Текст книги "Сражения Космического Десанта"

Автор книги: Майкл Коннелли

Соавторы: Аарон Дембски-Боуден,Бен Каунтер,Гэв Торп,Крис Райт,Стив Лайонс,Ник Кайм,Роб Сандерс,Гай Хейли,Дэвид Эннендейл,Стив Паркер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 303 страниц)

ТРИ

Кассар, Новый Ринн

Рассвет над столицей не принес облегчения. По правде говоря, с приходом света ужас и отчаяние усилились до степени, даже не снившейся ночью. Теперь стали понятны масштабы вторжения, и многие, видя, что вся земля, вплоть до горизонта, заполнена врагами, теряли всякую надежду.

В первое утро на одной лишь стене Горрион случилось около четырехсот самоубийств. Среди них было много солдат Риннсгвардии, мужчин, которых тренировали дорого отдавать свои жизни, подготовленных для сражений с любым врагом, лишь бы защитить тех, кто от них зависел. Но большинство гвардейцев Ринна никогда не думали, что увидят настоящую битву. Они вступили в Риннсгвардию ради униформы, внимания свободных женщин и денег на содержание своих семей.

Глядя теперь на то, что прежде было населенным пригородом, построенным, чтобы дать крышу над головой беднякам и чернорабочим, они видели лишь смерть.

Смерть оказалась зеленой. Смерть носила странное, дрянное на вид оружие и громко ревела, разъезжая на вонючих машинах. Смерть изрыгала проклятия, обещая устроить кровавую резню и пытаясь прорваться через ворота.

Алвес временно передал командование стеной Горрион ветерану-сержанту Третьей роты Дремиру Сото, а сам с Гриммом отправился разыскивать самого старшего из библиариев. Случилось необъяснимое – библиарии по всей линии защиты внезапно закричали от боли и рухнули на колени. С тех пор они либо не могли, либо не хотели ни с кем говорить. Алвес подозревал, что произошла какая-то массированная психическая атака, проведенная орочьими шаманами в армии Снагрода.

Он не был готов услышать правду.

Они с Гриммом отыскали старшего эпистолярия, Делевана Дегуэрро. Тот безмолвно стоял на коленях у алтаря в маленьком, но достойно оформленном реклюзиаме Кассара. Образы Дорна и Императора бесстрастно взирали вниз с искусных витражей. Алвес мог сказать по позе библиария, что случилось нечто кошмарное. Дегуэрро всегда поражал мощью и уверенностью. А сейчас он выглядел не могучим сыном величайшего из когда-либо живших примархов, а раненым и растерянным смертным, словно какая-то болезнь вмиг выпила все его силы.

Если Дегуэрро и слышал приближение двух боевых братьев – сложно не расслышать громыхание терминаторской брони капитана, – то никак не отреагировал и не оторвал взгляда от холодного каменного пола.

– Библиарий, – позвал Алвес, старавшийся говорить тихо из уважения к священной природе этого места.

Эпистолярий не обернулся.

– Дегуэрро, я с тобой говорю! – повысил голос капитан.

Вновь никакой реакции. Гурон Гримм выступил вперед и положил руку на правый наплечник библиария, чуть давя на него, чтобы слегка развернуть эпистолярия.

– Брат, – промолвил он, – не время для молчания. Мы должны знать, что заботит тебя. Все наши библиарии сейчас немы как рыбы. Если ты не можешь говорить, то хоть объясни боевыми знаками Астартес.

Голос Дегуэрро был скрипучим и тихим:

– Как раз сейчас время для молчания.

Он наконец обернулся, и когда Алвес заглянул в его глаза, то поразился, какими пустыми они казались. В них не было света.

– Столько славы, благородства, храбрости, гордости. Столько всего потеряно, – прошептал Дегуэрро. – Навсегда потеряно, братья.

Алвес и Гримм обменялись недоуменными взглядами.

– Объяснись, – велел капитан.

– Именно эту трагедию мы предчувствовали, – произнес Дегуэрро. – Если бы только знаки были яснее…

Он вновь повернулся к алтарю, явно закончив разговор, и Алвес испустил низкое рычание.

Довольно! Как он мог решать проблемы, если никто не желал сказать ему, что же стряслось? Он схватил библиария и рывком повернул его к себе. Не многие осмелились бы на такое.

– Эпистолярий, здесь командую я! Магистр Ордена отправил тебя в мое распоряжение, и ты будешь уважать этот приказ. Ты объяснишь мне простым языком, что не так с тобой, или, будь уверен, Юстас Мендоса обо всем узнает.

Дегуэрро стряхнул руку Алвеса:

– Юстас Мендоса мертв, капитан! Так достаточно просто? Все они мертвы. Все, кто остался защищать наш дом, погибли. Крепости Аркс Тираннус больше нет!

Бессмыслица какая-то. Как – нет? Конечно же, это неправда. Крепость неприступна, недостижима! Она будет венчать гору до тех пор, пока сама планета не расплавится во взрыве своих умирающих солнц через пятнадцать миллиардов лет.

– Со времен битвы при Барентале не погибало сразу столь много братьев, – пробормотал Дегуэрро. Его гнев испарился, смытый волной скорби.

Алвес с трудом осознавал услышанное. Дегуэрро не был ни глупцом, ни обманщиком. Совершенно ясно, что он ошибся. Боль и скорбь в его глазах была настоящей.

– Тебя ввели в заблуждение, – настаивал капитан. – уловки орочьих псайкеров.

– Хотел бы я, чтобы все было так, – отозвался Дегуэрро, не оборачиваясь. – Прошлой ночью катастрофа разразилась в нашем доме. Наши братья сгорели в испепеляющем белом пламени. Я слышал и чувствовал это. Мы все словно умерли вместе с ними. Психическая ударная волна чуть не унесла наши собственные души.

– Что же ее остановило? – спросил сержант Гримм Да более добрым, чем у капитана, голосом.

Дегуэрро поднял голову и усмехнулся, но это был пустой звук, без намека на веселье.

– Орки.

Алвес посмотрел на Гримма, не скрывая своего замешательства.

– Орки? – нерешительно переспросил он.

– Орочьи псайкеры, – объяснил Дегуэрро. – Они предпринимают постоянные психические атаки с самого момента высадки. Это не то, с чем мы не могли бы справиться, даже при столь огромном Вааагх. Но их сила такова, что мы не можем посылать сообщения по варпу, пока они здесь. Их несфокусированные мысли создают удушающий психический туман. Радуйтесь, что не чувствуете его, братья. Ужасная вещь, отвратительная.

– Я все еще не понимаю, – сказал Гримм. – Ты сказал, что присутствие орочьих псайкеров спасло тебя?

– Да, – кивнул Дегуэрро. – Мы окружены ими. Их тут достаточно, чтобы закрыть нас от всей силы психического предсмертного крика. Видите ли, энергия в любых своих формах, и психическая тоже, передается на расстоянии, причем гораздо быстрее там, где встречает сопротивление. Орочьи шаманы боролись, чтобы пережить взрыв. Если бы они этого не сделали, мы потеряли бы всех до единого библиариев в городе. Хоть в этом нам повезло.

Алвес уставился на стилизованное изображение Рогала Дорна на стекле в сияющих золотом доспехах.

– Этого не может быть, – пробормотал он себе под нос. – Аркс Тираннус? Педро Кантор? Я не поверю, пока не увижу все это собственными глазами. Когда мы выиграем эту войну, то вернемся в Адские Клинки, и ты увидишь сам, Дегуэрро… – он мрачно воззрился на затылок библиария, – увидишь, что ошибался.

Библиарий не ответил.

– Чтобы в течение часа все были на стенах, – резко скомандовал капитан. – Ты и все твои братья-библиарии. И чтобы такого больше не повторялось. Клянусь Троном, вы все еще Багровые Кулаки, и вы с честью будете выполнять свой долг, не важно, при каких условиях!

Не добавив больше ни слова, он развернулся и с грохотом покинул реклюзиам, от тяжести его шагов дрожали свечи в подставках.

Гримм чуть задержался, глядя на брата, чьи страдания он никак не мог облегчить. Не имея другого выбора, сержант отвернулся и последовал за капитаном. Прежде чем выйти из реклюзиама, он обернулся и сказал:

– Я верю тебе, брат, хотя и не желаю этого. Но капитан все же прав. Это отчаяние, эта безнадежность… – Он покачал головой. – Ты знаешь так же хорошо, как и я что это не наш путь. Мы Астартес. Юстас Мендосахотел бы, чтобы вы сражались.

Когда Гримм ушел, вновь воцарилась тишина.

Спустя недолгое время Дегуэрро заставил себя подняться на ноги. Он посмотрел на образ Императора, чьи благородные черты светились золотом, и спокойно промолвил:

– Я космодесантник. Конечно, я буду сражаться.

Капитан Алвес был уже за стенами Кассара, когда его догнал Гримм. На самом деле Дриго уже почти перешел мост между Зоной Регис и Резиденцией Примарис. В броне терминатора неутомимый капитан шагал очень быстро, а сейчас его шаг стал еще более спешным. Гримм ясно увидел это, когда приблизился. Он догнал капитана только тогда, когда они оказались за аркой разукрашенных врат Окаро.

– Это правда, – сказал Гримм. – Я вижу это в его глазах.

Алвес пробормотал что-то неразборчивое.

– Вам придется сказать об этом остальным. Они знают, что произошло что-то очень страшное.

Капитан не замедлил шаг.

– Даже если это правда, – прорычал он, – разве мы можем сейчас что-нибудь с этим сделать? Можем как-то опасть в прошлое и предотвратить это? Мы даже не знаем, что именно произошло.

– Но вы поверили ему, – сказал Гримм.

– Хотел бы я не поверить, – ответил Алвес. – Я стараюсь не думать об этом. У меня есть приказы, и даже случившееся едва ли может их изменить. Мы защищаем город от нашествия, равного которому я никогда не видел. Если наш Орден постиг такой чудовищный удар, необходимо сделать все, чтобы хотя бы мы выжили. Я не знаю, как ты, Гурон, но я никогда не планировал умереть от рук каких-то пожирателей мертвечины, так что происшедшее ничего не меняет.

Гримм понял, что ему нечего на это ответить.

– На самом деле, – продолжил Алвес, когда они прошли еще дюжину метров, – есть одна вещь, которую я могу сделать. Я введу в силу Протокол Церес.

Изумленный Гримм воззрился на капитана. Протокол Церес не применялся с тех пор, как был впервые записан на пергамен после того, как проклятая раса скифов сократила Орден чуть ли не на треть. Его положения были предельно просты: Багровым Кулакам позволялось умереть в битве только ради спасения своих боевых братьев. Сила Ордена становилась главной ценностью. Это значило, что ни один боевой брат не должен был рисковать собою ради защиты людей или сколь угодно важных ресурсов.

– Мой лорд, вы уверены, что это необходимо? – спросил Гримм.

Алвес не отрывал взгляда от дороги.

– Я все равно инициирую его.

Через восемнадцать минут они вошли в жилой район низшего сословия, названный Резиденцией Дельторо. Улицы здесь были узкими и неопрятными, а кривобокие бараки нависали над ними, словно собираясь вот-вот обрушиться. Многие здания выглядели так, словно были построены в спешке, а затем достраивались понемногу, из года в год. В итоге кладка верхних этажей редко совпадала по цвету с нижними.

Контраст с Зоной Регис и благородными поместьями был очень резким. Здесь в затененных переулках высились горы мусора и даже облепленные мухами останки мертвых собак и кошек. Воздух был наполнен острым химическим запахом, который источала ближайшая промышленная зона. Именно в таких и даже худших условиях жили большинство жителей в городах по всему Империуму. Если Новый Ринн чем-то и отличался, то людям из так называемых бедных кварталов это было незаметно.

Не обладая материальными благами, низшие сословия держались на силе своей пламенной веры. Повсюду виднелись изображения имперской аквилы, а на каждом углу высились часовни святых и статуи религиозных деятелей. в отличие от стен зданий они были безупречно чистыми. Ни следа повреждений или настенных надписей.

Гримм смотрел на них, пока они с Алвесом быстро шагали обратно к стене Горрион. Он слышал, как где-то неподалеку гремит артиллерия и приглушенно трещат громадные городские орудийные башни.

Хотя завывания сирен по большей части очистили улицы от людей, Алвеса и Гримма заметили довольно быстро. Грохот бронированных ног по булыжникам заставил местных жителей выглянуть из-за деревянных ставен.

– Это Багровые Кулаки! – выкрикнул кто-то. Гримм услышал, как крик подхватили по всем улицам.

– Проклятье! – выругался Алвес. Распахивались двери, и люди высыпали на дневной свет, кидаясь на землю перед двумя Астартес. Воздух наполнился умоляющими голосами. Потрепанные женщины пробивались вперед в жажде получить благословение для вопивших младенцев, которых держали на руках. Старые и больные молили прикоснуться к их головам, возможно веря, что даже это могло излечить их от всех болей и хворей или просто каким-то образом приближало к Императору. Другие предлагали в дар самые ценные свои вещи, надеясь завоевать расположение. Тут был изогнутый нож, обломанный, с маленьким алым самоцветом тусклой рукояти, который наверняка был простым куском цветного стекла. Кто-то протягивал статуэтку святого Кларио, у которой много лет назад была отломана левая рука. Ни одна из предлагаемых вещей на рынке не стоила больше одного имперского сентима, но явно значила очень много для их обладателей. Эти люди отчаянно желали чтобы их район был спасен от орков. Они привыкли что находятся в самом низу списка приоритетов политиков.

Алвес и Гримм увидели, что дорогу им перекрыли намертво. А если пробиваться, то будет много раненых, возможно, даже погибших.

– Глупцы, – выругался Алвес так тихо, что лишь превосходный слух позволил Гримму расслышать. – Я что, похож на треклятого капеллана?

– Согбенная старушка в побитой молью красной шали поднялась с колен и зашаркала к космодесантникам, держа в маленьких натруженных руках что-то ценное. Гримм увидел, что она плачет. Сержант не мог разделить ее чувства, как и чувства всех этих людей вокруг, но видел нечто подобное достаточно часто, чтобы знать, какое впечатление производит на людей вид космодесантника. Такая близость к живым символам света Императора, как теперь, многих заставляла терять голову. Сержант мог видеть религиозный экстаз в их глазах.

– Старуха заковыляла прямо к Алвесу и, бормоча что-то неразборчивое, подняла руки, предлагая ему свое сокровище.

– Гримм знал, что подобные вещи кончаются плохо.

– Во имя Дорна! – рявкнул капитан. – Немедленно очистите дорогу. Все вы, возвращайтесь в свои дома. Этот город находится на военном положении. У нас мало времени!

– В гневе он оттолкнул руки женщины, и ее маленькое сокровище улетело прочь. Старуха рухнула на камни дороги, прижимая сломанные запястья к груди и тихонько подвывая. Толпа ахнула и отпрянула в стороны. Кто-то уперся лбом в землю, демонстрируя крайнее послушание. Никто не проронил ни слова.

– Дайте пройти, – скомандовал Алвес через вокс в своем шлеме. Голос его разнесся над улицей, сбивая пыль и песок с порогов и выступов зданий. – Мы на войне. Больше не ищите благословений ни у кого из моих Астартес. Понятно? Мы не жрецы, а воины. Проклятье, разойдитесь!

Когда люди подчинились, очистив улицу так, чтобы Астартес легко могли пройти, Гримм увидел, что радость в их глазах сменилась страхом. Это было печально и достойно сожаления. Неужели капитан Алвес действительно так мало думал о любви и уважении людей? Рано или поздно, верил Гримм, эти самые люди будут призваны воевать и отдавать свои жизни в битве, ни единого дня не обучаясь военному искусству. Они умрут, чтобы хоть ненадолго сдержать врага. И разве не сражались бы они яростнее, если бы Астартес вдохновляли их, а не запугивали до смерти?

Алвес уже с грохотом шел дальше по улице, не снисходя до того, чтобы смотреть на ряды людей, которые с обеих сторон склонились в поклоне, моля о прощении.

Гримм повернулся к старушке на дороге и осторожно помог ей сесть. Она подняла на него глаза и улыбнулась беззубой улыбкой. С улыбкой превозмогая адскую боль, она с трудом подняла руку к забралу его шлема и провела по нему пальцами, бормоча нечто, что Гримм не мог разобрать.

В ее глазах он видел такое обожание и радость, словно капитан Алвес и не сбивал ее вовсе.

Сержант оглянулся по сторонам и подозвал стоявшую слева пару средних лет:

– Эй, вы, там! Позаботитесь об этой женщине? Ей нужен врач. Отведите ее в ближайшую лечебницу. Я приказываю!

Пара – толстый мужчина в ярких стеганых штанах и его такая же пухлая жена – торопливо поклонилась и поспешила помочь старушке подняться на ноги. Гримм передал раненую в руки мужчины, удивляясь, каким невероятно легким оказалось ее хрупкое тело. Он был рад, что сам никогда не познает такой слабости. Жестокое время не щадило обычных людей, но в геносемени Астартес был сокрыт секрет победы над ним. Ни один космодесантник никогда так не исчахнет.

Император освободил своих сыновей от подобной судьбы.

Гурон повернулся, что-то высматривая, и вскоре его усовершенствованные глаза нашли искомое. Он направился в сторону маленького дома, и люди на его пути мгновенно расступались. Под грязным окном сержант наклонился и поднял сокровище старушки. Это оказалась простенькая скульптурка: маленький деревянный орел на шнурке, который должен был вешаться на шею, но едва ли обвил бы запястье Астартес. Когда-то подвеска была красиво раскрашена, но сейчас она была просто очень старой, а краска потрескалась и осыпалась.

Когда он вернулся к старушке и попытался отдать ей подвеску, она с жаром принялась что-то объяснять поддерживавшему ее толстяку. Он зашикал на нее, а его жена прошипела:

– Старая, не глупи. Великому это не нужно.

– Объясните, – сказал Гримм. Толстяк задохнулся и наконец выдавил:

– Она бы хотела, чтобы вы оставили это себе, мой лорд. Я боюсь, что она слишком дряхла и слаба умом. Она не понимает… – Он кинул взгляд на визор шлема Гримма и затем вновь уставился на землю под ногами.

Гримм посмотрел на маленького орла, столь крохотного в его руке, облаченной в багровую перчатку. Лично он не мог принять этот дар. Устав Ордена Багровых Кулаков не позволял иметь личных вещей. Собственность считалась слабостью, и собирать материальные вещи считалось недостойным. Броня, оружие, даже трофеи, забранные с поля битвы, принадлежали не конкретному воину, а Ордену.

Значит, Орден может принять ее маленький дар.

Гримм обратился прямо к старухе, хотя и не был уверен, что она его поймет:

– Благодарю за подношение, госпожа, не для меня – это против наших правил, – но для Ордена. Пусть Император улыбнется тебе… – и, повернув голову к толстяку и его жене, он подчеркнул: —…и тем, кто будет добр к тебе.

По комлинку раздался внезапный резкий окрик:

– Сержант, ты тратишь время!

Капитан Алвес был уже в сотне метров отсюда.

Сжимая в левой руке маленького деревянного орла Гримм прошел мимо старушки и пары и направился к своему все более нетерпеливому командиру. По обеим сторонам улицы ему низко кланялись люди.

Гримм чуть кивал, проходя мимо них, думая про себя, что несмотря на силу их веры в Императора и силу Адептус Астартес, очень скоро эти люди станут бездомными… как и он сам. Резиденцию Дельторо поглотит битва. Многие из этих людей будут мертвы к концу осады.

Он почти догнал капитана Алвеса, когда с неба донесся оглушительный металлический лязг. Широкая черная тень закрыла солнце. Подняв голову, Гримм увидел уродливое брюхо десантного орочьего корабля, который источал черный дым и пламя. Он явно не слушался управления, быстро падал и скоро должен был врезаться в один их ближайших районов.

Капитан Алвес уже подходил к каменной лестнице, ведущей на крышу здания. Под его тяжестью ступени шли трещинами. Гримм последовал за Дриго, и вскоре они наблюдали, как вражеский корабль рисует в небе над городом черную дугу.

Он врезался в массивное каменное сооружение цилиндрической формы, которое было гораздо выше разделявших кварталы стен, и пропал из виду. Гримм знал это строение – труба, одна из многих, что вздымались над крышами мануфакториумов столицы, контролируемых Адептус Механикус.

– Зона Промышленная-шесть, – сказал он.

Алвес уже приказывал по комлинку:

– Все отделения в шестую зону. Это капитан Алвес. У нас пролом. Орочий транспорт только что рухнул. Мне нужна немедленная зачистка. Оставьте третий и четвертый секторы стены Горрион на Риннсгвардию. Этот приказ важнее. Повторяю, у нас пролом. Уничтожьте всех орков в Зоне Промышленной-шесть!

Пока капитан отдавал приказ, Гримм проверил свой плазмаган и разогрел мышцы силового кулака. Его собственное отделение, командование которым он оставил на брата Сантаноса, находилось близко к месту крушения. Если капитан позволит, Гримм отправится к ним и будет уничтожать зеленокожих захватчиков. Как много их окажется на этом корабле? Многие ли пережили падение? Если орки укрепятся в том районе, город слишком рано потеряет критически важный ресурс. Мануфакториум был необходим для пополнения боеприпасов. Его потеря станет катастрофой.

Отдав все приказы, Алвес проверил собственное оружие, великолепный энергетический клинок и массивный штурмболтер. Оба были реликвиями Ордена, переданными Алвесу его капитаном-предшественником и украшенными превосходным золотым орнаментом и изумительной резьбой. Проверив все и произнеся короткую молитву, капитан повернул голову к Гримму и сказал:

– Мы достаточно близко, чтобы оказать помощь, сержант. Следуй за мной.

Алвес не стал вновь пользоваться лестницей. Он просто ступил с края крыши и приземлился на землю с высоты примерно в четыре метра. Камни мостовой раскололись под его ногами. Гримм последовал за капитаном, и отпечаток его следов был слабее. Затем два Багровых Кулака помчались по улице к воротам, которые отделяли жилую зону от промышленной.

Гримм надеялся, что по крайней мере хоть несколько зеленокожих выжили. Если то, что сказал эпистолярий Дегуэрро, было правдой, можно будет хоть кому-то отомстить. Гурон поклялся, что его броня покроется кровью ксеносов к концу этого дня.