Текст книги "Не та профессия. Тетрология (СИ)"

Автор книги: Семён Афанасьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 79 страниц)

Глава 5

Народ на площади ощутимо напрягся.

С одной стороны, посланники шаха, даже столь сильно перегибающие палку, многими на площади ощущались ощутимо роднее, чем пришлые из туркан (всё же, своя кровь есть своя кровь. И от того, что по земле и на картах провели границы, народ чувствовать себя единым не перестал).

С другой стороны, сами личности «несущих справедливость» с той стороны границы несколько отталкивали. Чтоб сказать мягко.

Кроме того, что ни говори, но в этом городе власти шаха не было. Ни по закону, ни по факту, ни по сложившимся традициям.

А брат дочери Хана туркан, на удивление, даже высоко взлетев за столь короткое время (если говорить о степени влияния в городе), не нажил себе настоящих врагов. Что тоже было удивительно, хотя и объяснимо.

Так‑то, отдельные личности имели много оснований его ненавидеть. Но в городе исстари мыслили не только категориями личностей, но и категориями целых народов.

И вот по прошествии очень короткого времени люди вокруг с удивлением заметили, что в среде пашто у Атарбая есть почти что друзья, пусть и только из горных кланов Каррани. Тот же Актар, который из вазири, относился к здоровяку более чем доброжелательно (и это было видно). Как и его многочисленная родня, кстати.

В среде дари (и фарси, что одно и то же), Атарбай решал все возникающие вопросы через доктора Файзуллу, имевшего непререкаемый авторитет, поскольку мнение доктора ни по каким вопросам никогда не оспаривалось.

Белуджи очень прислушивались к мнению Старшины мясного ряда, с которым вела дела младшая сестра здоровяка, она же по совместительству нынешняя Ханша туркан.

И так далее.

Что Атарбай говорит и на фарси (не особо грамотно, но вполне сносно), в городе знали все. Об этом могли не знать посланники шаха, но зачем их сейчас провоцировать, люди на площади не понимали.

Более раздражающего шага в адрес «гостей», чем заговорить в такой ситуации на туркане, в этой ситуации сложно было придумать.

Пауза чуть затянулась, натянув струной и напряжение, висящее в воздухе.

Вместо ответа, брат дочери Хана коротко выругался себе под нос и ткнул своей деревянной палкой вперёд, прямо в зубы магу огня.

Из глаз того непроизвольно брызнули слёзы, губы окрасились красным, а в передних зубах образовалась прореха.

Все присутствующие напряглись ещё больше, хотя, казалось, дальше уже было некуда.

– Говори на языке Правителя этой земли, перс, – отзеркалил интонации самого мага здоровяк. – Кто такие, по какому праву творите произвол на этой земле?

Вместо ответа, покрасневший пострадавший в мгновение ока сплёл пальцами вязь и выдал, видимо, боевой каст.

«Видимо» потому, что каст не сработал.

Оба мага переглянулись и их лица отразили искреннее и неподдельное удивление. Окружающие сообразили, что эта двойка, работая вместе, вероятнее всего, научилась общаться молча (что в случае с менталистами не такая уж и задача, отметил про себя Файзулла).

Маг огня повторил каст, снова и снова. С тем же успехом.

– Что, не работает? – насмешливо кивнул Атарбай, теперь уже на фарси. – Последний раз спрашиваю. Кто такие? По какому праву здесь?

Менталист, явно напрягаясь, в ответ нахмурился и за какую‑то секунду даже вспотел, несмотря на прохладный для нынешних мест ветер.

– Понятно. Ещё и тупые придурки, – ни к кому не обращаясь, продолжил брат дочери Хана на фарси. – Вы арестованы городской стражей. Бросить оружие, стать на колени, руки за голову.

– Ты дорого заплатишь за свою беспредельную наглость, смерд, – прошипел в ответ менталист, явно не оставляя попыток что‑то предпринять (судя по его лицу и бормотанию). – Ты вообще понимаешь, с кем сейчас разговариваешь?

– Вполне, – кивнул брат ханской дочери. – С бандой, пусть и обряженной в единообразную одежду, но с находящейся в городе с оружием незаконно и попирающей местные законы.

– Закон в мире один, это шах‑ин‑шах! – выкрикнул один из десятка солдат, попутно отдавая шёпотом какую‑то команду остальным.

– Ты ничего не перепутал? – здоровяк удивлённо посмотрел на нового собеседника. – Где ты, по‑твоему, сейчас находишься, молокосос?!

– Эта земля скоро будет нашей! Я у себя дома! – выдал в ответ перс то, что говорящие на дари в этом городе подспудно чувствовали и так. Просто где‑то боялись себе в этом признаваться.

– Да что ты говоришь, родной… Ну тогда поздравляю. К обвинениям при аресте добавляется ещё и бунт против власти Султана, – пожал плечами Атарбай. – Если вы заблудились на полсотни переходов и не понимаете, где находитесь.

Говоривший последним, юнец из персов выхватил клинок и, прыгнув вперёд, сделал выпад в адрес здоровяка.

Палка в руках того неожиданно ожила, каким‑то чудом превратившись в двухлезвийную глефу. Смахнувшую персу вначале руку, а затем и голову.

– Оружие на землю. Руки за голову. Или умрёте прямо сейчас, это последнее предупреждение, – словно забил в землю сваи брат молодой ханши.

– Да кого мы слушаем?! – неожиданно высоким голосом взвизгнул второй десятник, в поисках поддержки оглядываясь на двух магов. – Убить его!..

В этот самый момент маг огня, как‑то по‑особому перемигнувшись с напарником, неожиданно отпрыгнул в сторону и со всех ног устремился прочь по одной из улочек, ведущей с площади.

Два десятка солдат (без одного) с похвальной быстротой последовали команде и, образовав подобие строя, ринулись на здоровяка.

Менталист, отпрыгнув в сторону, возобновил невнятное бормотание, пристально таращась на Атарбая и выдавая какие‑то пассы руками. На вид, впрочем, безрезультатно.

Первым делом здоровяк подцепил с ближайшего прилавка здоровенную дыню и без замаха швырнул её в менталиста.

Спелый плод оказался на удивление тяжёлым, а бросок – сильным. Сладкий перезрелый шар буквально разбился от удара об лоб мага, попутно разбрызгав жижей пару стоящих рядом.

Менталист упал на прямых ногах, затылком назад, как подкошенный.

Файзулла сперва охнул, затем тут же спохватился и сдержал естественный порыв броситься оказывать первую помощь всем, оказавшимся на земле. Тем более что самому первому юнцу она уже явно не требовалась.

Солдаты персов, надо отдать им должное, мгновенно перестроились.

Брат дочери хана, однако, прокричав непонятно кому неясную команду на пашто, скорчил зверское лицо и пару секунд успешно отражал атаки ближайших двух персов.

Файзулла ещё подумал, что в действиях здоровяка явно чувствуется как минимум солидный опыт. Тот не делал ошибок, грамотно использовал преимущество в росте и длине оружия и длине рук, удерживая дистанцию. Мелкие порезы были не в счёт.

Через весьма непродолжительное время, людям на площади показавшееся вечностью, из‑за ближайшего прилавка вылетела рыболовная сеть. Направление её полёту задавали камни, кажется, просто завязанные в углах.

Следом за ней последовала вторая, и третья, и ещё одна.

Через какие‑то мгновения немногочисленные персы оказались обездвижены, а из‑за прилавка показались пятеро пашто, состоявших в обновлённой городской страже.

– Благодарю, вовремя, – чуть устало выдохнул брат дочери Хана. – Справитесь сами?

– Теперь вполне, – кивнул старший из пашто, занося клинок над лежащим на земле менталистом.

– СТОЙ! – перехватил его руку здоровяк. – Его допросить надо!

Пашто послушался, но с сомнением покачал головой.

– Стойте оба, – Файзулла решительными движениями проложил себе дорогу среди людей. – Коллега, – доктор снизу вверх требовательно посмотрел на Атарбая. – Вы уже поняли, что он менталист?

– Пока только заподозрил, – осторожно кивнул тот. – Было не до анализа ощущений. Но да, что‑то такое показалось. Я с ними раньше дела не имел, потому не был уверен.

– Зато я уверен, – твёрдо кивнул Файзулла. – Если его оставить в живых…

– Не продолжайте. Понятно и так… – задумался на секунду здоровяк. – А чем ему можно помешать? Ну, в случае чего?..

– Боль, – пожал плечами врач. – Как и всем магам…

Стоявший рядом пашто в этом месте удовлетворённо кивнул и взмахнул клинком, отделяя руку лежащего на земле мага чётко в локтевом суставе.

– Всё равно потом по суду руку рубить, – пояснил он чуть опешившим собеседникам. – А так сейчас перетянем, и какое‑то время не опасаемся. Ты сейчас куда? – крикнул он вслед порысившему в переулок Атарбаю.

– Попробую последнего догнать! – раздалось из‑за домов.

_________

Примечание 1.

О том, что фарси, дари и таджикский суть один язык, а не три разных, сказано много.

https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9F%D0%BB%D1%8E%D1%80%D0%B8%D1%86%D0%B5%D0%BD%D1%82%D1%80%D0%B8%D1%87%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9_%D1%8F%D0%B7%D1%8B%D0%BA

Примечание 2.

Тот же Кандагар действительно завоёвывался Надир‑шахом в XVIII веке в реальной истории.

https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%D0%B0%D0%BD%D0%B4%D0%B0%D0%B3%D0%B0%D1%80#%D0%98%D1%81%D1%82%D0%BE%D1%80%D0%B8%D1%8F

Глава 6

– Не понимаю, на что они рассчитывали, – отпив глоток, ставлю на стол пиалу с чаем, заботливо поданную Алтынай.

Прыткого перса, который был магом огня, я так и не догнал.

Когда я по его следам прибежал на окраину города, у коновязи я застал лишь два десятка коней (на которых, видимо, персидский отряд сюда и прибыл).

К сожалению, я не Алтынай; и определить, сколько лошадей перс взял с собой, по виду одной лишь коновязи, я не смог. Равно как не смог и отгадать, что это были за кони, и догоню ли я их пешком в течение суток.

Также, мне было не понятно, куда  тот бросится бежать. С одной стороны, логичнее ему было бы двинуться прямо на запад, домой.

Но с другой стороны, я сам, совсем недавно, в полностью аналогичной ситуации, пошёл никак не на север, а вообще на юго‑восток… Так что, логика тут тоже не всегда показатель.

Бегом вернувшись на площадь, я застал всё ещё бурлящую толпу, аккуратно отрубленные руки двух десятков «задержанных» прямо в лужах крови и ни одного из «фигурантов».

– Их увели в тюрьму! – охотно сообщил мне ближайший торговец (тот самый, дыня которого мне помогла). – Тебе просили передать, что тебя ждёт дочь вашего Хана в вашем доме!

В нашем «административном здании» я застал уже целое мини собрание из значимых людей города.

За круглым дастарханом (его сделали специально по требованию Алтынай, наслушавшейся от меня мифологии оттуда ) присутствовали Актар с парой пашто из других каумов, несколько торговцев дари, Иосиф, сама Алтынай.

В течение получаса подошли ещё люди.

Темой собрания, естественно, была выработка проекта решения Совета Города по факту сегодняшних происшествий.

– Может, позовём Казначея? – предлагаю по старой привычке оповещать тех, на кого можно свалить часть работы.

– Ты пришёл позже, – отрицательно качает головой пуштун рядом с Актаром. – Не надо его звать. Давайте пока обсудим всё в узком кругу.

Ну‑у‑у, не знаю, насколько этот круг «узкий». По мне, людей присутствует достаточно для того, чтоб обо всём сказанном тут через полчаса гудел весь город .

Алтынай что‑то замечает на моём лице и коротко касается моего локтя, делая знак помолчать.

– Ну давай, говори, – кивает Иосифу Актар. – Как самый осведомлёный о делах вне города…

– Мы ничего не знаем о причинах. Девочка, за которой гнались, просто родом из «не той» семьи. Ранее они были приближены к шаху, затем нелицеприятно отозвались о нём; там с последствиями сейчас всё быстро. Гнались действительно в надежде выслужиться. – Бодро сообщает Иосиф.

– Как они оказались тут? – влезаю. – Не далековато ли от их границ?

– Во‑первых, ранее иногда случалось такое, что слуги шаха ловили их же преступников на других землях, – замечает представитель самого сведомлённого народа. – Хотя и не заходили никогда так далеко в своих действиях… Но что сподвигло их в этот раз на такое, у меня нет даже тени мысли.

– Допросим – узнаем, – философски хмыкает Актар, забрасывая в род пару орешков, которые берёт с ближайшего блюда. – Но вы, учёные люди, вечно склонны всё усложнять. Судя по тому, что доходит до этих земель, в шахских землях сейчас вовсю процветает взятие заложников. У кого‑то из этих двух магов в заложниках может находиться какой‑то близкий член семьи. Вот и вся причина их чрезмерного рвения.

– Или не член семьи, но кто‑то не менее близкий, – бормочет Алтынай, поскольку для удобства присутствующих беседа ведётся на туркане.

– Или так, – покладисто соглашается Актар, протягивая руку за следующим орехом. – Плюс, парни молодые, ещё горячие и глупые. Невысокие достоинства нашей городской стражи до последних времён, если честно, были известно далеко вокруг. Если сотника стражи смогла зарезать женщина, – пуштун вежливо кланяется в сторону Алтынай, – средь бела дня, на виду у всех… С точки зрения этих  двух десятков, им нечего было опасаться, особенно в сопровождении двух магов.

– Боевых магов, – доносится от сидящих напротив дари. – А так, да. Всё верно. Но это не всё. Пожалуйста, давайте дождёмся почтенного Бехроза. Он прислал мальчика, просил его подождать. Ему тоже есть что сказать.

Какое‑то время дружно едим орехи с курагой и пьём чай.

Бехроз появляется где‑то через час, встревоженный и запыхавшийся:

– Приветствую всех, прошу прощения! – он, подобно Актару, вначале отдаёт должное орехам, затем продолжает. – Эти два десятка фарси, кажется, были не единственными в городе. Возле амбара убиты двое охранявших его наших людей, пропала незначительная часть засоленной рыбы, которую поставляет Орда. Я ходил туда сам, посмотреть своими глазами; и уже потом хотел сообщить вам подробно.

На самом деле, на городской склад рыбу теперь поставляют отчасти и пашто, но поправлять не буду.

– Какое количество рыбы пропало? – удивляется Актар. – Кому она вообще сейчас понадобилась, чтоб из‑за неё убивать?

– Что за люди убиты? – опешивает Алтынай.

– Что‑то ещё известно? – спрашивает не менее удивлённый Иосиф. – Кому надо из‑за копеечного товара так рисковать? Или похищено всё же более чем «немного»?

– Давайте по порядку, – вздыхает Бехроз. – Рыба у нас лежит в четырёх ямах, поверх льда с гор, разложена по размеру. Взяли по две или три рыбины каждого размера, из каждой ямы. То есть, всего порядка десятка или около того. Это общественный амбар, потому его охраняли двое. Один человек от Орды, второй от пашто.

Актар с Алтынай напряжённо кивают в такт его словам.

– Убиты оба, – продолжает белуджи. – Причём оба сзади.

Я пока не в курсе, по каким правилам действовал этот «караул», но вполне может статься, что обоих подловили в неудобный момент.

– Убиты в течение получаса. У меня всё, – завершает свой рассказ Старшина мясного ряда.

– День загадок, – бормочу уже я. – Почтенные, я отлучусь. Мне нужно самому сходить к этим амбарам, всё посмотреть.

– А мы пока людей шаха допросим, – вслед за мной выбирается из‑за стола Актар, выполняющий, помимо прочего, функции начальства в пуштунском «сегменте» городской стражи.

*********

Солёную и копчёную рыбу город запас для того, чтоб посмотреть, как она будет храниться в разных состояниях. Товар до последнего времени считался штучным и в больших количествах с этим продуктом дела никто раньше не имел.

Бехроз, входящий в число уважаемых в городе людей, предложил посмотреть, как рыба будет храниться в «городских» количествах, поскольку Совет Города оперировал теперь и такими понятиями.

Брат дочери степного Хана (отчасти участвующий в действиях обновлённой городской Стражи) сегодня уже исполнял обязанности стражника на деле, удивив всех успешностью противостояния с магами шаха персов.

Одному из магов, правда, удалось сбежать; но жители города на базарной площади ожидали гораздо худшего развития событий.

К счастью для города и Стражи, что‑то у персов не задалось. Повелитель огня сбежал, а его напарник вместе с остальными лишился одной из рук и теперь наверняка делился всем, что мог вспомнить, с пуштунами в каменном мешке тюрьмы.

Вскоре после происшествия на площади уважаемые люди города уединились в здании Совета Города. А ещё через какое‑то время оттуда вышел Атарбай и направился прямиком к возводимым общественным амбарам.

Вначале он чуть не на четвереньках ползал на местах, где убили двух охранников.

Кстати, в этот момент очень многие жители города с благодарностью вспомнили договор между пашто и туркан о том, что каждое ответственное дело должно делаться с участием представителей обоих этих народов.

Сейчас, когда убиты были оба охранника рыбного склада, благодаря этому решению можно было не опасаться взаимных обвинений, поскольку пострадали и те, и те.

Проползав без малого час вокруг амбара, брат ханской дочери направился поочерёдно к каждым воротам города, о чём‑то расспрашивая посты Стражи на них.

Некоторые из городских ворот не охранялись, потому в тех местах похожий на азара здоровяк достаточно долго говорил с квартальными водовозами, заготовителями топлива и прочим простым людом.

Ещё через какое‑то время Атарбай уселся на рынке, за маленький столик возле лавки джугута Иосифа и, дождавшись Актара из каума Каррани, о чём‑то долго спорил с ним (было выпито четыре или пять чайников чая).

После этого, брат дочери Хана подробно расспросил добрую половину базарных торговцев, записывая зачем‑то ответы на кусочке пергамента остро заточенным угольком.

Некоторые из торговцев, беседуя с лысым здоровяком, из любопытства заглядывали ему в запись, но разобрать ничего не смогли: видимо, у пришедших с далёкого севера туркан было какое‑то своё, неведомое в этих местах, письмо.

Поскольку ущемлёнными (да и то лишь отчасти…) себя сегодня могли чувствовать только те, для кого единственным родным языком был дари, в основной массе люди отвечали Атарбаю охотно. Тем более что он умел поддержать беседу почти с каждым, ни капли не зазнаваясь и будучи искренне вежливым со всеми подряд (несмотря на немалую милость своей младшей сестры, как и доброй половины Совета Города).

_________

Второй «подход к снаряду» делаем в усечённом составе, и уже на нашем с Алтынай этаже.

За уже квадратным дастарханом присутствуют только «свои»: Иосиф, Актар, Бехроз, пара торговцев из дари и ещё кое‑кто из пашто (не только из горных каумов).

– Не сходится, – объявляю результаты своих изысканий, сверяясь со сделанными в течение дня записями.

– Что не сходится? – спрашивает Иосиф, который зашёл позже всех и пропустил начало нашего разговора.

– Рыбный амбар не сходится с людьми шаха. Актар, а вы что‑то выяснили у солдат? – обращаюсь к пуштуну, поскольку обменяться с ним новой информацией ещё не успел.

– Да. Мага пришлось убить, – сразу огорошивает тот. – Больно прыткий попался, не стали рисковать… Обычное дело. У них, оказывается, были договорённости с предыдущим Наместником. Единственным условием было то, что своих беглецов они ловят на территории провинции, но не суются в город. Но сейчас и у них из дворца шаха дует ветер перемен… – Актар многозначительно стучит ногтями по пиале. – И у нас, узнав, что Наместника больше нет, они решили, что их руки развязаны.

– Так а полезли‑то они чего? – спрашивает новый глава Гильдии ткачей.

– Девка была последней из семьи… – Актар называет какое‑то имя, которое лично мне не говорит ничего, а остальные при его звуке уважительно кивают. – У них же сейчас семьи режут под корень, вот стремились выслужиться перед начальством. Плюс, но это пока не точно, вроде как их шах с нашим Султаном что‑то не поделили. И их армию усиленно готовят к какому‑то походу.

Глаза присутствующих скрещиваются на мне и Алтынай.

– Впервые слышу, – спокойно говорит она. – До Дворца Султана далеко. Ехать туда не вариант. Через амулеты подробностей не выяснить.

– В общем, молодые решили выслужиться, плюс у девки по поводу семейной казны что‑то выяснить, – продолжает Актар, прихлёбывая из пиалы. – Так‑то, два мага – сила. Тут им действительно бояться было некого… Если б не Орда, – он хлопает меня по плечу. – Но тут попала, как говорится, мотыга в ручей. Об амбаре с рыбой они ничего не знают. Совсем ничего.

– А им можно верить? – чуть недоверчиво спрашивает один из ткачей.

– Верить нельзя, – спокойно кивает Актар, протягивая руку к сушёным абрикосам. – Но всё сказанное точно. Они не соврали. Мы разговаривали с каждым из десятка, в разное время и в разных комнатах. Поверь, они не сговорились. И соврать мне  у них бы не вышло.

Видимо, ткачи не особо знакомы с местными реалиями, потому что даже я знаю: добрая половина присутствующих за этим столом способны отличить, говорит ли человек правду. Актар – один из них. Уже молчу о способах, которыми пашто стимулировали разговорчивость людей шаха.

– Мне есть что добавить, – беру слово. – Люди шаха появились в городе ровно между часами Фаджр и Зухр, со стороны западных ворот, и сразу проследовали на базар. Такое впечатление, что перед городом они с кем‑то говорили, поскольку очень хорошо знали, куда надо идти, и где искать.

– С ними был маг, читающий мысли, – напоминает Актар. – Он мог остановить первого встречного, быстро расспросить его, а потом сделать так, что человек забыл, о чём разговаривал. Хотя‑я, учитывая, что говорили бы они только с дари…

– Мы не будем сейчас вбивать клинья между разными народами, живущими в городе, – перебивает Актара Иосиф, недовольно качая головой.

– Да, конечно… – спохватывается пуштун.

Я хлопаю себя ладонью по лбу:

– О маге забыл, вернее, не подумал… Да, возможно, его работа.

– Ничего страшного, – скупо улыбается Иосиф. – Магическое племя – совсем не частые гости в этих краях, как и в ваших степях. Учитывать их действия в расчётах достаточно сложно без привычки… Продолжай.

– А вот с амбаром начинается самое интересное. Первое. «Своих» я отмёл сразу, поскольку все знают, что проще попросить у нас или у пашто садака , чем убивать нашего и их людей из‑за десятка рыб, – поясняю подробно ход своих мыслей. – Содеянное рано или поздно всплывёт, и преступник получает кровников сразу с обеих сторон. А десяток рыб – далеко не та ценность, ради которой…

– Всё правильно, – перебивает меня Иосиф, намекая, что совсем разжёвывать не нужно. – Если уж убивать, то лучше убить другую пару людей, с совсем другими деньгами.

Некоторые присутствующие вскидываются, Иосиф примирительно поднимает ладони:

– Я не одобряю. Я рассуждаю.

– Что там с возможными убийцами? – деликатно выполняет функцию модератора Актар. – Лично я согласен, что в первую очередь надо искать чужаков.

– Вот через ворота сегодня более‑менее подходящих на эту роль Стража не помнит, – рисую на доске для записей местную цифру «один». – Это, конечно, ничего само по себе не доказывает, но давайте отметим… Далее. Вокруг склада странного человека видели водовозы. Причём этот человек шёл к складу вначале по улице Менял, затем – там, где ходят водовозы, потом его видели в аптечном квартале. – Рисую двойку.

– Ходил кругами? – быстро соображают ткачи, лучше других знающие ту местность.

– Да, – киваю. – Но и это не всё. С кем‑то он говорил на дари; и они клянутся, что это его родной язык. На улице менял он говорил на пашто, без чётких признаков, характерных для определённой местности. А дровосеки говорят, что с парой наших мальчишек он о чём‑то говорил на туркане. Насколько хорошо, дровосеки сказать не могут, поскольку сами на туркане не говорят. Я послал в наш лагерь, чтоб нашли этих парней; но это займёт время.

– Три разных человека? – задумчиво роняет Иосиф, щёлкая ногтем по ободку своей пиалы. – Одетые примерно одинаково; так, что их можно принять за одного?

– Скорее, двое таких людей, – говорю. – Потому что вот их описания. Водовозы видели человека вот такого роста, – показываю на себе. – А с нашими парнями из Орды разговаривал кто‑то вот на столько ниже, – обозначаю пальцами разницу.

– Ты очень хорошо сделал работу Стражи, Атарбай, – вежливо и чуть удивлённо говорит новый глава Гильдии ткачей.

– Присоединяюсь, – кивает Иосиф. – По мере объяснения всё становится понятным, но предыдущая стража…

– Это не всё, – спешу сместить фокус общего внимания со своей персоны. – Эта пара людей не могла убить охрану склада ранее часа Зухр, поскольку в это время их ещё видели живыми. А вот доблестные стражники шаха в это время уже были на виду, никуда не исчезали и к кварталу амбаров даже не приближались. Это не связанные между собой происшествия.