Текст книги "Сражения Космического Десанта"

Автор книги: Майкл Коннелли

Соавторы: Аарон Дембски-Боуден,Бен Каунтер,Гэв Торп,Крис Райт,Стив Лайонс,Ник Кайм,Роб Сандерс,Гай Хейли,Дэвид Эннендейл,Стив Паркер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 191 (всего у книги 303 страниц)

Глава пятнадцатая

Хади, спотыкаясь, ковыляла в темноте, помогая себе руками. Длинная полоска слюны протянулась по ее щеке. Желудок без конца сводили спазмы, но блевать уже было нечем. Левая рука пульсировала болью от плазменного ожога, и девушка боялась даже прикоснуться к остаткам перчатки и посмотреть, во что превратилась ее плоть под синтетической тканью.

От истощения Хади едва держалась на ногах. Зацепившись за какой-то длинный, наполовину торчащий из хлама кусок металла, она упала на колени. В такой позе она застыла на мгновение, пытаясь отдышаться, дрожа всем телом и вытаращив глаза.

Она не имела понятия, где находится. Непрекращающийся грохот тяжелого оружия дезориентировал ее. Лучи лазеров проносились по туннелю с обеих сторон. Голоса людей раздавались под его сводами, и взрывы расцветали в пепельной мгле.

«Я видела их…»

Тот страх, что охватил девушку при виде демонов, теперь превратился в шок, льдом сковавший ее тело. Лишь чудом она избежала смерти после первого их появления. Тогда она еще несколько раз выстрелила из лазгана, инстинктивно отвечая на вспышки лазеров

в темноте и не заботясь о том, попала она в кого-нибудь или нет.

«Я видела, как они сразили ее…»

С «Гончей» было хоть чуточку проще. Гигантская машина, великолепная в синеве и золоте своего одеяния, вырисовывалась во тьме, ее пушки светились, окруженные мерцанием энергии. Хади видела, как эти орудия открыли огонь, изничтожая целые отряды смертных солдат, попавших им в прицел. Она видела, как машина шла в бой: непобедимая, неудержимая – истинное воплощение нерушимой мощи Империума.

«Я видела их…»

А затем… затем демоны обрушились на нее. Девушка закрыла лицо руками, зарылась в грязь и закричала что было сил, стараясь заглушить звук их приближения.

В полете они визжали, словно неупокоенные души свежеубитых безумцев. От этого звука Хади хотелось перерезать себе глотку, вырвать глаза – сделать что угодно, лишь бы не слышать их смеха.

Однажды она попыталась поднять глаза – звук заговоривших вновь могучих орудий богомашины зажег в ней искорку надежды.

Конечно, ее разум говорил ей, что никто, даже демоны, не устоит перед такой мощью.

Взгляд ей застилали темнота, дым и вспышки залпов, но девушка увидела достаточно: твари кружили вокруг гигантской машины, словно шмели вокруг паука, взгромождались на ее, вгрызались в древний металл, отрывали его целыми кусками и отбрасывали в сторону, как мусор. Хади увидела одного из пилотов – его вытащили через разбитый иллюминатор кабины. Мужчина вопил, словно бешеное животное, и его первобытный страх отдавался в безграничной тьме.

Больше она смотреть не могла, но крик пилота продолжался еще долго. Хади на четвереньках отползла подальше, едва в силах о чем-либо вообще думать. Ее мозг кипел, переполненный мыслями о безнадежности, стыде, ужасах, страхе. Каждый, даже самый незначительный поступок, каждая ложь – все всплывало на поверхность, как дерьмо в кипящей воде, переполняя разум и словно делая даже воздух тошнотворным.

Они пришли не за ней – у них была другая, более достойная добыча.

А она… Она, одинокая, съежилась в темноте, дрожа всем телом и безвольно пуская слюну.

Совершенно неслышно над ней выросла тень. Поначалу девушка ее не заметила – просто еще один комок темноты в изменчивом пламенном аду туннелей. Когда же она ощутила рядом чье-то присутствие, то даже не подняла оружие. Лишь посмотрела вверх, ожидая смерти, и была разочарована, ее там не встретив.

– Хади, – позвал Мариво, – Шула Хади.

На ногах он держался нетвердо, но лазган по-прежнему был у него в руках. По миганию индикатора девушка поняла, что оружие почти разряжено. Визор шлема был разбит, обнажая часть изможденного лица солдата.

Хади лишь исступленно на него посмотрела, не в силах что-либо произнести. Руки ее била дрожь, и она ей не сопротивлялась.

Мариво присел на корточки рядом с ней. Движения выдавали его усталость – он больше не вышагивал вперед со светом Императора в глазах.

– Сильно ранена? – спросил он.

Далеко в туннелях расцвел новый взрыв, залив окрестности ярким оранжевым светом. Но он быстро потух, и над их головами вновь сомкнулась мерцающая мгла.

Хади не знала, что ответить. В физическом плане могло быть и хуже. Но раны ее души – это совсем другое.

«Я видела их… Я видела, как они сразили ее…»

Мариво кончиком пальца приподнял подбородок девушки и пристально посмотрел ей прямо в глаза.

– Ты можешь идти? – спросил он. – Нам нужно выбираться отсюда. Идти можешь?

Но она видела перед собой лишь глаза демона. Они маячили перед ней, словно мираж, и не исчезали, даже когда она со всей силы зажимала глаза. От их вида ей хотелось кричать, хоть она уже и сорвала голос, а горло пересохло и жгло.

Мариво схватил ее за плечо, слегка встряхнул. Его движения были быстрее обычного, в них чувствовалась спешка. Он тоже был напуган.

– Шула, посмотри на меня, – сказал он. – Посмотри на меня. Они свалили «Гончих». Они рвут на части танки. Нам нужно уходить.

Неожиданно для самой себя Хади почувствовала, как ее потрескавшиеся губы на мимолетное мгновение сложились в улыбку.

– Ты начинаешь мне нравиться, Мариво, – выдавила она, заикаясь через слово, словно мышцы позабыли, как правильно работать. – Ты учишься.

Мариво не ответил на улыбку.

– Я рад, – буркнул он. – Серьезно, рад. Но сейчас нам надо уходить.

Хади закашлялась и отхаркнула еще комок слизи, ощущая, что Мариво поддерживает ее. Во рту горчило, словно она наглоталась машинного масла.

– Лучше тебе рвать когти без меня, – произнесла девушка, чувствуя, как жестокие судороги начинают потихоньку слабеть. – Я тебя лишь заторможу.

Мариво бросил на нее взгляд через плечо, взгляд загнанного зверя. Взрывы раздавались в туннеле все ближе и ближе. Теперь, когда «Гончие» выбыли из игры, а Железным Рукам было наплевать на потери среди союзников, люди оказались один на один с кошмаром.

– Конечно, – сказал он, вцепившись в нагрудник брони Хади. Поднимая ее на ноги, солдат зарычал от напряжения. – Святой Трон, действительно, затормозишь.

Девушка не сопротивлялась. Она поняла, что снова может стоять, пусть и опершись на его плечо.

Хади не видела выражения лица Мариво. Небольшой участок открытой кожи вокруг подбородка покрывала кровь, словно он получил туда мощный удар. Он дышал тяжело и часто.

– Ну и каков план? – спросила она.

– План?

– У тебя всегда есть план.

Мариво горько рассмеялся, но смех его был скорее похож на хриплое фырканье.

– Думаешь, это так? – выдавил он, увлекая ее за собой.

Вместе они волочились по разбитым путям гравипоездов. Трассеры проносились над их головами, освещая феррокритовую крышу туннеля. Детонации снарядов, взрывы топливных баков, человеческие крики, демонические вопли – все это преследовало их, резонируя под огромными сводами.

Хади крепко вцепилась в Мариво, до скрежета сжимая зубы и пытаясь изгнать кошмарные образы из своего разума.

– Я что-нибудь придумаю, – сказал Мариво, задыхаясь, но не отпуская ее. – А пока что просто продолжай идти.

Телак поднял глаза кверху. Реальный мир сплетался с нематериальным в изменчивом калейдоскопе неверного света.

Массивные подземные ворота Капитолия, центральное звено всей сети транзитных туннелей, нависали над ним. Огромные столбы из адамантия вырастали из пола, опоясанные гранитом и украшенные экзотической резьбой. Камень и металл блестели в темноте, очерченные злым светом ламп, что мерцали и ритмично покачивались.

Демоны парили перед воротами, стаями хищников проносясь по воздуху. Дюжинами они пролетали через портал и устремлялись в туннели, визжа и алкая боя, оставляя за собой в дымной мгле ауру безумия. Казалось, что сама материя искажалась, стараясь отпрянуть от этих созданий, и лишь пепел кружил в воздухе, подобно следу от корабля на залитой маслом воде.

Некоторых сражал встречный шквал болтерного огня. Другие закладывали головокружительные виражи, проносились сквозь поток снарядов и обрушивались на землю, но лишь для того, чтобы наткнуться на клинки воинов клавов. Предсмертные вопли тварей эхом разносились под окутанными тенями сводами, отражались от столбов и уносились вдаль.

Но демоны, даже низшие вроде этих, были более чем достойными противниками для Железных Рук. Демоны никогда не умирали. Телак знал это – среди смертных лишь немногие обладали таким знанием. Можно сокрушить их хрупкие физические тела и изгнать сущность обратно в бездну, породившую их, но лишь на некоторое время. А так злоба их вечна.

Поэтому демоны и рвались в бой без оглядки. Для таких вековечных сущностей гибель была лишь временным препятствием. Каждый раз, когда одно тело распадалось под острым лезвием клинка смертного, это давало возможность другим кошмарным тварям подобраться вплотную и нанести смертельный удар.

И Железные Руки умирали. Их генетически улучшенные тела были сплетены из мощных мышц и тугих жил, вживленные бионические имплантаты еще больше усиливали их, но все же они умирали. За каждого демона, низвергнутого обратно в бездну, смертельными ранами расплачивались воины-люди. Мерзкие когти разрывали их на части, не давая возможности братьям прийти на помощь друг другу.

Но, несмотря ни на что, клавы сражались безмолвно, беспощадно, механически. Находясь близко один к одному, они встречали хаотичную ярость демонов стойкой решимостью. Воины орудовали клинками точными, четко выверенными движениями и сразу же отходили, когда работа была выполнена. Болтеры выплевывали огонь лишь тогда, когда твари опускались до уровня земли. Каждый боевой брат знал, что с демонами легче расправляться извечным оружием – мечами, кинжалами, топорами, кулаками.

Телак взирал на творящееся повсюду безумие. Ярость встретилась с яростью в кошмарной оргии смерти. Все это разительно отличалось от прежних столкновений с толпами мутировавших человеческих солдат – теперь Железные Руки несли тяжелые потери. Оплачивая кровью каждый свой шаг, клавы тем не менее оставались непоколебимы. Они не обращали внимания на мертвых и прорубали себе путь к возвышающимся воротам.

В этой мясорубке непрестанно раздавались боевые кличи Кхатира, и его усиленные боксом призывы звонко отдавались от далеких стен. Наручные огнеметы разгоняли тьму, играя алыми отблесками на его черных наплечниках. Железный Отец сражался в тандеме с Раутом и сержантом-ветераном клава Прим Иманолом. Даже демоны, преисполненные презрения к живым, в ужасе старались убраться от них подальше. Когда же твари наконец решались атаковать, Раут сметал их широкими взмахами своего блестящего силового меча. Лезвие сверкало подобно льду на бархате, пылающее голубым сиянием разрушительной энергии.

Но даже этот свет мерк на фоне великолепия Телака и трех его аколитов. Четыре библиария держались в стороне от основной ударной группы, растянувшись по всей ширине громадного туннеля. Яркое белое пламя неистовствовало на их темно-синих доспехах, адски горячее и в то же время ледяное, словно пустота космоса. Псайкеры были подобны огненным столпам в ночи, вокруг которых собиралась потусторонняя энергия, как пыль собирается на орбите зарождающейся звезды.

Демоны прекрасно знали, насколько опасны для них библиарии. Из всех воинов клавов лишь Телак и его братья контролировали саму субстанцию, что давала этим тварям жизнь. Они могли повелевать потусторонними материями, что лежат в основе реального мира. Они чувствовали потаенные волнения эфира, волнения, предвещавшие грядущие ураганы магии варпа. Они могли сами создавать и направлять потоки разрушительной энергии. Вокруг себя они чувствовали души живых и умерших, что сияли для них столь же ярко, как точки на экране радара.

И Телак был лучшим среди них. Его способности были самыми отточенными, самыми искусными, самыми смертоносными. Разум его странствовал по планам варпа со спокойной уверенностью, подчиняя себе темную энергию и направляя ее, ревущую и бушующую, в реальный мир. Шествуя по туннелю, он не раз выпускал на волю ледяное пламя, защищая своих братьев от хищнических нападок орды демонов и отбрасывая нечестивых тварей обратно к Их последнему рубежу. Он был великолепен, он был непоколебим – чистейший светоч посреди мерзкого поля брани, где властвовали страх и кошмары.

И теперь врата возвышались перед ним, огромные и опороченные. Телак видел множество следов истерзанных душ на металле и камне. Он слышал их крики, запертых в самом фундаменте улья, обреченных на вечное заключение в основании огромных шпилей Капитолия.

Он видел открытые створки, богато украшенные бронзой и железом. Он видел портал, через который до сих пор потоком истекали кошмары. Он видел древние письмена на массивной перемычке – Tunis Capitolis, Shardenus Primus Exultans[21]21
  Башня Капитолия великого Шардена Прим (лат.)


[Закрыть] – и нечестивые символы, намалеванные поверх гравировки.

За вратами Телак уже мог видеть начало Великой Лестницы – огромного прохода, ведущего вверх, в башни улья. Библиарий ощущал тепло, идущее оттуда, словно от углей, оставшихся после огромного, много дней бушевавшего пожара.

Телак ощущал и видел все это намного острее даже своих братьев-кодициев, и горькая слабость, подобно вирусу в крови, снедала его. Виски пульсировали от тех усилий, что он прикладывал для поддержания психощита вокруг себя. Кровь сочилась из рук, призывавших и направлявших дьявольское пламя варпа, и изо рта под тяжелым синим шлемом. Мышцы напряглись до предела, а глаза застилали слезы.

Но теперь цель была уже близка. Гибельный штурм транзитных туннелей подошел к своему завершению, и сейчас оставалось лишь завладеть вратами.

Телак на мгновение склонил голову, собираясь с силами. Крики и смех демонов утихли, отойдя на второй план. Библиарий позволил потокам варпа войти в него и наполнить его разум. Энергия стремительной волной поднималась в нем, подобно темной воде во время прилива.

«Машины на такое не способны».

Слова возникли сами, всплыли из глубин памяти. Библиарий выбросил их из головы.

«Дланью Бессмертного Императора, Владыки Человечества…»

Телак благоговейно повторял эти слова, концентрируя внутри себя все больше варп-энергии. Он знал, что демоны почувствуют это. Очень скоро они нападут, не обращая внимания на его защиту.

«Ну и пусть. Такая неосмотрительность лишь приблизит их конец».

Он открыл глаза, и мир чувств снова окружил его. Частота сердцебиения резко подскочила. Активировались мириады систем его психически заряженного доспеха. Дыхание стало глубже. Эфир пульсировал внутри него, ревел и пытался вырваться из оков, в какие его заключил библиарий.

«Даруй мне силу того, что есть погибель для слабых. Даруй мне силу того, что наш злейший враг зовет домом».

Энергия варпа стала буквально сочиться из пальцев Телака. Подобно жемчужинам, капли ее стекали с перчаток, разбиваясь о иол и вспыхивая ведьмовским светом. Столь колоссальную мощь трудно было сдерживать, даже при том, что она еще не достигла своего пика.

«Даруй мне силу, что есть истина и наследие человечества, его судьба, его зов, его по рождению право властвовать».

Телак вновь поднял голову. Врата возвышались над ним. Крики замурованных в строении душ достигли наивысшей точки – хор агонии, сопровождаемый притворными священными песнопениями, что ежечасно звучат в каждом соборе безграничного Империума. Демоны, почуяв опасность, встрепенулись и, оставив в покое Железных Рук, стремглав бросились к библиарию. На их лицах больше не было усмешек. Зато появился страх.

Они знали, что он будет делать.

Он знал, что будет делать.

И, не глядя на ту боль, что терзала его, и ту, что еще только обрушится на него, он улыбнулся.

«Во славу Трона, во славу Мануса».

Улыбка его стала шире.

«Время умирать».

Телак резко распростер руки, и с них сорвалось первородное пламя варпа. Лучи ослепительно-белого света устремились к воротам, издавая нарастающий с каждым мгновением гул. Две колонны эфирного огня, извиваясь подобно торнадо, ударили по створкам.

Демоны, которых коснулось пламя, были разорваны на части. Их тела взорвались, словно заряды взрывчатки, осыпав туннель дождем ярких искр. Потоки вызванной Телаком стихии ревели, сокрушая врагов библиария мощью, что старше самого времени.

То была агония. Неистовая энергия текла сквозь тело библиария, и он чувствовал, что она пожирает его. Чувствовал, как тлеет его сохранившаяся после аугментаций плоть, слезая с пронзивших ее имплантатов. Сердца его бешено стучали, словно потопом, заливая кровью грудную клетку.

На Телака накатили видения, предчувствия того, что случится, утрать он контроль над стремительным потоком потустороннего пламени. Они были иллюзиями, но все равно причиняли боль. Казалось, что часть его умирает, – возможно, на каком-то другом плане бытия, где грань между варпом и материальным миром была еще более размыта, а быть может, лишь только в его разуме.

«Больше. Мне нужно больше».

Течения трескучей энергии обвились вокруг распахнутых ворот. Подобно двум огромным, объятым пламенем щупальцам, они стали медленно тянуть их.

Демоны вновь бросились в атаку. Они пулями рвались к библиарию и сгорали в бушующем пламени варпа.

Одной твари почти удалось добраться до него. Она взорвалась всего в нескольких метрах от его незащищенного лица, по-животному визжа, когда поток ледяного пламени поглотил ее.

Телак оставался недвижим. Его руки были широко разведены, испуская хлещущую сквозь него колоссальную энергию.

«Я – проводник. Я – процесс. Я – сосуд».

Медленно, натужно, издавая жуткий скрип, двери начали закрываться. Вопли замурованных в металле душ достигли крещендо. Железные Руки усилили натиск, вспарывая и без того раскаленный воздух залпами болтерного огня. Кодиции выпустили собственные потоки варп-огня, уничтожая демонов, ринувшихся в свое последнее, безумное наступление.

Телак почувствовал, что силы оставляют его. Рот заполнил привкус свежей крови. Сердца глухо, словно барабаны, бились в груди.

«Не сейчас. Мне нужно больше. Еще чуть-чуть…»

Огни змеями вились у кромок ворот. Проход между створками уменьшился до размеров подсвеченной багрянцем щели. Телак закричал. Он слышал свой голос словно издалека, заглушенный бушующими вокруг течениями эфира.

Сам шпиль сопротивлялся ему. Камень, металл, феррокрит – все, казалось, восстало против силы, что буйствовала у основания. Чтобы ни поселилось на вершине шпиля, оно опорочило каждую часть гигантского строения, как зараза поражает все тело. И теперь сам Капитолий ожил.

А Телак ощутил, что его сила пасует перед нечестивой мощью. В памяти всплыло видение того, что еще недавно играючи отшвырнуло его душу.

«Помнится, ты был сильнее».

+Нет!+ взревел библиарий, вкладывая в ревущее пламя всю свою ненависть, нежелание покоряться чуждой силе. +Нет! Нет!+

Еще одно, последнее усилие… Телак чувствовал, как энергия Имматериума яростным ураганом разрывает его тело. Эфирное пламя срывалось с его рук, извивалось, билось о створки и тянуло их друг к другу.

Громкий, раскатистый звон возвестил о том, что ворота закрылись. И как только металл встретился с металлом, злая сущность отступила.

Телак рухнул на одно колено. Эссенция варпа била из его тела, подобно хлысту, рассекая темноту и взрываясь на горячем металле закрытых врат.

Те демоны, что уцелели в боях с Железными Руками, бросились в последнее отчаянное наступление, зная, что пути назад для них больше нет и что они остались лицом к лицу с Ангелами Императора. Они атаковали бесстрашно, жестоко, и пламя варпа пылало в их глазах.

Телак тяжело дышал. Глаза застила пелена. Библиария потянуло к земле, и ему пришлось выставить перед собой руку, чтобы не упасть на пол.

Каждая клеточка его тела горела болью. Даже бионические имплантаты испытали перегрузку, и Телак ощущал исходящий от них жар.

Опасный момент. Теперь, лишившись и сил, и варп-щита, его тело и его душа стали как никогда уязвимы перед демонами.

Игнорируя боль в шейных мышцах, Телак все же поднял голову и выставил перед собой силовой посох.

Но защищаться ему не пришлось. Десять громадных фигур в силовых доспехах окружили его. Телак услышал поблизости рев Кхатира, подстегивающего своих последователей к ратным подвигам. Демоны все еще истошно визжали и пытались добраться до того, кто принес им столько страданий, но пробиться через возникший кордон у них не было ни единого шанса.

Телак ощутил, как силы постепенно к нему возвращаются. Сглотнул, почувствовав во рту привкус крови. Неспешно, задерживая дыхание, он поднялся на ноги.

В этот момент Раут отвлекся от боя и, развернувшись, навис над библиарием. Доспех командира был с головы до ног залит кровью и какой-то фиолетовой жидкостью – нечестивой смесью эссенций живых и бессмертных. В его отсутствие воины Иманола выстроились надежным щитом вокруг них.

+Ворота закрыты+ послал мысленный импульс Телак. Губы все еще его не слушались.

– Да, – подтвердил Раут. Туннель теперь был запечатан, и враг больше не мог присылать свои подкрепления, но голос командира, как всегда, оставался абсолютно бесстрастным. – Как ты?

+Жить буду.+

– Хорошо.

Поверх плеча Телака Раут окинул взглядом обширное, изувеченное сражением чрево туннеля. Стараясь не делать резких движений, библиарий сделал то же самое.

– Что ты видишь? – спросил Раут.

Лицо Телака перекосила гримаса, когда он снова обратился к своему ясновидению. Боль была такая, словно кто-то заживо сдирал мышцы с его костей.

+Туннели наши,+ сказал он, высвободив свой разум. +Остались лишь разрозненные недобитки.+

Мысленный взор его летел все дальше над полем брани.

– А смертные?

Телак видел остатки трех титанов-«Гончих», выпотрошенных и охваченных поганым фиолетовым пламенем. Он видел целые роты людей, разорванных на куски и распластанных в слизи на полу туннеля. Он видел шеренги уничтоженных танков, с которых были содраны целые листы брони. Выжившие еще бились с предателями по всей длине транзитных туннелей. По желобам вдоль путей гравипоездов реками текла кровь.

+Тяжкий бой,+ передал Телак.

Раут кивнул.

– Как только будет изгнан последний Нерожденный, клавы помогут им, – сказал он. – Выжившие будут переформированы для помощи нам в шпилях.

Телак вернул свое сознание обратно в материальное тело.

«Тысячи погибли. Десятки тысяч».

Он тяжело моргнул, и свежая кровь потекла по его щекам.

– Разве это был единственный путь? – практически на автомате спросил библиарий. Осознание сделанного пришло к нему лишь спустя несколько мгновений, и он обнаружил, что смотрит на маску смерти терминаторско-го шлема Раута.

Клан-командир ответил не сразу. За его спиной звуки сражения постепенно стихали по мере того, как гибли оставшиеся демоны.

– Каждый погибший смертный открывает путь космическим десантникам, – хладнокровно произнес он. – Мы не можем присматривать за всеми ними, как за стадом овец. Ты не согласен?

Телак чувствовал слабость и прекрасно знал, отчего. Минувший бой выжал из него все соки, и при этом он понимал, что впереди ждут испытания еще более серьезные. Сейчас Телак был не в состоянии здраво оценивать тактическую ситуацию, не в состоянии думать ни о чем.

– Нет, – громко сказал он, вздрогнув от укола боли в растрескавшихся губах. – Прошу прощения. Мне лишь нужно немного времени, чтобы восстановиться.

Раут продолжал смотреть на него. Как всегда, клан-командир, закованный в массивный саркофаг черного доспеха, не показывал ни намека на эмоции. Лишь низкий гул силовых генераторов давал понять, что он вообще жив.

– Это допустимые потери, Телак, – произнес наконец Раут. – Не трать силы понапрасну. Скоро начнется последний штурм, и ты потребуешься мне.

Телак медленно поклонился:

– Как прикажешь.

«Допустимые потери».

– Тебе нужен апотекарий? Железный Отец?

«Десятки тысяч».

– Апотекарий? – переспросил Телак.

Он посмотрел вверх, где последних демонов прижимали к потолку болтерным огнем. Их приторное зловоние висело в воздухе, смешиваясь с запахом крови и горелого металла.

Тошнота накатила с новой силой. Телаку не удавалось ни прояснить свой взгляд, ни избавиться от звона криков в ушах.

Хорошо, должно быть, ничего этого не иметь. Отказаться от органов, что заставляют его чувствовать. Видеть мир таким, каким его видит Раут, – лишь сила, сопротивление, возможности. И ничего более.

– Нет, не апотекарий, – пробормотал Телак.

Он был вымотан до предела. Битва за туннели закончилась, и они победили, но библиарий не ощущал ни малейшего удовлетворения.

– То, чем я стал… – сорвалось с его губ. – То, чем мы стали… Что в этом может быть хорошего?