Текст книги "Жизнь замечательных времен. 1970-1974 гг. Время, события, люди"

Автор книги: Федор Раззаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 97 (всего у книги 147 страниц)

1973. Апрель

Олег Даль и Георгий Бурков: борьба с алкоголизмом. Станислав Ростоцкий в Америке: «Оскар» получают другие. Григорий Козинцев смотрит «Гамлета» в Театре на Таганке. Умерла Алла Тарасова. Матч СССР-ЧССР: Брежнев в почетной ложе. В Завидово готовят доклад для генсека. Женоубийца в пивной «Стрелка». Закончили снимать «Большую перемену». На базе советских хоккеистов в Новогорске. 60 лет Александру Менакеру. Как Никита Михалков, вернувшись из армии, искал свою невесту. Муки Даля после «зашивки». Актер «Таганки» сражен стрелой. Высоцкий получает загранпаспорт. Сборная СССР – чемпион мира по хоккею. Тройное убийство под Челябинском. Лев Кинг будет сниматься у Эльдара Рязанова. Ленинская премия Леониду Брежневу. Как Высоцкий пересекал границу СССР. Умер Николай Симонов. Солженицын: развод после третьего суда. Высоцкий в Западном Берлине: первое потрясение. Кинофестиваль в Алма-Ате. 90 лет Буденному. Пленум ЦК: перестановки в руководстве. Фаворитка Брежнева. Итоги Всесоюзного кинофестиваля. Убийство в Шахтах. Премьера фильма «Большая перемена»: одни хвалят, другие ругают.

В воскресенье, 1 апреля, Олег Даль позвонил из Москвы на питерскую квартиру своей жены Елизаветы. Как мы помним, в середине марта, после очередного загула, жена и теща выставили его из дома, и в течение этих дней Даль гордо игнорировал свою ленинградскую родню. Только однажды теща набралась смелости позвонить ему по телефону, однако разговор не получился – зять был сух и холоден. И вдруг в первый день апреля он позвонил сам и, попав на жену, сообщил ей, что отныне проблем с выпивкой у него не будет. Супруга не поверила: мол, знаем – слышали не раз, и вообще это не повод для первоапрельской шутки. И повесила трубку.

На следующий день Даль приехал в Питер, но дома застал одну тещу. Жена пришла с работы чуть позже и, когда вошла в комнату, была с ходу поставлена перед фактом: Даль жестом остановил ее на полпути, повернулся спиной и приспустил штаны, обнажив ягодицы. Там виднелся свежий шрам от зашитой "торпеды".

– Теперь ты мне веришь? – спросил Даль, водружая штаны на место.

Потом он расскажет супруге, что "зашиться" ему помог Высоцкий. Это он выделил ему несколько коробок "эсперали", он же свел и со своим врачом – Германом Баснером (родной брат композитора Вениамина Баснера). Тот лечил Высоцкого и Даля бесплатно, только брал с них расписку после операции. Потому что "торпеда" – дело опасное. Если человек не выдерживал и все-таки выпивал, то мог запросто если не "копыта откинуть" (выражение самого Олега Даля), то сделаться парализованным инвалидом. Кстати, и Высоцкий и Даль думали, что "эспераль" действует в течение 2 лет, хотя на самом деле срок ее действия исчислялся от 10 до 12 месяцев. Но Марина Влади, которая привозила это лекарство из Франции, специально сказала Высоцкому про 2 года, чтобы тот подольше не употреблял спиртное. И такое ему расписала про тех, кто не сдержался, – мол, и мрут в муках, а если выживают, то на всю жизнь становятся инвалидами, – что у Высоцкого надолго пропадала тяга к "зеленому змию". Правда, так будет только в первый раз.

Примерно в это же время лечился от алкоголизма и другой популярный актер – Георгий Бурков. Вот как он сам описывает это лечение:

"Вот уже скоро месяц, как меня лечат от хронического алкоголизма. Лечат все. Начиная от жены и кончая доктором К., общепризнанным авторитетом на алкогольном фронте. Замечаю за собой, что фамилию К. я произношу с удовольствием и не без кокетства. Дескать, я служу у него, вместе воюем с хроническим алкоголизмом, с моим в том числе. Ужасно хочется причислить себя к избранным, к особого рода больным. С врачами я беседую сдержанно, всячески выгораживая себя и облагораживая свои запои. Зачем? Я же лечусь, у меня же болезнь! Попробуем разобраться. Лечить меня начали давно. Мать, Татьяна, друзья, враги и целая армия доброжелателей. Сейчас, когда я согласился с тем, что я болен, они хором говорят: "Я же говорил (а)". Мне слышится этот хор (а еще говорю, что не мучаюсь слуховыми галлюцинациями), необыкновенно слаженный и стройный. Все сейчас счастливы лично, все счастливы за меня, и никто наверняка не скрывает своей радости и счастья перед встречным. Но я настолько точно предчувствовал это повальное и массовое счастье, что предупредительно оповестил всю Москву о своем добровольном заточении, оставив своим доброжелателям лишь одну возможность – примазаться к моему героическому поступку. Лидерства я не упустил и в этом…"

В тот день, когда Даль приехал в Ленинград, в Москве на чемпионате мира по хоккею с шайбой произошла первая сенсация: сборная Швеция обыграла одного из главных претендентов на золотые медали – команду Чехословакии – 2:0. А наши ребята без особых усилий победили финнов 8:2.

Кинорежиссер Станислав Ростоцкий в те дни находится в США, куда его привело отнюдь не праздное любопытство, а служебная необходимость – его фильм "А зори здесь тихие…" ни много ни мало номинировался на премию "Оскар-72" в номинации "Лучший иностранный фильм". Церемония состоялась в самом конце марта, а в советских газетах информация об этом появилась в начале апреля. Торжество было ознаменовано грандиозным скандалом. За исполнение роли в фильме "Крестный отец" "Оскара" должен был получить актер Марлон Брандо, но он от награды отказался в знак солидарности с индейцами, держащими осаду в поселке Вундед-Ни (в переводе с английского – "раненая коленка") в резервации Пайн-Ридж (штат Южная Дакота). Чтобы читателю стало понятно, о чем идет речь, стоит рассказать подробнее об этой осаде.

Все началось 27 февраля, когда около двухсот индейцев племени сиу – членов Движения американских индейцев за гражданские права, основанного в 1970 году, захватили здание бюро по индейским делам и выдвинули требование: сенатской комиссии во главе с сенатором Эдвардом Кеннеди следует немедленно начать расследование деятельности правительственного бюро по делам индейцев и МВД, дискриминирующих коренное население Америки. Индейцы требовали проверить 371 договор, который они когда-то подписали с белыми и большинство из которых последние бессовестно нарушают.

Поначалу власти отнеслись к этой индейской акции без должного внимания и, блокировав захваченное здание, предложили краснокожим добровольно покинуть его. Дескать, кончайте бузить, расходитесь, а мы, в свою очередь, так и быть, обязательно рассмотрим ваши требования. Но индейцы на это не купились и извлекли на свет огнестрельное оружие, которым заранее запаслись. Только после этого власти поняли, что дело пахнет керосином. В начале марта ситуация в Вундед-Ни накалилась до такой степени, что началась перестрелка индейцев с полицией. Появились первые раненые, к счастью, не смертельно. Но и этого хватило, чтобы власти объявили в Вундед-Ни блокаду и отключили в зданиях, которые захватили индейцы, воду и электричество. Одновременно были заведены уголовные дела против 31 краснокожего активиста. Вся Америка с интересом следила за этими событиями и разделилась на две половины: одна часть была на стороне властей, другая поддерживала краснокожих. К стану последних примкнул и актер Марлон Брандо. Когда на церемонии вручения "Оскара" подошла его очередь выходить на сцену (а к тому времени ситуация в поселке оставалась напряженной – власти уступят требованиям индейцев только 25 апреля), вместо него вышла девушка из племени апачи по имени Шашин Маленькое Перо и зачитала заявление актера. Приведу отрывок из него:

"Голливуд, крупнейший кинематографический центр, виновен в том, что в лентах, выпускаемых в его студиях, индейцы изображены враждебными, злыми, дикими существами. Голливуд постоянно высмеивает черты индейского характера, издевается над самым дорогим для каждого индейца. Как же индейские дети могут смотреть в глаза друг другу, когда они постоянно видят, как на экране высмеивается и унижается народ, к которому они принадлежат?!"

А теперь послушаем рассказ С. Ростоцкого, который наблюдал за всем этим действом непосредственно из зрительного зала. Правда, его повествование начнется чуть раньше – за несколько часов до начала церемонии:

"Поначалу номинантов на лучший зарубежный фильм везут через весь Лос-Анджелес. Едет колонна, семь "Кадиллаков". Впереди две машины с американцами, с двумя флагами – страны и штата. Дальше автомобили с номинантами. Тоже с флагом – той страны, которую он представляет. У каждого такого номинанта два опекуна, его "повивальные бабки". Моими были два великих. Один – Рубен Мамулян, знаменитый режиссер, выходец из России. Другой мой опекун – не менее знаменитый режиссер Франк Капра. Кавалькаду сопровождают мотоциклисты.

На пути нашем была одна приятная встреча. Во время остановки рабочие, строители, стоявшие на лесах, увидев флаг СССР, оживились и стали криками и аплодисментами приветствовать нашу машину.

Приехали, шли по проходам мимо трибун. На них сидят киноманы, они дежурят там порой сутками, чтобы занять лучшие места. Объявляет диктор имена идущих: "Вот идет Джон Уэйн…", "Вот Лайза Миннелли…", "Вот советский режиссер Станислав Ростоцкий…". В зале дамы в бриллиантах, в роскошных туалетах. В тот день я впервые в жизни надел смокинг…

В общем, я не ждал награды. В тот год среди номинантов моей группы была картина Луиса Буньюэля "Скромное обаяние буржуазии", я понимал, что она получит "Оскара". Волновался я по другому поводу. Когда объявили о присуждении премии великому актеру Марлону Брандо, вместо него на сцену вышла женщина-индеанка и сообщила, что актер отказывается от награды в знак солидарности с индейцами деревни Вундед-Ни. И зарыдала. В зале поначалу зашипели, потом зааплодировали. Налицо был скандал, подумалось, что сейчас телетрансляцию наверняка выключат. Но ничего не выключили, да еще показали на следующий день, добавив Марлона Брандо с индейским пером в голове… Словом, сидел я в ожидании объявления результата нашей номинации и одновременно решал трудную задачу: как быть, если я все же получу премию? Награжденный должен бегом бежать на сцену и сказать несколько слов залу. Что мне делать, ежели я стану лауреатом? Отказаться, как Марлон Брандо, из солидарности с индейцами деревни Вундед-Ни? Приеду домой, а мне по шее за отказ… Возьму премию, а мне в Москве скажут: "Что же ты, сукин сын, наделал? Брандо отказался, а советский человек взял этого "Оскара"!

Жуткий был момент. Наконец, объявили, что премия, как я и ожидал, присуждена "Скромному обаянию буржуазии". Слава богу!.."

Но вернемся на родину. 3 апреля в Театре на Таганке шел спектакль "Гамлет". В числе зрителей был и режиссер с "Ленфильма" Григорий Козинцев, который десять лет назад потряс мир своим киношным "Гамлетом". По свидетельству очевидцев, спектакль шел очень хорошо, поскольку актеры были прекрасно осведомлены, что "главный шекспировский" режиссер (Козинцев экранизировал еще "Короля Лира", кроме этого, через пару дней он должен был отправиться на шекспировский конгресс в Германию) сидит в зале. В антракте Козинцев не стал обсуждать увиденное на сцене, сказал лишь, что Высоцкий очень хорош. И эта скупая похвала дорогого стоила.

Близятся к завершению съемки фильма "Большая перемена". Как мы помним, к этому времени были сняты 99 процентов материала и оставалось снять всего лишь две сцены. В частности, 4 апреля снимали эпизод на свадьбе Петрыкина: помните, тот выводит Нестора Петровича на лестничную площадку и пытается вновь втолковать ему, что Ляпишева он выручать не собирается. Но Нестор упорствует, мол, "вы хороший человек, вы должны это сделать". Петрыкин сопротивляется, даже оскорбляет одного из своих друзей, пришедших на его свадьбу (актер Киреев), но в итоге все-таки сдается.

5 апреля в Москве от саркомы мозга умерла прославленная актриса МХАТа Алла Тарасова. Вот как вспоминает о ней В. Шиловский:

"Тарасова по своей сути была воплощением Турусиной (героиня пьесы А. Островского "Без вины виноватые", кстати, это была последняя роль Тарасовой в театре. – Ф.Р.). В ней было достаточное количество ханжества. Хотя как женщина она была цельная, мощная. Ни одно пятно, ни одна сплетня за всю ее жизнь не прослеживалась. Кузьмин, белогвардейский офицер, роман с Прудкиным, потом Москвин и, наконец, Александр Иванович Пронин, генерал-майор в отставке. Вот и весь ее послужной список как женщины. В этом отношении она была очень цельна. Но в жизненном смысле был иногда ханжеский подход, а это Турусина…

Вышел указ о присвоении Тарасовой звания Героя Социалистического Труда. Я подарил ей громаднейший букет цветов. Пришел пораньше в театр. И когда Алла Константиновна вошла, я встал на колени и бросил к ее ногам букет и расцеловал ей руки. Все аплодировали. Она была как воздушная:

– Ах, Сева, перестаньте… Это был прелестный день. После репетиции мы пили шампанское. А через полтора месяца Тарасовой не стало. Она буквально сгорела. Помогли, конечно, врачи из кремлевской больницы. Ее пытались спасти в госпитале имени Бурденко. Но было уже поздно. Алла Константиновна очень мужественно умирала. Мы ее навещали. Она не пускала нас до тех пор, пока не была в порядке – в белой кофточке, причесанная. Прическа всегда была одна и та же. Волосы набок…"

Стоит отметить, что Звезду Героя Социалистического Труда Тарасовой так и не успели вручить при жизни – ее положили на подушечке у гроба замечательной актрисы в день похорон 9 апреля.

В тот день, когда умерла Тарасова, в Москве снимался очередной эпизод фильма "Следствие ведут знатоки" из дела № 8 "Побег".

В том эпизоде в дом героини, которую играла Ия Саввина, приходил участковый милиционер с сообщением, что из колонии сбежал ее муж (актер Леонид Марков). В это время радиоприемник, висевший на кухне, транслирует очередной матч чемпионата мира по хоккею, в котором встречаются два фаворита турнира – сборные Советского Союза и Чехословакии. Этот матч начался в половине восьмого вечера и привлек к себе внимание огромного числа людей. Сам генсек Леонид Брежнев явился в почетную ложу Дворца спорта в Лужниках, чтобы воочию понаблюдать за перипетиями этого захватывающего матча.

Первый период прошел во взаимных атаках и завершился вничью 1:1. Во второй двадцатиминутке наши сумели выйти вперед, а в середине третьего периода Харламов увеличил разрыв до двух Шайб. После этого многим показалось, что дело сделано. Однако чехословаки думали иначе. Вскоре один из наших игроков отправился на скамейку штрафников, и гости вновь сократили разрыв до минимума. Вот когда напряжение в матче достигло своего высшего накала. Концовка матча прошла в непрерывных атаках на ворота Третьяка, но наш голкипер творил настоящие чудеса вратарской техники, так и не позволив сопернику "распечатать" свои ворота еще хотя бы один раз. Таким образом, после четырех игр, в которых наша сборная умудрилась забросить 37 (!) шайб, она возглавила турнирную таблицу чемпионата.

Кстати, Брежнев пришел на тот матч не случайно: он хотел отвлечься от проблем, которые навалились на него накануне Пленума ЦК КПСС, на котором планировались серьезные перестановки в составе Политбюро. Вот как вспоминает об этом А. Ковалев:

"В начале апреля 1973 года мне позвонили от Брежнева и сказали, что он приглашает меня к себе с несколькими товарищами на подмосковную дачу. Дорогу в Завидово я знал, но на даче у Брежнева никогда до того не был. Я был несколько удивлен таким приглашением. В нем заключалось нечто необычное. Оказалось, что Брежнев позвал к себе всего несколько человек: Александрова, Блатова, Арбатова, Черняева, меня и, по-моему, еще Николая Шишлина.

В маленьком кабинете Брежнева на втором этаже он начал разговор издалека, в каком-то исповедальном тоне. Лейтмотивом было чувство углубляющегося одиночества, которое, по словам Леонида Ильича, все больше дает о себе знать. Нам, людям довольно опытным и привыкшим к манере изъяснений генсека, не составляло особого труда расшифровать, что речь он ведет о продуманных им перестановках в руководстве, в Политбюро. Но об этом и о каких-либо конкретностях он прямо не говорил. Поставил же точку в разговоре с нами своеобразным образом: взял трубку телефона и соединился с Андроповым. "Юрий, – сказал Брежнев, – у меня такие-то, – он назвал наши фамилии. – С этого момента считай их арестованными и не своди с них глаз… Слышали? – спросил Брежнев нас. – Ну пошли пить чай. Виктория Петровна приглашает".

А теперь из жизни сильных мира сего перенесемся в жизнь простых советских граждан. В те годы, о которых идет речь, огромной популярностью у сильного пола столицы пользовались пивные, которых в Москве было что грибов после дождя. Помню, напротив Сада имени Баумана, на углу Гороховского переулка и улицы Карла Маркса, был пивной подвальчик, где всегда толпились толпы страждущих. Будучи тогда еще сопливым мальчишкой, я буквально исходил любопытством хотя бы раз заглянуть в нутро этого заведения. Но каждый раз, когда я оказывался возле пивной, мои ноги сами сворачивали в сторону. Никак я не мог преодолеть робость, чтобы пройти мимо толпы страждущих, которые с кружками в руках стояли у входа, и спуститься вниз. Так продолжалось очень долго, пока наконец вместе с кем-то из приятелей мы не набрались смелости и не заглянули в пивное чрево. То, что я увидел там, повергло меня в ужас: полутемное помещение было битком забито преимущественно мужиками, причем воздух был настолько сперт, что у меня с непривычки начало резать глаза. Пробыв там меньше минуты, мы с дружком пулей выскочили на чистый воздух, дав себе слово больше никогда туда не спускаться. Кстати, сейчас на этом месте никакой пивной уже давно нет, хотя сама дверь в подвальчик существует, но ведет она теперь в подсобные помещения коммерческого магазина.

Однако вернемся в апрель 73-го, а именно – в одну из столичных пивных, которая располагалась аккурат возле Бутырской тюрьмы и называлась в народе "Стрелка" (за то, что стояла на пересечении двух трамвайных путей). Об одном эпизоде, который произошел в этой пивнухе в апреле 73-го, вспоминает В. Саженцев:

"Под ногами в тот день хлюпал смешанный с грязью и рыбьей чешуей снег. Мы стояли своей компанией и зачем-то перешли с пива на дешевый портвейн. Водки, помнится, в магазине не случилось. Портвейн мы наливали прямо в пивные кружки.

Мы не заметили, как рядом примостился не старый еще мужчина. Страшен был его взгляд. Пальцы дрожали. Лицо покрывала испарина. Впрочем, мало ли в пивной бывает таких людей. Мало ли у кого дрожат пальцы… И только позже кто-то из нас обратил внимание, что снег под мужчиной – красный. "Эй, мужик, – сказали мы ему, – у тебя кровь идет". Он скосил глаза, вздохнул. Поддернул рукав. Между локтем и запястьем была у него рана – косой такой разрез, чуть прикрытый лоскутком кожи… "Тебе же к врачу надо". Он медленно покачал головой: "Врача не надо… Я жену только что убил. Какие уж тут врачи". – "Ты что несешь?" – ужаснулись мы. "А чего ж не убить, – ответил несчастный, – раз она… Не хотел – получилось. Хорошо, дочка у матери сегодня, не видела. Монтажником работаю. Командировки. То-се. Вот и нашла она себе другого. Загуляла" – "Ну, и бросил бы ты ее к чертовой матери", – не к месту сказал кто-то из нас. "Бросил бы… Да ведь, получается, она меня бросила". – "Убивать-то зачем?" – "Зачем, спрашиваешь? А затем, что она сравнивала…" И он сообщил, что именно сравнивала она. "Чем ты ее?" – "Какая разница, чем… Руками. У нее, правда, нож оказался. Видно, отмахнулась. Я и не помню". – "И куда ты теперь?" – "Ментам сдаваться. Куда ж еще… Вот решил напоследок зайти по старой памяти пивка на "Стрелке" выпить". – "Это ты зря, скажут – пьяный, за это могут срок накрутить". – "А мне по фигу. Ладно. Идти уже пора. Не пьется сегодня пиво. Кислое оно сегодня… Бывайте".

Он выплеснул остатки пива на покрасневший снег. Наморщился, видно, почувствовал-таки боль в раненой руке. И ушел.

Напились мы тогда чудовищно.

Портвейн с пивом – жуткая смесь…"

В пятницу, 6 апреля, в "Большой перемене" снимали последний эпизод: Леднев приходит к жене Петрыкина, чтобы вызвать ее на товарищеский суд. По плану, запечатлеть этот эпизод на пленку должны были еще 27 марта, однако внезапно заболел исполнитель роли Леднева Евгений Леонов, и съемки пришлось отложить (это время группа посвятила монтажно-тонировочным работам). Наконец, 6 апреля все трое участников съемок – Леонов, Ролан Быков и Люсьена Овчинникова – в назначенное время собрались во 2-м павильоне "Мосфильма". Сцену отсняли за четыре часа. На этом съемки фильма завершились.

7 апреля на чемпионате мира по хоккею, который проходил в Москве, должна была состояться принципиальная встреча: СССР – Швеция. После того как наши ребята одолели сборную Чехословакии, единственной командой, которая могла бросить вызов советской дружине, оставалась шведская сборная. Поэтому к этой встрече "Тре крунур" подошла хорошо отмобилизованная, с огромным желанием выиграть. Однако уже первая двадцатиминутка показала, что этим надеждам не суждено сбыться – наша сборная выиграла ее со счетом 4:0. А окончательный итог – 6:1 в пользу сборной СССР.

На следующий день корреспондент газеты "Комсомольская правда" посетил базу нашей сборной в Новогорске. Что же он там увидел? В просмотровом зале сразу несколько игроков – Якушев, Мальцев, Харламов и др. – вместе с тренером Бобровым смотрели запись вчерашнего матча со шведами и разбирали ее, что называется, по полочкам. Просмотр сопровождался обильными комментариями игроков. "Куда, куда я поехал", – ругал себя Харламов. "А вот сейчас я "ворону" словлю", – добавлял Мальцев.

В другой комнате защитник и по совместительству редактор стенгазеты Юрий Ляпкин корпел над очередным номером боевого листка. За это время он выпустил уже 17 листков и теперь сочинял стихи для очередного.

В соседней комнате над шахматной доской склонились два Владимира – армеец Петров и спартаковец Шадрин. Последнего требуется расшевелить, поскольку он долго болел, пропустил несколько сборов и на этом чемпионате еще не заблистал в полную силу (забил всего лишь 2 шайбы).

Вечером того же дня наши ребята вышли на лед против сборной ФРГ. Как и в первой игре этих команд (наши ее выиграли 17:1), в этом матче советские хоккеисты полностью доминировали на площадке. Игра закончилась со счетом 18:2, понятно, в чью пользу. Причем там был зафиксирован рекорд – 8 шайб забил Александр Мартынюк, который играл в одном звене с Якушевым (за ним 2 шайбы) и Шадриным. Забегая вперед отмечу, что победная серия сборной СССР на этом не закончилась: два дня спустя она победила команду Финляндии (9:1), а 11 апреля положила на обе лопатки поляков с рекордным счетом 20:0. В этой встрече всего одну шайбу не дотянул до рекорда Мартынюка другой наш нападающий – Борис Михайлов, забивший 7 голов.

Но вернемся на пару-тройку дней назад. 8 апреля исполнилось 60 лет известному эстрадному актеру, отцу Андрея Миронова Александру Менакеру. Юбилей застал именинника в Ленинграде, где он давал гастроли вместе со своей супругой Марией Мироновой. Вечером после очередного спектакля в гостиничном номере юбиляра был собран скромный сабантуй, на который пришел узкий круг друзей именинника. Среди пришедших был и отец юбиляра Семен Менакер, который посвятил сыну тост в стихах собственного сочинения. Как оказалось, это было последнее присутствие отца на дне рождения сына: через несколько месяцев Семен Менакер скончается.

10 апреля приказом генерального директора "Мосфильма" Николая Сизова был запущен в производство фильм "Свой среди чужих, чужой среди своих". Как мы помним, снимать его должен был Никита Михалков еще в прошлом году, но его призвали в армию. И вот теперь, оттрубив год в войсковой части № 20592, он благополучно демобилизовался и был полон энергии вновь взяться за отложенную картину.

Вспоминает Т. Михалкова: "Я ждала Никиту из армии. Писала на Камчатку письма. Никита тоже часто писал, причем очень серьезные письма: с цитатами из Толстого, разных философов. Я показывала их подругам и недоумевала: а где же про любовь? Любит он меня или нет?

А накануне возвращения Никиты из армии я поменяла квартиру. Но адрес ему не успела сообщить. Так вот Никита вместе с Сережей Соловьевым сел на такси и стал объезжать все новые дома на проспекте Вернадского. Об этом переезде разговор шел давно, поэтому район Никита знал. Ходил по подъездам и узнавал, не живет ли здесь манекенщица. Так ему показали мою квартиру. Я открываю дверь, а там он, в морской форме. Мы сразу поехали в Дом кино, с которым тогда были связаны все события. Предложение, кстати, он мне тоже сделал в Доме кино. Собрал там всех самых близких своих друзей и торжественно при них предложил мне выйти за него замуж. Я очень, смутилась, но, конечно, ответила "да"…"

Продолжает свою героическую борьбу с "зеленым змием" Олег Даль. 11 апреля он был приглашен на день рождения к своей родной сестре, где ему пришлось приложить максимум усилий, чтобы не сорваться. Поскольку никто из присутствующих не был посвящен в то, что он "зашился", его игнорирование спиртного вызвало у них большое удивление. "Олежек, ну хотя бы пять грамм, за именинницу", – уговаривали актера гости, но он даже и слушать не хотел и продолжал тянуть лимонад из бокала. Он-то знал, что ему даже кефир пить теперь нельзя, не то что водку. А если бы выпил предложенные пять граммов, тут бы и свалился с пеной у рта. Хорошенький получился бы день рождения.

Между тем Даль вынужден был отказаться не только от спиртного, но и от торта, который хозяйка поставила на стол к чаю. Это тоже стоило Далю огромной выдержки, поскольку он был жутким сладкоежкой. Торт выглядел аппетитно, гости ели его с удовольствием, а Даль, глядя на них, глотал слюни. Он боялся, что торт может быть пропитан ромом. Надкуси он такой кусок, и, как говорится, кердык.

Вечером того же дня 11 апреля в Театре на Таганке состоялась премьера спектакля "Товарищ, верь…" по произведениям Александра Пушкина. Великого поэта в спектакле играли сразу несколько актеров, причем одному из них – Рамзесу Джабраилову – эта роль едва не стоила жизни. Дело в том, что постановщик

Юрий Любимов решил внедрить в канву спектакля новаторский трюк: в тот момент, когда Джабраилов читал на сцене стихотворение Пушкина, держа листок с текстом высоко над головой, из дальнего конца зала в листок должен был выстрелить лучник – мастер спорта по стрельбе из лука. Узнав об этом, актер запаниковал: мол, а вдруг промажет и попадет в меня? "Не дрейфь, он же мастер спорта. Он в пятак попадает со ста метров", – успокоил его Любимов. Режиссер не врал: спортсмен действительно творил чудеса, но… на спортивных кортах. А повторить подобное в темном зале театра, да еще когда рука актера дрожит – совсем другое дело. И в итоге стрела, пущенная лучником, угодила Джабраилову аккурат в ладонь. Как подбитая птица крылом" он замахал простреленной рукой и запрыгал по сцене. Коллеги тут же увели его за кулисы, представление было остановлено. Спустя полчаса актер был доставлен в Склиф, где врач извлек из его ладони злополучную стрелу. Думаете, после этого актера отпустили домой? Ошибаетесь. Он вынужден был вернуться в театр и доиграть представление, поскольку заменить его было некем.

12 апреля благополучно завершилась эпопея с разрешением Высоцкому выехать за границу. Как мы помним, недоброжелатели пытались помешать актеру добиться права ездить за границу, но жена Высоцкого Марина Влади напрягла всех своих высокопоставленных друзей, и те посодействовали тому, чтобы сначала ОВИР, а потом и МГК КПСС дали свое "добро" на получение Высоцким загранпаспорта. Вот как об этом вспоминает М. Влади:

"На следующее утро специальный курьер приносит тебе заграничный паспорт взамен того, который каждый человек в СССР должен иметь при себе. По всем правилам оформленная виза, на которой еще не высохли чернила, и заграничный паспорт у тебя в руках. Не веря своим глазам, ты перелистываешь страницы, гладишь красный картон обложки, читаешь мне вслух все, что там написано. Мы смеемся и плачем от радости.

Лишь гораздо позже мы осознали невероятную неправдоподобность ситуации. Во-первых, посыльный был офицером, а во-вторых, он принес паспорт "в зубах", как ты выразился, а ведь все остальные часами стоят в очереди, чтобы получить свои бумаги! Приказ должен был исходить сверху, с самого высокого верха. Ты тут же приводишь мне пример с Пушкиным, персональным цензором которого был царь. Ему так и не удалось получить испрошенного разрешения поехать за границу. Позже мы узнали, что Жорж Марше хлопотал за нас перед самим Брежневым. Потребовалось доброжелательное вмешательство высшего сановника СССР для того, чтобы ты получил это право, в конечном счете законное.

Тебе повезло больше, чем Пушкину…" Между тем в пятницу, 13 апреля, на чемпионате мира по хоккею состоялся решающий матч – СССР – Чехословакия. О том ажиотаже, который сопутствовал ему, особо говорить, надеюсь, не надо, ведь именно в нем решалась судьба золотых медалей первенства. Достаточно сказать, что в кассах стадиона билетов на него не было уже давно, а у спекулянтов они стоили две сотни рублей (полторы месячной зарплаты!). Зрители, которые в тот день имели счастье попасть во Дворец спорта и те, кто наблюдал эту встречу по телевизору, не прогадали – игра получилась по-настоящему захватывающей. Первыми открыли счет наши хоккеисты – это сделал Александр Якушев. Однако чехословаки быстро отыгрались (И. Холик), но на перерыв команды ушли при счете 2:1 в пользу сборной СССР (гол забил Валерий Харламов). Во втором периоде хоккеисты ЧССР предприняли несколько отчаянных попыток переломить ход игры, но у нас в воротах блестяще играл Третьяк. А когда боевой настрой соперников немного спал, Борис Михайлов увеличил разрыв – 3:1. В последней двадцатиминутке команды обменялись голами (у нас вновь отличился Михайлов), и сборная СССР досрочно завоевала титул чемпионов мира.

В те самые минуты, когда в Лужниках проходил решающий хоккейный матч, в пригороде Челябинска произошло тройное убийство. Причем убийцей оказался 15-летний подросток, учащийся ПТУ Владимир Самгин (фамилия изменена). Местом этого бессмысленного по своей жестокости преступления стал поселок Челябинского кузнечно-прессового завода. Место, как принято говорить, богом забытое, где жителям в свободное время просто некуда было себя девать – там не было ни клуба завалящего, ни танцплощадки. Видимо, поэтому любимым развлечением тамошней молодежи была выпивка. С нее, собственно, все и началось.