Текст книги "Не та профессия. Тетрология (СИ)"

Автор книги: Семён Афанасьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 79 страниц)

Хлопани насмешливо смотрит то на меня, то на площадку.

Видимо, разум к Пуну всё же возвращается, вытесняя отчаянность и кураж. Потому что в ближнем бою он наконец делает то, чего я от него жду уже пару минут: парируя лопату противника своей, Пун убирает своё тело с линии атаки противника. При этом они движутся встречными курсами. Лопата противника в вытянутой руке сбита вбок и отведена далеко в сторону, быстро не ударить. Здоровяк пытается прижать Пуна к себе второй рукой, видимо, чтоб использовать разницу в габаритах. Пун в ответ на короткой дистанции «пропеллером» опускает свою лопатку на бедро своего визави. Рассекая мышцы бедра здоровяка до самой кости.

* * *

Лю остановила кровотечение буквально за минуту. Далее здоровяка несут в санчасть и теперь он, по усмешке судьбы, будет находиться в одном здании с Пуном до своего выздоровления.

Маркиза Уиндолл ещё до дуэли подходила к Пуну с извинениями от своего имени и, кусая губы, пыталась доказать, что она лично ни при чем. Пун успокоил её буквально за минуту, что-то сказав шёпотом на ухо.

Сейчас она смотрит на своего «кавалера» мало что не с ненавистью. Похоже, идея со сватовством у мужика выстрелит вхолостую.

* * *

Примечание.

Вот тот самый эпизод, который вспоминал ГГ в момент упражнений Пуна с полотенцами:-)))

https://m.youtube.com/watch?v=oLb4Chai6oM

Глава 30

Пока Лю оказывает помощь пострадавшему, Пун, махнув мне, знаками показывает, что идёт переодеваться, поскольку заляпан кровью.

В этот момент к нам с Хлопани подходит Валери:

– Здравствуйте, Атени. Приветствую, мэтр, – Валери улыбается и протягивает руку Хлопани так, как будто они знакомы.

– Ты, как всегда, в своём репертуаре, варвар, – улыбается Хлопани в ответ, пожимая руку Валери. – Приветствую…

Похоже, действительно знакомы. Какой-то недосказанный контекст чувствуется.

Я киваю Валери в ответ и собираюсь строить курс для дальнейших занятий, чтоб не мешать общению тут, но подполковник останавливает меня:

– Атени, сейчас же у вас зарядка по расписанию?

– Так точно.

– Проведу лично, чтоб размяться!

И Валери, споро выстроив первый курс в колонну, рысит в сторону спортгородка, находящегося по соседству.

А я с удивлением замечаю, что немногочисленная женская часть первого курса явно сменила своё эмоциональное восприятие Пуна. Не буду уточнять, на какое.

Декан, Лю и ещё пара старшекурсников озаботились транспортировкой пострадавшего в санчасть. Уоррент, подобрав лопаты и придирчиво осмотрев их, исчезает в направлении своего склада.

В ожидании переодевающегося Пуна, делать мне оказывается нечего. Хлопани подсаживается ко мне:

– Ты всегда так нервничаешь, ученик?

– После госпиталя вообще первый раз такие эмоции, – бурчу в ответ. – Сам от себя не ожидал. Раньше такого тоже не было.

– Если ты так же будешь ощущать себя в собственном бою, это очень плохо. – Бесстрастно констатирует Хлопани. – Боевые возможности некроманта использовать не получится. Сможешь рассчитывать только на железо, да и то…

– Нервничал не за себя. Постараюсь сделать всё, чтоб больше не повторилось. Вред сильных эмоций в бою понимаю.

– Уже лучше, – одобрительно кивает Хлопани, вероятно, видящий каким-то образом мой эмоциональный фон. – Сильная воля – ключ ко многим закрытым дверям. Которые останутся для тебя закрытыми навсегда, если твоя Воля с ними не справится.

В течение следующих пары минут мы молчим. К нам подходит уже переодевшийся Пун, который, видимо, пробежался и туда, и обратно.

– Кстати, ученик. Магия жизни – очень неплохое подспорье в твоём случае для соблюдения баланса нейронных связей. – Продолжает Хлопани, обменявшись с Пуном кивками. – Просто она встречается в комбинации с нашими способностями достаточно редко.

Пун тоже внимательно слушает Хлопани, не перебивая.

Мэтр ещё около десяти минут распространяется на общие вопросы, суть его послания можно свести к следующему: магия, оружие – величины второго плана. Не более чем инструменты. Главное – личность и воля. Даже не так, Воля с большой буквы. Творец (или это была Она в местной мифологии?) завещал нам две базовые «программы»: рождение детей – чтобы передать жизнь. Улучшать себя постоянно – наш долг Творцу. К сожалению, не всё наследие Творца сегодня доступно в открытых источниках, по целому ряду причин.

В этот момент к нам присоединяется Лю, подошедшая из санчасти:

– Там господин Декан сам работает. Видимо, решил вспомнить целительскую молодость.

– …а зачем засекречивать методики обучения магии? – спрашивает Пун, глядя на Хлопани.

– Мы не делаем из этого секрета, – качает головой Хлопани. – Просто знание – это сила. Сила не должна бродить по миру бесконтрольно. Мы лишь оцениваем готовность адепта принять знания предыдущих поколений.

– А почему тогда приём в колледж ограничен всем сословиям, кроме дворянского? – не унимается Пун.

Далее дискуссия уходит вообще в какие-то дали, от прикладных аспектов очень далёкие. Лю попеременно оппонирует то одной, то второй стороне, а я молчу, упустив тот момент, когда беседа ещё несла что-то для меня полезное.

Мне приходит в голову, что я застал и помню ещё те времена, когда у меня на родине обучение каратэ было запрещено и засекречено. Вернее, ограничено. Хотя, казалось бы, как можно засекретить удар ногой? Это же в принципе невозможно.

Обдумаю на досуге.

В разгар их беседы, хлопаю себя по лбу и передаю Пуну лист с задачами на сегодня. Не объясняя, что проблемы с памятью можно считать миновавшими.

* * *

Через пятнадцать минут к нам подходит слегка запыхавшийся Валери:

– Джемадар, первый курс в туалетно-душевом комплексе после зарядки. Далее на завтрак они проследуют самостоятельно. Пожалуйста, давайте за ближайший час согласуем программы занятий на сегодня, план военно-спортивного праздника и наше с вами в нём участие… Атени нам понадобится? – Валери в последний момент смотрит на меня.

– Нет, – отвечает за меня Пун. – Я ему потом доведу. Пойдёмте…

Пун, Лю и Валери удаляются в направлении учебного корпуса, а Хлопани говорит неожиданно серьёзным тоном:

– Твой друг поднял одну очень серьёзную тему, ученик. Пойдём в беседку…

– … разум – главное оружие. Сильнее него нет ничего. – Хлопани не мигая смотрит мне в глаза.

– Вы это уже говорили, мастер. – Вежливо киваю в ответ.

– Что из этого следует?

– Вы пока не обозначили контекста, мэтр. Мы могли бы сузить сектор моих размышлений по теме?

– Я тебе дал несколько подсказок в течение последних суток. Более того, ты говоришь, у твоего «близнеца» там было точно так же. Мой вопрос к тебе: если принять на веру тот факт, что люди созданы по образу и подобию Творца – не важно, это был Он или Она или даже Они творили парой – какой самый главный вывод из этого можно сделать?

– У нас точно такой же потенциал. Об этом я думал ещё там, несколько лет подряд.

– Правильно. Второй вопрос. У нас с Творцом равный потенциал на уровне физического тела? Или души?

– Если принять на веру… получается, потенциал души! – с удивлением смотрю на мэтра. – Мне не приходило в голову рассматривать душу и тело раздельно.

– Многие делают эту ошибку, – кивает Хлопани. – И никогда её не делаем мы. Почему?

– Мы видим души отдельно от тел?

– Скорее, МОЖЕМ видеть. Если у нас с творцом равный потенциал душ, почему мы всё не становимся Творцами?

– Я меня нет ответа, мастер. Есть только собственные размышления. – Хлопани кивает, закрыв глаза, и я продолжаю. – Мне кажется, уместно учесть Путь. Там говорили, что каждая душа имеет этапы и уровни развития. Которыми отмечены вехи на пути До, пройденный этой душой. Наверное, не все души выбирают верный путь. И не всем душам удаётся пройти выбранный путь достойно.

– В целом, можно сказать и так… Какие две функции творца ты можешь назвать? Если размышлять от изначального инь-ян?

– Созидание и разрушение, – отвечаю, подумав секунду.

Хлопани снова кивает в ответ:

– А что проще из этих двух начал?

– Насколько я знаю, разрушать всегда легче, чем созидать.

– Это верно. Для качественного разрушения требуется гораздо менее усилий и опыта. Как ты думаешь, выпуская в мир магию, Творец позаботился о предохранителях? – Хлопани снова не мигая смотрит на меня. – Чтоб в руки неразвитых и неразумных детей не попали опасные и могущественные инструменты?

– Должен был, – уверенно киваю. – Прежде всего, мне кажется, это колоссальный объём работы над собой для того, чтоб магия стала доступной.

– Это первый предохранитель. И самый главный. – Соглашается Хлопани. – Но лично тебе самому не показалось, что даже несмотря на это, магия сегодня очень часто находится в руках людей недостойных? Употребляющих один из величайших даров Творца не по назначению? И это еще в лучшем случае?

– Показалось. И тут, когда узнал, что целитель не хотел лечить детей… и на границе. Не единожды. – Хлопани в курсе моих кименистанских и ужумских похождений и знает, что магов той стороны я видел не только на картинке. Потому думаю вслух ещё немного. – Мастер, но тогда, по вашим словам, получается, что предохранителей должно быть несколько?

– Явно больше одного-единственного, причём того, в чей адрес он должен работать, – смеётся Хлопани. – Предохранитель внутри самого мага – это одно. Не будет ли логичным со стороны Творца предусмотреть альтернативные?

– Сколько всего этих предохранителей? – вот теперь мне стало по-настоящему интересно.

– Пока нам с тобой хватит и двух, – продолжает смеяться Хлопани. – Итак, первый – в самом маге. Долгий путь работы над собой. Что можешь сказать о втором?

– Вы меня подталкиваете к тому, что второй предохранитель должен находиться в руках не-магов, – размышляю вслух. – Это прямо вытекает из нашего разговора. Но мне не понятно, как это работает. Слишком мало знаний. – Развожу руками, извиняясь.

– Знаний у тебя достаточно, – сердится Хлопани. – Лени избыток. И лень ума – самая печальная из всех её видов… «По своему образу и подобию». Разрушать легче, чем созидать, в магии – в том числе. Система из более чем одного предохранителя, находящегося, к тому же, в руках самого мага. Что ещё тебе не хватает для правильного вывода, ученик?

– По вашим словам, каждый не-маг должен быть в состоянии не давать магичить магу, – делаю напрашивающийся вывод. – Но снова, не понятно, как это возможно.

– Возвращаемся в самое начало разговора. Который я начал, когда подошёл твой друг. Потом Лю. Потом разговор свернул в сторону… С чего я начал сегодняшний день?

Память у меня теперь в порядке. Да и в прошлой жизни она была профессиональной.

– Вы начали с того, что Воля – самое главное оружие. Если я правильно вас понял, Воля как продукт Разума.

Мэтр молча хлопает два раза в ладоши. Потом, после секундной паузы, говорит:

– Это и есть та самая причина, по которой обучение магии почти везде очень дозируется. К сожалению, один из величайших даров Творца используется слишком многими в личных корыстных целях. Главное оружие любого человека – его воля, не важно, маг он или нет. Не знаю, как в каратэ, но здесь достаточно всего лишь твоей безграничной воли, чтоб очертания мира перестали иметь для тебя значения. Твоё самое главное оружие – это ты сам. Вне зависимости, какими инструментами тебя одарили жизнь и природа, я сейчас о магии.

– И если донести до каждого простолюдина, что он может не дать колдовать любому магу… – подхватываю мысль Хлопани.

– То власть слишком многих может рухнуть в одночасье, – кивает мэтр. – А они к ней привыкли и расставаться не хотят. Поэтому ограничение в обучении магии – самый просто способ скрыть её уязвимость.

Несколько минут мы оба молчим.

– Мэтр, я знаю вас совсем немного, но вижу, что вы бы не начинали этот разговор только для того, чтоб закончить его на этом месте.

– И да, и нет, ученик. Меня снова очень огорчает лень твоего ума… Два момента. Первый. Ты сегодня своими глазами видел, как Воля твоего друга не давала его противнику отлечивать самого себя в бою. Видел, но, вероятно, даже не понял этого.

– Да… У меня мелькнула мысль, что удар в бицепс парализует руку кому угодно, но не целителю четвертого курса. Но я в горячке не задумался почему противник Пуна перехватил лопату левой рукой.

– То же самое с сосудом на ноге. Вашему курсанту кровотечение останавливала Лю. – напоминает Хлопани. – Хотя, это самая простая операция. На четвёртом курсе не требующая вообще ничего, кроме волевого усилия.

– Но почему он не смог?

– Потому что Воля твоего друга сильнее. Ты ещё не понял, как это работает?

– Нет, учитель. Я же некоторым образом вообще из не-магического мира. Видимо, мне не хватает широты кругозора по теме. Извините.

– Маг волевым усилием переплавляет эту реальность в то, что хочет видеть. Больную ногу – в здоровую. Воздух вокруг себя – в смерч или ураган. Воду – в лёд. Не-маг может не дать магу это сделать. Воля против Воли.

– Боюсь представить, какой должна быть сила воли того, кто не даёт целителю лечить самого себя, – бормочу, впечатляясь ресурсностью Пуна.

– Воля твоего друга заслуживает уважения, – спокойно кивает Хлопани. – В отличие от Воли его противника. Теперь сделай последний на сегодня вывод, ученик. И дай своему старому учителю хотя бы тень надежды на то, что с ленью разума ты можешь бороться.

– Вообще-то, это называется манипуляцией, – говорю, косясь на Хлопани. – Дайте подумать… Есть метод обезвредить всех магов вокруг себя. Будучи обычным человеком.

– Не так категорично, – прерывает меня Хлопани, поднимая руку. – Не всех, не всякому обычному… Но направление верное. Продолжай.

– Уже много лет правящая верхушка хранит в тайне от всех этот самый главный секрет. Лежащий, как оказалось, вообще на поверхности. Взять хоть и сегодняшнюю дуэль… но вы сейчас мне об этом говорите открытым текстом. – Вопросительно смотрю на мэтра.

Он молча кивает.

– При этом мы с Пуном обучаем людей, которые пойдут воевать. С учётом практик – уже даже в этом году. Получается, настало время раскрыть этот секрет? И донести до простых солдат, что даже просто отдельно взятой Воли хватает, чтоб не дать магам изменить свой мир? Если ты против?

– Не так прямолинейно, ученик, – опускает взгляд Хлопани. – В наших верхах нет единого мнения. Как нет его нигде. Магия, оружие, блокировка магии – это всё инструменты. Мы с тобой сегодня с этого начали. Но главное – не инструмент…

– Главное – кто и зачем его будет использовать? – продолжаю я, вопросительно глядя на Хлопани.

– Верно. – Кивает он. – Я, глядя на вашу с твоим другом работу, решил, что настала пора вложить этот инструмент в твои руки, ученик. Не в последнюю очередь потому, что твой лучший друг заслужил лично моё уважение. А что ты будешь делать с этим инструментом дальше – это уже твой Путь. И тебе решать, как по нему идти.

– Задача, – бормочу, садясь прямо на стол. – Но ведь общее направление – ещё далеко не технология. Я очень благодарен вам, учитель, за эту информацию. Но пока не понимаю, как её практически применить. Чтоб научить кого-то Волей останавливать мага, нужно как минимум уметь это делать самому? – вопросительно смотрю на Хлопани.

– Тут не так сложно, как непосвящённым кажется на первый взгляд. Условно, способность, продемонстрированная твоим другом, делится на две часть. Первая – это ресурс Воли, достаточный для противостояния. Магия – инструмент мага. Воля – противовес того, кто магией не владеет.

– Пока всё понятно, – тщательно слежу за ходом мысли Хлопани.

– После того, как ресурс Воли развит достаточно, изучаются техники его применения. Можно сравнить с кулачным боем. Воля – это аналог физической силы бойца. Техники её применения для нейтрализации нежелательной магии вокруг – сравнимы с техникой и культурой движений бойца. Кстати, одно без другого стоит немногого.

– Интересно. Никогда не думал в таком разрезе, – честно сообщаю. – Спасибо.

– На самом деле, слагаемых много. Дистанция, тип магии и тип Воли, но пока это для тебя – паразитная информация, ученик. Вечером будем упражняться, к тебе пришли.

Оказывается, хавилдар со штатом Термязского учебного центра уже почти минуту стоит у меня за спиной. Он подошёл не слышно для меня, увлечённого беседой, и из вежливости не перебивал Хлопани.

– Хадаг, – протягивает руку тридцатилетний брюнет, открыто глядя в глаза. – Мы выполнили всё оговоренное.

– Атени, – жму руку в ответ. – Проблем не было?

– Да какие там проблемы, – отмахивается Хадаг. – Обычные дурики, по повадкам – вообще с улицы. По одной тупой стреле в лоб – сразу легли.

– Где они сейчас? Хадаг, спрашиваю не чтобы проконтролировать, – извиняюсь тоном. – Чтоб быть в курсе, а то у нас тут свои войны… Чтоб накладок не было.

– Да без проблем. С места контакта сразу проследовали сюда, на территорию узла связи. Задержанных пятеро, все переданы вашему специальному отделу. Наши пока на территории узла связи, ваш замнач сказал, что и селит нас там у себя, на своей территории. Во избежание, так сказать… любых протечек. Да и связь под боком круглые сутки.

– Перемещение у вас свободное? – уточняю последнюю деталь, чтоб не выглядеть негостеприимной сволочью.

Потому что инициатором всего этого движения являюсь я. Пун только выслушал, кивнул и согласился. А Декан вообще не стал вникать глубоко, один раз кивнув со словами: «Полагаюсь на ваш профессионализм. У меня нет оснований в нём сомневаться».

– Да, пропуска выдал ваш замнач сразу в обмен на пленных. "Вездеход" на все сутки по территории колледжа.

* * *

Немного ранее. Карета с доктором Лю и двумя её детьми выезжает из дома, принадлежащего семье её первого мужа, сразу после рассвета. Дети нервничают и не хотят до конца просыпаться, но Лю будит их лёгким касанием разумов.

Родственники первого мужа предлагают свою помощь, но за Лю уже прибыл экипаж первого Магического Колледжа, как явствует из гербов на дверцах.

Дети занимают места внутри, Лю захлопывает дверцу и экипаж трогается.

Под мерное укачивание, дети засыпают ещё раз. В этот раз Жао Ксия их не будит.

Экипаж проезжает один поворот, второй, третий. Перед мостом на ту сторону реки, в Каменный Город, образовалось какое-то препятствие. Купеческая, судя по виду, подвода с одинаковыми тюками остановилась посреди дороги, не давая никому проехать на мост. Впрочем, в это раннее время, кроме экипажа Колледжа, на дороге больше никого нет.

Возле купеческой подводы стоят возница, приказчик, ещё один приказчик и, вероятно, сам купец с сыном. На просьбу кучера Колледжа они не обращают никакого внимания, лишь один раз скользнув по экипажу взглядом.

Возница, нижний чин хозяйственной службы в возрасте, спрыгивает с козел, чтоб подойти ближе, но в этот момент один из приказчиков поворачивается к нему лицом. В руках приказчика – небольшой арбалет.

Возница колледжа с необычной для своего возраста прытью отпрыгивает за экипаж и открывает одну из дверей, отгораживаясь ею от странного противника. При этом, он начинает голосить:

– Совсем очумели? Стрелять в коронного слугу? Да вас на дыбу! На плаху!

«Купец» зло сплёвывает и негромко командует:

– Обходим с двух сторон. Кол, ты первый. Ёж, да заткни ты этого говорливого! Он же сейчас всю округу перебудит!

Пятёрка моментально разделяется, обнажает недлинные клинки, похожие на мачете, и начинает обходить экипаж Колледжа с двух сторон. Ёж стреляет наконец из своего арбалета, пытаясь попасть в ногу слишком шустрому кучеру Колледжа, но тот, перетаптываясь за открытой дверцей и изрыгая проклятия, каким-то образом в самый последний момент ухитряется убрать ногу в сторону. Болт Ежа пролетает мимо.

Ёж коротко ругается, забрасывает арбалет обратно в подводу, достаёт свой клинок и спешит за товарищами.

Купец, обходящий открытую дверь с этим проклятым шустрым кучером, с удивлением видит нескольких молодых человек в экипаже колледжа, занимающих почти всё его внутреннее пространство.

Красивая женщина-азиатка с двумя спящими девочками сидит на заднем сидении экипажа, плотно прикрытая этими странными молодыми людьми.

С руки одного из сидящих в экипаже слетает металлический грузик на цепочке, ударяющий «купца» прямо в лоб. Сильные руки подхватывают падающее тело и забрасывают вглубь экипажа.

Первый «приказчик», обойдя экипаж, с удивлением видит направленный себе в лоб арбалет, почти точную копию того, что Ёж бросил в подводу несколько секунд назад. Но этот арбалет заряжен тупым болтом.

Вырастающий перед глазами тупой болт, бьющий «приказчика» прямо в лоб с короткой дистанции, оказывается последним, что тот видит перед тем, как потерять сознание.

Второму «приказчику» и «сыну» купца, обходящим экипаж с противоположной стороны, из резко открывшихся дверей экипажа в животы прилетают ещё две тупые стрелы, заставляющие их скорчиться от сильных ударов в солнечное сплетение.

Ёж, догнавший товарищей, на мгновение замирает в удивлении, оказываясь лицом к лицу с крепким молодым парнем своего роста, выпрыгивающим из экипажа Колледжа.

Изумления Ежа длится недолго.

Парень делает шаг вперёд и со словами «Ещё один! Последний!» без затей бьёт Ежа кулаком, выбивая сознание вместе с парой зубов и, кажется, ломая челюсть.

– Господин джемадар, на дороге чисто! – бросает назад в сторону экипажа сбивший Ежа с ног парень в странном зелёном кепи, выглядывая из-за экипажа и оглядываясь по сторонам. Затем он подхватывает сбитого с ног Ежа, забрасывает в экипаж и молча направляется к «купеческой» подводе.

К нему присоединяется похожий на него брюнет, они быстро разворачивают «застрявшую» подводу и, пристроившись вслед экипажу колледжа, следуют точно за ним, пока за ними не закрываются ворота с надписью «ПЕРВЫЙ МАГИЧЕСКИЙ КОЛЛЕДЖ».

Кучер экипажа колледжа, вернувшись на своё место, правит экипажем одной рукой, второй удаляя с себя грим, накладную бороду и превращаясь в обычного парня лет двадцати семи. Он расстёгивает верхнюю пуговицу, спасаясь от жары, и под формой хозслужбы Колледжа становится заметной зелёная форма, как и на парнях, сидящих внутри экипаж.

– Спасибо большое, – красивая женщина в форме майора медицинской службы с благодарностью кивает невысокого роста крепышу, сидящему напротив и имеющему знаки различия джемадара погранвойск. – Дети даже не проснулись… Я в вашем распоряжении по любым медицинским вопросам. – Она легко улыбается джемадару, потом и всем остальным, сидящим в экипаже.

Джемадар улыбается в ответ, глядя на детей, молча кивает и откидывается головой назад, закрывая глаза.