Текст книги "Не та профессия. Тетрология (СИ)"

Автор книги: Семён Афанасьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 79 страниц)

Глава 14

И снова открывает всё тот же в штатском. Он спать как будто не ложился. На часах – почти без двадцати шесть, но он бодр и свеж. Удивительно…

– Здравия желаю. Я вчера своим запрос отправлял, сейчас ответа жду, – сообщаю со своей стороны калитки.

– Заходи, – он открывает калитку и пропускает меня мимо себя. – Пятнадцать минут, не дольше. В 06.00 тебя тут уже не должно быть.

– Так точно. Спасибо.

– Иди на вчерашнее место сам, там не заперто.

* * *

Групповой чат «Зелёный телеграф» служебной информационной сети погранвойск.

Раздел личных сообщений.

Аб. 4325-ц2. Термязский отряд:::: Аб. ###. колледж: Атени, я на всякий случай к тебе стучал, но ты не на связи. Пишу тут, прочтёшь с утра. Зам по БСП уч. центра не возражает. Все запросы – только официально, строго от твоего деканата, лучше – вообще за визой декана. Со своей стороны он поможет всем, чем может. Но и в самом центре, и в округе есть противники какого-либо сотрудничества с «толстопузиками». Чтоб он не погряз в согласованиях, запрос должен быть, как я сказал.

Пара свободных расчётов, натасканных на подавление терции, есть. Прибудут вместе с ним.

В качестве постоянного инструктора, если встанет вопрос, лично я рекомендовал бы джемадара Пуна: компетентнее не найдёшь. Дополнительно: кавалер креста ГЕРОЯ по закрытому списку, офицер, выслуженное ненаследуемое дворянство за тот случай на пропускном. Сам – отморозок. Твоих «пузатых» точно построит. Или сгноит…

Наши от него с удовольствием бы отдохнули квартал-другой, потому просили передать: с удовольствием к вам его откомандируют. Это на случай если ваши захотят УБП внедрять и отрабатывать либо своё на базе нашего разрабатывать. Инструктора лучше не найти. От Джуры – привет. Говорит, твой КРЕСТ к тебе уже едет. На той неделе жди. До связи. Ахан.

* * *

Слава богу.

Теперь, вместо этой мышиной возни в песочнице, мне есть что предложить и декану, и Валери. Нормальная программа, которую можно адаптировать под местный контингент.

Носитель этой программы для всех видов подразделений, джемадар Пун – в наших кругах личность как одиозная, так и легендарная. Лично я – Ахан не знает – с ним сам лично знаком.

Для начала, Пун лично убил четырнадцать человек в рукопашной. После того, как отстрелял все мины и патроны. Его детское лицо может ввести в заблуждение, но лично я не завидую тем, кто на этот антураж купится. Мне-предыдущему приходилось заниматься под его началом. Отчасти поэтому, я всё ещё жив.

Свернув тщательно переписанный текст сообщения, кладу лист в нагрудный карман. Захлопываю за собой двери и до оговоренного срока успеваю оставить узел связи за пределами видимости.

Утро начинаю, как обычно, со спорт-городка. Валери сегодня почему-то нет. Надеюсь, у него всё в порядке.

После спорт-городка, у себя принимаю шикарный душ, растираюсь новой мочалкой, купленной во время посещения города и чувствую себя помолодевшим и посвежевшим.

В столовой на завтраке я снова один. Успеваю съесть половину, когда от раздачи со своим подносом подходит Валери и, кивнув, садится за мой стол.

– Приветствую. Сидите. Как вчера с Лю прошло?

– Всё штатно. Сравнили планы на трое суток. В итоге, переместили её с детьми сюда – в медблок. Там на третьем этаже есть пустой офицерский люкс на три комнаты и два санузла. Детей разместили в детском саду нижних чинов: она не против, говорит, на её Родине наши нижние чины – не нижние, а наоборот, уважаемые люди. В благодарность, она сейчас оформляет медобслуживание всех нижних чинов и их детей бесплатно, силами медблока.

– Да, это она может… – кивает своим мыслям Валери.

– Потом сходили в город, купили кое-что на аптечном складе, вернулись. Всё.

– Слава богу, – почему-то с явным облегчением выдыхает Валери. – Значит, всё не так плохо.

– Господин подполковник, я связался с термязским учебным центром. Наши готовы и поделиться методиками, предварительно их продемонстрировав. И прислать инструктора, он в своё время учил меня… Единственное условие – запрос должен идти от господина Декана, – протягиваю Валери переписанный мной текст последнего сообщения Ахана.

Валери быстро пробегает текст глазами и удивлённо поднимает взгляд на меня:

– Два расчёта – против терции? Это возможно? Победить, в смысле.

– Так точно, – не вдаюсь в объяснения. – Мне лично приходилось.

– И как? – подаётся вперед Валери.

– Я перед вами. – улыбаюсь уголком рта. – Значит, наша взяла.

– Это случайное стечение обстоятельств или регулярная рабочая методика? – обычно невозмутимый Валери сейчас просто фонит эмоциями.

Или это мои новые таланты раскрываются?

– Рабочая методика. Поставленная на конвейер. Имею предложение: мы демонстрируем её на спортивном празднике в колледже. Как вишню на торте. После этого, те из курсантов, кто с головой хоть немного дружит, должны начать слушать инструктора безоговорочно. Если кто не послушает – им же хуже. Пун умеет заставить с собой считаться… Если вы его временно возьмёте в штат.

– Как проект принимается, – роняет Валери, резко погружаясь в какие-то мысли. – Могу этот листок взять к декану?

– Так точно. Я для того и переписал. Если бы речь шла только о разговоре с вами – вам бы я просто на словах всё пересказал.

Вдруг Валери меняется в лице и, почти не шевеля губами, очень тихо говорит:

– Сидите молча.

А я слышу у себя за спиной шаги пяти человек.

Они подходят к нашему столу со стороны Валери, игнорируя меня. Один из них, в форме Августейшей Канцелярии, церемонно кланяется подполковнику и передаёт большой конверт, запечатанный двумя сургучными печатями в виде короны.

– Господин Валери, ввиду разногласий между вашим домом и домом Бажи, передаю вам Августейшее указание на дуэль между домами.

– Время? – нейтральным тоном спрашивает Валери, вскрывая пакет и начиная читать вложенные внутрь листы.

– Полчаса с момента вручения.

– Сколько оскорблённых представителей выставляет дом Бажи? – всё так же спокойно продолжает общаться с герольдом Валерию

– Двое.

– Неплохо вы подсуетились, – цедит Валери, просматривая лист сверху вниз.

Двое из подошедших кланяются кивком головы. Они наряжены в какую-то униформу; видимо, это и есть представители дома Бажи. Правда, повадками они больше похожи на бретёров.

Вторые двое щёлкают каблуками, склонив голову:

– Мы – секунданты от канцелярии.

– Независимая третья сторона, легализующая двоих на одного? – спокойно бормочет Валери, продолжая читать.

– Вы в праве привлечь любого члена вашего дома в течение ближайшего получаса. – информирует сотрудник Канцелярии.

– Действительно, как же я не подумал, – язвит Валери, обводя рукой вокруг, – их ведь тут так много.

– Что мешает Вам привлечь в партнёры любого другого, господин подполковник? – старательно игнорирую всех остальных, обращаясь к Валери.

– Прямое распоряжение Её Августейшества, – Валери тычет пальцем в бумагу. – Очевидно, кто-то весьма расторопный из Канцелярии подсунул ей на подпись бумагу, которую она не стала читать… впрочем, сейчас уже не разберёшься…

– А разбираться некогда. – завершаю я за него.

– Именно, Атени, именно. – бормочет Валери, переворачивая лист и читая то, что написано на обороте. – Именно на это и расчёт. И поэтому же – двое на одного. Членов своего дома мне сейчас взять негде, а остальным участие прямо запрещено.

– Сколько лет этим вашим дуэльным правилам? – спрашиваю сотрудника Канцелярии, повернувшись к нему, не вставая со стула.

– С вашего позволения, дуэльному уложению Домов более двухсот тридцати лет, – с кивком головы отвечает сотрудник Августейшей Канцелярии, снисходительно глядя на меня с лёгким интересом.

– Тогда вы неверно трактуете ситуацию, – пожимаю плечами. – И упускаете из виду гораздо более легитимные обстоятельства. Боевой устав погранвойск подписан намного позже, около пятнадцати лет назад, если брать в последней редакции. Именно последняя редакция утверждена Её Августейшеством лично. Последняя редакция, как явствует из её титульного листа, прямо отменяет любые другие документы в отношении погранвойск и тех, кто в них служит. И именно последняя редакция чётко определяет: пограничник может предпринимать любые меры по защите жизни своего непосредственного командира. В любой ситуации, угрожающей жизни командира. Устав не оговаривает, будет ли это нападение сопредельной стороны либо невнятная дуэль по правилам, Уставом никак не признаваемым.

– Я не знаком с этим документом, – морщит лоб сотрудник Канцелярии.

– Незнание закона не освобождает от ответственности, – гляжу на него, не мигая. – И лично я буду соблюдать Устав любой ценой. Потом обсудим вместе в Трибунале. С теми, кто выживет. Если вы ввязываетесь в ситуацию, не зная правил, вы позорите своего сюзерена. Её Августейшество, насколько я понимаю?

Сотрудник Канцелярии слегка краснеет:

– Вы уверены в своих словах?

– Вы можете пройти в любую библиотеку и прочесть. – пожимаю плечами. – После чего каждый из вас пятерых будет обвинён лично мной в неуважении к слову законного представителя Багрового стяга Киженцовского погранотряда. Со всеми вытекающими последствиями. Лично мне это – показываю на планки «КРЕСТА» – вручала лично Её Августейшество. На вас я ничего подобного не вижу, господа. Это – о доверии к словам. Кто из вас, господа, может продемонстрировать что-либо если не равноценное, то хотя бы полученное из рук Её Августейшества лично?

По удивлённым лицам всех присутствующих, включая Валери, вижу, что на такой поворот никто не рассчитывал.

Вот и пригодилась железка, кто бы мог подумать… Тем более, мне можно и слукавить.

Её Августейшество должна была вручить её лично, по статуту. Я всегда могу сказать, что три месяца валялся без сознания, ничего не помню. Пусть разбираются. В любом случае, ложью это не является, скорее, фактом, компрометирующим самого монарха: она обязана была вручить лично. Кому-то передоверила…

Обвожу всех пятерых слегка презрительным взглядом превосходства, чувствуя, как в двоих бретёрах закипает злость. Это хорошо.

Секунданты спокойны. Видимо, действительно просто клерки.

Сотрудник канцелярии пытается принять какое-то решение.

Нужно дожимать.

– Я не прошу вас об одолжении, любезный, – окидываю все тем же презрительным взглядом сотрудника Канцелярии. – Я лишь предлагаю привести ваше уложение, которому два века, в соответствие с требованиями моего Устава, которому пятнадцать лет. И который, в отличие от вашего сомнительного уложения, несёт Личную подпись Её Августейшества.

– Как вы себе это видите? – интересуется один из секундантов.

– Пусть дуэль состоится, – пожимаю плечами… – Но я буду защищать своего командира. Так как буду сражаться на его стороне. Как раз, нивелируется разница в количестве бойцов с каждой стороны, – многозначительно улыбаюсь уголком рта.

– Вы являетесь дворянином? – спрашивает второй секундант.

– Я являюсь кавалером КРЕСТА «ЗА ДОБЛЕСТЬ». Врученного лично Ею. Вы считаете меня недостаточно благородным для участия в дуэли?

– Вы не имеете права, по условиям дуэльных поединков, брать в руки «благородный металл». Как будете сражаться? – прорезается один из бретёров, неприязненно глядя на меня.

– Ваш «благородный металл» мне не нужен. – отвечаю ему таким же взглядом. – По уставу, я обязан использовать все подручные средства для выполнения задачи. Мне хватит и этого.

Они отходят посовещаться, чтоб через три минуты к нашему столу подошёл сотрудник Канцелярии:

– Вы можете драться любой частью штатной амуниции погранвойск.

Бретёры в пяти шагах улыбаются, бросая на нас весёлые взгляды. Ну да, с их точки зрения, у меня будет только ножик. В то время как у них – какие-то длинные клинки, не разбираюсь, как они называются.

– Гоподин подполковник, жду вас через пятнадцать минут на дуэльной площадке возле спортгородка? – обращаюсь к Валери, игнорируя всех остальных.

– Вы уверены, Атени? – вопросительно глядит мне в глаза Валери.

– Мне не нужно напрягаться, чтоб помнить и выполнять требования Устава, господин подполковник, – пожимаю плечами. – Это как раз одна из стандартных ситуаций, которые мы с вами обсуждали в вопросах подготовки личного состава…

– Я вас понял Атени. Спасибо. – Валери хлопает меня по плечу и поворачивается к сотруднику Канцелярии, – мне нужно взять шпагу на кафедре.

* * *

Как хорошо, что я хорошо бегаю.

Через полторы минуты уже залетаю к уорренту на склад и кричу от входа, держась за дверь:

– Батя, срочно! Эмпээл есть? Любая?

– Что за спешка? – недовольно выходит из боковой двери уоррент.

– Валери подловили. Дуэль через семь минут. Двое на одного. Если я не успею. – быстро выдыхаю, шаря глазами по сторонам.

– Понял, не пыхти, – быстро подбирается уоррент. – Момент.

И достаёт откуда-то со стеллажа несколько обычных пехотных лопаток.

– Любую, – протягивает их, как сноп, мне рукоятками вперёд. – Хотя стой, эти хуже заточены, – откладывает в сторону пару.

Меня в последний момент осеняет.

– Батя, возьму пару?

– Да без проблем. Хоть все забирай. Никто из местных, кроме тебя, ни разу до полного комплекта снаряги их не затребовал. Им же невместно мужицкий инструмент руками брать…

* * *

Когда я спустя ещё три минуты прибегаю на дуэльную площадку, все сморят на меня в недоумении.

И Валери. И сотрудник Канцелярии. И секунданты с бретёрами дома Бажи. И кто-то из деканата. И курсанты, толпящиеся неподалёку и гудящие, как улей.

– Лопата пехотная малая. Штатный шанцевый инструмент любого бойца погранвойск. И не только их. – по очереди гляжу в глаза секундантов и сотрудника Канцелярии. – Есть возражения?

Те снова совещаются с полминуты, потом одного из секундантов отзывает человек Бажи и что-то шепчет на ухо.

Секундант возвращается и с явным облегчением сообщает:

– Возражений нет. Время!

* * *

Сходимся от краёв площадки. Мы с Валери успели перекинуться парой слов, потому сразу расходимся в разные стороны: я успел ему сказать, что мне нужно как можно больше места. Если придётся изображать двумя лопатами вентилятор, лучше, чтобы его рядом не было, от греха подальше.

Наши визави удивлёны такой необычной тактикой. Вероятно, они ждали, что мы станем спина к спине. Они перекидываются парой слов и «разбирают» нас, направляясь по одному к каждому из нас.

Вентилятор изображать не приходится. Мой противник вооружён каким-то гибридом палаша и мачете, которым в длинном выпаде пытается проверить меня, очевидно, на техничность.

Единственное, что мне приходит в голову – его губит стереотип: ну как же, мужик с лопатой – можно не париться. Даже если лопат две.

Левой отвожу его ковырялку в сторону, правой отрубаю его руку в локте наполовину, возвратным движением чиркая его по горлу.

Лопаты у уоррента заточены на славу. Фонтаном крови меня забрызгивает достаточно сильно. Надо было надеть робу. Хотя, не успевал по времени.

Поворачиваюсь, чтоб бежать помогать Валери, но он в моей помощи не нуждается. Не знаю, как, зажав шпагу противника подмышкой, он дважды всаживает свою второму в сердце и горло короткими уколами со средней дистанции.

* * *

Через пятнадцать минут после дуэли, я сижу на складе у уоррента, раздетый до трусов.

Моя залитая кровью одежда стирается кем-то из жён нижних чинов. От занятий Валери меня и на сегодня освободил, правда, сославшись на декана: до выяснения каких-то обстоятельств. Мне приказано идти к уорренту и не покидать склад до особого распоряжения. Либо – до ужина.

Что я с удовольствием и делаю.

* * *

– А ведь я знаю, где лопатку как короткую алебарду используют, – прищуривает один глаз уоррент.

– И я знаю, – в противоположность ему, я широко открываю оба глаза в удивлении. – И в любом погранотряде это знают. Её в любом ВПБСе так используют. Ну, вернее, учат использовать, а уже там – кто на что выучился… У нас эта лопата – стандартный шанцевый инструмент и обязательный элемент экипировки. А рубить ею учат уже на первой неделе службы. Всех подряд. На границе оно не знаешь, что и как в любой момент подвернуться может.

– Да? – теперь уоррент удивлённо раскрывает глаза и чешет затылок. – Одна-ако… Я другое имел в виду… но ладно.

– А ещё есть подразделения погранвойск, ведущие разведку на сопредельной территории. – гляжу уорренту в глаза. – в том числе, нелегальную… Как ты думаешь, батя, могли при подготовке таких подразделений пройти мимо такого шикарного предмета двойного назначения? Как короткая алебарда – она же малая пехотная лопатка?

– А ты каким местом к нелегальной, в Ужуме-то? – удивленно поднимает брови уоррент. – Тебе в Кименистане, если нелегалом, только до первого пастуха дойти – и всё… С твоей белобрысой личностью. И лупоглазой рожей, прости паря за правду.

Мы оба начинаем смеяться, а я отвечаю:

– Был и.о. командира ВПБСа. То есть, пользователь номер один ЛЮБОЙ информации, добытой на сопредельной стороне. – смотрю на уоррента, наклонив голову к плечу. – В том числе и от таких подразделений. Как думаешь, я там бумаги подолгу читал? Или больше с живыми людьми общался? Чтоб обстановку и перед войной оценить, и уже после её начала?

– Логично, – бормочет уоррент и снова погружается в какие-то размышления.

– Батя, не знаю, что ты задумал, но на курс молодого бойца тебе уже поздновато, – смеюсь. – А то б отправил я тебя в Термяз. В учебный центр. Там бы тебя быстро научили этой лопатой и окоп рыть за четверть часа. В каменистом грунте. И яйца на ней жарить – вместо сковороды! Кстати, вначале её прямо под солнцем в песке греешь, без костра жарятся… И головы ей рубить тоже научили бы.

Уоррент удивлённо качает головой, широко открыв глаза:

– Ты смотри… кто бы мог подумать…

– Батя, кому надо – в войсках не идиоты! – назидательно поднимаю палец. – Если ты тут с тремя курсами философского факультета – простым уоррентом, можешь представить, кто на границе будет подготовкой личного состава заниматься?

– И снова логично… – кивает своим мыслям уоррент. – Но неожиданно…

– По секрету. Есть такая концепция – Уникального Боевого Преимущества. Всем погранвойскам известная. От Нижнего Ужума до Рыбной Страны. Чисто нашего «верхнего» штаба термин. Который в каждом отряде, с учётом собственной обстановки, до ума доводится. – снова склонив голову к плечу, сообщаю ему. – Вот как ты думаешь, при разработке и отработке УБП, могут постоянно воюющие – не на параде! – люди пройти мимо хоть одного мало-мальски годного элемента снаряги? Чтоб использование его ресурса проанализировать не по полной? Кстати, хорошо, что ты философ… а то я не знаю как тебе-деревенскому б это объяснял. Какими словами.

И мы оба с ним снова смеёмся.

* * *

Вместо примечания.

Смешно, но нашей пехотной лопате более ста лет. Например, Линеменовская – с 1878 года: https://ru.wikipedia.org/wiki/Малая_пехотная_лопата

ЧУЬ НЕ ЗАБЫЛ.

https://en.wikipedia.org/wiki/Dipprasad_Pun

Диппрасад Пун. Правда, хавилдар, а не джемадар, но то уже детали:-)

действительно убил намного более десятка лично в конкретном бою (Афганистан), не знаю, как его одного на блокпосту оставили…

Отстреляв 400 патронов (всё, что было, согласно рапорта), истратив 17 гранат, одну клеймора. Последнего добивал треножником пулемёта в рукопашной.

Лицо – на самом деле детское. Что, вероятно, и вводит в заблуждение.

И да, кавалер креста ЗА ДОБЛЕСТЬ:-) Врученного лично королевой, судя по фото:-)

Кстати, судя по этом же фото, его рост – около 160 см. Если не меньше.

Глава 15

Минут через сорок появляется Валери с перебинтованной кистью левой руки и с пузатой бутылкой местного рома.

– Сидите, – предупреждающе поднимает он руку и присаживаясь за стол третьим. – Атени, спасибо ещё раз.

– Всегда в вашем распоряжении, господин подполковник. – растягивать сейчас что-то более многословное, на тему человеческих отношений, будет явно лишним.

– Вальтер, у тебя есть во что налить? – обращается Валери к уорренту.

Тот молча встаёт, подходит к шкафу и ставит на стол три обычных кружки вместе с флягой:

– Извини, Вал, посуда только эта. Во фляге – просто вода. Я как-то не любитель…

– Да я тоже, – признаётся Валери.

– Я вообще не пью алкоголь, – добавляю я.

– Ну тогда убирай к себе! – отодвигает Валери бутылку в сторону уоррента. – найдёшь применение.

– У нас не прокиснет, – хмыкает уоррент. – Но именно эта пусть ждёт своего случая. То, что вы накуролесили, на этом явно не окончится.

– Поясни? – спрашивает Валери, наливая из фляги в свою кружку воды.

– И мне налей, – бросает уоррент, доставая из-под стола пакет с галетами.

Интересно. У них, оказывается, какие-то личные отношения. Если они мало того, что «на ты» наедине, так ещё и подполковник уорренту лично воду подаёт.

– Вал, ты, видимо, ещё не отошёл. Если не соображаешь, – неодобрительно косится уоррент на Валери. – Малец кого приколол?

– Джанго, штатного бретёра дома Бажи. – наморщив лоб, отвечает Валери. – И что?

– Чей Джанго сын?

– Не знаю. – разводит руками Валери.

Я выполняю роль статиста. Мне ничего не говорят ни имена, ни титулы.

– Сестры жены Главы дома. Теперь ты мне скажи. В каком случае его могли сюда послать?

– Два условия, – быстро соображает Валери. – Первое: уверены, что он в полной безопасности. Получается, всё было подстроено, продумано, и живым я уйти был не должен… ну, это я и сам сразу понял… А вот второе условие ещё интереснее: кроме него, больше некого было послать.

Уоррент поднимает вверх указательный палец:

– Именно. А в каком случае им некого послать? С учётом информации от мальца? – кивает уоррент на меня.

– Если остальные бретёры Дома вне досягаемости, – медленно говорит Валери, – например, за границей.

Уоррент снова поднимает вверх палец.

– Вот именно. Теперь ты мне скажи… Это – обычные шероховатости между кланами? Как всегда было? Или, по признакам, тянет на что побольше? Типа подготовки мятежа?

– Да нет, мятеж – вряд ли, – не соглашается Валери. – Но вот хлопни они меня сегодня, и на быстром внедрении новой учебной программы можно было бы ставить крест: слишком многое на меня завязано… Интересно, совпадение ли это…

– Мне тоже это интересно, – бормочет уоррент, наливая воды и в свою кружку.

– Господа, извиняюсь за вмешательство, – как могу деликатно, напоминаю о себе.

– Да брось юродствовать, – отмахивается уоррент, – говори, что надумал.

– Есть правило. Сейчас скажу – вы сами поймёте откуда. «Всё, что может быть истолковано, как угроза, является угрозой и иначе не истолковывается. До появления дополнительной информации».

Валери с уоррентом смеются, потом Валери хлопает себя по коленям и поднимается:

– Золотые слова. Добавить нечего. Я, в таком случае, побежал… Еще раз спасибо, Атени. Пока, Вальтер.

* * *

Мы с уоррентом ещё пару часов гоняем чаи и сравниваем взаимный опыт по службе. Потом мне приносят чистую, сухую и выглаженную форму (спасибо летней жаре) и меня вызывает в деканат посыльный Декана.

В кабинете Декана, кроме него самого уже сидят Валери и Лю.

– Нуте-с, весь совет в сборе, – опускает ладони на крышку стола Декан. – Атени, садитесь. Начинаем. Цель нашего собрания: принятие решения о дополнении учебной программы готовым блоком. Который может предоставить Термязский центр, спасибо, Атени. Мы связались с указанными вами лицами и всё обсудили, у меня есть собственные каналы связи…

– Господин декан, разрешите. Моё присутствие точно необходимо? – спрашиваю. – Вопрос явно не в рамках курсантской компетенции. Позвольте спросить откровенно, что здесь сейчас делаю я?

– Вопрос понятен, отвечаю: джемадар Пун, с которым я беседовал лично, предлагая ему должность штатного инструктора колледжа в рамках перехода на новую программу, однозначно выставил условие: ему нужен помощник. Младший инструктор, полностью знакомый со всеми деталями новой программы обучения. И имеющий опыт действий в рамках данной программы.

На мне скрещиваются сразу три взгляда.

Пун, гад. Припомню, как приедешь…

– Вы уже догадались, какое решение было принято? – совсем мирно и по-граждански улыбается декан.

– Подозреваю, – бормочу, глядя на стол перед собой.

– Атени, давайте начистоту. – подключается Валери. – Как офицеру и командиру, вам в нашем колледже делать нечего. В том смысле, что вы всё и так знаете. Ещё и по схемам, которые мы только будем пытаться осваивать.

– Единственное, чему вас надо учить, это медицина. И профильные дисциплины, – добавляет Лю. – Но, во-первых, это вполне можно совмещать с функциями инструктора. И, во-вторых, на следующей неделе прибудет ваш персональный наставник. Я с ним уже общалась. Он говорит, что по его профилю ему хватит с вами часа в день. За глаза. Можно – после отбоя.

Ну спасибо…

– Получается, у вас будет довольно много свободного времени, которое вы можете провести с пользой для колледжа. – нейтрально завершает декан.

– Неожиданно, – говорю тихо. – В инструкторы не планировал…

– Атени, как насчёт прямого приказа от меня? – спрашивает декан. Мне почему-то кажется, что он хочет улыбнуться.

– Впервые не знаю, что ответить, – признаюсь вслух. – Я могу подумать?

– Боюсь, что нет, – смеётся декан. – Я успел пообщаться с Пуном достаточно плотно. И я сделаю всё, чтоб этот инструктор приступил к обучению курсантов в этом колледже в этом учебном году. Как можно скорее. Его условием являетесь вы, Атени. Извините, мы всё же не в театре. Где желание исполнителя – закон для режиссёра. Если вам так будет легче, считайте это моим прямым и недвусмысленным приказом.

Почему-то все трое за столом улыбаются.

Ну, Пун. Ну, гад. Припомню…

* * *

Кофейня по дороге из Первого Специального магического военного колледжа в Старый Город. За столом – несколько человек в формах курсантов колледжа.

– Вы видели, как он его? – говорит, отпивая из бокала, светловолосая девушка с нашивками курсанта-хирурга второго курса.

– Да случайно получилось! Это же бретёры дома Бажи! Вы же не думаете, что какой-то мужлан, вчера от сохи, своей мотыгой мог победить профессионального дуэлянта? – горячится худощавый брюнет.

– А он не дуэлировал, – хмуро бросает здоровяк с фигурой циркового атлета. – Он шёл убивать.

– Это разве не одно и то же? – удивляется худощавый брюнет.

– Я не про бретёров Бажи. Я про этого резкого сержанта, – отвечает здоровяк.

– Я ничего не почувствовала, – возражает девушка с нашивками хирурга.

– А у тебя эмпатия сколько? – не выказывая эмоций, спрашивает здоровяк, глядя в кружку с пивом.

– Три единицы на последней аттестации, – с вызовом отвечает светловолосая.

– А у меня – одиннадцать, – спокойно говорит здоровяк. – Тоже на последней.

– Ты ж пропустил аттестацию? – удивляется худощавый брюнет. – Когда это тебе одиннадцать поставили?

– Я не пропустил, – качает головой здоровяк. – Я на первом образовании аттестовывался. Предоставил выписку из предыдущего диплома. В юридическом же тоже была аттестация на эмпатию. Вот оттуда взяли.

– Это сколько лет назад у тебя было одиннадцать? – недоверчиво спрашивает светловолосая девушка.

– Четыре. Сейчас, думаю, подросло… – задумчиво говорит здоровяк.

– Ничего себе! Фрам! Это же ты можешь… – начинает худощавый брюнет, но здоровяк его останавливает, положив руку на предплечье.

– Тс-с-с. Не шуми. Деньги любят тишину… Ты думаешь, нам моё отсутствие на аттестации в колледже ничего не стоило? Отец одних денег отнёс знаешь сколько… Не считая льгот…

– Так ты специально скрываешь настоящий ранг эмпатии? – догадывается светловолосая девушка.

– Браво, вы удивительно проницательны, – уголком губ улыбается здоровяк. – Зачем нам нужно, чтоб все Дома знали, кто самый сильный эмпат в Двадцатке? Мы гораздо больше заработаем, если это останется в тайне… Так что вас тоже попрошу…

– Мы – могила! – обещает худощавый брюнет. – Так что ты говорил о том, что сержант шёл не дуэлировать?

– Вы не поймёте. Я сам не знаю, как объяснить. Он вообще не испытывал эмоций. Вот ты, Люк, если бы шёл на дуэль против дома Бажи с лопатой в руке, хоть немного нервничал бы? – обращается здоровяк к блондину напротив.

– Я бы сделал всё, чтоб с бретёром Дома Двадцатки на дуэль не попасть. – уныло отвечает блондин. – Особенно с лопатой… Но если бы пришлось, спокойным бы точно не был.

– Может, это потому, что он – смертник? И сам давно себя похоронил? – задумчиво говорит брюнетка, сидящая слева от худощавого юноши.

– Всё может быть, – кивает здоровяк. – Но лично меня гораздо больше, как юриста, занимает вопрос: по какому праву простолюдин вообще попал участником на дуэль между домами? Особенно – между домами Бажи и Валери? И тут уже не важно, с какими эмоциями он там оказался…

– Ну, он – кавалер КРЕСТА, – неуверенно предполагает брюнетка.

– Не основание. Как юрист говорю. – качает головой здоровяк. – Если только без «благородного металла» в руках… Понимаете, нет логичного объяснения. И меня это пугает. Если сейчас быдло до дуэлей с нами допускают, пусть и в таком странном виде, с какими-то мотыгами… и ведь результат каков… А дальше что будет?

– Так он и был без «благородного металла»! Он с лопатой был! – громко шепчет блондинка.

– Ну вот разве что так, – задумчиво говорит здоровяк. – Но зачем дому Валери такие странности? Они же теперь не пойми кому обязаны? Вернее как раз понятно, кому. Валери теперь обязаны мужику с лопатой! Кстати, а это объяснило бы то, что он не боялся. Если предположить, что он понимал, на что идёт…

– Как бы не пришла пора в другое место переводиться, – цедит блондинка. – То сортиры чисти, то смотри, как простолюдин в Двадцатке дуэлирует. Граблями.

– Да ну, случайность, наверное? – в поисках поддержки оглядывает собеседников худощавый брюнет.

– Ага, три раза подряд… – кивает здоровяк. – Загибай пальцы: первый раз – когда его вообще на эту дуэль допустили. Причём не кто-то, а Августейшая Канцелярия личным присутствием. Второй раз – когда он не испытывал эмоций. Топая с лопатой на дом Бажи. Ну, второй раз, может, и не вариант – он же смертник… Тут, согласен, чёрт знает что может быть в эмоциях… Раньше ни одного смертника не видел, опыта не имею… НО есть и третий раз – это когда он своей лопатой победил. И кого? Самого Джанго! Не многовато ли совпадений?

– Да, каждое по отдельности – вроде бы и ладно, – задумчиво тянет блондинка. – А вот всё вместе – действительно странно.

– Да Валери всегда со странностями были, – бормочет брюнетка.

– Смотри в колледже не ляпни! – осаживает её подруга.

– Я же не дура…

Окончание фразы тонет в раскатах грома на улице. Начинается гроза.