Текст книги "Сражения Космического Десанта"

Автор книги: Майкл Коннелли

Соавторы: Аарон Дембски-Боуден,Бен Каунтер,Гэв Торп,Крис Райт,Стив Лайонс,Ник Кайм,Роб Сандерс,Гай Хейли,Дэвид Эннендейл,Стив Паркер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 234 (всего у книги 303 страниц)

– Лучше примирись со своим Богом-Машиной, магос, – сказал Волдон, убивая очередного генокрада и отпугнув следующего чередой гневных выпадов. – Их слишком много.

А затем чужаки оказались позади них, пробравшись по стенам и обойдя с фланга. Волдон полуобернулся, но не смог спасти Самина, который погиб с рукой на спусковом крючке пистолета. В момент смерти его рука напряглась, посылая последний выстрел в ядро реактора, которое поглотило его.

Волдона окружили. Он прижался спиной к стене. Генокрады были слева и справа, ползли на него сверху.

Руки сержанта перестали кровоточить, но двигались с трудом из-за ран и заделочного материала, выделяемого микропорами в броне.

– Отбросы, – выплюнул он. – Посмотрим, сколько потребуется ваших смертей, чтобы положить конец одному из воинов Императора.

Волдон поднял меч и перенес вес, стараясь предугадать, с какой стороны начнется атака.

Генокрады рванулись вперед.

Эвакуация уже должна была завершиться. Последние транспорты еще бежали в вечной ночи, когда флот открыл огонь. Скиталец задрожал от попаданий лавовых бомб, ракет, зарядов пушек и энергетических лучей.

– Как предсказуемо, – сказал «Дух вечности», – как же это предсказуемо!

– Семь минут до перехода в варп, – произнес вторичный голос корабля.

Дух судна переключил внимание с флота на людей на мостике.

– Очень скоро ваши друзья оторвут от моего корпуса так много чертовых наростов, что я вновь смогу летать. Этого вы уже не увидите.

Сервиторы навели оружие на оставшихся космодесантников. Гальт приготовился умереть.

Раздался дьявольский крик, звук мучений потерянных душ, и из двери в конце мостика вырвалось что-то темное. Один из сервиторов повернулся ему навстречу, но существо прыгнуло через всю комнату и сбило его. Гальт не мог разглядеть нападавшего. Ему казалось, что это нечто большое и кошмарное, чудовище из темных народных сказок самого нижайшего клана.

Сервитор был разорван на части. Существо заревело, подняло вверх окровавленное тело и с силой бросило его в следующего оружейного сервитора. Затем оно побежало, втянув плечи, и с ужасающей силой врезалось в колонну. Снова закричав, существо принялось разрывать машину.

Внезапно Гальт почувствовал, что к нему возвращается контроль над броней. Помещение заполнилось перекрестным болтерным огнем, как только космодесантники и сервиторы начали стрелять друг в друга. Гальт поднял оружие и начинил пулями двух врагов, затем повернулся к колонне. Монстр оторвал от нее множество панелей, открыв мигающую оптику внутри. Деликатные машины загорались там, куда попадали болты Гальта. Остальные присоединились к нему.

– Нет! – закричал Плоск, – Остановись! Что ты делаешь!

Он дернул Гальта за руку. Капитан отбросил его на пол.

– Я предупреждал тебя, магос. Ты солгал мне в последний раз, – Гальт продолжал стрелять.

– Шесть минут до перехода в варп.

Варп-двигатели судна разогревались. Гальт чувствовал вибрацию под ногами.

– Магистр кузницы Кластрин! Пожалуйста… ведь ты понимаешь! Останови их! – умолял Плоск.

Кластрин покачал головой:

– Я знаю, кому принадлежит моя верность, магос. Императору. Этот скиталец был для меня искушением, но ты вышел за рамки. Это – скверна, и ты знал о ней. Ты виновен в ереси. Мы достанем все, что сможем, из остатков его разума.

– Почему нас еще не телепортировали?

– Сигнал глушат! Нужно убираться с этого мостика, – ответил Гальт. С потолка опустилось оружие. Космодесантник взорвал его, как только ствол начал поворачиваться к нему. – Нам нужно идти!

Варп-двигатели завыли. Смех «Духа вечности» перекрывал их шум:

– Ничтожества! Вы не знаете, что вас ждет! Приближается конец времен, и вы сами спровоцировали его. Узрите истинное лицо вашего товарища!

Мощный выброс энергии отбросил спасшее их существо через всю комнату. Оно приземлилось на панель, разбив стекло, откатилось и приземлилось с кошачьей легкостью перед тем, как вскочить на ноги.

– Цедис? – переспросил Гальт, с трудом веря собственным глазам.

Кожа того, кто стоял перед ним, была красной. Кости деформировались, прорвав кожу. Мышцы бугрились, а из истекающего слюной рта торчали клыки. Ангельские черты лица были изломаны яростью, волосы выпадали клочками. Он растопырил пальцы, как когти. И все же в этом существе можно было узнать Цедиса.

– Что ты с ним сделал? – спросил Гальт.

– Я? Я? – «Дух вечности» засмеялся. – Это не я, а вы и ваши позорные знания сделали это с ним. Порча выданных имплантатов, которая привела к порче духа.

Цедис оглядел комнату горящими глазами. Белки в них стали желтыми. Он остановил взгляд на костяном шлеме Мазраэля.

– Ты знал, – сказал Цедис. Его голос был гортанным, слова практически терялись в животном реве. – Ты знал! – Свет человечества угасал в глазах бывшего магистра, он терял себя.

Сервитор, которого Цедис сбил с ног, поднялся и направил на него мультимелту.

– Цедис, берегись! – выкрикнул Гальт.

– Владыка, нам нужно идти! – сказал Кластрин.

Гальт оглянулся назад. Существо, когда-то бывшее Цедисом, безумно сражалось с захваченными сервиторами техножреца и самим кораблем. Из стен появились сегментированные щупальца, готовые связать его.

– Пять минут до перехода в варп.

Корабль попытался перекрыть им путь, но силовые кулаки пробили дверь, и они снова оказались в коридоре.

– Сюда! – звал Кластрин.

Весь скиталец трясся от яростной бомбардировки Космодесанта. Дикий смех «Духа вечности» становился громче и грохотал, перекрывая все звуки и поступая напрямую в шлемы десантников.

– Сюда! Сюда! – кричал Кластрин. – Сигнал слабый, но это единственная наша возможность!

– Это первый капитан Мантиллион Гальт! Чрезвычайная телепортация!

Ответа не было. Прямо из-за угла раздалась тяжелая поступь ног сервиторов.

– Они не слышат нас!

– Отступайте дальше! – приказал Гальт. – Идите! Идите, я задержу их!

– Четыре минуты до перехода в варп.

– Капитан… – начал магистр кузницы.

Гальт оттолкнул Кластрина, остальные нехотя подались назад.

Гальт поднял меч. Из-за угла вышли сервиторы. Они были изломаны и побиты, органические части погибли, а машинные имплантаты подпитывала мощная энергия корабля. Орудия прицелились.

В ухе Гальта раздалось жужжание. Загорелся свет и раздался рев.

Болты и мелта-залпы опалили стену там, где только что стоял отряд Гальта.

Глава 23
"Гибель Единства"

Свет исчез, появились внутренности телепортационной капсулы. Он был один. Он нашел переключатель открытия, светящийся во тьме красным, и с размаха ударил по нему. Раздался шум газа, и капсула открылась, верхушка поднялась с громким жужжанием.

На телепортационной палубе царила суматоха. Космодесантники, спотыкаясь, отходили от капсул по одному или по двое. Они плохо понимали, что происходит, поскольку телепортация выполнялась без необходимых подготовительных ритуалов. Отовсюду вырывались пар и дегазирующие средства. Всепоглощающий запах озона перебивал все остальные.

Гальт увидел многих своих братьев в устройствах, расположенных вокруг комнаты. В ближайших к нему были те, кто сопровождал его на мостике. Астомар был ранен, но выжил. Плоск, Нуминистон, Мазраэль, Тараэль и Кластрин, который упал, как только отключилось поле. Несколько комплектов доспехов не двигались – Волдон, Милитор, Курзон и Эскерион. На другой подставке появились части брони Цедиса. От уничтоженных комплектов Сандамаэля и флагоносца Метриона не осталось ничего.

Гальт не обратил на это внимания и выбежал из телепортариума, отбросив в сторону меч. Он проталкивался мимо слуг, сервиторов и технодесантников.

– Мостик! Мостик! Мастрик, отвечай!

– Это Мастрик, брат. Что, во имя святой Терры, там произошло?

– Мастрик, оповести флот, открывайте огонь из всех орудий. Полный комплект циклонных торпед в скиталец! Я хочу, чтобы он был уничтожен. Стреляйте по следующим координатам, – Гальт прочитал цепочку чисел, которую ему предоставил сенсорий брони. Точное местоположение «Духа вечности».

– Ты! – Гальт ткнул пальцем в брата, служащего в качестве палубного офицера.

– Владыка капитан?

– Открой окно, открывай его немедленно!

Гальт выбежал из комнаты, одной из пятнадцати на телепортационной палубе. Остальную часть этого уровня корабля занимали гигантские силовые реле. Капитан двинулся по узкому тоннелю, который вел сквозь двадцатиметровую броню корабля к хрупкому обзорному куполу на поверхности.

Противовзрывные щиты, закрывавшие окна, поднялись. Смертельный свет Джорсо заполнил помещение. Охранявший его слуга закричал и закрыл руками глаза. Доспех Гальта приспособился к яркому свету, и капитан смотрел, как «Гибель единства» разваливается на части.

От скитальца откалывались огромные куски. Они кружились и летели в сторону солнца. Основной корпус разломился на две части. На их ночной стороне безостановочно вспыхивали разрывы снарядов космических кораблей. Скиталец долго не продержится.

«Новум ин Гонорум» трясся от работы пушек. Раздался заунывный визг торпедных палуб, отстреливающих свой боезапас. Снаряды наклонились на левый борт и рванулись к скитальцу. Гальт разглядел еще один залп, запущенный с «Люкс рубрум».

Остальные орудия продолжали стрелять. До цели было несколько сотен тысяч километров, поэтому взрывы, которые видел капитан, появлялись от снарядов, запущенных минуту назад.

Одна из самых больших частей разломалась на три. Скиталец был почти уничтожен. Гальт задержал дыхание. Его рука потянулась к груди, где под поврежденным доспехом был скрыт талисман ордена.

Циклонные торпеды стремились к цели.

Слишком поздно.

Появилась знакомая вспышка перехода, зрительное последствие изменения пространства и времени. От скитальца отделилась металлическая стрела. Это мог быть только «Дух вечности», который вывернулся наизнанку, попав в пространство варпа. С ним исчезли некоторые из мелких частей скитальца. Когда-нибудь они появятся снова, в качестве частей новой агломерации, чтобы разносить по Галактике порчу, чужаков или Император знает какое еще зло.

Торпеды достигли остатков скитальца и взорвались с ошеломительной мощью. Концентрированные взрывы деления атомов практически не рассеивались. На мгновение ядерный огонь затмил солнечный свет, заставив визор Гальта стать практически черным.

Свет исчез. Звезда Джорсо зависла в одиночестве. Космический скиталец «Гибель единства» оставил после себя лишь черные точки. В свое время они тоже упадут на солнце, подпитывая его светло-голубую ярость.

Гальт потерпел неудачу.

Гальт ворвался обратно в комнату телепортации. Прибыли слуги из апотекариона вместе с двумя апотекариями ордена. Плоск снял свою броню и снисходительно принимал их заботы. Гальт направился к магосу. На ходу он снял шлем и с силой втолкнул его в руки слуге.

– Ты доволен, техножрец? Ты счастлив от того, что погибло столько братьев?

Лишенные век глаза Плоска уставились на Гальта. Он ухитрился изобразить грусть в своем голосе, но металлический скелет лица ничего не выражал.

– Системы СШК исчезли. Но мне удалось загрузить приличную их часть в мои собственные запоминающие устройства. Неполная победа вызывает горечь, но это все же победа.

Гальт оскалился и навис над магосом. Космодесантник схватил его за грудки и поднял в воздух.

– А как насчет твоей лжи? Она стоила жизней многих благородных слуг Империума. Разве они не были сокровищем? Или тебе необходимо искушать зло ушедших веков для того, чтобы увидеть ценность кого-либо или чего-либо? Я приму все меры, чтобы тебя сожгли как предателя и пособника запретных технологий!

Плоск старался дышать, его кислородная трубка издавала отчаянные влажные звуки, но это не влияло на голос, издаваемый вокс-решеткой.

– Вы, Адептус Астартес, думаете только о своей чести, своей службе. Как насчет более полной картины, владыка капитан? Поиск нового стоит некоторого риска, разве не так? Никто не сожжет меня, владыка. Нас обоих признают героями.

– Десятки моих воинов погибли, потеряны как минимум четыре Крукс Терминатус! Ты знаешь, какое это тяжелое бесчестье?

– Лучше бесчестье, лучше даже ересь, чем вымирание.

Гальт встряхнул магоса. Ему хотелось раздавить его оголенный череп, выдавить эти немигающие глаза из влажных глазниц.

Но он не сделал этого. Как только мысль пробежала по его разуму, за ней последовало лицо Цедиса. Цедис, владыка магистр ордена. Один из величайших героев Империума, ангел в ярко-красном доспехе, которого довели до животной дикости его дары. Такие же дары, как и у Гальта.

«Ангел или чудовище?» – подумал Гальт.

«И то, и другое», – ответил его внутренний голос.

Разве не могут две сущности жить в одном теле?

Он думал обо всех своих поступках, об ошибках, которые допустил. Об искушении воспротивиться воле Императора и попытке спасти Волдона, о лжи магоса и риске, на котором он настаивал. Гальт не сделал ничего, лишь подчинился предписанию Верховных лордов, исполнял долг своей службы. Но ведь он возмущался собой, по крайней мере, собственной реакцией на предписание. А где же он теперь? Трясет слугу Империума за шкирку, подобно собаке, схватившей крысу.

Разве он мог называть себя благородным? Гальт больше так не считал. Он не был и никогда не будет достоин титула магистра ордена.

Плоск говорил, напирая на его большие заслуги и дары, которые получат оба ордена. Эта похвала вызывала у Гальта тошноту, даже большую, чем махинации магоса. Но кто он такой, чтобы судить, что правильно, а что – нет? Долгом Гальта было служить, и он скверно с ним справился.

Отрывисто дыша, капитан опустил техножреца на пол. Он оглянулся, ища капеллана Кровопийц, надеясь получить какое-то объяснение превращению их бывшего повелителя, но Мазраэль покинул корабль, забрав с собой все ответы, которые мог бы дать на вопросы о секретах ордена.

Эпилог

Крепость Новум была огромной, самой большой из крепостей-монастырей, которые посещал инквизитор Каро, а он бывал во многих. Внушительный размер сооружения впечатлил его еще тогда, когда он прошел сквозь облачный слой Гонорума. Большая часть основной горной гряды планеты была переделана. Из вершин высекли возносящиеся ввысь стены с бойницами и оплоты, украшенные настолько большими скульптурами – аквилой и статуями героев, – что их можно было разглядеть с орбиты. На обеих сторонах монастыря продолжалось строительство. Оно было частью верований Новадесанта. Как понял инквизитор, они не прекратят расширение своего дома, пока не будут уничтожены. Жилища для мертвых и прочее в том же духе. В этом почитании предков не было ничего необычного. Преклонение перед героями и культы смерти повсеместно встречались в орденах Адептус Астартес, несмотря на то, что они скептично относились к культу Императора в качестве Бога.

Когда он приземлился, шел мелкий дождь. Каро был уроженцем жаркого мира, и холод Гонорума доставлял ему неудобства.

От Новадесантников он получил тот прием, которого ожидал. Они встретили инквизитора достаточно радушно, но дружелюбное приветствие стало холодным, как и сам их мир, стоило Каро запросить доступ к библиариуму. Он был агентом Священной Инквизиции Императора. И при всем своем могуществе Новадесантники обязаны были открыть двери перед печатью инквизитора точно так же, как и нижайший крестьянин из сельскохозяйственного мира. Астартес без возражений согласились на его требования, как и положено. Но тот факт, что в архивы его провожал слуга, а не один из посвященных, выказывало пренебрежение и открыто демонстрировало их недовольство.

Каро последовал за старым магистром свитков глубоко в недра горы. Они проходили по длинной череде высоких залов, в которых было безлюдно, но тесно от огромных статуй и гробниц павших братьев. Магистр свитков носил обычную робу слуги ордена. Он, казалось, не обращал внимания на подгорный холод, который Каро ощущал еще острее, чем на поверхности. Он зарылся в меховой воротник своего длинного плаща.

– Еще далеко? – спросил инквизитор. Его раздражало собственное плохое настроение. Еще больше его раздражало, что дрожащая люминосфера, которая была единственным источником света в крепости Новум, излучала только морозный синий свет и никакого тепла.

– Уже почти пришли, владыка, – ответил слуга, – записи, о которых ты спросил, уже старые, и хранятся, вместе со многими другими, в Залах Соли. Влажность и температура, понимаешь.

Они подошли к большой адамантиевой двери в хранилище. Слуга прижал свою ладонь к замку и выдохнул в трубку, чтобы дух машины мог взять пробу его генетических данных. Дверь издала пневматический вздох и откатилась назад на зубчатых цепях. Воздух, вырвавшийся из проема, был лишен влаги и обладал резким запахом.

– Соляные пещеры – это природное явление, – сказал магистр свитков, проведя инквизитора внутрь. Слуга сам начал разговор, он гордился своими хранилищами.

Каро и его спутник вышли на балкон, возвышающийся над обширным архивом. – Нам повезло, что они есть. Благодаря им, наши записи столь ценны. Наше собрание – одно из самых полных среди тех, которыми располагают все ордены. По крайней мере, мне так сказали. У нас хранятся документы возрастом десять тысяч лет, со времен основания самого Новадесанта. У нас есть копия копии самой первой клятвы Лукреция Корвона, с факсимиле его подписи. Желаешь ли ты увидеть ее?

Каро промолчал. Он часто слышал то же, что сейчас говорил слуга. Новадесантники, помешанные на записи деяний на коже, так же прилежно относились и к бумажным записям. Окидывая взглядом зал архива, он вполне мог поверить в сказанное. В конце концов, поэтому он здесь и оказался.

Внизу располагались сотни километров полок, расставленных аккуратными рядами. Над архивом парили приглушенные люминосферы. Их свет относился к тщательно подобранной части спектра, не повреждающей бумагу, пергамент, магнитную ленту, инфокристаллы и другие носители информации. Над ними раскинулась необработанная крыша из коричневой соли – развернутая вовнутрь горная гряда, бросающая вызов гравитации.

– Какие записи ты ищешь, владыка?

– Все, что можно найти о зачистке космического скитальца «Гибель единства», – ответил Каро.

Он удержался от того, чтобы сказать «…и побыстрее». Инквизитор осознавал свое нетерпение, свое желание поскорее покинуть этот морозный мир. Впрочем, хорошие манеры были лучшим оружием при встрече с нецивилизованным поведением.

– Будь так любезен, – вместо этого добавил он.

– Зачистка «Гибели единства»? Выдающаяся, благородная битва. Хм-м, да, да. Я думаю, нам сюда, – магистр свитков направился вниз по металлическим ступеням, ведущим с балкона от двери хранилища. – Мы начнем с хроники, в ней содержатся короткие записи, наполненные кодированными ссылками на любые другие документы, относящиеся к делу. События происходили две тысячи лет назад или около того. Сюда, следуй за мной, владыка.

Каро пошел за магистром свитков. Слуга был очень, очень стар. Он был пожизненно прикреплен к ордену, практически не располагая какой бы то ни было личной свободой. Тем не менее это обеспечивало ему медицинское обслуживание и питание, за которое большинство жителей Империума убили бы. В прямом смысле. Слуга был слепо предан своим господам, что и хорошо, но недоверчив по отношению к Каро и излишне горд своим положением, что уже было не так хорошо. Это отраженное тщеславие было обычным делом среди слуг орденов. Каро встречался с ним раз за разом. Он считал, что пусть уж лучше они будут верными и достойно служат, чем окажутся угнетенными рабами. Некоторая самоуверенность была не очень высокой ценой за это.

Но эта гордость все равно раздражала Каро. Из множества организаций в Империуме именно Адептус Астартес больше всех действовали ему на нервы – из-за их независимости, гордости, непредсказуемости… А теперь ему поручили расследовать деятельность одного из орденов. Каро был уверен, что кому-то это показалось отличной шуткой.

Инквизитор и слуга шли мимо бесконечных украшенных орнаментами полок. Лампы разгорались ярче при их приближении и приглушали свечение, когда люди отдалялись. Полки были доверху наполнены толстыми свитками, концы которых оборачивались вокруг деревянных валиков. В носу у Каро пересохло из-за лишенного влаги воздуха. Пыль тысяч документов щекотала ноздри, угрожая заставить инквизитора унизиться перед слугой, чихнув.

– Мы пришли, – сказал слуга. Он снял с постамента свиток пергамента толщиной с человеческий торс. Было заметно, что старику это давалось нелегко, но он не просил о помощи. Каро ее и не предлагал. Слуги космодесантников были гордыми, как и их господа, и не любили, когда им напоминали об их неизмененном статусе.

Старик с трудом дотащил свиток до тележки, затем вытолкнул его на читальный стол. Он зажег лампу, поддерживаемую в воздухе скульптурой в виде дерева, и развернул свиток.

– Минуту, пожалуйста, – сказал он, разворачивая свиток сначала в одну сторону, потом в другую. Брови слуги изогнулись, пока он искал нужную запись. – Ага! Вот оно. Но здесь только короткая запись, владыка.

Он приложил сморщенный палец к месту на пергаменте, где была вычурно выведена заглавная буква «С» и начиналась новая история хроники. Каро сел на стул, слуга встал за его плечом, еще больше раздражая инквизитора. Несмотря на желание отослать его подальше, Каро ничего не сказал. Его расследование не имело отношения к Нова– десантникам, и инквизитор не собирался вступать с ними в конфликт, если в этом не будет прямой необходимости.

Документ был качественно записан, но выцвел от времени, несмотря на достоинства хранилища. В тексте встречались попытки повторить стиль настоящих архивных инфопланшетов, переполненных гиперссылками. Но записи, сделанные разным цветом, конечно же, оставались самими собой, не неся никакой смысловой нагрузки и представляя собой лишь слепое безграмотное копирование. Каро поворчал про себя и приступил к чтению.

189887.М39

Зачистка «Гибели единства». Командующий офицер – Мантиллион Гальт, Ветеранская рота [смотри также капитан Лютиль Мастрик (Третья рота); владыка магистр ордена Арести (тогда – кап-н. Пятая рота); эпистолярий Раниаль /// Победитель Ин Мортис ///; владыка реклюзиарх Одон (тогда – кап-лн. Ветеранская рога); капитан Стели Галлион (тогда – бр. – вет., отд-е. «Мудрость Лукреция»); магистр кузницы Кластрин {Мануфактор Магнус Эст}].

Случилось так, что элементы Первой, Третьей и Пятой рот Новадесанта собрались под одним флагом у звезды Джорсо. Это было самое крупное собрание наших братьев за многие века. К ним присоединились благороднейшие братья ордена Кровопийц, чтобы вместе зачистить космический скиталец, обозначенный как «Гибель единства», после затяжного заражения сектора Во– лиан. Почти две сотни облаченных в терминаторский доспех воинов из двух орденов сражались бок о бок в скрытой радиационным туманом темноте скитальца. Множество братьев погибли, горьким ударом стала потеря магистра ордена Кровопийц Цедиса (Ин Мемориал Глориус Эст). Тем не менее было достигнуто соотношение потерь 53:1, также прикрепленные члены Адептус Механикус из флота эксплораторов, возглавляемого «Экскомментум инкурсус», под командованием верховного лорда-магоса эксплоратора Плоска, вернули со скитальца множество данных и артефактов, которые оказались богаты на материалы СШК. Скиталец впоследствии был уничтожен. Драко мортис ин перпетуум.

В благодарность Адепты Марса подарили обоим орденам по новому ударному крейсеру на тридцатилетнюю годовщину смерти владыки Цедиса.

Магистра ордена Цедиса почтили как Кровопийцы, так и Кровавые Ангелы. Капитаны Мастрик и Арести были приглашены на его панихиду.

Капитан Мантиллион Гальт запросил у владыки магистра ордена Гидарикона разрешения отправиться в искупительный крестовый поход. Это прошение было удовлетворено. Вскоре после этого Гальт исчез. [[[СУДЬБА НЕИЗВЕСТНА]]]

Ничего больше не было слышно о судне, называемом «Дух вечности».

– Это все? – кратко спросил Каро.

– Я сожалею, если владыка недоволен.

– Я недоволен, – согласился он, позволив эмоциям на мгновение возобладать над разумом. – Но, признаю, это не твоя ошибка. Должно же быть больше информации? Где находятся ссылки, о которых ты говорил?

Слуга, извиняясь, пожал плечами.

– Это необычно, владыка, наши записи в основном точны.

– Тебе не кажется необычным, что сражение, в котором участвовали две сотни терминаторов, в котором погиб магистр ордена… – Каро ткнул нависшим пальцем в нужное предложение. Магистр свитков вздрогнул, – …не описано более подробно? Тебе это не кажется необычным?

Инквизитор уставился на старика, его намек был достаточно прозрачным.

– Уверен, что скрывать было нечего, возможно, остальные записи были утеряны?

Каро постучал по пергаменту:

– Не было сделано никаких ссылок, когда эту запись добавили в хронику.

Инквизитор подумал о том, что писцы прошлого могли и получше скрывать свои недомолвки, но создание фальшивых ссылок, возможно, было слишком унизительно для ордена, известного скрупулёзностью. Упущение – это одно, а ложь – совсем другое.

– Ты сомневаешься в подлинности документа? – слуга выглядел оскорбленным.

– Нет. Я сомневаюсь в его полноте. Некоторые события остались не записанными. Не пытайся сказать мне, что это не так. Защита твоего ордена – достойное дело, но я – агент Инквизиции и знаю о том, что правду, бывает, недоговаривают.

Рот старика на мгновение открылся и закрылся, не издав не звука. Он был захвачен врасплох, но не боялся гнева инквизитора. Обычные люди к этому моменту уже бы молили его о пощаде.

– Сожалею, владыка, – сказал слуга. – Если ты подождешь, то я могу поискать более подробные сведения. Если захочешь, мы можем посетить Зал Единства. Возможно, что-то можно почерпнуть там, из скульптур и часовен? Они достаточно внушительны.

Каро кивнул и сложил свои длинные темные пальцы перед губами.

– Сначала ищи, – сказал он.

Пока старик занимался своими делами, Каро перечитал документ. Название корабля в конце казалось ему оплошностью, строчкой, случайно добавленной каким-то древним коллекционером. Инквизитор точно знал, почему Новадесантники могли не захотеть вспоминать о «Духе вечности». В имперских записях он нашел всего одно упоминание об этом корабле, и оно было скрыто за печатью Инквизиции. Неважно, не это его тревожило.

Магистр свитков прекратил поиск спустя часы. Каро осмотрел все, что можно было, касающееся офицеров, упомянутых в архиве. Все были образцами доблести, все погибли, оставив после себя исключительные послужные списки. Все ссылки на зачистку «Гибели единства», которые вели от них, составляли в общем меньше тридцати строчек текста. Счет убийств, отвага, заслуженные почести, обычные интересы Космодесанта. Война и слава, слава и война.

Каро отодвинул стул в сторону и вздохнул.

Что ж, тогда на Сан Гвисигу. В самое логово чудовища.

Там хотя бы будет тепло.