол женской зависти. Моя сексуальная практика никогда не выходила за рамки…

– …Выходила, – шепнул океанолог.

– Ладно, – королева махнула рукой, – скажем: не выходила ОЧЕНЬ ДАЛЕКО за рамки. Совсем иное дело здесь. От одного этого зрелища у меня участилось дыхание, а Хрю которую не назовешь пуританкой, была на грани эмпатического оргазма. Это шоу не впечатлило только Амели, но она жрица Вуду, вероятно, на нее это не действует.

– Мм… Знаешь, Боудис, теперь ты объяснила крайне доходчиво. А что было дальше?

– Дальше, Амели шепотом пообщалась с Оэоуа, и та заснула сном здорового отлично покушавшего младенца, с изумительно-счастливой улыбкой. Затем они улетели.

– Но ведь это не все, – предположил он.

Королева улыбнулась и беззвучно поаплодировала.

– Да, это не все. Я очень любознательна, поэтому я успела, добрым словом и ласковой настойчивостью, вытянуть нечто из Амели. Колдовство дало девушкам подсказку для достижения цели, которую Амели не назвала. Еще одно место силы. Не той силы, что дремлет здесь под шелест зеленой листвы, а той, что пылает у Маруму и Пенпоу.

– Маруму и Пенпоу? – переспросил океанолог, – Лавовые озера острова Амбрим?

– Да. Согласно одному из мифов, Маруму и Пенпоу, это имена бога и богини, которые известны здесь, в Полинезии, как Мауи и Пеле, держащие мир. Эти два лавовых озера возникли, когда Мауи и Пеле встретились, и вспыхнули любовным желанием. Камень закипел под их ногами, и до сих пор там кипит. Когда они занялись любовью, их тела расплавили островной купол, и до сих пор там выжженное плато размером 5 миль. Их любовь оказалась плодотворной: Пеле родила от Мауи все навигационные созвездия, которыми пользовались затем шкиперы-полинезийцы.

– Боудис! Это так романтично в твоем изложении! Я слышал похожий миф о двойном вулкане Луаханга тут недалеко в Северном Тонга. Хотя, он без лавовых озер.

– Без лавовых озер не так интересно! – объявила королева, – Кроме того, Хрю в любом случае завтра летит на судебное слушание в Порт-Вила Вануату. Оттуда до Амбрима, фигурально выражаясь, рукой подать.

– Это серьезный довод, – он улыбнулся, – а с кем судится эта юная леди?

– Она свидетель по делу Диксона Спелмена. Инцидент в монастыре Эсаала, Папуа.

– Ого… – выразительно произнес доктор Тью

…

64. Сюрпризы традиций отношений к женщинам

Следующий полдень: 13 октября (слева от Линии Перемены дат). Вануату.

Остров Эфате. Город Порт-Вила (столица архипелага). Конгресс-Холл.

Здание Конгресс-Холла было построено в 2010-х, амбициозно по архитектуре, и очень дорого. Ходили слухи о жутком завышении сметы, и распиле международного кредита тогдашним правительством Вануату, но теперь это не имело значения. Конгресс-Холл, наряду с двумя премиум-отелями, и мормонским театром, получили попадания ракет «томагавк» с австралийского эсминца в начале декабря позапрошлого года. Тогда еще считалось, что Алюминиевая революция, это просто очередной незначительный мятеж туземцев, что Меганезия, это ненадолго, и надо лишь применить соразмерную силу…

…Применили. Результат обескураживающий, и уже после Первой Новогодней войны, поврежденные здания были реставрированы – за счет полуофициальных репараций из госбюджета Австралии. Переговоры о репарациях тогда вела 30-летняя Роми Фоккер, австралийка, бывший капитан диверсионно-штурмовой авиации нелегалов Tiki-foa...

…Сейчас Роми Фоккер (верховная судья по рейтингу текущего года), устроившись в удобном кресле на подиуме амфитеатра Конгресс-Холла, подумала, что здание, хотя амбициозное, но полезное. Просторно. Хороший обзор. И 1000 мест, поэтому толпу участников процесса удалось разместить так, чтобы не происходили перепалки…

…Судья по жребию Одо Гете, сидевший в кресле слева, тихо полюбопытствовал:

– Ты обеспокоена или просто мечтаешь?

– Просто, сумбур в голове, – сказала Роми, – я тут, а дочка балбесничает на пленере.

– Сколько лет дочке? – спросила судья по жребию Цао Сюян из кресла справа.

– Семь с половиной. Эмоционально-интегрирующий переход, так это называется.

– Я говорил: консультируйся об этом у меня, – напомнил Одо Гете.

– Одо – отец всех тонганских детей, – съехидничала Сюян.

– Давай-давай, – проворчал он, – увидим, как ты повеселишься, когда у тебя это будет.

– Ну, это нескоро! – сказала она, и глянула на часы, – Коллеги! Типа, начинать пора.

– Пора, – согласилась Роми, – вот, что, Одо, давай ты стартуешь, а я на очереди.

– Aita pe-a. Значит, флейм прекратили. Я включаю микрофоны...

…Одо Гете ткнул пальцем полосу значков на сенсорном мониторе, убедился, что цвет значков поменялся с фиолетового на зеленый, и заговорил.

– Леди и джентльмены! Начинается слушание по делу Диксона Спелмена, отставного подполковника морской пехоты государства Австралии, обвиняемого…

(Тут судья повернулся направо, чтобы встретиться взглядом со Спелменом, которого разместили в кресле за столиком с края подиума, под охраной четырех преторианцев).

… – Обвиняемого в вооруженном захвате 52 мусульман-некомбатантов в Кэрнсе, и в бесчеловечном обращении с этими персонами для продвижения своего ультиматума. Мистер Спелмен, понятно ли вам это обобщенное обвинение?

– Да, сэр! – по-военному четко отреагировал отставной подполковник.

– ОК, – сказал Одо Гете, – теперь, представители пострадавших персон могут озвучить обстоятельства дела, как они это понимают, и выдвинуть детальное обвинение. Кто от вашей команды будет говорить – пусть выйдет на подиум и представится. И, чтобы не тратить время, не повторяйте инфо-рапорт INDEMI, доступный на сайте. Ну, давайте.

Эта «команда» (как выразился судья) состояла из двух десятков адвокатов различного профиля, разного возраста, разного пола, и разной этнокультурной идентификации. В качестве оратора, они выдвинули стройную женщину, одетую в классический деловой костюм-двойку, но с капюшоном – продолжением воротника. Компромисс двух дресс-кодов: западного офисного и исламского. Капюшон считается эквивалентом хиджаба.

– Уважаемый суд! Леди и джентльмены! – начала эта дама, – Мое имя Надин Ханифа, я австралийка ливанского происхождения, мусульманка по вере, и юрист по профессии. Простите за мою педантичность, но в обобщенном обвинении говориться о захвате 52 мусульман-некомбатантов. Почему? Ведь обычная формулировка: «мирные жители».

– Вы, – ответила Роми Фоккер, – можете называть пострадавших, как считаете нужным, миссис Ханифа. Переходите к существу дела.

– Да, Ваша честь. Я знаю, что у вас простой судебный принцип: не изобретать ложные оправдания, а рассматривать преступление прямо и объективно. В данном случае, нет сомнений, что Спелмен с сообщниками устроил побоище в университетском кампусе, захватил 52 человек: женщин и маленьких детей, держал их в ужасающих условиях, и жестоко убивал, одного за другим, на глазах остальных, упиваясь своей властью над их жизнью и смертью. На это способны только патологически-криминальные субъекты. У подсудимого не видно ни капли раскаяния. Если он когда-либо окажется на свободе, то станет убивать снова. Остановить это: дело суда. Благодарю вас, я закончила.

Судья по жребию Цао Сюян удивленно посмотрела на нее и спросила:

– Правда, что ли?

– Простите, Ваша честь, я не поняла вопрос, – сказала Надин Ханифа.

– Aita pe-a, миссис Ханифа, я поясню, если вы не поняли. Подполковник Спелмен, как сказано в его досье, служил в морской пехоте Австралии 20 лет с плюсом. Он подал в отставку в июне этого года. Его служебные характеристики – превосходны. Он имеет значительное число наград за воинскую доблесть в «горячих точках», и специальную медаль ООН за спасение мирных жителей. Вы что, всерьез хотите убедить нас, будто Диксон Спелмен – маньяк типа Джека-Потрошителя из городской легенды Лондона?

– Ваша честь, я опираюсь на факты.

– Правда, что ли? А почему факты выдернуты из середины цепи событий? Так можно влепить пожарному штраф за хулиганство, потому что он разбил окно. Да, пожарный разбил окно, чтобы спасти людей из горящего дома. А зачем Спелмен учинил террор?

Надин Ханифа задумалась, затем прижала правую ладонь к груди.

– Я постараюсь ответить на этот вопрос, Ваша честь. Проблемы Спелмена с психикой начались недавно, под влиянием морского патрульного капитана Беллами Ранстоуна. Беллами – исламофоб, он не мог принять, что его племянница Лотти вышла замуж за мусульманина Дауда Салиха. Сначала Беллами не мог повлиять на это, однако, когда Вильям, отец девушки, умер, Беллами подбил Спелмена на убийство Дауда Салиха, и похищение Лотти. Они замаскировали это под разборки наркомафии, а похищенную молодую женщину, которая уже была беременна, принудили к аборту в Меганезии. Я понимаю, что доказательств недостаточно, но так развивалась цепь событий.

– Хм! – произнесла Роми Фоккер, – Если доказательств недостаточно, то как понимать сказанное вами? Это просто версия, или вы утверждаете, что все было именно так?

– Я утверждаю, что все было именно так, возможно, с несущественными нюансами.

– В таком случае, миссис Ханифа, продолжайте излагать эту цепь.

– Да, Ваша честь. Те, кто знал Дауда Салиха, талантливого молодого ученого-теолога, активиста антифашистского движения, были в шоке и, увы, среди них нашлась группа радикалов, решивших добиться справедливости путем захвата монастыря Эсаала. Я не оправдываю их, но они были спровоцированы действиями Ранстоуна и Спелмена. Еще можно было избежать новых смертей, но прилетели ваши военные и, не разбираясь в ситуации, открыли огонь. Затем, банда Спелмена атаковала кампус в Кэрнсе. И тогда Масум-Али Хусейн убил настоятельницу монастыря. Дальнейшее известно суду.

Цао Сюян положила на стол свой элнот, который держала в руке, а затем сообщила:

– У меня студенческая привычка конспектировать. Миссис Ханифа, давайте скоренько пройдемся по моему конспекту и проверим, верно ли я записала. Вы согласны?

– Да, Ваша честь, разумеется.

– ОК! – с энтузиазмом объявила Сюян, – Поехали! Итак, против брака Лотти Ранстоун с Даудом Салихом был ее дядя, Беллами Ранстоун. Ее отец Вильям не был против. Так?

– Да. И Вильям дал разрешение на брак, необходимое, поскольку Лотти было 16 лет.

– ОК. У Лотти и Дауда счастливо протекла семейная жизнь, и Лотти ждала желанного ребенка, но все было разрушено Беллами Ранстоуном и Диксоном Спелменом. Так?

– Да, насколько это видно по известным фактам, – ответила Надин Ханифа.

– ОК! – сказала Сюян, – Затем Ранстоун и Диксон убили Дауда, похитили Лотти, силой увезли ее в Меганезию, и заставили сделать аборт против ее воли. Так?

– Да, Ваша честь. Доказательств нет, но сказанное следует из известных фактов.

– ОК! Затем, добиваясь справедливости, Масум-Али Хусейн с товарищами захватили монастырь, но они никому не причинили бы вреда, если бы не встрял Спелмен. Так?

– Да. Это следует из последовательности событий после захвата монастыря.

– ОК! А как развивались бы события вокруг монастыря, если бы Спелмен не встрял?

Надин Ханифа снова задумалась, и через четверть минуты ответила:

– Сложно обсуждать нереализованные возможности, но если бы не атака Спелмена, то напряженность ситуации побудила бы австралийскую полицию детально расследовать убийство Дауда Салиха и, вероятно, установить вину Спелмена и Ранстоуна.

– Ух… – отозвалась Сюян, – …А в какой момент Хусейн освободил бы монашек?

– Я не знаю, Ваша честь. Вероятно, переговорщик и Хусейн нашли бы решение, чтобы никто не пострадал, но все крайне усложнилось из-за действий банды Спелмена.

– Миссис Ханифа, – включился Одо Гете, – приведите хоть какой-то вариант решения.

– Простите, Ваша честь, но работа полицейского переговорщика незнакома мне.

– Упс! – Одо Гете хлопнул по столу, – А с чего вы взяли, что какой-то вариант был?

– Я опираюсь на заявление офицера Николсона, переговорщика. Там сказано, что был вариант, при котором Ранстоун согласился бы стать заложником вместо монашек.

– И что, миссис Ханифа, по-вашему, это был бы допустимый вариант?

– Ваша честь, я опираюсь на заявление переговорщика. У меня нет иных данных.

– Глубокий профессионализм, – иронично прокомментировала Роми Фоккер, – сколько времени прожил бы Ранстоун в руках Хусейна? Вопрос риторический. Возможно, нам следует опросить представителя INDEMI... Да?.. ОК! Суб-инспектор Фуга, подойдите. Миссис Ханифа, останьтесь. Возможны вопросы по вашей интерпретации событий.

16-летний суб-инспектор взбежал на подиум, поправил на себе униформу, и спросил:

– Сента судья, мне как, ждать вопросов, или пройтись по конспекту сенты Цао?

– Пройдитесь по конспекту, это будет полезно, – ответила она.

– Да, судья, – сказал он, – я иду в обратном порядке. Вариант переговорщика-асси был согласован в облаках. Но одна монашка смогла позвонить, и прилетели штурмовики с нашего Вудларка. Программа теракта получила недопустимый параметр и закрылась.

– Стоп, суб-инспектор! – тут Роми Фоккер вскинула ладонь, – Хотя вы стажер, судя по нашивкам и возрасту, но уже восприняли сленг INDEMI, не очень понятный людям со стороны. Что значит «согласован в облаках»? И что там про параметр программы?

– Сента судья, разрешите, я сейчас кратко объясню, а детально – когда придет время.

– Давайте пока кратко, – разрешила судья.

– Полу-крот! – объявил он, – В австралийском Минобороны сидел полу-крот, который работал на исламистов, но с разрешения австралийской разведки. И слив Ранстоуна по программе такого теракта с заложниками был согласован на самом верху. В облаках.

– Слив, это в смысле что? – спросил Одо Гете.

– В смысле, – ответил Квэк Фуга, – для халяльного бизнеса Австралии было отличным выходом, чтобы Хусейн отрубил голову Ранстоуну, и больше никто не пострадал бы. Халяльный бизнес: порядка 10 миллиардов баксов в год, а жизнь своего патрульного капитана: порядка 1 миллиона баксов суммарно. Ясно, что оффи слили капитана.

– Хм! – буркнула Роми Фоккер, – Это просто версия, или имеются доказательства?

– Второе, – сказал суб-инспектор, – но разрешите показать материалы позже.

Роми Фоккер переглянулась с коллегами (оба кивнули), и произнесла:

– Материалы позже. А пока скажите: откуда цена жизни австралийского капитана?

– Из таблицы Минобороны Австралии, я могу показать в сети, – ответил Квэк.

– Я ни разу не удивлена, – прокомментировала Цао Сюян.

– Оффи это оффи, – отозвался Квэк, – ну, мне двигать дальше?

– Да, – лаконично подтвердила Роми.

– Программа теракта, короче, закрылась, – продолжил он, – при наших штурмовиках, поменять монашек на Ранстоуна – никак. Но интересанты надеялись перезапустить программу, и послали к монастырю австралийский спецназ с переговорщиком: авось получится. Те интересанты, что умнее, стали отползать от проваленной программы. А переговорщик-асси вернул террористам кнопку, и террористы стали халифатить.

– Опять сленг! – буркнула Цао Сюян, – Расшифруйте вашу последнюю фразу.

– Да, сента судья. Наши резервисты с Вудларка подавили террористов авиапушками, и электромагнитной бомбой, убившей аппараты связи. Но позже переговорщик-асси дал террористам айфон, они снова получили инфо-канал, и стали транслировать типичный халифатский snuff. Убийство, изнасилование. Кстати, адвокат террористов только про убийство сказала, а про изнасилование – нет.

Надин Ханифа отреагировала почти мгновенно.

– Уважаемый суд! Я протестую! Слова «адвокат террористов» лживы, и…

– …Понятно, миссис Ханифа, – перебил Одо Гете, – вот что, суб-инспектор, вы бы тут выбирали выражения. Адвокат не от террористов, а от потерпевших мусульман.

– Да, сен судья. Извините.

– …Хотя, – продолжил Одо, – странно, миссис Ханифа, что вы забыли изнасилование.

– Ваша честь, я старалась экономить суду время, и указывать только главные факты.

– Вы, типа, сэкономили 5 секунд, – заметила Цао Сюян, – и стало так, будто насилие по видеоканалу было единичным эксцессом, а не стратегией. Это вы специально, что ли?

– Нет, ваша честь. Я вовсе не собиралась оправдывать действия Масум-Али Хусейна!

– Еще разберемся, – сказал Одо, – а вот интересно, суб-инспектор, зачем австралийский переговорщик вернул террористам инфо-канал? Что вы знаете об этом?

– Сен судья, тут все связано. Когда интересанты, что умнее, стали отползать, у руля со стороны асси осталась Сезани Модрингтон. Она из отдела культуры, она не понимала картину игры, и рулила вслепую по программе, пытаясь форсировать психологическое давление на капитана Ранстоуна. А дальше нарисовался Спелмен. Вот.

– А если бы Спелмен не нарисовался, что тогда? – спросила Роми.

– Ну… – Квэк развел руками, – …В методичке такая штука называется «Мюнхен-72».

– А по-простому? – спросил Одо.

– По-простому, это провал освобождения заложников на Олимпиаде 1972-го. Не было единого управления, не были согласованы действия спецназа, и вот что вышло.

– Суб-инспектор, конкретнее! Какой процент заложников погиб на той Олимпиаде?

– 100 процентов, сен судья.

Одо Гете похлопал ладонью по столу и повернулся к ливано-австралийке.

– Миссис Ханифа, судя по вашим жестам, вы что-то сказать хотите.

– Да, Ваша честь. Я хочу сказать: опираться на мнение этого юноши-стажера по таким серьезным аналитическим вопросам было бы не очень осмотрительно.

– Пуф! – Одо фыркнул, – Суб-инспектор Фуга опирается на методичку, составленную опытными образованными экспертами спецслужб. А на что опираетесь вы? Где ваши свидетели от спецслужб? Они все ушли в отказ. Офицер Николсон сослался на некую запретительную инструкцию, а генерал-комиссар Модрингтон заявила: no comments.