Текст книги "Сражения Космического Десанта"

Автор книги: Майкл Коннелли

Соавторы: Аарон Дембски-Боуден,Бен Каунтер,Гэв Торп,Крис Райт,Стив Лайонс,Ник Кайм,Роб Сандерс,Гай Хейли,Дэвид Эннендейл,Стив Паркер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 57 (всего у книги 303 страниц)

Железный Шлем презрительно усмехнулся и взглянул на ярла Двенадцатой.

– Вижу, ты был занят в мое отсутствие.

Аркенджо ответил хмурым взглядом.

– Можешь делать со своей ротой все, что захочешь. Можешь отдать приказ жрецам и склонить остальных аргументами, но в этом зале мы все Лорды Фенриса и ты не можешь заставить никого из нас, не в этом случае.

Лицо Железного Шлема дернулось, а рука чуть сместилась к висевшему на поясе мечу.

– Это не приказ Ордену, – прорычал он. – Если я дам команду, ты выполнишь ее.

Аркенджо не шелохнулся.

– Ты лучший из нас, лорд, но позволил этому существу свести себя с ума, – разнесся по залу его сухой голос. – Если он жив, если он жив, то сейчас смеется. Ты подбираешь каждый пустяк, который он тебе оставляет. Хватаешься за каждую нить. Если ты в самом деле веришь, что его можно найти, если искренне желаешь досадить ему и расстроить его планы, то должен отказаться от своей затеи. Тебе следует посмеяться на Знаком Ока и обратиться к врагам из плоти и крови, которые в этот самый момент собираются во тьме.

Железный Шлем больше не мог скрывать гнев, едва сдерживаемый под надетой на лицо маской.

– Твой крестовый поход! – выпалил он. – Конечно же, ты возглавишь его? И почести тоже будут твоими?

– Нет, лорд, ты возглавишь. Ты всегда будешь вожаком. Но эту твою затею я никогда не поддержу. Я всегда буду ее противником, и только если сам Клык падет, а землю Асахейма поглотит огонь, я уступлю, потому что то, чего ты так жаждешь – безрассудно.

В зале повисла мертвая тишина. Казалось, даже пламя жаровен сникло, словно ледяной воздух снаружи горы смахнул угли. Судя по виду Великого Волка – сильно сжатым кулакам и вздувшимся на шее венам – он едва контролировал свой гнев.

Медленно, очень медленно Харек расслабился. Его поведение напоминало постепенную деактивацию огромной боевой машины, отключение одного за другим ее орудий, способных уничтожить мир. Он даже улыбнулся, хотя улыбка как обычно была кривой и холодной.

– Ты говоришь, что он смеется, – произнес Железный Шлем. – Верно, так и есть. Он смеется, видя нас разобщенными и спорящими, словно дети. Ты не сможешь предотвратить грядущее, потому что оно уже написано судьбой. Даже твои слова предсказаны. Пробьет час, и я сокрушу его так же, как некогда сделал величайший из нас.

От этих слов Аркенджо впервые выдал едва заметную тень сомнения. Железный Шлем словно вернулся в прошлое, до того, как культы Ока полностью завладели его разумом, и все братья ждали от него возрождения славы Фенриса.

Но плечи Великого Волка поникли, а свет в глазах погас.

– Следовательно, не сегодня, – произнес он с кривой усмешкой. – Я созвал совет и получил его.

Он пристально посмотрел в центр Аннулюса, где смешивался свет жаровен.

– Пусть никто не говорит, что я забыл выслушать предостережения, – сказал он. – Они ничего не изменят – однажды Орден встретиться с этой угрозой. Ему придется.

Затем он в последний раз улыбнулся – смиренно, понимающе и холодно.

– Но не сегодня.

После совета ветер принес с востока бурю. Скоро всю гору окружили злобные шквалы, засыпающие крупой и снегом скалистые вершины и вырывающие с корнем сосны.

Непогода была настолько сурова, что целые сутки не позволяла двум Великим ротам – Морскарла и Вракка – погрузиться на корабли, а после их орбитальным транспортникам пришлось яростно сражаться с накрывшим весь континент циклоном, пока небо не прояснилось.

В сердце крепости проникали только слабые отголоски буйства стихии. По ледяным туннелям спешили, как обычно трэллы, приученные к пронизывающему холоду. Кузни работали, молоты терзали наковальни, трапезные дымили из-за бесконечных верениц слуг, несущих отвары и отбивные с кровью.

Все это время двери святилища Вирмблейда оставались закрытыми. Никаких известий изнутри не поступало, и даже трэллы жречества не осмеливались спросить о новостях.

Наконец, ночью шестого дня с возвращения Железного Шлема с Арвиона двери открылись. Вирмблейд, который выглядел так, словно после получения задания не ел и не спал, вышел в туннели и молча поспешил в башню Великого Волка.

Он нашел Железного Шлема за занятием, которому тот уделял почти все свободное время – разгадыванием вюрда. Магистр Ордена Волков стоял в круглой комнате с окрашенными кровью жертвы руками и смотрел в бушующие небеса. Стены его покоев выходили на самый край горы, и через узкие окна залетала кружащаяся крупа.

Вирмблейд закрыл за собой тяжелую дверь.

– Как песчинки, – задумчиво произнес Железный Шлем, не отрывая взгляда от открытого окна. Фенрисийская ночь стояла почти в надире, и безлунная тьма была почти идеальна.

Вирмблейд поднял брови.

– Ты прочесываешь миры, – сказал он. – Есть из чего выбрать.

Железный Шлем повернулся. В свете полусгоревших факелов лицо с кровавыми полосами выглядело жутко.

– Я ничего не нашел. Надеюсь, ты добился успеха.

Вирмблейд очистил место на столе от останков туш и, развернув сверток с фрагментом брони, выложил его на каменную поверхность.

– Я попытался прочесть текст, – устало сказал жрец. – Воспользовался всеми лексиконами, что у нас есть, но ничего не вышло. Они всегда были мастерами слова – в этом я им не ровня.

Железный Шлем кивнул. Фрей говорил то же самое. Им никогда не понять смысл текста, если только не возьмут в плен живого предателя. Но если он будет подобен безмолвным воинам на Арвионе, то ничем не поможет Волкам.

– Значит, руны направят, – сказал Великий Волк.

– Они могут не понадобиться, – Вирмблейд повернул на свет фрагмент горжета. – Посмотри сюда. Что ты видишь?

Железный Шлем посмотрел на ту часть, которую ранее отметил Фрей.

– XXVIII–XV, – сказал он. – Обозначение Братства.

– Я тоже так думал, – Вирмблейд немного качнул головой. – На это ушло много времени. Приглядись получше.

Железный Шлем прищурился. Ничего не изменилось. Отметки заканчивались на пятне от ожога.

– Жрец, мне сейчас не до загадок.

Вирмблейд провел пальцем к концу ряда.

– Мы немногое знаем о старых Легионах, – сказал он. – Но я спросил себя: какой-нибудь Орден располагает обозначения отделений в этом месте? Разве они не должны быть на наплечнике? И еще вот что: все остальные знаки на этом фрагменте написаны на языке Просперо. И только этот на готике. Разве Тысяча Сынов не обозначают свои подразделения на своем же языке?

Железный Шлем внимательно слушал, не произнося ни слова и глядя на знаки с большим вниманием.

– Я изучил эту часть под увеличителем окуляра, – сказал Вирмблейд. – Последние цифры уничтожены взрывом. Полностью обозначение выглядит, как XXVIII–XVII.

– Двадцать восемь, семнадцать. Что это значит?

– На языке Легиона ничего из того, что я смог разузнать. Они были одержимы нумерологией, но эта последовательность не соответствует ни одной из их известных идей. И помни – только эта метка использует готический шрифт. Это важно.

Вирмблейд бросил горжет на камень и выпрямился.

– Это имперский знак, не легионовский. Он обозначает не подразделение, а кампанию.

Как только слова покинули губы Вирмблейда, Железный Шлем сразу же понял их правоту.

– Запись о победе.

– О великой победе, иначе они не стали бы ее делать. Но до разгадки все еще далеко. Тысяча Сынов участвовали в сотнях сражений. У нас нет записей о большинстве – эти сведения на Терре либо утрачены.

Вирмблейд посмотрел на Харека странным взглядом.

– За исключением тех, в которых мы сражались вместе. Таких совсем немного, пусть наши повелители и никогда не дружили, но проводить совместные кампании им доводилось. Я нашел названия в записях, некоторые не разобрать, другие, вероятно, ошибочны, но несколько подтверждаются.

От этих слов у Железного Шлема жадно загорелись глаза. Из-за крови на лице и ее запаха в воздухе он походил на берсерка.

– Ты рассказываешь об этом, как скьялд, брат. У тебя есть название?

– XXVIII – это отсылка к одному из боевых флотов Великого крестового похода, частью которого была Тысяча Сынов. Второе число относится к планете, которую флот нашел в ходе приведения к согласию. В архивах название мира неразборчиво, как и координаты, но мы сохранили записанные толкования видений астропатов той эпохи. По-видимому, наши Легионы – Волки и Тысяча Сынов – временно объединившись, сражались на том мире.

Железный Шлем раздраженно зашипел: название.

– Гелиоса, – сказал Вирмблейд. – Прежде именуемая Предел Ковчега Секундус.

Великий Волк нахмурился.

– Не слышал о такой.

– И не мог. Она не упоминается ни в одной из текущих записей. Если планета и входила в состав Империума во время крестового похода, то после войны мы ее потеряли. Гелиоса исчезла, растворилась в пустоте, возможно по недосмотру, а может и нет. Тем не менее, у меня есть координаты, которыми все еще можно воспользоваться. Мир можно найти.

Железный Шлем сжал край авгурного стола, явно пытаясь не хвататься слишком охотно за шанс.

– Но что с того? – пробормотал он. – Мы больше не обитаем на давно завоеванных мирах.

– Возможно и так, – согласился Вирмблейд. – Возможно, это мертвый мир или же переполненный улей. Ты устраивал охоты по неубедительным поводам. Но подумай вот о чем: мы знаем, что старый Пятнадцатый Легион маршировал в алых цветах своего примарха. Теперь они сменили цвета, но по-прежнему записывают номер старой кампании на новой броне. Кто-то увидит в этом желание сохранить старые знаки. Возможно, это что-то значит, а может и нет. В любом случае, мир Двадцать Восемь-Семнадцать чем-то важен для них.

Железный Шлем взял фрагмент и высоко поднял, поворачивая и изучая его.

– Ойя сказал бы, что его умышленно подбросили нам, – задумчиво произнес он. – Он назовет меня глупцом за то, что я подобрал артефакт.

– Он будет прав, лорд, – Вирмблейд скрестил руки. – Я сделал, что ты просил. Я нашел, какой смог смысл в нем, сказал тебе правду, но на этом все.

Железный Шлем взглянул на него.

– Значит, вместо этого поддержишь его крестовый поход?

– Нет. У меня есть своя работа. Поэтому мне все еще нужен приказ.

Подготовка терапии. Затем живые пациенты. Из числа кандидатов.

Железный Шлем промолчал. Он положил кусок брони и отошел к окну. Снаружи не стихала буря. Немногие миры могли похвастаться такими штормами, и низкое завывание ветров потрясало. Великий Волк стоял, сжав руки за спиной и погрузившись в раздумья.

Вирмблейд ждал ответа. В воздухе, все еще отдававшем горечью из-за пролитой крови животных, висело напряжение.

– Я не могу вернуться к братьям с этим, – наконец, произнес повелитель Волков. – Пока нет. В конце концов, они поймут, но не сейчас.

Он опустил руку и прислонился к каменному подоконнику. В этот момент при всей своей огромной и внушительной фигуре, осанке убийцы, Железный Шлем выглядел крайне изнуренным, как будто все, даже поиски, которые влекли его вперед и определяли каждое действие, стало ненавистно ему.

– Безусловно, эти улики умышленно оставили нам. Ну и что с того? Должен ли я забыть о них, как трус, устрашенный смертями, которые могут привести к ним? Тогда выйдет, что я заслужил свои кошмары.

Он горько рассмеялся.

– А он посылает их в избытке.

– Тогда выбрось их из головы, – настойчиво посоветовал Вирмблейд. – Забудь о них. Выскользни из ловушки, прежде чем она захлопнется за тобой.

Великий Волк издал странный звук. Только через несколько секунд жрец понял, что повелитель сдавленно смеется.

Железный Шлем вздохнул и неуклюже покрутил плечами.

– Выбрось из головы, – пробормотал он. – Забудь.

Он повернулся к волчьему жрецу.

– Думаешь, я боюсь смерти? Думаешь, кто-то из моих ярлов на это способен?

Вирмблейд не ответил, в этом просто не было необходимости.

– Если из-за этого я погублю свою душу, – сказал Железный Шлем, – если отправлюсь в самую холодную яму Хель, мне плевать. Я знаю, что они скажут – все ради славы. Эти сведения снова разожгут ту перспективу, которую я показал.

Он снова хрипло рассмеялся.

– Они только думают об этом, потому что не могут знать. Мне показали такое, я видел…

Он покачал головой, словно отказываясь от самой мысли объяснить. Вирмблейд собрался заговорить, но Железный Шлем прервал его, подняв руку.

– Представь, я сказал бы то же самое о твоих поисках: забудь, выбрось из головы. Ты бы так и сделал?

Вирмблейд помедлил с ответом. Лицо выдало краткий миг нерешительности.

– Я знаю тебя, Тар, – сказал Харек. – Мой приказ остановит тебя на время, но если ты захочешь, если твой дух пылает достаточно сильно, ты найдешь путь. Мы так скроены – ты и я. Мы – рабы более важных господ – старых клятв, необходимости выжать последнюю каплю крови из трупа прошлого.

Вирмблейд настороженно смотрел на него.

– Так, что ты скажешь?

– Только одно: я разрешаю закончить твой великий труд. Сейчас ты знаешь слишком много и не сможешь бросить все, даже если захочешь.

У Вирмблейда был такой вид, словно он собирался возразить, но затем сдался. Он прищурился, подняв подбородок.

– Ты прав, – сказал жрец. – Значит, работа будет выполнена. Должным образом и полностью.

Железный Шлем рассмеялся свирепым лаем.

– Конечно же, будет. Я бы не доверил ее какому-нибудь шаману или мошеннику. Но ты понимаешь, почему я говорю тебе об этом сейчас.

Смирившийся Вирмблейд кивнул.

– Я по-прежнему не стану поддерживать тебя, не на совете.

– Совет. Да, там есть сильные голоса, ослепленные своей мудростью. Не важно. Я – повелитель своей роты, и есть другие, кто последует за мной.

Железный Шлем оглянулся на свирепствующую за окном бурю. Смертный бы съежился от вида временного буйства стихии, но Великий Волк, казалось, был готов прыгнуть в ее объятия, слиться с ней.

– Дай мне координаты. Это моя последняя просьба.

Даже тогда, вопреки всему сказанному, вопреки добровольно выполненному поручению Великого Волка, Вирмблейд не сразу ответил. Его взгляд на миг задержался на фрагменте брони, в нем читалось нечто похожее на отвращение.

Он вполне мог уйти, не ответив на просьбу. Из всех обитателей Клыка только волчий жрец мог нарушить приказ Лорда Аннулюса и остаться невредимым.

Но сейчас нечто большее заставило его подчиниться – разделенное доверие, тайное знание. Он покачал седеющей головой, холодно усмехнувшись при мысли о том, в каком положении оказался.

– Ты получишь их на рассвете, – ответил Вирмблейд. – Затем, я запру свои двери и вернусь к своему святотатству. Ты свернешь себе шею в своих поисках, но возможно, только возможно, ты свернешь еще кому-то по пути.

– Рассчитывай на это, – заверил его Железный Шлем.

Вирмблейд взял фрагмент.

– Что ж, доброй охоты, ярл, – сказал он. – Поставь капкан. И когда они придут за тобой, а так и будет, пусть подавятся приманкой.

Аркенджо быстро бежал, бронированные сапоги хрустели на твердых как лед камнях. Трэллы прижимались к стенам туннеля и разбегались по сторонам, как добыча перед черногривым волком. Несмотря на свой возраст, старый ярл по-прежнему бегал, как в лучшие годы: опыт только закалил, а не ослабил его мышцы.

Когда он добрался до дверей рунического жреца, его кожа уже покрылась потом. Ойя ударил по металлу, и замки открылись.

Внутри толпа слуг-кэрлов облачала Штурмъярта в доспехи. За огромной фигурой жреца трэллы сняли с оружейной стойки длинный посох с навершием из черепа, а также другое, менее загадочное оружие.

При виде ярости Аркенджо, предвещенной сильным стуком тяжелых внутренних дверей, Штурмъярт схватил посох, подняв тяжелое древко так, словно оно весило не больше тростинки.

– Вижу, ты знаешь, – прорычал Аркенджо.

– С этим нельзя мириться, – сказал Штурмъярт, нетерпеливо ожидая, когда последний элемент боевого доспеха будет прилажен на место.

– Он взял Къярлскара, – ярл Двенадцатой сжал кулак и беспомощно ударил по каменной стене. – Он никого не слушает!

– Фрея работа, – сказал Штурмъярт. – Его обучили гаданию, и теперь он считает, что достоин таинств. Ты прав, брат, мне следовало держать обоих в узде.

Аркенджо шагал взад и вперед, словно на невидимом поводке. Весь Клык был поднят на ноги, но слишком поздно – понадобилось время, чтобы подготовить Великую роту к войне.

– Когда он узнал?

Штурмъярт покачал седой головой.

– Вирмблейда не видно много дней – он должен был приложить к этому руку. Мне следовало разбить его логово и вытащить жреца на свет.

– Забудь про Тара, – пробормотал Аркенджо. – Он не поддерживает Харека и занят собственной бесовщиной.

Ярл сплюнул, глаза сверкали, а лицо от ярости покрылось красными пятнами.

– Я предупреждал их обо всем этом. Если и есть правило, с которым нужно считаться – так это то, что никогда не оставлять Клык без охраны. Величайшей крепости нужны стражи, а если мы бросаем ее пустой, значит, не заслуживаем ее.

Последние детали доспеха Штурмъярта приладили на место, и жрец избавился от внимания трэллов. Два лорда вместе вышли из комнаты. Впереди, по всему Вальгарду разносились звуки бегущих воинов, лязг противовзрывных дверей и вой ревунов.

– Морскарл и Вракксон слишком далеко, их отозвать не получится, как и тех, кто уже охотится, – сказал Штурмъярт. – Убийца Кракена прибудет, но приказы-инструкции…

– существуют не просто так, – резко перебил Аркенджо, ускоряя шаг. – Он и Ойррейссон должны остаться. Их роты понесли потери, корабли ремонтируются. В любом случае, на стенах должны быть две роты. Всегда. Он знал об этом. Он знал обо всем и все равно наплевал на правила.

– Он был в хорошем настроении, – сказал жрец. – Я должен был догадаться о причине этих изменений.

Они быстро поднимались по уровням. Другие стаи бежали впереди них, поспешно готовясь к походу. Все космодесантники носили символы Двенадцатой роты, Аркенджо слышал громогласные команды Россека, Скриейи и даже Грейлока.

– «Бладхейм» стоит в готовности на орбите, – сказал Аркенджо. – Он возьмет роту и тех жрецов, которые тебе нужны.

– Хватит и меня, – ответил Штурмъярт. – Но скажи мне – как ты нашел его след?

Ярд мрачно улыбнулся.

– Я отправил за ним мою тень. У Вэра Грейлока есть координаты и за это он удостоится чести попасть в анналы.

– Название мира?

– Не знаю. Все, что есть – местоположение, этого будет достаточно.

Они добрались до ангаров Вальгарда, охваченных бурной деятельностью. Здесь уже находились десятки транспортных судов, выпускающие клубы пара в холодный воздух. В конце пещеры виднелось темно-серое и терзаемое бурями небо ледяного мира. Стаи Аркенджо с бряцанием оружия и стуком сапог поднимались по рампам в десантные отсеки, примагничивая к доспехам клинки и поправляя шлемы.

На краю рокритовой площадки Штурмъярт остановился.

– И что потом, брат, после того, как мы настигнем его? Думаешь, сможешь его вернуть?

Аркенджо засмеялся.

– Скитья, нет. Он не станет слушаться моих приказов, а я не настолько глуп, чтобы пытаться.

Он посмотрел на собранную мощь своей роты, которой командовал не один век. Она более чем на треть уступала в численности роте Железного Шлема, и даже близко не обладала тем же авторитетом. При всем этом, каждый ее воин был истинным фенрисийцем – искусным убийцей, и мог постоять за себя.

– Я не испытываю ненависти к Хареку, – сказал он. – Он настолько же превосходит меня, как Русс всех нас. Если бы только он мог осознать все безумие своей затеи.

Лорд Двенадцатой направился через ангар к первому транспортнику, который увеличивал обороты двигателей для взлета.

– Дело не в наказании, – сказал он. – Если мы настигнем его, речь может пойти о спасении.

IV

Боевая группа Железного Шлема прорвала пелену, войдя как нож в реальное пространство. Несколько секунд спустя варп-двигатели с содроганием умолкли, а плазменные заревели в полную мощь, понеся шесть звездолетов, один линкор и три эскортника к далекому солнцу. Пустотные щиты подняли, а орудийные батареи активировали, приготовившись к немедленному штурму.

В авангарде шел «Руссвангум», самый могучий из оставшихся у Ордена кораблей и такой же старый, как и сам Империум. Къярлскар, Фрей и Железный Шлем находились на командном мостике в окружении почетной стражи роты и кэрлов, когда Предел Ковчега вошел в радиус действия носовых авгуров. Через приемные устройства сенсоров хлынули потоки необработанных данных, и пиктеры вокруг тронной платформы с мерцанием ожили.

– Что ты видишь? – спросил Железный Шлем у Фрея. Как обычно рунический жрец исполнял роль чувств Великого Волка, способный заметить зыбь и водовороты на поверхности варпа, прежде чем они станут заметны смертному сознанию.

Бледная кожа рунического жреца покрылась капельками пота, хотя на мостике было так же холодно, как и на любом другом фенрисийском корабле.

– Русс, – прошептал Фрей, закрыв глаза и сосредоточившись. – Она… горит.

Новые пиктеры наполнились визуальными образами в сопровождении показаний по всему спектру сенсориума. Не осталось подробных летописей, описывающих эту планету во время покорения ее Космическими Волками, Тысячей Сынов и Несущими Слово во имя Единства, но едва ли она тогда выглядела точно так же, как и сейчас.

Небеса Предела Ковчега бурлили розовыми, пурпурными и синими энергиями. Огромные гряды облаков мчались и толкались в бушующей атмосфере, беспрерывно двигаясь и меняясь. Белые молнии скользили из одной полусферы в другую, мерцая крошечными искрами на лике многоцветной тропосферы. Вся планета светилась в пустоте подобно свету, преломленному через драгоценный камень.

– Сканирование поверхности, – приказал Железный Шлем.

– Первичные показания, – доложил магистр сенсориума Леофгар. – На планете отсутствует жизнь, за исключением одного места.

– Покажи.

Линзы ближайшего пиктера зашипели помехами, затем очистились и показали сетку местности. Большую часть изображения занимало подобие штормового океана, хотя в верхней части экрана преобладали вершины скалистого ландшафта. Больше ничего не было – только открытое море или отвесные скалы, недавно поднявшиеся на ошеломительную высоту из столь непрочного основания.

Значительная часть открытой скалистой местности пустовала, лишенная растительности и поселений. Скалы были исполосованы буйством красок, как и небеса над ними, создавая образ огромной жеоды. Один угол карты, где высочайшие пики возвышались над грохочущим прибоем, излучал энергетические сигнатуры огромного объема, сравнимого с целой флотилией звездолетов и втиснутого в крошечный участок земли. Исходящий от этого сектора свет ослепительно сиял, испытывая пределы воспроизведения пиктера. Даже под толстым облачным слоем можно было разглядеть свечение, пульсирующее как маяк в глубоком космосе.

– Данные отфильтрованы? – спросил Къярлскар, наклонившись поближе к изображениям.

– Ничего, кроме того, что вы видите, – доложил Леофгар. – Сенсоры не могут пробиться через энергетическое поле вокруг вершины.

– Фрей, – обратился Железный Шлем. – Малефикарум?

– О, да, – сурово ответил рунический жрец. – И подобной силы я не встречал. Возможно, если бы присутствовал Штурмъярт…

– Его нет, и ты прекрасно знаешь, почему, – рявкнул Харек, переключившись на тактические проекторы и наблюдая, как эскортники занимают геостационарные наблюдательные позиции. Сам «Руссвангум» вышел в район над энергетическим пиком и встал на высокий орбитальный якорь, наведя все орудия на скалы внизу.

– Путешествие не было напрасным – это место, которое мы искали.

Къярлскар уже потянулся за своим шлемом.

– Город, – заметил волчий лорд, наблюдая за тем, как уплотняются изображения по мере, того как авгуры нащупывали необходимую дистанцию. – Вроде того.

Там присутствовали здания странных и невероятных форм. Многие выглядели, как огромные куски шрапнели, застывшие в момент взрыва. Другие были шире в верхней части, чем у основания, застыв вопреки законам гравитации на крошечных опорах. Все мерцало в густой светлой мгле, подмигивая и вспыхивая как разбитые линзы.

– Но он реальный? – спросил Железный Шлем, голос выдал отчаянное желание, чтобы город был чем-то прочным, во что он мог бы вцепиться. – Это не просто иллюзия?

– Такой же реальный, как и ты, – ответил Фрей. – Но это место переполнено колдовством.

– Этого мы и ожидали. – Голос Великого Волка окреп, превратившись в рычание, принимая низкие животные нотки, благодаря которым его рев сотрясал поле битвы. – Мы высадимся в его сердце и разорвем на куски.

Он направился с Къярлскаром к противовзрывным дверям в конце командного святилища. За спиной Великого Волка смертные матросы спешно занимали тактические посты, заменяя Волков, готовых присоединиться к штурму планеты.

По всему мостику стратегеосы начали вычислять углы вхождения в атмосферу, точки приземления десантных капсул для быстрого соединения войск на земле. Вылеты «Громовых ястребов» были скоординированы и нацелены на быструю поддержку, как только будет встречено сопротивление. К моменту выполнения этих задач, Кровавые Когти уже находились в залах сборов, настраивая себя на безумие битвы. Охотники спокойно пристегивались к фиксирующим клетям, а Длинные Клыки в последний раз перед посадкой в десантные капсулы проверяли тяжелое вооружение.

Две полные Великие роты при поддержке рунических жрецов и под механизированным прикрытием из литейных цехов Рендмара вместе набросились на одну-единственную цель. Это были ужасающие ударные силы.

– Рука Русса! – передал Железный Шлем приказ по ротному вокс-каналу, обращаясь к каждому воину в сводном авангарде. – Братья, сюда нас привела судьба, и сейчас она покоится на ваших плечах. Этот проклятый мир заслужил то, что мы дадим ему. Но я также надеюсь, что мы получим более важный трофей, тот, чье горло я поклялся перерезать. Молитесь, чтобы наш древний враг был в этом городе света, молитесь, чтобы его ужасная магия хорошенько оберегала его, потому что мы идем за ним!

По связи ответил многочисленный рев, насыщенный помехами и яростью. Воодушевляя своих воинов, Железный Шлем подошел к открытой десантной капсуле, готовой принять его и почетную стражу Траска и светящейся изнутри красным, как разрезанное тело жертвенного зверя. Над капсулой висел массивный расцепляющий коготь, ниже нее длинная шахта вела к брюху «Руссвангума», где в этот самый момент готовились открыться пустотные люки.

– Так отправляйтесь же со всей вашей яростью, и пусть голод приведет ваши клинки к добыче!

Затем Великий Волк зашел внутрь и пристегнулся в адамантиевом фиксаторе, как проделывал это тысячу раз. По личному каналу связи разносились эхом крики воинов, пока не закружились пусковые огни и вокс не отключился.

Как всегда, напротив сидел Траск. Волчий гвардеец кивком головы поприветствовал командира, и в этот момент внешняя капсула плотно закрылась, а механизм расцепляющего когтя с лязгом активировался.

– Так значит это он? – спросил Траск, его голос выдавал не сомнение, но только надежду.

Затем коготь расцепился, отправив капсулу вниз по шахте. Железный Шлем дико расхохотался, как обычно наслаждаясь первым мигом вертикального физического перемещения. Скоро начнется настоящее падение – нырок через пустоту, за которым последует огненный полет в атмосфере перед сотрясающим кости ударом о землю.

– Пусть так и будет, – с жаром выкрикнул Великий Волк. – Клянусь Руссом, пусть так и будет!

Только когда они оказались внизу, им по-настоящему стал ясен весь масштаб уникального ландшафта Предела Ковчега Секундус. Скалы были не просто огромны, они были колоссальны. Почти идеально вертикальные они низвергались от высочайших пиков к пенящейся береговой линии. Целые гряды облаков проходили под вершинами этих скученных башен, поддерживаемые теплыми воздушными потоками, что поднимались от бушующего океана.

Десантные капсулы ударили в вершину волной раскалывающих землю ударов. Еще до того, как створки открылись, среди них уже кружили «Громовые ястребы», зависая над точками высадки, как грифы над падалью.

Волки вырвались из каплевидных темниц, жаждая схватиться с врагом. Силы Железного Шлема высадили на востоке города – в самом высоком месте, где башни соединялись самыми узкими каменными мостами. Къярлскар десантировался южнее, где его роте предстояло взобраться по крутому серпантину, чтобы добраться до нижней границы города. К западу и северу, за шпилями и пирамидами вытянутого города не было ничего кроме пропасти – там клубились испарения, поднимающиеся от далекого моря.

Когда Волки побежали, воздух завопил. Каждый порыв ветра визжал тысячей голосов, вырванных из глоток и выпущенных в бурю. В криках слышались смех и маниакальные вопли, целые хоры безумной ярости. Волки в основном не обращали на них внимания, несясь по скалистой поверхности к первому из раскачивающихся зданий. Некоторые космодесантники отвечали собственными боевыми кличами – проклятьями штормовых морей Фенриса, странным образом, казавшимися уместными в бурной атмосфере Предела Ковчега.

Стая Железного Шлема первой достигла периметра, продвигаясь под тенью искривленных сооружений к сердцу города. Над ними рвались, переплетались, скручивались облака, ярко сияя, словно освещенные изнутри. На мгновения возникали образы – лиц, глаз, ртов, и тут же рассыпались, прежде чем образовать четкие очертания.

За спиной Железного Шлема сплачивались атакующие части. Разделенные стаи, достигнув групп внешних строений, объединялись, сопровождаемые низко летящими «Громовыми ястребами». За спинами воинов орбитальные транспортники доставляли последние боевые машины: танки «Хищник», «Лендрейдеры» и самоходные орудия.

Враг по-прежнему не показывался. Планета вопила на Волков, но улицы и проспекты оставались пустыми. Повсюду лежала мелкая светло-серая пыль, тревожимая только порывами ветра. Вскоре она накрыла и быстро идущих воинов. Из-за отражающегося света сияющих облаков захватчики блестели, как украшенная бриллиантами армия.

Железный Шлем не мчался вперед сломя голову. Хотя он и его гвардия поддерживали темп, стаи отделялись от главных сил, чтобы зачистить захваченную территорию. На занятых стратегических точках устанавливалось дистанционное оружие. Пустынную местность прочесывали авгуры, разыскивая хоть что-нибудь.

Вскоре впереди показалась центральная группа шпилей – скопление грандиозных иглоподобных зданий, гладких, как стекло и освещенных изнутри пляской нереальной зари. Вопли усилились, заглушая даже шлемовые компенсаторы Волков, хотя фасады башен бесстрастно взирали на воинов, не подавая признаков жизни и движения. В этот момент шпили казались пустыми памятниками расе, что возвела их, зодчим, чьи имена были вычеркнуты из истории.

Наконец, Железный Шлем дал сигнал остановиться. Три стаи охотников рассыпались впереди вожака, низко пригибаясь при беге. Авангард достиг круглого открытого пространства, примыкавшего к первому из высоких шпилей. Устлавший землю слой пыли достигал лодыжек. Ветер носил ее, собирая в дюны и извивающиеся фигуры.