Текст книги "Сражения Космического Десанта"

Автор книги: Майкл Коннелли

Соавторы: Аарон Дембски-Боуден,Бен Каунтер,Гэв Торп,Крис Райт,Стив Лайонс,Ник Кайм,Роб Сандерс,Гай Хейли,Дэвид Эннендейл,Стив Паркер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 104 (всего у книги 303 страниц)

Глава четвертая

Жестами Юлус отдал несколько приказов своим бойцам, которые образовали оборонительное кольцо вокруг десантной капсулы. Сикарий и его Львы приземлились где-то впереди. Каким-то невероятным образом их транспорт, словно поддерживая рвение командира, оказался ближе остальных к позициям врага.

Некроны буквально заполонили площадь. От жара лучей их гауссовых орудий устилавший землю снег превращался в грязную кашу, в которой вязли бронированные сапоги Юлуса.

– Рассредоточиться! Огонь на подавление! – скомандовал он в вокс. Юлус редко когда носил шлем, считая, что бойцы должны видеть лицо своего сержанта и искажающую его черты ярость, но в этот раз он нисколько не пожалел, что изменил своей привычке. Снежная пелена застила взгляд, но это не было помехой для встроенных в визор шлема сенсоров. Размытые красные пятна обозначали уникальный тепловой след некронов, позволяя с легкостью ориентироваться на поле боя.

Воздух наполнили резкие звуки болтерных выстрелов – бесконечные тренировки, которым Юлус подвергал Бессмертных, будучи их сержантом, давали о себе знать. Несколько механических скелетов рухнули в грязь, сраженные шквальным огнем.

– Продвигаемся вперед!

Бессмертные последовали за своим сержантом. Трое боевых братьев остались позади, в то время как прочие стремительно покрыли отделявшее их от врага расстояние и точными выстрелами в головы добили пораженных некронов, которые тут же исчезли в гудящих вспышках телепортации.

Юлус внимательно изучил данные, полученные во время тактического инструктажа. Он знал, что, лишь повредив критически важные системы в теле некрона, можно прервать процесс его самовосстановления. Потому он бил наверняка.

– Доложить обстановку! – рявкнул Феннион.

– Противник уничтожен, брат-сержант, – пришло три одинаковых ответа. Бойцы Юлуса собирались вместе. Характерное гулкое щелканье тяжелого болтера возвестило о том, что слева подошел «Молот Жиллимана», отряд опустошителей Тириана. Ему вторил звук другого оружия. Вместе они создавали сплошной вихрь огня и грохот, словно пытаясь перекричать друг друга, и замолкали лишь тогда, когда стрелок менял патронную ленту. Завораживающее стаккато болтеров периодически подхватывал хор ракетных установок. Туман раз за разом расцветал мутными вспышками взрывов. Это была суровая красота, но наслаждаться ею времени не оставалось – вдалеке вздымались все новые и новые силуэты некронов.

«Святая Гера…»

Юлус устремился вперед, но боковым зрением он продолжал видеть яркие всполохи выстрелов и быстро растворяющиеся в воздухе следы трассеров там, где продвигались опустошители. На площади было практически негде укрыться, а некроны своим огнем вынуждали жаться к земле. Но именно для этого космодесантники и носили силовые доспехи – защиту лучше, чем прочная керамитовая броня, придумать было трудно.

На правом фланге показался брат-сержант Атавиан со вторым отделением опустошителей, Убийцами титанов. Их пушки стремительно прореживали ряды кошмарных машин – даже механические тела некронов не могли противостоять обжигающим лучам лазганов или мульти-мелт, которые буквально плавили оживший металл. Юлус пристроился рядом с Атавианом. Космодесантники, выстроившись ломаной линией, теснили врага. Атаковать, занять позицию, снова атаковать – все делалось, как на тренировках.

Те, с кем только что расправились космодесантники, были лишь малой частью, чем-то вроде разведывательного отряда сил некронов. Визор Юлуса буквально залихорадило от тепловых следов, как только Ультрамарины добрались до первой линии оборонительных стен Келленпорта. Враг наседал на защитников, и отчаянные крики обреченных гвардейцев сливались в страшную песнь смерти.

Некроны со всех сторон окружили воинов, целыми группами возникая буквально из ниоткуда. Космодесантники открыли ответный огонь. В таком непроглядном тумане им оставалось полагаться только на показания сканеров и систем наведения болтеров.

– Они прорываются с флангов, брат! – раздался голос в динамике Юлуса. Это был Атавиан.

– Собраться, плечом к плечу! Этих некронов больше, чем мы думали.

На визоре Фенниона вспыхнула руна, подтверждающая получение приказа. Значки, обозначающие местоположение опустошителей, стали сдвигаться к позиции Бессмертных. Юлус отметил, что несколько точек остались без движения – они горели красным.

Отряд Фенниона на пару с отделениями опустошителей выступал лишь арьергардом – вся слава доставалась другим. «Занять и удерживать позицию» – так прозвучал приказ во время инструктажа. Тридцать Ультрамаринов понадобились лишь для того, чтобы защитить эспланаду от врага. Сначала такое решение показалось чистой перестраховкой. Теперь Юлус не был в этом так уверен.

Туман изверг из себя целый рой мелких насекомоподобных существ, которые, щелкая жвалами, устремились на воинов. Бессмертные в едином, отработанном до автоматизма порыве обернулись к врагу и ударили в ответ. Закричал брат Гальвия – одна из тварей вцепилась ему в руку. Юлус подскочил к товарищу и ударом цепного меча разрубил механоида пополам, а затем кованым сапогом раздавил все еще шевелящиеся останки. Выстрел болтера разнес на части другое существо, не давая тому возможности восстановиться и вновь атаковать.

– Их трудно сдерживать, – выдохнул Гальвия. – Никогда еще не видел ничего…

Внезапно его плечо пронзил ядовито-зеленый луч, разворотив верхнюю половину тела космодесантника. Гальвия захрипел и рухнул на колени. Кровь хлынула на доспех, смешиваясь с грязью.

Вслед за выстрелом, сразившим Гальвию, на космодесантников обрушился целый шквал сокрушающей энергии. Извивающиеся, точно молнии, гаусс-лучи с боков простреливали позиции трех отделений Ультрамаринов, в то время как все новые и новые волны жуков накатывали на воинов спереди. Одной рукой Юлус поддерживал раненого брата, в другой сжимал ревущий цепной меч, яростно отмахиваясь им от врагов. Он отбросил первого скарабея, разломав ему панцирь, но, увы, не уничтожил того окончательно; второго он располовинил мощным вертикальным ударом. Третий жук повис у него на предплечье, но Юлус сумел стряхнуть его на землю и ударом сапога превратил в груду железа.

Еще одна тварь запрыгнула ему на спину и вгрызлась в силовой генератор. На визоре зажглись аварийные сигналы, предупреждающие об утечке энергии. Юлус попытался дотянуться до врага, но едва не потерял равновесие, когда еще пара скарабеев прицепилась к наплечнику, а третий запрыгнул на шлем. Сержант зарычал. У его ног кричал от боли Гальвия.

– Аристей! – Канал был переполнен помехами. Противник медленно перекрывал им связь.

Вначале раздалось утробное шипение спускаемого давления, а мгновение спустя Юлуса и Гальвию охватило яростное пламя, наполнив воздух резкой вонью горящего прометия. Аристей филигранно орудовал своим огнеметом. От жара доспехи обоих Ультрамаринов почернели, но зато паразитов на них больше не осталось. Дымящуюся землю устилали обугленные тела скарабеев. Юлус ногой раздавил одно из них, а остальные разнес на части выстрелами из болт-пистолета. После этого он махнул Аристею:

– Задай им жару!

Ультрамарин потерял в бою свой шлем, его изрезанную шрамами голову ничто не защищало. Узкие глаза космодесантника пылали ненавистью, подобно тому пламени, что извергал из себя его огнемет. Скарабеи гибли целыми полчищами, буквально распадаясь на атомы в прометиевом урагане.

Юлус уже пришел в себя и был готов снова ринуться в бой, когда вражеский луч ударил ему прямо по глазам, мгновенно ослепив визоры. Сержант закричал и, выронив из руки цепной меч, резким движением сорвал с головы шлем, который с глухим стуком упал и покатился по земле. Поток чужеродной энергии буквально испарил правый окуляр и превратил поверхность шлема в сплошное керамитовое месиво.

– Отпусти меня, – неразборчиво пробормотал Гальвия, которого Юлус все еще тащил на себе. Даже сейчас, получив серьезнейшие повреждения внутренних органов, космодесантник все равно находил в себе силы стрелять из болтера. Несколько снарядов попали в цель – скарабеи разлетелись кучами мелких обломков.

Юлус боролся с искушением дотронуться до своего обожженного лица. Системы доспеха уже впрыснули в кровь дозу специальных химических препаратов. Боль слегка отступила, давая сержанту возможность сражаться дальше.

Сверкавшие над головами Ультрамаринов гаусс-лучи сплетались в смертоносную изумрудную паутину. Ни один обычный солдат такого не выдержал бы. Но космические десантники не были простыми людьми. Ни на секунду не прекращая стрелять из болт-пистолета, Юлус наклонился за своим мечом и решительно выкрикнул новый приказ:

– Именем Жиллимана, удерживать позиции! Открыть ответный огонь!

Ультрамарины были непреклонны, но и некроны не ослабляли натиска. Рано или поздно кто-то непременно возьмет верх. И, услышав в воксе низкий, словно бы гудящий голос, Феннион понял, кому суждено стать победителями в этом сражении.

– За орден и лордов Ультрамара!

Штурмовая пушка брата Ультрация неистово вращалась, вспышки выстрелов ярко сверкали в снежной мгле. Сквозь пелену тумана Юлус видел, как разрывает на части некронов-рейдеров. Шквал вражеского огня заметно ослаб.

Громоздкому, неповоротливому и неизменно устрашающему дредноуту потребовалось больше времени, чтобы добраться до обозначенного района, нежели другим воинам арьергарда. Те несколько минут, пока его не было, показались Юлусу вечностью, но теперь, когда прославленный воитель наконец вступил в бой, перевес, несомненно, оказался на стороне космодесантников.

– Держите оборону до тех пор, пока не прибудут ветераны Второй роты. – Подобный план вполне соответствовал упрямому характеру сержанта.

Но, что самое главное, Ультраций явился не один.

– В вечности служу я своему ордену. Слава Макрагге и Империи Ультрамар!

В противовес высокопарному и напыщенному Ультрацию брат Агнацион всегда отличался прагматизмом и был неумолим, словно скала. В его неторопливых движениях чувствовался холодный расчет, а каждый залп его мульти-мелты неизменно выкашивал целые отряды некронов.

– Рассредоточьтесь и атакуйте, – рявкнул Юлус, видя, что вражеские когорты дрогнули. – Медленно и основательно!

Он поклонился подошедшему Агнациону:

– Рад, что ты снова с нами, Почтенный.

– Я воплощение воли моего ордена. Моя служба вечна. – За долгие годы разум дредноута утратил былую ясность. Агнацион понятия не имел, какой сейчас год, его не волновало, что за конфликт бушует вокруг. Он сражался за честь Ультрамаринов, и лишь это имело для него истинное значение. Такая суровая простота жизни отчасти привлекала Юлуса, но в той же степени ему было искренне жаль боевого брата.

– За Ультрамар.

– Да, за Ультрамар! – Мульти-мелта вновь завела свою пронзительную песню, разя врагов, которые попытались приблизиться к воинам и навязать им ближний бой.

Сквозь помехи на канале связи прорезался мрачный голос Тириана:

– Похоже, они задействовали новый, более агрессивный сценарий.

– Они ведут себя так, словно ими кто-то управляет, – ответил Юлус. – Здесь определенно чувствуется чья-то воля. Сами по себе эти тела – лишь преисполненные злобы оболочки, оживленные неведомой технологией. Атакуйте и уничтожьте их.

Юлус понимал, что его воины понемногу берут верх над врагом. Даже изменив тактику, некроны не смогут выбить космодесантников с площади.

Однако в тот момент, когда воины арьергарда давали решительный отпор передовой группировке врага, практически одновременно произошли два события, которые коренным образом изменили ход битвы.

Во-первых, позади Ультрамаринов распахнулись массивные ворота, и наружу хлынули солдаты сил Гвардии, поливая лазерным огнем все перед собой. Во-вторых, из тумана прямо перед воинами материализовался новый, несравнимо больший отряд механических существ. Каждое из них было намного крупнее встречавшихся космодесантникам до этого некронов-рейдеров; кроме того, они оказались куда серьезнее вооружены. Ощущение триумфа, ранее овладевшее Юлусом, моментально улетучилось. Сжатый кулак превратился в раскрытую ладонь. Чаша весов вновь покачнулась. Ультрамарины инстинктивно сомкнули ряды. Даже дредноуты замерли перед лицом новой угрозы.

– Убейте их! – прокричал Феннион, когда элита сил некронов обрушила на людей колоссальный шквал разрушительной энергии своих гаусс-орудий. – Не оставьте им ни единого шанса!

Насчитав три десятка массивных скелетоподобных фигур и прибавив к ним те остатки некронского авангарда, что еще сохранили возможность функционировать, Юлус быстро оценил их собственные шансы в этой битве. Вывод оказался неутешительным.

«Нам нужно больше людей».

Небо над Келленпортом сотрясали гулкие раскаты грома. Город возвышался вдали неясными силуэтами, освещаемыми лишь вспышками взрывов.

Сципион всей душой желал сейчас быть там, сражаться бок о бок со своими братьями, Юлусом и Праксором, но в этой войне перед ним стояли совсем другие задачи. Например, сидеть, согнувшись в три погибели, по колено в вязкой жиже из грязи и растаявшего снега, прильнув к линзам магнокля, как то было сейчас.

– Что там видно, брат-сержант? – спросил Ларгон, распластавшийся на уступе рядом с Вороланусом.

Вообще громоздкие силовые доспехи космодесантников не предназначались для проведения скрытных операций, куда больше пользы от них было в открытом бою. Но в ситуациях, когда на помощь разведчиков Десятой роты рассчитывать не приходилось, обязанности по рекогносцировке ложились на плечи Громовержцев.

– Они чем-то заняты, – проворчал Сципион. Он передал магнокль Ларгону, чтобы тот смог сам все рассмотреть. При этом сержант отметил, что его боевой брат достойно переносит полученное в прошлом ранение. Он лишь еле заметно вздрогнул, обернувшись и потянувшись к протянутому Сципионом устройству.

– Их оборонительные кордоны выглядят весьма внушительно даже отсюда, – добавил Ортус, опуская ствол своего болтера. Даже несмотря на то что ударная группа Ультрамаринов находилась в нескольких километрах от позиций противника, он смог разглядеть многочисленные отряды некронов, защищавшие пилоны и тяжелые дальнобойные гаусс-орудия. На такие дела у него глаз был наметан уже давно. Большую часть времени Ортус тренировался на стрельбищах, поэтому мог стрелять из любого оружия настолько точно, словно это была снайперская винтовка.

– Найди их лидера, и тогда можешь открывать огонь, – сказал Сципион, а затем на животе съехал вниз по горному склону. Одной из задач наблюдателей, помимо непосредственной оценки потенциального уровня сопротивления, было выявление командной иерархии врага. Имперские тактики, оповещенные об угрозе вторжения некронов, установили, что, будучи по сути бесчувственными машинами, некроны управляются набором так называемых протоколов, мало отличаясь в этом плане от сервиторов. И хотя логические цепи ксеносов, несомненно, намного более развиты, при исчезновении направляющей силы вся когорта вернется к выполнению побочных, базовых функций. Им станет труднее адаптироваться к переменам на поле боя, их действия будут более предсказуемыми, облегчая борьбу с ними и увеличивая вероятность полномасштабного «фазового отступления». Правда, пока что все это было лишь в теории. Имевшейся на данный момент информации не хватало для того, чтобы делать какие-либо конкретные заключения о потенциальных слабостях некронов.

Тем не менее Тигурий был уверен в правильности такого предположения и потому отрядил своих «разведчиков» на поиски главаря, командовавшего оборонявшими артиллерию силами некронов. Сципион поддерживал решение библиария, но до сих пор удача была не на их стороне.

Отложив магнокль, Ларгон поинтересовался:

– И как мы будем туда прорываться?

– Не в лоб, это точно. – Вернувшись к действительности, Сципион поднял из памяти расположение множества проходов, ведущих через холмы к артиллерии некронов. Помимо вездесущих боевых групп рейдеров, там также находились более крупные элитные воины, а периметр патрулировали полуэфемерные духи. Линии обороны противника формировал ряд концентрических окружностей, в центре которых и располагалась батарея тяжелых орудий. Словно металлические часовые, безмолвно и недвижимо возвышались шеренги воинов и элитов, в то время как духи постоянно то исчезали, то вновь материализовывались. «Достаточно отдать им приказ, и они так и будут стоять на месте, пока не сгорит Галактика и Вселенной не придет конец», – подумал Сципион. Орки обычно беспрестанно бранились и устраивали потасовки, чужаки-тираниды обозначали свое присутствие мерзким шипением, а орды Предателей в экстазе заводили богохульные песнопения – и только эти бездушные машины окружала абсолютная, ужасающая тишина. Даже несмотря на серьезную психическую гипнообработку Адептус Астартес, все это давило Сципиону на нервы.

– Можно попробовать провести отвлекающую атаку, чтобы оттянуть на себя часть их солдат и дать Страбо и Иксиону возможность нейтрализовать орудия.

Вороланус лишь покачал головой в ответ на предложение Ларгона.

– Их слишком много, и они даже не пошевелятся. Какие бы протоколы ими ни управляли, их задача – оборонять пушки, и на нас они не поведутся.

Он уже достаточно насмотрелся на некронов, на их действия, тактику и логику мышления, чтобы понять – их невозможно убедить или принудить к чему-либо. Лишь прямой и точный приказ мог заставить механоидов сменить линию поведения. И каким-то образом Ультрамаринам, высадившимся в Холмах Танатоса, предстояло найти способ это сделать. Если ключом ко всему было устранение лидера некронов, то впереди их ожидало еще много работы.

Сципион сощурился, всматриваясь в отдаленные силуэты артиллерийских установок врага.

– А что ты думаешь об этом?

Ларгон вновь прильнул к магноклю, пытаясь получить лучший обзор. Взгляд его помрачнел.

– Неприступно.

– По земле нет никаких путей?

– Нужны канонерки и «Лэндспидеры», – ответил Ларгон.

– Жаль, что все они остались на борту «Возмездия Валина», – добавил Ортус.

Пока батарея тяжелых орудий функционирует, не только Келленпорт будет подвергаться нескончаемой бомбардировке, но и Антарон Хронос не сможет высадить свои танки. При таком раскладе ни на какую воздушную поддержку передовым силам Ультрамаринов рассчитывать не стоило.

– Какие будут приказы, сержант? – спросил Ларгон, нарушив повисшее гнетущее молчание.

Голову Сципиона переполняли сомнения.

– Возвращаемся в лагерь. Затем двинемся вглубь вражеской территории. Должен быть способ обойти эти пикеты, не попадаясь им на глаза.

Вороланус обнаружил Тигурия в одиночестве вглядывающимся в бесконечную ледяную пустошь. Снег метался под порывами пронизывавшего бесплотную тундру шквального ветра, словно пришедший в неистовую ярость арктический дьявол.

На морозе щеки, нос и лоб библиария покрылись инеем, однако он этого словно не замечал. Глаза его были широко раскрыты, но разум находился в глубоком трансе. Сципиону потребовалось несколько секунд, чтобы осознать это, после чего он затих и с почтением стал ждать.

– Прямой путь вглубь Холмов для нас закрыт, – проговорил Тигурий, при этом даже не обернувшись, – и мы еще не обнаружили их лидера.

Сципион внезапно почувствовал себя совершенно беззащитным перед тем даром предвидения, которым обладал библиарий. «Неужели читать мои мысли настолько просто?»

Тигурий повернулся к Вороланусу, счищая ледяную корку со своего лица.

– Твое настроение любой сможет прочесть.

– Да, у меня все на лице написано. Мне следует позаботиться об этом после нашего возвращения на Ультрамар.

– Восхищаюсь твоим оптимизмом, брат Вороланус. Ты считаешь, что наша победа здесь предопределена?

Сципион изо всех сил старался не съежиться под проницательным взглядом библиария. Он не думал, что Тигурий будет копаться у него в мыслях, но исключать такой возможности он тоже не мог.

– Нет, я так не считаю. Нам еще никогда не приходилось сталкиваться ни с чем подобным. Уверен, что самые суровые испытания ждут нас впереди.

Тигурий лишь кивнул.

– Да, я… – Внезапно он опустился на землю, так и не договорив до конца.

– Господин! – Сципион бросился на помощь библиарию. Тот обхватил голову руками и закричал, содрогаясь в ментальной агонии.

Воздух наполнил едкий запах гари. Сципион увидел, что из глаз Тигурия буквально вырываются разряды электричества, а силовой доспех библиария раскалился от бушующей психической энергии. Из-под керамитовых пластин стали подниматься струйки дыма. Схватившись за свой жезл, библиарий попытался выпрямиться и отвести хотя бы часть энергии от себя.

Даже сквозь латные перчатки Сципион чувствовал жар. Кожа на пальцах начала тлеть, но он продолжал держать Тигурия, не обращая внимания на боль.

– Господин, – прошипел он сквозь сжатые зубы. Позади них ударная группа Ультрамаринов готовилась выдвигаться, и бойцы даже не подозревали о происходящей здесь беде.

Но, когда Сципион был уже готов разжать руки, поток губительной энергии, сразившей Тигурия, стал постепенно ослабевать. Уже через несколько секунд он исчез окончательно, и библиарий вновь смог встать на ноги.

– Они знают, что мы здесь. – Тигурий с трудом пытался отдышаться. Дым из его рта быстро улетучивался на морозном воздухе. – И что мы намерены делать.

Сципион взглянул в сторону вражеских позиций, размышляя, насколько они далеко.

– Что же они предпримут в ответ?

Тигурий посмотрел прямо в глаза сержанту. Воролануса встревожило беспокойство, что явно читалось во взгляде библиария.

– Ничего. Они ничего не будут предпринимать.

– Что? – нахмурился Сципион.

– Они уверены, что все наши начинания здесь тщетны и что у нас нет ни единого шанса на победу. – Тигурий облизал губы, и на какое-то мгновение, когда библиарий схватил его за плечо, Сципиону показалось, что тот сейчас вновь потеряет равновесие. – Я сумел коснуться их разума. Неизмеримо более древние, чем мы, они считают этот мир своим. Они жаждут вернуть его себе, уничтожить нас, искоренить здесь все живое. Дамнос обречен.

– Вы… вы говорили с ними?

– Один из них, похоже, кто-то из главарей, вошел со мной в контакт. Он назвал себя Вестником. Но… я видел кое-что еще. Фрагмент грядущего. – Дыхание Тигурия участилось, он с силой сжал кулаки, пытаясь вспомнить все детали. – Это как пробовать схватить рукой облако… Истина ускользает от меня, брат. Темная пелена застит мой взор. Кто-то другой… – Библиарий наморщил лоб, пытаясь подобрать имя. – Несущий Пустоту. Он один из тех, кого мы ищем.

– А это видение грядущего, – спросил Сципион, – что оно нам предвещает?

Ответ Тигурия был преисполнен тревоги от нахлынувшего знания.

– Беду, брат. Всем нам оно предвещает лишь беду.

Праксор ликовал. Ощущение того, что он сражается бок о бок со своим капитаном, придавало ему сил. Его отделению, Щитоносцам, приходилось отчаянно биться, дабы не отставать от Львов. Праксор никогда прежде не видел, чтобы свита Сикария, лучшие воины Второй роты, сражалась с такой яростью и таким рвением. Стать одним из них, одним из приближенных Высшего Сюзерена – это было самым страстным желанием сержанта.

– Опасайся гордыни, брат, – когда-то наставлял его Юлус. Тогда он говорил прямо как Орад. Но капеллан давно уже умер, а амбиции Праксора все еще жили в его душе. И дело было не столько в гордыне, сколько в том, что Манориан сотворил себе идола. Брат-сержант не знал, но именно этот факт и вызывал столь горячие споры по поводу назначения Сикария среди сенаторов Макрагге, включая даже самого магистра ордена. Одни считали набирающий силу культ личности капитана вульгарным, другие же видели в нем перерожденного Инвикта, надежду на возрождение былой славы Ультрамаринов. Самые старые ветераны ордена считали, что разделение легиона подкосило сынов Жиллимана. Ордены последующих оснований, несомненно, сохраняли верность Ультрамару, но при этом были автономны и независимы.

Вся ирония положения Агеммана как капитана Первой роты, включавшей наибольшее число ветеранов, заключалась в том, что он прекрасно понимал важность героев, подобных Сикарию, но при этом был крайне обеспокоен его популярностью среди воинов. Он желал возвращения прежних времен, однако этот путь ему преграждал великий герцог Талассара.

– Следуйте за капитаном! С максимальной скоростью! – Праксор бежал вперед, и его отделение следовало за ним. Бойцы выстроились в форме буквы V, огрызаясь болтерным огнем. Их целью было прорваться сквозь авангард некронов и, подобно копью, ударить вглубь вражеских когорт.

Они уже миновали первую оборонительную стену. Сражавшиеся из последних сил гвардейцы молили о помощи и спасении, но Сикарий, казалось, не слышал их. Его лицо превратилось в мрачную, безразличную маску, а мысли были сконцентрированы на выполнении задания. Стоило только поступить иначе, поддаться жалости и состраданию – и это погубило бы их всех. По крайней мере, в нечто подобное верил Праксор.

На космодесантников бросилось механическое существо, внезапно возникшее из пелены тумана. Вслед за ним появились еще трое таких же. Они скользили по воздуху, извиваясь, словно змеи, изготовившиеся к атаке. Каждая тварь стояла на длинном сегментированном хвосте с широким, похожим на лезвие косы шипом на конце. У существ были такие же туловища, как и у тех воинов, которых Праксор вместе с боевыми братьями уничтожил при прорыве через брешь в стене, но их руки заканчивались острыми как бритвы когтями. При этом они казались бестелесными, будто бы застрявшими посередине фазового сдвига и уже наполовину исчезнувшими из материального мира.

Враг подобрался слишком близко, чтобы стрелять, и брат Вортиган инстинктивно замахнулся штыком своего болтера. Мономолекулярное лезвие должно было разрезать тварь надвое, но вместо этого оно лишь прошло сквозь нее, как сквозь пар. Зато похожий на плеть хвост существа молниеносным движением пронзил горло космодесантника. Когти вцепились в уязвимые сочленения доспехов на нагруднике и поножах. Ультрамарина вырвало потоком крови прямо внутрь шлема, а затем он рухнул.

Праксор выкрикнул имя Вортигана, одновременно разворачиваясь к противнику. Его силовой меч опутал потрескивающий ореол чистой энергии. Сияющее лезвие прошло сквозь шестеренчатую грудину духа. Существо вздрогнуло и исчезло во вспышке.

Остальные три твари ворвались в строй Щитоносцев, вынужденных остановить наступление. На земле лежал Криксос – ему отрезало половину руки, но он все еще был жив. Залп мелта-орудия Тартарона разворотил одного из духов, отправив его обратно в ту бездну, что его и породила. Двое оставшихся стали кружить вокруг медлительных космодесантников, чьи выстрелы и взмахи мечами приносили мало пользы. Праксору вспомнился старый Калт и его горгоны, обитавшие в пещерах ведьмы, которые могли одним лишь взглядом обратить человека в камень. Вот и сейчас казалось, что Щитоносцы будто бы окаменели – так стремительно двигались некроны.

Манориан быстро собрал бойцов и приказал им загонять тварей, подводя их под огонь мелтагана Тартарона. Первая погибла, превратившись в лужу жидкого металла, другую собственноручно убил сержант точным ударом силового меча.

Внезапная боль пронзила плечо Праксора. Он понял, что был еще и пятый дух, которого он не заметил. Шипастый хвост швырнул Тартарона на землю еще до того, как тот успел выстрелить, пока сама тварь издевательски уворачивалась от сыпавшихся на нее болтерных зарядов. Воины здесь вряд ли могли добиться успеха, это было дело одного только Праксора. Он отбросил свой болт-пистолет, который, зашуршав по льду, исчез в снежном тумане. Зарычав от напряжения, Праксор вытащил из тела когти существа и даже сумел наполовину развернуться, когда хвост сбил его с ног. Манориан тяжело упал на спину. Сигнал на визоре шлема показывал, что уровень питания его силовых доспехов упал до опасной отметки. Натужно взвыли сервоприводы, но все равно удар меча Праксора получился слишком медленным. Неуловимым движением когтей дух разрезал наручи доспехов. Пальцы космодесантника разжались, меч, как и болтер несколькими мгновениями ранее, отлетел в сторону, и внезапно Праксор обнаружил, что совершенно безоружен.

– Пристрелите его! – взревел сержант, перед смертью желая продемонстрировать механоиду всю свою безграничную ненависть. Болтеры извергали потоки огня, но дух без труда пролетал сквозь вспышки разрывающихся снарядов, надвигаясь на Ультрамарина, который пытался на спине отползти назад.

– Тебе еще придется со мной повозиться, мразь.

Некрон, размахивая когтями, мчался вперед, точно готовый последовать словам космодесантника.

Внезапно разряд молнии ударил прямо в существо, сбив набок его голову-череп. Тварь попыталась развернуться и встретить новую угрозу, но ее поразил второй разряд. Впрочем, Праксор уже понял, что это были не молнии, а вспышки силовой булавы, могущественного крозиуса арканум.

Трайан бил по духу до тех пор, пока у того не активировались протоколы восстановления, инициировавшие фазовую телепортацию. Взгляд капеллана был, как всегда, зорким, а костяную череполикую маску покрывали многочисленные платиновые штифты, символизировавшие продолжительность службы.

– Встань, брат, – произнес он своим глубоким, но мягким голосом, совсем не таким, как у его предшественника, – ибо ты еще нужен ордену.

Праксор не принял протянутой руки капеллана. Системы его силовых доспехов вновь полностью функционировали.

– Я и сам могу подняться.

– Жаль, что одна лишь твоя надменность не способна держать тебя на ногах, – раздраженно проворчал Трайан, а затем обратился к Щитоносцам: – Эти твари – лишенные плоти чудовища. Само их существование оскорбляет дух машины, и им нельзя позволять оставаться в живых. Искорените их всех, и пусть вера направит ваше освященное оружие!

И он исчез в пелене снежного тумана так же стремительно, как и появился.

– Понимаю, почему он был так нужен Сикарию, – произнес Тартарон. В его сбивчивом голосе слышалось раскаяние. – Прости меня, сержант. Мне следовало лучше целиться.

В ответ Праксор хлопнул товарища по наплечнику:

– Но мы все живы, не так ли? У тебя отличный прицел. Подхватите брата Криксоса и следуйте за мной. Капитан Сикарий недалеко ушел вперед.

– Ты все еще с нами, брат-сержант Манориан? – донесся из рации голос Дацеуса. Сержант-ветеран вместе с Львами находился всего в нескольких метрах впереди, подавая сигналы другим отделениям.

Вопреки предположению Праксора, продвижение передового отряда замедлилось. Поле боя за пределами первой стены буквально кишело некронами. Праксор заметил неподалеку черный керамит доспехов Трайана. Капеллан, казалось, успевал повсюду, начитывая литании ненависти к ксеносам и чудовищам и размахивая своим крозиусом. Отделение Солина, Непоколебимые, неумолимой стражей следовало за ним.