Текст книги "Говорящие с... (СИ)"

Автор книги: Мария Барышева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 68 страниц)

   – Вы надо мной издеваетесь? – Колтаков злобно схватил себя за волосы, и Шталь поспешно замотала головой. – Во-первых, как вы можете что-то классифицировать, если я вам еще ничего не рассказал? Во-вторых, все очень даже происходило! А в третьих, мне нужен защитник, а не психотерапевт! У меня их и так два! Всю неделю я живу в каком-то кошмаре!.. кстати, я понимаю, что ваша специализация... но вы ведь, наверное, разбираетесь в магии Вуду?

   – Ну в целом да, – ответила Эша, которой магия Вуду была известна только по фильмам ужасов. – Но с чего вы...

   – Один маг мне сказал... правда, он тоже отказался работать, – Колтаков оставил в покое свои волосы, после чего, резко наклонившись вперед, пододвинул к себе Шталь вместе со стулом. – В общем, слушайте.

   После этого он обрушил на нее такое количество информации о мелких и крупных происшествиях, что Эша потерялась в ней почти сразу же. Напряженно сдвинув бро-ви, она сидела и размеренно кивала, отчаянно пытаясь вычленять то, что непосредст-венно касалось дела или хотя бы отдаленно походило на нужный эпизод, ибо Колта-ков рассказывал все подряд – и то, что было странным, и то, что казалось ему стран-ным, а ему с момента угрозы странным казалось практически все, вплоть до вороны, недобро каркавшей на столбике ограды, или старушки, споткнувшейся и рассыпав-шей мусор неподалеку от его машины. Говорил он так быстро, что все слова слива-лись, но, к счастью, то и дело вклеивал непечатные выражения, что неплохо помога-ло Эше ориентироваться и отделять одно от другого.

   ...забросали монетками, множественные порезы и ушибы... ну, это знакомо... нападение пчел, авария из-за влетевших в салон стаи бабочек-капустниц, заслонив-ших обзор, легкое удушение галстуком, стаи мух, стаи комаров, в карман пиджака залезла земляная оса, брюки дважды расстегивались сами по себе... что-то с мате-рью... а нет, это он ругается... целый час не мог стащить с себя новый пиджак, в конце концов его пришлось разрезать... ах ты, убийца сентиментальных пиджа-ков!.. другие брюки круто сели прямо на нем, демонстрирует опоясывающий крово-подтек на торсе... ничего так себе торс... а его мать... нет, это он опять ругает-ся... любовница запуталась в халате, упала и сломала ногу, другая любовница запу-талась в халате, упала и сломала запястье, третья любовница запуталась в халате, упала и ушибла голову... ах, это был один и тот же халат?!.. кожные раздражения от одежды... куда это он побежал?!.. о господи, он всерьез думает, что я буду ощупывать его нижнее белье?!.. изуродовали машину... куда это он опять побе-жал?.. а-а, принес монетки... никаких ощущений... укусила стрекоза... десять кра-сотелов преследовали его по всему городу... да куда он опять побежал?!.. боже, Шталь, он несет тебе кучу дохлых насекомых!.. снова ругается... а нет, теперь он действительно про свою мать, новая кофточка обожгла ей кожу... надеюсь, он не станет и ее мне демонстрировать...

   Голос Колтакова звучал все более надрывно и уже почти жалобно, и Шталь нача-ло казаться, что он стал уменьшаться в росте. Она чуть прикрыла глаза, представляя себе, как Владислав Ильич, уже вовсе кукольных размеров, подпрыгивает там, внизу, возле стула, теребит ее за ремешок сандалии и взахлеб тараторит:

   – А еще... а вот еще... мать их так!.. а вчера...

   – ... мне прислали мексиканскую красную ногу!

   Эша встряхнулась и, открыв глаза, удивленно воззрилась на него.

   – Что?!

   – Мексиканскую красную ногу! – повторил Колтаков.

   – Какой ужас! – воскликнула Эша, тут же нарисовав в голове соответствующую жуткую сцену, но тут же озадаченно спросила: – Но почему вы решили, что нога бы-ла именно мексиканской?

   – Да нет же! – раздраженно сказал он, вскочил и снова вылетел из кабинета. Вер-нувшись через полминуты, он сунул Эше под нос пластиковую коробку, и та, увидев ее содержимое, с визгом отскочила на пару метров вместе со стулом.

   – Да он дохлый! – заверил Колтаков, подходя и снова демонстрируя коробочку. Эша, сморщившись, скосила глаза на полураздавленного огромного лохматого паука, черного, с красными пятнами на ногах, который даже мертвый вызывал у нее жела-ние выпрыгнуть в окно сию же секунду. Шталь с трудом взяла себя в руки, вспомнив, что ей, вроде как, не положено бояться пауков.

   – Уберите сейчас же! – сердито потребовала она. – Тьфу, так вы имели в виду мек-сиканского красноногого птицееда?

   Я бы предпочла отрезанную мексиканскую ногу.

   – Ну, а я что сказал? Мне его в зоомагазине определили, мои съездили...А вы что – в пауках разбираетесь? – в его голосе зазвучало неприкрытое подозрение.

   – Просто читала кое-что в Интернете, – заверила Шталь. – Вам его уже в таком ви-де прислали? Он был в коробочке или просто в конверте?

   – Он был на абажуре моей лампы в гостиной, – голос Колтакова снова стал преж-не-жалобным. – Вы, очевидно, меня не поняли. Его мне не подбрасывали. В мой дом не так-то просто что-то подбросить, а вся почта тщательно проверяется... уже давно. Вы ведь слышали про взрывающиеся письма?

   "О, господи!" – удрученно сказала Шталь самой себе.

   – Я неправильно выразился. Его не прислали мне. Его ко мне направили. Он про-брался через забор, проник в дом – он же хитрый? – и поджидал меня в гостиной. Хорошо, что я заметил его раньше, чем он на меня напал, и отскочил. Но он все рав-но успел погонять меня по комнате, прежде чем я его пришиб. Он хотел меня убить! Для этого они его и направили...

   – Но они, кажется, не особо ядовиты. Влад, если б вас хотели убить, то... э-э, на-правили бы парочку обычных крымских каракуртов. Это стопроцентная гарантия – сильнейший яд плюс незаметность. А у вас в гостиной оказался здоровенный яркий паук... Возможно, вас просто хотят здорово напугать. Другое дело, что в нашей стра-не птицееды как-то не живут на березках, они живут только в зоомагазинах и у вся-ких там любителей. Конечно, он странным образом появился в вашем доме, но изна-чально, он наверняка взялся из обычного места, и вам следует начать с того, чтобы проверить все такие обычные места в Нижнеярске. Конечно, можно допустить, что паука откуда-то привезли, но при этом нужно учитывать, что перевозить таких насе-комых сложно, они очень чувствительны к температуре и влажности. Тропического паука проще купить на месте, а потом... – Эша покосилась на Колтакова, который смотрел на нее так, словно она сейчас разговаривала на суахили, – уже потом... за-колдовать.

   – Да, – при последнем слове Колтаков оживился. – Ведь в магии Вуду используют пауков?

   Да чего он прицепился к магии Вуду?! Здесь не Африка, а в такой магии использу-ют... кажется, там используют куриц, всякие таинственные знаки-закорючки, кровь, змей... что ж еще... а-а, зомби там используют!

   – Зомби я пока не видел, – встревоженно сказал Владислав Ильич, и Эша, сообра-зив, что озвучила часть мыслей, глянула виновато. – Думаете, я совсем того?! Этому пауку приказали на меня напасть, как и другим тварям до него! Вот пощупайте его... как вы там это делаете...

   – Не стану я его щупать! – взбунтовалась Эша. – И перестаньте приносить мне дохлых насекомых! Достаточно просто о них рассказать! Что еще вы можете доба-вить? Вы говорили, что вам угрожали. В какой форме?

   – Звонки, сообщения и вот, – он протянул ей несколько конвертов. Каждый из них содержал весьма лаконичное и недвусмысленное послание.

   А вот теперь ты сдохнешь.

   О письмах нельзя было сказать ровным счетом ничего, кроме того что текст был набран на компьютере четырнадцатым шрифтом "Таймс нью роман", но толку от этого не было никакого. От писем не пахло духами, на нем не было отпечатков паль-цев, каких-нибудь угрожающих символов или обратного адреса злоумышленника, который тот указал по рассеянности.

   – По телефону мне говорили то же самое. Какой-то мужик, – Колтаков снова схва-тил себя за волосы. – Звонил с сотовых, все время с разных, мои нашли только один – разломанный, в урне на остановке. Как вы думаете, что это значит?

   – Не знаю, – честно ответила Эша. – А вы уверены, что вам больше ничего не гово-рили? Не назначали встречу? Не требовали денег? Должна же быть какая-то причи-на! Иначе откуда взялось "вот теперь"?

   – Ну... – он замялся, – только если первый звонок... Мне сказали, что на меня об-рушится множество неприятностей, и что за определенную сумму этого может и не случится, – Колтаков фыркнул. – Они потребовали десять миллионов зеленью! Это же... – он вклеил такой оборот, что Шталь невольно слегка покраснела. – У меня ни-когда не было таких денег! Да и если б были, хрен бы я их дал! Короче, специально предъявили мне невыполнимое требование. Так что совершенно очевидно – какая-то падла заказала меня какому-то колдуну, и тот меня проклял! Я не идиот! Я наводил справки! Подобное уже происходило, и кое-кого уже под этой вывеской грохнули! Собственно, выясняя это, я и пересекся с Олегом. Погиб его старый знакомый... Мы переговорили, и он в качестве помощи предложил мне вас... В сущности-то, ситуа-ция вполне жизненная, меня и раньше заказывали, просто на этот раз способ для ме-ня в новинку. Ничего, меня не так просто запугать! И я не собираюсь сидеть где-нибудь в подвале и трястись, нет! Я буду вести привычный образ жизни, и для этого вы все время будете рядом... то есть, конечно, если согласитесь. Это ненадолго, пока мы не найдем кто, или вы что-нибудь не узнаете. Вы поможете мне? – он мягко взял ее за руку и умоляюще заглянул в глаза. – Я вас очень прошу.

   "Да он вовсе и не такой уж страшный, – подумала Эша, тая. – Очень даже милый. Почти симпатичный. Может, Ейщаров что-нибудь напутал? Возможно, он и был прав... самую малость, но собственная роль теперь видится мне еще более мерзкой".

   – Я попробую.

   – Спасибо! – с чувством сказал он и уткнулся губами ей в запястье, потом в это же запястье приглушенно проговорил: – Разумеется, я заплачу по полной.

   – Скажите, Влад, а много ли к вам приходило... ну, скажем так, колдунов?

   – Навалом! – Колтаков неохотно выпрямился.

   – И неужто не было ни одного стоящего?

   – Да нет, – он хмыкнул, – хватало народу. Серьезные спецы. Одна женщина прихо-дила, так та вообще крутая ясновидящая, наши от нее все в ауте были.

   – Тогда почему вы их забраковали, а меня взяли сразу?

   – Забраковал? – Колтаков удивился. – Нет, просто кроме вас никто не согласился. Ясновидящая так вообще как меня за руку подержала, так с воплями отсюда дернула. Испугались. Видать, почуяли что-то... Ну, ладно, вам, наверное, нужно работать.

   – Конечно, – едва слышно пробормотала Эша, глядя на столик, заваленный одеж-дой, монетками, дохлыми насекомыми и венчающую все это добро коробку с раздав-ленным птицеедом.

   Нет, и правда, лучше б это была мексиканская нога.

  * * *

   Заметки к отчету Э. Шталь.

   Даже если не брать во внимание то, что я понятия не имею о профессии телохра-нителя, да и мою нынешнюю должность с трудом можно отнести к этой профессии, все равно никогда не думала, что охранять кого-то настолько сложно и настолько скучно. В особенности если тот, кого охраняешь, прилагает все усилия для того, что-бы делать это было как можно труднее. Еще больше усложняет работу то, что совер-шенно нельзя выпить, хотя в обществе Колтакова и его... хм-м, деловых партнеров выпить хочется постоянно. Но вы запретили мне это делать. Он тоже запретил мне это делать. Даже его охрана запретила мне это делать. Надеюсь, вы сдержите свое обещание насчет оплаты этой безумной затеи, потому что пока единственная выгода, которую я из нее извлекаю, так это таскаю у Влада сигары. Курить мне, слава богу, никто не запрещал, а сигары у него хорошие. Кормят здесь дай бог каждому, скупер-дяем Колтаков не кажется, но почему-то ему и в голову не приходит предложить мне что-нибудь из своих табачных запасов.

   Дом я осмотрела в первый же день, от чердака до подвала. Немного мешало то, что со мной везде таскалось полдесятка охранников, поэтому иногда для вида прихо-дилось водить руками вдоль стен, бормотать абракадабру и хвататься за свой хризо-лит. Колтакова мои методы мало волнуют, но его дружина с самого начала отнеслась ко мне крайне подозрительно, а ее подозрительность мне не с руки. Но после этих киношных ужимок подозрительности стало немного меньше. Похоже, они теперь считают меня либо симпатичной мошенницей, либо не менее же симпатичной чокну-той, но в любом случае не представляющей угрозы для жизни их шефа.

   Дом охраняется очень хорошо, проникнуть сюда невозможно, и подбросить что-либо тоже практически нереально. Так что если насекомые и попадут сюда, то лишь по собственной инициативе и используя собственную изворотливость. Но пока ника-ких насекомых я не обнаружила. Дом идеально чист. Здесь нет никаких крупных или мелких живых существ, кроме самого Колтакова, его охраны, меня, прислуги и двух на удивление добродушных ротвейлеров-подростков мужского пола, которые целый день играют в догонялки по всему дому и уже дважды роняли меня на ковер. Кстати один из них стянул у меня украденную мной же сигару и сожрал ее.

   Дом охраняется не только в известном смысле этого слова. Вначале я этого не за-метила, но позже, когда осматривала особняк, обнаружила пропасть всяческих обере-гов, развешанных и прибитых тут и там, все зеркала в доме, неизвестно зачем, крест-накрест перетянуты красными шерстяными нитками, покои же самого Колтакова смахивают то ли на кунсткамеру, то ли на магазин для колдунов. На себе Влад круг-лые сутки носит: шея – тау-крест, мешочек с каким-то сверхзащитным, не очень при-ятно пахнущим травяным сбором и подвеску в виде поднятой развернутой ладошки из полосатого агата; правая рука – браслет, вырезанный из персиковых косточек; ука-зательный палец левой руки – медный перстень с какими-то иероглифами. Не знаю насчет прочих амулетов, но от агатовой ладошки толка нет никакого, как, впрочем, и вреда – большую часть суток камень просто спит. Так же не знаю, правильно ли это – собирать в одном месте столько защитных предметов. Если бы они действовали, то, кто знает, не разорвали ли бы они попросту своего охраняемого на кусочки? А мо-жет, они стали бесполезны, потому что нейтрализуют друг друга? А может, они из-начально были бесполезны? Ой, я в этом не разбираюсь! Надеюсь, это действительно какая-нибудь черная магия, и я вскоре смогу спокойно свернуться и уехать из этого сумасшедшего дома. Насколько я помню, чернокнижники нас не интересуют.

   Вы мне приказали не только внимательно смотреть по сторонам и прислушивать-ся, но и не на шаг не отходить от Колтакова. В этом отношении он с вами солидарен, поэтому я нахожусь рядом с ним практически круглые сутки, и большое спасибо, что он, по крайней мере, хотя бы не берет меня с собой в туалет. Но я присутствую при всех процессах его переодевания (хорошее сложение), я участвую в его утренних пробежках (хорошо двигается), я ем рядом с ним (не чавкает), я с утра до ночи езжу вместе с ним по городу, сижу по правую руку на всех деловых переговорах и сове-щаниях, приводя всех его партнеров и подчиненных в недоумение, а любовниц – в негодование. По счастью, он временно отменил всю свою интимную жизнь, а то мне, наверное, пришлось бы присутствовать и при постельных сценах. Ночую я в его ком-нате (не храпит), где специально для меня поставили премиленькую итальянскую кровать, но я ею пользуюсь лишь для поваляться, а так большую часть ночи смотрю фильмы по своему ноутбуку, поскольку ношу ваш браслет. Очень странно и даже жутко третьи сутки жить с постоянно открытыми глазами. Кстати, Колтаков со мной держит себя предельно корректно. Возможно, это вам тоже не интересно, но вы веле-ли сообщать обо всем.

   Влад ведет частично вызывающий, но частично и обычный образ жизни – напри-мер, всегда сам ходит в магазин, причем почти каждый вечер, причем в собственный и платит за покупки. Правда, в магазин он ходит в сопровождении своей армии, по-этому на кассе мы попадаем в очередь из самих себя. Набирает много, причем часто вещей совершенно ненужных, и выезжающая из магазина процессия тележек с его покупками – на это стоит посмотреть.

   Странных происшествий больше не было – никакой своенравной одежды, никаких агрессивных насекомых или смертоносных монеток. Угроз тоже не больше не посту-пало. Задача усложняется тем, что одежды у него, естественно, много, и она может что-нибудь устроить в любой момент, дай ей только подходящие условия, а протес-тировать одежду я не могу – для меня это, увы, лишь куча дорогих тряпок. Вторая сложность в том, что сейчас лето, и на улице полно насекомых. Я не вижу в их пове-дении ничего подозрительного, но у охраны уже едет крыша, поскольку в ее обязан-ности теперь входит немедленное уничтожение всего летающего и ползающего, ока-зывающегося поблизости от Колтакова, в машине постоянно содержится груда ин-сектицидных средств, и мне повсюду мерещится запах дихлофоса. В придачу ко все-му Владу то и дело чудятся какие-то знаки и недобрые знамения. Так что вы можете себе представить, какие веселенькие поездочки у нас получаются. Но Влад с удиви-тельным упорством отказывается хотя бы на несколько дней ограничить свою жизнь своим особняком. Нелепость. Он напуган, я это не только вижу, но и чувствую, во-круг него совершенно параноидальная атмосфера, но одновременно с этим Колтаков отчаянно старается продемонстрировать всему свету, что ничего не происходит.

   В окружении подозревают абсолютно всех, кроме, разве что, ротвейлеров. При-слугу в доме сократили втрое, охрана наблюдает теперь и друг за другом, а Колтаков иногда и на меня поглядывает с какой-то нехорошей задумчивостью. Я тоже подоз-реваю абсолютно всех, кроме самой себя. Но, с другой стороны, в ближайшем окру-жении Колтакова нет никого, кто не проработал бы у него менее пяти лет. Мне ка-жется вряд ли Говорящий или какой-нибудь злобный колдун по удивительному сов-падению оказался в штате Влада и теперь, получив заказ, решил активизироваться. Опять же, насчет заказов, это все лишь наши домыслы. К тому же, все, о чем расска-зывал Влад, это, тоже пока, лишь слова самого Влада. Я ничего не видела. Почему бы не допустить, что этих вещей вообще никогда не существовало, а все странные про-исшествия с Колтаковым происходили исключительно в мозгу самого Колтакова?

  Эша Шталь.

  P.S. Хотелось бы узнать, как именно вы меня страхуете в этом деле? Я знаю, что в Нижнеярске нет никого из ваших Говорящих, но в нем должны быть ваши обычные сотрудники. Мне бы увидеть хоть одного для собственного успокоения.

  P.P.S. И чтоб у него была бутылка коньяка.

  P.P.P.S. Кстати, он отнял мой смартфон и отключил свой компьютер от Интернета под предлогом возможного проникновения через него нечистой силы, так что вы, скорее всего, ничего этого не прочитаете.

  * * *

   – Почему вы говорите шепотом? – осведомился Ейщаров. – И что это шумит?

   – Я заперлась в ванной, – Эша потянулась и чуть прикрутила воду. – Это, пожалуй, единственное место, где я могу побыть одна. Он не отпускает меня ни на секунду, и я не только не могу сосредоточиться, но и вообще что-то выяснить. В присутствии Колтакова ни у кого ничего невозможно выяснить.

   – А что именно вы пытаетесь выяснить?

   – Ну... хотя бы происходило ли все то, о чем он рассказал. Я не хочу, чтобы он по-думал, будто я ему не верю.

   – А вы ему не верите?

   – Вообще-то верю. Во-первых, потому что кое-чему я все-таки получила подтвер-ждение, хотя по телефону много не выяснишь, да и в ванной слышно плохо. А во-вторых, он действительно кажется мне напуганным, хоть и старательно это скрывает. Знаете, вообще Влад ведет себя довольно смело, хоть и глупо. Он сильный человек...

   – Похоже, вы попали под его обаяние, – со смешком констатировал Ейщаров. – Будьте осторожны. Влад Колтаков – настоящая акула.

   – Я никогда не попадаю ни под чье обаяние! – отрезала Шталь. – Факт в том, что с тех пор, пока я здесь, ничего больше не случалось. Совершенно ничего! Может, мы их спугнули?

   – Не мы, а вы, – поправил Ейщаров. – Возможно, вам следовало построить демон-страцию своих способностей как-нибудь иначе.

   – У меня не было времени на планирование! – разозлилась Эша. – Кроме того, бы-ло очень страшно! Если б вы видели все эти физиономии!.. Короче, Олег Георгиевич, пока Колтаков везде таскает меня с собой, я ничего не узнаю. Конечно, это замеча-тельная идея – ждать и смотреть, авось что-то увижу, и я счастлива, что ваши с ним идеи совпадают, чего, правда, не скажешь о целях, но мне нужно что-то делать! Три дня я потратила впустую, созерцая его бизнес-партнеров, его охрану, Зюзю, который все время встает и краснеет... Монетки и одежда пока ничего не дают, дохлые жуки тоже, но вот паук – это хоть какая-то ниточка! Откуда-то же он взялся!

   – А сам Колтаков исследовал этот вопрос?

   – Да. Сказал, что его люди никого не нашли. Но, во-первых, он не знал толком, ко-го нужно искать, а во-вторых, если уж за это возьмусь я, то мне наверняка суждено найти того, кто за этого паучка отвечает! Конечно, вы можете направить кого-то из своих, но, опять же, считаю, что я бы справилась гораздо лучше. К тому же, я тут единственная ведьма, и лишние люди здесь ни к чему!

   – Наконец-то у вас появилась уверенность в своих способностях! – ехидно произ-нес Ейщаров. – Впервые никакого отрицания.

   – Но как мне это сделать?! Он никуда меня не отпускает! Может, вы что-нибудь устроите? Позвоните ему, скажите, что хотите со мной встретиться.

   – В таком случае, Колтаков тоже захочет со мной встретиться, и уж точно прове-рит, приехал ли я в город, а я в город приехать не могу!

   – Вызовите тогда меня в Шаю, а там уж...

   – Извините, но этого не будет, – твердо сказал Ейщаров. – Впрочем, я что-нибудь придумаю. А пока продолжайте внимательно смотреть по сторонам. Они обязательно появятся.

   – Потому что появилась я и ожидаю их? – мрачно спросила Эша. – Судьба? Вы хо-тя бы примерно представляете, насколько мне сложно смотреть по сторонам?! Ис-кать эту веселую компанию, да еще и постоянно вычислять – не пришел ли тот не-нормальный Говорящий и не подменил ли собой кого-нибудь?

   – Думаю, в ближайшее время он не объявится.

   – Да ну? И откуда вы это знаете?

   – Ну, допустим, откуда вы знаете, что я сволочь? – весело осведомилась трубка.

   – Это просто – факты плюс интуиция...

   – Вот именно, – спокойно сказал Ейщаров. – Идите работайте.

   – Я... Подождите, подождите, я же не имела в виду, что вы действительно сво-лочь!.. – спохватилась Шталь, но Ейщаров уже отключился, как всегда оставив по-следнее слово за собой. Эша зло встряхнула телефон и чуть не уронила его, когда в дверь громко постучали.

   – Эй! Вы что там делаете так долго?!

   – Кролем плаваю! – буркнула Эша, выключая воду.

   – Владислав Ильич хочет вас видеть, – торжественно сообщили из-за двери.

   – В ванне или вообще?

   – Короче, сказал вас позвать, – после короткой заминки сказал охранник, и Шталь услышала удаляющиеся шаги. Плеснула водой в лицо, кисло оглядела свое отраже-ние в зеркале и вышла в ярко освещенный коридор, разминувшись с двумя ротвейле-рами, грохотавшими в противоположном направлении. Сделала несколько шагов и остановилась, снова глядя на саму себя в серебристом прямоугольнике, перечеркну-том красными нитями. Та Эша Шталь казалась невероятно грустной. Может, ей хоте-лось действия? А может, ей просто хотелось уйти? Полоски красной шерсти словно упаковывали отражение. Нелепость. Она дотронулась до прикрепленного неподалеку очередного оберега – то ли какая-то скрученная лиана, то ли моток проводов – и скривилась. Кругом эти обереги, оберегающие неизвестно от чего, и эта вопиющая роскошь – дикое сочетание. Даже сюрреализмом не назовешь. Нелепость – вот что это такое! Занавесить все вокруг диким собранием оберегов, потому что боишься проклятия, и в то же время вести себя, как последний идиот, лишь бы сберечь свою репутацию...

   – ... репутация, – негромко донеслось из-за приоткрытой двери неподалеку, и Шталь, обернувшись, бесшумно засеменила в этом направлении, – ну конечно, она у вас теперь весьма паршивая! И все об этом узнают, не сомневайся!.. Ой ли?! Да тебя только на телефонный треп и хватит!.. Конечно, осознаю, но тебя-то там не будет, ты же... – голос превратился в неразборчивое бормотание. Эша, заинтересовавшись, су-нулась было в дверь и тотчас нос к носу столкнулась с выходящим Колтаковым, дер-жавшим в руке сотовый.

   – А-а, вот и вы, а я уж думал сам вас поискать, – он развернулся и вошел обратно в комнату, после чего с силой швырнул телефон на диван. – Ну почему, как только со-чтешь, что на человека можно положиться, он тут же начинает вести себя, как приду-рок?!

   – Не так уж и часто я сижу в ванной, – поспешно сказала Шталь.

   – А? – Владислав Ильич удивленно вздернул брови. – Да я не о вас, так... с по-ставщиком проблемы, – он повалился на диван, прижал ладони ко лбу и с силой про-вел ими по голове до затылка, потом взглянул на примостившихся в уголке охранни-ков и махнул на дверь. Охранники беззвучно исчезли. – Садитесь. Ну, как поживают ваши наития?

   – Пока никак.

   – Черт! – он закинул руки за голову. – Я устал ждать! Три дня – и ничего, вообще ничего! Это невозможно – ждать, ждать!.. свихнуться можно! Почему ничего не про-исходит, не понимаю!

   – Но разве это плохо? – осторожно произнесла Эша, присаживаясь рядом. – По-моему, это как раз хорошо. Возможно, все просто закончилось...

   – Нет! – вдруг рявкнул Колтаков и треснул ладонью по подлокотнику. – Быть это-го не может! Ничего не закончилось! Ничего просто так не заканчивается! Это от-срочка... передышка, а потом будет только хуже! Я чую такие вещи! Хотят поймать меня на это затишье, чтоб я расслабился... нет уж, не такой я дурак! Они где-то ря-дом, просто смотрите по сторонам, найдите их, увидьте – просто покажите мне на них пальцем, а я уж... – он осекся и схватил Шталь за руку. – Простите, я вас напу-гал?

   – Так, – пробормотала Эша, пытаясь отнять руку, – самую малость.

   – Это все нервы, в последнее время я слишком... – Владислав Ильич отпустил ее руку, но тут же вновь сжал пальцы на шталевском запястье – на этот раз куда как бо-лее деликатно, и придвинулся ближе. – Я вам честно скажу, вы только никому не го-ворите, ладно? Мне очень страшно.

   – По-моему, это совершенно нормально, – заверила Эша, аккуратно отодвигаясь и с подозрением прислушиваясь к кому-то внутри себя, растроганно захлюпавшему носом. – Если...

   – Наверное, только в такие моменты, – Колтаков снова придвинулся, – начинаешь видеть все в правильном свете. Я, например, вижу, что жизнь я прожил гнилую, и все, что я делал, было гнильем. Да, мне страшно, потому что времени на что-то нор-мальное уже не будет.

   Я не верю акулам. Я не верю акулам. А беззубые акулы мне противны... или нет?

   – Я вот что хотела у вас спросить... – Эша отодвинулась и уперлась спиной в под-локотник, со слабым огорчением поняв, что диван кончился. Пальцы Колтакова скользнули по ее плечу и легко тронули щеку.

   – Вы так удивительно смотрите – прямо насквозь. Настоящий ведьминский взгляд. Вам это говорили?

   Разумеется, говорили, болван, я же ведьма!.. а ты, гад такой, кажется забыл, что я подруга твоего хорошего партнера...

   Пальцы снова тронули ее щеку.

   А впрочем...

   Она дала поцелую прожить секунд пять, после чего решительно, хоть и без особой охоты, выскочила из колтаковских объятий и заявила, что подобная работа обязывает к бесстрастности и беспристрастности, ей нужно думать и наблюдать, так что ника-ких увеселений не будет, вот так!

   Вот сейчас он и застрелит меня из пистолета!.. или зарежет, в любом случае, мое существование стремительно подойдет к финалу.

   Но Колтаков не стал стрелять из пистолета или вообще как-либо посягать на шта-левское существование – только чуть виновато кивнул и, снова закинув руки за голо-ву, закрыл глаза.

   – Извини, я совсем раскис, а перед тобой так трудно устоять...

   Ну, тут ты, конечно, права, акула... Может быть, потом...

   Эша мысленно погрозила кулаком той, внутри себя, которой было так жалко бед-ную привлекательную акулу, и предусмотрительно расположилась в кресле подаль-ше, дожидаясь, пока акула уплывет куда-нибудь по своим делам и надеясь, что при этом она не прихватит ее с собой. В присутствии Колтакова она даже не могла тол-ком сосредоточится на вещах, которые он ей отдал, хотя и сомневалась, что вещи помогут ей что-то узнать.

   – А может, оно так и надо? – вдруг пробормотал Владислав Ильич. – Может, оно и к лучшему...

   – Здрассьте – приехали! – Шталь возмущенно посмотрела на человека, который недавно так ее пугал, и в ней всплеснулась злость – не на Колтакова, которому вдруг вздумалось разваливаться на части, – на Ейщарова, который велел ничего не делать. В конце концов, она вовсе не обязана его слушать! – Поверить не могу – вы решили сдаться?! Послушайте, вы правы – ничего просто так не заканчивается, возможно они выжидают, но Влад, проблема не исчезнет сама собой! Нужно же что-то делать! Вы говорите, ваши ничего не выяснили, так позвольте мне! У меня свои методы... и вер-ните мой смартфон. Или если он вам так уж подозрителен, дайте доступ к инету со своей машины! Можете постоять у меня за спиной, пока я буду работать – учтите, я это не каждому позволяю...

   – Никакого Интернета в моем доме не будет! – отрезал Колтаков. – Что если про-клятие способно действовать и через сеть?!

   – Вы же только что сказали, что вам все равно!

   – Я этого не сказал. Я сказал, что, может, оно и к лучшему. Теоретически. Я не сказал, что хочу умирать. Я имел в виду, что с точки зрения... – Владислав Ильич торжественно указал на потолок, – это было бы правильно. Мне не нужен детектив, Эша. Мне нужен охранник. Так что довольно. Или я и сотку у тебя заберу.

   В этот момент телефон снова зазвонил, Колтаков прижал его к уху, криво усмех-нулся и, прикрыв трубку ладонью, сообщил Эше:

   – Кстати, у меня через сорок минут встреча. Зайдешь – мне нужно переодеться.

   Эша проводила его раздраженным взглядом. Оригинально – мужик платит ей за то, чтобы она смотрела, как он переодевается – ведь вся ее работа большей частью сводится именно к этому. Ведь убьют упрямого идиота! Может она и разглядит того, кто это сделает, но Колтаков-то будет уже мертв. Нет, так не пойдет!

   Она пересела к столу, где были свалены все вещи, обвиненные в принадлежности к проклятию, и сразу же отодвинула подальше всех дохлых насекомых. Подумав, еще раз сфотографировала мертвого птицееда и поморщилась. Безумным арахнолю-бам это существо наверняка показалось бы красивым, для Шталь же это был кошмар с восемью ногами – и не более того. Жаль, что все насекомые планеты не были пред-ставлены исключительно бабочками и божьими коровками. Ну и, пожалуй, еще му-равьями и стрекозами. На них, по крайне мере, можно смотреть без содрогания.