Текст книги "Апостол Папуа и другие гуманисты II. Зумбези (СИ)"

Автор книги: Александр Розов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 49 (всего у книги 84 страниц)

55. Антитеррористический террор в форме беспредела.

26 сентября, вторая половина ночи. Остров Добу.

Пока кризисный офис антитеррористического департамента ASIO в Канберре и отряд спецназа физзащиты переговорщика в районе монастыря Эсаала хаотично обсуждали сложившуюся ситуацию, летающий катамаран Marketti-55 достиг острова Добу. И его последующий маневр выглядел, как торпедная атака сходу против берегового форта, с последующим заходом на второй круг. Предмет, сброшенный в качестве торпеды, как полагается по законам Ньютона, описал полу-параболу, и…

…С глухим шлепком врезался в грунт рядом с джипами австралийского спецназа.

Бравые бойцы ответили спонтанной матерной руганью, а затем направили на упавший предмет лучи прожекторов...

…Повторный сеанс их матерной ругани был вызван неприятным, загадочным фактом: предмет оказался человеческим телом, одетым во что-то темно-синее, а на синем фоне выделялся ярко-желтый пластиковый пакет. Казалось странным, что пакет не улетел в сторону, но разгадка была проста: пакет приколот к телу рыболовным крючком (такой модели, которая применяется для рыбы от центнера и тяжелее).

… Прежде, чем бойцы успели детально осмотреть эту находку, Marketti-55 завершил циркуляцию, и выполнил второй сброс. Снова глухой шлепок. На этот раз тело (явно в соответствии с замыслом летчиков) врезалось в стену монастыря, и (как выражаются в подобных случаях дознаватели-профи) «частично фрагментировалось». На нем также присутствовал желтый пакет, закрепленный рыболовным крючком.

…Летающий катамаран снова ушел на циркуляцию, но в этот раз со снижением. Еще минута, и он приводнился в полукилометре от берега: между мысом, где монастырь, и микро-атоллом Оусоно.

К этому моменту майор Буллбэк и переговорщик Николсон уже получили на руки тот желтый пакет, который был приколот к первому телу, и извлекли оттуда ID-карточку, содержащую персональные данные некой женщины (с гражданством эмирата Катар).

– У нас новая проблема, майор, – произнес привычный ко всему Николсон.

– Срань господня… – проворчал Буллбэк, и навел бинокль на Marketti-55, превосходно просматривающийся благодаря включению на нем всех внешних огней.

Летающий катамаран стоял на поплавках (размером с железнодорожную цистерну, но глиссерной формы) соединенных мостовой конструкцией-палубой с выступающей на высоту человеческого роста командной рубкой. Фронтальный край палубы ограждал обычный леер, и вдоль него сейчас были выстроены в шеренгу какие-то женщины. По одежде ясно, что мусульманки. Руки у них связаны за спиной пластиковыми петлями. Оценив обстановку, майор Буллбэк снова проворчал:

– Срань господня… – и в этот момент его окликнул младший офицер-радист.

– Сэр! Вас и переговорщика спрашивает Диксон Спелмэн на открытом канале.

– Я так и думал, – отреагировал Николсон.

– Подключай, – лаконично распорядился Буллбэк.

– Да, сэр! – ответил радист, и через несколько секунд из динамика...

…Зазвучал голос Дисксона Спелмена, бывшего подполковника спецназа Австралии.

– Хорошая ночь, джентльмены, – начал он, – я надеюсь, вы посмотрели мои стартовые посылки, и уже догадываетесь кое о чем. Для лучшего понимания надо уточнить, что полдюжины фигур у фронтального леера моего гидроплана, это лишь первая порция. Сколько всего таких порций, вы можете вычислить, исходя из числа женщин и детей, которые исчезли из мусульманской части университетского кампуса в Кэрнсе. Только вычтите две единицы. Они уже у вас, вместе с ID, чтоб проще опознать. Вам ясно?

– Мистер Спелмен, какие у вас требования? – спросил Николсон, привычно начиная с первого пункта стандартного протокола переговорщика при захвате заложников.

– Отличный вопрос, мистер Николсон. При таком подходе к делу, мы быстрее решим проблему, которая у вас возникла. Мои требования: вы вместе с Буллбэком, и всеми бойцами, которые сейчас маячат в поле, садитесь в вертолеты, и убираетесь отсюда. Задача простая. Я даю вам полчаса. Сверим часы. Сейчас 3:15. Есть ли вопросы?

– Мистер Спелмен, вы же понимаете, нужно время, чтобы согласовать с Канберрой.

– Да, мистер Николсон, я понимаю: это стандартная фраза из протокола, которому вы следуете. А у меня стандартный ответ. Смотрите на фигуру заложника, ближайшую к правому поплавку. Это Мирайм Шахри редактор студенческого отдела «Al-Fikra»…

– Мистер Спелмен, этого не надо делать, так вы только усложните ситуацию…

…Раздался выстрел, и названная фигура обвисла на леере.

– Это, – возразил Спелмен, – надо было сделать. Вообще, я не люблю плохо говорить о покойниках, но мисс Шахри, несмотря на ее молодость, была мерзкой тварью. Теперь, Мистер Николсон, переходите к следующему пункту стандартного протокола.

– Да, мистер Спелмен, но давайте договоримся: больше не убивать, пока я работаю.

– Мистер Николсон, не теряйте время попусту, – Спелмен выстрелил снова, и еще одна фигура обвисла на леере, – чтоб вы знали, мистер Николсон, это была дочка директора австралийского филиала «Finance-Emirates». Ничего плохого не могу сказать про нее, просто она оказалась не в том месте, не в то время. Повторяю: в 3:45 здесь на Добу не должно быть ни вас, ни кого-либо еще из австралийских военных и официоза. Ясно?

– Я уже начал работать над этим, – пробурчал переговорщик.

– Сэр, – прошептал младший офицер-радист, и показал Николсону записку:

«СПЕЛМЕН ТРАНСЛИРУЕТ ВИДЕО-АУДИО НА МЕДИА-БЛОГ В OYO-NET».

Это была плохая новость для переговорщика. Николсон мысленно подвел некоторые промежуточные итоги:

1. У него две группы террористов с противоположными мотивами.

2. У каждой группы в руках по нескольку десятков заложников.

3. Обе группы уже начали убивать, и готовы делать это дальше.

4. У первой (мусульманской) группы провалился план и она в безвыходной позиции.

5. Вторую (непонятную) группу возглавляет озверевший профи-офицер спецназа.

6. Оба контингента заложников – «резонансные», и репортаж идет на канале QEN.

7. От ASIO операцию «спасение» возглавляет идиотка генкомиссар Модрингтон.

Семь бед… И требуется единственный правильный ответ.

Внезапно Николсона осенило: пункт 8, это как раз правильный ответ!

Генкомиссар Сезани Модрингтон, это идиотка с патологическим желанием над кем-то доминировать. Такая особа, несмотря на свою профнепригодность, получила главный микрофон посреди сложной спецоперации. Вероятно, кто-нибудь из реальных профи, предвидя провал спецоперации и скандал, спихнул ей главный микрофон, чтобы снять ответственность с себя. Все очень просто (и Николсон это знал): жизнь заложников не интересует никого из офицеров ASIO. Интересуют успешные спецоперации. Поэтому, выигрышная схема поведения: вписываться в простые инциденты (к примеру, когда в супермаркете в Сиднее пожилой безработный ливанец, пользуясь старым «наганом», захватил десяток покупателей). Всего полчаса работы, и проблема решена. Ливанец с «наганом» сдался, заложники освобождены, никто всерьез не пострадал, все офицеры получили благодарности по службе, а шеф операции – досрочное повышение ранга. И другое дело – то, что сейчас. Благодарностей точно не будет – только «оргвыводы» (в смысле: лишение премий, отмена повышений, и минусы в персонал-файлах). Значит, оптимально будет: устраниться по уважительной причине, и пусть отвечают другие.

Приняв решение, Николсон быстро просчитал в уме психологические аспекты данной ситуации, связался с Модрингтон и, недрогнувшим голосом, попросил ее разрешения покинуть Добу вместе с двумя взводами спецназа – по требованию террористов, ради спасения заложников. Ответ получился ровно тот, что он ожидал. Генкомиссар строго отчитала его за слабоволие, запретила покидать позицию, и заявила (дословно): «ваша квалификация никуда не годится, и мне придется работать за вас». Так Николсон был, фактически, переведен в пассивные наблюдатели. Следующие 5 минут он слушал, как Сезани Модрингтон превращает очень плохую ситуацию в чудовищную. В конце 5-й минуты, выстрел оборвал жизнь девушки из богатой пакистанской семьи, которая (по данным Lighting-Leaks) ощутимо спонсировала Консервативную партию Австралии...

…После этого генкомиссар растерянно замолчала, зато в разговор по радио влез лидер террористов Масум-Али Хусейн, и заявил, что Спелмен – трус, и умеет воевать только с женщинами. На это Спелмен представил опровержение: он расстрелял 7-летнего внука малазийского миллиардера. Это вызвало предсказуемый гнев Хусейна, и заявление, что сейчас (вот прямо сейчас) одна из монашек будет разрублена на куски. В ответ Диксон Спелмен (одетый в армейский камуфляж) вышел на крышу командной рубки, держа в правой руке короткое помповое ружье, а в левой – микрофон, и иронично произнес:

– Давай, Масум-Али, разруби кого-нибудь на куски. В трюмах моей лодки есть родичи саудовского королевского дома, и я займусь ими. Угадай: что тогда будет?..

…Подождав ответа, бывший австралийский подполковник спецназа заключил:

… – Ты молчишь, значит, угадал. А теперь, давай выясним: что тебе надо от меня и от Беллами Ранстоуна? Говори, Масум-Али.

– Ты знаешь, – ответил лидер исламистов (его голос транслировался через динамик, по-видимому, специально размещенный так, чтобы на медиа-блоге отражался диалог).

– Я задал вопрос, и хочу услышать ответ, – произнес Спелмен.

– Мне, – ответил Хусейн, – надо узнать: кто убил Дауда Салиха?

– Спроси в полиции, – невозмутимо сказал подполковник, – а какие вопросы ко мне?

…Снова подождав немного, он заключил:

… – У этого хабиби кончились вопросы ко мне. Даже скучно. Убить, что ли, еще кого-нибудь? Интересно: чернильница из ASIO еще на связи? Алло, миссис Модрингтон!

…

«Чернильницы» уже не было на связи. Сейчас она, сообразив, насколько критической становится проблема, виртуально металась между телефонными адресами в поисках дружественного начальства, которое свалит проблему на кого-то другого. На связи с островом Добу остался 20-летний парень, не военный. Его ролью в офисе ASIO была экспресс-проверка и внутренний ремонт электроники. Он по инструкции ответил:

– Генерал-комиссар Модрингтон сейчас отсутствует, но я могу записать сообщение.

– Малыш, как ты там оказался? – ласково спросил бывший подполковник.

– Просто, сэр, сейчас мое дежурство. Мало ли: вдруг проблемы с коммутацией. Здесь накручено чертовски много всяких криптографических блоков, сам черт ногу сломит. Честно говоря, я ни хрена не понимаю, как эта дьявольщина работает, но у меня есть огромная секретная книжка, где разрисовано все это дерьмо. Так что я просто нахожу нужную страницу, заказываю новый блок на складе, привинчиваю вместо старого, и обычно это срабатывает. А если нет, то это не моя долбанная проблема, я заполняю в компьютере спецзаказ, и приходят яйцеголовые из секретного сервисного центра.

– У тебя забавная работа, малыш. А платят за это нормально, или так себе?

– Я не жалуюсь. Суперкризис же. Хрена лысого найдешь работу за хорошие деньги. В каждом бизнесе одинаковая балда: и у торгашей в гипермаркете, и здесь в разведке.

Спелмен покрутил помповым ружьем в правой руке. И объявил.

– Я бы поспорил на сто баксов, малыш, что ты чистокровный ирландец.

– Вы бы выиграли, сэр. Ваша правда, я ирландец. Меня звать Рэдрик О'Бранн. А вас?

– Меня – Диксон Спелмен.

– Wow! Офонареть! Тот самый маньяк-убийца Спелмен, про которого сейчас по TV?

– В точку, Рэдрик. А ты там что, смотришь TV?

– Да, сэр. Все равно делать не фиг. Все разбежались из офиса, только я здесь. Вообще, наверное, я зря так с вами болтаю. Я думал, вы свой, из параллельной конторы, а вы маньяк-убийца. Может, всем наплевать, а может, меня выгонят к чертовой матери, и придется опять устраиваться в гипермаркет. Хотя, лучше в офис порта. Говорят, там долбанная гора крутых дисков с запрещенными 4D-играми. Как, по-вашему, сэр?

– По-моему, Рэдрик, ты взял джек-пот. У тебя теперь шанс на что-то получше.

– Это с какого дьявола вдруг? – удивился 20-летний австрало-ирландец.

– С такого дьявола, что ты в прямом эфире на канале QEN, это экстремальные новости Квинсленда. Они транслируют online с моего блога. Понял?

– Да ладно вам прикалываться, – недоверчиво пробурчал Рэдрик О'Бранн… После чего, конечно, переключил TV на канал QEN.

… – Hi, Квинсленд! Это Рэдрик О'Бранн… Вот же, адская сковородка! Вы не соврали, получается. И что теперь, сэр?

– Теперь ты будешь спасать заложников. Как в кино про супер-героев. Ты понял?

– По правде, я ни хрена не понял. Как я буду кого-то спасать, если я торчу в офисе?

– Малыш, это длинная история. Суть в том, что все начальство оказалось трусливыми мудаками. Оно наделало ошибок, породило серьезную проблему, затем испугалось, и слиняло в кусты, наплевав на десятки людей, попавших в смертельную ловушку. Это отлично видно на TV-экране. Ты смотришь, верно?

– Да, я смотрю, все выглядит дерьмово, – признал очевидное молодой ирландец.

– Но, – продолжил Спелмен, – можно быстро заставить начальство вылезти из кустов, собраться, и решить эту чертову проблему, которая не так сложна, как кажется. У тебя, конечно, под рукой твоя секретная служебная супер-книга?

– Да, сэр, только хрен ли с нее толку? Меняя блоки, не спасешь заложников.

– Это тебе только кажется, малыш. Найди код LCMGLCDA.

– Ладно, сейчас… Да, я нашел. А откуда вы знаете коды из этой секретной книжке?

– Оттуда. Любой маньяк-убийца, если он на что-то годен, знает эти коды.

Между тем, Рэдрик прочел примечание к коду: «Экстренный протокол национальной программы контроля жизненного цикла силами военной и гражданской обороны для угрожаемых ситуаций непредвиденного характера», и предположил:

– Это что, общий будильник для всей верхушки?

– Ты хорошо соображаешь, малыш, – похвалил Спелмен, – теперь подойди к столу, где мастер-монитор. Там где-то валяется бумажка, на которой записано 14 символов.

– Ладно, сейчас… Но, сэр, тут на бумажках только фигня какая-то…

– Смотри внимательнее, малыш. Это должно быть где-то там.

– Я смотрю… А! Тут что-то фломастером на обложке «Playboy». Да, сэр, ваша правда! Точно 14 символов. А откуда вы знали?

– Я же маньяк-убийца, это моя работа. Слушай внимательно. Это код авторизации, он универсальный для запуска всех программ национального оповещения.

– А! Теперь ясно, сэр! Так мне что, запускать программу LCMGLCDA?

– Ответ верный. Давай, малыш, по-быстрому! Люди в опасности.

– Минуту, сэр, не торопите меня, а то я перепутаю чертовы символы… Готово. Мне нажимать «confirm» прямо сейчас?

– Да, прямо сейчас, – сказал Спелмен. И О'Бранн нажал значок «confirm»…

…

На восточном берегу острова Добу, в гостевом бунгало деревни Борромиллоу (где за неимением более оборудованного помещения) временно разместился «аппарат СДО» (попросту говоря: сам СДО Чарльз Найтхарт и референт Флойд Фирфайн), весь этот феерический диалог был доступен по TV-каналу QEN и по медиа-блогу Спелмена. И, убедившись, что ирландский парень в офисе регионального антитеррористического департамента ASIO нажал значок «confirm», Чарльз Найтхарт произнес:

– Теперь, мисс Фирфайн, крайними станем мы с вами. Хотя, формально только я.

– Я с вами, босс, – решительно заявила референт, – но почему мы станем крайними?

– Принцип исключения, – ответил он, – если записать всех австралийских военных и полувоенных офицеров в районе Добу, после чего вычеркнуть всех неадекватных и неблагонадежных, то останемся только мы.

– Босс, а что, если бы мы не прилетели сюда?

– Флойд, вам же известно, что история не знает сослагательного наклонения.

События следующего часа показали: Найтхарт не ошибся. В 4 часа утра он получил предписание из офиса премьер-министра принять руководство спецоперацией. И его дальнейшие действия были выдержаны в классическом стиле челночной дипломатии. Принцип состоит в том, что посредник сепаратно и закрыто договаривается о чем-то с каждой из сторон конфликта, затем интерпретирует цели и ожидаемые результаты по-разному для каждой стороны, и добивается того, что фактический итог, в общем, всех устраивает, и прямой компромисс между враждующими сторонами не требуется.

Тут главное с самого начала определить, что фактически надо каждой из сторон.

…Хусейну (в сложившейся ситуации) было надо, чтобы Спелмен не убил саудовских заложников – иначе саудовские лидеры лишат финансовой поддержки все движение

«Jamaat4sea»), и чтобы он с боевиками получил коридор выхода с острова Добу.

…Спелмену было надо (по личным причинам) чтобы Хусейн освободил монашек без каких-либо условий, кроме возможности для Хусейна убраться отсюда живым. Тогда Спелмен готов был сдаться, но лишь меганезийцам, и лишь сам (без сообщников).

…Австралийской стороне было надо, чтобы обе группы пока еще живых заложников остались живы, и ситуация разрешилась быстрее (пока скандал не вырос до небес).

…Меганезийцам было надо почти то же, что и Спелмену, и они соглашались «словом канаков» гарантировать остальным выполнение договоренностей.

После расстановки точек над «i», СДО и референт на старом китайском квадроцикле, найденном в гараже гостевого бунгало, поехали на северо-запад, к монастырю, около которого находились два взвода австралийского спецназа под командованием майора Буллбэка, при общем руководстве переговорщика Николсона. И Буллбэк, и Николсон получили приказ сверху о передаче контроля Найтхарту, но если для Николсона такая передача была ожидаемой и желательной, то для Буллбэка – внезапной и неприятной. Солдафонские мозги отказывались воспринимать это, тем более, что цивильный СДО прикатил на старом квадроцикле, с какой-то девчонкой за рулем. А когда этот субъект приказал взводам грузиться в вертолеты, и покинуть позицию, оставив две мотолодки «зодиак» – у майора вскипело армейское сознание. Он заявил, что не будет выполнять подобный приказ, пока не будет получено подтверждение из Кэрнса. На это Найтхарт ответил чрезвычайно спокойно и жестко:

– Майор Буллбэк, вы слышали. Если вы отказываетесь, то я позвоню в Канберру, и вы пойдете под трибунал за неисполнение приказа в боевых условиях. Вам ясно?

– Думаете, напугали? – язвительно спросил майор.

– Нет, – ответил СДО, взяв в руку телефон, – я объяснил, куда и зачем позвоню.

– Просто чушь какая-то! – в этих словах майора проскользнула нотка неуверенности.

– Просто жизнь… – сказал СДО, набрав номер, – …Министра Толхалла, пожалуйста.

Когда Буллбэк услышал фамилию министра обороны, его апломб совсем улетучился.

– Постойте, мистер Найтхарт! Я только хотел уточнить…

– Бегом, майор! – внезапно рявкнул СДО.

– Да, сэр! – рефлекторно откликнулся Буллбэк, и начал без всякой причины кричать на подчиненных, чтобы они «быстрее шевелили задницами»… Между тем, из Канберры ответил министр обороны, и СДО переключился на разговор с ним.

… – Мистер Толхалл, мы начали действовать, хотя спецназ, я полагаю, в шоке.

… – Да, мистер Толхалл, именно так. Они несколько заторможены.

… – Да, я знаю, что бойцы спецназа проходят психологическую подготовку, однако, в данном случае, эта подготовка, как видно, не помогла.

… – Не так плохо, мистер Толхалл. Несмотря на заторможенность, я полагаю, что они вовремя отбудут, и мы не нарушим график.

… – Да, разумеется, я позвоню, когда мы перейдем к следующему шагу.

После этого эпизода, свертывание позиции спецназа, погрузка вооружения и личного состава на вертолеты «Chinook», и вылет с острова Добу произошли стремительно. На следующем шаге наступил звездный час меганезийского дискраноплана «Мок-Тартл». Задача флит-лейтенанта Тоби Рэббита: перейти на борт летающего катамарана, и там подтвердить реестр живых заложников, находящихся в поплавках-трюмах. Далее (по графику) боевики Хусейна должны вывести из монастыря 35 своих заложников и если пересчет пройдет нормально, то боевикам будет разрешено пройти милю на север до соседнего большого острова Фергюсон – на двух мотолодках «зодиак» (оставленных австралийским спецназом). А флит-лейтенгант Рэббит будет оставаться на летающем катамаране в качестве гаранта освобождения заложников из трюмов.

Так в 4:30 утра Тоби Рэббит оказался лицом к лицу с Диксоном Спелменом. Странная встреча. Формальный обмен поклонами – без рукопожатий. Остальные члены экипажа «Marketti-55» держатся немного в стороне. По условию Спелмена, он отвечает за всех. Именно он провожает гостя сначала в правый поплавок-трюм, затем в левый. Картина: перепуганные женщины в мусульманской одежде. Чуть слышно плачущие дети. Этот «Marketti-55» имеет грузовой дизайн, так что заложники сидят просто на полу…

…Меганезийский флит-лейтенант проводит перекличку по реестру, ставит плюсики. Медленное занятие, если опрашиваемые почти в шоке, но в 4:50 дело сделано. Флит-лейтенант выходит на открытую палубу, рапортует по радио, и дублирует световыми сигналами: реестр подтвержден. Получает ответ: подтверждение принято. Теперь его занятие: просто ждать, пока на берегу будет проведен пересчет монашек…

…Тоби Рэббит закурил сигару, просто, чтобы чем-то заняться, и чтобы избавиться от специфического запаха, будто прилипшего к нему в ходе осмотра трюмов. Это только иллюзия (как понимал Тоби), просто остаточные сигналы одоро-рецепторов носа, но субъективно, все равно, надо забить это смесью табачного дыма и морского бриза...

…Спелмен остановился рядом с Рэббитом, тоже закурил, и предположил:

– Вы не одобряете мои действия, флит-лейтенант.

– Да. Я не одобряю.

– А как вы стали бы действовать, чтобы освободить монашек? – спросил Спелмен.

– Подполковник, тут не игра в покер, – ответил Тоби, – если бы возникла такая задача, сначала я рассмотрел бы альтернативы, оценил шансы, и тогда выбрал бы вариант.

– И какие альтернативы, флит-лейтенант? Хотя бы приблизительно?

– Ну… – тут Тоби задумался на несколько секунд, – …У исламистских терактов всегда имеется заказчик. Интересант требования, заявляемого после захвата заложников. Вот мишень контригры. Заказчик это всегда богатый субъект. У него крупное имущество, бизнес, типа того. «Jamaat4sea», это группировка с известными спонсорами, а значит, возможные заказчики понятны. Хотя я не вникал, но вероятно, у них есть топливный, масличный, и халяльно-пищевой бизнес, связанный с объектами в индомалайской или австронезийской полосе. Я бы рассматривал, прежде всего, морские мишени – карго-транспорты: суперфуражиры, суперконтейнеровозы, и супертанкеры. Одним морским рейдом можно легко обеднить спонсора на 50 – 100 миллионов долларов, и запустить вторичную волну убытков: подорожание фрахта и страховки для его грузов, массовые отказы традиционных оптовых покупателей его товара. Короче: все как в методичке.

– У вас есть методичка об этом? – удивился бывший австралийский подполковник.

В ответ Тоби Рэббит утвердительно кивнул, и подполковник задал новый вопрос:

– А что, если у вас нет боевого ресурса для рейда по захвату карго-транспортов? Какие действия по освобождению монашек вы предложили бы в таком случае?

– Ну, это сразу не придумать. По-любому, я бы не стал захватывать женщин и детей, и расстреливать их перед web-камерой. Такое свинство не оправдается никакой целью.

– Флит-лейтенат, простите за личный вопрос: сколько вам лет?

– Мне 20. А вам, подполковник?

– Мне 42. Но меня не учили работе по встречному шантажу. И я взял за образец такие известные примеры террористического шантажа, которые приводили к успеху.

– Какой, нах, успех? – возразил Тоби, – Вы перешагнули красную линию, отделяющую солдата, который, прежде всего, человек, от исламиста, который вообще не человек.

– Но, – в свою очередь возразил Диксон Спелмен, – я ведь захватил только исламистов, которые вообще не люди, как вы сами сейчас сказали.

– Не гребите мне мозги! Кто исламисты? 7-летний фигурант, которого вы застрелили? Фертильный женский контингент с потомством, который у вас в трюме? У вас тут нет исламистов. Была одна из «Al-Fikra», но вы уже убили ее. Я читал реестр, вам ясно?

Диксон Спелмен затянулся сигаретой, и выразительно-четко процитировал:

– Фертильный женский контингент с потомством.

– Ну? – вопросительно отозвался Рэббит, не поняв смысла цитирования.

– Фертильный женский контингент с потомством, – опять произнес Спелмен и, сделав короткую паузу, пояснил, – одна фраза говорит о вашем действительном отношении к ситуации больше, чем все остальное, что вы сказали и скажете дальше. Так что, будет справедливо вернуть вам обратно ваше что-то там насчет гребли мозгов.

– Не придирайтесь к техническому термину, – проворчал меганезиец.

– Я не придираюсь к термину. Но давайте на чистоту: что, если бы в трюме сидели не мусульманские ортодоксальные жены, а их ровесницы обычные австралийки?.. О! Вы можете не отвечать, я заметил, как ваша правая рука машинально дернулась к пушке. Предсказуемая реакция. Мы с вами оба отлично понимаем, в чем разница, верно же?

Рэббит сосредоточенно помассировал свою правую кисть, как после судороги, а затем чрезвычайно хмуро и несколько неуверенно произнес:

– Мое личное отношение к каким-то людям тут не играет роли. Я говорю о принципе: ловить и убивать по религиозному признаку женщин-некомбатантов, это свинство.

– Флит-лейтенант, вы ведь наверняка были на фронтах Второй Новогодней войны.

– Ну, был. И что?

– Вы были, – продолжил Спелмен, – и вам точно доводилось либо самому стрелять по населенным площадям, или сопровождать такие действия других ваших кораблей.

– Слушайте, подполковник, это уже абстрактная философия какая-то. И мне на такую философию насрать. Для меня четкая разница: случайно шлепнуть некомбатантов из потенциально-недружественного контингента, или привязать их к лееру, и намеренно шлепнуть, просто за то, что они – единоверцы враждебных комбатантов. Вам ясно?

Бывший подполковник австралийского спецназа снова затянулся сигаретой и сказал:

– Мне ясно. Только в нашем случае есть важное дополнение: монашки-заложницы.

– Ну? – снова вопросительно отозвался Рэббит.

– А давайте, – продолжил Спелмен, – я расскажу вам, что произошло бы, не появись на оперативном поле мой гидроплан с контр-заложниками?

– Ну, – опять сказал меганезиец, уже с утвердительной интонацией.

– Произошло бы следующее… – тут Спелмен выбросил окурок за борт, – …Исламисты отрубили бы головы еще нескольким монашкам, а долбанный переговорщик со своим начальством, все же, запрессовали бы капитана Беллами Ранстоуна, чтобы тот сдался исламистам, спасая жизнь остальным монашкам. И исламисты выпотрошили бы его.

– Не было бы так! – жестко и уверенно ответил Рэббит, – Вы слышали предупреждение капитан-инженера Кавендиша! Оно было согласовано, и оно было бы выполнено.

– Вот оно что! Выходит, вы открыли бы отсекающий огонь, и помешали бы Ранстоуну подойти к берегу, чтобы сдаться. Тогда этот идиот, майор Буллбэк, обстрелял бы ваш экраноплан, а вы бы ответили… Что там у вас в ассортименте для подобных случаев? Гранатомет-автомат? Авиаторпеда? Итак, этот берег был бы усыпан трупами простых австралийских парней, ваших ровесников, оказавшихся в плохом месте и времени.

– Нет! Майор Буллбэк не решился бы стрелять при таком соотношении сил!

– Ладно, – сказал Спелмен, – пусть он не решился бы. Тогда исламисты продолжали бы рубить головы монашкам. На какой-то монашке (десятой или двадцатой) лопнуло бы терпение вашего комбрига Старка, и он начал бы стрелять из авиапушек сквозь стены, надеясь, что хоть кто-то из монашек уцелеет. Уцелели бы несколько, может быть. Вы уверены, флит-лейтенант, что такой исход лучше, чем то, что сейчас? Смотрите туда. Террористы покидают остров Добу. После моего вмешательства, никто не пострадал.

– Стоп, подполковник! Вы убили шестерых заложников!

– Нет, флит-лейтенат! Давайте скажем: я обнулил пять единиц фертильного женского потенциально-недружественного контингента и одну единицу их потомства. Верно?

– Ну вас нах с вашей философией! – пробурчал Рэббит, – Давайте уже передавать этот контингент на сторожевик «Страйкап», и заканчивать эту херню.

– Давайте, – легко согласился Спелмен, – кстати, как вы будете разбираться со мной?

– Никак. Я доставлю вас на остров Вудларк, и передам офицеру INDEMI. Дальше это вопрос к судьям. Пусть они разбираются с вашей философией и арифметикой.

– Итак, вы доставите меня, а затем догоните «Страйкап» и снова станете его ангелом-хранителем?.. Я по глазам вижу: угадал. Интересно, в чем стратегический смысл?

– Это абсолютно не ваше дело, подполковник, – сердито сказал Рэббит, затем повернул сигнальный ручной прожектор в сторону «Страйкапа» и дал световой сигнал.

…