Текст книги "Апостол Папуа и другие гуманисты II. Зумбези (СИ)"

Автор книги: Александр Розов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 84 страниц)

– Хелм, ты сейчас говоришь так, будто пишешь рапорт. Между нами что, проблема?

– Нет, – майор качнул головой, – это моя персональная проблема. И мне решать ее.

– А-а… Это из-за твоих, которые?..

– Да, это из-за моей жены и детей, погибших под американскими бомбами на Первой Новогодней войне. Я не намерен возвращаться к данной теме в разговоре с кем-либо, поскольку, как я отметил, проблема только моя. Персонально моя, ничья больше.

– Я тоже виноват, – возразил курфюрст, – это я обещал переселенцам землю счастья, но вместо этого привел на войну, где кто-то потерял жизнь, а кто-то потерял близких.

– Фауст, я организованно думал на эту тему, и вот что я скажу: в самом начале, как это бывает в проектах типа «эдем», ты, рассказывая нам, приукрасил прогноз на будущее, который сложился у тебя в уме. Нам, всем остальным, так хотелось поверить, что мы закрыли глаза на явные нестыковки в твоем прогнозе. Какая разница, кто, кому, и что обещал тогда, и кто во что поверил? Можно рассуждать о том, кто был виноват тогда, однако сейчас это будут рассуждения ни о чем. Уже нет людей, которые участвовали в начале. Из этой каши нельзя вылезти теми же людьми, которые в эту кашу влезли. Мы другие люди, и есть смысл говорить только о нас сегодняшних. Послевоенных.

Курфюрст Мюллер вздохнул, сделал глоток пива, и произнес:

– Ты никогда не простишь мне то, что случилось.

– Фауст, я говорю третий раз, и надеюсь, что последний: это только моя проблема.

– Пусть будет по-твоему, Хелм. Сменим тему. Ты теперь прокуратор Самоа, так?

– Так, – лаконично подтвердил фон Зейл.

– И, – продолжил курфюрст, – что ты предполагаешь делать на этой должности?

– Я предполагаю решать мою задачу. Отработать и поставить на политэкономический конвейер негласную процедуру абсорбции американского и новозеландского среднего бизнеса, привлеченного защитой Хартии, отсутствием лишней бюрократией, и низкой фискальной нагрузкой на предприятия. Есть подзадачи, но о них долго рассказывать.

– Что ж, Хелм. Понятно. А нет ли у тебя задачи причесать германскую автономию под общую гребенку? Ты знаешь: не все Верховные судьи считают нормальным, что у нас культивируется тевтонский дух. Звучали даже обвинения в неонализме и геноциде.

Майор фон Зейл тоже отхлебнул пива и ответил:

– Я дам тебе два совета, Фауст. Во-первых, если ты смотришь анонсы в сетевой версии «Frankfurter Allgemeine Zeitung», и если какой-либо анонс тебя цепляет, то прочти этот материал. Во-вторых, вылезай из своего огорода хоть раз в месяц, для адекватности.

– За советы благодарю, – произнес курфюрст, – а конкретно по существу что скажешь?

– По существу? Ты про анонс: «Меганезийская судья Цао признала геноцид туземцев, проводимый правящими тевтонскими неоналистами на т.н. Германском Самоа»?

– Да, Хелм. Значит, ты тоже читал.

– Да, Фауст. Я читал, причем весь текст. Те обвинения высказал репортер FAZ в Новой Зеландии, в Тауранга, куда Верховная судья по жребию Цао Сюян прилетела, чтобы на месте согласовать киви-самоанские игрища 29 – 30 августа. Программа этих игрищ…

– …Хелм, – перебил курфюрст, – эту программу сочинила Сонки, и сказала: так надо.

– Она права, Фауст. Программа превосходная.

Тут курфюрст улыбнулся, хитро блеснул глазами и спросил:

– Ты поможешь, чтоб все получилось, так, Хелм?

– Да, я помогу. Теперь вернемся к анонсу и статье в FAZ. Репортер вывалил на Сюян домашнюю заготовку: о геноциде и тевтонских нациолистах. А она ответила ему, что геноцид анти-хартийных элементов прописан в Хартии, и что свобода выбора любой культуры, включая тевтонскую, тоже прописана в Хартии. Неонализм же, это лейбл, который в Евросоюзе клеится на всех неугодных, с тех пор, как некий клерк придумал сократить слишком длинное слово «нео-национал-социализм». Так что это ни о чем.

– Что, вот так Цао Сюян сказала? – на всякий случай уточнил курфюрст.

– Да. Фауст. Если тебя интересуют детали, то прочти всю статью, или посмотри видео. Разговор Цао Сюян с репортером шел под TV-камеру, запись доступна в инфо-сети.

– Вот оно как… А ты, Хелм, значит, не хочешь ничего менять в нашем устройстве?

– Я пока слишком мало тут видел, чтобы уже чего-то хотеть.

– Тогда смотри вокруг. Думай. Оценивай. Предлагай. Это ведь и твоя земля тоже.

– Фауст, не грузи меня. Если тебе нужно нечто конкретное, то прямо скажи: что?

– Давай сейчас заедем ненадолго в фолкентаг, – предложил курфюрст.

– Заедем, если ты хочешь, но только ненадолго, – согласился фон Зейл.

…

22. Гости из светлого прошлого и туманного будущего.

Та же дата. 28 августа. То же время: середина дня. Германское Самоа.

Восточный берег Уполу. Параллельные события в кондоминиуме Лаломану.

Едва фон Зейл на автожире улетел в Апиа, как младшее поколение (Феликс и гаитянка Флави) выразили желание заняться домохозяйством. Конкретно: почистить дождевой водосборник – маленький второй бассейн на топе круглой башенки (первым бассейном следовало считать тот, что во дворе). Эта идея юниоров, в сочетании с нескрываемым энтузиазмом (вообще-то редким у подростков в отношении домашних дел), вызывала некоторые подозрения у Герды. Если мальчик и девочка стремятся чистить бассейн в наименее просматриваемой части коттеджа, то какие их действительные намерения?

Вопрос, скорее, риторический, особенно – при свободных нравах в Меганезии (а Герда достаточно изучила эту тему за полтора месяца). Еще вчера (в отеле на Тинтунге) была очевидна неизбежность «чистки бассейна», но тогда юниоры были зверски уставшими: сказался 16-часовой перелет из точки рандеву S5W84 на хиппи-микро-аэробусе. Герда (участвовавшая до этого в перелете Косраэ – Нуку-Хива – S5W84) чувствовала себя не просто уставшей, а как альпинист после покорения Эвереста…

...Сделав именно это сравнение, Герда сразу перескочила мыслями на лучшую подругу Азалинду Кауфман. На ее очередное очарованное письмо из маленького гималайского королевства Бутан с видео-файлами города Тхимпху, Гималаев, и вершины Эвереста – Джомолунгмы СВЕРХУ, с высоты птичьего полета. Этакий своеобразный троллинг в отношении альпинистов, ползущих по склону… Минуту отвлечения прервал Феликс.

– Мама, так мы с Флави пойдем на тауэр-топ чистить бассейн. ОК?

– ОК, только я заберу Флави на минутку, – ответила Герда.

– А-а?.. – протянул он.

– Малыш, усвой, что женщины иногда секретничают, ОК?

– ОК, мама, – согласился Феликс, кстати, совершенно не обижаясь на «малыша».

…

Герда недолго секретничала с гаитянской 14-леткой. Просто, очень доброжелательно объяснила, что чистить бассейны – полезное дело. И секс, кстати, тоже. Но заводить потомство в 14 лет рано, поэтому вот таблетки «Моргенштерн». Таблетки надежные и безвредные, всесторонне проверенные Народным флотом. Инструкция – на коробке.

Блокировав таким путем риск появления преждевременных внуков, Герда отправила юниоров чистить бассейн на башенке, а сама залезла под душ, и долго плескалась, и спонтанно стала прокручивать в уме массу всего сразу: от быта до работы. Затем она приказала себе (в стиле Скарлетт из «Унесенных ветром»): «я не буду думать об этом сегодня, подумаю об этом завтра». Предыдущие 100 часов принесли слишком много впечатлений. Нет сил сейчас что-либо толком решать. Лучше завернуться в халатик, шлепнуться в шезлонг на плоской крыше, взять в руки журнал (точнее, планшетник с файлом журнала «Warum nicht»), и погрузиться в иную реальность. «Warum nicht» это ежемесячный обзор германской и переводной научной фантастики. В нем рассказы, и рецензии, и обзоры – то, что надо. Но не успела она нырнуть в мир фантастики, как со стороны улицы раздался молодецкий выкрик:

«Алло, герр фон Зейл! Я Кбва, с товаром, который ты заказал!»

«Черт, – подумала Герда, – ведь Хелм что-то заказывал, но как можно было вообразить настолько быструю доставку в таком провинциальном месте?». С этой мыслью, Герда поднялась из шезлонга, подошла к парапету, и глянула вниз. Вот он: автор выкрика.

Атлетически сложенный парень, африканец – банту, стоял рядом с грузопассажирским мотороллером-трициклом (такие штуки в странах Третьего мира называют «тук-тук»). Африканец был одет только в широкие штаны цвета хаки, и портупею крест-накрест с множеством карманов. Плюс мачете, плюс какой-то клон пистолет-пулемета «Uzi»…

– О! – обрадовался парень, заметив германку, – Ты фрау фон Зейл! Я Кбва, с товаром!

– Хорошо, Кбва, я сейчас спущусь и открою дверь, – с этими словами, она завязала на халатике пояс, и двинулась вниз по винтовой лестнице внутри круглой башенки. Ей в голову пришла вдруг мысль, что на родине она бы испугалась открывать двери такому вооруженному чернокожему мигранту. Уж точно, она не отважилась бы сделать такое, будучи почти голой (что там этот короткий тоненький халатик). А здесь только мысль мелькнула, что парень выглядит, как партизан из TV-репортажа о заварухе в Конго.

Следы этой мысли были как-то замечены африканцем и, когда Герда открыла дверь, он немного смущенно пояснил:

– Фрау, не думай, что я разбойник, мы с друзьями приехали из Мозамбика, чтобы тут работать без грабежа, как нормальные люди. Просто, я привык ходить так.

– Да, Кбва, это понятно, но у тебя экипировка, как бы сказать… Внушает.

– У-у! – африканец кивнул, – Вот и жена говорит: зачем так выставлять оружие? Люди подумают: ты злой. Жена год водит сына в подготовительную школу, уже привыкла к здешним обычаям. Это просто, но я только весной пришел с войны, вот привыкаю, да.

– Сколько лет вашему сыну? – поинтересовалась Герда.

Кбва улыбнулся, поднял пять пальцев, и махнул рукой в сторону пляжа, где по песку с пешеходной скоростью катился мини-трактор с какой-то навесной штукой (видимо для уборки мусора, неизбежного около человеческих поселений). За рулем сидела молодая африканка, а на мелководье играли несколько детей, младшему из которых на вид было примерно 5 лет. Остальные на 2-3 года старше.

– Вот! Моя жена подрабатывает на мэрию. Дети постарше, это наших соседей. Тоже из Мозамбика. Вот соседи, около рыбацкого пирса. У них маленький траулер для бизнеса. Ночью пойдут ловить. Ты приходи утром на маркет, и увидишь, какая рыба.

– Попробую прийти, – сказала Герда, – а где вы живете?

– Там, – Кбва махнул в сторону длинного двухэтажного строения, похожего на штабель разноцветных морских контейнеров, только с окнами, с приляпанными балкончиками, брезентовыми тентами, и спутниковыми антеннами, – Да! Мы живем там, это удобно: большая команда, всегда кто-то поможет, если что, и дешево очень. Остаются деньги. Поэтому мы купили всем машины, катера, и хорошую мастерскую, она в ангаре рядом с нашим домом. Мы можем починить все, что хочешь, да! Теперь, фрау, давай, я занесу товары в дом. Вот эти пакеты для хозяйства, а эти с едой, в холодильник надо.

Тут на месте действия нарисовалось младшее поколение.

– Мама, что за тема? – сходу полюбопытствовал Феликс.

– А вы откуда возникли? – спросила Герда.

– Мы спустились по пожарной лестнице с топа башенки, – сообщила Флави.

– Мы там чистили бассейн, – напомнил Феликс.

– Ясно, – сказала Герда, – знакомьтесь, это Кбва. Кбва, это Феликс и Флави. Сейчас мы совместно и быстро перетащим все эти пакеты… Кбва, сколько надо заплатить?

– Нисколько, фрау фон Зейл. Майор заплатил по сети Ауробиндо, когда заказывал.

– Короче, мы потащили, – заключил Феликс, хватая два ближайших пакета.

…

Перевалка товара заняла 5 минут, Герда тепло попрощалась с африканцем, после чего вернулась на террасу в шезлонг, к журналу «Warum nicht». Она так увлеклась, что не заметила, как тени удлиняются… Удлиняются… Удлиняются. Вот уже тень накрыла шезлонг. Герда встала, подошла к бордюру террасы, и глянула в сторону заходящего солнца. Точнее, солнце не заходило, а пока лишь пряталось за зеленую зубчатку гор с западной стороны. Можно вообразить, будто эти огромные зеленые зубы откусывают нижнюю половину красного яблока, которое висит на призрачно облачном дереве. На протяжении следующего часа в небе разыгрывался этот астрономический спектакль, а затем, среди полупрозрачных перистых облаков, появились пока еще бледные блестки первых звезд, которые готовились разгореться в яркие искры холодного пламени.

Младшее поколение, кажется, также увлеклось созерцанием этой смены декораций на небесной сфере – по крайней мере, прекратились характерные фоновые звуки, которые сопровождали романтичную чистку бассейна... Хотя нет, просто они устали, и теперь, спустившись с башенки, устроились вдвоем в гамаке у первого (садового) бассейна...

…«Выдержит или нет»? – задумалась Герда, мысленно оценивая несущую структуру гамака. Кажется, эта штука, натянутая между четырьмя пальмами, была не из слабых: выдержала, даже не скрипнула. И пальмы, что надо: тренированные штормами…

…Темнота упала, будто черный занавес, на котором звезды вспыхнули в полную силу. Вероятно, это означало финиш рабочего дня в мозамбикской мастерской-ангаре. С той стороны донесся ритмичный гулкий перестук тамтама, и песня на афро-португало:

Maui e Pele, segurando o universo, disse:

Mauna Oro, ir em um navio atraves do oceano.

Chefe, escrever a Carta para pessoas reais.

Deixe pessoas aprendam a lutar pela liberdade.

(Мауи и Пеле, держащие мир, сказали так:

Мауна Оро, пройди на корабле через океан.

Вождь, запиши Хартию для настоящих людей.

Пусть люди научатся сражаться за свободу).

Дальше было еще несколько куплетов, и Герда с некоторым юмором подумала: «Это, вероятно, зарождается афро-португальская новая волна в старом афро-американском жанре Spiritual. Кстати, гимн Меганезии – Let my people go, это Jazz-Spiritual 1958-го, композиция Луи Армстронга. Если афро-нези уже сочинили джазовую композицию с использованием Популярной библии Макнаба, то я ни капли не удивлюсь».

Этому Герда правда не удивилась бы, но событие, которое произошло через несколько минут, удивило ее по-настоящему сильно. Услышав характерный звук мотора, Герда предположила, что африканец Кбва привез что-то еще, но…

…Это оказался не трицикл – тук-тук, а спортивный мотоцикл. И вместо колоритного мощного парня из Мозамбика, в свете рулевого прожектора наблюдалась совсем иная фигура: женская, изящная, индокитайская, и отлично знакомая. Кхо Сури из состава пассажиров кругосветного круиза лайнера «Мидгардсорм». Неужели?!..

– Сури! Это ты? – окликнула Герда.

– E-o! Это я. Вот, я узнала, что ты здесь, и решила заскочить, сказать: aloha.

– Aloha, Сури! Как насчет кофе, чая, коктейля… Что тут принято пить по вечерам?

– Тут принято пить, что нальют, – весело сообщила молодая гостья.

Герда заметила, что Кхо Сури (которая в том круизе считалась студенткой, уроженкой Индокитая, странным образом добывшая гражданство Румынии – страны Евросоюза) в данный момент одета в военный килт-жилетку-комби. Согласно нашивкам, она была в ранге лейтенанта резерва спецназа Народного флота…

…Впрочем, ничего удивительного. Когда 7 июля на атолле Ламотрек (последней точке Меганезии на круизном маршруте «Мидгардсорма») Кхо Сури попрощалась и улетела, прихватив еще трех пассажиров, она ответила: «E-o» на вопрос: «Ты меганезийка?».

…Герда вспомнила этих трех пассажиров: молодого чешского профессора-физхимика Карела Коржика, и британских бакалавров-энциклопедистов: Марка и Брай О'Бирк).

– Я расскажу, как у них теперь дела, – пообещала сейчас Сури, угадав мысли Герды.

– Отлично! – германка улыбнулась, – Идем за стол.

…Вот такой внезапный повод принять первого гостя в холле первого этажа. Смешать коктейль из чего-нибудь, что найдется среди ассортимента продуктов, загруженных в холодильник – спасибо оперативности Кбва. После короткого раздумья, Герда выбрала вариант «Голубая лагуна под огнем» (рецепт: смешать одну часть шнапса, и три части черничной фанты, посыпать жгучим красным перцем, и добавить изрядно льда). Этот коктейль пользовался неизменным успехом на «Мидгардсорме».

– Чудесно! – объявила гостья, а затем, под влиянием жара, вызванного жгучим перцем, расстегнула липучки на одежде, сверху вниз до пояса,– Что ты скажешь о новой модели униформы флота? Прикинь: разрезной килт с застежками над коленями вокруг ног, дает совмещение полезных свойств штанов и юбки. Здесь и ноги защищены, и опорожнить емкости своего организма можно, не трогая те застежки, при расстегивании которых снижается боеспособность. Конечно, есть минусы, как у любой гибридной одежды, но я думаю: плюсы рулят. А как твое мнение о такой тряпочке?

– Смотрится хорошо и практично, – ответила Герда, и после паузы спросила, – как тебя называть теперь? Я полагаю, что Кхо Сури, это не твое настоящее имя.

Гостья беспечно махнула ладошкой.

– Важны не имена, а сущность, как учил Будда Татхагата. Легко называй меня Сури.

– Гм… Сури, судя по этой реплике, ты из той же конторы, что и Хелм.

– Почти. Но я в резерве. На «Мидгардсорме» я уже была, как бы, частной персоной.

– КАК БЫ? – переспросила Герда.

– Ха! – тут Сури широко улыбнулась, и на смуглых щеках возникли ямочки, – Ха! Ты прекрасно погрузилась в языковую среду Tiki! Ты стала улавливать нюансы.

– Гм… Еще бы не улавливать. Близкие контакты с майором INDEMI способствуют.

– Это понятно, – сказала Сури, и подмигнула, – знаешь, ведь фон Зейл не просто майор INDEMI, а почти эпический герой, типа Прометея.

Германка удивленно приоткрыла рот.

– Извини, но при чем тут Прометей?

– Так прямая связь! Прометей принес людям огонь. А фон Зейл принес foa тирольский трансгенный виноград, овцекроликов, мифриловых пчел, и папуасского апостола.

– Что такое мифриловые пчелы? – поинтересовалась Герда.

– Это трансгенные пчелы, делающие мифриловый мед. Как бы, просто, цветочный мед, только содержащий каннабиноидный компонент. Зажигает эмоционально, с ярчайшим эффектом при эротике. А в 120 километрах отсюда, на юге Американского Самоа, есть мифриловая ферма. Хозяин там – аббат Тореро, друг майора фон Зейла.

– Э-э… Аббат?

– Это прозвище: аббат Тореро. Он бизнесмен-фермер, и боевой пилот в резерве.

– Понятно… Сури, а как дела у пассажиров, которые?..

Меганезийка подняла ладони в знак того, что помнит свое обещание рассказать.

– Слушай. Все они сейчас в команде «Пи-Куб». Профессор Карел, понятно, в качестве преподавателя. Плюс, у меня с ним камасутра, ты в курсе. Марк и Брай О'Бирк у нас в смешанной роли: они учащиеся младшие преподаватели. Такова технология mix-train, предложенная фондом Слаанеша, принятая дирекцией Пи-Куб, и уже работающая.

– Минутку, Сури. Я даже не знаю, что такое Пи-Куб, и что такое Фонд Слаанеша.

– Пи-Куб, – пояснила Сури, – это наш Папуа-Полинезийский Политехникум. Еще есть Университет Апиа, и филиал Южно-Тихоокеанского университета. Тебе интересно?

– Крайне интересно, – сказала Герда, – я вообще-то ищу хороший ВУЗ для сына.

– ОК, я продолжу. Университет Апиа ориентирован на повышение профтехнического образования уже работающих спецов. А Феликс только после школы, кажется, так?

– Вообще-то он не закончил, – поправила Герда, – ему оставался последний год.

– Лишний непродуктивный год в средней школе, – прокомментировала Сури.

В ответ Герда кивнула (ее мнение тут совпадало), и спросила:

– А дальше?

– Дальше: Филиал ЮТУ, как и все структуры ЮТФ (Южно-тихоокеанского форума) проходит реорганизацию из-за новой политической картины в нашем океане. Сейчас восстановлена роль ЮТУ, как сети научно-учебной практики для бакалавров и полу-бакалавров. Туда можно поступить сразу после евро-школы, если заранее знать цель.

– Это не для Феликса, – сказала Герда.

– Тогда, – продолжила Сури, – наверное, ему лучше поступить в Пи-Куб. Это наш юго-восточный филиал Лабораториума Палау, а Лабораториум Палау – первая настоящая национальная высшая научно-техническая школа Меганезии. Наш Пи-Куб отличается собственной схемой учебы с параллельной практикой студентов по всей Океании.

– Звучит привлекательно, – признала Герда, – а какая твоя роль в этом?

– Я прямо связана с фондом Слаанеша. Слаанеш – мой брат-близнец, у него серьезный робототехнический бизнес на Германском и на Американском Самоа. Бизнес растет, и требуются перспективные толковые ребята. Поэтому создан фонд для их поиска, и для организации программ их обучения в Пи-Кубе. Так делается реальный hi-tech.

Герда задумалась на тему очевидно-возможных плюсов и минусов, и ответила.

– Сури, я не хочу проблем, если Феликс что-то подпишет по неопытности...

– …О, Мауи и Пеле, держащие мир! – воскликнула Сури, – Я вижу, что ты опасаешься адвокатских трюков. Это типично для учебных программ на Западе, но на Германском Самоа, и вообще в Меганезии, этого нет! Запрещено Хартией! Спроси у фон Зейла!

– Хорошо, я спрошу. А как конкретно устроено образование в этом Пи-Кубе?

– Я могу рассказать. Но, Герда, что если Феликсу и Флави тоже послушать об этом? Конечно, жалко будить людей, которые трогательно спят, обнявшись в гамаке, но…

– …Минутку, Сури, откуда ты знаешь Флави?

– Функция разведки… – начала резерв-лейтенант.

– …Понятно! – сказала Герда, – Но тогда ты, вероятно, знаешь, что образование Флави находится где-то на уровне две трети курса средней гаитянской школы.

– Ее образование, – ответила Сури, – где-то на уровне ученика зумбези, это важно.

– Э-э… Ученика кого?

– Зумбези. Как лучше объяснить? Ты читала Кастанеду про мексиканских шаманов?

– Да, – Герда кивнула, – Икстлан, кажется. Я читала, но довольно давно.

– Вот. А зумбези, это разновидность хунгана, гаитянского шамана.

– Сури, ты намекаешь, что Флави была ученицей мистера Ломо Кокоро?

– Ну, есть основания предполагать это. Поэтому Флави тоже приглашается.

– Что ж, я не возражаю, – заключила Герда, и пошла поднимать юниоров из гамака.

…

Рассказ Сури длился более часа. Итак: Пи-Куб, это маленькая автономная часть очень молодой, но продвинутой палауанской высшей школы. Студенты организованы тут в команды разнородного состава, для решения учебно-практических задач по принципу «мозгового штурма». Внутри группы возраст студентов мог отличаться на 20 лет, а их стартовое образование – лежать (по меркам Западного мира) в интервале от неполного среднего школьного до неполной магистратуры. В ходе командного решения задач, по законам социопсихологии, возникает эффективный обмен знаниями: каждый участник постепенно учится тому, что знают другие, и обучает их тому, что знал сам. Функция преподавателя при такой схеме учебы, конечно, отличалась от классической. Зато она выглядела очень похоже на функцию охотника-наставника в первобытном племени, и корреспондировала с инстинктами, поэтому была заранее понятна интуитивно…

...Популярная лекция о Пи-Кубе была настолько увлекательной, что никто из четырех персонажей в холле-столовой не заметил, появления пятого. Просто, к моменту, когда изложение было завершено, майор фон Зейл уже стоял в самом затененном углу, будто голливудский вампир, магическим путем сконденсировавшийся из вечернего тумана.

У четверых это магическое появление вызвало сумбурно-восхищенную реакцию. Ведь приемы коммандос-ниндзя не каждый день демонстрируются в домашних условиях. А минутой позже Сури спросила:

– Хелм, я все понимаю, но почему мы не слышали звук движка автожира?

– Потому, – ответил он, – что я садился с выключенным движком на авторотации винта. Рефлекс такой: я заметил незнакомый мотоцикл, припаркованный у дома, решил тихо посмотреть, кто не прогнозируемо зашел в гости, и вот: сюрприз.

– А, тогда понятно… – отреагировала Сури.

– Хелм, тебе смешать «голубую лагуну под огнем»? – предложила Герда.

– Конечно, любимая! Это как раз то, чего мне хочется. Ты прочла мои мысли!

…

Продолжение вечеринки получилось не менее информативным, чем начало, но только область другая: военно-политическая история. Точнее, Игрища Левиафана по мотивам реальной истории, и альтернативной истории из фанфика по сериалу Вестерфельда.

В реальной истории, силы вторжения Новой Зеландии (десантные транспорты и легкие крейсеры) достигли Апиа утром 30 августа 1914 года новозеландского времени (т.е. 29 августа самоанского времени), и высадили десант: примерно полторы тысячи военных волонтеров. Им противостояли менее сотни колониальных германских полисменов, и малая канонерская лодка. В силу элементарного благоразумия, битва не состоялась. В следующий полдень 30 августа (местного времени) над мэрией Апиа был поднят флаг Соединенного Королевства – символ оккупации Западного Самоа именем Георга V.

В этой альтернативной истории (только не по «Левиафану» Скотту Вестерфельду, а по фанфику, составленному Джеком Оффшедоу, фантастом-киви) будет ярче. Десант не в бухте Апиа (что на севере), а в бухте Синалеи (на юге), не с кораблей, а с 23-метровых летающих лодок (аутентичных эпохе). И парашютисты с аутентичных самолетов. Они приземлятся в середине дороги Кросс-Айленд, и удержат путь для морской пехоты. А дальше будет стремительное наступление на север, на Апиа. Еще будет авиа-пейнтбол – впервые в истории. Читайте программу и приходите. Десантники киви уже летят из Роторуа, с дозаправками на транзитных островах по дороге... Тут Сури глянула на часы.

– Мне пора, ведь я тоже участвую. Спасибо за коктейль, кофе, и чудесную компанию.

– А когда нам появиться в Пи-Кубе? – спросил Феликс.

– Чем раньше, тем лучше. Возможно, вы уже необходимы своим будущим коллегам. Я предлагаю вам познакомиться с группой завтра в Синалеи, на Игрищах Левиафана.

– У! – Флави, слегка пихнула Феликса плечом, – Давай. Это круто, а?

– Круто. Давай, – согласился он.

– Тогда увидимся завтра утром, на берегу бухты Синалеи, – подвела итог гостья.

– Сури, я тебя провожу, есть несколько слов, – сказал майор фон Зейл.

Когда эти двое двинулись на улицу, у Герды (как бы невзначай наблюдавшей за ними) возникло подозрение: что-то не так. Хелм держался непринужденно и (кажется) слегка переигрывал. Сури тоже старалась держаться непринужденно, но у нее не получалось. Слишком прямая спина, слишком «машинные» движения. Резерв-лейтенант (кажется) испытывала психологический дискомфорт…

…От наблюдения за Хелмом и уходящей гостьей, Герду отвлекло заявление Феликса:

– Улетный ник у ее брата-близнеца!

– Ник у ее брата-близнеца? – переспросила Флави.

– Так еще бы! – Феликс кивнул, – Слаанеш это пятое и самое молодое божество Хаоса в сериале «Warhammer».

– У! Какой сериал?

– Такой, родом из 1980-х. Там накручена целая вселенная, вроде боевого космического средневековья викингов. С божествами, звездолетами, и магией. К этой вселенной уже сделана туча комп-игрушек, аниме, всяких прибамбасов. Я тоже нарисовал одну мангу, маленькую, чисто по приколу, попробовать, что у меня получится в этом стиле.

– У! Так этот Слаанеш божество Хаоса, ты говоришь?

– Да. Конкретной стороны Хаоса. Там разные бывают. Слаанеш это гермафродит, и его сторона Хаоса это всякие извращенные эмоции в сексе, войне и эстетике.

– Гермафродит, это как-то не круто, – высказала свое мнение Флави.

– У людей не круто, а у божества круто, – уточнил Феликс.

– С чего это круто? – не согласилась она.

– Так, с того, что божество ведь может перекидываться. Мужчина-женщина, женщина-мужчина. А не та херня, что все вперемежку, как у людей-гермафродитов. Прикинь.

– Уф! Как-то не прикинуть даже.

– Да, на словах трудно, смотреть надо, – объявив такой вывод, Феликс схватил со стола маленький ноутбук, включил, и быстро набрал что-то в поисковой строке.

Начиная с этой (невербальной) фазы общения юниоров, Герде стало неинтересно. Она попробовала сквозь стеклянный фасад столовой разглядеть и как-то интерпретировать жестикуляцию Хелма и Сури, еще стоявших около мотоцикла. Но…Собеседники не жестикулировали. Просто стояли друг напротив друга, и очень тихо разговаривали.

…

Действительно очень тихо. Почти шепотом.

– Сонки, – обманчиво-мягким тоном произнес фон Зейл, – ты в курсе, что среди hombre заброс крюков на семью рассматривается, как беспредел?

– Какие крюки? – таким же шепотом возразила Сури (точнее Сонки Мюллер), – Разве я сделала что-то плохое против твоего приемного сына и против его подружки?

– Сонки, я задал вопрос. Теперь выбирай: ты отвечаешь, или скользишь по волне?

– Хелм, ты меня пугаешь, – она действительно сделала испуганное лицо, чуть заметно приоткрыв губы, и расширив красивые миндалевидные глаза так, что они показались огромными. А ноздри затрепетали, как бывает при сильном нервном возбуждении.

Но фон Зейл остался абсолютно глух к этой артистичной мимике.

– Сонки, правильно ли я понимаю, что ты решила скользить?

– Нет, Хелм, неправильно. Я знаю правила hombre. Семью в разборки не впутывать. Но посмотри на вещи реально. Между нами нет никаких разборок. Ты вернулся домой, и я захотела помочь, как земляк и как друг. Теперь ты ответь: что я сделала не так?

– Отвечаю. Ты влезла в жизнь моей семьи, хотя знала, что я против. Что тебе неясно?

– Хелм, ты не забыл, что я знаю Герду почти на месяц дольше, чем ты: с 12 июня, когда «Мидагардсорм» ушел из Гамбурга в кругосветку. А ты встретил Герду 9 июля, в Ново-гвинейском море, когда освобождал «Мидгардсорм» от исламистов. Я вообще не могла подумать, что ты оскалишь клыки в ответ на мое предложение помощи в образовании Феликса и Флави в Пи-Кубе. Программа отличная, спроси у независимых экспертов.

– Нет, Сонки, я спрошу у тебя: почему ты не сказала мне о своем намерении включить Феликса и Флави в эту программу?

Сонки Мюллер убедительно сделала недоуменное лицо:

– Я повторю, что не ожидала от тебя такой негативной реакции.

– Да, – иронично сказал фон Зейл, – и, наверное, поэтому, ты выбрала момент, когда я в гостях у твоего отца, а солнце зашло, соседи тебя не заметят, и не позвонят мне, чтобы сказать: «эй, тут кое-кто подъехал к твоему дому». Удачное тактическое решение.

– Ладно, – откликнулась она, – как я могу доказать, что у меня дружественные цели?

– Просто, Сонки, ответь: что и кому надо от моей семьи.

– В каком смысле, кому?

– В таком смысле, что ты не одна затеяла это.

– Одна. А других – втемную. Меня учил центурион Фойш: знают двое – знает свинья.

– Тогда, – произнес майор-прокуратор, – остается второй вопрос: что?

– Вот, – она протянула ему миниатюрную карточку-инфо-накопитель, – тут программа обучения и практики по робототехнической бионике. Посмотришь, когда захочешь.

– Посмотрю, – сказал он, убирая карточку в карман, – а нет ли у тебя заодно и реестра студентов? Я хочу знать, каких одногруппников ты предлагаешь моим юнгам.

– Это понятно, – ответила дочь курфюрста, и протянула ему лист с распечаткой.

– Хэх… И что мы тут видим?.. – он начал пробегать взглядом имена и краткие данные студентов. Тут на его лице (несмотря на самоконтроль) отражалась этакая удивленная заинтересованность, и он заключил, – …ОК. Пока больше нет вопросов.