Текст книги "Сквозь замочную скважину (СИ)"

Автор книги: Angie Smith

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 61 страниц)

========== Часть 1. О хищниках и жертвах. Глава 1. Отправной пункт ==========

Запредельный шум наполнял собой сокрытую в утренней тьме комнату. Телевизор вновь барахлил, как бы ни пыталась Ева нажимать на кнопки пульта. Мимолётно она предавалась обычной утренней рутине: проснуться, отскрести свою голову от липкой столешницы, размять затёкшую спину, умыться, одеться и выпить кофе, параллельно поглядывая на телевизор.

Нечто методичное было в этих всех заурядных действиях: Ева точно знала, что проснётся ровно за полторы минуты до богомерзкой трели электронных часов, что солнце в эту пору и не посмеет ещё показаться из-за горизонта, что вода в трубах будет холоднее льда первые три минуты, пока кран не затрясётся и не выдаст волну кипятка, что телевизор пошипит ещё ровно десять минут, после чего замелькает радужными полосами и выдаст кривое изображение Пикадили с электронными часами в углу экрана, что показывают время до начала работы кабельного канала. В Ричмонде, как и на всём нулевом меридиане – 4:32.

Вот-вот начнётся день, осталось ровно двадцать восемь минут. Этого не хватит, чтобы отдохнуть, но будет достаточно для очередной попытки победить себя и выбросить ту мятую пачку «Бенсон»*, что спасала в трудные моменты. Старая привычка не отпускала Еву на протяжении последних пяти лет со времен работы в МІ-6. Она курила не из прихоти или от сильной нужды – просто так делали все, и поначалу Еве казалось правильным выходить на лестничный пролёт в редкие минуты перерывов и пропускать сигарету-другую на пару с такими же коммивояжёрами. И только через год она начала замечать резкую потребность в очередной затяжке, забыв о рациональности и цене здоровья. Сейчас на предплечье Евы красовался бежевый никотиновый пластырь, а в руке вместо одного наркотика испускал пар другой.

Когда она села за стол, помешивая сахар в кофе, позади раздалась громкая и знакомая механическая мелодия. Кабельный канал запустил свою трансляцию. На часах – 5:00. “Пунктуальные твари, – подумалось Еве. – Никогда не опаздывают.” Она отставила кружку и потянулась за телефоном. Рутина была неизменной, а, значит, скоро должен раздаться звонок и на экране должно замелькать «Себастьян СУКА». В который раз Ева скажет себе, что не поднимет трубку, потом мелодия сменится тишиной, а кабельное замелькает цветами радуги, кофе остынет, и мир покажется вконец скучным, чтобы ещё хоть минуту существовать в нём. Это будет время её кратковременной власти, такой мимолётной, что и не заметишь.

Она будет решаться – это право у неё ещё сохранилось в качестве фрилансера. Не стоит ограничивать себя плюсами и минусами, нужно почаще думать о насущном – о смерти, например. Ну а затем телефон зазвонит во второй раз, оборвав мысли о том, как пуля пролетает голову насквозь и застревает где-то меж репродукцией Мунка и телевизором. И Ева поднимет трубку, превозмогая желание покончить со всем весьма тривиальным способом.

На часах – 5:04, а телефон так и оставался молчаливым куском пластика. Он никогда не опаздывал, даже на минуту. Это было неправильно. Рутина рушилась на глазах. Телевизор всё ещё работал, кофе так и не остыл. На миг Еву оглушило – весь мир для неё умолк и застыл в ожидании. Случилось нечто важное, не иначе. Ева потянулась за пистолетом, когда на телефон пришло сообщение со скрытого номера: «Включи телевизор». Небольшая плазма оставалась в поле зрения Евы, и она оторопело покосилась на неё. Попытки осмыслить сложившуюся ситуацию заканчивались предположениями о смерти или о чём-то гораздо хуже. В конце концов, Ева всегда знала, на кого она работает.

Когда экран телевизора погас, в квартире наступила тишина. Ева вцепилась руками в пистолет и едва не выстелила, когда вместо привычной рекламы плазма показала мерцающее лицо какого-то мужчины.

– Привет, – сказал он противным высоким голосом, словно пытался кому-то подражать.

– Если вы видите это сообщение, то можете быть спокойны. Это значит, что ваша жизнь немного важнее, чем жизни тех, кто сейчас лежит в луже собственной крови. Это не честь, скорее, необходимость быть готовыми к тому, что вы понадобитесь мне в будущем. Большинству из вас моё лицо незнакомо. Это всё усложняет, но, с другой стороны, нам всем необходимо немного слепой веры. Я – Джеймс Мориарти. И это моё прощальное послание: со вчерашнего дня я, скорее всего, мёртв. Пустил пулю в голову – не самая приятная, но быстрая и предельно простая смерть. Всё кончено. Пока. На время вам стоит залечь на дно, если не хотите попасть в руки британскому правительству. Мне плевать, как и где вы должны пересидеть ближайшие несколько лет, но старушка Англия – не лучший вариант.

Информация, которую вы получили в ходе работы, конфиденциальна. Попытаетесь связаться с правительством – умрёте. Попадётесь – вас убьют. Вы получите уведомление, когда будете нужны. Всего наилучшего.

Видео прервалось звуком выстрела и мерцанием изображения, что вскоре сменилось очередным рекламным роликом какого-то средства от кашля. Дешёвый ход внезапности и нагнетания, накала атмосферы был столь присущ тому темноволосому психу, что оказался на экране телевизора. Слухи, что струились тонким дымком вокруг персоны Мориарти, никогда не привлекали Еву. Она слышала о нём лишь сухие факты: «Мистер Мориарти готов принять вас на службу», «Мистер Мориарти требует», «Мистер Мориарти доволен», «Мистер Мориарти – последняя инстанция». И только, когда Себастьян Моран, ищейка, что работает от имени Мориарти, сблизился с Евой достаточно, она узнала имя того загадочного «мистера-последняя-инстанция».

Джеймс Мориарти – специалист в тех делах, о которых не принято говорить в приличном обществе, убийца на расстоянии, причина большинства крупных политических скандалов, спонсор мафии и торговцев оружием, личность за миллиардом сомнений и загадок. Сегодня Ева впервые увидела его лицо, и оно её не сказать, что впечатлило. Ирландский акцент, который он нарочито выпячивал, хотя вполне мог скрыть за пижонским британским, так и врезался в уши, взгляд опасного и властного безумца от части пугал, но не до дрожи – не так, как снайперский прицел, да и вряд ли Мориарти хотел кого-то напугать. Черты лица были неприметными, хоть и выразительными. Но в них не было той самой отличительной особенности, что выкрывала человека в юношеском возрасте или под покровом старости. Он приказывал, а не советовал – так привычно для людей вроде Мориарти.

Ева работала на него уже почти три года и могла точно сказать, что Мориарти не бросает слов на ветер. То, что он говорил сейчас, напомнило ей приказ во время одной из вылазок в Афганистан. Мориарти платили за то, что он устранял проблемы. И на тот раз проблемой были два американских отряда, что находились в весьма невыгодной для талибов дислокации и блокировали подступ к Кабулу. Операция такого уровня не терпела промашек или оплошностей. Ева уже бывала в Афганистане, проходя практику в министерстве и работая на MI-6. Ей доводилось разрабатывать планы некоторых военных операций, координировать их и составлять маршруты для десятков военных колонн.

Такая работа для людей, что в ладах со своей нервной системой, – так ей говорили. Так и было. В тот раз в Афганистане она сделала всё практически превосходно – вместе с десяткой таких же крамольных крыс от мира статистики она разработала схему продвижения группы киллеров и направила их в тыл врага. Тридцать трупов и ещё одна победа для Мориарти. Моран тогда, уже в Лондоне, сказал ей:

– Джеймс доволен. А это очень редкое явление.

Но все же была осечка, никто не идеален… Практически превосходная операция закончилась для одного из экспертов гробовой крышкой. А всё из-за того, что он совершил попытку сбыть планы операции связному из правительства. “Джорджи умер быстро”, – сказал Моран.

На часах было почти шесть. Ева всё ещё сидела на своем низком стуле и вертела в руках сотовый. Рутина разломалась, по крупицам её жизнь двигалась к концу. Завершение сотрудничества с Мориарти было неизбежным, но она не была к нему готова. Работу ей не найти, только не в том положении, в котором она оказалась. В сумке лежали поддельные документы на имя Ханны Полсон, а где-то в коробке из-под ноутбука пылилась копия свидетельства о смерти на имя Евы Брэдфорд, выданного районным судом города Труро, графство Корнуолл.

Легенда была ужасной, но она подходила для мирной жизни в Ричмонде – городке, где богатые снобы никогда не заметят рядом с собой мёртвую по всем показателям и документам девушку. Для работы она не подходила – MI-6 ещё не успело забыть о своей старой сотруднице, что решила сливать информацию самому опасному преступнику всей Европы. Наверняка, их система поиска ещё прочёсывает сайты и базу данных на предмет скоропостижно умершей Евы Брэдфорд. Оставаться мёртвой было страшно, трудно и одиноко, но Ева не думала об этом. Ей хватало мыслей о том, что семья Брэдфорд – Роза и Роберт, мелкие предприниматели – сейчас живы и счастливы (по крайней мере, Ева тешила себя этим). Стоит быть мёртвой только из-за них.

Но, как жить дальше, когда ты мёртв и безработный? Наверняка, поисковик не ответит на этот вопрос. Стоит продолжать существовать, может, если повезёт, убраться из этой страны, пока запасы денег и сил не иссякли. План неплохой, даже отличный, если сделать всё правильно. Еве на миг подумалось, что она впервые не должна куда-то спешить поутру, её неизменная жизненная рутина прекратилась и, может, это хороший повод, чтобы изменить заодно и себя. Злость на «мёртвого» Мориарти, что лишил её работы, улетучилась, так и не успев возникнуть.

Ева огляделась. Её окружала большая, но весьма мрачная квартира, в которой была стерильная чистота – пыли просто не было, на чём скапливаться. Полупустое пространство занимало небольшое обилие мебели, что осталась от прежних хозяев. Сжечь это всё на костре посреди двора – именно это захотелось сделать Еве. Но перспектива привода за вандализм была слишком пугающей и глупой, чтобы так рисковать. Единственное, на что решилась Ева, – это купить немного еды в круглосуточном магазине напротив.

Выйдя из дома на пустынную улицу, она рефлекторно огляделась. По узкой Пэрэдайз-роуд, что ни капли не напоминала тот самый поднебесный рай, проехало несколько легковушек. Прохожих не было. В полседьмого такие города, как Ричмонд, напоминают застывшую картину из проспекта по недвижимости: восходящее солнце едва касается своими лучами верхушек элитных зданий и офисов, улочками гуляет осенний ветер, а людей на улице меньше, чем нулей в зарплатном чеке заурядного клерка из Сити. Район вдали от центра, где копошится основная масса жителей, был идеальным для жизни в тени. Ева никогда не думала о том, лучше ли ей жить здесь – в элитном захолустье, вдали от родного Труро, или любимого Лондона. Это были бы самые глупые размышления, которые она просто не хотела начинать. Сейчас, стоя напротив витрины ночного караоке-бара, Ева видела там своё отражение и понимала, что от прежней жизни осталось только имя. Изменилось всё, даже белокурые длинные волосы теперь напоминали копну тёмной подгнившей травы, что была кое-как уложена для выхода в свет. От мерзости она крутанулась на пятках и резво пробежала через улицу к магазинчику «Спиди энд Сэм», не оборачиваясь.

Задребезжал старенький колокольчик над дверью, скрипнула расшатанная металлическая ручка – звуки настолько обыденные и знакомые Еве, что она даже не обращала на них внимание. Пройдясь по длинным рядам с продуктами, она накидала несколько наотмашь выбранных пачек с овощами, пасту, воду и масло. Такие вылазки происходили, по меньшей мере, раз в неделю, и покупала Ева практически всегда нечто новое. Она не была сильна в готовке, но понимала, что от одной овсянки, которая была самым удобным и быстрым блюдом, её начнёт воротить уже через три дня. Свободного времени у человека, который, порой, несколько суток проводит на работе, было не столь уж много. Но, когда подворачивался случай, Ева предпочитала отдаваться или блаженному сну, или чтению, или, собственно, готовке. Заурядный набор хобби её вполне устраивал. Сейчас оставалось взять только молоко, что находилось в холодильнике в дальнем углу магазина.

Ева дошла до прилавка с консервами в тот момент, когда колокольчик над дверью вновь издал свой дребезжащий звук. Она была сокрыта одним невысоким металлическим стеллажом, доверху набитым маринованным тунцом. Интуиция подсказывала, что стоит быть осторожнее и не попадать в поле зрения утреннего покупателя. В голове всё ещё на повторе звучали слова: «Вам стоит залечь на дно, если не хотите попасть в руки британскому правительству».

Ева поймала себя на мысли, что магазины, вроде «Спиди», – не те места, где ошиваются и, уж тем более, исполняют свои приказы служители порядка. Но привычная бдительность взыграла свою роль, и Ева, пытаясь не выдать себя, глянула за стеллаж. Вдали она заметила мужчину в тёмной одежде – высокого, 6 с лишним футов, телосложение позволяет ему при должной подготовке переломать Еву пополам. Судя по выправке – не военный, скорее, рабочий. Голова опущена, смотрит куда-то вниз. Глянув наверх, Ева поняла – он прячет лицо от камер. Он не собирался ничего покупать. Скорее, даже наоборот. Пистолет, что сверкнул в неоновом свете, дал Еве понять, что у неё есть всего два варианта: погеройствовать (что без оружия ей сейчас едва ли удастся) или покинуть этот магазин так, чтобы ни кассир, ни грабитель её не заметили. Выбор между двумя смертями и одной даже не стоял – она выбрала бегство. Окинув взглядом магазин, чтобы освежить свои воспоминания о его планировке, Ева стала прислушиваться к тому, что делает грабитель. Он не торопился: стоял и рассматривал банку с кофе. «Ну, давай!» – подумала Ева.

Вскоре послышались достаточно громкие шаги. Он шёл к прилавку, а, значит, отдалялся от выхода. Сейчас оставался один вариант – успеть за то время, что грабитель будет пререкаться с продавцом (сегодня этим бедолагой оказался Сэм) и требовать у него деньги, пробежать как можно тише пять ярдов, а в момент апогея их ссоры открыть чёртову скрипучую дверь и убраться. Стёкла магазина были оклеены рекламой и запылились так, что внешний мир казался через них, скорее, кадром из старого плёночного фильма. Это было на руку Еве. Касса находилась в углу и была прикрыта несколькими стойками с журналами, жвачкой и прочей дребеденью. Видимость там плохая. Пока тот остолоп хватится, Ева уже будет в своём подъезде.

Их шаги были синхронными. Ева перешла на ту сторону, где раньше стоял мужчина, и стала ждать, прижавшись спиной к стеллажу с чаем. Послышался щелчок предохранителя. Начался крик. Осталось ещё три ярда до заветного выхода. Тихие шаги один за другим приближали Еву к двери. Когда деньги в кассе закончились, пришло время отпустить свою человечность погулять. Началась новая волна ссоры, и Ева, замерев в ярде перед выходом, рванула, что есть силы на улицу. В момент, когда за ней захлопнулась дверь, послышался звук выстрела.

На улице было всё так же пустынно: ни одной машины, ни одного прохожего, словно в пост апокалиптическом триллере. Только чёрный мотоцикл на обочине возле «Спиди» разбавлял эту картину. Захлопнув за собой дверь подъезда, Ева ринулась наверх, на третий этаж, в свою квартиру, которую, похоже, пора покидать. Ей нужно глянуть в окно, что выходит на Пэрэдайз-роуд. Возможно, она ещё успеет увидеть того, кто совершил ограбление, и сможет сделать анонимный звонок в полицию.

Уже в своей кухне она видела, как чёрный мотоцикл удалялся вниз по улице, на нём сидел тот самый грабитель. Руки потянулись к телефону. Ева была несказанно рада, что не выронила его из кармана куртки в магазине. Она была ещё в лёгкой прострации от того, что увидела. Навалившиеся за день проблемы просто не давали продохнуть: сначала Мориарти, а затем это. В любой другой день она бы подумала, что это закономерность её жизни, но сейчас Еве стойко начинало казаться, что всё это самая настоящая издёвка – такая циничная и бьющая по самым больным местам. По сути, ведь ей вновь пришлось делать то, чем она занималась последние пять лет: выбирать меж тем, кто выживет, а кто умрёт. Только вот никогда ещё её жизнь не ставилась в противовес чужим.

Телефон в руках завибрировал от нового входящего сообщения, едва Ева успела вытащить его. Вновь тот же самый скрытый номер, что и с утра, и вновь Еву застали врасплох.

«11:00, Солсбери, Куин-стрит, 34. У меня есть для тебя работа. Д.М.

P.S. Не стоит звонить в полицию».

Она узнала эту подпись – Моран слишком часто говорил об этом. Джеймс Мориарти имел привычку общаться со своими людьми через посредников или СМС, иного не дано – так думала Ева до сегодняшнего утра, когда увидела то странное видеообращение. В какой-то миг, когда лёгкий мандраж от утренних событий прошёл, она даже дала себе волю и смогла усмехнуться, ведь за это октябрьское утро с ней произошло гораздо больше, чем за последние два года. Сложить вещи было легко – всего-то несколько тряпок, пара книг и ноутбук. Всё остальное Еве не нужно. Её машина была совсем новой, необходимость в ней появилась недавно, когда место работы перенеслось, и своим ходом она уже катастрофически не успевала туда. Ехать по ровным, мощёным улочкам Ричмонда, мимо только-только открывшегося «Marks & Spencer» или целой аллеи кофейных и размышлять о насущном было легко. Прожив в этом городе чуть больше двух лет, она ни капли не привыкла к нему – он был слишком холёным, как непомерно дорогой костюм, что порвётся на вас в первый же день, и вовсе не стоил той славы, которой оброс. Не в таком месте Ева мечтала провести остаток своей жизни.

Выезжая на трассу, она вновь вернулась мысленно к тому, что её ждало в Солсбери. Кто будет там – Мориати или его очередное доверенное лицо вроде Морана – Ева не знала. Этот человек, судя по всему, сымитировал свою смерть, так что появляться на людях – не в его прерогативе. То ли от скуки длинной дороги, то ли из интереса Ева всё же решила найти в поисковике хоть немного информации о Мориарти. Она давно уже перестала интересоваться его личностью, но сейчас, когда появился повод, почему бы не попробовать. Стандартный поисковик выдал пару ссылок на статьи в газете «The Sun». Похоже, Мориарти решил позабавиться и устроил диверсию в Тауэре, Пентонвиле и Английском банке, а потом едва не сел за это в тюрьму. Фото, где он возвышается на троне Британской империи, позабавило Еву, а информация в статьях оставила лишь ещё больше вопросов.

– Так вот, что Моран называл «небольшими трудностями», – тихо сказала Ева, сворачивая на развилке в сторону Солсбери.

Городок оказался не столь большим, но запутанным по части дорог. Машину пришлось оставить на первой бесплатной парковке, прихватив с собой только сумку с некоторыми вещами. Блуждания закоулками английской глубинки длились, по меньшей мере, полчаса. Ева ненавидела опаздывать. Каждый её взгляд на часы сопровождался звучным «чёрт!». Неудачное место парковки окупилось тем, что дорога до Куин-стрит заняла гораздо больше времени, чем ожидалось.

Она оказалась наиболее узкой и неприметной из всей плеяды улиц и проспектов, что успела пройти Ева. Тихая, как и Пэрэдайз-стрит, но куда более уютная. Невысокие четырёхэтажные дома обрамляли её по обе стороны. В них находились мастерские, оптики и пара кафе. Нумерация была странной и перескакивала, порой, от одной стороны на другую. В доме под номером 34 располагалась пекарня со странным названием «Samarraʼs bakery». Ева подумала, что это ошибка. Она ожидала увидеть по адресу какой-то заброшенный склад или, может, многоквартирный дом, но уж точно не крохотную пекарню, что, похоже, отживала свой век, судя по старенькой вывеске и припорошенным окнам. Сев на скамью напротив магазина, Ева проверила карту города – улиц с похожим названием там не оказалось, только эта, у окраины. От усталости она откинулась на спинку лавки и закрыла глаза. Спать хотелось больше, чем встретиться с Мориарти, это утро её неслабо потрепало.

Мысли об отдыхе практически унесли Еву в мир сновидений, когда она ощутила, как скамья немного прогнулась. Мгновенно открыв глаза, она взглянула на сидящего рядом. Стоит сказать, Мориарти смог удивить её, явившись собственной персоной к месту встречи. Вот только теперь, в отличие от того видеообращения, он не излучал безумие – скорее, напряженность и усталость. Видимо, даже таким людям свойственны столь обыденные вещи.

– Мистер Мориарти?

Он смотрел на Еву не слишком внимательно, видимо, усталость и вправду взяла своё. Но Мориарти всё же успел приметить несколько особенностей этой девушки. Она не выглядела очень броско или вызывающе. Казалась слишком простой. Возможно, это было её достоинством. Лицо Евы осунулось от долгого недосыпа, большие карие глаза блестели в свете солнца холодным безразличием. Угловатая, но складная фигура не вызывала особого интереса. Разве что возникало желание сорвать всё серое тряпье и облачить её в нечто более изящное. Вздёрнутый нос и большие сухие губы были самой женственной частью её образа. Прикрой их – и останется лишь трафарет серой бесполой личности с обкорнанными волосами, ссутулившейся и по-своему отвращающей.

– Ты ждала, что появится кто-то другой? – спросил он безо всякого интереса. – Может, Моран?

– Последние несколько лет вы пренебрегали личными встречами.

– У меня были на то причины.

– Анонимность? Да, я слышала.

– Отчасти, – хмыкнул Мориарти. – А ты не оценила шутку?

– Что именно… – он указал на вывеску пекарни, и Ева, наконец, вспомнила, где же слышала это странное название. – А, это. Моэм, как символично. Смерть встретит меня в Самарре… И кто же вы? Смерть?

– Это зависит от тебя.

Еве показалось, что этот разговор, скорее, утомляет Мориарти. Видимо, всё это – лишь формальность, от которой он так умело ранее отстранялся огромной бюрократической стеной из секретарей и помощников.

– Вы хотели предложить мне работу…

– И это, несомненно, тебя заинтересует.

– С чего бы? – в её голосе прозвучал неожиданный вызов. Мориарти усмехнулся.

– Ты мертва. Не думаю, что у тебя уже есть варианты для будущего трудоустройства.

– Резонно, но тогда, зачем я вам?

В тот момент на телефон Мориарти пришло сообщение. Пока он, не совсем искренне извинившись, отвечал на него, Ева попыталась подобрать ещё добрый десяток внятных и уместных вопросов, на которые у неё так и нет ответов. Ей казалось, что только сейчас, в эту короткую встречу, у неё будет шанс спросить всё это.

– За годы работы на меня ты делала всё, что я просил, без промашек, – сказал Джеймс, оторвавшись от телефона. – Это одна из причин того, что ты до сих пор жива.

– А какие ещё причины?

– Что?

На лице Мориарти отобразилось лёгкое недоумение. Кажется, ещё ни один его подопечный не сетовал на то, что остался жив. Дотошность Евы оправдывала ожидания Джеймса о том, что ей будет сложно справиться с возложенной задачей.

– Ну, я полезна вам, но ведь нет незаменимых людей. Почему вы не избавились от меня?

Он бы сказал, что это хороший вопрос, но воздержался. Не стоит поощрять людей раньше времени, а поэтому Мориарти обошёлся лишь коротким:

– Ты прошла небольшой отбор.

– Вроде кастинга? – спросила Ева.

– Скорее, гладиаторских боев, ведь на кону стояла твоя жизнь. Сегодня, в 6:32, в магазине напротив твоего дома.

– Так тот грабитель… – она, наконец, начала понимать, что была права. Это, определённо, была чёртова издёвка, и её автор – сам Мориарти.

– …Был небольшим испытанием, – договорил Джеймс. – Ты не только поступила разумно, но и смогла уйти незамеченной. Мне не нужны слепые герои, Ева.

Брэдфорд не гордилась тем, как она поступила. Убийство взамен на собственную жизнь – не причина для гордости, а, скорее, необходимость, что исключает фактор гуманности. Мыслить рационально, порой, бывало слишком сложно.

– Вам нужны эгоистичные циники, что сбегают, защищая собственную жизнь?

– Нет. Цинизм – весьма полезная вещь, но речь не об этом. Я в курсе твоей небольшой особенности, которая раздражала MI-6 и приносила мне доход.

– Ориентация в пространстве – это необходимость, а не особенность.

– И, тем не менее, благодаря ей ты сейчас здесь, а не с пулей в голове, как большинство твоих конкуренток.

– Так это и вправду кастинг?! – Ева словно убедилась в том, что и так знала.

– Большинство из них провалились на первом этапе, попытавшись обратиться в правительство. Другие оказались слишком тупыми и самоуверенными. Осталась ты.

Столь бесчувственный, сухой тон напомнил Еве о работе на британскую разведку. Сколько таких же циничных чинуш прятались за ширмой анонимности, решая одним росчерком судьбу тысяч людей? Эти люди словно не чувствовали своей власти или воспринимали её, как должное. Потому, что иначе они просто роботы – бездушные машины, которым плевать на всё, кроме долга. Таким же был Мориарти, только в разы опаснее и умнее. Анонимность – для него это не ширма, а оружие.

– Что же за работа требует подобного отбора? – в конечном итоге, всё двигалось именно к этому одному вопросу, и Ева была рада, что ей, наконец, удалось его задать.

– Мне необходимо будет улететь на время из страны. Стоит наладить дела в Европе. Сделать это в одиночку не получится. И, отвечая на твой следующий вопрос, нет, ни Себастьяна, ни кого-либо другого я с собой взять не могу. Условия диктуют свои правила. Люди, с которыми я буду иметь дело, не одобряют ни личную охрану, ни помощников. Это всё – конфиденциальные встречи, которые не всегда заканчиваются рукопожатием и взглядом на закат.

– Так кто вам нужен? Охранник?

– Спутник, – ответил Мориарти, – достаточно смышлёный, чтобы не лезть туда, куда не стоит. И не особо заурядный, чтобы я не прикончил его на полпути.

– И какие обязанности у этого спутника?

– Все они прописаны в контракте.

– Окей, славно, – Ева глубоко вздохнула и перевела взгляд на старенькую пекарню, в которой только-только зажегся свет. – Вам нужен спутник. Почему бы не взять на эту роль мужчину?

– Большинство моих партнёров там – шовинистические идиоты. Женщина, в их понимании, – бесплатный придаток или питомец, что не имеет права голоса.

– Не самая разумная позиция, – заметила Ева.

– Твоя задача – не выделяться из их представлений, но делать всё, что я тебе прикажу.

Он просил её быть той, кого Ева, по большей мере, презирала – симпатичной недалёкой барышней, что слепо идёт за своим спутником. Подобные люди воображают, что высшее общество сможет продвинуть их, как товар на рынке. Наблюдать за этим настолько же противно, как и пытаться подражать им, ведь, глядя на таких девушек, Ева начинала понимать сексистов.

– Вы же осознаете, что я не совсем похожа на красивый придаток? – сказала она Мориарти. – Последние несколько лет я не выбиралась на выездные миссии, давненько мне не приходилось общаться ни с кем, кроме той кучки экспертов, что работали со мной, и Морана… – Ева замерла на полуслове. Она хотела сказать, что была официально мертва последние два года, но потом поняла, что это-то в принципе всё и объясняет – Джеймсу нужен был человек без прошлого, тот, у кого просто нет другого выхода, как пойти за ним. Именно такой была Ева. – А, впрочем, – сказала она после непродолжительной паузы, – кажется, я поняла. То, что я мертва, по официальным данным, вам только на руку. Полагаю, ваша командировка затянется?

Судя по всему, Джеймс был доволен её размышлениями. Он надменно усмехался, но от этого жеста не веяло холодом. Скорее – одобрением. Под конец он лишь утвердительно качнул головой и ответил:

– Она будет длиться год, если всё пойдёт по плану. И ты права, я искал человека без лишнего груза в виде семьи, обязанностей и лишних сантиментов.

– Мёртвого.

– В идеале. Большинство кандидатур подбирал Моран, я позволил себе выбрать всего одну.

– Полагаю, ей была я.

– Да.

– Он был против?

– У него не было права голоса.

«Значит, да», – подумала Ева. Моран не то, чтобы ценил её, – он был её начальником, тем, кто однажды завербовал её и обрёк себя на долгое сотрудничество, которым, впрочем, был весьма доволен. Вот только от Мориарти он всегда держал Еву на приличном расстоянии. Чем было вызвано столь рьяное нежелание «сводить их с Джеймсом вместе», она уже, наверняка, не узнает. Да сейчас это, впрочем, уже не так существенно.

– Понятно, – выдохнула Ева. – Я бы хотела узнать побольше о своих обязанностях.

– Так ты согласна на эту работу?

– Я полагаю, у меня уже нет выбора. Ведь именно этого вы добивались?

– Вопреки расхожему мнению, выбор есть всегда. Важно лишь то, нужен ли он.

Философские фразы Мориарти только сбивали Еву с мыслей. Она хорошо осознавала своё положение, даже слишком хорошо после сегодняшнего дня. Смерть сделала её безвольной рабыней случая и от того – беспомощной. С такой жизнью далеко не уедешь. Она уже давно забыла о тех светлых мечтах, которыми жила во время учёбы в Кембридже. Помогать людям и делать благие дела слишком сложно, когда обстоятельства идут против тебя почти постоянно.

В конечном итоге, из мечтательной девочки она превратилась в циничное и грубое подобие человека, что утратило последний шанс на нормальную жизнь. Оставалось или пойти по миру и надеяться, что её не прикончат, или согласиться на предложение Мориарти. Вновь выбор Евы был весьма очевидным.

– Да, я однозначно готова работать, – ответила она. – Только нам стоит ещё многое обсудить.

– Это нюансы.

– Вам нужна достоверность, если я правильно понимаю. А для этого потребуются документы, история, факты, имя, по крайней мере.

– Ты не о том беспокоишься, – безынтересно бросил Мориарти. – Всё это сделать просто, даже слишком просто.

– А о чём же мне стоит беспокоиться?

– Те люди, с которыми мне придётся встретиться, не похожи на обычных правительственных снобов из MI-6. Они считают себя кем-то вроде неприкасаемых, но на проверку они те ещё идиоты. Опасные, властные и алчные идиоты.

– Они будут… – Ева поколебалась, – пытаться вас убить?

– Было бы странно, если бы они этого не делали, – усмехнулся Мориарти. – Но это закономерность. А нас не волнуют закономерности. Нас волнуют проблемы, что могут возникнуть.

– Какого рода проблемы?

– Ты должна точно понимать, кем являешься в том обществе. Не стоит проявлять ум тогда, когда в этом нет необходимости. Никто этого не оценит.

Чем дальше продвигался этот разговор, тем больше Еве хотелось, чтобы этот чёртов день оказался просто сном. Она должна будет вытаскивать из передряг самого Мориарти, попутно притворяясь туповатой барышней и пытаясь не сойти с ума, хуже – только пуля в лоб.