Текст книги "Не та профессия. Тетрология (СИ)"

Автор книги: Семён Афанасьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 79 страниц)

Глава 39

Утром во время зарядки первый курс засыпает нас вопросами на тему реальных перспектив терции Второго Магического (или аналогичной) против обученного расчёта миномета.

Мы вначале объясняем развёрнуто, отвечая на каждый индивидуальный вопрос. Потом нам это надоедает (поскольку въедливые вопросы не заканчиваются), и Пун волевым решением подводит итог дискуссии:

– У терции против трубы Брауна нет шансов. Если только расчёт не перепился, не лёг спать, не выставив дозоры и не прозевал «туман водника».

Задумчивое молчание первого курса показывает, что они прониклись не до конца. Помогаю Пуну, добавляя уже от своего имени:

– Я слышал, на родине майора Лю вообще есть бойцы, которые с завязанными глазами дерутся в рукопашную либо вообще фехтуют. И достаточно успешно. Вот с трубой Брауна то же самое, но намного проще: как тренировать драку вслепую я не знаю. А вот быстро бегать с миномётом, точно стрелять и быстро брать поправку – этому я знаю, как научить. Более того. На спортивном празднике, такая «дуэль» между нашими колледжами запланирована как часть программы.

* * *

Время спортивного праздника наступает через несколько дней. Он проводится на уже знакомом нам полигоне, сразу в нескольких его частях, поскольку включает бег, плаванье, фехтование, вольтижировку, несколько видов стрельбы и дуэльный турнир.

К участию допущены курсанты обоих магических колледжей, артиллерийской академии, воинские части столицы.

В беге все призовые места предсказуемо достаются нашему колледжу, причём исключительно первому курсу. Мы с Пуном ехидно посмеиваемся, наблюдая, как Дайн сотоварищи выигрывает спринт, а южане и Ран – все дистанции начиная от полумили и далее.

Вольтижировку, фехтование и плаванье лично я не смотрю, поскольку готовлюсь к своему номеру: проверяю ствол, учебные боеприпасы, инструктирую курсантов, в общем, испытываю все прелести нервотрёпки тренера перед соревнованиями.

В этот раз, по нашему настоянию, в программу соревнований включена показательная дуэль между нашим миномётным расчётом и терцией старшекурсников Второго Магического.

С нашей стороны, должны участвовать победители наших внутренних рейтингов, но в последний момент подходит Валери и отзывает меня в сторону:

– Атени, нам очень важно, чтоб победил наш расчёт. Каков ваш личный прогноз на итог этой «дуэли»? – Валери пытливо смотрит на меня, и я понимаю, что по каким-то причинам для него это действительно более чем важно.

– Всё в руках Великой, – пожимаю плечами, не желая его понапрасну обнадёживать сверх меры. – Ребята тренировались, должны справиться.

– Я немного не за этим. – Валери явно смущается, но в итоге преодолевает себя и продолжает. – Согласно одному из реестров, вы по-прежнему числитесь курсантом. Включение лично вас в расчёт поможет победить нашей группе?

– По идее, Дайн должен справиться, – смотрю влево, где наш сводный расчёт что-то эмоционально обсуждает, размахивая руками. – Но если буду участвовать я, конечно, все случайности будут сведены к нолю. Со мной, у стихийников без вариантов. Размажем. Как масло по бутерброду.

Задача действительно стандартная. С ней справлялся и Атени, причём в боевой обстановке. И лично мне есть что добавить…

– Тогда моя личная просьба. – На одном дыхании выдаёт Валери. – Пожалуйста, от нашего колледжа в составе расчёта участвуйте вы. И вот почему…

– На позицию… бегом… МАРШ!

Одновременно со свистком арбитра, мы подхватываем заранее распределённый между участниками груз и устремляемся к позиции, намеченной по ту сторону имитации превышающей высоты. Курсанты Второго Магического с удивлением провожают нас взглядом, но вынуждены направиться в другую сторону: правила.

Нам их видеть не обязательно: использование амулетов и пара корректировщиков по обе стороны полигона позволяют нам вести огонь с любой закрытой позиции, благо, расстояния позволяют.

Стихийники, в отличие от нас, для нанесения своего удара должны нас видеть. Потому наш «побег» из зоны видимости воспринимается ими с удивлением: таких дуэлей раньше в программе Спортивного Праздника не было, и им всё в диковинку.

Валери говорит, что специальное оборудование полигона плюс специалисты рядом с терцией не дадут им нанести нам сколь-нибудь серьёзные повреждения, но лично мне рисковать не хочется, даже виртуально.

Мы занимаем давно намеченную мной позицию между лесопосадкой и имитацией каменистого плато, разворачиваемся в боевое положение и прикипаем к связному амулету: корректировщиками у нас сегодня Кхиеу и Ран.

– Я на месте. Вторые заняли исходную на своей стороне. Совещаются. Ран. – Приходит на амулет.

– Подтверждаю. Кхиеу.

С моей точки зрения, интриги не получается. Лично мне все дальнейшие действия и перспективы ясны изначально. Представители Второго Магического, посовещавшись, не придумывают ничего лучшего как забраться на имитацию превышающей высоты, являющейся для наших групп разделительным рубежом. По-хорошему, для них ситуация без вариантов. Как только они покидают исходную позицию на своей стороне, мы открываем огонь по заранее пристрелянным секторам.

Всё просчитано заранее и обстановка не представляет трудностей даже для ефрейтора первого года службы там. Полигон знаем досконально, все дистанции давно известны, погода ясная и безветренная.

Лично нами с Пуном это «избиение младенцев» было затеяно только для того, чтоб показать широким массам эффективность обычных видов вооружения против местных магических школ, большинством дворян рассматривающихся как что-то сакральное.

Я бы даже сказал, заранее проигрышную позицию местных магических школ в противостоянии с обычным миномётом. Огонь из которого ведётся теми, кто знает, с какой стороны за него браться и имеет солидную (по местным меркам) теоретическую подготовку в сочетании с достаточной практикой.

Лично моё мнение: дворяне в этом социуме просто не хотят делиться властью и влиянием. Потому игнорируют технических прогресс, неосознанно тормозя и развитие передовых методик, в том числе в армии.

Тренировки личного состава «на износ» тут тоже не популярны, по крайней мере, в среде дворянства, потому методики боевого применения даже простых миномётов имеют ещё ого-го какие зоны роста. Это я как обучавшийся там в Академии говорю, хотя судовая артиллерия и не совсем оно.

Судя по гулу со стороны наблюдающих, наша работа с закрытой позиции тут в диковинку.

Кхиеу и Ран добросовестно докладывают в амулет:

– Есть первое накрытие. Первый рубеж. Переходят на бег. Ран.

– Судьи спорят между собой. Странно. Чистое накрытие, чистая победа. Кхиеу.

Мы открыли беглый заградительный огонь по первому намеченному рубежу, и терция предсказуемо в него на всём скаку влетела сама. Но арбитрами сегодня, видимо, офицеры Арт Академии. Нас тут не очень любят, потому после первого попадания дуэль почему-то не прекращается.

– Есть же накрытие! Почему молчит арбитр? Ран.

– Подтверждаю. Кхиеу.

– Отставить панику. Не отвлекаться. Продолжать огонь. Всё под контролем. Валери. – Приходит всем нам распоряжение подполковника.

Видимо, Валери знает что-то не известное нам, потому выполняю его распоряжение буквально:

– Второй ориентир, – бормочу расчёту, внося поправку и лично наблюдая за действиями личного состава.

Дайн переносит прицел и теперь уже лично отправляет серию из трёх мин заградительным по второму намеченному нами рубежу.

– Есть накрытие! На втором рубеже! Кхиеу.

– Продолжать огонь. Не отвлекайтесь. Валери.

В принципе, я ожидал, что легко не будет, но такое явное подсуживание сопернику, с рамках моих ценностей, уже выходит за рамки приличий.

Лично мне не понятно, на что рассчитывает арбитр: за «дуэлью» наблюдает несколько сотен человек. И терция Второго Магического, уже дважды попавшая под наш огонь, в реальных условиях как минимум прекратила бы движение.

А на самом деле, валялась бы иссечёнными куклами и ошмётками мяса на скалах.

С другой стороны, такой тепличной полигонной обстановки, когда мы занимаем заранее подготовленные позиции, когда корректировщики знают каждый метр полигона, когда лично мне известен каждый метр дистанции, тоже в реальности ожидать не приходится.

Ладно, будем считать, что подсуживание Второму Магическому – это компенсация за то, что мы, пользуясь инсайдом, вышли на эти соревнования подготовленными.

Другое дело что у нас совсем разные резоны: у судей и участников – наверняка что-то типа местного тотализатора.

У нас с Пуном и Валери – пропаганда методики и демонстрация широким массам новых перспективных направлений. Рассчитанных на широкие массы.

Значит, будем демонстрировать.

У судей, видимо, по-прежнему свои резоны, и терция продолжает движение вперёд. Несмотря на наше двойное накрытие. О чем Кхиеу с Раном нам добросовестно докладывают.

– Карабкаются на разделитель! Ран.

– Вижу. Атени.

Мы теперь действительно наблюдаем курсантов Второго Магического, вскарабкавшихся на высоту и высматривающих нас у посадок.

Они нас наконец заметили, о чём явственно свидетельствует туман водника, окутывающий нашу позицию. Терция начинает азартно готовиться к своему удару.

Но это уже не имеет никакого прикладного значения в нашем соревновании, являющемся простеньким прикладным упражнением. Дистанция известна. Погода безветренная. Решаю немного похулиганить в ответ на необъективное судейство и отбрасываю приличия вместе с пиететом.

Лично мне пристрелочный не требуется, тут всё как на ладони. Серия из трёх мин хлопает по высоте, на которой пытаются изготовиться наши противники.

В этот раз у судьи промолчать не получится: навоз из учебных мин разлетается на виду у всего полигона, явно отмечая наше попадание вкупе с курсантами Второго Магического. Заодно сбивая им каст.

Поверх учебной мины, на закуску кладу две дымные на пару десятков метров ближе: теперь терция нас ещё и не видит. А мы продолжаем утюжить её позицию обычными учебными минами.

Глава 40

Душевая полигона после соревнований по бегу.

– Сделали, как стоячих, – Ран хлопает по ладони всех южан по очереди, проходя в конец душевой в единственную свободную кабинку.

– Хе-х, кроме нас в призерах вообще никого. Весь пьедестал наш.

– А кто-то не хотел заниматься, – бормочет под нос один из полесцев, стоящий в душевой в ряду кабин напротив.

– Да теперь-то понятно, что это просто незнакомый способ. Но вначале ведь всё выглядело как издевательство! – Горячится Ран, который ещё не успокоился после награждения.

– Как издевательство всё выглядело только для тех, кто лично людей сам никогда не готовил, – ни к кому конкретно не обращаясь, отвечает Дайн, поворачиваясь под струями воды. – А кто лично дружину тренировал, тот особо и не ерепенился.

– Дайн, я всё хотел спросить, – останавливается на половине дороги Ран. – А почему ты с самого начала за Атени не вписался? Когда он ещё простым курсантом был? Вы же земляки?

– Во-первых, я сам не сразу всё понял, – неохотно начинает отвечать Дайн после паузы. – Во-вторых, у нас есть свои правила: Атени свободный человек. У него своя жизнь. Если я первый предлагаю помощь, то либо навязываюсь – это если он сам не просит. Либо подвергаю сомнению его способность защитить себя самостоятельно, а у нас это почти что оскорбление. Я знаю, что у вас на юге и в горах другие обычаи, но у нас лезть в чужую драку без приглашения – это огрести от всех сторон. Ну и, с моей точки зрения, ему ничего не угрожало. Единственный случай, когда лично я бы вмешался, это когда ночью шестеро на одного на спортплощадке. Но я узнал поздно…

* * *

Победу против терции нам всё-таки присудили. Итоги нашего обстрела не оставили никаких вариантов для двойной трактовки результата, хотя причины задержки решения нам не сообщили.

Если бы я был арбитром, лично я бы прекратил дуэль после самого первого нашего накрытия терции, когда они влетели галопом в нашу заградительную серию.

– Помочь? – Пун неслышно возникает у меня за спиной, наблюдая, как я лично наношу маркировку и белую полосу на наш ствол. Ствол, кстати, после всех демонстраций теперь закреплён за мной лично.

– Не надо, за нами наблюдают, – отвечаю ему, не оборачиваясь. – Блюди дворянское достоинство на всякий случай. Тем более, кисточка у меня одна. И я уже почти закончил.

– Всё хотел спросить. Худой, а ты с навозом не перебарщиваешь? – смеётся Пун из-за спины. – Зачем ты их при всём честном народе унавозил?

– Судейство достало, – говорю, смазывая горизонтирующий механизм. – Я не знал, как дать понять всем, что мы уверенно ведём в счёте.

– Валери всё время находился на позиции с арбитрами, – негромко говорит Пун. – Мне кажется, это он сознательно не давил на судей, хотя мог вмешаться в любой момент. Он проникся идеей, что главная задача тут – пропаганда нашего образа мыслей и действий. С этой точки зрения, чем больше «сухих» побед с нашей стороны за один контакт – тем ярче иллюстрация. Потому, чем больше было подсуживание – тем ярче «чистая» победа.

– Я этого всего не знал, – пожимаю плечами. – С моей позиции, всё выглядело так, будто одни дворяне изо всех сил тянут за уши других, проигрывающих при всём честном народе. Теперь-то уж что… Мне кажется, в программу было рационально включить ещё один элемент: соревнование на скорость первого удара.

– Это как? – вяло интересуется Пун из вежливости.

– Занимаем позиции с курсантами второго магического друг напротив друга. По единой команде, начинаем готовиться: они – свой ход. Мы – приводимся в боевое положение из походного. Работа по готовности. Чтоб было очевидно, что мы отстреляемся раньше, чем они изготовятся.

– От точности расчёта многое зависит, – начинает сомневаться Пун. – Тут же важно не просто выпалить первыми, а накрыть максимум со второго залпа: долго подбирать поправку в бою никто не даст.

– Профессионализма расчёта никто не отменяет, – соглашаюсь. – Если не умеешь, за ствол, конечно, лучше не браться… У нас гости. – Последнюю фразу говорю едва слышным шёпотом, поскольку у Пуна отличный слух. А чужим нас слышать не обязательно.

– Господа, соизвольте уделить нам внимание. – Раздаётся претенциозный голос откуда-то сбоку.

В принципе, я уже закончил, потому вытираю руки и оборачиваюсь. Стоящие перед нами – студенты второго магического. Те самые участники терции, которые выступали моими оппонентами. Они уже отмылись, официальный тон наводит на мысли.

– Мы не можем оставить вашу хамскую выходку без реакции, – спокойно говорит водник, среднего роста шатен вполне европейской внешности. – Пожалуйста, примите наш вызов.

Пун перехватывает его руку, которой он ведёт в направлении меня:

– С вашего позволения, инструктор первого Магического Колледжа джемадар Пун. Я категорически запрещаю любые эскапады в адрес моих курсантов либо подчинённых в моём присутствии.

– Вы дворянин? – вопросительно поднимает бровь огневик.

– Больше, чем вы думаете, – изображает брезгливость во взгляде и в интонации Пун. – В отличие от хавилдара Атени, действовавшего строго в соответствии с моими распоряжениями. Кстати, вы не имеете права вызывать его. Ни по вашему Уложению, ни по нашему Уставу.

Видимо, новости о наших «подвигах» на этом полигоне разносятся быстро, потому даже курсанты Второго Магического в курсе особенностей действующих у нас правил.

– В таком случае, вызов обязаны принять вы. – Спокойно продолжает водник, обращаясь уже к Пуну.

– Вы слишком много на себя берёте, юноша, – качает головой Пун, – пытаясь рассуждать, что именно и кому я должен либо обязан. Мои обязанности никак не являются предметом вашей компетенции. Впрочем, конкретно в этом случае, я готов пойти вам на встречу. Прямо сейчас. Дуэльная площадка. Одиночный средний меч. Сколько вас таких, с претензией? Вся терция?

Пун презрительно смотрит на курсантов Второго Магического, видимо, провоцируя их на сильные эмоции.

Тройка «оскорбленных» на удивление не ведётся на подначки. От имени всех спокойно отвечает всё тот же водник:

– Достаточно будет, если вы выберете одного из нас. Мы согласны с обоснованностью ваших потенциальных встречных претензий к точности арбитража нашей дуэли. Мы признаём проигрыш. Мы признаём необъективность судейства, с которой будем разбираться на своём уровне. Но навоз – это уже оскорбление. При всём уважении к мастерству ваших курсантов, мы не можем оставить этого без ответа. Дуэльная площадка через десять минут. Кого их нас вы выбираете?

– Не имеет значения. – Безэмоционально отвечает Пун. – Определитесь между собой сами.

– Честь имею.

Троица на удивление вежливо кивает головами и удаляется.

– Хм, похоже, порядочные люди, – чешу за ухом. – И действительно не могут не среагировать на навоз в морду. Чёрт вас поймёт с вашими дворянскими заморочками.

– Почему так думаешь? – ухватывается за детали Пун. – Что ты сейчас понял такого, чего не увидел я?

– Водник искренне сожалел о чём-то. «Воздух» и «огонь» чувствовали неловкость, – просвещаю Пуна об эмоциях терции. – Я же вижу эмоции. И мне есть с чем сравнить. Когда тупая ярость и пелена застят дворянчикам глаза, их эмоции выглядят совсем иначе.

– Всё время забываю, – мало не хлопает себя по лбу Пун. – Ты ж теперь ещё и целитель… С эмпатией.

– Точно, – киваю ему.

– Кстати, а каковы твои личные параметры, как целителя? – интересуется он, как будто что-то вспомнив.

– Это ты сейчас из вежливости? Или серьёзно интересуешься? – гляжу ему в глаза. – Ты что ли у майора Лю до сих пор не выяснил?

– Неудобно признаваться, – неожиданно краснеет и начинает мяться Пун. – Вообще о тебе с ней не говорил с того момента, как… Ну, ты понял… Как-то не до того было. Хотя, наверное, должен был поинтересоваться.

– Я рад за тебя, за твои успехи в личной жизни и за отсутствие времени на посторонние темы в семье, – смеюсь. – Эмпатия у меня где-то пятёрка из десяти максимальных по стандартной шкале. Резерв как у всех, на уровне четвёртого курса медиков. Но с техникой лечения не очень: во-первых, в теории не всё догнал, не все процессы понимаю. А голой силой давить не всегда вариант… Во-вторых, особенности второй специализации. Мне проще лечить себя, чем кого-то. И кстати, я бы на их месте в первую очередь вызвал на дуэль арбитра. – Осматриваю со всех сторон свою работу.

– А арбитра за что? – зависает на мгновение Пун.

– А арбитр своей явной необъективностью подвергал сомнению их способность победить честно, – пожимаю плечами. – Разве нет?

* * *

– …до первой крови! – распорядитель из местных делает отмашку платком, и Пун с оппонентом сходятся в середине дуэльной площадки.

Противостояние Пуна и местного «Воздуха» из пострадавшей от нашего навоза терции ведётся по каким-то формальным, сто раз уточнённым секундантами, правилам. Кстати, секундантом Пуна в данном случае выступает сам Валери.

Секундант противной стороны откровенно сообщил подполковнику, что понимает и наши резоны, и мои лично мотивы. Но реноме в общественных глазах – вещь сама в себе, приходится просто играть на публику.

Секунданты договорились между собой, что специально калечить или убивать друг друга стороны не будут. Когда Валери доводил это до Пуна, тот лишь пожал плечами:

– Да я и не собирался.

Дуэлянты обмениваются парой пробных выпадов, и дальнейшее действо лично я смотрю, как спектакль китайской оперы.

Я не сильно верю в боевую эффективность стилей фехтования а-ля китайское у-шу: все мои друзья-фехтовальщики оттуда всегда говорили, что нарежут любого китайца на ломти. Случись между разными фехтовальными школами реальный бой и попади какой-нибудь адепт у-шу со своим размашистыми стилем и сложной хореографией на обычного крепкого мастера спорта, скажем, по рапире.

К тому же, лично я хорошо знаю, что Пун шикарно владеет реально использующимися тут стилями, строящимися по принципу «защита – атака».

Потому его дальнейшие действия, изображающие какого-нибудь «семизвёздного журавля, ломающего соломинку», лично у меня вызывают ощущение оскомины.

Впрочем, на остальных это производит определённое впечатление. Судя по всему, в этом мире южно-азиатские стили не в ходу. По крайней мере, местный «воздух», являющийся противником Пуна, приспосабливается далеко не сразу. Но уж когда приспосабливается, достаточно легко «ловит» Пуна на возвратном движении и легким тычком в ногу обозначает свою победу.

К чести этого «воздуха», он тут же делает шаг назад, поднимая оружие в парадное положение и демонстрируя окончание схватки.

Все наши, болея за Пуна, не сдерживают вздоха разочарования и к Пуну для оказания помощи устремляется сразу несколько девочек.

На самого Пуна ни проигрыш, ни забота курсанток не производят никакого впечатления.

Моё ощущение оскомины только усиливается: полсантиметра стали в теле, конечно, неприятно. Но сколь-нибудь крупные сосуды не задеты. Самому Пуну ничего не угрожает. Все требуемые политесы соблюдены. А сам он откровенно игрался, заранее зная, что в этом постановочном спектакле никому ничего не угрожает.

Что касается непосредственно самого ранения, то и мне, и ему приходилось без врачебной помощи обходиться в куда более серьёзных ситуациях. А тут, можно сказать, миллионный город и целый медколледж в распоряжении, ещё и магический.

Группу курсанток, окруживших Пуна, раздвигает доктор Лю, недовольно перекидывающаяся с самим Пуном парой фраз на своём языке, не понимаемом никем, кроме них самих. Буквально через пару минут работы Лю, вопрос здоровья Пуна закрыт, вижу это как начинающий целитель.

* * *

– Обязательно было выделываться? – нейтральным тоном спрашиваю Пуна, когда мы топаем в сторону главного корпуса, где всех участников спортивного праздника ожидает банкет.

– Вы-то хоть вспотели, – Пун ничуть не выглядит огорчённым. – Кто-то бегал, кто-то стрелял. А я как растение простоял целый день. Надо же было хоть размяться. Тем более, мы договорились об условиях…

– Да я видел, что они не врут. Но что-то всё равно опасаюсь лишний раз верить… – честно вываливаю на Пуна свои минувшие опасения. Мозгами понимая практические нулевые риски, в душе я всё равно нервничал. Хотя и старался этого не показывать. – Видимо, уже какой-то мой личный заскок.

Я не слышал, чтоб местные оперировали понятием «психологическая травма».

– Будь проще, Худой, – беззаботно взмахивает рукой Пун. – Не все вокруг козлы. Есть и нормальные люди. Тем более, ты ж медик. Ты лучше меня должен видеть, кому можно верить на все сто, а кому нет.

Я бы мог развить с ним намного более глубокую дискуссию на эту тему, но не хочу понапрасну сотрясать воздух. Тем более, рядом с майором Лю лично Пуну действительно могло угрожать только механическое усекновение головы.

* * *

– Как успехи на спортивном празднике, ученик?

По лицу Хлопани как всегда не читаются никакие эмоции. Он был занят какими-то своими вопросами последнее время, появляясь изредка и ненадолго. Обмолвившись, что его привлекают «с самого верха» для анализа и контроля поступающей информации, он не стал вдаваться в детали. А я не стал настаивать.

Я уже вижу, и вижу, что по отпечаткам теней мира действительно можно расшифровывать целый ряд моментов, недоступных другими способами анализа, но до понимания подробностей мне очень далеко: мастерство в нашем магическом направлении – это ещё и точность работы.

По аналогии с языком, Хлопани можно сравнить с китайским профессором, посвятившим науке всю жизнь. А меня – с иностранцем, только начавшим изучать китайский язык и выучившим только перечень «ключей».

Иначе говоря, я могу уже понять, что несущий информацию текст существует и что он сейчас перед глазами. Но до чтения и правильного понимания самого текста мне ещё очень далеко.

– Спасибо, всё как ожидалось. В том, что было важно лично мне, победили чисто. На вас кофе варить? – пользуясь получасом затишья, решаю передохнуть у себя.

– Нет, спасибо, я уже иду, – качает головой Хлопани. – Дела требуют моего присутствия в другом месте… Ученик, я убываю. Усвоенной тобой базы сегодня достаточно для того, чтоб ты дальше мог двигаться по Пути самостоятельно. – Хлопани нетипично собран. – Мне очень жаль, что приходится убывать прямо сейчас, но не все решения зависят от нас. Со своей стороны, сообщаю тебе: почти все необходимые начальные знания, необходимые для начала Пути, у тебя есть. Если ты посчитаешь необходимым, связаться со мной можно будет с узла связи. Я буду периодически появляться лично, чтоб видеть, чего ты достиг.

Я не сентиментален, но почему-то именно сейчас чувствую себя брошенной собакой.

– Это очень неожиданно, мастер, – осторожно говорю в ответ, присаживаясь на край своей кровати.

– Если ты нервничаешь обо мне, это абсолютно излишне, – по губам Хлопани скользит едва заметная тень улыбки. – Если же ты переживаешь о своём Пути, то ты абсолютно готов идти по нему самостоятельно. А технические детали придут сами. Только тренируйся, по всему перечню упражнений…