Текст книги "Апостол Папуа и другие гуманисты II. Зумбези (СИ)"

Автор книги: Александр Розов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 84 страниц)

56. Пост-террористический «разбор полетов».

26 сентября. Полдень. Остров Добу и близлежащее небо.

Маленький самолет BD-4 оторвался от спокойной поверхности моря и, набрав высоту маневрирования, развернулся на северо-восток, к Эмпрессогасте на Бугенвиле.

– Знаете, босс, – негромко произнесла Флойд Фирфайн, – просто, чтоб вы знали: у меня сначала была идея просто чему-то научиться от вас, но теперь я думаю: мне повезло, в смысле: я горжусь, что работаю с вами. Уф! У меня плохо получаются монологи.

– Для нетрудоемкого тренинга в риторике, – ответил Чарльз Найтхарт, – очень полезно смотреть экранизации пьес Викторианской эпохи. Возможно, я бы советовал прочесть первоисточники, но чтение классики настолько вышло из моды, что это пустой совет.

– Спасибо, Чарльз. Я даже попробую прочесть что-нибудь викторианское… Наверное. Скажите, а как так вышло, что никто даже не узнал имен сообщников Спелмена? Они спихнули мусульманок с детьми на наш сторожевик, и улетели на своем Marketti-55.

– Это не код да Винчи, – иронично отозвался СДО, – в ходе стычки 14 июля на Новой Британии, к хрисламскому батальону (точнее уже полу-батальону) Спелмена имелся довесок: четыре вертолета, восемь вертолетных пилотов, и два бортмеханика. Когда, фигурально выражаясь, дым рассеялся, на поле боя не было ни вертолетов, ни десяти упомянутого авиа-служащих. А вскоре сам Спелмен исчез, как утренний туман. Если представить, что эти субъекты сформировали группу, которая приобрела Marketti-55 (кстати, самый дешевый незийский большой транспортный гидроплан), и устроила в кампусе Кэрнса ночной теракт с захватом заложников, то выходит стройная картина. Насколько я заметил, их Marketti-55 улетел на север. Там в 200 милях отсюда Новая Британия: папуасский остров под контролем сторонников экс-президента Меромиса.

Флойд Фирфайн презрительно фыркнула и объявила:

– Вот вам и армейское братство. Десять авиаторов бросили командира на растерзание незийскому суду, а сами удрали продавать свои услуги дикому экс-президенту.

– Не совсем так, – возразил СДО, – во-первых, Иероним Меромис не дикий, а довольно цивилизованный по меркам Четвертого мира. Во-вторых, услуги авиаторов купит, по-видимому, не он, а его дочь Джинни совладелец туристического СП «Jinny-Tihiro».

– СП с японцами? – предположила Флойд, услышав название.

– Да. Детали вы можете найти в интернете. Далее, в-третьих: ваша трагичная формула относительно Спелмена не отражает нюансов. Меганезийский суд не растерзает его, а наоборот, защитит его. Разумеется, Спелмен получит несколько лет каторги, где-то на отдаленных островах, что-то не унижающее его человеческого достоинства. С другой стороны, он будет защищен от мести исламских лидеров, которым он сильно насолил.

– Босс, разве за деньги сложно нанять киллера, который поедет на удаленный остров?

Чарльз Найтхарт улыбнулся и покачал головой.

– Такие варианты есть, но в балладе Киплинга о Востоке и Западе по сходному поводу сказано: «прежде чем устраивать пир, подумай: кто придет за битой дичью». В данном случае, за битой дичью придут нези. Они не терпят, если кто-то подменяет их суд в их акватории. Вот тогда Спелмен со своими парнями покажутся на их фоне маленькими, безобидно шалящими мальчиками из церковного хора.

– Понятно… – протянула референт-стажер, – …А Спелмен вовсе не тупой солдафон, в отличие от майора с бычьей фамилией, которого вы волшебно поставили на место.

– Спелмен умен, – подтвердил СДО, – очень жаль, что такие офицеры, как правило, не приживаются в нашей армии. А в армии нези они наоборот, как рыба в воде.

– Я думаю, – сказала Флойд, – это потому, что у нашей рыбы сильно протухла голова.

– Смените тему, мисс Фирфайн, – строго сказал Найтхарт.

Референт-стажер выразительно выпучила глаза. И рявкнула:

– Да! Сэр! – затем, уже нормальным голосом сказала, – Эх, не сравниться мне с тупым майором. В общем, я меняю тему с политической на светскую. Может вы знаете, кто та юная энергичная леди, которая была диспетчером-волонтером при нашем лэндинге на острове Добу, которая очень явно прислоняется к лорду Кавендишу, и которую, вовсе непонятно почему, монашки-бенедиктинки называют сестрой… Э…

– …Сестрой Хрю, – помог СДО.

– Точно, босс. Они называют ее сестрой Хрю, хотя, если она монашка, то я херувим.

– Да, Флойд, я знаю. Это – Хрю Малколм с Северного Бора-Бора, атолла Французской Полинезии. Она четвертый ребенок в семье амеро-креолов Глипа и Смок Малколм.

– Э… Минутку, босс! А Глип Малколм, это что, тот страшный судья Малколм, черная легенда Океании, автор Директивы Малколма, отец инквизиции канаков-foa?

– Флойд, оставьте пафос репортерам таблоидов. На самом деле, Глип и Смок Малколм довольно цивилизованные люди. Они эмигрировали из Флориды примерно за 10 лет до Алюминиевой революции, купили у французской колониальной администрации часть атолла и создали авиастроительную фирму SAM. Формально это был авиаклуб, но они полулегально строили технику на продажу, в основном для hombres Великой Тропы.

– Простите, босс, но это было полулегально, или все-таки нелегально?

Чарльз Найтхарт отреагировал с некоторым удивлением.

– Флойд, я очень внятно произнес: ПОЛУЛЕГАЛЬНО. Чем вызваны ваши сомнения?

– Сомнения потому, что бывает коррупция и коррупция, как говорит мой дядя Логрис. Полисмен может за взятку допустить бизнес с безобидными летучими игрушками, но строительство авиатранспорта для трансокеанского трафика кокаина – это другое.

– Юная леди, – произнес СДО, – вы говорите под влиянием двух иллюзий. Первая, это иллюзия, будто колониальные и полуколониальные власти в Океании имели какие-то моральные принципы. Фактически, после Эха Великой рецессии, они уже погрязли в абсолютной коррупции, и их можно понять: помощь из Метрополии ужалась, а число нуждающихся жителей – выросло. Требовался дополнительный источник денег, а что изрядная доля найденных денег оседала в карманах властей…

– …Даже справедливо в общечеловеческом смысле, – договорила Флойд Фирфайн.

– Да, – согласился СДО, – видно, уроки вашего дяди-адвоката дали хорошие всходы.

– Спасибо на добром слове, босс. Но вы упомянули две мои иллюзии. Какая вторая?

– Вторая иллюзия: будто Великая тропа, это только трансокеанский трафик кокаина. Фактически, если взять на сайтах у независимых аналитиков цифры меганезийского экспорта за позапрошлый год, 1-й год Хартии, то станет видно нечто совсем иное.

На этот раз с некоторым удивлением отреагировала мисс Фирфайн.

– Но, босс! Меганезийский экспорт за позапрошлый год, это абсурд. Только 20 октября позапрошлого года была Алюминиевая революция, и декларация создания Меганезии. Практически сразу затем началась Первая Новогодняя война. Какой экспорт за год?

– Реальность такова, – ответил Найтхарт, – что Меганезия – не голливудский астероид, который внезапно прилетает из космоса, падает в середину Тихого океана, и рождает кошмарное кольцевое цунами, расширяющееся до Калифорнии, Японии и Австралии. Правильнее представить Меганезию кокосовым орехом, размером с астероид. Орех не внезапно появился. Сначала был росток пальмы, затем пальма долго росла, и выросла большая-пребольшая, как в полинезийской сказке: пальма Упаикиро, в кроне которой прятались юные звезды, когда их пугало восходящее солнце. В нашей сказке, на этой большой-пребольшой пальме появился цветок, который затем опылился, стал плодом, некоторое время созревал, вырос в кокосовый орех соответствующего размера и, как полагается ореху, сорвался вниз. Дальше примерно как у Голливуда с астероидом.

– Босс! У вас отлично получается придумывать поучительные сказки!

– Что ж, Флойд, если сказка поучительная. То скажите, что вы из нее вынесли?

– Э-э… – 19-летняя референт побарабанила пальцами по штурвалу BD-4, – …В общем, наверное, так: мега-пальма была замечена, только когда мега-кокос грохнулся с нее.

СДО улыбнулся, и отрицательно качнул головой.

– Не совсем верно, Флойд. В нашей сказке мега-пальма так и осталается замеченной. В респектабельных политических кругах все еще говорят только о мега-кокосе, который грохнулся на нас, якобы, с невидимой башни мирового левацкого наркотерроризма.

– Оффи совсем отупели, – припечатала девушка.

– Мисс Фирфайн! – строго сказал Найтхарт, – Лучше уберите слово «оффи» из вашего лексикона, иначе кто-то лишний услышит, и в вашем досье появится огромное пятно.

– Да! Сэр! – рявкнула юная референт, снова пробуя изобразить эталонного солдафона.

– Я рад, Флойд, что ты сразу поняла меня.

– Спасибо, босс. А что в тех цифрах по нези-экспорту за 1-й год Хартии?

– Во-первых, – ответил он, – там кокаин…

– О! Кто бы сомневался! – тут же прокомментировала она.

– Там кокаин, – повторил он, и продолжил, – который делит последнюю строку топ-5 с иными психотропами, где и никотин, и алкоголь. Но вот первые четыре строки топ-5:

Бытовая электроника, включая телефоны, компьютеры и простых домашних роботов, например, швейных и кухонных. Затем транспортные машины. Затем разные бытовые электрогенераторы. И 4-я (предпоследняя) строчка: персональное стрелковое оружие.

Тут мисс Фирфайн, удивленная уже запредельно, уточнила на всякий случай:

– Значит, три верхние строки экспорта Меганезии вовсе некриминальные? И они уже существовали до Алюминиевой революции, когда Меганезия еще не была объявлена?

– Разумеется! – подтвердил СДО, – Точнее будет сказать, что Алюминиевая революция совершилась, и Меганезия была объявлена потому, что трем строчкам экспорта стало невыносимо-тесно в коротких штанишках нарко-контрабандндиста Великой тропы. А поводом стали планы неких мечтателей в ООН по финансовому освоению Океании.

– Так, босс, значит, глобализм воюет против своего же теневого мега-оффшора?!

– Не совсем так, Флойд. Во-первых, он уже не воюет. Он устал и отдыхает. Во-вторых, модель Меганезии, как теневого мега-оффшора не объясняет очень многих процессов, которые мы видим, например: запрет адвокатуры, запрет банковского кредита, запрет собственности на земельные ресурсы, и запрет формального брака. Зато, такая модель предельно проста, и при этом позволяет разумно рассуждать о предмете. Так, не будет проблемой показать, почему в Меганезии запрещено общепринятое в мире партийное электоральное формирование правительства, и вместо него используется конкурсное контрактное формирование, более свойственное для управления кондоминиумом.

– Да, босс, я поняла в общих чертах. А что было дальше с Малколмами?

СДО кивнул, возвращаясь к предыдущей прерванной линии рассказа.

– Малколмы были среди креативных бизнесменов теневого мега-оффшора и, конечно, поддержали Алюминиевую революцию. Поддержали так активно, что Глип Малколм получил проходной рейтинг в Верховный Суд первого созыва. Вы помните, Флойд, в Меганезии каждый год назначается 6 верховных судей: 3 по рейтингу, 3 по жребию.

– Помню, – подтвердила она.

– Так, – продолжил Найтхарт, – глава семьи Малколм оказался в авторитетной тройке верховных судей сразу после Первой Новогодней войны. Период предельно жестких решений. И не удивительно, что Глип Малколм вошел в историю своей драконовской директивой против некоторых мировых религий. Он уже полгода года, как сменился с верховной судейской должности, но мясорубка его директивы продолжает вертеться.

– Ясно, босс. А о самой этой юной особе по имени Хрю что-нибудь известно?

СДО снова улыбнулся, на этот раз – артистично-загадочно.

– Я не знаю, какую роль играет юная Хрю Малколм в семейном бизнесе, однако, могу сказать, что она нашла себя в жизни южного части бомонда Британского Содружества Наций. Хрю очень дружна с Чанди Кестенвэл, баронессой Кромби-апон-Шеппи, ныне живущей на Самоа, и участвовала в одной из самых эксцентричных шуток баронессы. Полгода назад Хрю выступила каскадером – двойником Чанди в пикантном фильме о ламантинах, снятым неким папарацци. Она имитировала половой акт с ламантином.

– Э-э… Простите, босс, но ведь ламантин, это вроде тюленя, разве нет?

– В общем, да, но ламантин значительно крупнее: размером с азиатского буйвола.

– О, черт! Я бы не решилась… В смысле, я бы не решилась даже имитировать… Э…

– В Британской энциклопедии сказано, что ламантины дружелюбны, – сообщил СДО.

– Мм… Может оно так, но… Это слишком круто, на мой взгляд. А какой смысл?

– Насколько я понимаю, – ответил Найтхарт, – это была промо-акция первого проекта баронессы Шеппи в социально-природной сфере. Ставилась цель: спасти коралловых ламантинов. Они значились в Красной книге, как вид на грани исчезновения, но после пикантного реалити-шоу с их участием, они стали так популярны, что эксцентричные миллионеры нези растащили их, как хомячков, по всему океану от Туамоту до Палау.

Флойд Фирфайн в сомнении погладила пальцами самолетный штурвал.

– Плавучий азиатский буйвол не очень годится на роль хомячка, на мой взгляд.

– Это вопрос вкуса, – ответил СДО, – в любом случае, этот вид теперь вне опасности, а баронесса Шеппи занялась гуманитарным молодежно-гибридным проектом.

– Брр! Звучит почти как гибридная война.

– Нет, Флойд, это мирный проект. Гибрид межрелигиозного клуба и школы-интерната технического творчества в Плайа-Афаноа на Самоа. Дружба, спорт, учеба, прогресс, и масштабные яркие шоу вроде запуска самодельных ракет к границе космоса.

– Про запуск я, как раз, знаю, – сообщила референт, – только это не ракеты.

– А что это? – поинтересовался Найтхарт.

– Это, – торжественно объявила она, – летающая тарелка размером с микроавтобус. Вы помните, босс, это стояло там, в Эсаала, на пляже, рядом со штурмовиками нези.

– Мм… Странно. Я счел это любительским спортивным самолетом, поскольку мистер Кавендиш и мисс Малколм явно прилетели на нем. И на нем улетели, вместе с бедной бенедиктинкой, сестрой Ией. Я надеюсь, она попадет хорошую клинику, или в Центр реабилитации жертв сексуального насилия, что на Токелау, недалеко от Самоа.

– Я тоже надеюсь! – сказала Флойд, – Эта зверская тарелка даже успеет долететь, пока действует транквилизатор, которым фельдшер нези предусмотрительно накачал Ию.

Чарльз Найтхарт удивленно поднял брови.

– Вы говорите: эта тарелка размером с микроавтобус летала к границе космоса?

– Да! На 20-м канале был документальный фильм про это! – Флойд сделала паузу, – Но почему бенедиктинки так легко доверили Кавендишу и Малколм сестру Ию?

– Вероятно, – ответил он, – потому, что монастырь Эсаала участвует в аграрных темах молодежно-экуменического проекта баронессы Шеппи в Плайа-Афаноа.

– Ничего себе! Хотела бы я посмотреть, как выглядит этот проект!

– Что ж, Флойд, это можно устроить, хотя, не сразу. С завтрашнего дня тебе придется отдуваться одной в офисе СДО на Бугенвиле. Меня неизбежно вызовут в Канберру на закрытее слушания по инциденту с монастырем Эсаала. Когда я вернусь на работу, то отправлю тебя развлечься в Плайа-Афаноа.

– Wow! – обрадовалась референт.

– Но не исключено, – добавил он, – что по итогу слушаний меня отправят в отставку.

– Черт! Босс! Будет чертовски жаль, если это случиться, но… Можно, я дам совет?

– Давайте, – разрешил он.

– Совет такой: если это случится, то плюньте на госслужбу, и создайте сетевую газету: светская хроника в стиле ретро. У вас увлекательно получается. А я, честное слово, с радостью пойду работать к вам в газету. Например, референтом, как сейчас.

– Ладно, Флойд, если меня уволят, я так и сделаю, – ответил Чарльз Найтхарт, и было непонятно, шутит он сейчас, или говорит всерьез.

…

Параллельные события 26 и далее 27 сентября (слева от Линии Перемены дат).

DCPB-69 «Страйкап» на 500-мильном маршруте остров Добу – порт Кэрнс.

65-метровый сторожевик метнулся на зюйд-зюйд вест со скоростью 30 узлов, чтобы достичь порта Кэрнс на рассвете. Вот и пригодился большой эвакуационный кубрик: разместить в нем полсотни мусульманских женщин и детей – бывших заложников не составило труда. Комфорт на уровне малобюджетного парома – вроде тех, что катают студентов на Большой Барьерный риф. Когда «Страйкап», взяв на борт заложников с летающего катамарана Marketti-55, вышел на маршрут (при штурмане Дионе Коуле в качестве старшего офицера на мостике), двое: боцман Мерлин Йенз и старпом Хенрик Уоллис немного задержались на шлюпочной полу-палубе позади надстройки. Там нет электронных ушей Большого Брата, и можно не фильтровать слова.

– Мерлин! – произнес старпом, – Ты отличный моряк, и отличный друг. Это я не клеюсь. Просто хочу сказать: мы не очень доверяли тебя сначала. Из-за Маттея. Не то, чтобы мы винили тебя, что с ним так вышло, но… И, еще ты так резко пришла на его место…

– Я все понимаю, можно не объяснять, – сказала боцман.

– Конечно, – старпом кивнул, – ты ведь психолог. В общем, то, что ты сделала для кэпа сегодня, это вообще. Рассчитывай на меня когда угодно. Мы команда. У нас так.

– Да, Хенрик, я знаю, что у вас так. Поэтому навязалась к вам.

– Знаешь, Мерлин, нам чертовски повезло, что ты навязалась. А сейчас, Мерлин, тебе необходимо отдохнуть. Ты устала, как собака, это видно. Держи, тебе пригодится.

Старпом протянул боцману фляжку. Она спросила:

– Что это?

– Это чилийская виноградная водка. То, что надо после такой вахты.

– Спасибо, Хенрик, но мне надо работать с людьми в эвакуационном кубрике.

– Наплюй, – посоветовал он, – наша работа только дать им койку, чистое белье, паек, и доставить в Кэрнс. Пусть там с ними возится тот, кому платят именно за это.

– Хенрик, мне тоже безразличны мусульманки с их детьми, но от того в каком виде мы доставим их в Кэрнс, зависят предстоящие разборки с начальством. Это ведь не просто какие-то беженки с Явы и Суматры. Это штучный товар. Спелмен рассчитал, где брать заложников, у которых папаши из большого бизнеса или политики. И если в Кэрнс мы привезем этих овец в плохом виде, то у нас, и прежде всего, у кэпа, будут проблемы.

– Вот, зараза! Да, Мерлин, это ты четко! Хотя, подожди: а наш док Дрю, по-твоему, не справится с видом этих овец?

В ответ боцман чуть заметно качнула головой.

– Дрю Нандвари – мужчина и не мусульманин. Ортодоксальная мусульманка не может принять медицинскую помощь от него. Запрещено шариатом. И стряпню нашей юной несравненной Дори Пенг им запрещено жрать, пока не доказано, что там отсутствуют субстанции, указанные в шариате, как «харам». Мусульмане жрут только «халяль».

– Понятно, Мерлин. Но что ты можешь с этим сделать? Загипнотизировать их?

– Ты почти угадал, Хенрик, – сказала она, – дело в том, что шариат, как любой длинный реестр религиозно-бытовых запретов, содержит немало противоречий и исключений.

– Ого! Ты что, знаешь все эти исламские штучки про можно – нельзя?

– Не все, а только нужные для моей работы… Для моей бывшей работы, точнее.

– Тогда давай, Мерлин, гипнотизируй их. А выпивка с меня в другой раз.

– Договорились, – ответила она, и пошла в эвакуационный кубрик, гипнотизировать...

…Бывшим заложникам было плохо и страшно. Выражаясь профессионально, все они находились в пост-психотравматическом шоке. Физические травмы у них, в общем-то, отсутствовали, и работой для корабельного врача стала только выдача нейролептиков. Конечно, это временная мера, но Дрю Нандвари (после объяснений боцмана) составил график дозировок так, чтобы в момент прибытия в Кэрнс бывшие заложники были (по внешним признакам) в порядке. Что с ними дальше – чужие проблемы. А уговорить их принимать таблетки, и питаться стряпней младшего матроса Пенг было не так сложно. Шариат требует принимать помощь и пищу от неверных в случае, если это нужно для сохранения своей жизни (если отказ станет самоубийством – очень большим грехом). Обладая этим простым знанием об исламской доктрине, боцман Йенз сделала бывших заложниц – управляемыми. Но, это отняло кучу времени и нервов. Так что, после всех «суггестивных практик» боцман Йенз вышла снова на шлюпочную полу-палубу уже в развинченном состоянии. Удивительно, как пролетело время. Сейчас была уже ночь, и яркие звезды будто слегка покачивались над мачтой. Мерлин Йенз глубоко вдохнула, искренне пожалев, что не взяла фляжку водки у старпома.

Фортуна оказалась добра, и исправила эту оплошность, послав в это же время туда же капитана Беллами Ранстоуна с бутылкой пива.

– Отлично, Мерлин! – произнес он, – Я как раз думал: а кто составит мне компанию на бутылку этого пива.

– Компанию на эту бутылку? – переспросила она, глядя на бутылку треть литра, – Мне кажется, кэп, это бутылке нужна вторая за компанию, а не тебе.

– Ты не поняла, Мерлин. Это великий шотландский «Brewmeister Armageddon», там 65 процентов алкоголя. Так что эта бутылка пива, как пол-литра виски.

– Беллами, ты уже пробовал такое? – спросила боцман.

– Да. Я не беру в море непроверенные напитки. Но, чтобы ты не волновалась, я сейчас открою эту бутылку, и сделаю первый глоток. Очень маленький глоток. Смотри, как.

Тут кэптри Ранстоун сделал крошечный (вовсе не пивной) глоток, после чего передал бутылку боцману. Она сделала такой же микро-глоток, ожидая ужасного вкуса смеси нормального пива с очень крепким виски, но… Вкус оказался как у пива вроде стаута. Немного резче, разве что, но в пределах гаммы ощущений от хорошего пива.

– Любопытное пойло, – вынесла вердикт Мерлин Йенз, возвращая ему бутылку.

– Любопытное, – подтвердил он, – а мне кое-кто успел шепнуть, что ты уговорила наш эвакуируемый контингент не только жрать пищу с камбуза, но и глотать таблетки для превращения буйных психопатов в гигантских ленивцев.

– Я не уговорила, – поправила она, – я психодинамически подавила и заставила. С этим контингентом надо только так, а не иначе.

Капитан сделал глоточек «Армагенддона», снова передал бутылку боцману, и сказал:

– Вероятно, ты гениальна, Мерлин!

– Беллами, на самом деле, это была несложная работа, только очень утомительная.

несложно закрутить мозг ортодоксальным мусульманкам.

– Я сейчас не об этих овцах, а о твоем общении с террористом Масум-Али Хусейном и генерал-комиссаром ASIO Сезани Модрингтон.

– А-а… – протянула боцман, глотнула пива, и снова вернула бутылку, – …Да, это были проблемные транзакции. Трудно было тянуть до появления Кавендиша и Спелмена.

– Скажи, Мерлин, ты на это рассчитывала, когда убеждала меня убраться с мостика, и передать тебе командный пункт, чтобы потянуть время?

– Не на это, – ответила она, – честно говоря, я не рассчитывала на какое-то конкретное событие. Просто, у меня была интуитивная уверенность, что в полосе, пограничной с меганезийским сектором, исламисты не смогут провести длинный план. Единственная надежда Хусейна и Модрингтон была на блицкриг. Очень-очень быстро заставить тебя условно-добровольно сдаться исламистам в обмен на монашек-заложников. План уже затрещал по швам, когда внезапно прилетели штурмовики нези. Я рекомендовала тебе убраться с мостика, исходя из того что после прилета нези, план Хусейна-Модрингтон перестраивается экспромтом, и придумать умные ходы они не успеют. Само явление Модрингтон из-за ширмы уже было провалом их плана. Как только спецслужба AISO открыто выступила на стороне шариата, я могла умывать руки. Нези не допустили бы обмена тебя на монашек, даже если бы ты с энтузиазмом стремился к этому. Для нези принципиален параграф Эмпрессогасского Статута о берегах Папуа без шариата.

Сделав очередной глоточек, капитан вновь передал бутылку боцману и заключил:

– Значит, ты была уверена, что ноги у этого теракта в монастыре растут из ASIO.

– Нет. Не обязательно из ASIO, – она сделала глоточек, – я была уверена просто, что из австралийской спецслужбы. А из какой конкретно нет разницы. Вообще-то, еще когда случилась подстава у нефтяной платформы в зоне Рава-Хитам, мне подумалось: кто-то наверху продает голову капитана Ранстоуна.

– Так… И какой, по-твоему, будет следующая комбинация по продаже моей головы?

– Никакой, – ответила она, возвратив ему бутылку, – с момента глупого выхода миссис Модрингтон на арену этого кабаре, торг вокруг твоей головы неуместен. Под угрозой оказался Эмпрессогастский Статут, при денонсации которого австралийский крупный бизнес рухнет на четверть. Это слишком, и истеблишмент не пойдет на такое.

– Похоже на то, – произнес кэптри, – приятно, если моя голова потеряла цену.

Он хотел добавить что-то еще, но тут на шлюпочную полу-палубу выбежала матрос-электрик Миа Пеккер.

– Простите, сэр! Вы нужны в радиорубке. Сюда летит какой-то вертолет, присланный саудовским посольством, чтобы доставить врача и медикаменты для VIP-теток.

– А зачем я? – спросил Ранстоун.

– Так, этот вертолетчик боится сближаться без вашего личного разрешения. Вас теперь вообще тряпкоголовые боятся. Вы же друг Спелмена, а Спелмен, это круто!

– Миа! Ты правда считаешь, что мы со Спелменом друзья?

– Конечно, да, сэр! – матрос-электрик кивнула, – Это теперь вся блогосфера знает!

…