Текст книги "Хогвартс. Альтернативная история."

Автор книги: Amargo

сообщить о нарушении

Текущая страница: 71 (всего у книги 72 страниц)

В тот момент я признал существование еще одного вопроса, на который у меня не было точного ответа. Хочу ли я его знать? Не проще ли оставить все как есть, в состоянии приятной неопределенности, и в зависимости от настроения предпочитать то один, то другой вариант? Однако спустя несколько дней, проведенных за книгами и конспектами, я решил – такими знаками пренебрегать нельзя. Я мог бы не попасть в тюрьму, или Тейлор мог бы ничего мне не рассказывать, оставив свои гипотезы при себе. Но я оказался в Азкабане, а Тейлор не стал молчать, и раз уж я теперь на свободе, истину необходимо выяснить.

До сих пор я говорил – как себе, так и другим, – что не хочу знать, кто мои родители, поскольку с самого детства представлял их безынтересными, скучными обывателями, которые в своей жизни не сделали ничего запоминающегося – ни хорошего, ни плохого, – и в этом незнании чувствовал себя свободным от того унылого будущего, которое в этом случае могло меня ожидать. Однако теперь все выглядело иначе. Хотел я того или нет, я все равно воплощал карму своего рода, но этот род трудно было назвать безынтересным.

В китайский квартал я собрался после того, как получил из университета ответ на свою заявку о поступлении, представлявшую собой копию аттестата. В присланном конверте находилось подтверждение того, что меня внесли в списки абитуриентов, и расписание экзаменов.

В день моего отбытия в Лондон монах появился вновь. Он молча наблюдал за сборами, и когда я начал надевать футболку, вдруг спросил:

– А для тебя?

– Что? – не понял я.

– Для него – инструмент, а для тебя? – повторил монах.

«Очень вовремя», недовольно подумал я, однако ответил:

– Поскольку я тебя нарисовал, в некотором смысле ты – часть меня, а к себе я хорошо отношусь.

– Ты меня запугивал, – напомнил монах.

– Тогда зачем вернулся? Оставался бы там.

Монах молчал.

– Знаешь что? – сказал я. – Мне, честно, все это надоело. Я просто хотел оставить связь со школой, побольше узнать о тех картинах, где ты сейчас живешь, но если Дамблдору такое положение дел кажется угрозой…

Подойдя к рамке, я снял ее со стены и взял палочку.

– Думаю, лучше мне освободить тебя от такого непростого выбора. – Я направив палочку на камин, и между сложенных в нем поленьев заплясали язычки пламени.

– Эй! – опасливо прохрипел монах, косясь на дрова. – Ты что задумал?

– Берегись, – предупредил я его и бросил картину в огонь. Монах взвизгнул и исчез с полотна.

– Вынь! – истошно завопил он. – Вынь! Вынь!

Немного подождав, я вытащил картину и положил ее на стол. Слабое пламя не успело тронуть ни раму, ни холст. Монах осторожно выглянул из-за рамки, проверяя сохранность полотна, а я погасил огонь и отправился по своим делам, оставив монаха приходить в чувство.

Аппарировав к «Дырявому котлу», я вышел из зоны чар, наложенных на его вход, и смешался с лондонской толпой, без всяких заклинаний ощутив себя настоящим невидимкой. Хотя расстояние до китайского квартала было неблизким, я решил добраться до него пешком, с удовольствием осматривая город, который не видел столько лет.

Вход на главную улицу венчала высокая голубая арка, украшенная узорами и золотыми иероглифами. Принадлежавший Ма ресторан был не самым шикарным и находился довольно далеко. Вместе с туристами, любителями китайской кухни, а также с жителями этих мест я направился вперед, не слишком представляя, как себя вести и чем объяснить свой визит.

На ресторан Ма указывала синяя вывеска с белыми иероглифами. Небольшой зал сохранился точно таким, каким я его помнил. Сейчас, в разгар дня, здесь было почти пусто, лишь несколько столиков оказались заняты одинокими посетителями. У железной двери, за которой находился второй зал для особых гостей, еще меньше этого, скучал охранник. Когда я вошел, ко мне подошла девушка-официантка, но прежде, чем она успела что-то сказать, я спросил:

– Где хозяин?

– Хозяин? – девушка обернулась к охраннику и что-то сказала по-китайски. Тот неторопливо встал и двинулся к нам.

– Зачем тебе хозяин? – заговорил он. – Иди отсюда, пока цел. Слышишь? Давай, проваливай.

– Хозяина позови, – сказал я ему и достал палочку. Девушка отскочила назад, в испуге прижав ладони к лицу, а охранник резко остановился и хлопнул себя по карманам. Я направил на него палочку.

– Быстро!

Посетители оторвались от своих блюд и встревожено следили за происходящим, но если и были колдунами, то не спешили вмешиваться, ожидая, чем кончится дело. Впрочем, звать никого не пришлось. В этот момент из второго зала появился сам старый Ма. За прошедшие годы он ничуть не изменился, оставаясь все таким же морщинистым, сутулым, с длинной, но аккуратной бородой.

Увидев, что происходит в ресторане, мистер Ма ошеломленно замер. Потом его лицо начало темнеть, голова затряслась, и старик принялся яростно вопить, размахивая кулаками. Кричал он на китайском, но хотя я не понимал ни слова, интонации безошибочно указывали на то, что мое появление его не обрадовало.

– Опустите, опустите, – зашептала девушка со слезами на глазах. – Вы оскорбляете хозяина!

– А он оскорбляет меня! – рявкнул я. – Он знает английский и пусть говорит на нем, чтобы я понимал!

– Тут нельзя с оружием, это приличное место, – жалобно причитала девушка. Ма продолжал кричать, но к этому времени уже немного сбавил обороты. Наконец, он послал охранника обратно к двери, махнул официантке, чтобы та отправлялась к посетителям, и приказал мне на английском:

– Убери.

Не слишком охотно я спрятал палочку. Старик проследовал в сторону кухни и подсобных помещений, свернул в коридор к лестнице на верхние этажи и направился к задней двери, выходившей на соседнюю улицу, куда грузовики привозили продукты и где парковались машины некоторых гостей, посещавших второй зал и не желающих, чтобы их видели в ресторане. Мы остановились у самого выхода, рядом с грудой пустых ящиков и двумя пластиковыми креслами, где время от времени повара устраивали себе перекур.

– Зачем явился? – враждебно спросил мистер Ма.

– Тейлор мне все рассказал, – в тон ему ответил я. – Он ведь к вам приходил, верно?

При упоминании о Тейлоре лицо Ма вновь начало темнеть.

– Моя дочь опозорила свою семью, – резко проговорил он. – Вокруг было столько достойных мужчин, а она предпочла им варвара! Мы говорили – он чужой, он тебе не пара, но она такая упрямая, не слушала ни отца, ни мать, делала что хотела. Вот и сделала! – Ма обвиняюще ткнул в меня пальцем. – Скоро она поняла, что за ненадежный тип твой отец, но к тому времени было уже поздно… Этому мошеннику хватило наглости явиться сюда и задавать о тебе вопросы, а теперь и ты вслед за ним притащился? Чего ты хочешь? Денег?

– Не нужны мне ваши деньги! – рассердился я. – И вообще, за кого вы себя принимаете? Сидите в своем загаженном клоповнике, привечаете мелких бандюков, всякую шантрапу никчемную, и царем себя возомнили? Думаете, я кланяться вам пришел?

– Ты со мной так не разговаривай! – взбеленился Ма, тряся головой.

– Как хочу, так и разговариваю! – не остался я в долгу. – Теперь я вижу – мне просто повезло, что я редко с вами общался и что не вы меня воспитывали. Среди всех этих ящиков… – я пнул ногой груду пустой тары, – со скуки можно сдохнуть! Кем бы я тут стал? Тупым разносчиком вашей отвратной жратвы, которого всю жизнь попрекали бы куском хлеба, потому что, видите ли, ваша драгоценная дочь не хотела замуж за местного уродливого заправилу, только и способного, что протирать штаны в своей жалкой лавке да торговать краденой аппаратурой! И вы его называете мошенником? Сами-то кто?

В ответ на эту тираду я ожидал очередного всплеска эмоций, криков и сотрясения воздуха, однако старик молчал, и на его морщинистом лице постепенно появлялось выражение удовлетворения.

– Хорошо, – сказал он, кивая. – Твоя мать считала, что тебе следует идти по пути отца, и уезжая, не оставила тебя нам на воспитание. Не думай, что мы были этому рады – ты вырос среди дикарей и теперь ведешь себя, как они, – но она знала, что делала. Сейчас у меня нет времени тобой заниматься, поэтому приходи завтра вечером. Мы поговорим, и я, возможно, смогу найти для тебя какую-нибудь подходящую работу.

Сказав это, Ма развернулся и скрылся в недрах своего ресторана. Мне оставалось лишь недоуменно развести руками. Какую еще работу? Я уезжаю и не собираюсь, едва освободившись из тюрьмы, наступать на те же криминальные грабли! Выйдя на тротуар, я остановился, решив аппарировать в Хогсмид прямо отсюда, но что-то меня удерживало, не позволяя чересчур поспешно распрощаться с этим местом.

И вот, глядя на пустынную улицу, на ящики, сложенные у дверей, на пластиковые кресла у входа и валявшиеся неподалеку мусорные пакеты, я, наконец, понял, почему все еще стою здесь и никак не могу решиться аппарировать. Я сюда не вернусь – ни завтра, ни потом. В словах старика было больше, чем мне показалось на первый взгляд, и его приглашение не следовало понимать буквально. Скорее, оно являлось своеобразным жестом признания моего существования и не слишком большого сожаления по этому поводу. Мое будущее не было связано ни с ним, ни с китайским кварталом, ни с этой семьей.

Оставалось надеяться, что Тейлор оценил иронию судьбы, по которой он угодил в тюрьму из-за меня, а не из-за какого-нибудь старого врага вроде Бруствера. Так или иначе, здесь мне больше делать нечего. Впереди была всего неделя, чтобы проштудировать конспекты, решить вопрос с монахом и заглянуть по адресу, указанному в рекламе Школы Традиционной Магии. Наверное, портал до Непала стоит бешеных денег, да и расстояние не самое близкое – придется совершать пересадку…

Сжав палочку, я сосредоточился на хогсмидовском тупике у дома Аберфорта. Пора было возвращаться к делам.

23 года спустя.

– С прибытием, сэр.

Я постарался быстрее восстановить дыхание: прямая портальная переброска из Улан-Батора в Лондон занимала полминуты, и сейчас я чувствовал себя так, словно выбрался из свихнувшегося пылевого смерча.

В портальной Министерства Магии меня встречал Ларс, прибывший в Лондон тремя днями ранее с вещами и Мадими, и двое местных чиновников. Мы поздоровались и без долгих проволочек отправились в кабинет министра.

Портальная выходила в атриум, где некогда стоял фонтан со статуями. Фонтан был на месте, а вот статуи исчезли. Теперь вода изливалась из сложно устроенной абстрактной конструкции, похожей на фрагмент перекрученной кристаллической решетки.

– У нас тут неспокойно, – как бы между прочим сказал один из чиновников, пока мы спускались в лифте. – Народ недоволен, некоторые даже пикеты устраивают, с плакатами ходят.

«Попробовали бы не ходить», подумал я.

– Мы, конечно, стараемся объяснять… – чиновник многозначительно замолчал.

– Это нормально. Пусть ходят, – ответил я. – Пусть выражают свое мнение.

В приемной министра скучающая секретарша читала журнал. При нашем появлении она быстро спрятала его в стол и поднялась с места.

– Министр ждет вас.

Ларс и чиновники остались в приемной, а я открыл дверь и вошел в кабинет.

За последние два года мы с Бруствером встречались довольно часто. Он то и дело появлялся на переговорах, чтобы высказать очередные возражения или внести поправки в какой-либо пункт, но в конце концов придираться стало не к чему, и он подписал соглашение. Теперь мы начинали по нему работать, а для этого надо было ввести в курс дел маггловского премьер-министра.

Бруствер отзывался о ней очень высоко. По его словам, это первый адекватный маггловский премьер, с которым можно было нормально сотрудничать. Обычно все возникающие проблемы они решали без привлечения посторонних лиц, но сейчас дело касалось военных, и она хотела, чтобы на нашей встрече присутствовал эксперт, который владел бы достаточной информацией и мог задавать правильные вопросы. Мы не возражали, и в качестве консультанта Бруствер порекомендовал одного из генералов, который знал о колдовском сообществе, имея целую ветвь родственников-волшебников.

Сейчас Бруствер изучал карту Британии с помеченными на ней местами будущих баз.

– У нас еще пять минут, – сказал министр, не поворачиваясь. – Ты вроде хотел о чем-то поговорить.

– Здравствуйте, Кингсли, – ответил я. – Это долгий разговор. В пять минут мы не уложимся.

Бруствер постучал пальцем по красному треугольнику на севере страны.

– Знаешь, какой бой я выдержал за это место?

– Могу себе представить, – усмехнулся я, подходя к карте. – Визенгамот, наверное, упирался всеми ногами, руками и бородами, приводил какие-нибудь фантастические доводы против…

– Приводил, – недовольно произнес Бруствер. – И не только он. Ко мне обращались такие люди, которых я бы в жизни не заподозрил в подобных связях и симпатиях. Настойчиво просили. Рекомендовали. Только что не предупреждали.

– Не беспокойтесь, Кингсли, – иронично сказал я. – Если что – мы вас защитим.

Бруствер не ответил, бросив нетерпеливый взгляд на один из висевших в кабинете портретов. Тот пустовал, и министр вернулся к карте.

– Что хочет знать премьер? – спросил я. – И что она уже знает?

– Она знает достаточно, чтобы понять, для чего все это надо, но словосочетание «военная база» встревожит любого, тем более в такое время…

– Маггловский премьер-министр ожидает, – раздался голос у нас за спиной. На пустовавшем портрете возник маленький тщедушный волшебник в длинном парике. Удостоверившись, что его послание услышано, он отправился обратно.

– Ну, держись, – тихо сказал Бруствер то ли мне, то ли самому себе.

Камин привел нас в просторный кабинет, гораздо более представительный, чем кабинет Бруствера, где было только самое необходимое. Маггловским премьером оказалась невысокая женщина со строгими, решительными чертами лица, встретившая нас без улыбки. Она коротко кивнула Брустверу, а взглянув на меня, спросила:

– Значит, это вы – тот самый представитель Легиона, о котором докладывал мне Кингсли?

– Так точно, – сказал я, отвечая на ее крепкое рукопожатие и начиная понимать причины восторженных отзывов Бруствера. Кроме премьера, в кабинете находился пожилой генерал при всех регалиях, молча стоявший у окна, за которым шел мелкий осенний дождь. Выражение его лица было крайне недовольным. Я его понимал.

– Начнем, господа, – произнесла премьер и села за стол. – Генерал в курсе общего положения дел, и у него к вам… – она посмотрела мне в глаза, – есть целый ряд вопросов.

– Я тут навел кое-какие справки, – заложив руки за спину, произнес генерал и критически оглядел меня с ног до головы. – Друзья моих родственников живут в Европе, в одной из стран, подписавших с Зеленым Легионом аналогичный договор о размещении на их территории военных баз и локаторов. Поначалу Легион действительно не вмешивался во внутренние дела; его, что называется, было не видно и не слышно. Но через пару лет он начал оказывать влияние на сферы жизни, далекие от военных, и разумеется, мотивировал это соображениями безопасности. Так вот, я хочу сказать вам… в каком вы чине, молодой человек, а то мне незнакома ваша форма?

– Подполковник, сэр, – ответил я, испытывая ощущение дежа вю, словно опять оказался на переговорах с британской стороной.

– Да, так вот что я хочу сказать вам, подполковник. Все это мне очень не нравится. Такие серьезные вопросы, как размещение чужих военных баз, должны согласовываться с официальными властями страны и подкрепляться четко оговоренными гарантиями невмешательства в ее внутренние дела. Потому что в противном случае это выглядит как экспансия.

– При всем моем уважении, сэр, – произнес я, – переговорный процесс ведется с теми, кто способен принимать равноправное участие в выполнении условий договора.

Бруствер, усевшийся в кресло недалеко от камина, громко задышал, а премьер высоко подняла брови.

– Мы предоставляем вам территорию! – возмутился генерал.

– Боюсь, что нет, сэр, – ответил я. – Это мы любезно ставим вас в известность, что на данной территории будут располагаться наши объекты. Мы никогда не вмешивались в дела немагического сообщества и не считаем его стратегическим партнером – по крайней мере, до возникновения крупномасштабных боевых действий на территории страны, где стоят наши базы. Общество волшебников самодостаточно, и мы не видим практического смысла в каком-либо сотрудничестве, тем более в экспансии. Поверьте, нам хватает своих проблем, чтобы заниматься еще и вашими. Что до влияния Легиона, его главная задача – обеспечение безопасности, а для этого иногда требуются перемены в областях, на первый взгляд далеких от сферы правопорядка.

После этих слов атмосфера в кабинете стала еще напряженнее, чем в начале разговора. Премьер-министр смотрела то на меня, то на своего консультанта, а взгляд генерала был откровенно враждебным.

– Хочу, чтобы вы понимали, о чем идет речь, – продолжал я. – Наша военная база – это не «военная база» в традиционном понимании. У нас нет оружия, кроме палочек, и нам нечего «базировать». Мы займем всего три небольшие зоны, где выстроим жилой комплекс для военнослужащих, учебный полигон с тренировочным лагерем и станцию слежения. Не знаю, докладывал ли вам министр, – я посмотрел на премьера, – но весь наш контингент – это всего пятьдесят человек, из них тридцать – оперативная группа, а остальные – техники и обслуживающий персонал.

Премьер-министр посмотрела на Бруствера.

– Мне озвучивали другие цифры, – сухо сказала она.

– Во время строительства и отладки локационной сети людей действительно будет больше, – ответил я, – но их пребывание временно, и когда закончится строительство, они уедут.

– А что это за локаторы, о которых вы тут толкуете? – спросил генерал, слегка расслабившись после услышанных цифр. – Они могут отслеживать ракеты, самолеты и прочее?

– Вообще-то они предназначены для других целей, – несколько удивленно ответил я. Неужели Бруствер и об этом не рассказывал своему адекватному премьеру? – Наблюдение за ракетами и самолетами в наши задачи не входит. Эти локаторы настроены на магические поля и отслеживают заклинания. В принципе, они могут фиксировать любые заклятья, заложенные в их программу, но нас интересует лишь небольшой список, в том числе три Непростительных, о которых вы, вероятно, знаете. – Я посмотрел на премьер-министра.

Она действительно о них знала, а вот генерал пребывал в неведении, и мне пришлось прочесть краткую лекцию о заклинаниях, на которые будут настроены наши локаторы. Рассказ вызвал в генерале скепсис.

– Оборотни? – недоверчиво переспросил он. – Вы это серьезно?

– Анимаги, – поправил я его. – Похоже, но не то.

– Значит, эти штуки будут искать анимагов?

Я покосился на Бруствера, который с непроницаемым лицом сидел в кресле. Премьер-министр безмолвствовала, и было неясно, то ли она просто не рассказала генералу о деталях, то ли сама их не знала и ожидала услышать от меня.

– Локаторы – это не «штуки», – произнес я. – Не предметы, которые можно потрогать или увидеть. Каждый локатор представляет собой узел заклинаний с определенным радиусом поля. Несколько таких узлов образуют сеть, и их поля усиливаются через резонанс, поэтому в общей сложности локаторов будет порядка пятидесяти. Это небольшое число покроет территорию всей страны. Они отслеживают сотворение определенных заклятий, фиксируя в своем…

– Это понятно, – перебил меня генерал. – Я знаю, как работают такие сети. И что случится, если я подойду к такому узлу?

– Вы не подойдете. К ним невозможно подойти, не зная, как.

– Значит, если вблизи локатора окажется человек или машина, он не причинит им вреда?

– В принципе, нет. Человек его не заметит, однако узлы могут создавать помехи в тонкой электронике… Одну секунду, – обратился я к премьер-министру, собравшейся что-то сказать. – Мы не ставим локаторы вблизи аэропортов, железных дорог, АЭС и тому подобных сооружений, хотя радиус создания помех всего сорок метров…

– Я хочу видеть карту, – перебила меня премьер-министр. – Карту расположения этих ваших узлов.

Я отрицательно покачал головой.

– Невозможно. Структура сети засекречена, ее не будут знать даже технические инженеры, которые непосредственно устанавливают локаторы.

– Правильно ли я понимаю, – грозно начала премьер, поднимаясь из-за стола, – что скоро на территории нашей страны появятся потенциально опасные объекты, способные вызвать сбои в работе атомных электростанций, самолетов, навигационных приборов – военных радаров, в конце концов?

– Эти объекты гораздо менее опасны, чем сами атомные электростанции, – возразил я. – У вас нет причин для беспокойства, и вы всегда можете поговорить с руководителями стран, где уже много лет стоят наши сети. Даже первые серии локаторов с большим радиусом искажений никогда не приводили к техногенным катастрофам.

– Да это какая-то опасная авантюра! – рассерженно воскликнул генерал. – Как вы могли на такое пойти? – Он ткнул пальцем в Бруствера. – А если что-то случится? Зачем так рисковать, когда у вас есть полиция или эти… как их, черт возьми…

– Авроры, – тихо подсказал Бруствер.

– Вероятно, госпожа премьер-министр еще не знакома со статистикой роста преступности в колдовском сообществе, – вежливо произнес я. – В последние годы график растет как небоскреб. Дело не в мелких правонарушениях, с которыми работают службы Министерства, и не в отдельных более серьезных проблемах, попадающих в поле зрения аврората. Организованная преступность немагов и волшебников сращивается; колдуны, находящиеся в международном розыске, перебираются в страны, где нет баз Легиона и где о них попросту никто не знает, поэтому вам лучше привыкнуть к мысли, что некоторые вопросы местная полиция решить неспособна. В частности, из-за отсутствия знаний в целой области магии, которую здесь, мягко говоря, недолюбливают. У Легиона таких проблем нет – мы работаем со всеми доступными нам магическими средствами.

Услышав про отсутствие знаний, Бруствер опять запыхтел. Премьер-министр некоторое время молчала, а потом спросила:

– Сращивание организованной преступности? Почему я слышу об этом только сейчас?

– Потому что эти вопросы не входят в компетенцию аврората, – ответил я. – Ими занимаемся мы.

Премьер подошла к окну и остановилась рядом с генералом. Глядя на ползущие по стеклу дождевые капли, она негромко произнесла:

– Чем таких, как вы, может соблазнить наша преступность? Чем, ответьте мне! – Она повернулась и посмотрела на меня. – Министр говорил мне о Статуте о Секретности, раздельной экономике, о каких-то драконах с великанами… Это как сказка – дикая, несуразная, но все же не страшная. Однако если то, о чем рассказываете вы, правда, я даже боюсь представить, к чему способно привести такое сотрудничество. Скажите, чем мы можем соблазнить вас?

– Большинство – ничем, – ответил я. – А остальных тем же, чем все мы соблазняем друг друга. Деньги. Власть. Даже самый захудалый волшебник, который ровным счетом ничего собой не представляет как маг, может выбиться в люди, предложив свои услуги какому-нибудь наркокартелю.

– И много сейчас в Британии таких захудалых волшебников? – спросила премьер-министр.

– Достаточно, – проговорил я. – А без нас их будет все больше и больше.

* * *

Вернувшись в свой кабинет, Бруствер опустился в кресло и провел руками по лицу. Я подошел к двери.

– Кингсли, я зайду через час.

– Ну уж нет, – сказал Бруствер, выпрямляясь. – Вряд ли ты хочешь меня чем-то обрадовать, и раз уж день все равно коту по хвост, не тяни, выкладывай прямо сейчас.

– Знаете, сколько калорий сжигает портальная переброска? – спросил я. – Сначала я пообедаю, посмотрю, что за кабинет наваял мой помощник, а потом вернусь.

Бруствер только махнул рукой, и я оставил его наедине с переживаниями.

В приемной под большим фикусом томился Ларс. Секретарша увлеченно читала журнал.

– Тут есть где-нибудь кафе? – спросил я Ларса.

– Есть буфет, – ответил он. – А на улице рядом – ресторан, маггловский. Буфет, кстати, ничего.

– Веди в буфет.

Мы поднялись на два этажа и вышли в широкий светлый коридор, по обе стороны которого располагались стеклянные двери, ведущие в холлы, откуда начинались другие коридоры меньшего размера; миновали оранжерею, служившую пристанищем всевозможных бабочек, и очутились в просторном круглом зале, где на двух этажах располагалось то, что Ларс скромно окрестил буфетом.

Отстояв небольшую очередь, мы набрали еды, расплатились и сели за свободный столик у центрального фонтана. Его скульптор мыслил более концептуально, чем тот, что проектировал абстрактную композицию атриума: здесь над наполненным водой квадратным бассейном крутился большой вопросительный знак, словно интересуясь у обедающих чиновников, почему они все еще здесь, а не на рабочих местах.

Не успел я спросить мнения Ларса об этом странном фонтане, как за наш стол уселся третий человек.

– С приездом, – улыбаясь, сказал мне Гарри Поттер. – Был у Кингсли? А кабинет свой видел? Ларс из него такое сделал – просто произведение искусства! – Он похлопал моего смутившегося помощника по плечу.

– У Кингсли был, – ответил я. – Встречались с маггловским премьером. Мне кажется, или Бруствер, наконец, нашел себе даму сердца?

– Брось, – отмахнулся Поттер. – Какая дама сердца… А что, есть признаки?

– Он ее щадит. Не рассказал самого неприятного. Слушай, Гарри, хорошо, что мы встретились. Если у тебя есть какие-то планы на через час, отмени их.

– Планы есть. А почему отменить?

– Потому что тебя вызовет Бруствер.

Поттер перестал улыбаться.

– Это то, о чем я думаю? – спросил он.

– Это то, о чем мы с тобой говорили, – кивнул я.

Пять месяцев назад на подписание договора вместе с делегацией Министерства и Визенгамота прибыл Поттер, нынешний глава британского аврората. Тогда я уже полтора года жил в Норвегии, где велись эти сложные переговоры, периодически возвращаясь на консультации в Монголию, в Генштаб Легиона. Имея достаточно свободного времени, я, тем не менее, уставал от однообразия и бессмысленной суеты, чувствуя себя словно крыса в коробке. Я не хотел входить в комиссию, работавшую над соглашением с Министерством Магии, и тем более не хотел участвовать в переговорном процессе, наслышанный о том, какое это скучное занятие, особенно если твой профиль – не дипломатическая работа, а совсем наоборот.

Но приказы не обсуждают. Меня отозвали из Африки, и я, вынужденно возвратившись к мирной жизни, заново учился спать без охранных заклятий, отвыкал сканировать каждого, кто ко мне приближался, и целыми днями вообще не вынимал палочку. Правда, вначале привыкать к этому совсем не хотелось. Мне было непонятно, для чего я здесь нужен и почему меня отрывают от действительно важных (и интересных) дел ради какой-то дипломатической волокиты. Но спустя некоторое время я получил ответ на этот вопрос и в очередной раз увидел ткань своей судьбы, где неразвязанные узлы прошлого влияли на узор будущего.

За двадцать лет на административной должности Кингсли Бруствер утратил ту жесткость в общении, которую я за ним помнил, однако внутреннюю твердость сохранил, что делало его хорошим министром, но, к сожалению, не облегчало нашей работы. На первых порах он относился ко мне с недоверием, однако мы смогли найти общий язык, что, как он признался позже, очень его удивило.

После официальной части, когда главы делегаций подписали долгожданные соглашения, и секретари отправились с ними в Лондон и Улан-Батор, все спустились из зала на первый этаж гостиницы, в которой все эти месяцы велись переговоры. Я уже знал, что осенью отправлюсь в Лондон в качестве представителя Легиона, и здесь мне оставалось жить лишь несколько летних месяцев. Из всех мест, где довелось мне побывать, этот небольшой отель на берегу озера посреди хвойного леса стал самым лучшим моим жилищем, и я, до сих пор не имея собственного дома, иногда позволял себе помечтать, как однажды построю его в таком же уединенном, тихом уголке.

В ресторане нас ожидал банкет. На небольшой сцене выступало трио виолончелистов, столы были уставлены многочисленными тарелками с закусками. Официанты предлагали вина и легкие коктейли. Поттер произвел на меня хорошее впечатление. Из нервного и суетливого подростка он превратился в спокойного, приветливого, уверенного в себе мужчину. Немного понаблюдав за тем, как он и Бруствер общаются с главами нашей делегации, я отошел к столам перекусить. На веранде, откуда открывался вид на озеро, еще оставались свободные столики, и я, взяв тарелку с бутербродами и местный фирменный коктейль «Гроза фьордов», вышел на улицу, сев поближе к деревьям.

Начинало смеркаться. Отвлекшись от музыки, тихих разговоров за соседними столиками и даже позабыв о бутербродах, я засмотрелся на пейзаж, который в эти месяцы изучил до мелочей, но так и не устал им любоваться.

– Не возражаешь?

Я поднял голову.

– Конечно, садись.

Поттер сел, поставив рядом свой бокал.

– Похоже, тебе скучно, – сказал он. – Не любишь такие сборища?

– Скучно, – ответил я. – Но сегодня для сборища есть хороший повод – наконец-то эта тягомотина закончилась. У Бруствера почти по каждому пункту были возражения.

– За Кингсли не всегда последнее слово, – проговорил Поттер. – Он вынужден советоваться с Визенгамотом, с главами ведомств. Даже эта клоунская Палата Лордов что-то вякала.

При мысли о Палате мне стало смешно.

– Честно, я сперва не поверил, когда о ней узнал. Мало того, что гнездо реваншистов, так еще и название у магглов содрали.

– Если хотят играть в своей песочнице, пусть играют, – ответил Поттер. – В конце концов, они только свое самолюбие тешат и ничего не решают.

– Тот, кто на виду, редко что-то решает, – заметил я.

Поттер ничего не сказал. Сделав глоток, он некоторое время изучал озеро, лес и темнеющее небо.

– Говорят, тебя назначили представителем Легиона, – полувопросительно произнес он, снова взглянув на меня. – Это правда?

– Правда. Осенью вступаю в должность.

– Когда я узнал о Зеленом Легионе, почему-то сразу вспомнил тебя, – сказал Поттер. – Подумал, что если ты где и можешь быть, то только там.

На этот раз промолчал я.

– Слушай, а как ты тогда встретился с Луной? – Поттер вновь начал улыбаться, будто речь зашла о какой-то веселой истории. Я не разделял подобных настроений. Воспоминания пятилетней давности были одними из самых неприятных за все годы моей службы, и я вновь ощутил, как мало тогда меня отделяло от катастрофы.

– Гарри, это совсем не смешно. Они оба могли погибнуть. Мы могли убить их, даже не вступая в разговоры.

– Но ведь ничего не случилось, – легкомысленно возразил Поттер.

– А если бы случилось? С твоей точки зрения это просто забавная встреча в лесу, а я о ней вспоминаю, как о кошмаре.