Текст книги "Выше головы! (CИ)"

Автор книги: Расселл Д. Джонс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 53 (всего у книги 74 страниц)

День IV: Император

Если бы не предвыборная кампания, я бы сразу сделал то, что от меня ждал «самый первый» Глава. Но если бы не выборы, меня бы вообще не было на станции: мотался бы по планете, опрашивая камиллов, и ни о чём таком не подозревал.

Всё было взаимосвязано, как я позднее разобрался. Штейнберг, конечно, слышал об «андроиде Рэе, который не совсем андроид», но не знал о моём особом привилегированном положении у Инфоцентра: Леди Кетаки рассказала ему. Произошло это тринадцатого февраля – на следующий день после того, как временный Глава, во-первых, объявил о выставлении своей кандидатуры, а во-вторых, официально включил меня в свою команду. Для умирающего старика, который продолжал следить за, как он её называл, «системой», это имело значение. И не только Ниул принимал его всерьёз…

Из палаты Штейнберга я вернулся незадолго до обеда. Информация «он не имеет ничего против тебя лично – просто проверял, как всё работает» не была ложью: я воспользовался тем же методом, который применил Ниул. «Сообщать минимум, ничего лишнего» – так администрации стало известно о самом факте угрозы, но не об её обстоятельствах. Точно также временный Глава узнал, что всё в порядке, но секрет Штейнберга остался со мной, потому что предназначался он только мне.

– Ну, и прекрасно, – выдохнул Ниул и тут переключился на текущую работу. – Сегодня вечером будет жарко. Слышал про Шестую? Это всерьёз. Подними всю историю «Тильды-6», начиная с замысла и ранних чертежей. Я всё это уже смотрел, но мог что-то упустить. Ищи мотивы: что было сделано из необходимости, а что – ради эксперимента. И подсчитай, сколько часов работы было потрачено Администрацией и теми, кто был назначен. Я там тоже есть, и не только я. Посчитай пилотов, которые были задействованы, расход энергии и техническое обслуживание катеров и грузового транспорта. Проверь, не было ли незапланированных обращений в медблок – и тоже сведи затраты. И конечно, приплюсуй восстановительную терапию для вахтовиков. Мне нужно знать, во сколько суммарно нам обошлась Шестая, и косвенные траты тоже играют роль. На пользу не смотри – этим уже занимаются…

– А это вообще нормально? – перебил я его, продолжая размышлять о «шантаже понарошку». – Вот так взять – и…

– Нормально, – Ниул оторвал взгляд от столешницы. – Даже более нормально, чем если бы были претензии. Потому что если о претензиях не говорится прямо, это повод начать волноваться… за его рассудок. А проверить на себе, как функционирует защита информации… При том, что ему нечего терять. Я это понимаю, – кивнул он задумчиво. – И знаешь, я беру обратно свои слова о том, что делать в старости.

– Тоже будешь шантажировать? – нервно усмехнулся я.

– Буду проверять, как всё работает, – серьёзно ответил он. – После всех этих лет даже я начинаю видеть всё со стороны – представляю, что бывает в сто двенадцать! Финальная экспертная оценка – вот что это было.

– И мы прошли?

– Да, – и он вернулся к данным. – Теперь он может умереть спокойно.

Ниул немного ошибался со «спокойно», но меня не шокировал его цинизм. Я был у первого Главы, я его видел. Именно этого он и заслуживал, вот только врачи не могли обеспечить ему это чувство.

Вообще-то только я мог что-то изменить, и то не факт.

Но сначала – подготовить данные для Ниула, чтобы он мог спокойно дискутировать с оппонентами. Каждый кандидат предлагал свою стратегию, основанную на точных цифрах и прогнозах, и тут нельзя было ошибиться! Конечно, основной курс оставался неизменным: преобразовывать планету до того состояния, когда там можно будет жить без куполов и без риска, а до того момента осваивать звёздную систему и развивать основную станцию. Различия крылись в мелочах. Только это были не просто «мелочи», а решения, задевавшие чьи-либо интересы. Например, расширять или нет ОБ, открывать или нет дополнительные площади под Сад, основывать училище для инженеров – или продолжать пользоваться мощностями Солнечной системы, одновременно рискуя потерять выпускников – на каждую позицию у кандидатов имелось своё мнение. А работа помощников – формулировать обоснования.

До вечера я готовился, потом впятером мы съездили привычным маршрутом из Восточного сектора в Северный – и приняли участие в очередной передаче. Центральной темой была планета и перспективы заселения. Меня немного поспрашивали про И'сы и рабочих тэферских камиллов. Один вопрос задала Зере, но к счастью, можно было ответить «да» или «нет». Я кивнул, соглашаясь: в самом деле, общение с камиллами нельзя было называть «работой для вида», особенно на Тильде. Они нуждались в людях, как нуждались друг в друге.

– Только 189-й тут ни при чём, – поспешил добавить я, и вдруг потерял мысль: серо-зелёные глаза смотрели на меня в упор, как будто она знала, что это самый лёгкий вывести меня из равновесия!

– Мог бы и закончить, – проворчал Ниул по время «разбора полётов». – Не всем понятно, что на стратегию функционирования это не влияет… А то можно решить, что если не общаться, они устоят нам второй «Кальвис»!

Лишь на следующее утро я смог вернуться к «проблеме», которую мне подкинул Жерардо Штейнберг.

Ирония заключалась в том, что это была и не проблема вовсе, а некая странность в поведении. Взбрык типа того, который касался непосредственно меня. Почему Инфоцентр открыл мне первый ФИЛД? Загадка. Такая же, как пропавший четвёртый зонд.

126-ГП-18-4. Он считался утерянным, но трое его братьев вполне справились с поставленной задачей, исследовав будущую Тильду. По-хорошему, хватило бы и одного – остальные были отправлены про запас. Планету признали перспективной, и логосы торжественно присвоили ей имя.

Несмотря на то, что один зонд серьёзно повредился в метеоритном потоке, с его «разумом» ничего непоправимого не случилось. Впоследствии исследовательских ИскИнов перенесли на Вторую, Третью и Четвёртую станции, где они продолжали работать до сих пор, помогая учёным и геологам-разведчикам. Но был ещё четвёртый…

«126-ГП-18-4» – это значит четвёртый в Восемнадцатой Группе Поиска, которая в 126-м году совершила первую экспедицию к Тильде. А в 135-м в звёздную систему прибыли люди. Они назвали материки и океаны на планете, определили стратегию развития – и уже через несколько лет открывали главную станцию. Правда, официальное заселение было объявлено лишь в сто сороковом году, когда все сектора станции стали пригодны для жизни.

Тогда же стало известно, что 126-ГП-18-4, ранее считавшийся пропавшим, цел и невредим. Он промахнулся с выходом, «уснул» на пару лет, а потом очнулся – и поспешил к своим.

Целый и невредимый исследовательский зонд, содержащий в себе энергокомплекс, СубПорт и лабораторию… Он мог вместить до трёхсот людей в скафандрах, а запасные генераторы кислорода и белковых соединений позволяли использовать его как корабль дальней разведки. А ещё у него был тяжёлый комплекс активной противометеоритной защиты.

Даже в 191-м это был солидный ресурс, а пятьдесят лет назад 126-ГП-18-4 воспринимался как дополнительная возможность для всех людей, которые тогда населяли «Тидьду-1». И было решено оставить его потерявшимся. Официально.

Первый Глава объяснил этот поступок просто: «Они хотели материального подтверждения своей независимости. Я не мог пойти поперёк и усилить социальное напряжение. Провели голосование. Ни одного «против», семь воздержавшихся. Логос подчинился».

В итоге официальная информация, доступная ИскИнам и людям, гласила: «Связь с 126-ГП-18-4 потеряна при СубПортации, прогноз 95 % – прекратил существование». Только Инфоцентр знал правду, да ещё та сотня тильдийцев, чьё первое совместное решение в этом и состояло: оставить зонд для себя, в личном распоряжении, как резерв.

Тайну сохранили: зонд болтался где-то на краю звёздной системы, но потребности в нём не возникало. Логос 126-ГП-18-4 не входил в общую сеть – только Инфоцентр мог контактировать с ним, так что не составило труда поддерживать «невидимость» условно несуществующего объекта. Со временем воспоминания об этом событии отошли на задний план, благо хватало подтверждений собственной свободы. Ну, был зонд… Ну, где-то летает, самодостаточный и одинокий. Отложить, как неактуальное, и заняться действительно насущными делами.

Штейнберг тоже так думал. И другие Главы Станций – о 126-ГП-18-4 они узнавали в общем порядке посвящения в дела, и благополучно забывали. Пока однажды, в конце 190-го года, Глава Станции Лидия Кетаки не захотела вернуть зонд и отдать его программистам и консультантам – всё-таки древний логос должен был заинтересовать их.

В ответ на запрос Инфоцентр выдал ей стандартную справку: «Связь с 126-ГП-18-4 потеряна при СубПортации, прогноз 95 % – прекратил существование». Она не смутилась – и пришла в палату к первому Главе. Уж кто-кто, а он имел право знать об этом!

Штейнберг согласился помочь: он как раз подумывал о заявке, и был рад завершить дела.

«Связь с 126-ГП-18-4 потеряна при СубПортации, прогноз 95 % – прекратил существование», – ответил ему Инфоцентр.

Сделать вывод «он слегка сошёл с ума» мешал тот факт, что никаких других признаков «неисправности» у главного логоса не наблюдалось. Он следил за всей станцией. Если бы он желал навредить людям, ему достаточно было отключить защиту от излучения и заодно КТРД – солнце доделало бы остальное… Но он определённо желал добра. Правда, желание «делать хорошо» даже очень умного ИскИна могло завести в опасные дебри…

Итак, это была первая странность, причём организованная так, что не придерёшься: Инфоцентр выдавал именно то, что от него просили. Всем без исключений. Кто-то знает, как на самом деле? Ну, пусть знает! Всё равно только у него была связь с потерянным – во всех отношениях – зондом.

Второй инициативой стали мои привилегии – тоже на границе официального и действительного. Человеком-то я не был, хоть и обладал правами людей. А если не человек, то андроид, робот, ИскИн, добро пожаловать в первый ФИЛД! И не надо жаловаться, что есть и эрекция, и способность любить – записано-то другое!

Каким будет третий взбрык? Трудно представить…

Понятно, почему Леди Кетаки не обратилась ко мне! Приглашать «найти данные», когда главной задачей было скрыть от меня информацию по поправке и «Дхавалу»… Штейнберг, напротив, он видел во мне удобного посредника. Несмотря на то, что логоса сложно было заподозрить в умышленном вреде, первый Глава не мог махнуть рукой на сложившийся инцидент: тут действовало правило «люди для людей». Какую бы ответственность не возлагали на ИскИнов, она не была абсолютной. Именно человеческие решения ограничивали её – и оставляли человечеству свободу и право выбора. Исследовательский зонд не мог просто так пропасть. Надо было, по крайней мере, выяснить, почему главный логос решил спрятать его от всех.

[126-ГП-18-4], – напечатал я и задумался. Что дальше?

Защищённая кабинка Информатория надёжно скрывала меня от чужих глаз. А поскольку это был Восточный сектор, где пока что командовал Ниул Ярхо, цель моего визита не вызывала вопросов: помощь кандидату, что же ещё! Я и вправду получил очередное задание, на сей раз по статистике камиллов – эксплуатация, частота смены рабочих ниш, результат деятельности, экспертные оценки и так далее, включая особенности индивидуалов типа И'сы, который уже начал делать успехи в Проекте Терраформирования. Справился я довольно быстро, после чего сразу приступил к «делу Штейнберга».

[126-ГП-18-4. Логос и зонд. Где он сейчас?] – я не стал пользоваться аудиоканалом: печатать было как-то надёжнее.

[Связь с 126-ГП-18-4 потеряна при СубПортации, прогноз 95 % – прекратил существование], – ответил упрямый ИскИн.

[У меня есть информация, что он в порядке, и у тебя с ним контакт].

[Прошу уточнить содержание местоимения «у тебя»].

Я удручённо вздохнул – ну, сколько можно прикидываться дурачком!

[Логос класса «Инфоцентр», номер 135-Т1-01. Это ты. Или не ты?]

[Логос класса «Инфоцентр» 135-Т1-01 является мультиличностью. Существуют ли предпочтения в выборе собеседника?]

Я победно усмехнулся. «Вот ты и попался, дружок!»

[Мне нужен тот, кто сделал мне допуск в первый ФИЛД].

[Он занят].

Это было что-то новенькое!

[А когда он освободится?]

[Запрашиваемая индивидуальность занята анализом поведения андроида А-класса Рэя ДХ2-13-4-05. Анализ закончится после того, как Рэй ДХ2-13-4-05 закончит своё существование. До этого момента времени общение с этой индивидуальностью невозможно].

День V: Дьявол

Итак, что произошло: пожилой умирающий человек переложил на меня часть своего беспокойства. Причём повод использовать именно меня не зависел от моих поступков – я вообще не просил давать мне доступ к первому ФИЛДу!

Я сделал в точности то, что предлагал Штейнберг: обратился к Инфоцентру с вопросом о пропавшем исследовательском аппарате. Более того, я попытался пойти немного дальше – найти ту индивидуальность логоса, которая, предположительно, могла быть лояльнее ко мне, чем остальные.

[Сделай, что сможешь], – так завершалось сообщение Штейнберга. Границы моих возможностей определял только я – тут уж ничьё мнение не могло превалировать! И вот я сделал, что мог, и потому имел право перевернуть эту страницу и забыть… нет, не забыть, конечно, такое не забудешь, но перестать волноваться по этому поводу.

Почему же мне было так нехорошо?

Наверное, потому что я предпочитал сразу завершать всё начатое, а не дожидаться, когда от жизни останется пара недель!

«Вот ведь старый хитрец! Как будто знал, что так просто я это не оставлю! Наверняка знал: мог сделать вывод из моего поведения – опыта у него хватало…»

– …Ситуация с Шестой станцией прекрасно показывает, к чему приводит излишняя мягкость! – продолжала вещать Аямэ.

Большой экран над стойкой в кафе транслировал запись дебатов в Западном секторе. Был поздний вечер, и кроме нас, четверых помощников кандидата Ярхо, больше никто не задержался на ужин. Только что ушли монтажники из ночной смены, но они не возражали против этой передачи: «Вам же по работе надо – ну, смотрите!»

– И таких примеров – десятки, если не сотни! Самый заметный – поступок Оскара Явы в отношении небезызвестного Рэя. Участие Фарида Эспина и Теодора Ремизова говорит о многом: вместо того, чтобы наказать этих малолетних нарушителей общественного порядка, их простили! Это мог быть образец справедливой жёсткости – но продемонстрировали сомнительную мягкость!

– Да, жуткий случай, – вздохнул Карвин – старший в нашей команде. – Вот так взять, обвинить ни за что…

Он имел за плечами три успешные «гонки», последняя – с Леди Кетаки, когда она во второй раз избиралась Главой Станции. И этот опыт чувствовался: несколько часов часа назад он положил на обе лопатки нашего главного противника, причём сделал это с помощью цифр: ущерб от незаконченного ремонта системы безопасности был выше, чем от законсервированного блока Энергокомплекса, надо лишь было ввести в формулу подсчёта данные СПМ. Решение временного Главы было, как ни крути, верным. Невидимая проблема давит меньше, чем ежедневно наблюдаемые помехи в освещении – но видно это лишь на расстоянии…

– Могу только представить, что ты чувствовал!

– Они извинились, – пробормотал я. – Что тут дальше пережёвывать?

Но Айрис Аяме считала иначе. Я смотрел на её пугающе красивое лицо, идеально выточенное, с тонким носиком и изящным подбородком, и опять представлял Зере.

Зере была другой, но тоже очень красивой. Интересно, она думала о такой карьере? Мечтала ли она стать однажды Квартером или даже Главой? Или её устраивали обязанности помощника?

– Мне кажется, это не самый удачный пример! – возразил оппонент Аямэ. – Всё-таки, 189-й…

– Наоборот! – фыркнула она. – Они ведь использовали эту трагедию как прикрытие!

– Кстати, она права, – заметил Карвин. – Немного строгости нам не помешает! На Шестой сколько уже тянется! Если бы раньше разобрались, ничего бы не началось опять! Да ещё в такое время!..

– Мы не имеем права на ошибку! – вторила ему Аямэ. – Всё, что кажется подозрительным, должно быть устранено! Нельзя оставлять без внимания потенциальные угрозы: лучше решать проблемы на ранних этапах, а не тогда, когда уже поздно!

– Вот это понимаю – хорошая стратегия, с опорой на факты и со здравой идеей. Есть, чему поучиться! – воскликнул Карвин, хлопнув ладонью по столу. – Если её выберут, у нас будет как минимум два года, чтобы научиться дисциплине!

– Если её не снимут, – возразила ему коллега.

– Если она не переборщит – не снимут!

– Многие именно этого и хотят!

– Только не все понимают, что это затронет каждого.

– Ну, порядок бывает разный. Наш тоже не спит. Дозорных-то прищучил!

– Ты понимаешь, о чём я.

Разгорелся очередной дежурный спор, и я поднялся из-за стола, не желая, как в прошлый раз, становиться арбитром:

– Пойду, наверное. Спокойной ночи! До завтра!

– До завтра, Рэй!

– Спокойной ночи!

– Спасибо! Хорошо сегодня поработали!

Я не успел выйти за дверь, как услышал следующую реплику Карвина – что-то про «границы терпения». То, что он был в команде Ярхо, не мешало ему восхищаться позицией Аямэ. Поначалу он даже пытался заставить своего кандидата добавить строгости в предвыборную программу, но Ниул моментально пресёк покушение на свои идеи: он-то точно знал, чего хочет. И что для него правильно.

…Резко остановившись на полпути, я повернул из коридора, ведущего к жилым блокам, в сторону Центральной зоны. Я был уверен, что, несмотря на поздний час, Ниул сидит у себя в кабинете, нарушая режим. Может быть, даже не ужинал сегодня… И в этом была и моя вина тоже – я ведь уговорил его баллотироваться, а участие в выборах не отменяет обязанностей временного Квартера и тем более временного Главы! Это всегда большая нагрузка, а уж во время такого конфликта, который закрутился на «Тильде-6» в последние дни!..

На первый взгляд, там всё было просто: три партии (астрофизики, шахтёры и «специальная группа» при участии СПМ) не могли поделить станцию. И дело было не столько в свободном месте, сколько в управлении, в принятии решений, в представлении о том, что является первостепенным. На какой орбите оставаться, какие материалы запрашивать (грузовые корабли не могут летать каждый день, и они не резиновые) и даже что выращивать в оранжерее – элементарные вопросы, если только нет трёх противоречащих друг другу мнений. И никто не желал уступать.

Как правило, Глава Первой назначал своих заместителей на остальные станции – и на этом его участие заканчивалось. При этом замов выбирали из кандидатур, которых предлагали сами сотрудники. Но решение оставалось за Главой, и это был один из тех моментов, когда личность и цели руководителя проступали сквозь законы и правила. Но что если таких кандидатур три, и кого бы ты ни выбрал, остальные две группы будут категорически «против»?

Противостояние длилось, то затухая, то разгораясь, уже несколько лет, в какой-то момент показалось, что всё кончилось. Учёные вроде бы отступили, а шахтёры и СПМ пришли к компромиссу. Но в первый день выборов там разгорелась настоящая война! Это оттягивало внимание, но главное, забирало силы и время Ниула, поскольку, за неимением заместителя, ситуацией занимался сам Глава. А у него хватало забот… Вида он не подавал, но я умел смотреть, считать и делать выводы.

Вот и теперь: на часах «22:19» – я специально сверился с альтером – а он в своём рабочем кабинете, да ещё и беседует с кем-то.

[Подождите, пожалуйста: временно исполняющий обязанности Главы станции «Тильда-1» Ниул Ярхо занят], – написал на дверной табличке комнатный камилл.

Я прислонился к стене напротив, рассеянно огляделся. В Центральной зоне было пусто, освещение работало в ночном режиме, лишь еле слышно шуршали невидимые уборщики. Новогодних украшений не видно: их начинают вешать примерно за десять дней до праздника. Но что их уже давно готовят – в этом я был уверен!

[Вы можете провести время в любом ближайшем кафе], – предложил заботливый ИскИн.

– Нет, спасибо, я так постою, – отозвался я – и сел на пол.

Так получалось ещё удобнее. Оставалось только лечь, но я боялся, что усну. А мне надо было непременно поговорить с Ниулом! И не потому, что он мог сказать что-нибудь, чего я не знаю. Не из-за слов – из-за его уверенности, спокойствия, слегка приправленного иронией, и доверия, которое он вызывал.

Я вспомнил, как он снял предупреждающий знак у меня с груди. Я тогда удивился, а он выглядел так, как будто давно думал об этом – и наконец-то сделал. Для себя. И ему стало легче.

…Нужно было носить такой же на спине, но у меня совсем вылетело из головы, что есть второй. «Недокомплект» обнаружился, когда мы подлетели к станции, и поздно было возвращаться! Я был готов, что придётся извиняться за нарушение регламента, а получилось совсем наоборот.

– Всё-всё, я убираюсь! Радуйся, больше не увидишь моей рожи!

Дверь в кабинет временного Главы неожиданно распахнулась, и на пороге возник человек. Я пока не видел его лица, потому что он продолжал смотреть внутрь, но успел оценить комбинацию неестественно худой узкой спины и накаченных мышц рук и ног, что часто бывает у тех, кто проводит слишком много времени в невесомости, где есть только тренажёры, а нагрузка распределяется неравномерно.

– О, а вот и твой любимчик! Можешь обнять его! – оглянувшись на меня, незнакомец направился в сторону Лифтовой зоны.

Я успел увидеть нервную ухмылку, густые сросшиеся брови и тяжёлый квадратный подборок – и сразу узнал «гостя». Это волевое героическое лицо, причём примерно с таким же выражением непримиримости и злости, в последнее время показывали едва ли не в каждом дежурном ньюсе. А когда я увидел его в первый раз, то припомнил старые ролики о покорителях космоса. Там были такие же рубленые черты, бритые виски с романтичными чубами и взгляд, как будто пытающийся заглянуть за горизонт вселенной…

– Рэй? Чего не спишь? – из кабинета выглянул Ниул.

В руке у него был надкушенный сэндвич с мясом.

– Я к тебе! Я ненадолго!

– Заходи, не стесняйся…

Похоже, предыдущий визитёр прервал ужин временного Главы. Вообще, привычка питаться на рабочем месте – печальный симптом. Трудовой кодекс рекомендует отвлекаться, отдыхая от профессиональных обязанностей… И профэксперт должен знать это лучше всех!

– Будешь?

– Нет, спасибо, я уже поужинал с ребятами…

– А чайку?

– Чайку можно.

Из стола поднялась вторая чашка, и я придвинул кресло поближе.

– Приятного аппетита!

– Спасибо!

– А это был… Это же был камрад Джекман? С Шестой станции? Кандидат в замы от астрофизиков?

– Да… Он.

«Значит, угадал. Сэтору Джекман. Директор научной группы. Один из инициаторов новой фазы конфликта».

– Ты его уговаривал? – уточнил я.

– Нет, он меня уговаривал, – ответил Ниул как ни в чём не бывало. – Уговаривал, чтобы я бросил эту ерунду с баллотированием и вернулся в Экспертную Службу.

– Так вы давно друг друга знаете? – предположил я.

В самом деле – посторонние о таком не просят!

– Давно. В апреле два года будет. Мы на Шестой познакомились, когда я летал туда улаживать.

– И ты всё уладил, – поддакнул я, припоминая свои недавние изыскания. – И никаких серьёзных споров с того времени не было. Только вот теперь… Он же в этом участвует! Странно, да?

– Нет, не странно, – отозвался Ниул и закинул в рот последний кусочек сэндвича. – Ожидаемо, – продолжил он, дожевав и запив чаем. – Он был категорически против моего участия в выборах. И предупреждал, что… Что я почувствую, как сильно он «против».

– Почему? – удивился я, всё ещё не понимаю. – Какое дело астрофизику с Шестой…

– Я обещал ему, Рэй! – перебил временный Глава и смущённо потёр лоб. – Всерьёз обещал, что первого марта сдам дела, вернусь в эксперты и… И не будет никаких препятствий, чтобы нам не встречаться снова.

– А.

Я уткнулся в чашку с чаем и пожелал себе провалиться сквозь пол – куда-нибудь в космос. «Как же можно было не сообразить?!»

– Мне очень жаль…

– А уж мне как жаль! – Ниул взял ложку и открыл контейнер с прозрачным витаминным желе – концентрированная штука, тэферы употребляли что-то подобное, чтобы не тратить время на «кулинарное баловство». – Не терзайся – я предполагал, что так будет! Я знаю Сэта лучше, чем он знает себя. Хорошо представляю, как он видит происходящее…

– А он знает про меня?.. Ну, что ты…

– Знает. Только раньше его это не беспокоило. Пока я не нарушил данное ему обещание – как он считает, только потому, что ты попросил.

– А это… правда? Что ты… из-за меня?

Ниул нахмурился и посмотрел на меня со знакомой смесью печали и беспокойства за состояние моего рассудка.

– Рэй, ты что, считаешь меня человеком, который в принятии решений руководствуется чувствами?

– Нет, – уверенно ответил я, расслабившись. – Ты – точно нет!

– Тогда к чему такие вопросы?

Я вздохнул – и подставил чашку к носику чайника за новой порцией.

– Так зачем ты ко мне пожаловал?

– 126-ГП-18-4 – знаешь, что это?

– Номер логоса, а заодно и разведывательного зонда, который, как считается, не вышел из СубПорта пятьдесят… нет, шестьдесят шесть лет назад. Я в курсе, Рэй, что с ним произошло на самом деле. И что кое-кто решил припрятать его для себя, поэтому делает вид, что связь с 126-ГП-18-4 потеряна, и с вероятностью девяносто пять процентов он был разрушен.

– А когда ты это узнал? – удивился я.

– Когда принимал пост, разумеется! Про зонд знаю давно – ещё когда в первый раз подменял Главу. А про «связь потеряна» – вот недавно. Тебе Штейнберг рассказал?

– Ну, да.

– Спорю, повесил на тебя эту проблему?

– Ну, в общем, примерно так…

– Какой он молодец! – воскликнул Ниул и даже ложку бросил. – Знаешь, я больше не удивляюсь, что он умирает один! Если он проделывал такой фокус и с остальными, то поделом ему! Нет, ну, надо же! Переложил с больной головы на здоровую!

– Погоди, не в этом дело… Я вот что хотел спросить… Ты кушай, кушай!.. Когда ты узнал про этот зонд, и особенно, когда узнал, что Инфоцентр прячет данные о нём – как ты отреагировал? У тебя возникло желание… ну, навести порядок?

Он рассмеялся – да так, что чуть не подавился этим дурацким желе.

– Нет, Рэй, не возникло, потому что я – присмотрись внимательно – не Квартер Аямэ! Абсолютно! Нигде!

– И ты ничего не подумал? – продолжал я допытываться, не обращая внимания на его подколки.

– Подумал. Что кое-кто сложнее, чем я привык считать. Но как мне однажды сказала Вильма Туччи, каждый имеет право на слабости. Пусть у него будет такая! Лучше, чем что-то другое!

– А как думаешь, когда будет новый Глава… Ну, если это будешь не ты…

– Тогда это будет Аямэ, – уверенно заявил Ниул.

– Ну, может быть. Она узнает про зонд? И что Инфоцентр скрывает данные о нём?

– А ты как думаешь? Это та информация, которую Глава знать обязан!

– Значит, она узнает, – кивнул я. – А наши шансы, как ты сегодня сказал, это тридцать пять процентов максимум.

– Сегодня, – кивнул он. – Завтра может быть пять.

Я не стал спорить с ним, хотя очень хотелось. Он любил прибедняться, но в одном был прав: несмотря на наши усилия, существовала очень большая вероятность того, что новым Главой Станции станет Айрис Аямэ. А вот как она будет поступать с «потенциальными угрозами» – тут я был уверен на сто процентов!